Текст книги "Невеста на одну ночь"
Автор книги: Розмари Роджерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 10
Встав так, чтобы одновременно следить и за входной дверью, и за нежданной гостьей, Габриэл едва сдерживался, чтобы не придушить Софию Ренар.
Да, эта женщина поразительно красива.
Шелковистые волосы, тёмные глаза, бледная алебастровая кожа – всё это придавало её облику нечто экзотическое, наводящее на мысли о знойных ночах и атласных простынях.
Однако Габриэл гордился тем, что при любых обстоятельствах думает головой, а не какими-либо другими частями тела.
До сих пор эта дамочка пыталась одурманить его глубоким декольте и многообещающими улыбками. А теперь, похоже, решила поменять тактику, заставив Габриэла усомниться в добропорядочности жены.
– Прекратите ваши грязные намёки, София! – рявкнул он.
София с горечью поджала губы.
– Просто говорю как есть.
– Моя жена – порядочная женщина, не смейте марать её доброе имя, иначе пожалеете!
– Милорд, – нетерпеливо перебила его София, – вы не так поняли. Мне бы и в голову не пришло ставить под сомнение моральный облик графини Эшкомбской, однако вы, наверное, и сами понимаете, что женщины вроде неё как раз по вкусу таким сильным мужчинам, как Жак.
Габриэл невольно задумался. Увы, похоже, что София права. А иначе Жак не стал бы привозить Талию в собственный замок и обращаться с ней как с дорогой гостьей, а не с пленницей.
Француз хочет сделать её своей любовницей.
Габриэла обожгла горячая волна ярости.
– Эта женщина принадлежит мне.
– Странно же вы это показываете, – с досадой произнесла София. – И как только в голову пришло отправить молодую супругу одну в деревню! Крайне легкомысленно с вашей стороны. Думали, не найдутся желающие её утешить?
Габриэл поморщился. Как ни печально, в словах Софии была доля истины.
– Я её не бросал.
– Называйте как хотите, но ваша жена была одинока и несчастна – какой мужчина сможет пройти мимо? А уж тот, у кого в памяти жив героический пример отца, тем более не устоит.
Габриэл ходил из угла в угол, будто одержимый. Сердце невольно сжалось при мысли, что, пока он наслаждался осознанием собственной правоты, бедная Талия была брошена на произвол судьбы.
– При чём тут отец Жака?
– Старший месье Жерар отдал жизнь, защищая жену от посягательств злодея-аристократа. Разве мог Жак поступить иначе?
Габриэл фыркнул:
– По-вашему, этот мерзавец поступил с моей женой благородно? Он увёз её и держит в плену!
– Жак считает по-другому. Думает, что вырвал её из рук злобного тирана, с которым она была бы несчастна, – с беспощадной прямотой ответила София.
Габриэла охватил бессильный гнев. Талия – его жена. И не поздоровится тому, кто посягнёт на жену графа Эшкомбского.
– Что вам от меня нужно? – процедил Габриэл.
София отошла от стены. Глаза её вспыхнули недобрым огнём.
– Хочу, чтобы ваша жена покинула Францию как можно скорее. Увезите её домой.
– Тут наши желания совпадают, однако есть одно маленькое затруднение. Как вы уже, вероятно, заметили, я и сам пленник. – Габриэл указал на дверь. – Что прикажете делать со стражниками?
– Я их отвлеку.
Во взгляде графа ясно читалось подозрение.
– Зачем вам это?
София растерянно нахмурилась:
– Pardon? [10]10
Простите ( фр.).
[Закрыть]
– Зачем вы мне помогаете?
– Я уже сказала: хочу, чтобы графини здесь не было.
– Одной ревности мало, чтобы решиться обмануть возлюбленного и предать свою страну.
С печальной улыбкой София гордо выпрямилась под обвиняющим взглядом Габриэла.
– Вы просто ничего не понимаете в женщинах. Ради любви мы способны на всё.
Неожиданно Габриэл ощутил странную боль в сердце. От зависти? От тоски? Разозлившись сам на себя, он решил, что сейчас не время думать о пустяках.
Любовь – просто красивая сказка, выдуманная женщинами, чтобы скрыть свои настоящие, низменные мотивы. Людей сводит вместе похоть, тяга к власти или жажда богатства. А розочки и прогулки при луне тут вовсе ни при чём.
– Ошибаетесь, женщин я знаю прекрасно. Оттого меня и мучают смутные подозрения: обворожительная особа является, словно добрый ангел, и предлагает то, чего я жажду всем сердцем, – насмешливо произнёс Габриэл. – Но, увы, за всё надо платить. И, как правило, цена непомерно велика.
София нетерпеливо фыркнула:
– Какая мне выгода от вашего побега?
– Не знаю и знать не хочу. – Габриэл не собирался сдавать позиции. – Если честно, вы не внушаете доверия, София Ренар.
Наступило долгое молчание, будто гостья что-то тщательно обдумывала. Наконец София тяжело вздохнула.
– Жаль, – пробормотала она. – Надеялась обойтись без этого.
– Без чего?
София расправила плечи.
– Сейчас я докажу, что готова на всё, только бы вернуть любимого.
Габриэл выгнул брови.
– Весьма польщён, однако вынужден отказать.
На лице у неё проступило раздражение.
– Вовсе не собиралась предлагать вам себя.
– Тогда что же вы имели в виду?
– Я…
– Да-да? Слушаю.
– Мне известно имя английского сообщника Жака.
Учитывая, что вероломные предатели уже пойманы, не слишком актуальное предложение.
– Его сообщники арестованы.
– Non, те, кого поймали в Англии, – просто мелкие сошки.
Насмешливый тон Софии заставил Габриэла насторожиться.
– Клерк в министерстве внутренних дел – не такая уж мелкая сошка.
– Пожалуй, однако эта потеря легко восполнима. – София помолчала. – Если, конечно, знаешь человека, который обладает достаточными полномочиями.
– Вы про Жака?
Габриэлу надоели её туманные намёки.
София только головой покачала:
– В Лондоне Жак не показывается. Иначе рискует привлечь к себе нежелательное внимание.
– В каком смысле?
– Там живёт мать Жака. Она не знает о его…
Габриэл не удивился. Если у француза родные в Британии, это многое объясняет: как бы ещё он научился так хорошо говорить по-английски?
– …подлости? – подсказал Габриэл.
– О его секретном задании, – строго поправила София. – Вы же не думаете, что оборванцы, которых Жак нанимает, чтобы передавали сведения из Лондона, имеют связи в правительстве или военном командовании? – София шагнула вперёд, впившим взглядом в лицо Габриэла. – Non, только джентльмен благородного происхождения может обеспечить Жаку доступ к необходимой информации.
Габриэл хотел было возразить, что ни один благородный джентльмен не станет участвовать в отвратительном заговоре, однако тут же прикусил язык. Если подумать, на улицах Мейфэра воров, убийц и разбойников скрывалось ничуть не меньше, чем в трущобах.
К тому же София говорила правду. Для успешного шпионажа не обойтись без сообщника, вхожего в высшие сферы.
– Хорошо, согласен: связи в министерстве внутренних дел есть лишь у немногих избранных, – нехотя согласился Габриэл.
– Если назову имя предателя, вы и ваша жена покинете Францию? – спросила София. – Дайте слово.
Габриэл помедлил. Едва увидев эту красивую женщину, он сразу заподозрил, что дело нечисто. Любой умный человек вёл бы себя так же.
Но разве можно упускать возможность разоблачить предателя?
Кто знает, сколько британских солдат пали на поле боя из-за этого двуличного мерзавца? И сколько ещё погибнет в будущих сражениях?
Возможно, эта женщина всё-таки говорит правду. Необходимо её выслушать.
А там посмотрим.
– Клянусь.
– Имя предателя…
София умолкла, будто борясь с собой, однако Габриэл догадался, что она намеренно выдерживает паузу, разжигая любопытство слушателя. Но единственное, чего добилась мадемуазель Ренар, – разозлила его ещё сильнее.
– Ну же! – рявкнул Габриэл.
– Мистер Гарри Ричардсон.
В подвале наступила полная тишина. Габриэл не верил своим ушам. Да как она смеет обвинять его брата? Обезумевший от гнева, Габриэл схватил её за руки и рванул к себе, с ненавистью глядя на прекрасную личину, за которой скрывалось змеиное коварство.
– Ах ты, тварь! – прохрипел Габриэл. – Так и знал, что это заговор!
Лицо Софии стало мертвенно-бледным, однако она продолжала настаивать на своём:
– Non. Я говорю правду.
– С какой лёгкостью с ваших прелестных губ слетает грязная ложь! – Пальцы Габриэла сжали её шею, доказывая, как легко он может положить конец её полной обмана жизни. – Ну да ничего, сейчас я заставлю вас признаться…
София судорожно вздохнула, в глазах читался совершенно искренний страх.
– В кармане, – выдавила она.
– Что?
– Загляните ко мне в карман.
– Зачем? – насмешливо произнёс Габриэл. – У вас там ядовитая гадюка?
– Там доказательства.
Габриэл горько рассмеялся. Стоит ли удивляться, что враги пали так низко, что готовы обвинить его брата в государственной измене?
Как говорится, в любви и на войне все средства хороши.
Не отпуская её шею, Габриэл засунул другую руку в карман.
– Я и так уже собирался прикончить Жака Жерара, а теперь сделаю это медленно и…
Но тут Габриэл лишился дара речи. Он извлёк из кармана маленький круглый предмет и поднёс к глазам старинное золотое кольцо с печаткой. До боли знакомое кольцо.
– Чёрт возьми!
– Узнаёте? – тихо спросила София.
Ещё бы не узнать! Габриэл лично надел это кольцо на палец брату после похорон отца. Сам он носил его до тех пор, пока не пришло время надеть новое, с гербом Эшкомбов.
От потрясения у Габриэла перехватило дыхание. В душе боролись ужас, неверие, ярость…
И невыносимая печаль.
– Откуда оно у вас?
– Жак потребовал кольцо в залог, когда Гарри согласился шпионить в пользу Франции.
Не успела София договорить, а Габриэл уже упрямо качал головой, отрицая гнусные обвинения.
– Нет…
– Жак почувствовал, что Гарри не слишком надёжный человек, и решил получить гарантию, что тот не предаст нового хозяина, – продолжала София.
Сердце у Габриэла упало, кровь в жилах похолодела, хоть он и понимал, что это всего лишь жестокий обман.
Каковы бы ни были многочисленные недостатки Гарри, родину он никогда не предаст.
Ни за что.
Габриэл стиснул кольцо в кулаке.
– Зачем?
София пожала плечами:
– Если Гарри проговорится, тут же будет разоблачён.
– Кольцо ничего не доказывает, – сдавленным голосом пробормотал Габриэл. – Его вполне могли украсть в Кэррик-Парке. Полагаю, викарий… – последнее слово Габриэл произнёс с издёвкой, – был частым гостем в моём доме.
В глазах Софии мелькнуло нечто, подозрительно напоминающее жалость. Она опустила руку в другой карман и достала сложенный лист пергамента.
– А что скажете на это?
Выругавшись, Габриэл выхватил лист из её рук, продолжая убеждать себя, что всё это – мерзкая клевета. Однако одного взгляда хватило, чтобы понять: слова Софии не ложь, а горькая правда.
Совершенно раздавленный печальным открытием, Габриэл сразу убедился: письмо, в котором брат приносит присягу императору Наполеону Бонапарту и обязуется оказывать всяческую поддержку и помощь Жаку Жерару, – не подделка. Причём дело было даже не в подписи Гарри и не в печати с его монограммой. Небрежный, почти нечитаемый почерк брата нельзя было спутать ни с чьим другим. Такое скопировать невозможно.
Проклятье!
У Габриэла закружилась голова. С мучительной ясностью он осознал, какие последствия имеет предательство Гарри.
Погибли английские солдаты. Страшно представить сколько. Корсиканский Людоед продолжил триумфальное шествие по Европе и добрался до Пиренейского полуострова. И всё из-за того, что Англия и союзники на шаг позади врага. Европу наводнили спасающиеся от разрушительной войны беженцы.
Что за страшное преступление!
Габриэлу невольно пришли на ум моменты, когда характер Гарри проявлялся особенно ярко. Вот брат является домой под утро – пьяный, растрёпанный, от одежды несёт дешёвыми духами. Вот требует с матери денег, чтобы заплатить за очередную шикарную карету или абонемент в лучшую ложу в театре. Вот с унылым видом стоит на пороге, объявляя, что снова проигрался в пух и прах и теперь весь в долгах.
Слабый, бесхарактерный человек, думающий только о собственных удовольствиях.
Эти, казалось бы, мелкие недостатки сделали Гарри опасным человеком, страшнее убийцы или разбойника.
Не в состоянии стоять на месте, Габриэл начал нервно мерить земляной пол шагами, в голове бушевала буря.
А что, если брата заставили перейти на сторону врага? Вдруг Гарри шантажировали, угрожали?
Сколь бы неправдоподобным ни казалось это предположение, Габриэлу отчаянно хотелось, чтобы так всё и было.
– Расскажите мне всё, с самого начала.
София нервно прокашлялась, радуясь, что Габриэл не собирается казнить гонца, принесшего дурную весть.
– Жак говорил, они с Гарри вместе учились в школе.
Габриэл нахмурился. Трудно было поверить, что твёрдый, целеустремлённый Жак выбрал в товарищи избалованного, легкомысленного шалопая.
– Они были друзьями?
– Подробностей не знаю, но, как бы там ни было, Гарри знал о политических взглядах Жака. Вашему брату было известно, что Жак поддерживал революцию, затем вернулся во Францию и поступил на службу к Наполеону.
Габриэл повернулся к Софии:
– Откуда вы всё это знаете?
– Несколько лет назад Гарри неожиданно приехал сюда, в замок.
Гарри ездил во Францию?
– Когда именно это было? – требовательно поинтересовался Габриэл.
София задумалась.
– С тех пор прошло два года… В апреле, – наконец сообщила она. – Точную дату не назову…
Теперь в раздумья погрузился Габриэл. Он лихорадочно пытался найти доказательства, что на самом деле Гарри в это время был дома, в Лондоне, а не продавал душу врагу.
К сожалению, вспомнилось как раз обратное. Графиня почти месяц дулась из-за того, что любимый сыночек отказался сопровождать её в Лондон на открытие светского сезона. Габриэл тогда ещё удивлялся, с чего это брат так упорно желает остаться в Кэррик-Парке, ведь он терпеть не мог деревню.
Знать бы тогда, что за чёрное дело он задумал…
Но Габриэл только отмахнулся от бессмысленных сожалений.
Мучиться от чувства вины и казнить себя ещё будет время. А сейчас главное – понять, как всё началось и чего следует ждать от Гарри в будущем.
– Значит, Гарри приехал без приглашения?
– Он прибыл с мадам Мартин, своей тогдашней любовницей, – пояснила София, настороженно следя за реакцией графа. – Кажется, это она подсказала Гарри способ разрешить финансовые трудности – поступить на службу к Жаку. Ваш брат любит жить на широкую ногу.
Габриэл фыркнул:
– Кому вы это рассказываете? Привычки брата мне прекрасно известны, однако трудно поверить, чтобы Гарри опустился до такой подлости, предал родную страну… Наверняка не обошлось без принуждения.
– Принуждать Гарри не было необходимости, милорд, – с нескрываемым сочувствием произнесла София. – Есть люди, которым всё мало, сколько бы у них ни было. Такие никогда не успокоятся, пока не получат больше.
Руки Габриэла сжались в кулаки. София уловила суть удивительно точно, и это было больнее всего.
– Вы не знаете моего брата, – возразил Габриэл, сам понимая, что она попала в точку.
– Зато понимаю его лучше, чем вы, милорд, – печально улыбнулась София. – По крайней мере, я вижу его в истинном свете.
– Да уж не сомневаюсь, в мужчинах вы разбираетесь, – ядовито бросил Габриэл.
София оскорблённо поджала губы, но продолжила как ни в чём не бывало:
– Между прочим, ваш брат предал не только свою страну, но и свою семью.
– Что вы хотите этим сказать?
– А как, по-вашему, Жак получил место викария в Кэррик-Парке?
Увы, Габриэл знал, что Гарри способен на что угодно, и наивно думал, что теперь ничему не удивится. Но чтобы использовать для тайных встреч земли собственной семьи, подвергать родную мать и ни о чём не подозревающих крестьян опасности…
Печаль и боль сменились холодной яростью.
«Дай только добраться до тебя, братец, и тогда…» Что тогда?..
Передать Гарри властям, чтобы его повесили как предателя, а мать с позором изгнали из общества?
Но нельзя же допустить, чтобы брату в очередной раз всё сошло с рук…
Боже правый, как поступить?..
– Проклятье! – в очередной раз пробормотал Габриэл.
София шагнула к нему.
– Теперь вы мне верите?
– Увы. – Резким движением, лишённым обычной грации, Габриэл запихнул кольцо и письмо в карман бриджей. – Однако теперь ваш любовничек уже не сможет разоблачить моего брата.
София пожала плечами:
– Забирайте, если хотите, только Гарри это не спасёт.
Габриэл нахмурился:
– Есть другие доказательства?
– Пока нет, но скоро будут.
– Блеф! – прорычал Габриэл.
– Бедный граф. – София глядела на него с приводящей в бешенство жалостью. – Только сегодня утром Жаку доставили записку от Гарри. Ваш брат требует денег и надёжного укрытия, чтобы спрятаться от «дьяволов», которых «Габриэл пустил по его следу».
Габриэл мрачно улыбнулся. Что за горькая ирония! Ведь он отправил слуг на поиски Гарри, чтобы наказать брата. Кипел от гнева, мечтал отплатить ему за навязанный против воли брак!
Кто бы мог подумать, что брошенная у алтаря невеста – не самый серьёзный, а самый мелкий проступок Гарри?
– И что же, Жак согласился помочь ему?
– Разумеется. Брат графа Эшкомбского – ценный союзник, такими не разбрасываются.
– Откуда пришла записка?
– Гарри здесь.
Габриэл прирос к месту.
– В замке?
– Нет-нет, я имела в виду, здесь, во Франции. Записку доставили из Кале.
Вдруг из-за двери донеслись приглушённые голоса, и оба притихли.
– Милорд, кто-то идёт. Медлить больше нельзя.
Тихонько выругавшись, Габриэл решил подумать о предательстве брата позже. Пора заняться насущными проблемами. Если его похоронят в безымянной могиле на французской земле, ничем помочь брату он не сможет.
– Хорошо.
Габриэл до сих пор не вполне доверял Софии, поэтому крепко обхватил её за плечи и зашагал вместе с ней к двери. К врагу спиной не поворачиваются.
Ему сегодня и так уже нанесли достаточно предательских ударов.
Кроме того, в случае необходимости можно взять мадемуазель Ренар в заложники.
Они уже почти дошли до противоположной стены, когда раздался протяжный скрип петель и тяжёлая дверь начала медленно открываться.
Досадуя, что не имеет при себе оружия, он мог только беспомощно наблюдать за происходящим.
Ожидая увидеть кого-то из стражников или даже Жака, Габриэл потрясённо застыл, когда перед ним с узелком в руке предстала знакомая женщина с разметавшимися по спине кудрями и изумрудно-зелёными глазами.
– Боже… – выдохнул Габриэл. – Талия!
Глава 11
Оправившись после головокружительного прыжка из окна своей комнаты – всё-таки до земли было далеко, – Талия поспешно разыскала узелок, который Габриэл сбросил на клумбу, прежде чем его поймали. Подобрала свои вещи и, крадучись в темноте, отправилась на поиски входа в подвал.
По пути неоднократно пришлось нырять в укрытие, скрываясь от проходящих мимо стражников. Оставалось только молиться, чтобы Габриэл был цел и невредим и смог бежать вместе с ней.
Кто знает, на что способен Жак?
Что делать, если Габриэл прикован к стене? Или избит до полусмерти? Или лежит там израненный после жестоких пыток? Воображению Талии рисовались ужасные картины, одна страшнее другой. Однако действительность оказалась во сто крат хуже. Талия даже представить не могла, что «несчастный» муж проводит время в объятиях полураздетой красотки.
Свинья бессовестная!
Резко застыв, Талия вскинула подбородок и свысока поглядела на мужа.
– Прошу прощения, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Я наивно полагала, что вы нуждаетесь в спасении, но, очевидно, ошиблась.
Талия оглядела бесстыжую незнакомку. Та была лет на десять старше её, однако этот факт нисколько не обнадёживал. Эта особа явно относилась к типу чувственных сирен, сохраняющих привлекательность вплоть до глубокой старости.
– Извините за беспокойство, не подумала, что вы можете быть заняты.
Женщина окинула Талию внимательным недобрым взглядом и по непонятной причине улыбнулась.
– Вы, должно быть, графиня Эшкомбская?
– Верно, – проговорила Талия. – С кем имею честь?
– Меня зовут София Ренар.
Даже имя звучало страстно, зовуще. Талия невольно пожалела, что ни одна бородавка не портит удивительную красоту соперницы.
Наконец у Габриэла хватило совести выпустить эту дамочку из объятий. Сдвинув брови, он шагнул к Талии.
– Вы как здесь оказались?
– Выпрыгнула в окно.
Габриэл резко втянул в себя воздух.
– Чёрт возьми! Вы могли шею сломать.
Ни слова благодарности. Как всегда.
– Вы сами всего три часа назад заставляли меня из окна прыгнуть.
– Тогда я ждал вас внизу и в случае чего поймал бы! – прорычал Габриэл с таким видом, словно удивлялся степени её глупости.
Талия издала невесёлый смешок.
– Это было тогда, а сейчас вы, видимо, заняты другим делом, так что другого выхода, кроме как рисковать, попросту не было.
– А как же стражники? – вмешалась София.
Талия обернулась к ней и пожала плечами:
– Никто меня не заметил. Проскользнуть мимо оказалось проще, чем я думала.
София Ренар вскинула бровь.
– Но у двери же часовой!
Талия с виноватым видом прикусила губу.
– Да, жаль беднягу Пьера, – грустно произнесла она. – Он всегда был так добр ко мне…
Тут и Габриэл, и София не сговариваясь ринулись к двери. Габриэл выглянул в коридор, а София склонилась над лежащим на полу высоким мускулистым солдатом.
– Sacre bleu, – пробормотала она. – Вы что, убили его?
Талия застыла в благородном негодовании.
– Нет, конечно! Пьер скоро придёт в себя. – Тут Талия с пристыженным видом поморщилась. – Правда, боюсь, некоторое время ему придётся провести в постели. Надеюсь, жена догадается дать ему лавандовую настойку.
– Боже правый! – Габриэл ошеломлённо глядел на Талию. – С таким здоровяком даже я бы вряд ли справился! Как вам это удалось?
Талия запустила руку в узелок и показала резную деревянную дубинку.
– Мне, конечно, очень стыдно, но я притворилась, будто мне что-то попало в туфельку, а когда Пьер наклонился, чтобы помочь, ударила его этой штукой.
– Что это? – спросила София.
– В детстве, пока отец был занят работой, я часто играла в доках. Там подружилась с португальским моряком, он и вырезал для меня эту дубинку, а потом научил, как ею пользоваться. – Талия улыбнулась, вспоминая добряка Сантоса, не оттолкнувшего одинокую девочку, отчаянно нуждавшуюся во внимании. – Отец говорил, чтобы я всегда носила её с собой для защиты.
Габриэл разглядывал маленькое, но грозное оружие с непонятным выражением лица.
– Что же, она и на свадьбе была у вас при себе?
– Да, в ридикюле, – странный вопрос удивил Талию. – А что?
Габриэл поморщился:
– Господи…
Неожиданно София от всей души рассмеялась.
– Знаете, миледи, за глаза я ненавидела и презирала вас, но теперь подпала под ваши чары так же, как и все остальные. – София бросила на Габриэла насмешливый взгляд. – Увезите её как можно дальше и проследите, чтобы она не возвращалась.
– Я… – сердито начала Талия, но Габриэл прервал её, взяв за руку.
– Сможете отвлечь других стражников? – спросил он Софию.
Та улыбнулась:
– Есть идея получше. – София сняла со стены факел и шагнула за порог. – Следуйте за мной.
Талии оставалось только позволить Габриэлу вывести себя наружу, в узкий проход.
Все трое молча свернули из главного коридора в тесный тоннель, стены которого покрывала паутина, а по полу бегали бог знает какие страшные создания. Талия инстинктивно прижалась к Габриэлу, но потом решила, что носившиеся под ногами маленькие пушистые крысы – существа достаточно безобидные. По крайней мере, в сравнении с той вероломной крысой, что шагала сейчас бок о бок с ней.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем София вывела их в заброшенный сад, скрывавшийся за стеной кухни. Убедившись, что всё чисто, София провела их по заросшей дорожке, открыла увитую плющом калитку, и все трое кинулись в ближайший лес.
Поудобнее перехватив узелок и подняв юбки, чтобы не отстать, Талия спешила вслед за остальными, петляя среди деревьев. Все трое не останавливались, пока не отошли на достаточное расстояние, чтобы их не было видно из замка.
Обернувшись, София передала факел Габриэлу.
– Здесь я вас оставлю.
– Никому не рассказывайте о нашем разговоре, – велел Габриэл и бросил на неё взгляд, красноречиво говоривший о взаимопонимании и наличии общих секретов.
– Ваши тайны – и мои тайны тоже. Зачем изобличать саму себя?
Искоса взглянув на надувшуюся Талию, София наклонилась к Габриэлу и наградила его долгим поцелуем в щеку.
– Bon voyage [11]11
Счастливого пути ( фр.).
[Закрыть], милорд.
Развернувшись к законной супруге с самодовольной улыбкой, несносная особа наконец скользнула в темноту и скрылась из вида. Габриэл тут же схватил Талию за руку и потащил в противоположном направлении, несмотря на протесты – её юбки цеплялись за кусты и вскоре порвались в клочья.
Следующие два часа Габриэл мчался через лес в том же темпе, не разбирая дороги и силой прокладывая путь среди густой поросли. При других обстоятельствах Талия восхитилась бы доблестью мужа, но сейчас из головы не шли мысли о Софии.
А вдруг эти двое только встали с узкой койки, когда она зашла в подвал? Или, наоборот, появление Талии помешало им туда улечься?
Как бы там ни было, больше всего сейчас хотелось дать мужу в глаз.
Ещё до свадьбы Талия знала, что Габриэл будет ей изменять, причём неоднократно. В высшем свете супружеская верность считалась уделом консерваторов-пуритан, а питать нежные чувства к собственному мужу или жене – и вовсе признак безнадёжной буржуазности.
К тому же Габриэл, вручая Талии проклятый брачный договор, первым делом предупредил, что не намерен воздерживаться от встреч с другими женщинами, хотя сам рогоносцем становиться не желает.
Наверняка в постели Габриэла уже успело перебывать великое множество красоток.
Однако все эти разумные доводы отнюдь не помогли сменить гнев на милость, и когда Габриэл наконец остановился, давая ей передохнуть, его первые слова только усугубили ситуацию.
– Вылитая оборванка, – проворчал Габриэл, вынув из кармана платок и стирая с её щеки грязь.
– Вот и бежали бы через лес с обворожительной Софией. Надо думать, она на оборванку никогда не похожа, – бросила Талия.
Габриэл скривился, но при этом пальцы его коснулись щеки Талии очень нежно.
– Буду очень признателен, если вы наконец избавитесь от опасной привычки искать приключений на свою голову.
– Искать приключений? – переспросила потрясённая и возмущённая Талия, глядя в исполненное гнева лицо мужа. Вот как, стало быть, по мнению Габриэла, она сама виновата, что её похитили? – Совсем ума лишились?
Серебристые глаза блеснули в свете выбившегося из-за облаков лунного луча, золотистые волосы шевелил лёгкий ветерок. Возможно, на Габриэла так повлияла дикая местность или угрожающая им опасность, однако высокомерный, лощёный граф Эшкомбский вдруг превратился в несдержанного незнакомца, дающего полную волю своим чувствам.
– Видимо, да, иначе после свадьбы глаз бы с вас не спускал. Но ничего, теперь я эту ошибку исправлю.
Яростная угроза заставила Талию затрепетать, но не от страха, а от приятного волнения – наконец-то Габриэл заявил на неё свои супружеские права.
Однако собственная реакция только ещё больше разозлила Талию. Презрительно прищурившись, она произнесла:
– Так и знала, надо было оставить вас гнить в подвале вместе с вашей смазливой французской шлюхой.
Напряжённая атмосфера никуда не делась, но в глазах Габриэла отразилось нечто похожее на удовлетворение.
– Не думал, что моя супруга такая ревнивица.
Неприятное обвинение заставило Талию вздрогнуть.
Да нет же, он ошибается.
– Я вовсе не ревную.
– Правда?
– Разумеется. Вы с самого начала не обещали хранить мне верность.
Габриэл посмотрел на Талию так, словно её слова его обидели.
– Я ведь ваш муж.
– Для вас, аристократов, брак ничего не значит. Клятвы у алтаря для таких, как вы, лишь пустые слова и… – Талия изумлённо ахнула, когда Габриэл вдруг притянул её к себе и крепко прижал к твёрдой груди. – Что вы делаете?
– Хочу показать, что для меня клятвы – не пустой звук. Вы моя жена, так что никаких любовников. – Глаза Габриэла сверкнули опасным огнём. – Никогда.
При виде такой животной страсти по телу Талии снова пробежала приятная дрожь, однако она опять взяла себя в руки.
– Помню. А вы в это время можете делать что хотите, – упрямо пробормотала Талия.
Взгляд Габриэла задержался на её губах.
– Я хочу только одного: увидеть жену в своей постели, как и подобает.
От его близости Талия затрепетала.
Наверняка это очередная жестокая шутка, сказала она себе. Не может быть, чтобы Габриэл испытывал к ней столь необузданную страсть.
– И поэтому вы в первый же день отправили меня подальше? – напомнила Талия.
Габриэл склонил голову, и Талия ощутила на щеке его горячее дыхание. Казалось, он вот-вот её поцелует.
– Я был очень зол и сам не понимал, что делаю.
Но Талия не позволила сбить себя с толку.
– А почему вы тогда обнимали полуодетую женщину? Для этого у вас тоже объяснение наготове?
Габриэл коснулся губами её губ.
– Я её не обнимал, а держал.
От внезапно нахлынувшего порыва влечения колени у Талии подогнулись, а сердце забилось быстро-быстро.
– Но до этого, наверное, обнимали…
Нет, Талия не успокоится, пока не добьётся правды. А Габриэл продолжал медленно целовать её губы.
– Женщины вроде Софии меня не интересуют, – прошептал он, гладя изящную спину Талии. – Особенно когда моя милая, покорная жёнушка снова со мной.
Отчаянное желание откликнуться на ласки Габриэла было настолько сильным, что заставило Талию опомниться. Она резко отвернулась, уклоняясь от кружащих голову поцелуев. Не хотелось вспоминать, какое ни с чем не сравнимое наслаждение дарят искусные ласки мужа. Или как сладко и приятно засыпать в его нежных объятиях.
Иначе будет только больнее, когда Габриэл снова её отвергнет.
– Милой, покорной жёнушки больше нет, – отрезала Талия.
Габриэл провёл носом по её шее, ощутил стремительное биение пульса.
– Я могу её вернуть.
Талия сжала отвороты его сюртука. По телу разлилась сладостная нега. Ей захотелось прижаться к Габриэлу ещё ближе. Ощутить его твёрдые мускулы, наслаждаться поцелуями и ласками, совсем как в первую брачную ночь.
Однако Талия не сдвинулась с места.
В конце концов, у неё тоже есть гордость.
– Не трудитесь, у вас больше шансов заставить солнце вставать на востоке.
Упрямство Талии лишь позабавило Габриэла, ведь он чувствовал, как живо она отзывается на каждое прикосновение.
– Некоторые мужья такую строптивую жену побили бы, – шутливо произнёс Габриэл, найдя губами особенно чувствительное местечко под её ухом.
Талия едва сдержала стон наслаждения.
– Я сумела бы себя защитить.
– И вы это уже доказали. – Губы Габриэла нежно касались её кожи, доставляя величайшее удовольствие. – На самом деле женщин избивают только тупоумные слабаки. – Руки Габриэла сжали ягодицы Талии, прижимая её к себе так, что она ощутила его возбуждение. – Есть гораздо более приятные способы поладить с очаровательной супругой.
Талия упёрлась руками ему в грудь, изо всех сил стараясь подавить неуклонно нарастающее желание.
– Нет.
Габриэл отстранился и окинул её недовольным взглядом.
– Боитесь?
Да. Ещё как боялась.
После долгих лет под игом деспотичного отца и унизительного пренебрежения Габриэла Талия наконец обрела мир и покой. Так неужели один-единственный поцелуй может заставить её позабыть всё, чего она достигла за это время? И ради чего – ради позывов слабой плоти!
