Текст книги "Воспитание в общении"

Автор книги: Росс Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Изменить свой подход к воспитанию

Возможно, читая эти строки, вы подумали: «Да, я поступал(а) неправильно и теперь, если еще не слишком поздно, я не знаю, с чего начать». Но не отчаивайтесь. Если ваш ребенок все еще с вами и вы хотите пересмотреть свой подход к воспитанию, то вы еще сможете многое изменить в жизни вашего ребенка с тем, чтобы достичь конечной цели – подготовить его к взрослой жизни.

Когда я думаю о подобных переменах, я вспоминаю о Жанне и Майке, родителях мальчика по имени Джим. Когда ему было 15 лет, Жанна позвонила мне и сказала: «Джим очень хороший, очень добросовестный; он был послушным и дисциплинированным ребенком, особенно в младшем возрасте. И он всегда хорошо ладил с другими детьми и участвовал в молодежных программах церкви. У нас с мужем не было проблем, пока Джиму не исполнилось 12 лет, когда он стал вдруг необычайно замкнутым. Он перестал разговаривать с нами и с другими как прежде. Мы решили, что это обычная подростковая депрессия. Однако его оценки в школе сильно ухудшились, он захотел бросить спорт и оставить молодежные церковные мероприятия. Вот почему я позвонила вам».

Позднее, при встрече, я узнал, что родители Джима были по-настоящему активными христианами, искренне любили своего ребенка и заботились о нем. И они не могли понять причины депрессии сына и того факта, что их воспитательный метод только усугублял его состояние. Они полагали, что строгая дисциплина должна определять их отношения с ребенком, и потому видели свой первейший долг в непреклонной реакции на поведение и поступки Джима. Они находились под сильным влиянием христианских книг для родителей, сфокусированных на «дисциплине» и упустивших из вида столь необходимую для ребенка заботу о его эмоциональных потребностях.

При малейшей ошибке или непослушании Джима тотчас следовала негативная реакция родителей: резкие, подчас оскорбительные обличения и физическое наказание. Естественно, во всем этом присутствовал гнев и раздражение. Жанна и Майк не понимали, что напряжение в душе Джима росло. Они искренне верили, что воспитывают сына «правильно» – именно так, как им было рекомендовано многочисленными «экспертами».

В ходе наших бесед Жанна и Майк вскоре осознали, что им нужно пересмотреть свое понимание жизненно важных потребностей детей. Они сумели сместить акценты и перейти от негативной реакции к активному общению, в котором раскрывалась вся их любовь к сыну, и удовлетворялись тем самым его эмоциональные потребности. В результате мальчик стал быстро выходить из депрессивного состояния.

С тех пор уже в течение года Жанна и Майк неуклонно следуют этим путем, поставив в центр своего внимания важнейшие нужды сына, и Джим стал прежним счастливым и активным ребенком. Эта история закончилась хорошо, потому что родители мальчика научились щедрости и готовности отдавать, то есть восполнять эмоциональные нужды детской души.

Взгляд в будущее

Сколько бы лет ни было нашим детям, пять или пятнадцать, мы всегда думаем о их будущем, о том времени, когда они станут вполне самостоятельными. В каком-то смысле, все наши воспитательские усилия имеют одну цель – подготовить детей к ответственному отношению к себе и умению правильно поступать во взрослой жизни. Это последовательный процесс, совершающийся постепенно, шаг за шагом.

Сегодня он проходит еще медленнее, чем раньше, потому что взрослеющим детям требуется теперь больше времени для обретения полной самостоятельности. Такое положение повлекло за собой определенные последствия в психологической, физической и финансовой сферах. Нам, родителям, необходимо понимать этот феномен последнего времени и обратить его на пользу нашим детям. В условиях культуры, которая представляет серьезную угрозу для детей и сбивает их с правильного пути, мы обязаны сосредоточить усилия на подготовке их к будущей жизни.

Родителям Мэри, когда они отпустили дочь в самостоятельную жизнь, не удалось защитить ее от беды, потому что они не сумели выполнить ее потребности в соответствии с четырьмя основополагающими принципами, перечисленными в этой главе. Но теперь они знают, что никогда не поздно начать исправлять свои ошибки, уповая на Божью помощь. Бог – великий Мастер превращать в благословение даже самую безнадежную ситуацию.

Глава 2
Почему все это произошло с нами?

Когда разрушены основания, что сделает праведник?

Пс. 10:3

Когда я оглядываюсь на свое детство, то вспоминаю его как чудесное время и для детей, и для родителей. Все мы знали тогда, что должны делать. Мир вокруг нас был дружествен и предсказуем. Закончилась Вторая мировая война; люди испытывали огромное облегчение и подъем. Кругом создавались молодые семьи, которые дали большой «бэби бум» в период с середины 1940-х до начала 1960-х годов. Преступность была невелика, улицы – безопасны, а единственным наркотиком был алкоголь. Большинство людей имели одни и те же ценности – во всяком случае, так казалось. Было общее согласие в понимании добра и зла.

Золотые «пятидесятые»

При взгляде на собственное прошлое всегда кажется, что трава раньше была зеленее, и забывается, что каждое поколение имеет свои проблемы. Однако эти проблемы тогда сильнее сказывались на других социальных и расовых группах, чем на наших собственных семьях и на судьбах наших друзей. Так было в пятидесятые годы – период «традиционной семьи» с его большими семьями, низким уровнем разводов и даже низкой инфляцией.

Это время, однако, тоже имело свои проблемы. Американцы стали свидетелями разгула расизма, явного неравенства и классового разделения общества. Тем не менее при всех этих несправедливостях стабильность общественного уклада и семейных отношений обеспечивали предсказуемость и всеобщую безопасность.

В своей книге «Война против родителей» («The War Against Parents») авторы Сильвия Анна Хьюлетт и Корнел Уэст – белая и чернокожий – анализируют время пятидесятых. Не сглаживая сложности и недостатки этого десятилетия, они, однако, считают, что мы должны со вниманием отнестись к положительным моментам той культуры. Уэст говорит о том, что существовавшие тогда сплоченные, трудолюбивые семьи и сеть многочисленных организаций, поддерживающих семью, а также церкви создавали атмосферу стабильности, что позволяло ему, чернокожему, хорошо жить даже в условиях сегрегации[4]4
  Mary Stewart Van Leeuwen.“Parenting and Politics: Giving New Shape to ‘Family Values’”, Christian Century, 29 July 1998, 719.


[Закрыть].

Да, я хорошо помню то время, когда телевидение еще не контролировало жизнь детей, а насилие над детьми было делом неслыханным. Жизнь была гораздо понятнее. Учителя разделяли взгляды родителей на воспитание, а родители поощряли уважение к учителям и другим государственным служащим. Молодые люди оканчивали школы и поступали в колледжи или шли работать. Все мужчины были годны для шестилетней военной службы, из которых, как минимум, два года они проводили в действующей армии. Все молодые люди, желающие работать, могли получить место. В это послевоенное время всеобщего подъема увольнения были редкостью. Если жизнь и не была для всех счастливой, то она была, как минимум, стабильной. Тогда никто не слышал таких слов, как «жертва стресса» или «безнадежно».

Неспокойные «шестидесятые»

В период «холодной» войны нашим общим врагом был Советский Союз, и мы вошли в 1960-е годы как нация, сплотившаяся против советского коммунизма. В 1962 году разразился Кубинский кризис, и напряженность достигла максимума, когда советский лидер Никита Хрущев получил возможность расположить баллистические ракеты среднего радиуса действия на расстоянии всего 90 миль от американского побережья. Будучи тогда молодым морским офицером, я был готов отдать приказ нашему конвойному эсминцу в любой момент открыть огонь по советскому судну, которое с грузом ядерных ракет направлялось на Кубу и которое мы потом развернули.

В конце концов русские отказались от своих притязаний, однако предстояла еще длительная борьба с советской угрозой. Все мы жили тогда одной мыслью: защитить себя от этой «империи зла». Да, мы чувствовали себя американцами и чрезвычайно гордились этим. Мы спасли мир от Гитлера и теперь спасали его от СССР.

А потом пришел Вьетнам, и появилась молодежная контркультура. Волна насилия и протестов прокатилась по нашим студенческим городкам, сопровождаясь захватом административных зданий, поджогами пунктов подготовки офицеров запаса и битвами с полицией. Многие молодые люди осуждали военную политику Вашингтона и даже считали, что она способствует разгулу секса и распространению наркотиков. Привычный для всех нас образ жизни оказался под угрозой. Некоторые миссионеры, жившие в конце 1960-х в Южной Америке и узнававшие о новостях обычно только из журналов, таких, как «Time» и «Newsweek», опасались возвращаться в США в 1970 году, боясь уличных стычек, бомбежек и поджогов. Им казалось, что вся страна вышла из-под контроля.

В 1999 году телезрители увидели документальный фильм о том тревожном времени, показавший всем так называемую сексуальную революцию, затем законодательное разрешение абортов в 1973-м, политические интриги, вылившиеся в Уотергейтское дело, а также как следствие всего этого, – всеобщее разочарование. Сан-Франциско и затем Вудсток стали местами слетов хиппи, наслаждавшихся внезапно обретенной юношеской «свободой».

Модификация поведения и «семидесятые»

Пока на улицах бушевала молодежная революция 1960-х, в университетских офисах и лабораториях происходил скрытый от глаз процесс – разработка нового образа мышления, называемого бихевиоризмом. Бихевиоризм появился на свет в результате десятилетних экспериментирований с поведением животных. Методика приложения этой концепции к детям и молодежи получила название модификации поведения. Ее ростки, только появившиеся в 1960-х, расцвели пышным цветом в 1970-е годы, когда ее влияние на воспитание американских детей и в светских, и в религиозных семьях стало повсеместным.

Согласно этой концепции, поведением детей можно управлять, используя либо позитивное подкрепление (посредством введения позитивных факторов в окружающую обстановку), либо негативное (устраняя позитивные факторы из окружающей среды), либо применяя наказание (через введение негативных факторов в окружающую ребенка обстановку). Примером позитивного подкрепления является награждение ребенка за хорошее поведение конфетой или фруктом; примером же отрицательного может быть запрещение смотреть телевизор. В качестве наказания можно использовать, например, такой прием. Слегка нажать трапециевидную мышцу, в результате чего в плечо посылается болевой импульс, который закрепляется в сознании как реакция на неправильное поведение.

Методика управления поведением стала необычайно популярной в 1970-е годы под воздействием сеансов, на которых ее авторы демонстрировали свои достижения на животных. Я помню, как нам показывали голубя, танцевавшего шотландскую джигу. Если поведением животных можно так успешно управлять, то чего можно достичь в случае с детьми!

Бихевиоризм стал доминирующей концепцией всех психологических воспитательных программ и вскоре методика управления поведением приобрела статус основного психологического подхода к воспитанию. К сожалению, активное применение ее на практике было чревато серьезными потерями. Все внимание она сосредоточивает на поведении, нисколько не интересуясь чувствами и психикой ребенка. Между лабораторными крысами и детьми огромная пропасть, а эти «эксперты» просто забыли о том, что крысы и дети устроены совершенно по-разному. В течение всех последующих лет методика модификации поведения была главенствующей воспитательной концепцией в Америке, даже если об этом не говорилось вслух. Дети, воспитанные в соответствии с ней, усваивают стойкие и прочные навыки на всю жизнь, о чем свидетельствует жизненная позиция взращенных в этом духе подростков. Когда их просят сделать что-нибудь, то вместо положительного и доброжелательного отклика от них часто слышат следующее: «А что я буду за это иметь?»

Когда в конце 60-х годов протесты американской молодежи против войны во Вьетнаме рассматривались как проявления революционной контркультуры, многие психологи обвинили в этом семью с ее «вседозволенностью». Однако причина была другой, потому что семейное воспитание детей не имело никакого отношения к молодежному движению. Я согласен с мнением покойного великого христианского философа Фрэнсиса Шеффера, утверждавшего, что движение контркультуры было порождением возраста, статуса и зрелости нашей культуры и было предопределено Вьетнамской войной, а не родителями. Тем не менее психологи-бихевиористы и некоторые благонамеренные социологи настаивали на том, что именно родительская мягкость и попустительство способствовали появлению контркультуры, восставшей против законных институтов власти. Этот аргумент стал превалирующим, и концепция дисциплинирования посредством корректировки поведения была единогласно одобрена, что расчистило ей путь в семидесятые годы.

Современная концепция модификации поведения

Сущность бихевиоризма – это непосредственная реакция на поведение ребенка и полное игнорирование его важнейших эмоциональных потребностей. Главная проблема сегодня в том, что бихевиористы взяли верх в сфере воспитания, и это особенно очевидно в христианской среде. Все это привело к многочисленным разногласиям и конфликтам при выборе методов воспитания детей. Я допускаю, что в некоторых случаях модификация поведения может быть эффективной и вполне уместной, однако она никогда не может играть главную роль в отношениях с ребенком.

Большинство бихевиористов, включая христиан, не заявляют открыто о своей приверженности этому течению. Их теории звучат весьма убедительно. Посредством своих книг и программ эти специалисты убедили обеспокоенных родителей использовать методику бихевиоризма, даже не поставив их в известность о ее названии, поскольку в этом случае многие религиозные семьи и общины просто отвергли бы ее.

Представительница бихевиоризма, уважаемый мною доктор Рут Петерс, автор книги «Не бойтесь приучать к дисциплине» («Don’t be Afraid to Discipline»), – одна из немногих, честно признающих свою позицию[5]5
  Ruth Peters, Don’t Be Afraid to Discipline (New York: Golden Books, 1997), 71.


[Закрыть], – так говорит о любви:

«Любить – значит быть готовым идти на риск ради того, чтобы помочь своим детям выработать стандарты поведения, которыми и они, и вы можете гордиться. В этом основа формирования здоровой самооценки. Не научившись различать доброе и злое, ребенок никогда не сможет правильно оценить себя. Любовь подразумевает постановку границ, которые сегодня, возможно, озлобляют и разочаровывают вашего ребенка, но которые помогут ему развить в себе высокий уровень нравственности, с которым он войдет во взрослую жизнь» [6]6
  Ibid., 189.


[Закрыть].

Петерс совершенно права в том, что для формирования правильного мировоззрения ребенку просто необходимо чувствовать себя любимым. А любовь к ребенку предполагает его воспитание. Однако воспитание даст свои плоды, и личность ребенка максимально раскроется только в атмосфере любви. Бихевиоризм очень мало говорит о любви к детям – о том, как важно, чтобы детская душа постоянно встречала потоки любви и была всегда наполнена ею. Я могу порекомендовать книгу доктора Петерс в качестве сборника полезных мыслей и методов разъяснения ребенку последствий его поступков, но не как руководство в общении с ним. Если мудрые родители строят свои отношения с ребенком на любви, он будет адекватно реагировать на дисциплинарный контроль. Бихевиористский подход фокусируется исключительно на поступках и считает, что ребенок чувствует любовь просто потому, что родитель корректирует его поведение. Эта предпосылка в корне ошибочна.

В литературе по модификационной теории я нахожу многочисленные примеры результатов воспитания методом наказания, но почти ни слова о передаче любви из родительского сердца в сердце ребенка. Петерс с похвалой отзывается о других подобных книгах. К примеру, она называет работу Джеймса Добсона «Новый взгляд на дисциплину» («The New Dare to Discipline») «классической книгой». К великому сожалению, многие книги для родителей, написанные представителями бихевиористской концепции, не содержат указания на приверженность авторов этой теории. И верующие родители полагают, что содержание их чисто «христианское» только потому, что написаны они религиозным языком и авторы их являются христианами.

В чем причина наших неудач?

Когда в семидесятых годах начали появляться книги для родителей, пропагандирующие метод модификации поведения, большинство серьезных специалистов в области семьи и детства были шокированы. Они просто не могли поверить в то, что опытные профессионалы не задумались об эмоциональном развитии личности ребенка. Они предсказали тогда, что если родители, будь они самые религиозные и неравнодушные, примут эту тонко завуалированную бихевиористскую систему воспитания как руководство к действию, то у молодого поколения возникнут такие психологические и поведенческие проблемы, которые приведут к деградации всего общества, и произойдет это, по их подсчетам, примерно через 14 лет.

Трагедия в том, что эти люди оказались правы. Мы стали свидетелями тяжелых проблем с молодыми людьми из так называемых «хороших» семей. Родители этих детей, связывавшие с ними самые радужные надежды, не могли и подумать о тех плодах, которые им придется вкусить. Они тем более обескуражены такими результатами, что следовали советам известных «экспертов».

А причиной всех несчастий было то, что большая часть христианской общественности приняла философию бихевиоризма, о которой мы уже говорили в главе 1. Согласно этой теории все родительские усилия направляются на корректировку поведения ребенка, а нужды ребенка как личности остаются в забвении. Если главной целью родителей трех-, десяти– или пятнадцатилетнего ребенка становится изменение его поведения, то их действительно мало заботят потребности детской души. Миллионы по-настоящему заботливых родителей взяли на вооружение систему поощрения и наказания, совершенно упустив из виду эмоциональную сторону личности своего ребенка.

В 1994 году Джош Мак-Доуэлл и Боб Хостетлер в своей книге «Между добром и злом» («Right from Wrong») проанализировали проблемы, существующие в большинстве семей. Они опирались на данные статистических исследований («Статистика церковной молодежи 1994 г.»), проведенные Научным центром Барны среди 3700 молодых людей из тринадцати евангелических деноминаций на основании подробного и строго конфиденциального опроса. Все эти молодые люди активно участвовали в жизни церкви и характеризовали своих матерей и отцов как любящих родителей и очень положительно отзывались о своих семьях. Несмотря на это, исследования показали, что эти подростки жили на грани морального срыва, находясь гораздо ближе к катастрофе, чем могло показаться со стороны. Опрос выявил не только истинный характер поведения своих участников, но и перспективы – то, чем эта молодежь станет через несколько лет.

Оказалось, что нашим молодым людям, большинство из которых заявили о своей личной посвященности Иисусу Христу, свойственно недопустимое, аморальное и даже преступное поведение. Только за предшествующие три месяца:

• двое из каждых троих (66 %) подростков в возрасте 11–18 лет лгали одному из родителей, учителю или другому взрослому;

• шесть из десяти (59 %) лгали своим сверстникам;

• почти половина (45 %) смотрели канал MTV, как минимум, раз в неделю;

• один из троих (36 %) списывал на экзамене;

• один из четырех (23 %) курил сигареты или что-то подобное;

• один из девяти подростков (12 %) пил спиртное до состояния опьянения;

• один из десяти (8 %) пробовал запрещенные наркотики.

Эти данные показывают, что молодежь из хороших христианских семей находится под сильным влиянием современного общества и его соблазнов. К 18-летнему возрасту, как оказалось, более 50 % этих молодых людей уже познали интимные ласки и имели половые связи. Половина всех (50 %) сказали, что находятся в состоянии стресса[7]7
  Josh McDowell and Bob Hostetler, Right from Wrong (Dallas: Word, 1994), 8–9.


[Закрыть].

Сравнивая эту картину с положением дел у остальной части общества, мы видим, что в христианской среде дела обстоят много лучше. И, тем не менее, огромное число наших подростков постоянно лгут, хитрят, крадут, употребляют наркотики, вредят окружающим и занимаются различными видами секса.

Джош Мак-Доуэлл сказал: «Мы можем стать одним из немногих цивилизованных обществ в мире, которое неспособно передать свои нравственные ценности своим детям. И это вызывает у нас огромную тревогу, потому что, если мы не сможем передать огонь веры и чувство ответственности нашим детям, они никогда не оправдают наших надежд, а последствия этого для общества будут самыми тяжелыми».