Текст книги "Чудо поцелуя"
Автор книги: Ронда Дьюпорт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
– Снаружи дома в патио не так-то просто попасть, – задумчиво сказал Джо. – Чтобы войти в гостиную из патио, надо обойти полдома до садовой калитки. Да и какой смысл это делать, если есть парадное.
– Но в тот день люди шатались везде, Джо, – возразил Кеннет. – И патио не наглухо отрезано от остального пространства. Ничего странного, если Финдлей забрел туда на несколько минут – отдохнуть в тенечке. И разве его можно заподозрить?
– Я знаю. И просто пытаюсь связать концы с концами.
Если мотив убийства – личная ненависть, то Роберт Финдлей отпадает. Этот человек служил у Винсента Уоткинса почти тридцать лет и благополучно ушел на хорошую пенсию. Какой смысл был ему убивать своего работодателя? Кроме всего прочего, они с отцом были давними приятелями.
Но ведь убийца не мог быть посторонним…
А если неприязнь тут ни при чем? Вдруг Нэнси права и здесь замешаны деловые отношения? Хотя следствие рассматривало эту версию, оно вскоре отказалось от нее.
– Скажи-ка мне вот что, Кеннет, – Джо пристально посмотрел на брата, – Рикки Ли жаловался, что отец часто ругал клерков транспортного отдела за плохо проводимую инвентаризацию. А Роберт утверждал о полном порядке в этом подразделении.
– Этого не было, Джо. Я несколько месяцев курировал транспортный отдел перед смертью отца. Могу тебя заверить, что каждое отправление непременно сопровождалось подробной накладной, а любое поступление – приходным ордером.
Что ж, признал Джо, опять подозрение не по адресу.
– С другой стороны, – задумчиво продолжал Кеннет, – отец, видимо, не во всем доверял Финдлею. Помнится, за пару дней до убийства они сильно поскандалили. Хотя причины я не знаю. Честно говоря, не придал значения. Отец ведь вечно кому-то вправлял мозги.
Смутная мысль вдруг пришла в голову Джо. Финдлей тоже знал о существовании домика. Несколько лет назад он даже предлагал отремонтировать его.
Джо остановил вечное движение и уставился на свое отражение в окне, пытаясь в мельчайших подробностях припомнить убегающего поджигателя, которого он приметил среди деревьев. Бесполезно. Он не запомнил ничего, кроме смутной тени и мелькнувшего лунного блика на светлых волосах. Его вдруг озарила жуткая догадка. Белые волосы. А если не белокурые, а седые?
Но как, во имя Господа, можно даже попытаться обвинить старого Роби? Он будет все гневно отрицать. Слово честного гражданина против лепета осужденного убийцы…
Но ведь есть общая отчетность компании… Слабый лучик представившейся возможности воскресил погибающую надежду. Ответы – если они существуют – надо искать именно там. Он, конечно, просматривал ее, готовясь к защите в суде, но только с точки зрения общего финансового состояния. На этот раз надо будет копнуть поглубже, сделав упор на транспортный отдел. Если только судьба отведет ему на это нужное время.
– Дай мне ключи от завода, Кеннет, – сказал он так резко, что Шарон встрепенулась. – И ключи от твоей машины.
– Ключи от?.. Да, Джо. Сейчас принесу.
Кеннет побежал наверх. Через несколько секунд он уже протягивал брату две связки ключей.
– Что ты собираешься делать?
– Вы все можете спокойно идти спать. Мери, приготовь комнату для Нэнси, хорошо? Я, наверное, до утра не вернусь.
Он выбежал из комнаты, не слушая голосов, убеждавших его объяснить, в чем дело.
Нэнси бросилась следом за ним.
– Джо, погоди! – крикнула она, когда он бежал на стоянку к «мерседесу». – Я тебя отвезу!
– Не надо, с этой повязкой я смогу рулить! – Он рванул на себя водительскую дверцу и уселся в машину. Нэнси нырнула с другой стороны.
– Ты вычислил убийцу? – спросила она, пока он заводил машину.
– Возможно. Но еще не уверен. Хочу попасть на завод, чтобы проверить данные о движении товаров за последние годы. Мало-мальски серьезную недостачу нельзя долго скрывать без подлога. А доступ к сведениям имел очень узкий круг людей. Я сам, отец, конечно, и…
– …И директор завода, – закончила за него она.
– Ты находчивый репортер, Нэнси. Конечно же, и директор завода!
– Ты сильно рискуешь, Джо. Тебя могут увидеть и задержать!
– Я потеряю всякую надежду, если это не выясню. На заводе нет ночной смены. А в два часа ночи и вокруг ни души.
Компания специальных инструментов Уоткинса была одним из немногих действующих производств в районе. В здании было темно, и они без труда вошли внутрь. Джо прошел в главный офис, который когда-то принадлежал ему, а теперь – его брату. Он зажег свет и бросил на стол тяжелую связку ключей.
– Чем я могу помочь? – спросила Нэнси, когда он безошибочно отыскал нужные папки.
– Поглядывай в это окно. Я надеюсь, что если кто-то случайно и увидит машину, то подумает, что Кеннет заработался допоздна. Я сам нередко так делал.
Следуя совету Джо, она примостилась у окна и чуть повернула венецианские жалюзи так, чтобы видеть стоянку перед входом в здание. Через полчаса она перебралась в мягкое кресло. Через два часа то и дело роняла голову на грудь, борясь со сном.
Джо громко вскрикнул, она вскочила и подошла к нему.
– Ты что-то обнаружил?!
Он откинулся на стуле и вытянул натруженные руки.
– Человек, который сделал это, талант! Чертовски умен и хитер. Если бы я не отслеживал именно этот тщательно спрятанный дисбаланс, я бы ничего никогда не обнаружил. И то я нашел в основном потому, что лично знаю большинство наших поставщиков и потребителей.
Джо перелистнул несколько страниц. Его глаза лихорадочно блестели.
– Это выглядит как сведения о закупках одним из крупных клиентов. Но я никогда не слышал о таком. Судя по всему, фирма вымышленная.
– Но ты здесь уже довольно долго не работаешь, Джо. Может быть, круг ваших потребителей расширился?
– Нет! Вот взгляни. – Его указательный палец остановился на верху страницы. – Первая запись сделана более чем за год до смерти отца. – Он взял в руки другую папку. – А вот здесь содержатся сведения о нашем эпизодическом поставщике, но я точно помню, что от него мы ничего не получали, по крайней мере при мне. Улавливаешь? Адрес тот же, что и два других. Есть, наверное, и еще такие же. Если только я не свихнулся, а в этом ты мой свидетель, то, значит, кто-то ловко открыл фальшивый счет для фиктивных поставщиков и потребителей.
– А что это значит, Джо?
– Это значит, что компания платила за поставки, которых никогда не получала, и отправляла товары несуществующим потребителям. Я думаю, что подставной потребитель – это просто склад, откуда товар можно впоследствии перепродать.
Джо не мог скрыть охватившего его возбуждения.
– Как директор завода, Финдлей имел все возможности, чтобы проделать этот трюк. И он сделал это – да так хитро, что даже отец не сумел выявить хищение. А если и обнаружил, то не успел провести ревизию. Ему просто не дали ее провести! Отца упредил этот мошенник, ставший еще и убийцей! А отвечать пришлось мне.
Нэнси схватила Уоткинса за руку.
– Тебе удалось это, Джо! – Ее глаза заблестели, она просто захлебывалась от радости. – Теперь твой долгий кошмар кончится! Будет новое расследование. Тебя освободят!
Как странно, думал Джо, после такого открытия не испытавший никакого облегчения. Наоборот, им овладела глубокая, холодная тоска.
– Теперь я понимаю, почему мой так называемый наставник помогал мне оставить компанию и завести собственное дело. Отчего вчера так настойчиво просил нас остаться у него в доме, где мы были бы в его руках.
Внезапно Джо услышал резкий хлопок двери и щелканье взводимого курка.
Он быстро повернулся лицом к выходу.
– Мне жаль, что ты не принял этого предложения, сынок!
Финдлей стоял у порога, направив на них пистолет, уже не похожий на милого добрячка-хозяина. Джо молча выругал себя. Поглощенный своим поиском, он даже не услышал, как бывший директор завода вошел в офис.
– Ты бы проснулся в наручниках, зато мог дожить до глубокой старости, а эта мисс дождалась бы твоего выхода из тюрьмы…
– Какой же ты подонок, Роби, – презрительно процедил Джо.
– Что до этих улик, – Финдлей криво усмехнулся, – то, кроме нас с вами, о них никто никогда не узнает. Уж я об этом позабочусь! Не могу не сказать, что я потрясен твоей проницательностью, Джо.
– Тебе следовало подождать в лесу, чтобы убедиться, что от нас ничего не осталось, – ответил Джо, не теряя хладнокровия.
– Тут я дал маху, согласен. Надо было подпереть колом дверь. Поверь, мой мальчик, – перешел он на вкрадчивый тон, – мне не хотелось этого делать. Ты мне был почти родным, ты всегда обходился со мной почтительно. Но ты оказался чересчур догадливым. После того рокового звонка насчет транспортного отдела я понял твое намерение. Я знал, что следующим твоим шагом будет проверка общей отчетности. И, как видишь, не ошибся. Потому-то я и был вынужден принять меры…
Держа перед собой пистолет, Финдлей вошел в офис и подошел к столу. Джо привстал из кресла.
– Сидеть! – угрожающе рявкнул Роберт. – И положи руки на стол, чтоб я их видел! А вы, юная леди, отойдите от своего дружка. Встаньте здесь, рядом.
Нэнси сделала то, что ей было велено. Пистолетный ствол тщательно отслеживал ее движение.
– Ты видишь, куда я целюсь, Джо. Одно твое неверное движение – и она за тебя заплатит своей жизнью.
– Как заплатил за свою доверчивость мой отец.
Джо смотрел в лицо бывшему другу с тем же хладнокровием, с каким он встречал пьяных подонков на дороге, с испугом отмечала Нэнси. Но как он мог говорить так вразумительно, когда у нее вообще язык отнялся? Ведь каждую минуту седой старик может нажать на спуск.
– Винсент себя сам приговорил. Я не хотел его убивать, но так же, как сейчас, у меня не оставалось выбора. По его претензиям я понял, что он все раскопал.
– Подумай хорошенько, Роберт, – с нажимом сказал Джо. – Опытный адвокат выгородит тебя перед присяжными, представив дело так, что отец тебя спровоцировал. А ты задумал тройное убийство. Это – электрический стул, Роби. Лучше брось оружие.
– Возможно, ты прав, сынок. Но выхода у меня нет. Какая разница, где умирать: в обычной или в газовой камере? У меня нет такого запаса лет, какой был у тебя.
– Но перед расстрелом ты мне можешь рассказать, как сумел убить отца и подставить меня?
– Тебе это важно? Тогда слушай. Следом за Винсентом я постарался незаметно проскользнуть в дом. Хотел воспользоваться этим, – пистолет в его руке, направленный на Нэнси, чуть дрогнул, – но старый Уоткинс облегчил мне задачу. Он поставил эту проклятую клубную клюшку в угол своего кабинета справа от себя, где я мог до нее дотянуться. Он не заметил, как я подкрался. Несколько сильных ударов…
Нэнси невольно содрогнулась. Джо не выдал своих чувств.
– Я верно рассчитал, что клюшка, которой у всех на виду отец тебе врезал, собьет следствие с толку. Подозрение падет на тебя. Мне жаль, сынок, но это решило все мои проблемы. Насчет Кеннета я не беспокоился. У этого парня не хватило бы мозгов разгадать мою комбинацию.
– Боюсь, что ты ошибаешься, Роби. На этот раз Кеннет знает многое. Я сумел его проинформировать.
Финдлей недоверчиво пожал плечами.
– Не бери меня на пушку, Джо. – Самодовольная улыбка скользнула по лицу бывшего директора завода. – Кеннет доверяет мне еще больше, чем ты сам когда-то. А мои карты раскрываются просто. Ты – беглый преступник, а мисс – твоя сообщница. Это знает весь штат. А я совершенно случайно заглянул на завод попозже по делам и в темноте застрелил неизвестных взломщиков.
Финдлей отступил на пару шагов, чтобы держать на прицеле обоих. Пистолет он перехватил за рукоятку двумя руками.
Сердце у Нэнси рухнуло куда-то вниз. В отчаянии она ловила взглядом Джо, словно мысленно прощалась с любимым. Крик рвался из ее горла, но неимоверным усилием воли она сдерживала его.
– До встречи на том свете, – с ухмылкой воскликнул Финдлей.
– А может, на этом?
В дверях стоял Кеннет.
Финдлей резко повернулся к нему. Джо молниеносно схватил со стола тяжелую связку ключей и швырнул в Роберта, выбив из его рук пистолет. Тот нагнулся поднять его, но Джо перепрыгнул через стол и обрушился на не успевшего распрямиться убийцу. Раздался выстрел, с потолка посыпалась штукатурка. Нэнси рванулась было на помощь, но Джо и Кеннет уже распяли Финдлея на полу. Джо вырвал у него пистолет и встал, тяжело дыша.
– О'кей, брат. Надеюсь, ты все понял.
Кеннет убрал колено со спины поверженного и тоже встал. Освобожденный Роберт зашевелился.
– Лицом вниз, руки за голову! – громко скомандовал Джо. С Финдлея слетела вся его прежняя спесь, он изрыгал ругательства вперемежку со стонами, оставаясь лежать ничком.
– Ты в порядке? – спросил Джо у брата.
– Вполне. Только вот рукав пиджака порвался.
– Спасибо, Кеннет, – с чувством сказал Джо, обнимая брата. – Если бы не ты…
– Мне сердце подсказало, что что-то неладно, – откашлявшись, улыбнулся тот. Последние несколько часов связали братьев крепче, чем вся их прошлая жизнь, думала Нэнси.
– Мери меня останавливала, она была уверена, что вы опять рванули в горы. Но, выйдя во двор, я без колебаний завел машину Шарон. Уже издалека увидел свет в окнах офиса. Когда я подъехал, парадная дверь была распахнута.
– Ты что-то успел услышать?
– Достаточно, чтобы вовремя вмешаться.
– Все доказательства имеются. Держи оружие, Кеннет. Мне надо позвонить.
Возле телефонного аппарата он остановился и поцеловал Нэнси.
– Ты уже успокоилась, милая?
– Прихожу в себя. Только еще чуток трясет.
– Ты получила гораздо больше материала, чем было предусмотрено нашей сделкой, не так ли?
Она прижалась к нему с такой силой, как смогла. Ей хотелось, чтобы он подольше не отпускал ее. Но он легонько отстранил ее, поднял трубку и набрал номер.
– Полиция? Говорит Джозеф Уоткинс. Я сдаюсь. Вы найдете меня на инструментальном заводе.
Без дальнейших разговоров он повесил трубку. Кажется, позднее время и усталость последних дней все-таки добрались до него, и он почти рухнул в кресло. Измученная Нэнси тоже едва держалась на ногах.
– Когда приедет патруль, – сказал он, – ведите себя скромно. Они вряд ли будут со мной церемониться. Я причинил им массу хлопот, и, с их точки зрения, я все еще опасный беглый преступник. Так что пусть делают свое дело, а вы оба держитесь от них подальше, понятно?
Конечно, понятно. Он считал, что копы могут под горячую руку намять ему бока, и не хотел, чтобы они вмешивались и наживали себе неприятности.
Послышался надрывный вой сирен. Кеннет поморщился.
– Похоже, они послали целую армию, – бросил он.
Нэнси подошла к окну. Несколько мерцающих мигалками машин подъехали к стоянке. Толпа вооруженных полицейских ввалилась в офис.
– Бросить оружие! – приказал один из них. Кеннет положил пистолет на стол и попятился, подняв вверх руки. Трое в форме подскочили к Джо, заломили ему руки и ткнули лицом в стену. Он хрюкнул от боли.
– Не смейте! – закричала Нэнси. Коп стукнул Джо по ногам, чтобы тот их раздвинул. Она попыталась втиснуться между полисменами. Один из них вежливо оттолкнул ее.
– Отойдите, леди. Этот парень – убийца.
– Нет! Послушайте меня! Он невиновен! Вот настоящий убийца Винсента Уоткинса! – Она указала на Финдлея. – Мы нашли доказательства.
Переглянувшись, они на всякий случай надели наручники на взлохмаченного старика.
– Вы не имеете права так обращаться с моим братом, – поддержал девушку Кеннет. – Он добровольно сдался! Роберт Финдлей, здесь присутствующий, убил моего отца и только что пытался убить этих двоих. Я отдал вам отобранный у него пистолет.
– А вы кто такой? – осведомился офицер, забравший у него оружие.
– Это Кеннет Уоткинс, – сообщил один из местных копов. – Он здешний босс.
– Чисто, – сказал полицейский, обыскавший Джо. Тому завели руки за спину и надели наручники. Он застонал.
– Стойте! – Нэнси не могла это видеть. – Вы же делаете Джо больно! У него обожжена рука!
– Спокойно, леди. Этот человек сбежал из тюрьмы. И мы его возвращаем обратно.
– Я репортер. Если вы будете так с ним обращаться, завтра во всех газетах появятся заметки о грубости полиции.
– Эй! Это та журналистка, о которой говорили! Надо ее тоже взять.
– Задержим всех. Там разберемся.
Двое здоровенных полисменов потащили Джо к выходу. Двое других повели ссутулившегося Финдлея.
Расстроенная, вне себя от их жестокости и бессильная остановить это издевательство, она засеменила рядом. Его серо-стальные глаза ободряюще глядели на нее.
– Выше голову, Нэнси. Ты выполнила свой репортерский долг. Теперь у тебя есть прекрасный материал для следующего очерка.
В ответ ему Нэнси, закрыв лицо ладонями, горько заплакала.
– Остановитесь, пожалуйста, мэм! – Один из полицейских придержал ее, а другие уволокли к машинам обоих задержанных.
– Джо! – прокричала она вдогонку. Мы скоро тебя вытащим!
Но ему не дали оглянуться.
Глава 15
Нэнси сидела в арендованной машине и наблюдала за толпой репортеров, клубящейся у железных ворот, врезанных в мрачную стену тюрьмы. Какая-то журналистка узнала ее и подбежала к машине. Нэнси проворно подняла стекло.
Это не обескуражило репортершу, которая столь же проворно сунулась в заднее окошко.
– Мисс Пикфорд, у вас были романтические отношения с Джозефом Уоткинсом? – заверещала она.
– Без комментариев, – сердито буркнула Нэнси.
– Как вы проводили долгие ночи в горах?
Не твое сучье дело, свербило у Нэнси на кончике языка, но она сдержалась. С момента сдачи Уоткинса она сама стала мишенью для прессы. Но, может быть, это дань справедливости? Возможно, это трудный урок, который научит ее быть помягче, поделикатнее с субъектами своих репортажей?
Отчаявшись добиться ответа, журналистка отвалила и присоединилась к ожидающим новостей коллегам.
Минуло полторы недели, как полицейские безжалостно уволокли Джо. Десять дней, как она в последний раз видела его. Дней, наполненных вымучиванием статей в свою газету о деле Джозефа Уоткинса и бесконечными встречами с юристами. Брат Стивен нанял ей адвоката, который отбивал попытки властей пришить ей соучастие в его побеге. А важнее всего были встречи с новым представителем интересов Джо.
Они, в согласии с Кеннетом, отказали прежнему адвокату и наняли одного из лучших в стране специалистов по уголовным делам. Человека, одно лишь имя которого гарантировало интерес со стороны прессы.
Нэнси надеялась, что Джо немедленно освободят под залог. Но его держали в тюрьме, пока велось тщательное расследование всех версий этого странного дела. Факт побега заключенного сам по себе являлся преступлением. Нэнси считала это полным идиотизмом. Ведь если бы он не получил возможности опровергнуть несправедливый приговор, то так и просидел безвинно в тюрьме до старости.
Когда же она сможет ложиться и просыпаться без мыслей о Джо, от которых комок застревал в горле? – размышляла она. Скоро, уверял ее разум. Никогда, шептало сердце. Днем она крепилась. Была очень занята работой и всякими другими делами, и это почти заглушало душевную боль. Ночи были ужасны. Она так живо представляла себе его в тюрьме, тупо меряющего шагами эту ужасную камеру, подвергающегося Бог знает каким унижениям…
Десять долгих дней прошло с тех пор, как их насильно разлучили. Она не посмела бы и теперь его увидеть, если бы редактор не предъявил ультиматум: берешь интервью у Джозефа Уоткинса либо вылетаешь с работы. Шеф едва с ума не сходил от желания заполучить новую сенсацию. Она же считала, что не должна больше показываться Джо на глаза.
Из тюрьмы он звонил Кеннету и Мери. И ни разу не позвонил ей. Он презирал ее. Это было ясно по всему. Его болезненный упрек, что ее миссия закончена и материала для новых очерков собрано достаточно, убеждал Нэнси в этом. Не говоря уже о том, что он считал ее первую газетную публикацию предательством. Она повлекла за собой последствия, в результате которых Джо сначала чуть не был сожжен, а после чуть не застрелен.
Накануне средствам массовой информации стало известно: в связи с полным признанием Роберта Уильяма Финдлея, окружной прокурор подпишет постановление об освобождении Джозефа Уоткинса из-под стражи.
Толпа вдруг начала жужжать и кружиться вокруг ворот, словно стая ос. Страждущие теле-, фото– и просто репортеры задвигались, выбирая удобные наблюдательные пункты.
Из калитки вышел Джо Уоткинс. Нэнси охватило возбуждение. Как бы он на нее ни реагировал, чем бы это ни обернулось для обретенного с таким трудом душевного равновесия – она хотела снова видеть его. Ей нужно было собственными глазами убедиться, что он в порядке.
Кеннет, Мери и Томас Паттерсон затерялись где-то в бурлящей толпе. В данном ей интервью Паттерсон заявил, что обязательно явится поблагодарить бывшего подопечного за спасение собственной жизни и пожелать ему удачи.
Она поймала один из взглядов Джо, прокладывающего себе дорогу через фалангу назойливых репортеров. Ее сердце замерло, в горле пересохло. Она достала из кармана платок и высморкалась. Не хватало еще, чтобы эти вездесущие телеоператоры схватили ее плачущей.
Джо оглядывался по сторонам, видимо, ища брата с сестрой. По тому, как он негодующе вертел головой, она поняла, что ее коллеги не могут от него ничего добиться. Она хотела бы это им сказать заранее, избавив от многих хлопот. Хотя они бы все равно ее не послушали.
Кеннет и Мери махали брату от своего автомобиля. Нэнси тоже вышла из машины и встала так, чтобы Джо увидел ее на пути к родным. Это позволит ей вернуться в редакцию с чистой совестью и сказать шефу, что она пыталась, но он наотрез отказал ей.
А Джо тем временем высматривал в толпе стройную женщину с короткими белокурыми волосами. Он не захотел звонить ей из тюрьмы. Нет, все то, что он должен ей сказать, он скажет не по телефону. Вопреки здравому смыслу, внутренне он был уверен, что она придет, пусть даже для того, чтобы завершить свое повествование о нем. О личных чувствах он не помышлял. Какая там любовь после всего зла, что он ей причинил? Его убивало то, что он добился свободы ценой потери любимой женщины.
Голубое платье, того же цвета, какими он помнил яркие глаза Нэнси, остановило на себе его мечущийся взгляд. Сердце не ошиблось – это она, еще более красивая, чем можно было представить, стояла около машины с другой стороны улицы.
Джо ринулся к ней, расталкивая липнувших к нему репортеров. Когда он подбежал, Нэнси не раскрыла перед ним объятий. Даже не выказала ни малейшей радости. Какой-то настырный тип сунул ему под нос диктофон. Джо оттолкнул его и рванул на себя дверцу машины.
– Нэнси, быстро сматываемся отсюда!
Она машинально послушалась его команды. Ее усталый мозг не мог придумать никакой альтернативы. Он ошеломил ее, забравшись в машину к ней, а не к брату с сестрой. Она упала на водительское сиденье, включила мотор и нажала на клаксон, чтобы проложить себе дорогу в толпе.
Видя, что коллега похитила у них героя дня, журналисты бросились туда, где адвокат Джозефа Уоткинса держал круговую оборону в кольце наставленных на него микрофонов.
Они молчали до тех пор, пока не отъехали подальше от тюрьмы, убеждаясь, что за ними никто не погнался. Нэнси обнаружила, что у нее вмиг вспотели ладони. И еще приходилось поджимать губы, чтобы они не дрожали. Она нервничала, как школьница при первом свидании. Пытаясь доказать себе самой, что она в состоянии справиться с ситуацией, Нэнси заговорила первой.
– Кеннет говорил мне, что ты велел ему разыскать владельца пикапа и вернуть ему машину с солидным вознаграждением…
Джо кивнул.
– Только этот бизнесмен наотрез отказался. Он доволен и тем, что попал в поле зрения прессы. А ты, как я вижу, свою машину назад не получила.
– Получила, но не всю. Ее привезли на трейлере без колес и без магнитолы.
– Я тебе куплю новую, как только разберусь с делами.
Все правильно. Так просто расплатиться за оказанные услуги – и облегченно вздохнуть, освободившись от нелепой обузы вроде нее. Забыть обо всем, что было. Нет, то, что Нэнси ждала от Джо, нельзя было заменить новой машиной.
– Спасибо за предложение, но я в состоянии купить сама.
– Позволь мне! Это такая малость по сравнению с тем, что ты для меня сделала!
– Ни слова об оплате услуг, – сухо сказала она. – Все, что я сумела сделать для тебя, вознаграждено моими публикациями.
Джо досадливо хлопнул рукой по сиденью.
– Брось, Нэнси. Я же не это имел в виду!
Она даже возрадовалась его досаде. С гневом было легче справиться, чем с благодарностью.
– Давай оставим эту тему, хорошо? Нам куда, мистер Уоткинс?
– Мне надо побывать сначала в Догвуд Хилле.
Она не была уверена, что сможет потратить на него столько времени.
– Это не рядом, Джо. А я должна сегодня сдать материал о твоем освобождении.
– В Догвуд Хилле ты сможешь передать свой очерк прямо в редакцию.
Еще бы она не помнила! Этот стрекочущий помощник недавно даже приснился Нэнси. Именно он стал первопричиной их разрыва.
– Где-то следом за нами едут Мери и Кеннет. Ты можешь пересесть в их машину. Только скажи несколько слов для наших читателей.
Нет, он не мог вернуться с братом и сестрой, даже если бы хотел. Они, по его просьбе, остались в городе, так что в имении не будет никого. Джо счел за лучшее не сообщать Нэнси об этом. Он надеялся, что пребывание там напомнит ей о тех дивных днях и ночах любви, которые они провели в лесном домике. Жаль, что от их убежища осталась лишь горстка пепла…
– Извини, Нэнси, но я прошу отвезти меня в Догвуд Хилл.
Они оба замолчали. Эта тягостная тишина, прерываемая лишь пустяковыми репликами относительно состояния дороги или погоды, растянулась на многие мили. И с каждой милей Джо чувствовал, как между ними вырастает стена отчужденности.
Черт возьми! Он как-то не так ведет себя с ней. Он не чувствовал такой неловкости с тех пор, когда вывел ее из развалин ресторана, угрожая оружием. И то, тогда она ему высказала все, что хотела. Остаться с ней вдвоем в Догвуд Хилле было хорошо теоретически. А что получается на практике? Кроме того, он не мог даже обнять ее, пока она за рулем.
– Я хочу с тобой объясниться, Нэнси, – сказал он. – Остановись, пожалуйста, вон на той смотровой площадке.
Она завернула на пустынный пятачок. Джо почему-то надеялся, что, когда они выйдут из машины, Нэнси приветливо улыбнется и потянется к нему, но она держалась с ним холоднее, чем в памятную ночь в мотеле.
Она пошла за ним к низкой стенке, ограждавшей площадку. Лицо Нэнси одеревенело; ее, похоже, больше интересовал гравий под ногами, чем чудесный вид горной панорамы. И эти проклятые темные очки! Он даже не мог по глазам догадаться о ее настроении.
Все это было еще тяжелее, чем он ожидал. После десяти дней, которые текли как десять месяцев, он был готов задушить ее в своих объятиях, покрывая поцелуями ее лицо, шею, плечи…
Он подготовил заранее дюжину возможных вариантов объяснений, но к этому моменту они все как-то разом отпали. А то, что застряло у него в голове, звучало так тривиально:
Ты для меня – самая прекрасная женщина в мире. Разве я смогу жить без тебя? Простишь ли мне, что вел себя как идиот? Простишь ли мне, что тебя из-за меня чуть не убили?
Как он посмел упрекнуть ее за обидные слезы после всего, что сам говорил и делал? Болезненно униженный тем, что его грубо схватили и заковали у нее на глазах, недовольный собой за эгоистическую тягу к ней, которая поставила Нэнси на волосок от гибели, он тогда бессмысленно разозлился на любимую женщину.
Нэнси поковыряла гравий носком туфли. Что, он так и собирается все время молча пялиться на эти проклятые горы? Если он сейчас же что-нибудь не скажет, она заговорит сама. Но тут возникла проблема. Она собиралась взять у него интервью. Но за это время, пока они оба мучительно молчали, ее внимание переключилось только на личные вопросы. Ну очень личные. Даже интимные…
Он придвинулся к ней, и от случайного касания его руки ее словно током ударило. Он по-прежнему владел всем ее существом, даже не подозревая этого, а ей надо было сдержать мгновенно вспыхнувшее желание повиснуть у него на шее. Что толку от объятий, если нет главного: его взаимной любви, а в этом она была убеждена. Если она будет так переживать, то в конце концов разревется, решила Нэнси. Но она сейчас не имела права на такую женскую слабость.
Буду задавать ему вопросы, решила Нэнси. Осмысленные вопросы. Профессиональные вопросы.
– Итак, Джо, – сказала она с нарочитой живостью, – как ты себя чувствуешь после тюрьмы? – Она сморщилась и закусила губу. Видит Бог, это он сам довел ее до такого маразма.
– Прекрасно. – Он удивленно вскинулся на нее. – Замечательно. Я очень рад, что вышел оттуда. А разве могло быть иначе?
Ну что ж, теперь, когда выяснено, что человек действительно рад выходу из тюрьмы, какую еще крупицу информации можно из него вытянуть? Интересно, как бы он отреагировал на такой вопрос: О'кей, Джо, а ты позволишь мне повиснуть у тебя на шее лет этак на пятьдесят?
– Собираешься ли ты принять предложение Кеннета возглавить компанию? – опять наморщила лоб Нэнси.
Компанию? – думал Джо. При чем тут компания? Ему хотелось говорить о них двоих, об их совместном будущем. А по отрешенному взгляду Нэнси было похоже, что оно не состоится.
– Кеннет считает, что раз Финдлей сумел его облапошить, то он плохой бизнесмен. А я не верю этому. Я постараюсь помочь ему наладить дело. А потом… – Он пожал плечами. Будущее без Нэнси его не интересовало. – Потом я куда-нибудь уеду.
Конечно, он уедет, тоскливо думала Нэнси. Теперь он свободен. Свободен и не связан никакими узами, в точности как он говорил ей.
– Ты собираешься вернуться к тому проекту собственного дела, о котором рассказывал? – с трудом продолжала она разговор.
Если она будет истязать его в том же духе, начал злиться Джо, то он опять нахально заорет на нее. Черт с ним, с бизнесом, теперь ему важнее разобраться в их отношениях.
– Возможно. Те компании, о которых я говорил, находятся в районе Сейлема, так что мы, возможно, еще встретимся.
Да. Он вдруг ощутил прилив оптимизма. Так он и сделает. Поедет в Сейлем и начнет снова ухаживать за этой женщиной. Дарить ей цветы. Назначать свидания. Конечно, она охладела к нему. Как же иначе? Ведь он вел себя с ней, словно турок в гареме!
– А как насчет твоих планов, Нэнси? Теперь у тебя есть отличное паблисити, да? – Он не забыл, что было ее главной целью. Может быть, она выбрасывает его из своей жизни, чтобы сделать карьеру в журналистике. – Ты собираешься в Нью-Йорк?.. В Вашингтон?.. В Лос-Анджелес?..
Профессиональное признание, за которое она раньше согласилась бы все отдать, казалось сейчас Нэнси глупой прихотью. Главным для нее было не потерять этого человека, который с понурым видом стоял рядом с ней. Как же он это сам не понимает? Или свалившееся на него счастье освобождения целиком заполнило его сердце?
Она пожала плечами и небрежно сказала:
