Текст книги "Самая жестокая битва"
Автор книги: Рональд Сет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 14
БОЙ ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ
Когда эскортные корабли завершили перестроение в дневной ордер, в составе конвоя остались 26 судов, построенные в 10 колонн. Строй ONS-5 выглядел следующим образом:
За ночь погода несколько улучшилась. Поскольку «Оффе», «Ориби» и «Тэю» требовалась срочная дозаправка, после консультаций между Шервудом и МакКоем было решено, что «Оффа» будет заправляться с американского танкера «Аргон», а «Тэй» – с «Бритиш леди». После него с «Бритиш леди» заправится «Тэй».
Когда «Оффа» подошел к «Аргону», МакКой узнал, что танкер сможет начать заправку не раньше чем через час, поэтому он занял место впереди конвоя. «Тэй» повезло, так как он начал заправку немедленно.
Вскоре после того, как «Видетт» занял место на правом крамболе конвоя, он получил срочный вызов от врача с голландского судна «Беркел», которое в начале перехода столкнулось с «Борнхольмом». Харт вызвал своего врача и приказал начать сближение с «Беркелом».
Когда доктор поднялся на мостик, Харт, к своему огромному удивлению, увидел, что он выполнил обещание и сбрил половину бороды, оставив вторую. Вид у врача был несколько необычный. Однако вызов был срочный, поэтому добриваться было некогда. Врача переправили на «Беркел», где моряки «в изумлении уставились на английского врача, у которого борода росла лишь с одной стороны».
Причина вызова оказалась довольно серьезной. Вспоминает врач эсминца: «Смазчика зажало коленвалом и 8 раз перевернуло, прежде чем успели дать задний ход и остановить машину. Он умер вскоре после моего прибытия. Я до сих пор удивляюсь, как он с такими тяжелыми ранениями протянул более часа, прошедшего между несчастным случаем и моими прибытием».
Данные ВЧ-пеленгаторов и радаров показывали, что вражеские подводные лодки не прекращают следить за конвоем. Вскоре после 10.00 «Ориби» получил великолепный пеленг по направлению 155 градусов и получил приказ с «Оффы» произвести поиск на расстояние 12 миль. Эсминец увеличил скорость до 18 узлов и в 10.57 с расстояния 7 миль заметил подводную лодку в надводном положении. Еще до того, как показался корпус лодки, был замечен дымок дизелей. «Ориби» еще больше увеличил скорость и в 11.10 мчался, давая 33 узла.
Когда он находился менее чем в миле от лодки, по пеленгу 190 градусов на расстоянии 6 миль была замечена еще одна, а через минуту – третья по пеленгу 145 градусов на расстоянии около 7 миль. Все 3 лодки шли строем фронта на высокой скорости. Немцам потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, что за ними гонится еще более быстроходный корабль. Лодки погрузились одна за другой.
«Ориби» сразу снизил скорость до 15 узлов и приступил к поиску первой из них. Вскоре асдик засек ее, но в аппаратуре начались неполадки, и операторы не могли определить, смещается лодка вправо или влево. Наконец командир решил, что она идет влево, и приказал сбросить серию из 10 глубинных бомб.
Когда были сброшены 4 бомбы из 10, стало ясно, что лодка проходит слева по борту у «Ориби». Командир приказал прекратить бомбометание, так как бомбы легли бы слишком далеко за кормой цели. Контакт был утерян, поэтому «Ориби» прошел 1000 ярдов, развернулся и снова начал поиск.
Удача улыбнулась ему. Эсминец восстановил контакт и повторил атаку, сбросив еще 10 бомб. Едва они успели взорваться, как прогремели 2 непонятных взрыва, один очень сильный, другой послабее, затем на поверхность поднялся большой пузырь воздуха. Моряки на квартердеке сообщили, что в середине водоворота на мгновение мелькнул перископ, медленно идущий влево. Но с мостика его не видели.
В течение часа «Ориби» 2 или 3 раза терял контакт и восстанавливал его. Была подготовлена серия из 5 бомб, но ее не сбросили. Запасы глубинных бомб на эсминце подходили к концу, поэтому их следовало беречь. В 11.40 «Оффа» отозвал «Ориби» и через час тот присоединился к конвою, чтобы начать заправку с «Бритиш леди».
Но пока он отсутствовал, ONS‑5 потерял еще одно судно.
Теплоход «Долиус» (5500 тонн) принадлежал аристократу среди судоходных компаний – «Блю Фаннел Лайн». Он возглавлял колонну № 2. Все шедшие вокруг него суда были уже потоплены: «Бристоль Сити» и «Харперли» в колонне № 1, «Вест Максимус», шедший за кормой, «Уэнтворт» в колонне № 3. «Долиус» также едва спасся 30 апреля, когда был торпедирован «МакКизпорт». Поразившая его торпеда прошла за кормой «Долиуса» менее чем в 25 ярдах.
Но в остальном переход для этого судна выдался спокойным. В тот день, когда в него торпеда едва не попала, на «Долиусе» сломалось рулевое управление. Судно отстало от конвоя, чтобы провести ремонт. Несмотря на плохую погоду его машины работали исправно, и 3 мая «Долиус» сумел догнать ONS-5 и занял свое место в строю.
Судно шло в Нью-Йорк в балласте. Экипаж, которым командовал капитан Г.Р. Читэм, был довольно большим – 39 англичан и 22 китайца. Военная команда состояла из 5 флотских и 4 армейских артиллеристов.
Утром, когда атаки временно прекратились, капитан Читэм ушел в каюту, чтобы написать письмо. Он пробыл там примерно полчаса, а потом почувствовал, что «Долиус» чуть вздрогнул. Затем капитан услышал глухой взрыв и понял, что его судно торпедировано.
Прибежав обратно на мостик, Читэм увидел, что шлюпки правого борта разбиты вдребезги, а в борту над ватерлинией появилась пробоина длиной около 30 футов и шириной 16 футов. Торпеда попала в заднюю часть машинного отделения, убив четвертого механика и его помощника. От сотрясения машины встали, а машинное отделение тут же было затоплено. Позднее, когда капитан попытался уточнить размеры повреждений, он сумел добраться только до верхней платформы. Все внизу представляло собой сплошную массу скрученных металлических обломков. Ему даже показалось, что дизеля съехали на 2 фута влево.
Кроме того, переборка № 4 рухнула, и был затоплен трюм № 4. Вода начала заливать трюм № 5. Почти сразу «Долиус» слегка накренился, то тут же выпрямился и стал садиться кормой.
Когда капитан Читэм вернулся на мостик, он отдал приказ готовить спасательные шлюпки. Часть китайцев сразу запаниковала, они бросились к шлюпке и стали спускать ее. Но когда шкипер заорал на них, китайцы остановились и слегка успокоились. После этого они вели себя спокойно и уверенно, как остальные матросы.
Когда стало ясно, что ситуация очень опасная, капитан принес из каюты секретные документы и выбросил их за борт. Имея 30-футовую пробоину, «Долиус» просто не мог долго продержаться на воде, поэтому Читэм отдал приказ покинуть судно.
Перед тем как самому спуститься в шлюпку, он внимательно осмотрел судно, чтобы удостовериться, что на нем никого не осталось. Успокоенный, Читэм спустился в шлюпку третьего помощника, и она пошла прочь.
Но едва шлюпка прошла 20 ярдов, как третий помощник неожиданно воскликнул: «Там кто-то на борту, сэр!»
Уверенный, что помощник ошибается, капитан Читэм посмотрел туда и увидел человека на палубе. Он кричал и размахивал руками, хотя ветер мешал услышать, что именно он кричит.
«Полный назад!» – скомандовал капитан. Когда шлюпка подошла к борту тонущего «Долиуса», матрос крикнул, что не может сам спуститься в шлюпку, так как у него сломана рука. Он также добавил, что рядом на палубе лежит еще один раненый.
Третий помощник вместе с 2 матросами поднялся на палубу, и кое-как они спустили раненых в шлюпку. Выяснилось, что когда капитан обходил судно, они лежали без сознания и не слышали его окриков. Капитан решил, что их могло засыпать обломками, так как он не видел решительно никого.
На судне погибли всего 3 человека. Это объяснялось тем, что за 10 минут до попадания торпеды 9 китайцев покинули машинное отделение, чтобы перекурить и 15 минут отдохнуть.
Торпедирование «Долиуса» оказалось полной неожиданностью для капитана и экипажа. Рональд Картер, который тогда служил вторым механиком на «Лосаде», вместе с другими офицерами стоял на корме и обсуждал ночные события. Внезапно их беседа была прервана громким взрывом, долетевшим с «Долиуса». Посмотрев туда, удивленные моряки увидели облако дыма, поднимающееся в небо, и кувыркающиеся в воздухе обломки.
Внезапно кто-то сказал: «А вы знаете, эта поганая «рыбка» должна была пройти у нас под килем». По словам Картера, все они похолодели, сообразив, насколько близко в этот момент была гибель.
Но не только механики «Лосады» были застигнуты врасплох. Капитан «Барона Грэхема», второго судна колонны № 3, Джон Гейтс вспоминает: «Когда мы проходили мимо «Долиуса», я увидел огромную дыру в борту и удивился, как судно с такой пробоиной все еще держится на плаву, причем без крена».
Когда происходит такое, когда суда гибнут одно за другим, моральный дух экипажей неизбежно оказывается подорванным. Люди впадают либо в нервный оптимизм, либо в черный пессимизм, так как все невольно начинают думать: а что же ждет их самих? К счастью, если с кораблем все в порядке, несмотря на самые мрачные предчувствия, люди начинают успокаиваться.
Старший помощник Снайт совершал последнее плавание на «Йирби». Через несколько часов после потопления «Долиуса» его посетило дурное предчувствие, что ночью «Йирби» обязательно будет атакован. Поэтому он добровольно вызвался нести вахту на палубе, чтобы не спускаться в свою каюту. Когда офицер-связист спросил его, что он здесь делает, Снайт поделился своими опасениями. Связист рассмеялся: «Все будет в порядке, не волнуйся! Это мое предчувствие».
Снайт рассказывает: «Йирби» не был атакован. Он пережил войну. Это был первый раз, когда я испытывал ощущение надвигающейся катастрофы, которая, однако, так и не случилась. Когда я позднее вспоминал об этом, то неизменно смеялся».
Казначей «Лосады» Дж. Э. Юинг вечером того же дня прогуливался по палубе вместе со старшим механиком. Внезапно стармех ткнул рукой в сторону трюма № 4: «Смотри! Там пара крыс!»
Юинг вспоминает:
«Я посмотрел туда и действительно увидел пару крыс, бегущих по стреле крана. Хотя меня это не слишком смутило, но бегущие крысы все-таки были дурным знаком. Однако мы благополучно добрались до места.
Обстановка на «Лосаде» была спокойной, и мы дошли до места. Все моряки остались целы и невредимы, потому что ничего не произошло. Но я уверен, что если уж чему бывать, того не миновать. Мы все чувствовали напряжение. Однако никто из нас не позволил обстановке сломить нас хотя бы на миг или пошатнуть наш дух.
Жизнь текла нормально, как всегда. Отличий было мало. Строго по расписанию раздавались сигналы на завтрак, обед и ужин. Наши коки, несмотря на отвратительную погоду, справлялись со своими обязанностями. Насколько я знаю, экипаж не жаловался, что его плохо или не вовремя кормят.
У меня была масса работы, как во время обычного плавания, – масса документов, обычная рутина корабельной канцелярии, раздача сигарет и табака экипажу, и я был рад всему этому. В целом моральный дух экипажа был высоким, и в глубине души мы все не верили, что с «Лосадой» может случиться то, что происходило с другими кораблями».
Жизнь продолжалась, даже жизнь спасенных.
Через несколько минут после торпедирования «Долиуса» «Санфлауэр» и «Оффа» засекли подводные лодки. «Санфлауэр» обнаружил лодку в 1200 ярдах от себя под центральной колонной транспортов, чуть позади «Долиуса». Поддерживать контакт оказалось очень сложно из-за многочисленных шумов. Но старшина группы акустиков Пиддлер был опытным оператором асдика. Каждый новый переход он совершал на другом корабле группы, помогая штатным операторам. Корвет сумел удержать контакт и сбросил 10 глубинных бомб. Ревуны вышли из строя, поэтому команду пришлось отдавать по переговорной трубе. Однако официальный рапорт сухо сообщает: «Бомбометы и бомбосбрасыватели сработали своевременно».
После этого контакт был утерян и не восстановлен, поэтому Шервуд приказал «Санфлауэру» подобрать команду «Долиуса», к огромному облечению спасшихся. Как вспоминал один из моряков теплохода: «Мы не знали, через какое время оказались на борту «Санфлауэра», но я уверен, что все запомнили эти минуты надолго». Перехваченные передачи показывали, что вражеские лодки находятся на левом и правом крамболах, прямо по курсу и за кормой конвоя. Это подтверждали 2 радиограммы, которые получил Шервуд. Одна пришла из Адмиралтейства и гласила: «Интенсивные радиопередачи. Слежение за ONS-5 продолжается. Вероятно, противник также следит за ON-180 и кораблями, идущими вместе с «Пинком». Другая, из штаба морских сил, была более зловещей: «Продолжаются интенсивные вражеские радиопереговоры. Большинство источников находится вокруг точки 54º 57' N, 40º 44' W. Грубая пеленгация указывает, что эти передачи касаются ONS-5, так как нет явных доказательств, что противник следит за ON-180 или SC-129». Шервуд понял сообщения правильно: битва совсем еще не кончилась.
Когда «Ориби» вернулся к конвою, Шервуд отправил его заправляться с «Бритиш леди». Чуть раньше «Оффа», хотя и не без проблем, начал было заправку с «Аргона», но шланги оборвались сразу же, как только началась перекачка нефти. Тогда Шервуд передал на «Оффу», что если «Бритиш леди» будет отправлен в Сент-Джонс, то эсминец может принять 250 тонн нефти, а не 100 тонн, как предполагалось ранее, когда «Бритиш леди» должен был идти с конвоем до Галифакса. Он посоветовал МакКою начать заправку, что тот и сделал.
Как только эти операции завершились, подводные лодки снова атаковали конвой. На этот раз атака продолжалась всего 3 минуты, но за это время ONS-5 потерял 3 судна.
Первым из них оказался «Сельвистан» (5136 тонн), принадлежавший «Хиндустан Стимшип компани оф Ньюкасл». Корабль следовал в Галифакс в балласте и возглавлял девятую колонну.
Старший помощник Ч.Д. Хед отстоял ночную вахту и через 20 минут должен был смениться. Море было спокойным, дул слабый бриз. Хотя небо покрывали облака и стояла легкая дымка, видимость была хорошей.
«Сельвистан» сместился в сторону американского танкера «Сапело», который шел слева от него. Старший помощник уже собирался скомандовать рулевому изменить курс, как вдруг заметил в воде какой-то движущийся предмет. Сначала он подумал, что это тюлень, так как Хеду показалось, что он пускает фонтанчики. Но предмет проскочил под самым форштевнем «Сапело», едва не зацепив танкер, на полпути между американцем и «Сельвистаном» выпрыгнул из воды, шлепнулся обратно и помчался дальше. Только сейчас Хед понял, что это торпеда. Он бросился к машинному телеграфу и, отзвенев, «Самый полный вперед», приказал положить руль лево на борт. К несчастью, скорость «Сельвистана» была слишком небольшой, чтобы корабль смог сразу повернуть. Торпеда попала ему в левый борт напротив трюма № 5.
Хед не знал, что капитан «Сапело» видел 2 торпеды, приближающиеся слева, они прошли в 20 ярдах перед форштевнем танкера. Вторая торпеда попала в «Сельвистан» через 5 секунд после первой, она угодила в трюм № 4.
Хотя взрыв был не слишком громким и видимые повреждения казались невелики – выбило крышки люков обоих трюмов, и балласт взлетел высоко в воздух, – в действительности повреждения были очень велики. «Сельвистан» не получил крена, однако стал быстро погружаться кормой, задирая нос в воздух.
Через 2 минуты судно скрылось под водой.
Времени спускать спасательные шлюпки просто не было, но удалось сбросить 2 маленькие гички с мостика и плотик с правого борта. Весь экипаж немедленно покинул судно. Моряки, забравшиеся на плотик, выдели, как четвертый механик бежал по палубе к спасательной шлюпке правого борта. Когда он оказался рядом, шлюпка внезапно сорвалась со шлюпбалок. Механик замер как вкопанный, и в это время «Сельвистан» затонул. Больше механика никто не видел.
Двое артиллеристов получили серьезные ранения, у Келла была пробита голова, а Фримен получил множество мелких осколков в ногу. Они не могли двигаться и лежали на палубе. Но когда «Сельвистан» затонул, они сумели удержаться на воде.
Старший механик, который был в одной из шлюпок с мостика, оказался к ним ближе других. Однако подобрать людей он не мог, так как кто-то случайно вывернул пробку из днища, и шлюпка быстро наполнялась водой. Но второй помощник, командовавший другой шлюпкой, сумел добраться до раненых и поднял их к себе на борт.
Плотик, на котором находился капитан, оказался ближе к шлюпке старшего помощника. Несколько моряков выпрыгнули из нее и перебрались на плот, оставив Хеда вместе с 24 индийцами-кочегарами. Они громко молились аллаху, чтобы тот спас их, но сами ничего делать даже не пытались. Однако Хед вскоре заставил их вычерпывать воду, так как пробку удалось ввинтить обратно.
Через час фрегат «Тэй», асдик которого, как мы помним, сломался, что не позволяло Шервуду гоняться за подводными лодками, подобрал спасшихся. Прежде чем Келла подняли на борт, врач фрегата сам спрыгнул к нему в шлюпку. Увы, беглый осмотр показал, что раненому уже ничем не помочь, и он скончался через несколько минут.
Менее чем через минуту после того, как капитан «Сапело» заметил 2 торпеды, пересекающие ему курс, он увидел и третью, которая шла с того же направления. По его мнению, все 3 были выпущены подводной лодкой. Эта третья торпеда попала в головное судно десятой колонны – «Гаринда» (5300 тонн), «Бритиш Индиа Стим Навигейшн компани оф Глазго».
Его капитан Родни Стоун имел под своей командой 82 человека экипажа и 10 артиллеристов военной команды, что было не совсем обычно – при таком большом экипаже, кроме офицеров, все остальные были выходцами с востока: 68 индийцев и китайцы.
Позднее капитан Стоун воздал должное поведению этих матросов. «Я был совершенно доволен своим туземным экипажем, потому что он ни на секунду не поддался панике. Я думаю, это отчасти произошло потому, что на борту моего судна мало говорили по-английски. Все приказы отдавались на туземном наречии. Это помогало матросам понимать, что происходит, и поэтому они не поддались испугу».
За последние несколько дней с капитаном Стоуном произошло несколько не совсем обычных событий. На рассвете 3 мая он обнаружил, что «Гаринда» потеряла контакт с судном, идущим впереди. Он также не видел и судно коммодора. Но неподалеку мелькнул эсминец, и Стоун сообщил ему прожектором: «Я потерял контакт с конвоем». Эсминец отсверкал ему: «Следуйте тем же курсом на полной скорости». Стоун так и поступил. В течение дня рядом несколько раз появлялись эсминцы и корветы.
Однако на следующее утро он обнаружил, что остался в полном одиночестве. Поразмыслив, Стоун решил, что каким-то образом обогнал ONS-5. Поэтому он развернулся и двинулся обратным курсом со скоростью 10,5 узлов. Через час он увидел ONS-5, медленно пробирающийся сквозь битый лед, мимо которого каким-то чудом проскочила «Гаринда». Поэтому он лег в дрейф и стал дожидаться, пока конвой освободится. Затем в 09.00 он занял место во главе колонны № 10, как приказал коммодор. Когда стало известно об атаках подводных лодок накануне ночью, Стоун понял, что ему исключительно повезло, потому что он не встретился с противником, зато нашел свой конвой.
Сейчас капитан Стоун стоял на мостике «Гаринды» и видел, как торпеды попали в «Сельвистан». На руле стоял индиец Шаратуллах.
Ни капитан, ни кто другой на мостике не видели третью торпеду, несущуюся прямо на «Гаринду», так как все внимание привлекла к себе трагедия «Сельвистана». Торпеда попала в судно, мигнула яркая вспышка, прогремел взрыв, поднялся огромный столб воды.
«Гаринда» сразу начала быстро погружаться носом, и капитан Стоун понял, что судно вскоре затонет. Он отдал приказ пробить тревогу и спустить шлюпки. Когда же Стоун посмотрел на Шаратуллу, то увидел, что тот совершенно невозмутимо стоит за штурвалом, не обращая внимания на падающие рядом обломки. Пока не загремели звонки, индиец не покинул свой пост.
Спустить удалось 5 из 6 спасательных шлюпок. Однако шлюпка № 5 нырнула носом и зачерпнула много воды, когда один из матросов неосторожно вытравил носовые тали. Буквально через пару минут после попадания торпеды шлюпки отошли от «Гаринды». Индийцы и китайцы показали прекрасную выучку.
Капитан Стоун пока не оставил судно. Он приказал третьему помощнику на моторном катере № 3 держаться неподалеку, а сам пошел по кораблю, чтобы проверить, все ли спаслись. Никого не обнаружив, он спустился в катер, а потом собрал шлюпки на безопасном расстоянии от «Гаринды». Матросы с катера была переведены на спасательные шлюпки, с капитаном остались лишь второй механик и третий помощник.
Теперь они стали следить за своим судном. Оно имело такой дифферент, что руль и винт поднялись из воды, однако Стоун полагал, что «Гаринду» все-таки можно спасти. Но полагать мало, следовало узнать это точно. К этому времени «Тэй» кончил подбирать экипаж «Сельвистана» и направился к шлюпкам «Гаринды». Через несколько минут всех спасшихся «за шкирку втащили на борт фрегата».
Когда матросы были подобраны, последовал небольшой диалог между Стоуном и капитан-лейтенантом Шервудом. Шервуд стоял на мостике, перегнувшись через поручни, а Стоун стоял в шлюпке, размахивая чем-то, что Шервуд принял за ружье для охоты на слонов.
Стоун крикнул: «Я намерен вернуться на борт. Мне кажется, его можно спасти».
Шервуд ответил: «Мне жаль, капитан, но вокруг подводные лодки, и десять против одного, что вскоре он словит еще одну «рыбку».
«Но капитан…»
Не отрывая глаз от странного оружия Стоуна, Шервуд повторил: «Мне жаль, капитан. Кроме этих, у меня спасенные с маленького норвежца».
Прежде чем Стоун успел что-то вставить, Шервуд спросил: «А эта штука не выстрелит?»
«Если ее зарядить!» – хлынул Стоун.
Поняв, что спорить бесполезно, он сдался. После войны они встретились и долго вспоминали этот разговор.
Даже погибая, «Гаринда» нашла способ поддержать свою репутацию необычного судна. Из всех потопленных судов ONS-5 только одно или два не понесли никаких потерь. «Гаринда» была как раз таким судном.
«Маленьким норвежцем», о котором упомянул Шервуд, был танкер «Бонде» (1570 тонн), который все моряки конвоя ONS-5 считали своим ребенком. Все восхищались мужеством, с которым этот кроха сражался с огромными волнами и жестокими штормами, ни разу не потеряв места в строю. Для конвоя он стал настоящим талисманом, его экипаж вел себя образцово, пока волны не поглотили «Бонде».
Вспоминает старший помощник с «Барона Грэхема» М. МакЛеллан: «Буквально все в конвое восхищались этим маленьким суденышком. На бескрайней глади океана оно казалось особенно маленьким, но отважно боролось с плохой погодой, часто совершенно пропадая из вида за гребнями волн. Самое первое, что я делал, заступая на утреннюю вахту, – это старался разыскать нашего маленького друга. Если он все еще был с нами, значит, день прошел не зря».
Через минуту после того, как торпеда попала в «Гаринду», «Бонде», который шел четвертым в колонне № 8, открыл огонь из эрликонов длинными очередями. Он шел вслед за «Сапело». Капитан-лейтенант Тоуз, следивший за торпедами, которые поразили «Сельвистан» и «Гаринду» и едва не попали в его собственный корабль, повернулся, как только услышал стрельбу. В нескольких сотнях ярдов по левому борту он различил перископ. Лодка прошла под самой кормой «Сапело» и выпустила торпеду. Буквально по пятам за ней гнался «Видетт», который поддерждивал контакт с лодкой, но не видел ее. Как только эсминец проскочил под кормой «Сапело», он запросил у американцев, видят ли они лодку. Но к этому времени немцы погрузились.
«Бонде» видел перископ и обстрелял его из эрликонов. На «Гаринде» капитан Стоун в это время выкидывал за борт секретные документы. Услышав стрельбу, он приказал своим эрликонам тоже открыть огонь в ту сторону, где падали снаряды «Бонде». Через несколько секунд он увидел на воде дорожку, оставляемую торпедой. Она попала в правый борт «Бонде».
Капитан «Барона Грэхема» Джон Гейтс тоже видел торпеду, которая попала в «Бонде».
«Я видел, как утром были торпедированы по крайней мере 2 судна. Одним был маленький танкер «Бонде». Я услышал стрельбу, повернулся посмотреть, что там случилось, и увидел, что вода вдоль его ватерлинии буквально вскипела. Затем послышался взрыв, и танкер словно выпрыгнул из воды. Когда дым и брызги рассеялись, «Бонде» уже погрузился кормой, его полубак вертикально торчал из воды. Я буквально на несколько секунд отвел глаза, но судно за это время затонуло».
Дж. Э. Юинг тоже видел конец «Бонде». «Это было просто невероятно. Мы смотрели, прикованные к месту, разинув рты. Никто даже не представлял себе, что судно может затонуть так быстро. Пара минут, я уверен, не больше, – и из воды торчали только нос и корма. Вероятно, оно переломилось пополам. А потом судно пропало».
Старший помощник МакЛеннан, который тоже все видел, вспоминает: «Я ничего не знал об этом судне и его экипаже, но когда я увидел, как оно пропало в считанные секунды, я почувствовал, что теряю близкого друга».
Когда подошел «Тэй», командир которого понял, что норвежцы не успели спустить шлюпки, он сумел найти только 12 человек из экипажа «Бонде», 26 моряков погибли.
Тем временем вокруг транспортов суетились эскортные корабли. Они обнаруживали лодки, теряли их, снова обнаруживали, сбрасывали глубинные бомбы, стреляли из хеджехогов. В конце концов, немцы должны были решить, что им противостоит целый флот эсминцев, фрегатов и корветов, хотя на самом деле в этот критический момент ONS-5 защищали всего 7 кораблей. Помощь в лице 1-й группы поддержки еще находилась в пути, и в ближайшее время ее прибытия не ожидалось, хотя именно сейчас она требовалась как никогда. Впрочем, Шервуд и остальные командиры группы В-7 не сомневались, что справятся со своей задачей.
Сейчас они желали только одного: чтобы подводные лодки дали им небольшую передышку, совсем небольшую. Однако немцы не собирались делать этого.
Не теряя времени, они возобновили атаки конвоя. Командиры лодок проявляли завидное упорство. Впрочем, от них досталось не только ONS-5. Шедший позади корвет «Пинк» и его личный конвой тоже попали на прицел.
