Текст книги "Игра без Правил"

Автор книги: Роман Выговский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Белой? – Ситара игриво приподняла бровь.

– Да-да, белой, – губы Анри разошлись в широкой улыбке, – они ведь звезды, им иначе нельзя.

Внезапно справа полыхнуло, темное брюхо туч прорезала яркая вспышка молнии. Побежали яростные раскаты грома, отражаясь эхом от разломов в скалах. Мгновение спустя на плато обрушился ливень, двинулся косою стеной. На голые плечи, голову, спину будто плеснули ведро ледяной воды, прямо из проруби. Анри невольно вздрогнул, захохотал, вода струйками стекала по вмиг промокшим волосам, змейкой сбегала по носу. Ситара же, казалось, совсем не заметила холоднющего ливня, вытянулась стрункой, крупные капли мигом заполнили впадинку между лопатками, вода побежала по позвоночнику как по желобку вниз. Тонкая ткань одеяния Ситары прилипла к телу, стала прозрачной. Девушка проворно вывернулась накрыла грудь рубашкой.

– Вот и пригодится, – весело сказала она, накинув сорочку на плечи.

По всему плато громко барабанил капли, взлетали верх остатки пыли и грязи, но затем могучий поток смыл их и радостно захлопал по красному камню. Крупные капли клевали по макушке, точно назойливые птицы, потом все каменное поле превратилось в мелкое пузырящееся озеро.

Соседние утесы, тропический лес и даже ближняя гора исчезли за водяным занавесом, холодным и острым, как сталь.

Тучи двигались не тонкими стадами, а целой гурьбой, сталкиваясь и треща жуткими зигзагами молнии, огненные сполохи пробегали с небес к земле, так похожие на трещины в скалах, где просвечивает раскаленная магма. Вспышкам вторили грохочущие удары, земля вздрагивала, в ушах закладывало, казалось, что сейчас темная гряда туч упадет с небес и размажет по камню.

Анри кое-как отер воду с лица, подобрал вещевой мешок Ситары и забросил а плечо, мокрая холодная ткань тотчас прилипла к спине, будто между лопаток уселась крупная жаба.

Ситара стояла чуть поодаль, торопливо завязывала волосы тесьмой. Пока Анри оглядывался по сторонам, девушка исчезла за пеленой дождя. Пояс с ножнами, в которых покоилась сабля Ситары, неприятно хлопал Анри по спине и он ловко перекинул его на другое плечо, чтоб клинок свисал наружу.

Злобно полыхнул огонь над головой, и еще не успел прогреметь страшный рокот небес, как Анри заметил двух людей в черных оджедах. Незнакомцы стояли справа от того места где еще мгновение была стройная фигура Ситары.

– Ты пойдешь с нами, дружок, – фамильярно выкрикнул один из «черных», широкоплечий, но тощий и не высокий, его рука уже легла на эфес длинной шпаги.

– Твоя подружка тебе не поможет, – хохотнул в ответ второй. В отличии от первого, этот более высокий, пузатый с невероятно длинными руками и горбом на спине. Одна из рук горбуна безвольно болталась вдоль тела, точно ее недавно отрезали, а затем неряшливо пришили на прежнее место.

– Где Ситара? – резко спросил Анри.

– Она отправилась полетать, – с ухмылкой ответил первый и указал на край пропасти, – птичка упорхнула, дружок.

Анри ничего не ответил, рывком выдернул саблю из ножен и занял оборонительную позицию. Бросаться вперед на двоих противников – глупо. Но если не дать навалится, вытягивать вперед, то одного, то другого, то можно изменить исход боя.

– Ты не понял, дружок, это не шутки. Ты либо пойдешь с нами, либо полетишь вслед за своей подружкой, – прошипел горбун, вытаскивая топор из-за пояса. – Ты умеешь летать, а дружок?

– Если нет, то мы научим! – злобно рассмеялся первый, – спрячь свою игрушку, и не глупи!

Анри не проронил ни звука, хотя «черные» все пытались вытянуть его на разговор. Маркиз знал: С врагами либо сражаются, либо ведут переговоры. Никогда не бывает и того и другого сразу. Разговаривать Анри не собирался. В груди у него все скомкалось, когда услышал о гибели Ситары, будто кто влепил кулаком под дых. Во взгляде маркиза заблестела сталь, губы сжались в полоску, на высоких скулах вздулись желваки. Победит или нет, а драться Анри собирался до смерти.

– Что ж малыш, у нас есть насчет тебя приказ. Не хочешь идти по-хорошему, пойдешь по-плохому, – грубо сказал горбун и презрительно плюнул в сторону Анри.

– Зря ты так, дружок, – вытягивая шпагу, добавил коротышка, – зря.

Анри насторожился, поглядывал то на одного противнка, то на другого, ладонь намертво впилась в рукоять сабли. Глаза чуть-чуть прикрыл, чтоб не заливал дождь, здесь, на краю плато дождь хлестал в спину и не мешал смотреть. И не смотря на то что за спиной пропасть, здесь безопаснее, так как вожда не заливает глаза. Тучи над головой сбиваются в громадную в кучу, громоздятся одна на другую, сжимаются, становятся тяжелее, плотнее, черней.

По всему западному краю полыхнуло белым огнем, полнеба сразу вспыхнуло, черные крылья туч загорелись и погасли, а секундами позже покатился их неистовый рев, словно возглас боли от огня, что жег их тела.

– Вы оба уже трупы – прошептал Анри злобно, – вам не жить.

Не дождавшись пока враги поймут невыгодность позиции маркиз швырнул мешок в одного из черных, горбун проворно уклонился от летящего в лицо предмета. Из полумрака блеснули его болезненно красные глаза хищного зверя, а из пасти вырвался животный рык. С топором наперевес горбун ринулся в бой. Анри ощутил движение воздуха и тяжелый запах тлена.

Быстро и умело, всего в два прыжка горбун продолел разделяющее их расстояние, лезвие топора мелькнуло у Анри перед глазами, и если бы не быстрота реакции, лежать голове на мокром камне. Анри контратаковал стремительно, нанося удары снизу вверх, чтобы горбуну тяжело было парировать топором. Первый же выпад отрубил противнику ухо.

Горбун взвыл от боли, метнул в Анри испепеляющий взгляд, ударил себя кулаком в круглую, как бочка, грудь. Кровь ручьем хлестала из глубокой раны на голове, смешиваясь с дождем, стекала по шее.

– Ты мне за это заплатишь!

Горбун бросился вперед снова, но уже не сам, а вместе с товарищем, который подобрался к Анри слева, где его тяжело достать саблей. Длинна оружия позволяла коротышке держать противника на почтительном расстоянии, чем он и собирался воспользоваться. Прижать Анри к обрыву и кода тому некуда будет отступать, разделать как тушу на части.

Но горбун судя по всему не догадался как намерен поступить его напарник, а может не видел того за стеною дождя. Топором нацелился точно в шею Анри. Отразить такой удар саблей невозможно, даже если клинок ударит по рукояти, лезвие секиры доберется до тела. Без раздумий Анри лихо крутанулся в приседе и нанес косой удар снизу вверх. Сабля прошла точно под руку, не встретив сопротивления. Хлынула кровь, внутренности горбуна склизкой кучей вывалились из пуза на камень. Повалил тошнотворный запах, Анри едва сдержал рвотный порыв.

Коротышка гневно взвизгнул, увидев, какая участь постигла напарника. Тонкое лезвие шпаги уже летело в грудь Анри. Как и горбуну глаза коротышке заливал дождь, видел он плохо. И хотя шпага вот-вот должна была пробить грудь ненавистного маркиза, в итоге пропорола лишь пустоту.

Сабля возникла словно из ниоткуда, и вот отрубленная кисть коротышки шлепнулась ему од ноги, глухо звякнула о камень оброненная шпага.

– Моя рука-а! – завопил он, – сволочь, что ты сделал с моей рукой!

Анри промолчал, размахнулся от плеча и могучим ударом снес коротышке голову.

Только теперь он понял, о чем рассказывала Ситара. О какой Силе говорила. По венам от сердца вместе с кровью разливалось могущество, от него в теле возникала дрожь и эйфория, сладкое наслаждение. Каждая клетка тела наливалась этой мощью и гудела от напряжения, в голове становилось ясно и просторно, но это длилось лишь миг. Спустя мгновение внутренности скрутило в узел, боль змеей вонзилась в даже самый тонкий нерв. Мышцы свела страшная судорога, хотелось кричать, но горло перехватило, воздух пробкой застрял в легких. Страдание длилось, казалось, целую вечность. Когда боль отступила, то Анри заметил что дождь давно прошел, а на горизонте зажигаются первые огни рассвета. Рядом у ног лежала отрубленная голова коротышки, остекленевшие глаза глядели куда-то в небо. Поодаль валялось и тело, в странной позе. Дождь смыл все следы крови, и казалось что это не труп, а просто брошенная кукла.

Тело горбуна лежало чуть поодаль, перевернутое на спину, уродливое брюхо разрублено лихим ударом. На лице застыла гримаса боли и удивления, скорченное тело казалось грудой мусора, а красноглазый обтянутый пятнистой кожей череп с жидкими волосами напоминал голову огородного пугала. В темноте горбун казался более приглядным.

Анри обвел взглядом все плато, ища хоть какие-то следы Ситары. В воздухе сильно пахнет свежестью, в небе не сталось и следа от черных туч, под порывами дикого ветра от них остались лишь мелкие клочки. Ливень омыл и небо и скалы и теперь мокрые исполины горели алым пламенем в лучах солнца. Холодное дыхание гор пронизывало тело насквозь, кожа покрылась пупырышками. Следом за вершинами гор заблестели и лужи на плато, словно кто-то тайком поджег их края.

Прокричала вдали птица, жалобно и пронзительно. Анри поглядел ей вслед, прошелся вдоль края пропасти, присел у громадного валуна, на котором еще вчера сидел вместе с прекрасной Ситарой. Немигающим взглядом Анри следил за тем как загорается небосвод. Рождался новый день, день которого Анри не хотел, время бежало вперед, а ему надо было назад, в тот момент, когда двое негодяев сбросили Ситару вниз, с этого самого утеса.

«Но сбросили ли? Последователи Черной ложи черпают свою силу в убийстве, а значит, эти колдуны должны были заколоть Ситару, а тогда я бы почувствовал ту мощь, ту недобрую Силу, что терзала меня всю ночь. Во всяком случае я не нашел тела, а значит не должен отчаиваться, я обязан найти ее, живую или мертвую!».

Глава 8. Черным по белому

Руины Харна. Черный Океан.

Анри смотрел с утеса вниз, взгляд карих глаз становился все злее. Он на миг смежил веки и стиснул челюсти, представив, как это падать вниз с такой высоты. Смотреть вниз не хотелось, там распахнуло кривой беззубый рот ущелье, от высоты перехватывало дух, мир перед глазами начинал вращаться. Анри торопливо отступил от края пропасти, чтобы не свалится. Ноги его не слушались.

Взгляд маркиза еще раз пробежался по скрючившемуся телу горбуна. Тускло блеснули алым мертвые глаза, в них по прежнему светилось столько лютой злобы, что Анри поспешно отвернулся. Внимание привлекла уродливая рука, та, что плетью свисала вдоль тела, когда горбун еще дышал. Узловатые пальцы сжимали нечто небольшое. Анри пристально всмотрелся: в ладони мертвеца поблескивает черная как уголь вещица. И как ее не смыло ливнем, видно пальцы окоченели».

Анри наступил сапогом на уродливую кисть, ухватился рукой за холодные пальцы и с силой потянул на себя. Противно хрустнули кости, но хватки мертвец не ослабил. Держал точно живой, даже сильней. Сломай Анри горбуну палец при жизни – наверняка уже разжал бы руку.

– Что ж ты такой жадный, а? – пробормотал Анри, – отдай, тебе это уже не понадобится.

Горбун не собирался просто так расставаться с драгоценной вещью, Анри, недолго думая, подхватил лежащий неподалеку топор и вогнал лезвие в руку мертвеца. Секира рассекла плоть как гнилую тыкву, никогда прежде не видел Анри такого острого оружия! «Хорошо что он меня не задел».

Отделив уродливые пальцы от кисти Анри наконец смог разглядеть вещь, зажатую в кисти мертвеца: Черная как ночь пластина, маленькая правильной квадратной формы.

– Это что еще за штука? – почесал затылок Анри, но брать пластинку не спешил. Мало ли что может случиться, с этих колдунов станет. Их хлебом не корми – дай кому гадость сделать.

Глянцевая поверхность пластины манила, ладони так и чесались схватить загадочную вещицу. Не удержавшись Анри протянул руку и осторожно взял черный квадратик. Гладкая поверхность пластины оказалась теплой и шершавой на ощупь, а какая тяжелая! В разы тяжелее даже свинца или золота! Маленький квадратик оказался чуть легче громадной секиры, которой орудовал горбун. «Так вот почему его рука так висела! – догадался Анри. Зачем же он таскал эту пластинку с собой? Она же мешала сражаться…

Кроваво красное солнце поднялось над горами, вершины гор объяло багровое сияние. Каменные острия зарделись, точно стальные клинки в раскаленном горне. На каменную долину полился густой красный свет, а высоко в небе все еще клубились ошметки грозовых туч, мелкие и побагровевшие от ярости.

Анри заметил что лучи солнца не скользят по гладкой поверхности пластины, не отражаются от глянцевых граней, непроглядная чернота поглощала любой свет. Тонкие ребра выглядели угрожающе острыми, но на ощупь оказались тупыми, пальцы скользили по ним как по льду.

Что же это такое? Наверняка какая-то колдовская штучка, наподобие карты, что искала Леонор. «И чернющая, чернее угля. Кажется, что поверхность квадрата горит темным огнем, даже тепло от него идет».

Анри закрыл глаза и сосредоточился, вспоминая, как у него получилось с картой. Пластина отозвалась, завибрировала, а затем стала нагреваться. Анри помнил, как жгла руку карта, точно раскаленное докрасна железо. Пальцев не разжал, как и тогда с картой, держал крепко.

Мир вокруг замер, солнце на миг померкло, выдохся ветер. Анри испугано открыл глаза и тут вспыхнул яркий свет, до рези в глазах. Ослепленный маркиз торопливо зажмурился, перед глазами плясали разноцветные круги, от боли хотелось закричать, но он терпел. Также неожиданно как появился свет и исчез.

Анри медленно поднял веки и оторопел: под ногами узка полоска суши, а перед ним на тысячи лиг вперед простирался бескрайний черный океан.

– Это что еще за…, – сорвалось с губ маркиза.

– Темное море, – ответил сзади знакомый голос.

– Ситара! – от радости у Анри внутри все запело, ведь он считал девушку погибшей, а тут вот тебе. В груди забухало, Анри чувствовал что готов перевернуть мир, даже без точки опоры, о которой говорил Архимед.

– Я думал, ты погибла, – сказал он сильным, хрипловатым голосом.

– Я тоже, – ответила девушка. В синих глазах заблестели слезы радости. Ситара торопливо отерла мокрые щеки, обняла Анри за плечи.

Маркиз сладко зажмурился, как тигр на солнце, красивая темноволосая головка лежала на его могучей груди, что все еще часто вздымалась. Анри склонился над Ситарой, быстро, как жалит змея, чмокнул в лоб, прижался небритой щекой.

– Фу, какой колючий, – вывернулась из рук девушка, нахмурила брови.

– Извините, не успел прихватить бритву, – ответил Анри, широко улыбнулся. – Кто были те двое?

Ситару будто стеганули плетью, улыбка мигом слетела с лица, взгляд заострился. Бездонные синие глаза уставились куда-то вдаль, затем на Анри, потом снова вдаль. Маркизу стало не по себе от такого пристального взгляда, в груди закололо, дернулось.

– Что это? – тихо спросил Анри.

– Зло, тьма, – прошептала печально Ситара, – ты убил их, боже мой, ты их убил.

– А что мне оставалось! Я думал, они убили тебя! – голос Анри дрогнул.

– Теперь уже не важно, – Ситара опустила глаза, на лицо легла тень печали, – теперь в твоем сердце поселилось то Зло, которое они носили в себе. Это очень плохо, но обряд не завершен.

– Что за обряд? – спросил Анри с холодным спокойствием.

– Инициация. Ты должен избрать источник Жизни, и первое что ты совершил на этом Пути – убийство. Смерть ведет к Черной ложе, всегда ведет. Сила должна была изменить твое сознание, очернить душу. Но этого не случилось и я не знаю почему, – Ситара накрыла лицо руками, тяжело вздохнула, – я не знаю Анри.

– Я не хотел их убивать, – все так же спокойно сказал маркиз, – они не оставили мне выбора, или они или я. Может потому?

– Нет, – категорично сказала Ситара, – мотивы и побуждения конечно важны, но они не могут влиять на Силу. Если мы поджигаем стог, он сгорает дотла, и не важно, о чем мы думали разжигая пламя. Результат всегда один. Всегда, но не сейчас.

– Вот и хорошо, – Анри добродушно улыбнулся, – я не чувствую в себе никакого зла. Да немного не по себе, но это нормально, меня ведь хотели изрубить на кусочки.

– Хорошо то хорошо, – согласилась Ситара, но вдруг наморщила лоб, в глазах появилась осторожность, – но мы должны понять, иначе Сила может изменить тебя.

– Как изменить? – сохраняя спокойствие, спросил Анри, хотя на душе уже скребли кошки, от мысли, что может превратиться в нечто схожее с убитым горбуном или коротышкой.

– Не знаю как именно, но твой разум и сердце навсегда станут иными, старая личность, память умирают, пожираются Силой. Иногда меняется облик, – приглушено ответила Ситара, каждое слова она словно выдавливала из себя. – Я видела, как это бывает. Это очень печально.

Анри горестно вздохнул, от таких перспектив даже горло перехватило. Какой же дурак согласится, чтобы вместо него в его же шкуре жил кто-то другой, с другим умом и воспоминаниями? Что же тогда остается от Я? Выходит это то ж самое что умереть. От мыслей у Анри пошел мороз по коже, в животе неприятно кольнуло.

– Остается выжженная оболочка, – ответила Ситара на немой вопрос, – но если инициацию проводит один из магистров ложи, то память и личность сохраняются, правда, лишь поверхностно. Сила все равно берет контроль над личностью. Отношение к жизни, поступкам, мотивы действий меняются навсегда. Это словно яд отравляющий душу.

Анри поморщился.

– Ясно. А ты что собиралась сделать? Как проходит инициация в Белую ложу?

– Я не знаю, – произнесла Ситара так тихо, что Анри едва расслышал, – я могу поделиться лишь тем, что пережила сама. Я хотела отвести тебя к священному месту. Там ты мог бы сделать выбор.

Анри стиснул челюсти, от досады. Некоторое время боролся с желанием громко выругаться. На кон ведь поставлена его жизнь, какой он ее знает, и как ни прекрасна молодая волшебница, но не ее дело вершить за него судьбу. У каждого собственная жизнь, свои заботы…

– Ты не знаешь, – сдержанно произнес Анри, но Ситара и так поняла что у него на душе.

– Никто не знает Анри, или ты думаешь те, кто пришел за тобой знали, зачем ты нужен магистрам? Думаешь, они знали, что произойдет с тобой? – в голосе Ситары звенела сталь.

– Так что же я должен делать? – сурово спросил Анри, – не могу же я идти вслепую?

Черный океан безмятежно спал, лишь мелкая рябь разбегалась в стороны, Анри пытался представить, что может прятаться там, в глубине непроглядной черноты, что таят в себе загадочные глубины? Мысли путались, затем почему-то зависла мысль, что не знает, с чего начать, куда идти и что икать. Но одновременно понимал, что жить как прежде не выйдет, те кто послал убийц придут снова.

– Они ведь придут, да? – холодно спросил Анри.

– Да, – кивнула Ситара, – придут. После того как ты спас меня, обязательно придут. Теперь они понимают, что ты не просто еще один ведьмак или прорицатель. Магистры поймут, какая сила зреет в тебе.

– И какая же? – с интересом спросил Анри.

– Непонятная, но могучая, раз даже Зло не смогло замутить ее источник.

– А что за место? – наконец задал Анри давно тревожащий его вопрос. Как те двое забросили тебя сюда?

– Это один из миров ловушек, – пояснила Ситара, – тот квадрат, что у тебя в руке, один из артефактов Харна. А там под черными водами, руины их городов. Нам надо поскорее выбираться отсюда, или мы застрянем здесь надолго. По сути мы сейчас между мирами.

– Согласен, пора отсюда убираться, мне здесь не нравится, – живо произнес Анри, протянул Ситаре ладонь с лежащим на ней черным квадратом.

– Я не могу взять это, – девушка вновь пристально взглянула в глаза Анри, – только Черная ложа может пользоваться Харнскими артефактами. Я этого сделать не смогу.

– Так выходит я…, – Анри запнулся, – я из этих?

– Нет! – ноздри Ситары раздулись, грудь задвигалась часто-часто, – ничего это не значит. Я вижу твое сердце. Ты не такой как они! Ты не должен думать так, это тебя погубит.

– Хорошо-хорошо, я не буду, – поспешил успокоить Ситару Анри, – ты только не волнуйся так. Сейчас я нас верну обратно, я уже понял, как эти штуки работают.

Анри торопливо зажмурился, крепко сжал в ладони теплую пластинку. Перед глазами завращался огромный черный вихрь, воронка разрасталась и ширилась, вскоре она охватила и небо и землю, всосала мертвые воды океана, тот кусочек земли, где стояли двое.

Анри продолжал концентрировать мысль, вырисовывая в воображении восходящее солнце, обрывки облаков, каменное плато на котором растянулись двое мертвецов. Вот уже кожа ощущает холодное покусывание ветра, утреннюю прохладу и запах свежести, что появляется в воздухе после грозы. На этот раз перемещение произошло быстрее и руку не жгло, как проклятую. Пластинка лишь немного нагрелась.

Когда Анри открыл глаза то увидел стоящую перед ним Ситару, девушка улыбалась.

– Получилось, – довольно произнес маркиз.

Багровый утренний свет залил каменное поле, узкие полоски облаков все стремились окутать солнце, почти касались пламенного диска, но дотянутся так и не могли. Анри вдохнул полной грудью свежую прохладу гор, жадно насытился воздухом. Вгляд скользнул по столь милым ему агатовым прядям волос, что горели в лучах солнца, как черное золото. Искорки света озорно отскакивали от блестящих локонов, играли. Ситара уловила настроение Анри, посмотрела с добротой. Глаза ее также горели, словно сапфиры чистой воды, даже оторопь берет.

– Ты молодец, ты спас нас обоих, – тихо сказала Ситара, – спасибо тебе Анри.

– Пожалуйста, – ответил радостно Анри, благодарность девушки грела душу, – всегда рад помочь такой прекрасной даме.

Ситара бегло скользнула горящим взором, Анри ощутил на обнаженной коже легкую снежную пыль: «То ли от холода, то ли от ее взгляда мороз пробежал по шкуре?». Догадаться было легко, Ситара, чувств не скрывала. Ее красивое смуглое лицо слегка дрогнуло, исчезла привычная твердость, на скулах проступили красные пятна. Девушка опустила взгляд, легко закусила нижнюю губу. Анри расплылся в довольной улыбке: «Значит, мои комплименты ей приятны».

– Анри, нам нужно решить что делать, – сбивчиво сказала Ситара, – мы не можем тут оставаться, кроме того нам нужно закончить инициацию.

– Хорошо, что будем делать? – продолжая улыбаться, спросил Анри.

– Для начала посмотрим, что еще есть у наших гостей при себе.

Анри осторожно подошел к распростертому телу горбуна. Взгляд злых глаз по-прежнему казлся живым. Анри поморщился, по шкуре побежал мороз. Холод шел от позвоночника до самого сердца, казалось, Анри очутился во внутренностях этого уродливого трупа, в ушах зазвучало негромкое зловещее пение, пальцы на руках охладели.

– Я слышу какие-то звуки, – сказал Анри твердо, чтоб Ситара не почувствовала дрожи в голосе, – что-то не так с этим горбатым.

Ситара быстро подбежала к трупу горбуна, окинула взглядом. Фигура почти человечья, только уродливый горб на спине и невероятно длинные руки. Если не смотреть на лицо, то можно принять уродца за старика. На груди под сердцем висел на цепочке красивый синий кристалл, лучи солнца высекали на его гранях искорки света, что живо разбегались золотистыми линиями по гладкой поверхности камня и угасал где-то в глубине. Такая красивая вещь, у столь уродливого создания. Ситара перевела взгляд на лицо горбуна. Сводящие с ума блики продолжали выплясывать в алых глазах мертвеца. Злоба и ненависть до сих пор читались в жуткой оскаленной морде.

– Это альвский защитный амулет, не знаю откуда он у этой твари. Вряд ли он мог пользоваться им. Скорее всего, носил как источник Силы. Магистры должны были отнять такую вещь у обычного убийцы.

– Может, не успели, – сказал Анри, осторожно поддел ножом цепочку, – что ж, теперь эта вещица наша. Ты знаешь, как ей пользоваться?

– Догадываюсь, – кивнула Ситара, взяла камень в ладони, вмиг от него во все стороны брызнули золотистые искры, словно кто-то ударил молотом по раскаленному клинку.

– Ты смотри! – изумился Анри, – кажется, ты ему понравилась!

– Наверное, – рассмеялась Ситара, надела цепочку на шею.

Только теперь угас недобрый огонь в глазах мертвеца, затих и зловещий шепот в ушах Анри, растаял ледяной столб в позвоночнике.

– Нам надо поесть, этот переход и бой наверняка измотали тебя, – сказала Ситара, – заодно решим, что будем делать дальше.

Девушка подняла с земли вещевой мешок, извлекла наружу плотную кожаную сумку со сьестным.

Анри жадно втянул носом запах пищи, голова кружилась от сильных и разных запахов, волнующих воображение, в животе предательски заурчало. Так может взволновать мужчину разве что прекрасное оружие, удалой конь или хорошая песня. Или женская красота. Но настоящий мужчина на женскую красоту не шибко падок, это слабость юнцов, которые не украсили себя достойными подвигами, не стяжали воинской славы. Доблестный воин всегда сохраняет достоинство. А вот хорошо поесть – в этом слабости нет, если конечно не жрать как свинья.

– И что у нас на завтрак? – радостно потирая ладони, спросил Анри.

– А ты взгляни сам, – с хитрецой в голосе сказала Ситара.

Из вещевого мешка возник бурдюк с холодным напитком. Анри недоверчиво скривился, но бурдюк взял. Деловито выдернул зубами пробку, принюхался. Пахло, честно говоря, подозрительно. Слегка кисловатый, похожий на пиво или квас запах.

– А больше ничего нет? – спросил Анри, с насмешкой, – водичкой этой я не наемся.

– Попробуй сначала, – рассмеялась в ответ Ситара, – а потом будешь ехидничать.

Анри вздохнул, еще раз недовольным взглядом окинул бурдюк, после чего поднес к губам, отхлебнул немного. Выражение лица переменилось вмиг: глаза оживленно заблестели, уголки рта поползли вверх. Анри жадно припал к бурдюку, а Ситара тихо посмеивалась да ждала, когда маркиз оторвется и заговорит. Но Анри и не думал отпускать бурдюк, молча, вцепился обеими руками, задирал к верху дном больше и больше, но и капли не пролил на пол. Анри пил жадно и бережно, слышно лишь было как глотает. Наконец бурдюк поднялся дном к небу, но и тогда сильные руки не отпустили сосуд, схватили поперек, выдавливая последние капли.

– Вот это да! – восторженно произнес Анри, руки наконец отпустили бурдюк, – что это за напиток?

– Это отвар из местных трав, мой личный рецепт, – ответила Ситара, – очень бодрит, к тому же питательно.

– Да, – Анри похлопал ладонью по животу, – так будто сытно поел. Чудеса, да и только. Мне очень понравилось!

– Я заметила, – хохотнула Ситара, – мне и капли не оставил. Ничего перебьюсь лепешками и фруктами.

– Ой, извини, – Анри виновато спрятал глаза, лицо залил предательский румянец, – я как-то не подумал…

– Ничего, я же говорю, еще есть лепешки, – девушка по-дружески подмигнула маркизу, – но к ним и близко не подходи, я уже поняла какой у тебя аппетит. Никогда не видела, чтоб кто-то выпил больше пинты этого зелья.

– А я сколько в себя залил? – повел бровью Анри.

– Весь бурдюк, а в нем не меньше половины галлона, – сказала Ситара серьезно, покачала головой.

– И что со мной будет? – спросил маркиз с тревогой в голосе.

– Да ничего, спать будешь как убитый. А так ничего, – отмахнулась рукой девушка.

– Ну и ладно, а в сон уже клонит, – зевая, подметил маркиз, – оно и не удивительно всю ночь по горам скакать. Я вздремну немножко, ты не против?

– Нет, не против. Поспи, – кивнула Ситара.

Анри тыльной стороной ладони вытер последние капли с губ, и лишь теперь заметил, что в голове словно роятся пчелы. На лбу проступили бисерины пота. Странный гул в мозгу все нарастал, ширился. Перед глазами расплылось, мир начал вращаться. Анри издал сдавленный стон, глаза закатились. На лице застыло удивленное выражение, мышцы по всему телу вздулись, в венах вскипела кровь. Синиий камень на шее Ситары заблестел ярче, золотистое сияние заиграло на гранях, отблески побежали во все стороны, сам камень налился радостным сиятельным цветом.

– Спи Анри, – этот отвар частично очистит твое сердце от злой Силы.

Место силы, о котором говорила Ситара, находилось не где-то там, а здесь, на плато. Подобные места не увидишь глазами, внешне они ничем не примечательны. Только человек с определенным складом ума, развитой чувствительностью и богатым опытом мог найти зацепки, знаки, намеки.

На горном плато прежде располагался храм, от которого теперь не осталось и следа. Ситара видела его, как сейчас: Среди скал устремлялись в небо величественные шпили башен, посредине ослепительно блещет золотом широкий круглый купол – там собирался высший совет храма. Спереди поднимались толстые каменные стены, с добротными воротами, конечно, от могучих врагов защитить такие укрепления не могли, но сила храма не в стенах. Ситара знала, главная мощь сосредоточена под куполом, в самом сердце – там открывался портал в другие миры. Именно туда, к вратам, собиралась Ситара отправить маркиза, и сваренный для инициации отвар, должен был в этом помочь.

Сон пришел незаметно. Анри ощутил, что падает вниз с большой высоты. Поначалу казалось, что во время боя, оступился и свалился с утеса, но внезапно падение прекратилось, и он словно завис в воздухе. Под ногами виднелись темные кольца дыма, мгла вращалась по кругу, втягивала в себя. Анри стало дурно, его крепкого характера хватило, чтобы не паниковать, но держался из последних сил. Непонятный страх все норовил влепить под дых тяжелым кулаком, смять в комок. Пока не бил только прощупывал, но и от этого меж лопаток потекла холодная струйка.

Ветер становился сильней, жестоко стегал по лицу, обнаженной коже, вышибал слезу из глаз. Анри сжал зубы, в голове раздался горестный вскрик.

Из бездны, окутанной дымом, возникло исполинское, серое как земля лицо, брови нахмурены, глаза смотрят гневно, уголки тонких губ опущены вниз. А во взгляде клубится тьма, играют языки черного пламени. От него внутри все охладело, в груди сжалось, вот-вот треснет.

Анри понял что медленно умирает, и ему не пережить этой странной встречи, с каждым мигом он словно утончается, высыхает под взглядом черных глаз.

– Кто ты! Что тебе нужно?! – прохрипел Анри.

– Я хранитель Врат Бриллиона! – пророкотало существо, – я вижу тебя насквозь, человек!

– Почему я здесь? – стараясь говорить как можно тверже, спросил Анри.

– Ты искал меня! – проревел гневно лик, длинная струя дыма ударила Анри в лицо, он зашелся кашлем, – Выбор. Ты должен сделать выбор, или умрешь здесь!

В измученной душе Анри то и дело вспыхивали яркие картины из прошлого, вот Леонор склонилась над его телом, злой блеск в ее глазах, зловещий горбун с топором в руках, и коротышка поигрывающий шпагой. Но почему-то теперь не досадно, ушла боль и обида.

Что-то в этой картине начинало казаться все более правильным и… доступным. Алые, сочные губы Леонор тянулись к нему, слышен ее сладкий шепот, а вот она медленно и картинно снимает бретельку платья, оголяя белоснежно белую, такой правильной формы грудь…