Текст книги "Война Ночных Охотников (СИ)"

Автор книги: Роман Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Блондин слетел с лестницы спиной вперед, но на лету развернулся, словно кот, и приземлился на четвереньки, хлопнувшись коленями о бетон.

Он вскинул голову и с ненавистью глянул на вжавшегося спиной в стену охотника. В его облике осталось мало человеческого, он больше походил на большую серую лягушку, прижавшуюся к земле перед прыжком. Белые волосы были разделены, словно пробором, широкой раной, из которой на серый лоб сочилась черная жижа. Стекая по лбу, она текла в развороченную выстрелом глазницу, в которой ворочался бесформенный комок слизи. Сухие губы, напоминавшие кору дерева, были растянуты в жутковатой ухмылке, обнажая острые, словно иголки, зубы.

–Зубастик, – ласково сказал Кобылин, и еще один кусочек мозаики встал на свое место.

Тварь прыгнула. Кобылин выстрелил – не в нее, чуть в сторону, предугадав движение. Туда, где очутилась серая голова упыря. Выстрел разбил ему щеку, отбросил назад, а Кобылин выстелил еще раз, и еще. Спускаясь по лестнице, он продолжал стрелять, размазывая голову вампира по бетонному полу, до тех пор, пока сухо не щелкнул боек. Охотник как раз успел спуститься к первой ступеньки. Отбросив пистолет, он нагнул и вытащил из-за пояса, валявшегося в беспамятстве бандита, второй.

Вампир, лежащий на полу, шипел и сучил ногами. Его голова превратилась в бесформенное черное месиво, но тварь была еще жива. Кобылин знал это. Вернее, это знал тот, кто… Кто тоже был им.

Не отводя взгляда от монстра, Алексей быстро прошел к коробкам, подобрал испачканную черной слизью лопатку и вернулся обратно к упырю. Переложив пистолет в левую руку, он правой крепче сжал лопатку, вскинул ее к потолку. И опустил. И еще раз. И еще.

Лопата была тупой, из мягкого металла, и Кобылину пришлось ударить несколько раз, прежде чем серая шея поддалась. Голова вампира, походившая на гнилую распухшую тыкву, откатилась в сторону и шипение прекратилось. Тело еще содрогалось, но голова уже начала оплывать, словно кусок горячего воска. Кобылин отшвырнул лопату, взвел курок и окинул поле боя долгим взглядом.

У разбитого стола, там, откуда он начал, лежали трое. Двое не шевелились, третий еще хрипел и подергивал ногами, но опасности не представлял. Упырь на бетонном полу медленно истекал жидкой дрянью. У лестницы остались трое. Первый, которому Кобылин раздробил грудную клетку коленями, постанывал, закатив глаза. Второй, с головой разбитой о стену, лежал неподвижно и не дышал. Последний, тот, которому досталось рукояткой по голове, лежал на ступеньках, свесив руку вниз. По ней тихонько струилась кровь.

Кобылин медленно прошел вперед, на цыпочках поднялся по ступенькам, осторожно, левой рукой, приоткрыл дверь. За ней был коридор – темный, из мокрого бетона. Кажется, больше никого.

Тяжело дыша носом, он попытался сделать шаг вперед и вдруг с удивлением осознал, что ему холодно. Понял это быстро и резко, словно кто-то повернул выключатель и к нему вернулись чувства.

Опустив взгляд, Алексей понял, что стоит в дверях наполовину голый, измазанный своей и чужой кровью, босой, в одном белье. Кобылин сделал шаг назад, тихонько прикрыл дверь и запер ее на замок.

Обернувшись, он начал медленно спускаться по ступенькам, чувствуя, как его начинает потряхивать. Когда он проходил мимо хрипящего бандита, то почувствовал толчок в спину. Его нижняя челюсть выдвинулась вперед и шевельнулась, словно перекидывая невидимую зубочистку из одного уголка рта в другой. Рука дрогнула, поднялась, и ствол пистолета указал на бритую голову у его ног.

–Назад, – резко приказал Кобылин и мысленно оттолкнул самого себя. – Прочь!

Это было сложно. Сложнее, чем настроиться на нужную волну. Но он смог это сделать – рывком вывернулся из чужих объятий и, обмякнув, от облегчения, опустил руку с пистолетом.

Шатаясь и всхлипывая, он двинулся дальше. Теперь он чувствовал – болело все тело. Кости, суставы, разорванная плоть – все полыхало огнем боли. Он провел рукой по животу, коснулся бедра. Раны уже закрылись. И старые, и новые. Это было странно и необъяснимо. Как и все, что творилось с ним в последнее время. Еще одна загадка. Одной больше, одной меньше. Хотя раны и выглядели зажившими, боль от них осталась, но это была ерунда по сравнению с тем молотом, который крушил его затылок как хрупкую черепицу. Голоса снова стали громче, перед глазами закружилась вереница картин.

–Назад, – процедил Алексей, усилием воли сосредотачиваясь на груде барахла под ногами. – Назад.

Стиснув зубы, он сорвал с себя футболку, вытерся ей, словно полотенцем, отшвырнул в сторону. Потом нагнулся и принялся вытаскивать из разбросанных вещей те, что могли ему пригодиться. Он никогда не любил спортивный стиль. Вроде бы. В любом случае, выбора нет.

Вытаскивая из картонной коробки пару кроссовок, Алексей попытался нашарить среди мутных обрывков памяти подходящую картинку. Ему нужно идти, чтобы вернуться обратно. Куда? К началу. Надо вспомнить, с чего все началось. Необходимо вернуться по своим следам. Но Кобылин почти ничего не помнил. В памяти всплывали лишь полузнакомые лица, смутные фигуры. Толстяк с бородой, рыжая девчонка. Ведьма. Кажется, он их когда-то всех знал. Может быть. Но одного он помнил наверняка – толстяка в синей форме с мерзкой харей шавки, страдающей ожирением. Прокурор. Тот самый, что отдал его в руки этого блондина. С него, пожалуй, и нужно начать обратную дорогу.

Память услужливо подкинула картину пустой стоянки и одноэтажного здания с решетками на окнах. Кажется, он даже знал где это. Он помнит этот город. Помнит таким, каким он был раньше. Сколько времени прошло? Год? Два? Остается надеяться, что город изменился не так сильно, как он сам.

Вздохнув, Кобылин усилием воли вырвался из болезненных воспоминаний, отшвырнул явно маленькую пару кроссовок и нагнулся к следующей коробке.

***

Глава 15

***

В комнате, напоминавшей темницу, было душно и темно. Пластиковое окошечко под самым потолком, размером с папку для бумаг, было наглухо закрыто и, кажется, вообще не открывалось. В принципе. Слишком узкое, куда можно было втиснуть лишь голову, да и то с трудом, оно даже света давало слишком мало, потому что выходило во внутренний двор.

Лена, лежавшая на спине, перевернулась на бок и глухо застонала от боли в вывернутых плечах. Руки в наручниках, ноги – обмотаны липкой серебристой лентой, похожей на скотч. Болело все тело. И ушибленные ребра, и разбитое лицо и оцарапанные руки. Хуже всего с плечами. Им и так досталось, а несколько часов, проведенных на полу в неудобной позе, только добавили проблем. Как не повернись – все равно больно.

Оторвав щеку от прохладного бетона, Лена приподняла голову и глянула в угол. Там, у стены, лежала Вера. Ей пришлось еще хуже. Она так и осталась обнаженной, после обращения, и ее наполовину замотали скотчем, прижав руки к телу. Хуже всего был ошейник с серебряными шипами, обращенными внутрь – так, чтобы острия чуть впивались в кожу. Если бы Вера попробовала принять облик зверя, то серебро неминуемо проткнуло бы ей горло. Короткая цепь с серебряным напылением была вмурована в стену. Тот, кто смастерил эти кандалы, прекрасно знал, что и зачем он делает. Любой оборотень, попытавшийся сменить форму, умылся бы собственной кровью и сдох в мучениях.

Лена не знала, сколько времени они провели в этой комнате, похожей на тюремную камеру. За крохотным окном постепенно светлело, значит, ночь на исходе. Несколько часов? Подонки, подчиняющиеся Строеву, притащили их сюда и бросили на пол как мешки с картошкой. Связали и ушли, не проронив ни слова. Лене пришлось несладко, но Верке еще хуже. Пару часов она не отзывалась, лишь тихо постанывала, приходя в себя. А осмысленно отвечать начала лишь полчаса назад.

–Вера, – хрипло позвала Лена. – Вер!

Из угла пришел тихий протяжный стон, больше похожий на скулеж. Жива.

–Как ты? – спросила охотница, пытаясь извернуться так, чтобы не давить собственной спиной на скованные руки. – Вер! Не молчи…

–Я тут, – слабым голосом ответила оборотница. – Плохо. Больно.

–Где больно? – спросила Лена, пытаясь сглотнуть пересохшим горлом.

–Везде, – отозвалась Вера. – Я… голова кружится. Мы здесь… Долго?

–Несколько часов. Вроде бы, светает.

–Я помню, – пробормотала Вера. – Ты уже говорила… Кажется.

–Держись, – бросила Лена, пытаясь согнуться так, чтобы протащить свои ноги в петлю из скованных рук.

Если бы ей это удалось, то руки оказались бы не за спиной, а перед грудью. Она видела, как это делают в кино. Сто раз. А тут – фигу.

–Вадим, – прошептала Вера и снова заскулила. – Лена…

–Что?

–Вадим умер?

Лена помолчала, пошевелила пальцами, пытаясь хоть как-то наладить кровообращение в онемевших кистях.

–Я не знаю, – честно сказала она. – Когда нас уносили, он лежал на полу, и я слышала как он дышал. Кажется, его бросили там.

–А Гриша?

–Его забрали. Посадили в другую машину, когда вытащили нас из подвала.

–Зараза, – выдохнула оборотница и тяжело задышала.

–Держись, – сказала охотница. – Держись, Вер! Еще выберемся. Оставили в живых, значит есть шанс.

–Вадим, – проскулила Вера. – Вад…

–Тссс, – прошипела Лена. – Вер, не раскисай. Ничего еще не известно. Соберись. Давай, соберись! Ты же можешь. Ты сильная.

–Не могу, – донеслось из темноты. – Они… что-то вкололи. Я… не в себе…

–Не в себе, – зло бросила Лена, яростно разминая пальцы. – Я знаю, кто не в себе. Черт! Это надо же…

–Кобылин? – спросила Вера. – Ты его видела?

–Когда нас выносили, его уже не было, – неохотно ответила Лена. – Похоже, он сбежал, когда все началось.

–Я помню… пустой стол, – отозвалась Вера. – Мы его расколотили.

–Гриша был прав, – зло сказала Лена. – Вот зараза!

–В чем прав?

–Это не Кобылин. Он бы не ушел. Кто бы ни лежал на этом столе, это – не Кобылин.

–Он… он встать не мог. Это было страшно. Так кричал.

–Если бы Кобылин не мог встать, он бы лежал, и за ноги всех кусал, – прошипела Лена. – Это не он. Это даже не та тварь, про которую говорил Гриша. Не Жнец. Это просто кусок мяса!

–Ему голову прострелили, – выдохнула Вера и загремела цепью. – Насквозь.

–И что? – мрачно осведомилась охотница. – У Кобылина вообще голова была не самым нужным предметом. Он бы и без нее… Черт. Нет. Не могу. Это не он, Вер. Очень надеюсь, что не он. Это его близнец. Или клон. Или просто похожий мужик. Вер, не могу поверить, что это Лешку так… размазало.

Оборотница не ответила – лишь шумно задышала и загремела цепью.

–Ничего, – пробормотала Лена. – Ничего. Мы сами. Выберемся. Все будет хорошо, Вер. Еще Петька есть. И Дарья. С ними десяток охотников. Это настоящий боевой отряд. Они придут. Скоро.

–Знаешь, – тихо сказала Вера. – Меня правда им пугали.

–Кем?

–Кобылиным. Где-то за год до того, как мы с ним познакомились, я часто шаталась по улицам…

–Помню, – отозвалась Лена. – Мы тогда иногда встречались в кабаке. Но еще не дружили.

–Да, – Вера снова тяжело задышала. – Там как раз один наш… урод сколотил целую банду. Чтобы охотиться на охотников. Бритый его звали.

–Слышала, – медленно отозвалась Лена. – Гриша мне рассказывал, как перебили отряд Вещего. А Кобылин их в одиночку всех… в конце.

–Угу, – отозвалась оборотница. – Говорили, что он мстит…

–Кто?

–Кобылин. Ходит по улицам и специально отлавливает оборотней. Ну и…

–Что?

–Брат меня тогда напугал. Сильно. Он умеет рассказывать. Все в красках описал. И сказал, что у него есть информация – тот психопат ищет меня. Именно меня. Потому что я особо не прячусь и вообще… Веду себя вызывающе. Что этот псих меня приметил.

–Это Саня так пугал? – выдохнула Лена. – Вот урод!

–Я месяц по углам пряталась. От теней шарахалась. Чуть к родителям не уехала, в эти проклятые брянские деревни.

–А потом?

–Потом как-то забылось. Прошло. Я опять стала гулять по ночам. Помнишь, какие посиделки закатывали?

–Помню, – вздохнула Лена. – Я тогда тебя и спалила. На полнолунье.

–И мы стали дружить, – Вера вздохнула. – Хорошее было время. А потом...

–Что?

–Потом я встретила Кобылина в баре. Как раз когда стали пропадать наши. Когда исчез Борис, наш средний брат. Я сразу вспомнила, как Саня говорил, что он придет ко мне – убийца психопат, выслеживающий добычу и снимающий шкуру живьем. Я тогда в баре чуть не обо… чуть не умерла от страха.

Вера замолчала, а Лена, пытающаяся согнуть ноги и перевернуться на спину, едва сдержала крик боли. Ребро. Как минимум одно ребро сломано. Или треснуло.

–Лен, – тихо позвала Вера.

–Что?

–Знаешь, чего я хочу?

–Ну?

–Хочу, что бы он пришел ко мне. Прямо сейчас. Не Кобылин, а тот убийца психопат из страшилок, свежующий заживо оборотней, с руками по локоть в крови и безумным взглядом.

Лена оторвала голову от пола и прищурилась, пытаясь высмотреть в темноте силуэт оборотницы, прижимающейся к стене. Кажется, она пыталась привстать, но повалилась обратно. Что сейчас происходит у нее в голове? К чему вообще она завела этот разговор про маньяков?

–Зачем? – осторожно спросила Лена.

–Чтобы в этом доме ничего живого не осталось, – прошептала Вера. – Вообще. Никого. За Вадима.

Стиснув зубы, Лена уткнулась лбом в холодный бетон, чувствуя, как в глазах проступает что-то горячее и мокрое. Как лава из вулкана. Не сейчас. Не надо. Пусть Верка расклеилась из-за Вадима, а ей нужно остаться сильной. Она охотница. С Кобылиным они расстались. Давно. Он теперь для нее никто. Просто бывший парень, тупой, деревянный, не романтичный ни разу, совершенно бесчувственная колода. Маньяк убийца. Идеально выполняющий только одну работу – убивать все, что станет у него на пути.

–А уж я то, – процедила она сквозь зубы. – Уж я то, как хочу…

Закрыв глаза, он резко изогнулась, оттолкнулась ногами от пола и покатилась по голому бетону. Все тело взорвалось вспышкой боли, перед глазами рассыпался фейерверк. И это было даже хорошо – это дало повод вскрикнуть, когда из глаз хлынули слезы от боли в ребрах.

Ее путь окончился рядом с Верой, лежавшей на спине. Подкатившись ближе, извиваясь словно червяк, охотница уткнулась лбом в обнаженное плечо оборотницы, и застонала.

–Держись, – прошептала Лена то ли подруге, то ли самой себе. – Держись. Все будет хорошо. Будет.

Вера повернула к ней лицо, белое, как простыня, с опухшими от слез глазами и с размазанной по щекам чужой кровью.

–Нет, – тихо сказала она. – Уже не будет.

И склонила голову, коснувшись рыжими кудрями Ленкиной макушки. Охотница тяжело задышала, пережидая приступ боли, сглотнула пересохшим горлом. Боль все не унималась – плечи, ребра, спина и шея – их словно кипятком облили. Лена хотела сказать, что все будет хорошо, еще все будет, обязательно, но боль стала такой сильной, что она запнулась на полуслове и провалилась в темноту.

***

Дверь, ведущая в подвал магазина, была приоткрыта. Строев мрачно осмотрел следы босых ног у порога. Повинуясь взмаху его руки, вперед пошли два тролля, а сам вампир остался в коридоре, в окружении пятерки верных людей, державших наготове пистолеты.

Обернувшись, он окинул взглядом пустой коридор, ведущий к первому этажу торгового центра. Хорошо, что еще слишком рано. Людей тут нет. Охрана полностью подчиняется ему. Как раз старший смены и позвонил хозяину, когда услышал стрельбу. Строев в этот момент пытался дозвониться Георгу, чтобы сказать – подкрепление уже близко.

Вампир развернул машину, велел гнать обратно к центру, хотя уже где-то в глубине души понимал – поздно. Если дошло до стрельбы, значит, – все. Охранники торгового зала, люди простые, совершенно не представляющие, на кого они работают, даже не пытались сунуться в подвал. Собственно, на этот счет у них был строгий приказ, и на этот раз они с удовольствием его выполнили. Строев и его телохранители прибыли на место минут через пятнадцать после звонка. Павел пребывал в тихом бешенстве и был готов откусить голову первому встречному – в самом прямом смысле. Но ему хватило сил взять себя в руки и дождаться машины с подкреплением, вызванным еще полчаса назад – на помощь первой группе.

И вот теперь, косясь на приоткрытую дверь, Строев судорожно мял в кармане телефон, борясь с желанием вызвать все сюда все свои отряды. Отборные части поредели – из-за этой кутерьмы. Снимать охрану с укрепленного центра нельзя. Он прекрасно это понимал. Да и они слишком далеко. Хватит того, что он забрал ребят с дискотеки, где они охраняли девок.

Из подвала донеся тихий свист, служивший условным сигналом, и Строев рванулся с места. Обогнув охранников людей, стоявших с пистолетами наизготовку у двери, он с размаха протиснулся в щель и, вцепившись в перила небольшой лесенки, быстро окинул подвал жадным взором. И зашипел.

На ступеньках громоздились трупы. Трое бойцов, бывшие силовики, ребята крепкие и настойчивые. Мертвы. Дальше, в центре зала, лежал Георг. Без головы. То, что от нее осталось, валялось рядом. Над телом упокоенного вампира высился Ком – один из троллей, бывший старшим в этом выводке. Заметив взгляд шефа, он мотнул головой, указывая в угол. Там, среди обломков крохотного столика, сидел на корточках второй тролль, осматривая тела бывших уличных бойцов, решивших поиграть на стороне сильного. Им было поручено связать охотника. Теперь они были мертвы. Все.

Строев оттолкнулся от перил и медленно спустился по ступенькам, аккуратно перешагивая через лужи крови. Один из наемников, лежавший на нижней ступеньке, хрипло дышал, но вампир без трепета переступил через него – видел, что человеку осталось недолго хрипеть и задыхаться.

Спустившись, бывший координатор подошел к телу Георга. Рядом с ним валялась мелкая походная лопатка, испачканная черной жижей. При взгляде на нее у Строева загудели пальцы, и он резко сжал кулаки, не позволяя когтям вырваться наружу. Он. Да, это он. Это не остатки охотников его забрали, не заграничные гастролеры. Он сам. Беспомощный, потерявший разум и память, связанный и пускающий кровавые слюни. Этот подонок его перехитрил. Всех перехитрил. И оставил свой знак – лопату. Напоминает вампиру о том, как он убил своего первого упыря? Это знак, метка, подпись или… обещание?

Строев невольно оглянулся, обшаривая взглядом завалы коробок и двери в подсобки. Он еще тут? Нет. Глупости. Не позволяй этому сопляку напугать тебя! Но как он это делает? Человек на это не способен. Неужели придется признать, что кусок мяса все же перешагнул черту, отделяющую людей от… нас?

Зло скривив губы, Строев резко наклонился к трупу, брезгливо, двумя пальцами, распахнул плащ Георга и вытащил из внутреннего кармана телефон. Да. Это нельзя тут оставлять.

Выпрямившись и стараясь не дышать носом, Павел прошел в угол, где валялись окровавленные тряпки. От запаха человеческой крови мутило, и это было первым признаком того, что нервишки пошаливают. Нужно было успокоиться. Взять себя в руки.

Крови было много. Но она натекла не из мертвых тел. Что они тут устроили? Пытали Кобылина? С ума совсем посходили! Какого черта? Неужели так трудно выполнить простейшее поручение!

В кармане вампира зазвонил телефон. Отшатнувшись, он выругался, достал мобильник и, увидев знакомый номер, сбросил звонок. Тамбовцев. Беспокоится о своем драгоценном совещании. Ничего. Подождут. Им придется всем подождать. Охрану вызывать поздно. А вот поднять на ноги всех ищеек в центральном округе – можно. Нужно это сделать прямо сейчас. Это выродок не мог провалиться сквозь землю, он должен быть где-то неподалеку! Спятивший, окровавленный, привлекающий внимание прохожих. И патрулей. Зараза. Придется опять договариваться с Тамбовцевым. Без его сети ментов тут не обойтись. Поймали один раз, выловят снова. Но что оборотень попросит? Нет, пусть подождет. Может, своими силами…

Строев сунул руку в карман и кончиками пальцев коснулся телефона. Нужно выбрать. Прямо сейчас. Ситуация слишком нестабильна. Везде, где появляется этот охотник, любые планы превращаются в россыпь осколков. Он действительно проклят. Нет, он сам по себе ходячее проклятие!

Вампир вскинул голову вместе с первым выстрелом, раздавшимся в коридоре. Когда прозвучал второй, он уже двигался к лестнице, легко обогнав неуклюжих троллей. Когда ударил третий, Строев был уже у двери. И, заметив в щели черные куртки и штурмовую винтовку, понял, что это не он. Не охотник. Шатнувшись в сторону, вампир увернулся от очереди, разбившей в щепки дверь, а потом резко нырнул в проем, выпуская когти.

Первого человека в пухлой черной куртке он просто оттолкнул в сторону, второго полоснул когтями по животу, а потом сильнейший удар в грудь швырнул его обратно в разбитую дверь.

Перевалившись через перила, Строев упал на ноги, в груду мятых коробок, и метнулся в сторону, когда автоматные очереди, летевшие следом, вспороли картон. Выстрелы были глухие, слишком тихие, но вампир не сомневался в том, что это серьезное оружие. Он отступил назад, за спины троллей, начавших подниматься по лестнице, используя их как живые щиты. И очень вовремя – на площадку выскочили два стрелка. Оба были невысоки ростом, одеты в раздутые черные куртки-бомберы, под которыми явно скрывалась защита, лица спрятаны за черными масками-шапками. В руках – штурмовые винтовки, с укороченными стволами, гладкие, тощие, со смещенными назад магазинами.

Один тут же опустился на колено, второй остался стоять – но выстрелили они одновременно. Первые же очереди ударили в грудь троллям, вышибая из них черные брызги. Обостренный слух вампира, пригнувшегося за своими живыми щитами, уловил характерный треск ломавшихся костей. Прочнейших костей троллей. Тот, кто подбирал боеприпасы к этому оружию, прекрасно знал, на кого будет вестись охота.

Мысль о том, что следующий залп может состоять из серебреных пуль, отрезвила Строева. Он вжался в стену, в панике бросил взгляд на бетонную колонну, торчавшую в углу зала. До нее было не так уж далеко!

Стрелки, опустошившие свои магазины и замедлившие продвижение троллей, легко скатились с лестницы – прямо в коробки, где минуту назад стоял сам вампир. Их место быстро и четко заняла следующая пара, похожая на первую как две капли воды. Эти начали расстреливать подошедших троллей в упор. Эти целились в головы, размалывая из своих орудий зеленоватые лица в мелкую кашу.

Строев метнулся к колонне, когда оба тролля начали падать – в тот самый миг, когда стрелки в коробках, перезарядившие свои винтовки, дали залп по последней цели.

Ускользнув от свистящих пуль, вышибавших в стенах огромные дыры, вампир скользнул за толстую колонну и вжался в нее. Бетон сотрясался от попаданий тяжелых пуль, каменная крошка и пыль облаком повисли в воздухе. У Строева невольно мелькнула мысль – неужели они не бояться рикошета? Здесь, в бетонной коробке, палят во все стороны… Нет. Видимо не боятся.

Когда выстрелы умолкли, вампир быстро выглянул из своего убежища, успев за долю секунды окинуть взглядом поле боя.

Тела двух троллей добавились к трупам людей у лестницы. Оба еще шевелились, но судя по тому, что от их голов остались ошметки, это были лишь судороги. Два стрелка по-прежнему сидели в коробках, держа на прицеле укрытие Строева. Двое медленно спускались по лестнице, а их место заняла следующая пара. Шестеро. Шансы есть и неплохие. Вопрос в том, сколько их осталось за дверью. Нужно их всех заманить сюда, в помещение. Он сможет их опередить. Он быстрее. Ведь судя по запаху и по звуку сердец, это люди. Просто хорошо тренированные и обученные люди, знающие, как надо охотиться. Охотники? Нет, тут видно четкую организацию, это не местная шпана Гриши, играющая в робингудов. Это военное подразделение.

Строев неуловимым текучим движением выглянул из-за другого края колоны, каждую секунду ожидая выстрела. Но винтовки молчали. А по лестнице спускался крепко сбитый человечек в черном костюме. Чуть выше среднего роста, собранный, округлый, напоминающий борца. Светлые глаза, мощный подбородок выдается вперед, аккуратная стрижка. Абсолютно невозмутимое выражение лица, как будто ничего не происходит. Очень удачливый и расчетливый бизнесмен, разоряющий конкурентов щелчком пальцев. Или профессиональный убийца.

Человек спустился по лестнице, миновал двух стрелков, замерших у последней ступеньки, сделал несколько шагов в сторону колонны. Остановился, окинул равнодушным взглядом стены, изъеденные выбоинами от тяжелых мягких пуль.

–Покажись, – потребовал он.

В его голосе пряталась сталь, но ее смягчал странный текучий акцент. Строев невольно прикрыл глаза. Скадарский. Они все-таки решили выступить открыто. Почему так быстро? И ведь не было даже намека на то, что он станет первой мишенью интервентов.

А он и не стал – внезапно понял Строев. Они охотились за проклятым Кобылиным, которого он увел из-под носа у князя. Вампир прищурился, и его зрачки превратились в черные точки, едва заметные на фоне темной радужки. Значит, шанс есть. Если не договориться, то хотя бы уболтать их настолько, чтобы можно было оценить силы противника. И пойти на прорыв.

Медленно, сохраняя достоинство, Строев показался из-за колонны, сделал мягкий шаг вперед, к странному человеку. В грудь вампиру смотрели шесть стволов, но он не обращал на это внимания. Сейчас ему нужно было только пара минут разговора с этим рабом Скадарского.

–Кто спрашивает? – небрежно осведомился Строев.

Собеседник не ответил – окинул противника цепким взглядом светлых, почти белесых глаз. Невозмутимый, абсолютно уверенный в себе, даже немного отстраненный. Строеву вдруг почудилось, что он смотрит на манекен. В этом человеке не было ничего живого.

–Это моя территория, – жестко сказал Строев, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию. – По какому праву вы тут находитесь?

–Где Жнец? – спокойно спросил человек в костюме.

Строев подавил первый порыв послать его к черту. Нет, так нельзя. Нужно зацепить этого парня. Заставить разговориться.

–Если речь идет об охотнике по фамилии Кобылин, – сухо отозвался вампир, – то его тут нет.

–Где он сейчас?

Строев стиснул зубы, усмиряя гордыню.

–Он перебил моих людей и бежал, – нарочито нехотя признал он. – Не имею ни малейшего представления, где этот ублюдок.

Светлые глаза собеседника чуть затуманились. Что-то странное мелькнуло в них зыбкой тенью. Человек бы и не заметил, но от взгляда вампира это не укрылось. Это было… не по плану.

–Но могу предположить, – бодро сказал он, делая шаг вперед, – что несколько его друзей…

Он рванулся с места как ожившая молния.

Расчет был верным. Смять человека, перепрыгнуть через охранников на лестнице, смести тех, кто стоял на площадке, вырваться в коридор. Придется вытерпеть десяток попаданий, не меньше, но это не серебро, это мелочи…

Его сбили на взлете – тот самый бесчувственный болван, уклонившийся от атаки. Он ухватил вампира за плечо – быстро, неуловимо плавно – и толкнул в сторону. Строев, уже оторвавшийся от пола, крутнулся и рухнул на пол. Уже приземляясь, успел оттолкнуться от бетона и броситься на человека, в мгновенье ока, оказавшегося между ним и лестницей. Первый же удар вампира должен был сломать подставленную руку, но человек вывернул ее в локте и удар скользнул по плоти. Вторая рука вампира, с выпущенными когтями, лишь царапнула по животу повернувшегося противника, вспарывая ему костюм. А тот, завершив полный оборот вокруг себя, с размаху выбросил локоть. Удар был силен, Строева словно тролль лягнул. Он невольно отступил на шаг и получил новый удар – кулаком, точно под захрустевшие ребра.

Взревев, упырь рванулся вперед, вытянув когтистые лапы, уже не заботясь ни о чем и атакуя так, как велел ему инстинкт. Он получил пару тяжелых ударов в голову и грудь, но успел полоснуть по мелькавшим перед глазами рукам, а потом, отбросив их, скользнул вперед. Неуловимо быстрый, сильный, неуязвимый – настоящая машина для убийств. Ему удалось смахнуть руки противника в сторону, и Строев с наслаждением вонзил растопыренные когти в незащищенный живот. С размаха, насквозь, до самого позвоночника, насаживая тело человека на когти, как свинью на вилы.

Он не успел утолить свою жажду – удар двух кулаков в лицо заставил его отшатнуться, а следующий – ногой в грудь, – швырнул на пол.

Поднимался он медленно, чувствуя, как из задетой болевой точки под ребрами по бессмертному телу растекается предательская слабость. Он уже осознал – стрелки так и не начали пальбу. Но не это было удивительным. Вовсе нет.

Округлый человечек, как ни в чем не бывало, стоял у лестницы, бесстрастно глядя на вампира. Его пиджак был разодран в десятке мест, рубашка на животе превратилась в клочья, сквозь которые проглядывало белое тело с полосками татуировок. Никакой крови. Никаких заметных повреждений. Очень быстрый. Очень сильный. Безупречно обученный ближнему бою. Холодный, как лед.

–Нет, – прошептал Строев, медленно выпрямляясь. – Таких совпадений не бывает.

Человек спокойно наблюдал за тем, как вампир поднимается на ноги. Он не угрожал, не нападал, а взгляд его был совершенно обычным. Равнодушным. И все же в груди у Строева, там, где у человека должно было располагаться сердце, появился холодный комок.

–На кого ты работаешь? – хрипло спросил он, всматриваясь в невозмутимое лицо человека. – А?

Тот не ответил, лишь склонил голову на бок.

–Мертвый аватар, – медленно произнес Строев, поглядывая на разодранную рубаху противника. –Искусственно сделанный. Умерщвленный и возрожденный уже как нежить, с выбранным подселенцем из мира теней. Бессмертный, потому что уже умер, как зомби. При этом быстрый, как вампир, сильный, как оборотень, управляемый привязывающим заклинанием, как марионетка, не имеющий собственных целей и устремлений. Это… Это впечатляет.

Мертвый человек снова взглянул на вампира, и в его глазах скользнула едва заметная тень.

–Кому ты служишь? – прошептал Строев, когда его лицо оплыло и окончательно превратилось в серую маску чудовища. – Новаку? Тому, кто изображает из себя цыганского барона? Он же клоун. Мелочь. Шантрапа. Он не мог сам сделать тебя, это не его уровень. Чья ты фигура на самом деле, а?

Тело вампира медленно изменялось. Лицо стало серым, оплывшим, губы превратились в узкую щель, нос – в две дырки. Острые зубы выглянули из серой плоти бывших губ. Плечи стали выше, шире, и костюм затрещал по швам. Руки превратились в лапы, резко утолстились, разрывая рукава. Следом изменились ноги, выгнулись обратную сторону, выбросили шипы на бедрах, проткнувшие брюки. Строев медленно терял человеческий облик, возвращаясь к своему исходному обличию, которым он не пользовался много лет.

–Это не совпадение, – мягко сказал человек в изодранном костюме, оглядев своего противника. – Я здесь, чтобы найти того, кто может представлять угрозу для нашей семьи.

–Угрозу? – Строев зло оскалил длинные зубы. – Этот подонок… Да. Я догадываюсь, о ком ты говоришь. Быть может, продолжим поиски вместе? Я могу быть… полезным.