Текст книги "Лифчик для героя. Путь самца - 2."

Автор книги: Роман Трахтенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

По вызову

– Дед Мороз, выходи! – кричали дети, пританцовывая

около туалета.

...Я еще раз глянул на дату и на адрес, где проходила та самая вечеринка, и какие-то смутные воспоминания шевельнулись во мне. Райончик-то знакомый, и по каким-то причинам у меня он тоже ассоциируется именно с Новым годом.

А впрочем, известно, почему!

Во время своих новогодних заработков мы с женой заходили в эти же дворы и примерно в то же время. Просто мы столько отработали в костюмах Деда Мороза и Снегурочки, что сразу и не вспомнишь все дома, которые обошли. А в ту новогоднюю ночь мы решили, что скучно просто так идти в квартиру веселить пьяный народ, и придумали, как повеселиться самим. Жена отправилась в квартиру с сообщением, что дедушка Мороз где-то потерялся, пойдемте его искать. А я ходил по двору с фальшвеерами, зажигал их, крича при этом: «Снегурочка-а-а, ты где? Сне-гу-ро-о-очка!»

Вскоре весь двор наполнился голосами. Из всех окон мне кричали: «Дедушка Мороз, иди к нам, мы тебя ждем!»

Идти я никуда не спешил, мне нравилось этакое театрализовано-пиротехническое действо. В то время фейерверк воспринимался как чудо, ведь их тогда не продавали открыто, и пришлось спереть несколько этих чудесных штучек у организаторов уличного праздника. Их легко можно было спрятать под большой шубой, и мы радовались огням, как дети. Одну ракетницу мы даже припрятали до будущих времен, но потом оказалось, что у нее вышел срок годности. Использовать ее стало опасно, и помню, что я засунул эту кругляшку глубоко в мусорный бак, чтобы никто не нашел. В общем, когда ты молод и беден, можешь найти себе развлечение по душе.

А в тот вечер я мог видеть Хельгу в женском костюме на одном из балконов, и, будучи слегка нетрезвым и очень близоруким, обязательно бы бросился знакомиться с такой «очаровательной и яркой дамой». Еще бы и серенаду пропел под балконом... Вот был бы смех...

Но мы разминулись. Почти.

Хельга продолжила ходить по своему замкнутому кругу, мечтая о женском счастье; а я тогда бродил по своему, мечтая о славе и подрабатывая то Дедом Морозом, то мягкой живой игрушкой... Помню, как в новогоднюю ночь мы с женой и еще целой компанией сокурсников должны были работать большими куклами в парке: нас ждали заношенные костюмы каких-то белочек, зайчиков, женоподобных гномиков и прочей лесной нечисти. Рабочая смена начиналась в час ночи, но перед этим мы еще собирались встретить Новый год с зверушками-рецидивистами. Перекусив для начала дома в одиннадцать с бабушкой и дедушкой, мы собрались на работу, прихватив со стола шампанское и салатики. Без пяти двенадцать приехали на станцию «Парк победы»; парк нам еще предстояло преодолеть по спринтерски, и – побежали. Через три минуты поняли, что все равно не успеваем, и разбили пикник под вечнозеленой елкой. Пить решили из горлышка, салаты есть прямо руками. Мимо гапопом проскакал паренюга с высунутым язычищем, интересуясь на ходу: «А можно и я с вами встречу?»

– Нет!– хором ответили мы, – Нам и вдвоем хорошо.

И он потрусил дальше, а мы выпили из горла, поздравили друг друга и, уже не торопясь, врастопырочку, побрели к месту заработка. А чего спешить, на пьянку все равно опоздали.

...И так год за годом, калейдоскоп лиц, квартир, елок. Как-то мою Снегурочку пытались перекупить армяне, у которых мы работали.

– Э-э, ты иди. А Снэгурочку нам оставь.

– Вы что, с ума сошли?! Это моя жена, – препирался я.

– Да ладно, жэна не жэна. Сколько ты за нее хочешь?

– Она не продается!

...Кстати, то мое прошлое не исчезло, не ушло ведь по улицам продолжают ходить ряженые, с которыми бродил и я, они по-прежнему нужны людям. Иногда из прошлого раздаются звонки.

Так, года четыре назад я снимаю трубку.

– Роман, а можно вас заказать в садик Дедом Морозом?

– Можно, – несколько удивился я, но решил не отказывать. – Только должен предупредить, что стоит это пять тысяч долларов (на тот момент цена была такой).

– Как?! – воскликнула женщина. – А почему так дорого?!

– На данный момент я так стою.

– Что вы мне рассказываете? Обычная цена пятьсот-тысяча рублей.

– Да, но у меня другая.

– Но вы же у нас проводили за пятьсот у меня все записано.

– Да.

– А с кем я разговариваю? С Романом?

– Да. С Трахтенбергом.

– Ой, да? – В трубке зависла пауза. – Ой, извините. Я, наверное, не туда попала.

– Туда. Я раньше работал в садиках.

Мне даже пришла в голову мысль, что можно бы и отработать разочек бесплатно ради рекламы. Собрать прессу. Чтобы увидели, что Трахтенберг все-таки умеет работать с детьми. Я считаю, что довольно прилично вел утренники. Понимал, что ребятишкам обычно все равно, в каком состоянии дедушка Мороз; им весело, даже если он пьян в зюзю, а вот родителям скучно, и обычно работал еще и на них тоже. Бросая в сторону реплики для пап и мам, типа: ну, мы-то с вами понимаем... Родители радовались, как дети, только, в отличие от чад, давали денег, наливали...

Но не только приятные воспоминания связаны у меня с праздником. Однажды, помню, как жутко я влип, явившись по «вызову» в одну квартиру. Там было несколько детей, скорее всего, несколько соседей вскладчину взяли одного Деда, а я сразу взял «быка за рога».

– Дети, кто громче всех поет?..

– А кто какой подарок хочет?

– А теперь давайте поскачем, как зайчики.

Никто из родителей не сказал мне, а сам я не заметил, что у одной девочки нет ножек. Но, искренне радуясь игре в зайчиков, она пыталась подпрыгивать на ручках, и когда я увидел, в чем дело, то оторопел. Совершенно глупая ситуация; я просто не заметил и даже не предполагал, что такое возможно.

Наверное, эта скачущая на ручках девочка и положила конец моим походам с мешком конфет в люди.

Привычка жениться

Свадьба, свадьба – В жизни только раз! Может два, а может – три, Но это не для нас.

Песня

– Какое платье тебе нравится? – Ирина прыгает на кровать с журналом «Работница», посвященным свадьбам.

Невеста – «баба на чайнике»; невеста – «кукла на капоте»; невеста – «смерть занавескам» и невеста – «не упусти последний шанс»... Девушек радуют такие фасончики, я бы выбрала более элегантное, но таких в «Работнице» нет. Впрочем, и выбрала бы не для Иры...

– Давай не будем делать пышную свадьбу? Понимаешь, у меня уже была одна такая, но мы все равно развелись. Шумное торжество ведь еще не залог долгого супружества.

Она хмурится и недоуменно поднимает бровки.

– Зато сэкономим кучу денег и сможем поехать куда-нибудь в Дагомыс. Ты была там?

– Нет.

– Замечательное место...

И я пускаюсь в сказочно-неописуемую шикарно-незабываемую историю про отдых на море, которую Ира слушает открыв рот. Женщин легко сбить с толку, особенно если ты сам... женщина. На самом деле торжеств не хочется совсем по иной причине: чем пышнее свадьба, чем больше разговоров о ней, чем дольше приготовления – тем больше воспоминаний, которые когда-нибудь смогут причинить боль.

Конечно, сейчас, спустя три месяца нашей совместной жизни, я люблю Ирину. Это уже не подростковое влечение, какое было у нас с Леной. Тут более осмысленное взрослое чувство, родство душ, если хотите. Опять кто-то невидимый «переключил» меня в мужской род, и я хочу только одного – быть с любимой. И все-таки... Если в ту новогоднюю ночь я готов был признаться ей в своей проблеме, спьяну начав думать, что она поймет меня, то сейчас вижу, что она все-таки обычная русская баба – хочет семью, пышную свадьбу, «жить долго и счастливо и родить кучу детишек», а я молчу. Меня просто устраивают совместный быт, секс и ее квартира в центре.

Сегодня настоящая трагедия. Ленка каким-то образом узнала, что я женюсь, и устроила истерику. Она звонила и визжала, что не видела более лживых людей, я держал трубку на расстоянии, чтобы не оглохнуть. Но самое страшное – она сказала, что запрещает сыну видеться со мной. А я люблю этого ребенка, хотя и не уверен, что он от меня. И в полной мере осознал свою любовь теперь, когда он потерян. Иногда я даже плачу по ночам, чувствуя, что и ОНА тоже мечется и тоскует.

Ирина тоже хочет рожать, но я боюсь. Мало ли что может случиться? Да и моя ЖЕНСКАЯ ЧАСТЬ в испуге и бешенстве. Рано или поздно правда откроется, и, как тогда поведет себя моя вторая жена, неизвестно. Совсем не хочется терять еще одного ребенка. Стоит ли отдавать то, что тебе очень дорого, на откуп биологической матери? Чем она лучше тебя? Почему у нее больше прав? Потому, что у нее есть матка?!

...К тому же... Что если любви хватит ровно на полгода? Так же, как было с Ленкой. На шесть месяцев женщина захватывает как водоворот, втягивает в любовь, в интимную сказку. Затем страсть приближается к какому-то пику, а потом... сходит на нет, словно ничего и не было. И что делать?

Спустя три месяца после скромного бракосочетания в ЗАГСе, я полностью, как и подозревал, охладел к супруге и постепенно начал перетаскивать из маминой квартиры в дом к Ирке свои женские вещи, благо здесь было достаточно места для тайников, и даже имелась здоровая кладовка, где хранились вещи бабушек и дедушек, мамы и папы, елочные игрушки, книги и тетради. Жена никогда не разбирала хлам, и ЕЕ вещички вполне гармонично вписались в эту кучу отходов бытия.

И все же, хотя я по-прежнему переодевался, по– прежнему скрывался и лгал, что-то изменилось. Годы шли, я становился все старше и начинал понимать, что, наверное, когда-нибудь в нашей стране что-то изменится, да что толку, если я к тому времени стану дедушкой?! Будет ли в этом смысл? Ну слепят из меня бабушку. И в чем счастье?!

В рабочий полдень

– Пойдем ко мне, музыку послушаем.

– А если мне не понравится?

– Оденешься и пойдешь домой.

– Олег Леонидович, а когда все должно быть готово? – Моя молодая помощница всегда заглядывает в глаза и смотрит в рот.

– К пятнице.

– Хорошо.

Побежала исполнять. Очень старается, все-таки работает у лучшего инженера на заводе. Глазки строит, хотя знает, что женат. А чего не знает, так только того, что не особо интересуют меня ее стройные ноги и длинные рыжие волосы. Тем не менее, наверное, желание женщины понравиться мужчине – повод, чтобы хорошо работать.

...Все началось однажды вечером, когда я нашел у жены на прикроватной тумбочке женский роман, где аристократка влюбляется в садовника. Прочел залпом. Ирка удивилась, сказала, что подобная литература нравится только бабам. У них на работе они за этот роман дерутся, а мужики плюются. Я про себя усмехнулся, но, на всякий случай, раскритиковал их мужиков. Сказал, что они не самые развитые люди.

Но главное, что я понял, прочтя любовную тягомотину, что запретность любви, страх быть пойманным обостряет чувства и рождает страсть. И может, нужно предпринять что-нибудь эдакое?.. Может, острота ощущений загонит меня в классическую колею?.. Дикая мысль о запретном удовольствии усилилась, когда вышел фильм «Эммануэль». Его все смотрели в только появившихся видеосалонах, тихо мучились от возбуждения, а в меня он вселил надежду.

Вот и решил попробовать на работе с молодой сотрудницей...

– Олег Леонидович, я все сделала. – Надя показывает работу.

Юбки у нее все короче. Кстати, насчет «короче»: завтра на заводе короткий рабочий день. Но Надя, наверняка, согласится задержаться, если ее загрузить работой. Кабинет будет в нашем полном распоряжении. Рабочие останутся только в цеху. Они, конечно, могут зайти за чем-нибудь, но... в кино такие случайности только возбуждают героев.

Наступил час икс. Мы уже два часа сидим над отчетами, хотя мой-то давно закончен, но мне страшно. Глядя на Надю, я понимаю, что и ей тоже. Она сидит, низко опустив голову, и что-то чертит. В холодильнике в кабинете лежит шампанское, я взял, понимая, что «на сухую» никогда не решусь.

– Я закончила. – Она прерывает затянувшуюся тишину.

– Да? – бодро откликаюсь. Не могу же показать свое смущение и страх. – Значит, мы молодцы. Это стоит отметить! Правда, нечем... А-а-а, вспомнил! – Делаю радостный вид. – Там же шампанское в холодильнике! Приготовил его на день рождения, но ничего страшного, успею еще купить!

И достал бутылку. Мы чокнулись за окончание работы и выпили, потом решили выпить еще. Надо было приступать к делу. Она ждала. Я снова разлил шампанское. Мы снова выпили, и на моем столе зазвонил телефон.

– Ты еще на работе? – удивленный голос Ирины на том конце провода.

– Да, задержался. Много дел. Я позвоню, когда буду выезжать. Или ты ложишься спать?

В голове стучала мысль, что самое время бежать. Звонок жены буквально спас меня, но... Бегство приведет опять же только в постель к Ире, а там ничего интересного нет.

Удостоверившись, что муж на работе, она моментально успокоилась, ей и в голову не стукнуло, что на заводе можно заниматься чем-либо греховным.

– Жена звонила, – сообщил я Наде. – А у тебя есть друг или жених?

– Нет, – сразу бесхитростно ответила она.

На мой взгляд, могла бы и соврать.

Или лучше, чтобы у нее кто-то все-таки был.

Мне так было бы спокойнее.

Мы выпили еще.

Потом еще.

Я чувствовал, что пора начинать.

И медлил.

...После третьего бокала Надя сама робко потянулась ко мне губами, по-детски прикрыв глаза. Я судорожно заглотнул остатки шампанского и ответил на поцелуй.

Что-то не так.

Точно.

Она девственница?!

– Надя? – Я отшатнулся. – А у тебя вообще были мужчины?

– Нет.

Ну вот. Хотел экстремального секса, а выбрал девственницу. Ну не дурак ли?! Точнее, дура! Конечно, нет у меня нужного чутья на женщин, а откуда ему взяться?! Всяческое желание секса у меня напрочь пропало. Мне стало ее жаль. Лично мне не хотелось бы лишиться девственности на заводе, в грязном кабинете, куда в любой момент могут заглянуть рабочие. А потом они будут сплетничать, считая ее развратницей, и показывать пальцем, а уволиться нельзя, ведь она здесь после института по распределению.

– Мне вообще-то пора домой, – выдавил я.

Она удивленно вскинула брови. Но мой уход уважительный, она же сама видела, что мне звонили. К тому же так будет лучше, а то потом мне придется придумывать какие-нибудь причины, по которым мы не можем встречаться. У нее уже и так, судя по всему, начинались мечты, что наши отношения должны быть глубоки и серьезны и на всю жизнь. До подобного доводить нельзя. И я пошел к раковине мыть стаканы, а когда повернулся – она уже снимала колготки...

Домой я бежал едва ли не со скоростью звука, смеясь над собой глубоко в душе. Хотелось чего-то необычного – нате вам, пожалуйста! Я едва не совершил непростительный грех. Может, все мужики и хотят девственницу, считая это каким-то дополнительным очком в списке своих достижений, я же точно осознал – НЕ ХОЧУ! И то, что все так обернулось, говорило лишь о том, что не судьба мне совершать мужские подвиги.

Просто не тянет.

Целка-экстремалка

К кассе кинотеатра подходит влюбленная парочка.

– А дайте нам билеты на первый ряд.

Кассир внимательно их оглядывает и уточняет:

– Может, вы хотите на последний?

– Нет, зачем же? Мы хотим, чтобы этим шоу наслаждался весь зал.

...Ну как такое может быть?!

Я смотрел на даты и понимал, что ему (ей) тогда было уже под сорок.

Хотелось экстремального, а получилось чересчур наворочено. Не потянул.

С девственницами и опытному-то человеку сложно, а уж неопытному – пиши пропало. Помню, как по молодости встречался с одной девицей. Она выдавала себя за умудренную жизнью особу, а я – наивный и юный – верил ей. Дело дошло до секса, но тут у нас ничего не получилось. Член не входил.

– Знаешь, у тебя слишком большой!– заявила она.

Я удивился. Иногда, знаете ли, бывают моменты, когда приходится волей-неволей наблюдать размеры чужих агрегатов. Мой среди них чемпионом точно не являлся.

– А как у тебя было раньше с другими?

– Нормально. Как всегда.

Не одну неделю я страдал, терзаясь мыслью, что ни одна баба мне не даст. Потом стал думать, что, может, это не у меня проблемы, а у нее. Нашел в энциклопедии статью про женскую сексуальность и ее патологии и в результате убедил себя в том, что девушка просто фригидна не по годам. Правда, потом выяснилось, что моя подружка всего лишь была девственницей, и в самый критический и роковой момент ей уже стало стыдно признаваться в своей невинности, а я не понимал, почему ей больно и некомфортно и почему, наконец, мой приятель никак не может проникнуть в эту норку. Она не знала, что бы такое мне сказать и при этом не потерять собственное лицо. Трудно с бабами. А уж в экстремальной ситуации с ними труднее втройне!

Неужели в сорок лет некоторые еще верят, что жизнь похожа на кинофильм? i

И кстати, о кино.

Мне было лет тридцать, когда одна из знакомых девах загадочным тоном поинтересовалась, а хотел бы я попробовать секс в кинотеатре? Я не знал, хочу или нет, но, когда сексуальные эксперименты предлагает женщина – это всегда поражает, и соглашаешься не раздумывая. Правда, я все же высказался:

– Стремно как-то.

– Да совсем наоборот, интересно! – заверила она.

Купили мы «места для поцелуев», зашли в зал, и я с сожалением, а она с радостью обнаружили, что зрителей полно, и даже на предпоследнем ряду сидят люди.

Но не отступать же.

...В темноте зала я расстегнул ширинку, а экстремалка взгромоздилась на меня. И мы начали колыхаться, стараясь не издавать звуков, но иногда писк и чавканье все же прорывались сквозь плотно сжатые, словно в мучениях, зубы и распахнутые губы девушки. Пипл оборачивался, но мы делали вид, что просто смеемся. Что было почти правдой, выпустить какие-то другие свои эмоции, которые рвались на волю, мы так и не смогли. Мне уже надоела дурацкая затея, и я понемногу начал смотреть кино из-за ее плеча, решив, что, если она начнет вдруг вопить, успею зажать ей рот. Но она тоже не могла расслабиться и... прыгала-скакала, пока не устала.

Тогда и слезла с топорища.

А оно продолжало стоять.

Виновато посмотрев на измученный орган, красотулька наклонилась к нему и завершила начатое более удобным в данной ситуации способом. Мне, наконец, полегчало, хотя оргазм пришел вместе с мыслью о том, что пора уходить и больше никогда не заниматься такими глупостями. Адреналина, конечно, много, а удовольствия мало. Совсем ни к чему мешать одно с другим. Все равно как белое винище с красным, а соленые огурцы с молоком. Все съедобно только по отдельности.

Урок я усвоил, и, когда однажды другая моя подруга, с которой мы летели в салоне бизнес-класса, предложила «совместно прогуляться в туалет», я радостно подскочил, рванув в сторону сортира, но потом так же резко затормозил. Кабинка одна, и, значит, весь салон будет знать, что мы идем туда не пописать на брудершафт, а вот будут ли одобрять они наши действия и будут ли завидовать? Оглянувшись через плечо и вглядевшись в серьезные лица, понял – нет. Времена Эммануэль давно прошли, Сильвия Кристель состарилась, и во время ретроглупостей «зрители» неуместно-нахально интересуются: «Что, трахаться больше негде?!» А фраза, сказанная некстати, кстати, обламывает.

... До сих пор не могу забыть, как однажды холодным зимним днем в районе озера Голубого под Питером, находясь на подледном погружении, я попросился в номер своего друга водолаза Кости Кравчука.

– Костя, дай мне ключ.

– А зачем? – Ему было скучно.

– Дай ключ, и не надо задавать глупых вопросов!

– Тебе поговорить надо о чем-то? – нахально продолжал он.

И тут подошла моя скромная подруга, для «разговора» с которой мне и требовалась свободная кровать. Я ее, между прочим, полдня в перерывах между рэками уламывал... побеседовать. Но Кравчуку не было до этого дела, он просто взял и ляпнул:

—А-а-а, так тебе надо по-быстрому перепихнуться?!

На глаза девушки навернулись слезы, ротик открылся от гневного возмущения, она повернулась всем своим стройным любвеобильным туловищем на сто восемьдесят градусов и навсегда убежала прочь.

Так что у случайного секса масса неудобств. Обламываешься сам, обламывается она... Помню, как-то с первой женой мы трахались в море. Не ради острых ощущений. Нам просто очень хотелось, а места не находилось. На советском пляже не было ни раздевалок, ни душевых, что и вынудило нас на любовный подвиг. Одновременно мы пытались получать удовольствие и следить, чтобы люди не догадались. Мы кроили самые невинные лица. Никто нас не запалил. Неудобства начались потом, у жены все чесалось внутри, вода у берега все-таки грязная.

Так что экстрим – это не для удовольствия, это от безысходности. И друзей, которым бы он нравился, у меня тоже нет. Мы занимались сексом с девушками и в лифтах, что всегда неудобно, и в парадных. И я вам прямо скажу – не выбирайте второй этаж, люди на него всегда поднимаются пешком! На третий поднимаются иногда, а вот на четвертый – практически нет. Так что пролет между третьим и четвертым этажами – самое безопасное место!

Но я «тренировался» в экстремальных условиях только по необходимости, не для острых ощущений, а для желанной разрядки...