Текст книги "Лифчик для героя. Путь самца - 2."

Автор книги: Роман Трахтенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Из князи в грязи

– Доктор, помогите, у меня депрессия

– Конечно, дорогая, помогу. Вам нужно заняться каким-нибудь видом спорта, и тогда у вас не останется времени на хандру.

– А какой вид спорта вы посоветуете?

– Вот я, например, уже десять лет занимаюсь хоккеем. Посмотрите, в какой я прекрасном тонусе, здоровье как у коня, а мышцы?!

– Доктор, но я женщина!

– А я, по-вашему, кто???

...Мысль, что на тяжелую физическую работу всегда требуются сотрудники, оказалась верной, только не в отношении меня. Водители-то нужны, но людей с дипломом не берут. Высшее образование, полученное бесплатно, полагается отрабатывать. К счастью, мама – оторопевшая поначалу от моего решения – нашла знакомых, которые помогли поступить в автошколу. После чего мечта идиота сбылась – я был принят на работу водителем грузовика (а по– совместительству грузчиком и экспедитором), но зато и зарплата мне одному полагалась, как за троих, – пятьсот рублей. Такие большие деньги многое оправдывали. И конечно, главный плюс: тяжелый физический труд, опасности дороги – все мешало ЕЕ появлению.

Мне даже казалось, что ОНА умерла и была похоронена под моей загрубевшей кожей, щетиной, грязными ногтями, под мозолями на ладонях, короткой стрижкой, дрянной одеждой и грубыми манерами. Да разве и могло быть иначе? В день я самостоятельно загружал и разгружал грузовик и даже мог поднять одновременно шесть ящиков молока! Ну разве у передовика производства могли появиться мысли о покупке румян? А сегодня мне пришлось даже подраться в очереди грузовиков, когда один пьяный грузчик полез вперед. Сгубила его бурная жестикуляция. Я решил, что он собирается въехать мне в морду, увернулся и тут же сам нанес удар. Все вышло автоматически, ведь я когда-то занимался фехтованием. Надо же, никогда в жизни не дрался! Может, становлюсь нормальным мужиком?!

С удовольствием рассказал о драке Лене, она округлила глаза и совсем не поняла радости по поводу того, что я кому-то врезал по роже. Она выходила замуж за интеллигентного мальчика, ведущего себя как герои романов, и я был именно таким, поскольку не знал, какими бывают настоящие мужчины. И вот теперь жене пришлось жить с неотесанным водилой.

– У меня в пятницу зарплата, хочешь, на выходных сходим в театр, а потом можем в ресторан? – Я решил исправить ситуацию, и у меня получилось, что неудивительно. Зная, что нужно женщине, несложно найти подходы.

– В какой? – Она тут же оживилась, забыв о происшествии.

Так вот мы и налаживали наш быт.

...Тяжелая и тупая работа затягивала. С утра пахота, вечером пиво и телевизор. Жизнь пустая, зато деньги приличные. Прошло не так много времени с момента трудоустройства, как я уже начал лихачить. Вписывался на скорости в любой поворот, удивляя даже водителей с большим стажем. И мне казалось, я справился с НЕЙ. ОНА перестала появляться, перестала говорить со мной. Отношения с Ленкой тоже налаживались. Какой-никакой секс на ночь глядя, чтобы расслабиться перед сном. Рестораны в дни зарплаты и аванса. А то и чаще. Дорогие подарки жене и маме. Отпуск в Сочи.

И, наконец... рождение сына.

Малыш заставил посмотреть на многое иначе. Мальчик появился неожиданно, а частые Ленкины задержки «на работе» во времена наших разладов заставляли меня задуматься о том, мой ли это ребенок... Однако сам отпрыск, названный Павлом, не сомневался в том, что его должны любить. Он орал по ночам и радовался, что подхожу я, пусть и с бутылочкой искусственной смеси, зато вожусь с ним дольше, чем замотанная матушка. Теперь, приходя с работы, я перестирывал все пеленки-распашонки, чепчики-носочки и готовил ужин. Мама научила меня всей женской работе. Я теперь полностью мог заменить ребенку мать, не мог только одного – родить сам.

* * *

В этот день я выехал как обычно и, пока стоял на светофоре, глазел по сторонам. У перехода открывается новый магазин женской одежды. В стеклянной витрине красовались манекены с красными ноготками, ! модных париках, боже, а какие на них платья... Каждое просто шедевр! Их, поди, и не встретишь в продаже, только на витрине. Сердце заныло, захлестнул! эмоции. Да так сильно, что забыл про дорогу и светофор. И это чуть не стоило мне жизни. Откуда-то сбоку на меня налетел грузовик... В те короткие секунды что мощная машина таранила мою, вся жизнь пролетела перед глазами. Мои секреты и короткие попытки быть собой, вечный страх разоблачения, одиночество, ложь... А зачем же я вообще жил? Чтобы так вечно скрываться???!!! Кажется, эта мысль привела меня в еще больший шок, чем сама авария.

Но что сейчас можно сделать? На целых два года я придушил ЕЁ, полагая, что сумел убить, а теперь ОНА едва не убила меня.

...Ничего страшного, к счастью, не случилось. Пара переломов, шок...

На работе не стали утомлять нравоучениями, спас маленький ребенок – решили, что молодой папаша просто не высыпается, выписали материальную помощь плюс отпуск за свой счет. Я занялся ремонтом в квартире: клеил обои, белил потолки... заодно сооружая для НЕЕ тайник. Хорошо, что старые кирпичные дома – это вам не новые панельные коробки. В «сталинском» доме организовать убежище можно всегда, и я сделал его у входа в кладовку, где деревяшки собраны намертво, обшиты оргалитом, а верхняя поперечная планка с секретом, я даже вставил в отверстие фальшивый шуруп. Если его вынуть и подцепить доску спицей, дверца открывалась. Здесь матерый шоферюга будет хранить свои «маленькие» женские секреты...

Хотя нет... Уже не шоферюга. Внезапно я понял, что боюсь садиться за руль, авария оказалась слишком сильным стрессом. Не хочу умирать! Не могу погибнуть, так и не пожив по-человечески, полной жизнью, став тем, кем должно, это же все равно что не рождаться! И я вернулся инженером на завод.

Мужские секреты женской красоты

Штирлиц шел по Берлину. Что-то его определенно выдавало: то ли сдвинутая набекрень буденовка, то ли волочащийся по земле парашют.

Жизнь идёт, мелькают будни. В столе больше не лежит пилочка для ногтей, но продолжаю пользоваться ею дома, когда никто не видит. У меня сошли мозоли, и руки вновь стали аристократически нежными и белыми, почти женскими, и хотя я не могу дать свободу СВОЕЙ СУТИ, но душить ЕЁ нет смысла, да и, как выяснилось, опасно. Втихаря от жены делаю заначки и, покупая женские вещи, прячу в потайной шкафчик. Вдоволь насладиться ими можно или зимой, когда Ленка ездит с Павлом на зимние каникулы в какой-нибудь санаторий кататься на лыжах, или летом, когда они уезжают на дачу с моими родными. К счастью, «ребенку нужен свежий воздух», но меня не особо дергают, там достаточно нянек, и я могу наслаждаться «свежим воздухом» своей свободы.

Пару раз, переодевшись в «СВОЕ», я даже осмелился выйти на улицу. Впервые – летом. К короткой юбке не подходили волосатые ноги. Хотелось сделать эпиляцию, волосы мешались, как на лице, так и на теле, но я не решался: а вдруг растительность не появится до возвращения жены, что буду говорить?

...И все-таки с бровями надо что-то делать! Совсем не женские, густые, почти брежневские. Черт,

причем здесь женское и неженское?! Женских бровей не бывает! Вон бабы же их тоже выщипывают! Только «дорогой Леонид Ильич» позволяет себе такую роскошь. Так это и не брови вовсе, а символ власти, сталинское наследие. Народ говорит, что брови Брежнева – это усы Иосифа Виссарионовича, но просто съехавшие наверх.... Нет, я не Брежнев, я другой! И я, как ведьма, принялся за приготовление снадобья, избавляющего от широты бровей. Смешал в равных долях «БФ», тональный крем и пудру. Смесь пришлось наносить очень быстро, чтобы она не успела высохнуть.

Эффект получился интересный: брови намертво приклеились к коже грязными полосками. Но если выровнять лицо тоном, а потом еще нанести на глаза тени, то я девушка очень даже ничего. Дополнили образ короткая юбочка и куртка жены. И на острых каблучках в сумраке позднего вечера ночная профурсетка отправилась прогуляться вокруг дома в состоянии полной эйфории.

Скажете, для счастья этого мало?!

Тогда вы ничего не знаете о жизни...

* * *

Клей отодрался только вместе с бровями. На работе спрашивали, что со мной, и пришлось врать об аллергии, точнее, я даже придумал новый вид этой болезни, неизвестный до сих пор науке, очень сильный, опасный и поражающей даже волосы. Мне почему-то поверили, даже Ленка. Я сам удивился: волосы – это мертвая ткань, их уже нельзя «поразить» никакой аллергией, но, наверное, иначе людям самим бы пришлось выдумывать какие-то объяснения сей странной истории. А «выдумывать» не зря от слова «думать», но, как сказал кто-то из великих, мышление – слишком тяжелый труд.

В другие вылазки я не рисковал бровями, и променады проходили без последствий. Только однажды возле меня остановилась милицейская машина, и я уже поймал свое сердце где-то у горла – оно пыталось выскочить, – но милиционеры только вежливо заметили, что ходить в такой короткой юбке в столь поздний час довольно опасно. Я расплылся в улыбке в ответ, не решаясь что-либо сказать, опасаясь разоблачения.

И так я прожил еще пять лет.

Развод и девичья фамилия

Осень наступила. Отцвела капуста. До весны засохли половые чувства. Выйду на дорогу, хуй засуну в лужу – Пусть его раздавит. На хрена он нужен!

– Лена, я женщина, и буду делать операцию, как только появится такая возможность.

Напротив меня мутный взгляд плохо понимающей, что происходит, жены. Ее глаза были реально квадратные, то есть до сих пор я думал, что это такая метафора, но оказалось, нет... Словно ее мир перевернулся и по радио сказали, что теперь мы будем жить вверх ногами. Она снова разливает коньяк по рюмкам. Мы пьем уже вторую бутылку, но она продолжает молчать. Я бы и сам не знал, что сказать, если бы человек, которого знаю уже двадцать лет, такое выдал. Впрочем, ей, наверное, не так больно, мы уже давно не спим вместе. Она, видимо из-за этого, уже давно подозревает меня в многочисленных изменах, размышляя, почему вдруг стала мне противна, а так по крайней мере знает, что мое охлаждение никак не связано именно с ней.

– Лена, ответь! Скажи хоть что-нибудь! Ты меня слышишь?

Она продолжает молчать.

... Подробности мы обсудили потом, через неделю. Когда шок у нее прошел, она поняла, что равновесие мира нарушилось от того, что появился легкий ветерок перемен – в прессе стали писать о том, что существуют такие люди, как я, и что западные врачи давно признали эту аномалию и выяснили, что нам необходимо делать операции. Первые публикации на эту тему вызывали эффект разорвавшейся бомбы, все их читали и шокированно обсуждали. Уже потом транссексуалы перестали интересовать общество, как мусор под ногами, ну есть и есть, а тогда... Прочитав подобное, да еще и увидев комментарии, которые давали наши врачи – по их тону, – я почувствовал, что они совсем не удивлены и готовы к тому, что свобода приведет в их ряды немало пациентов. А ЗНАЧИТ – У МЕНЯ ECTЬ ШАНС!!!! И значит – я буду бороться! И поэтому дол жен рассказать жене о том, что ее ждет, вернее, что ожидает наш брак! Лгать ей – слишком подло. Он молодая и еще сможет устроить свою жизнь.

– А ребенок? – иногда по ночам шепотом спрашивала она.

– Что ребенок? Заболел? – спросонья не въезжал я.

– Как же он?... Он не станет таким, как ты?

– Почему он должен быть таким же? – злился я.

– Что, если ему передадутся твои гены? Я читала о подобном в медицинском журнале...

– Хватит! Почему-то мне не передались гены мое отца, деда, прадеда и прапрадеда?! Если бы все было так буквально, люди давно вывели бы расу идеальных гуманоидов и уничтожили всех остальных.

Боже мой, какая она дура!... А впрочем, она просто волновалась за своего ребенка, и сейчас, пожалуй, хотела только одного – оградить его от... От меня?!..

Прождав еще полгода и понаблюдав за тем, как я собираю вырезки из газет на интересующую тему; как конспектирую редкие теле– и радиопередачи о транссексуализме; как обзваниваю клиники; как проявляю интерес к женским романам (раньше читал их тайком в туалете), жена подумала немного и подала на развод, а я в полной уверенности, что у меня начинается новая жизнь, тут же собрал вещи и съехал с квартиры.

* * *

И вот уже два года живу с мамой.

Запах свободы заполнил собою всю застойную атмосферу. Теперь все знали и даже видели в кино и по телику, что бывает по-другому, но прикоснуться к «иноземным реалиям» пока не могли. Мы понюхали блюдо, рассмотрели его в деталях, но попробовать его нам не давали. И хотя все признали, что транссексуалы существуют, дальше признания дело не тронулось – никаких тебе операций.

Врачи попросту не хотят говорить с тобой. Хотя ходят слухи, что такие операции все-таки делают «по большому блату». Но где правда, где вымысел – не докопаешься. В новом СССРе по-прежнему стойкое старое убеждение, что по знакомству можно все. Говорят даже, что несколько очень известных певиц – бывшие мужчины. Якобы их прооперировали под покровом глубокой тайны, скрыв правду от народа. Но ведь, черт побери, они же не всегда были известными певицами! Кто помог им ДО?

Я всегда считал, что у нашей семьи достаточно этих самых «связей». Отец привозил из загранки массу вещей и техники, расходившейся по нужным знакомым, и где же они? Да и разве можно открыто через родительских приятелей узнавать такие вещи? Все слишком сомнительно, и я нахожусь в полной апатии. Хожу на работу, потому что на нее нельзя не ходить. Возвращаюсь домой. Мама, как и мои приятели, бес-

покоится, что не завожу романы, и поэтому я с коллегами изредка вылезаю в рестораны, где чаще всего напиваюсь, что делает любые знакомства невозможным.

Впрочем, однажды я все-таки проснулся в чужой постели рядом с незнакомой мне женщиной. Ее голова с жидкими редкими волосами покоилась у меня на руке, а ее хозяйка слегка похрапывала. В комнате стоял запах перегара, смешанный с дешевыми духами, и я никак не мог вспомнить, был ли у нас секс, но, судя по полному отсутствию одежды, наверное, был. Пришлось совершать тяжелые маневры, чтобы вытащить руку из-под чужой головы и тихо, насколько возможно, вылезти из кровати. Она проснулась, когда я уже оделся, и недоуменно уставилась на меня маленькими глазками, вокруг которых – темные круги от туши. Господи, только не говори мне, что я тебя соблазнил или чего доброго изнасиловал!

– Ты что, уходишь? – пискнула она.

– Я очень тороплюсь, не хотел тебя будить.

– Ладно, созвонимся. У меня записан твой телефон.

Я что, дал ей свой номер? Когда?! Пора прекращать

походы по ресторанам. А то я все надеялся, что слишком пьяный мужик не будет никому интересен, так нет – эти биологические бабы способны хоть кого затащить в постель. Нельзя же быть такими дешевками!..

Семь футов под килтом

Здравствуй, дедушка Мороз, Борода из ваты. Ты подарки нам принес... Ждут тебя ребята.

На очередной Новый год меня приглашают в гости, и опять же с дальним прицелом познакомить с какой-нибудь незамужней особой, как будто мое холостое положение никому не дает покоя.

– Выпивка, праздник, бабы знаешь какие горячие становятся! – брызгая слюной, шепчет мне на ухо сослуживец Андрей Алексеевич (для меня он, конечно, уже давно просто Андрей) еще за две недели до праздника, а дома мать теребит, что неплохо бы мне снова найти жену. Тоскливую ситуацию сглаживает звонок жены Андрея Нади.

– Олег! Мы тут посовещались и решили, что сделаем бал-маскарад! Вход только в костюмах, но Дед Мороз и Снегурочка уже заняты! – хохочет она.

– Ах вот так? Тогда я буду Снежной королевой!

– Правда?! – Она изумляется быстроте моей реакции и такому оригинальному решению. – Вот здорово!!!

Здорово? Да она даже не догадывается, насколько! ... Теперь и у меня действительно предпраздничная неделя. Из старого тюля шью костюм Снежной королевы, пришиваю блестки к шикарному подолу и продумываю шлейф. Мама помогает, не видя в моих действиях греха, ей передается мое праздничное настроение, и мы веселимся, как дети в предвкушении елки.

Наконец, 31 декабря. Мама с утра умчалась к бабушке, они собирают подружек и что-то готовят, а я сижу у зеркала, подбираю макияж, накручиваю, а потом начесываю белый парик и постепенно оживляю свою Снежную королеву и вместе с ней свой ПРИЗРАК ИЗ ЗАЗЕРКАЛЬЯ, свой СТРАХ; великую тайну свой судьбы...

– Боже мой! – распахнув передо мною дверь, шепотом выдыхает жена Андрея и отшатывается в испуге.

– Ага! Не узнала?!

Через секунду она приходит в себя и взвизгивает: «Ой! Смотрите скорей! Олег Леонидович!»

Из комнаты выскакивает целая толпа и буквально оглушает ревом. Я сегодня КОРОЛЕВА!!! Я – КОРОЛЕВА БАЛА! Я – ЖЕНЩИНА!... И это лучший Новый год за мою взрослую жизнь.

– Рискуешь, Леонидыч, ой, рискуешь! – веселится Андрей.

– Чем же? Надеешься, меня в темноте с бабой перепутают?! Так я кандидат в мастера спорта, не забывай.

– Нееее, с бабой тебя точно не спутать! Фактура не та! – кольнул он меня в самое сердце. – Но вот говорят, что, как Новый год встретишь – так его и проведешь.

– В тюлевой занавеске, что ли?

– В смысле – бабой!

Если бы он знал, как я этого хочу. И когда в полночь все загадывали желание – я молила у Бога только одного.

– ...Леонидыч, ну дай уже парик померить, – пьяный Коля, инженер из соседнего отдела, тушит окурок в салате и снова принимается гундосить.

Увидела бы хозяйка, что он творит. Но она и сама танцует в обнимку с начальником мужа, чья жена рыдает в ванной оттого, что кто-то прожег ее новое платье. За столом кавардак, и только я остаюсь безупречной. То ли привычка к аккуратности, то ли желание как можно дольше побыть в сказочном и... таком родном образе, ведь это первая легальная возможность, и неизвестно, когда будет следующая. На другой Новый год уже не рискну так одеться – примут за тенденцию, и пойдут ненужные слухи.

– Олежа-аа, – ко мне подлетает жена Андрея и усаживается на коленки. – Дай я примерю.

Чего они все пристали к моему парику?! Но я не могу отказать ей, выглядеть будет слишком странно.

Пьяная Надежда напяливает на голову аккуратно завитый мною паричок, а потом... он идет по рукам. Кто-то стаскивает с меня длинные бусы. Да черт с ними, но вот...

– Эй, верните немедленно паричок! – воплю я, пытаясь сохранять как можно более шутливый тон.

– Да ладно! – кричит мне плохо вменяемый Андрей. – Ты его носить, что ли, будешь? Снегурочка ты наша! А знаете анекдот, как Дед Мороз со Снегуркой просыпаются с утра 1 января, и Дед говорит: «Ну ты и нажралась вчера!» – «А что было?» – «В детском саду работали, сначала ты просто танцевала, а после литра стала стриптиз показывать!» – «А-а-а, то-то я смотрю, у меня в трусах конфеты!»

Ситуация заставляет меня протрезветь и с болью в сердце удалиться куда-нибудь подальше, чтобы не наблюдать дальнейшее падение моих роскошных снежно-королевских волос до... тазика с винегретом. Как все приземленно. И отправился курить на балкон...

– Тоже скучаете? – От мыслей отвлек женский голос, в темноте виден только силуэт незнакомки и пар, идущий изо рта.

– Нет, просто как-то...

– Одиноко?

– Да.... Наверное.

– Вы же сегодня король вечера. Извините, королева...

– Неважно.

– В общем, да. По-моему, мужчины и женщины не такие уж разные.

– Вы так полагаете? – Я заинтересовался неожиданным поворотом темы.

Даже мороз, давно прокравшийся сквозь тюлевое платье, уже не волновал. Впрочем, наверное, я спокойно перенес бы любой холод и голод: так много лет тяжелым грузом лежала на мне моя беда, что все остальные потребности отступали перед нею.

– Да, – спокойно ответила. – Ведь есть же легенда про то, что вначале люди были однополыми существами и только потом нас разделили за излишнюю любовь к себе. И мне кажется, поэтому в мире теперь меньше любви.

Такое вольное изложение древнего мифа согрело мне сердце.

И тут то ли алкоголь, то ли сильное волнение ударило мне в мозг. Дальнейшую беседу помню смутно. То ли она говорила о том, что я хотел слышать. То ли я слышал то, что хотел...

– Я живу поблизости, а вам далеко до дома? – Ее вопрос подразумевал «пойдем ко мне», а алкоголь и присущее Новому году ожидание чуда доделали свое дело. К тому же идти домой совсем не хотелось... Какой-то человек понял меня, и, возможно, эта новогодняя ночь действительно подарит мне чудо? Глаза от косметики у меня слезились, но краем глаза я заметил падающую непривычно близко к земле звезду. «Хочу, чтобы у меня жизнь наладилась», – подумал я, и мы пошли к незнакомке домой.

Только утром я узнал, что зовут ее Ирина.