Текст книги "Бирон"

Автор книги: Роман Антропов

Соавторы: Федор Зарин-Несвицкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 37 страниц)

Черкасский вспыхнул, и среди наступившей тишины громко прозвучал его ответ:

– Делаю это потому, что ее величество была вовлечена вами в обман; вы уверили ее, что кондиции, подписанные ею в Митаве, составлены с согласия чинов государства, но это было сделано без нашего участия и ведома! Ваше величество, – обратился он к императрице. – Благоволите учинить на челобитной свою резолюцию.

Он взял из рук Татищева челобитную и, поднявшись по ступеням трона, коленопреклоненно подал ее императрице.

– Вашему величеству лучше удалиться в кабинет, – раздался спокойный и властный голос Василия Лукича, – и там вместе с Верховным советом спокойно обсудить шляхетскую челобитную.

Анна растерялась. Она боялась ослушаться Верховного совета. Она не решалась взять из рук Черкасского челобитную и не находила слов ответить Василию Лукичу.

– Теперь нечего рассуждать, сестра, – решительно произнесла герцогиня Екатерина, стоявшая за креслом императрицы, – надо подписать!

Она вырвала челобитную из рук Черкасского и положила на колени Анны. В ту же минуту она вынула из кармана маленькую чернильницу в виде флакончика духов и перо.

– Пусть это падет на меня, – добавила она. – Если надо за это заплатить жизнью – я первая приму смерть!

Как в тумане, Анна взяла из рук сестры перо и написала на челобитной: «Учинить по сему».

Василий Лукич кусал губы. Дмитрий Михайлович был сильно взволнован.

– Это что же! – сказал он стоявшему с ним рядом брату-фельдмаршалу. – Они решают помимо нас? Что же мы?

– Нас, кажется, обыграли, – мрачно ответил фельдмаршал.

Крики и шум возобновились снова. Императрица сошла с трона и удалилась во внутренние покои.

Оживленно переговариваясь, офицеры и шляхетство направились к выходу, но в эту минуту появился Семен Андреевич Салтыков и объявил желание императрицы, чтобы шляхетство немедленно обсудило поданное ей прошение и в тот же день представило бы ей результаты своих совещаний.

Было ясно, чего хотела императрица.

Вместе с тем Салтыков передал членам Верховного совета приглашение императрицы к столу.

– Кажется, мы арестованы, – с горькой усмешкой произнес Дмитрий Михайлович.

Шастунов, Макшеев и Дивинский остались среди офицеров в зале; Шастунов относился ко всему апатично. Издали он видел в толпе знатнейшего шляхетства своего отца, но ничто не шевельнулось в его душе. Дивинский был в большом волнении, Макшеев сосредоточен. Несмотря на свое легкомыслие, он понял, что в эти минуты решается судьба России и его собственная!

Шляхетство удалилось во внутренние залы; в аудиенц-зале осталась толпа гвардейских офицеров. Бог весть откуда приходили все новые и новые.

Среди представителей шляхетства Матюшкин сейчас же горячо стал отстаивать свой проект. Но не успел он докончить своих соображений, как послышались крики, шум. Это в аудиенц-зале кричали и бунтовали преображенцы, семеновцы, возбуждаемые Булгаковым, Бецким, Гурьевым и графом Матвеевым.

– Братцы! – кричал полупьяный Матвеев. – Выкинем за окно верховников, выломаем двери, разгоним шляхетство и провозгласим самодержавие Анны!

– Ура, ура! – раздались крики. – Ура, самодержица всероссийская Анна! Ура! Ура!

– Нечего рассуждать, – воскликнул князь Трубецкой. – Императрица сама знает, как полегчить народу.

– Ей надо вернуть то, что у нее отнято, – ее самодержавие, – сказал Кантемир.

– О, нет, – крикнул Юсупов, – мы не согласны!

– Не согласны!

– Не согласны! – крикнул Матюшкин и немногие другие.

Но их голоса были покрыты криками остальных:

– Самодержавие! Самодержавие!

Двери распахнулись, и еще громче стали слышны неистовые крики гвардейцев. С обнаженным палашом в руке вбежал в залу заседания шляхетства Матвеев.

– Кончайте совещание! – крикнул он. – Офицеры возмущены! Провозглашайте самодержавие, иначе сами ангелы не спасут вас!

– Мы уже решили, – ответил Черкасский. – Да здравствует самодержица всероссийская!

– Челобитная готова, – произнес Кантемир, вынимая из кармана заготовленную ими челобитную о восстановлении самодержавия. – Подписывайте, господа представители шляхетства!

– Подписывайте, подписывайте, – повторяли Черкасский и Трубецкой.

Челобитная быстро покрывалась подписями.

– Боже! Как мы обмануты, – с отчаянием произнес Матюшкин, обращаясь к Юсупову.

Юсупов весь дрожал, лицо его покрылось красными пятнами.

– Нас заманили в западню! Нас предали! Русь продали! – хрипло ответил он. – Кто же! Толпа преторианцев! ^{65}

За столом императрицы царило тягостное молчание. Из аудиенц-залы доносились крики офицеров, но вот эти крики стали расти, увеличиваться, сливаться в один яростно-восторженный гул.

Императрица встала; за ней поднялись и другие.

– Надо выйти, – сказала она. – О чем они так кричат?..

Едва императрица вышла в залу, как воцарилась мгновенная тишина. Но не успела она подняться по ступеням трона, как поднялась целая буря голосов.

– Ура! Да здравствует самодержица всероссийская!

– Долой верховников! Мы не хотим, чтобы императрице предписывались законы!

– Finis, – тихо произнес Дмитрий Михайлович.

– Игра сыграна, – отозвался Василий Владимирович.

Обнаженные палаши сверкали в воздухе. Несколько офицеров упали на колени у ступеней трона и, поднимая кверху шпаги, кричали:

– Мы твои рабы! Мы готовы отдать тебе жизнь! Повели, и мы бросим к твоим ногам головы твоих злодеев!

Семен Андреевич Салтыков приблизился к трону и, сделав шпагой на караул, громко воскликнул:

– От лица твоей верной гвардии, всемилостивейшая государыня, приветствую тебя самодержавнейшей императрицей всероссийской, как были твои предки.

Его слова были снова покрыты криками «ура».

В это время в аудиенц-залу входили представители шляхетства во главе с фельдмаршалом Трубецким. Непосредственно за ним шел Кантемир. Настало молчание.

– Дозвольте, ваше величество, – начал Трубецкой, – прочесть единодушно выраженные сейчас желания шляхетства и генералитета.

– Мы ждем, – ответила императрица.

Как приговоренные к смерти, слушали верховники роковые слова:

– «…для того, в знак нашего благодарства, всеподданнейше приносим и всепокорно просим всемилостивейше принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели, а присланные к вашему императорскому величеству от Верховного совета пункты уничтожить…»

Еще когда подписывали челобитную, князь Черкасский распорядился послать за Степановым, чтобы он немедленно приехал во дворец и привез кондиции. Чтение продолжалось, но главное было уже сказано.

Императрица встала и громко произнесла:

– Мое постоянное намерение было управлять моими подданными мирно и справедливо, но так как я подписала известные пункты, то должна знать, согласны ли члены Верховного совета, чтобы я приняла предлагаемое мне моим народом?

Последние слова были явной насмешкой. Она спрашивала согласия нескольких человек на принятие того, что предлагал ей, по ее словам, весь народ!

Верховники молча наклонили головы.

В это время Степанов передал Дмитрию Михайловичу привезенные им кондиции, сказав, что ему, именем императрицы, было приказано посланным от Черкасского доставить их во дворец.

Бережно, с благоговением взял Дмитрий Михайлович в руки этот документ, хранивший все его надежды, и, медленным, торжественным шагом поднявшись на ступени трона, низко опустив голову, подал императрице кондиции.

Анна не могла совладать с собой и резким, хищным движением вырвала из рук князя, как драгоценную добычу, заветный документ.

Зимний день кончался. Но ясный свет зимнего яркого солнца, погасая, заменялся другим – странным, красным, зловещим светом.

В большие окна кремлевского дворца врывался этот свет, сперва нежно-розовый, потом светло-красный и наконец кроваво-пурпуровый.

Обитые красным сукном ступени трона под этим светом блестели, переливались оттенками и казались кровавым водопадом. Золотые орлы на балдахине были словно залиты кровью, золотые ручки кресла, темные от тени балдахина, приобрели цвет запекшейся крови.

Кровавое сияние лежало на полу.

Присутствующие с изумлением глядели в окна. Все небо от запада до севера казалось залитым кровью. На лицах лежал странный оттенок. Солнце зашло, но в аудиенц-зале было светло. Словно вся комната представляла собой красный фонарь.

Темным пятном выделялось траурное платье Анны, но кровавыми огнями играла на ее голове золотая корона.

Анна медленно развернула лист и в глубокой тишине, протянув вперед руки и подняв их, резким движением разорвала кондиции сверху почти донизу, с угла на угол, слева направо.

Словно стон вырвался из груди Дмитрия Михайловича вместе с треском разрываемой толстой бумаги.

С легким шелестом упал разорванный лист к ногам императрицы.

Самодержица!

– Отныне, милостью Бога, – зазвенел ее голос, – принимаю на себя самодержавство моих предков, согласно воле народа! От души желаю быть матерью отечества и изливать на моих подданных милости, доступные нам. Да будет первым словом нового бытия нашего – слово милости и правды. Всемилостивейше повелеваю освободить нашего графа Ягужинского из неправедного заточения и всех «согласников» его!

Восторженные крики покрыли ее речь.

Она подозвала к себе Семена Андреевича и что-то шепнула ему. Салтыков поклонился и вышел.

Анна милостиво допустила всех к руке.

В это время, пока происходила церемония, открылась задняя дверь, и, сияя золотом расшитого мундира, появился, в сопровождении Салтыкова, Эрнст-Иоганн Бирон, и кровавый свет заиграл на его сплошь зашитом золотом мундире, так что весь он оказался облитым кровью.

Надменно подняв голову, он прямо направился к трону. Шепот пробежал между присутствовавшими. Проходя мимо Василия Лукича, он слегка кивнул головой и насмешливо произнес:

– Здравствуйте, князь, на этот раз вы, кажется, окончательно проиграли.

Бешенство овладело князем, и, забыв свою сдержанность, не помня себя, он ответил:

– Ты все же не забудешь моей пощечины!

Лицо Бирона страшно исказилось, но он, не останавливаясь, прошел дальше.

Да, Эрнст-Иоганн Бирон не забудет пощечины!

И эта фраза стоила головы Василию Лукичу…

Церемония кончилась. Императрица удалилась во внутренние покои. Верховники в сопровождении Макшеева, Дивинского и Шастунова прошли в малую залу.

Потрясенный, почти больной, уехал Юсупов домой.

– Ужели нет надежды? – спросил младший Голицын.

– Поднять армейские полки! Произвести бунт, низложить ее с престола и провозгласить императрицей цесаревну Елизавету! – ответил его брат-фельдмаршал.

– Ты не сделаешь этого! – тихим, упавшим голосом произнес Дмитрий Михайлович. – Поздно, все поздно! – добавил он, закрывая рукою глаза. – Пир был готов, но гости оказались недостойны его!

– Надо еще обдумать, – сказал Василий Владимирович. – Едемте.

Но в эту минуту в комнату вошел старый, толстый генерал с бабьим лицом и маленькими лукавыми глазками. За ним виднелся небольшой военный наряд.

Это был Андрей Иванович Ушаков, впоследствии страшный начальник Тайной канцелярии.

– Вам нельзя уйти, господа фельдмаршалы, – ласково и учтиво сказал он. – Вы задержаны впредь до распоряжения ее величества.

Словно молнии посыпались из глаз фельдмаршала Голицына. Сжав рукоять своей шпаги, он сделал шаг вперед. Ушаков испуганно попятился.

– Меня? – тихо проговорил Голицын. – Меня! Нас! Задержать? Дорогу старому фельдмаршалу!..

И он двинулся вперед с гордо поднятой головой, словно перестав видеть перед собой Ушакова.

Ушаков испуганно посторонился.

Солдаты невольно взяли на караул, и среди выстроившихся солдат члены Верховного совета прошли в большую залу. Там еще оставалась значительная толпа молодежи – офицеров и статских.

Все почтительно замолчали при виде фельдмаршалов и недавно всесильных Василия Лукича и Дмитрия Михайловича…

– Смотрите, – кто-то тихо сказал в толпе. – Дмитрий Михайлович плачет…

Действительно, в морщинах благородного лица Дмитрия Михайловича застыли слезы. Его чуткий слух уловил произнесенную фразу. Он остановился и, окинув грустным взглядом толпу, произнес:

– Эти слезы – за Россию! Я уже стар, и жить мне недолго. Но вы моложе меня, вам дольше осталось жить, и вы дольше будете плакать!..

Никто не посмел больше задерживать членов Верховного совета, но Ушаков задержал Шастунова, Макшеева и Дивинского, отобрал у них шпаги и поместил их под караулом в отдаленной комнате дворца.

– Ну, теперь, кажется, я отосплюсь, – попробовал пошутить Макшеев.

Никто не ответил на его шутку.

Несмотря на настояние Бирона, императрица пока не решалась тронуть фельдмаршалов, этих смертельно раненных, но еще грозных, умирающих львов!

Юсупов, вернувшись из дворца, слег и уже не вставал. Он умер через несколько месяцев.

Дивинский, Макшеев и Шастунов и многие другие были разосланы по глухим сибирским гарнизонам.

Обезумевшая от горя Паша бросалась и к императрице и к колдуньям и кончила тем, что была обвинена в злоумышлении на жизнь государыни и стала одной из первых жертв Ушакова, начальника восстановленного под названием Тайной канцелярии страшного Преображенского приказа. Она была бита кошками, ^{66} пострижена в монахини под именем Проклы и отправлена в Сибирь, в Введенский девичий монастырь. Но и там ее дикая кровь давала себя знать. Она не признала себя монахиней, сбросила монашеское одеяние, за что опять была бита шелепами! ^{67}

Фельдмаршал Михаил Михайлович избежал казни. Пока императрица под влиянием Бирона и хотела и не решалась принять против него суровые меры, он умер; умер и Алексей Григорьевич Долгорукий.

Но окрепла власть Анны и могущество Бирона, и он наконец насытил свою месть. Дмитрий Михайлович был заключен в Шлиссельбургскую крепость. Туда же попал и фельдмаршал Василий Владимирович.

Василий Лукич был сослан в деревню, потом в Сибирь, Соловки, и наконец Бирон имел радость довести его до эшафота. Василий Лукич был казнен в Новгороде. Семейство Алексея Григорьевича, с государыней-невестой и Наташей Шереметевой, вышедшей замуж за бывшего фаворита, испытывали нечеловеческие страдания в дальнем, глухом Березове, и наконец Иван был колесован в Новгороде, одновременно с Василием Лукичом и своими дядями, Сергеем и Иваном.

Иноземцы, призванные Анной, во главе с Бироном заливали кровью Россию, презирая страну, на счет которой кормились и возвеличивались, как победители в побежденной, дикой стране.

Безграмотные немцы, самоуверенные и наглые, унижали все, что было дорого русскому сердцу, с жадностью пиявок высасывая народные силы и с трусостью шакалов прячась при малейшем призраке опасности!

И не раз противники Дмитрия Михайловича с поздним раскаянием вспоминали его пророческие слова: «Вам дольше осталось жить, и вы дольше будете плакать».

ЗАРИН ФЕДОР ЕФИМОВИЧ(псевд. Зарин-Несвицкий и др.) родился в 1870 г. в Петербурге, в писательской семье. Литераторами были его отец Зарин (Зорин) Ефим Федорович, мать Зарина Екатерина Ивановна, брат Зарин Андрей Ефимович.

Ф. Е. Зарин служил в дореволюционной и в Красной Армии, был чиновником Канцелярии министра путей сообщения.

В 1933 г. Ф. Е. Зарин был арестован и обвинен в антисоветской деятельности. В 1934 г. дело было прекращено за недоказанностью обвинения. Дальнейшая его судьба неизвестна.

Федор Ефимович Зарин оставил немалое литературное наследие. Известны первые публикации его стихов 1893 г., сборники стихотворений 1896, 1899 гг., переводы классиков мировой литературы. В 1902 г. публикуется его исторический роман «Джиакометта», затем повести и романы «Скопин-Шуйский», «На заре», «Летающий пономарь», «Под гнетом судьбы», «Наследница Византии» и другие. В газетах и журналах печатаются его стихи, рассказы, очерки, пьесы. В советское время Ф. Зарин не печатался. В театре и на клубных сценах шли некоторые его пьесы.

Умер Федор Ефимович Зарин предположительно в 1935 г.

Текст романа Ф. Е. Зарина-Несвицкого «Борьба у престола» печатается по изданию: Исторический вестник. № 1–11. 1913.

Хронологическая таблица

1690 год

13 ноября– на мызе Каленцеем в Курляндии в семье придворного служителя курляндских герцогов родился Эрнст-Иоганн Бирон.

1693 год

28 января– родилась Анна Иоанновна, дочь царя Иоанна Алексеевича и царицы Прасковьи Федоровны.

1710 год

Анна Иоанновна выходит замуж за герцога Курляндского Фридриха-Вильгельма.

1714 год

Бирон приезжает в Петербург искать места при дворе принцессы Софьи-Шарлотты, жены царевича Алексея Петровича, и получает отказ как человек низкого происхождения.

1715 год

Родился будущий император Петр II – сын царевича Алексея Петровича и принцессы Брауншвейг-Вольфенбюттельской Софьи-Шарлотты.

1718 год

Эрнст-Иоганн Бирон представлен обер-гофмейстеру Петру Михайловичу Бестужеву и рекомендован им на службу к Анне Иоанновне. Бирон становится камер-юнкером герцогини Курляндской.

7 декабря– родилась Елизавета-Екатерина-Христина (в крещении Анна, Анна Леопольдовна) – дочь герцога Мекленбург-Шверинского Карла-Леопольда и Екатерины Ивановны, дочери царя Иоанна Алексеевича.

1722 год

Бирон попадает под арест в Кенигсберге за участие в ночной драке с городской стражей.

1724 год

Ранее удаленный от двора Бирон по покровительству канцлера Кейзерлинга возвращен на службу к Анне Иоанновне.

Май– Бирон сопровождает герцогиню Курляндскую Анну Иоанновну в Москву на коронацию Екатерины I.

7 мая —коронация Екатерины I.

1725 год

28 января– умер Петр I.

21 мая– бракосочетание дочери Петра I Анны Петровны с Карлом-Фридрихом, герцогом Гольштейн-Готторпским.

1726 год

8 февраля– указом Екатерины I учрежден Верховный тайный совет.

1727 год

6 мая– смерть Екатерины I. Наследником трона объявлен внук Петра I – Петр II.

Сентябрь– арест и ссылка А. Д. Меншикова.

1728 год

4 февраля– торжественный въезд Петра II в Москву для коронации.

10 февраля– родился сын Анны Петровны и Карла-Фридриха Карл-Петр-Ульрих – будущий император Петр III.

4 мая– смерть Анны Петровны.

1729 год

24 апреля– в Штеттине родилась принцесса Ангальт-Цербстская Софья-Фредерика-Августа – Екатерина II.

22 октября– умер А. Д. Меншиков.

30 ноября– обручение Петра II и Екатерины Долгорукой.

1730 год

19 января– умер император Петр II. С его смертью пресеклась мужская ветвь дома Романовых.

28 января– Анна Иоанновна соглашается занять русский престол, о чем сообщает в письме Верховному тайному совету, принимая кондиции, ограничивающие ее власть.

15 февраля– торжественный въезд Анны Иоанновны в Москву.

25 февраля– Анна Иоанновна разорвала подписанные ею ранее кондиции.

4 марта– распущен Верховный тайный совет.

17 марта– подписан манифест Синоду с требованиями соблюдения чистоты православной веры, искоренения ересей, расколов и суеверий.

14 апреля– манифест о Долгоруковых. Они отсылаются на жительство в дальние деревни, а в середине года – в более отдаленную ссылку.

Апрель– Бирон становится камергером.

28 апреля– коронация Анны Иоанновны.

9 декабря– указ об отмене единонаследия (принят в 1714 г.).

1731 год

Март– восстановлена Канцелярия тайных розыскных дел (существовала в 1718–1726 гг.).

Создание кабинета министров во главе с А. И. Остерманом.

Июль– учреждение Шляхетского кадетского корпуса, окончив который дворянские дети сразу получали офицерский чин.

Договор об уступке Россией Персии ряда прикаспийских провинций.

1733 год

Смерть польского короля Августа II. Начало борьбы за польский престол.

1734 год

Осада русскими войсками Данцига и падение города. Бегство из города кандидата на польский престол Станислава Лещинского.

1735 год

Начало войны с Турцией за выход к южным морям. Закончилась в 1739 г. заключением невыгодного для России белградского мира (18 сентября).

1736 год

31 декабря– указ Анны Иоанновны о сокращении срока обязательной дворянской службы до 25 лет. В августе 1740 г. в указ были внесены ограничения

1737 год

Январь– суд над Д. М. Голицыным. Заточение его в Шлиссельбургскую крепость.

Июнь.Бирон избран герцогом Курляндским.

1739 год

8 ноября– в Новгороде казнены Долгоруковы: Иван Алексеевич, Василий Лукич, Сергей Григорьевич, Иван Григорьевич. Василий Владимирович и Михаил Владимирович отправлены в ссылку.

1740 год

27 июня– казнен А. П. Волынский.

18 августа —родился принц Иоанн Антонович (Иоанн VI) – сын Анны Леопольдовны и герцога Брауншвейг-Люнебургского Антона-Ульриха.

5 октября– Анна Иоанновна объявляет наследником престола принца Иоанна Антоновича.

16 октября– печатается устав императрицы о регентстве, согласно которому регентом до совершеннолетия Иоанна VI назначается Эрнст-Иоганн Бирон. В случае смерти Иоанна VI, если он не оставит детей, наследником назначается следующий за ним по возрасту принц, рожденный от Анны Леопольдовны и принца Антона Брауншвейг-Люнебургского. Во всех случаях до совершеннолетия государя Бирон остается регентом.

17 октября– смерть Анны Иоанновны.

19 октября– указ императора Иоанна VI о Бироне, повелевающий, чтобы «его высококняжескую светлость от сего времени во всяких письмах титуловать по сему: его высочество, регент Российской империи, герцог Курляндский, Лифляндский и Семигальский» (См.: Соловьев С. М. Соч. в 18 т. Кн. XI. История России с древнейших времен. М., 1993. С. 9).

8–9 ноября– Бирон, его семья и приверженцы арестованы.

9 ноября– Анна Леопольдовна провозглашается правительницей империи.

10 ноября– Бирон заключен в Шлиссельбургскую крепость.

1741 год

8 апреля– Бирону зачитан смертный приговор – четвертование. Его имение отбирается в казну.

14 апреля– манифест об отмене Бирону смертной казни и замене ее ссылкой в Сибирь.

13 июня– Бирон с семьей отправляется в ссылку в Пелым.

Июль– начало войны со Швецией. Закончилась в июне 1743 г. мирным договором в Або.

25 ноября– дворцовый переворот. На российском престоле – дочь Петра I Елизавета Петровна.

28 ноября– манифест с объяснением прав Елизаветы Петровны на престол.

12 декабря– Анна Леопольдовна и принц Антон-Ульрих с детьми выезжают за границу.

1742 год

18 января– указ о возвращении из ссылки Бирона и его семьи. Ему возвращено силезское имение Вартенберг. Разрешено жительство в Ярославле. Арестованным и приговоренным к смерти Остерману, Миниху и другим смертная казнь заменяется ссылкой.

5 февраля– Елизавета Петровна приглашает из Киля в Россию Карла-Петра-Ульриха. Он принимает православие.

25 апреля– коронация Елизаветы Петровны.

Июль– заговор Александра Турчанинова против Елизаветы Петровны.

7 ноября– манифест о назначении наследником престола племянника императрицы герцога Голштинского Петра, «яко по крови нам ближайшего, которого отныне великим князем с титулом «его императорское величество» именовать повелеваем» (Соловьев С. М. Там же. С. 156).

1743 год

Лопухинское дело. 19 августа семье Лопухиных и всем причастным к заговору вынесен приговор.

1744 год

Январь– Брауншвейгская семья задержана в Риге и отправлена в глубь России. С ноября остаются на жительство в Холмогорах.

3 февраля —приезд в Петербург Софии-Фредерики-Августы – будущей императрицы Екатерины II.

28 июня– София-Фредерика-Августа принимает православие и получает имя Екатерина Алексеевна.

29 июня– обручение Екатерины с наследником престола великим князем Петром Федоровичем.

1745 год

21 августа —бракосочетание Екатерины Алексеевны и Петра Федоровича.

1746 год

Март– кончина Анны Леопольдовны в Холмогорах.

1754 год

20 сентября– родился Павел Петрович – будущий император Павел I.

1761 год

7 февраля– упразднение Тайной канцелярии розыскных дел.

25 декабря– смерть Елизаветы Петровны. Российским императором становится Петр III.

Заключение мира с прусским королем Фридрихом II. Пруссии возвращены все земли, завоеванные Россией во время Семилетней войны.

1762 год

18 февраля– принят «Манифест о вольности дворянской».

4 марта– Бирону разрешено выехать из Ярославля в Петербург.

28 июня– государственный переворот. Петр III отрекается от престола. На престол вступает Екатерина II.

6 июля– манифест Екатерины II в связи с ее восшествием на престол.

Смерть Петра III в Ропше.

10 августа– Бирон восстановлен в правах герцога Курляндского. Он выезжает в Ригу.

22 сентября– коронация Екатерины II.

1763 год

Бирон торжественно въезжает в Митаву.

1764 год

Июль– Екатерина II приезжает в Ригу и Митаву.

5 июля– попытка Мировича освободить из Шлиссельбурга Иоанна Антоновича. Гибель Иоанна Антоновича.

1765 год

17 января– указ, разрешающий помещикам ссылать крестьян на каторжные работы.

1766 год

14 декабря– манифест о созыве Комиссии для составления нового «Уложения».

1767 год

«Наказ» Екатерины II Комиссии для составления нового «Уложения».

22 августа —закон о запрещении крепостным подавать челобитные на своих помещиков под угрозой ссылки на каторгу.

1769 год

Эрнст-Иоганн Бирон передает герцогство Курляндское своему сыну Петру.

1772 год

28 декабря– Эрнст-Иоганн Бирон умер в Митаве.