Текст книги "Террористическая война в России 1878-1881 гг."

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Раз и навсегда необходимо положить конец масонской клевете о том, что в убийстве Пушкина Дантесом был заинтересован Николай I и что он будто бы жил с женой Пушкина. Клевета эта до сих пор усиленно распространяется находящимися в эмиграции членами Ордена. 13 ноября 1955 года в издающейся в Нью-Йорке еврейской газете “Новое Русское Слово” была помещена статья, автор которой снова утверждал клеветнические вымыслы о том, что Николай I будто бы жил с Пушкиной, и что, узнав о смерти Лермонтова, он сказал будто бы: “Собаке – собачья смерть”.

В чем причина столь неукротимой ненависти и столь яростной клеветы, не стихающей до нашего времени?”.

И Б. Башилов насчитал 8 веских причин ненавидеть и убить Николая I, одна из которых, по его мнению:

“За то, что Николай I преследовал революцию “всегда и во всех видах” на него и клеветали при жизни, клевещут и до сих пор. Только за последнее время за границей на русском языке вышли четыре книги, наполненных сознательной клеветой по адресу Николая I. Чеховским издательством перепечатана книга Мережковского “Александр I и декабристы”, в Берлине вышла объемистая книга Лясковского “Мартиролог русских писателей”, в США – книга Р. Гуля “Скиф в Европе” (Бакунин и Николай I) и в Аргентине книга проф. М. Зызыкина “Император Николай I и военный заговор 14 декабря 1825 года”.

Все эти книги являются шедеврами клеветы и трудно из них выделить какую-либо в этом отношении. Будущим историкам национального направления придется много и упорно поработать, чтобы разоблачить огромное количество клеветнических мифов, связанных с именем Николая I”.

И один из искусственных и ловких коварных мифов – что Николай I в разгар Крымской войны покончил жизнь самоубийством, то есть – якобы не выдержал напряжения и трагизма ситуации, сломался, опозорился, оказался слабаком, и ушел таким образом от проблем, бросив в разгар войны Россию в тяжелом положении, фактически этим слабовольным поступком предал Россию.

“Он (Николай I) очнулся только под гром орудий Севастополя и Евпатория. Гибель его армии – опоры трона раскрыла царю глаза, обнаружив всю пагубность, ошибочность его политики. Но для одержимого непомерным тщеславием, самомнением деспота легче оказалось умереть, наложить на себя руки, чем признать свою вину”, – дал волю своей фантазии либеральный историк И. Ф. Савицкий, примерно это же писали все советские историки.

Западники, “прогрессивные” и “цивилизованные”, революционеры всех мастей включая большевиков, анархисты и все антимонархисты, включая масонов, и современные демократ-либералы выстроили удобную для своей идеологии и забавную картинку российской истории: монархия в России упорно агонизировала – Павел I был кретин, опасный идиот и даже сумасшедший, поэтому его необходимо было задушить, после него Александр I выиграл войну с Наполеоном и пережил сожжение Москвы, но не выдержал интриг масонов – тяжела стала корона и он соскочил с императорского трона и подался в бродячие странники, а теперь вот этот якобы крепкий солдафон, прапорщик на троне, Николай Палкин оказался слабаком и предал Россию своим самоубийством в разгар тяжелейшей войны. Уверен, при внимательном взгляде на российскую историю мало кто поверит этим тщательно продуманным басням.

В начале 1855 года ничего не указывало, что Николай I собирался покончить жизнь самоубийством. Да, – он не был так весел и самоуверен как до войны, он был мрачен, удручен и озадачен, и это было в такой ситуации нормальным, но российский император не был подавлен, в отчаянии, павшим духом, и мы прекрасно помним стойкое и мужественное поведение Николая I, его полное самообладание собой и ситуацией в тяжелейшие моменты – во время чумы и перед бунтовщиками на Сенатской площади. А теперь ситуация не была более трагичной, тем более, что обстоятельства были сносными и даже позитивными: император принимал активное участие в планировании военных операций под Севастополем, который успешно оборонялся, Австрия и Пруссия так и не вступили в войну, в Вене начались переговоры по поводу заключения мира, Путилов уже построил около 20 канонерок и опасность нападения вражеского флота и десанта на столицу снималась, успешно шла мобилизация и пополнение армии.

“Еще в первых числах февраля 1855 г. царь выражал М. Д. Горчакову свое удовольствие по поводу усиления Крымской армии и предвидел борьбу у Евпатории в случае высадки там ожидаемых двух французских дивизий, – фиксировал историк Е. В. Тарле ( “Крымская война”). – За две недели до смерти Николай писал главнокомандующему Южной армии:

“Сегодня в обед получил твое письмо, любезный Горчаков, от 27 января. Отправив еще 12 батальонов к князю Меншикову… Это значительное усиление весьма кстати пополнит часть 6-го корпуса в самую решительную минуту, которой весьма скоро должно ожидать”.

При этом Николай I без паники, вполне разумно оценивал обстановку и командующему российскими войсками под Севастополем генералу Меншикову, в связи с планируемым нападением генерала Хрулёва на занятую противником Евпаторию, писал:

“Кажется, в Евпатории собрались точно довольно значительные силы. Опасаюсь, чтобы Хрулев при своей горячности не предпринял того, что нам дорого стоить будет без ощутительной пользы, ибо продолжаю думать, что мы в городе, ежели и удастся взять, не удержимся от огня с моря. Потеря наша будет наверно большая, а пользы не много. Казалось бы, вернее ждать, чтоб Омер-паша высунулся, и тогда его атаковать во фланг или тыл…”.

Но Меншиков и Хрулев не послушали советов императора и в 6 часов утра 5 февраля 1855 г. начали атаку на Евпаторию, – результат оказался плачевным: противник при поддержке корабельной артиллерии удачно отбился, а русская армия понесла большие потери и операция по освобождению города провалилась, Николай в своих предупреждениях оказался полностью прав. Соответственно 15 февраля император своим приказом отправил Меншикова в отставку, а на его место поставил генерала М. Д. Горчакова.

В начале февраля Николай I простудился, вследствие чего снизил свою активность и лечился. Здесь стоит отметить одну проблему: несмотря на свою Военно-медицинскую академию, российского императора окружали исключительно иностранные врачи: Карелль, Раух, Маркус, Мандт, повторялась та же рискованная история, что и с генералами в русской армии.

10 февраля 1855 г. император был ещё простужен, но решил пойти проститься с уходившими на войну батальонами Семеновского и Преображенского полков. Николай I побывал на сильном морозе, вследствие чего его состояние на следующий день ухудшилось, однако через несколько дней – 16 февраля он был уже почти совсем здоров.

“Это изумление (о смерти. – Р. К.) еще значительно усилилось, когда из показаний некоторых свидетелей выяснилось, что первоначальная болезнь, возникшая 4 февраля и усилившаяся 11-го, совсем почти прошла уже к 16 февраля и что никаких бюллетеней о царской болезни не выпускали именно потому, что считали больного вне всякой опасности”, – отметил в своем исследовании советский историк Е. В. Тарле.

Но в три часа ночи 18 февраля доктора Карелля на дежурстве в комнатах российского императора сменил доктор Мандт, а утром 18 февраля у Николая I началась предсмертная агония, после которой он скончался. И мы столкнулись с очередным “делом врачей”.

“Путаницу усилил сам доктор Мандт, – отметил в своём исследовании Е. В. Тарле. – Он говорил (17-го же числа) в успокоительном тоне, что “совершенно не считает положение больного безнадежным”, а затем, в начале четвертого часа ночи, выслушав больного, сообщил будто бы ему о близкой и совсем неотвратимой смерти, которая непременно наступит через несколько часов”.

Стало быть – заступив на дежурство доктор Мандт сразу дал российскому императору сильнодействующий яд и цинично злорадно сообщил ему о неотвратимой смерти. Далее идут две версии, озвученные публично исключительно Мандтом в первые дни после смерти и за границей, ибо он быстро удрал из России и больше не возвращался. По первой версии Мандт, как политик, пространно “исторически” объяснял, что якобы Николай I ему говорил:

“Ход войны раскрыл ошибочность всей моей внешней политики… Исправить дела к лучшему я не в состоянии и должен сойти со сцены… Дай мне яд, который позволил бы расстаться с жизнью без лишних страданий достаточно быстро, но не внезапно, чтобы не вызвать кривотолки”.

И якобы Мандт о яде должен был молчать, но не выдержал и сказал правду. По второй версии, дополнительной, озвученной тем же Мандтом – после того как Николай I принял яд, и он начал действовать, российский император начал паниковать и требовать у Мандта противоядие, но Мандт молча поклонился и развел отрицательно руками, мол – противоядия он не предусмотрел.

В общем, масоны нафантазировали много, чтобы максимумально дискредитировать, унизить и опозорить российского императора и после убийства. Подчеркну – советский историк Е. В. Тарле ещё до Второй мировой войны писал в своём исследовании, несмотря на оголтелую антимонархическую пропаганду в СССР в это время, рискуя многим, правду:

“Так как мы заняты вовсе не биографией Николая I, то рассмотрение по существу вопроса об обстоятельствах его кончины оставляем совершенно в стороне. Нам тут важно лишь отметить, что слухи о самоубийстве, даже если они были совсем неверны, не только были широко распространены в России и Европе (и оказывали свое воздействие на умы), но что верили этим слухам иной раз люди, отнюдь не грешившие легковерием и легкомыслием, – вроде, например, публициста Н. В. Шелгунова или историка Н. К. Шильдера”.

После смерти Николая I продолжали происходить “загадочные” маневры – во-первых, был срочно вызван анатом – специалист по бальзамированию Венцель Грубер для бальзамирования умершего императора, который быстро приехал, потому что оказался рядом. Но этот “специалист” что-то сделал такое, после чего в первый же час лицо умершего Николая I резко изменилось, поменяло цвет и раздулось, так что его прикрыли плотной материей в первые же часы после смерти. Сразу вспоминается аналогия – после убийства масонами Павла I масонский врач и гример так поработали ночью с лицом задушенного императора, что наутро пришлось лицо погибшего закрывать треугольной шляпой.

Хотя уродливое бальзамирование списали на неудачу специалиста, но Венцел Грубер покинул Россию и в Германии без разрешения российских властей опубликовал как забавную вещь протокол вскрытия российского императора, также во многом порочащий Николая I, за что и был арестован российскими властями и посажен в Петропавловскую крепость, когда Грубер самонадеянно вернулся через некоторое время в Россию.

Во-вторых, “почему-то” новый управляющий делами Имперской Главной квартирой граф Адлерберг утром после смерти императора вызвал старого масона-литератора В. И. Панаева, на которого А. С. Пушкин в 1820 году написал эпиграмму, подкалывая его масонством:

Твоя пастушка, твой пастух

Должны ходить в овчинной шубе:

Где ты нашел их: в шустер-клубе

Или на красном кабачке.

(“Русскому Гесснеру”)

Адлерберг поручил члену шустер-клуба “в овчинной шкуре” В. И. Панаеву срочно написать статью о последних минутах царя и при этом привел его к доктору Мандту в Зимний дворец, чтобы тот подробно рассказал о болезни императора и о последних минутах его жизни. В. И. Панаев утверждал, что:

“Мы проработали с ним часа три, не вставая с мест, и успели в том, так что статья Мандта появилась вслед за моею статьею”.

Это срочно готовили официальную версию чтобы успокоить народ и дать объяснение во избежание кривотолков, по которой Николай I умер в результате простуды естественной христианской смертью.

В-третьих, несмотря на это публичное заявление и “секретность” правды, вся пресса в Западной Европе дружно стала муссировать и смаковать самоубийство российского императора. В ответ российские власти в лице нового императора решили побороться на информационном поле и заказали издать в Европе соответствующую брошюру у некоего своего человека по имени Поггенполь. Этот “свой” Поггенполь написал брошюру, но почему-то решал задачи противоположного характера:

“Следует заметить, что одна из брошюр, изданных по желанию русского двора за границей с целью борьбы против слухов о самоубийстве, не рассеяла, но, напротив, способствовала дальнейшему их распространению, – писал в своём исследовании Тарле. – Это была брошюра Поггенполя, изданная в Брюсселе в марте 1855 года. Поггенполь в этой брошюре допустил фразу, явно намекающую на добровольный уход Николая из жизни… –

“Все были поражены этой вестью, зная крепкое телосложение императора. Встречая еще недавно его, мужественного, молодца в полном смысле этого слова, никто не верил, чтобы он мог умереть так рано… Он бы и прожил еще много лет, да Пальмерстон и Наполеон III его сгубили”, –

читаем у М. М. Попова в его интереснейших заметках о Николае, писанных под свежим впечатлением событий. Конечно, даже, может быть, и не веря слухам о самоубийстве, дипломаты и в Париже и в Лондоне спешили использовать этот слух как доказательство признания покойным царем непоправимого и окончательного проигрыша войны”.

Картина, по-моему, довольно ясная и понятная, и косвенных улик убийства путем отравления масонами Николая I предостаточно, и точно больше чем в версии, что он якобы сам покончил жизнь самоубийством. Можно ещё сделать “контрольный взор” в историю и обратить внимание на мало кому известного, мелькнувшего выше в нашей истории, нового управляющего делами Имперской Главной квартиры графа Адлерберга (1791-1884), так активно суетившегося на следующий день после гибели российского императора. Когда я стал искать о нем информацию, то нашел в интернете любопытный наградной список, выставленный его потомками, сплошь состоящий из нескольких десятков масонских орденов, например, – в 1840 году Адлерберг был награжден прусским орденом св. Иоанна Иерусалимского, что указывает с большой вероятностью, что он принадлежал к самой агрессивной масонской ложе розенкрейцеров. В этом же 1840 году его наградили орденом “Гражданского достоинства”, затем нидерландским орденом Льва, и, похоже, Адлерберг совершал в масонской иерархии стремительную карьеру, потому что в 1847 году его наградили уже орденом Командор гессенского ордена Людовика 1-й степени. Особенно густо посыпались на него ордена после рокового для Николая I 1855 года – гессенский орден Филиппа Великого 1-й степени, французский орден Почетного легиона большого креста, и даже враги России в Крымской войне турки дали ему за особые “заслуги” орден Меджидия 1-й степени и орден Османия 1-й степени…

Вот что стоит за короткой и ёмкой оценкой Г. В. Бостунича:

“Масоны втянули Россию в Крымскую войну 1853-1855 гг. и умертвили императора Николая I при помощи врача масона”.

Стоит заметить, что о Николае I и его смерти ложь писали социал– демократы-большевики (красные демократы) после захвата власти в России, в СССР, и точно так же пишут о нем сегодня, в 21 веке синие демократ-либералы во всех учебниках для наших школьников и студентов, например, в уже упомянутом выше учебнике для старшеклассников (М. “Просвещение”, 2005) некто В. И. Коровин пишет в старом “добром” идеологическом духе:

“В 1855 году умирает Николай I. И хотя ещё не закончилась война, но вся Россия чувствовала, что со смертью Николая завершилась большая и страшная эпоха…”.

Понятно, что такой маразм, такую одностороннюю ложную версию мог написать для наших детей только убежденный западник без зазрения совести, нигилист-террорист или террорист-большевик или “продвинутый” масон; а что чувствовала далеко не вся Россия, – мы будем наблюдать в следующих главах этой книги.

Итак, – российский император Николай I ликвидирован, Россия Крымскую войну проиграла, и на переговорах в Вене и затем в Париже победители поставили России жесткие условия, – Россия возвращала все оккупированные земли Турции, России запрещалось иметь военный флот и вооруженные контингенты на Черном море, крепость Карс возвращалась Турции, Россия лишилась устья Дуная и южной части Бессарабии. Англия настаивала на предоставления суверенитета кавказским народам, и на лишении России всего Черноморского побережья. И только благодаря таланту и уму нашего дипломата А. М. Горчакова, благодаря которому Франция охладела в отношениях с Англией и изменила свою позицию, – два последних пункта не были внесены в итоговые документы Парижского трактата 18 (30) марта 1856 года. Интересно, что эта “разводка” союзников, этот большой, очень важный успех дипломатии А. М. Горчакова сильно разозлил его начальника, главу внешнеполитического ведомства России Карла Нессельроде, этот соучастник убийства А. Пушкина осудил А. М. Горчакова за его успех…

Получилось, что в Крымской войне “цивилизованная Европа” преподнесла монархической России серьёзный урок, дала России хорошую взбучку. Трагедия России повлекла негативные последствия на ситуацию внутри России.

И некоторые выводы из Крымской войны были далеко идущими и отразились на дальнейшей истории России. Тот же Ленин-Бланк и ему подобные нашли связь между проигрышем русской армии в Крымской войне и наступившими после этого либеральными реформами Александра II, и связали эти два факта как один из другого вытекающий. Логика была такова: если бы русские выиграли войну, то им было хорошо – и реформы были бы им не нужны, а так им плохо и в поисках улучшения положения они идут на перемены, на реформы. Через 60 лет после этих событий лидеры различных еврейских организаций соберутся на закрытой Циммерфальдской конференции и, зная опыт Крымской войны, – примут решение активно способствовать поражению России в Первой мировой войне.

Еврейский идеолог и историк М. С. Дубнов, живший в России до 1923 г., открыто утверждал, что, основываясь на опыте крымского поражения, – еврейская община желала поражения русских войск в Японской войне и в Первой мировой, и всё возможное для этого делала.

Были и другие неожиданные последствия Крымской войны. Княжество Сардиния приняло участие в той войне, скорее всего, по причине поиска приключений своего тогдашнего князька. Одно единственное боевое судёнышко этого княжества и несколько тысяч солдат приняли участие в войне. Но когда после победы государства-участники собрали мирную послевоенную конференцию, то в эйфории победы приняли благородное решение – как соучастнику победы было решено на основе Сардинии возродить самостоятельное государство Италия, которая до этого момента отсутствовала на карте планеты. Таким образом, в результате войны и мирной конференции образовалось новое государство, вернее, возродилось великое старое.

На этот исторический момент, как на прецедент, обратил внимание мудрейший еврейский идеолог XIX века – Макс Нордау, логика которого была такова: данный факт очень поучительный и обнадёживающий – в результате войны у итальянцев, у этой древней нации, появилось своё суверенное государство, и может стоит повторить… – и сделать так, чтобы после очередной коалиционной войны у древних евреев также появилось своё суверенное государство. После этого эту идею еврейские лидеры пытались использовать при реализации цели – создания собственного государства, приняв активнейшее участие в организации Первой мировой войны. И добились своей цели, – после Первой мировой войны после крушения трех империй: Российской, Османской и Германской правительством единственно оставшейся империи Великобритании в 1919 году было принято решение активно способствовать созданию еврейского государства в Палестине. Но анализ этих событий нас ждёт ещё впереди, а пока вернёмся в Россию.

В России также были сделаны некоторые выводы – во-первых, наконец-то новый император Александр II под давлением общественного мнения убрал с должности виновника многих бед России “вечного” Карла-Роберта фон Нессельроде-Эресго. Чтобы это произошло, к императору на прием прорвался известный славянофил, историк Михаил Петрович Погодин (1800-1875) со своими “Историческими письмами”, в которых резко критиковал внешнюю политику Нессельроде, кабинет которого после отставки занял выдающийся русский дипломат А. М. Горчаков. Соответственно кардинально изменилась и внешняя политика России, по оценке историка С. Татищева произошел “крутой поворот во внешней политике России”. А. М. Горчаков осудил безумную размашистую имперскую политику предшественника и высказал важный принцип:

“Не втягивать Россию в осложнения, которые могут помешать нашей внутренней работе”.

Этот принцип многочисленным сторонникам имперской политики России необходимо написать несмываемой краской на лбу, ибо, например, преддверием крушения Российской Империи и гибели более 25 миллионов русских людей было участие, движимое имперскими замашками, в Первой мировой войне; а преддверием развала СССР и трагедией многих десятков миллионов людей было истощение экономики в результате очередной имперской замашки бессмысленной войны в Афганистане, и спасительного аналога А. М. Горчакова в обоих случаях не нашлось. А когда после распада СССР в 90-х годах Россия была на краю гибели и развала, и своих дел внутри страны было “выше крыши” – некоторые сторонники имперской политики как искренние глупцы, так и откровенные провокаторы, призывали “помыть сапоги” русских солдат в Индийском океане…

И как никогда сегодня, в 21 веке, актуально звучит призыв великого А. М. Горчакова, что Россия должна в первую очередь “сосредоточиться” в себе, сконцентрироваться на решении своих внутренних проблем, а когда Россия станет сильной, мощной, ядреной, развитой – тогда и не надо будет фонтанировать имперскость во внешней политике, – она сама будет притягиваться к России со всех сторон, и объективно, ненавязчиво, полезно “фонить” на огромные территории, страны и народы.

Поражение России в Крымской войне усилило негативные тенденции и процессы с стране, начатые ещё Петром Первым, – их мы рассмотрим отдельно в следующей главе.