Текст книги "Старший дознаватель (СИ)"

Автор книги: Роман Путилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20

Глава двадцатая.

Ноябрь 1993 года.

Вопросы социальных лифтов.

– Здравствуйте? Моя фамилия Громов, меня вызвали на сегодня. – я прошел к столу и уселся на свободный стул, под недовольным взглядом женщины лет сорока, помощника прокурора города, одетую в вязанное серое платье, с тёплым платком на плечах – из деревянного окна за ее спиной заметно дуло. Наверное, предполагалось, что я должен мяться у дверей, ожидая решения барыни– могу ли я присесть на краешек стула или сразу идти на конюшню, в целях профилактической порки.

– Документы ваши давайте. – не глядя на меня, буркнула женщина.

– Пожалуйста. – на стол лег паспорт гражданина СССР.

– Мне ваше служебное удостоверение необходимо, вы же сотрудник милиции?

Ага, сейчас! Я в такие стремные места с «ксивой» не хожу – изымут, замучаешься обратно получать. Вот паспорт для меня, реально, ненужный документ, годами лежит на полке в шкафу. И если бы не сделки с недвижимостью, когда я заключал инвестиционный договор на квартиру, или необходимость показывать паспорт нотариусу, то я бы прекрасно без него обходился. В конце концов, паспорт я и новый могу получить в течении месяца, а вот удостоверение – фиг вам, в УВД по году новых бланков не поступает, люди вместо красной книжечки предъявляют справку, размером с половину стандартного листа бумаги, на которой еще присутствует пометка, что она действует только по предъявлению паспорта. Ситуацию представляете? Я жулику, прежде чем задержать, должен эту «портянку» предъявить и еще свой паспорт показать для проверки…

– А нет у меня с собой удостоверения, тем более, что документом, удостоверяющим личность оно не является.

– Вы сильно грамотный, что ли? – дама не скрывала своего раздражения.

– Я вопроса вашего не понял. Мне по должностной инструкции необходимо это знать, какие документы удостоверяют личность…

– Идите в коридоре подождите. – «прокурорша» спрятала в стол мой паспорт и встала из-за стола, очевидно собралась куда-то идти, советоваться.

Вернулась она минут через десять, но в кабинет меня не пригласила, продержав в коридоре еще около двадцати минут.

– Заходите. – фыркнула в мою сторону тетя.

– Я долго еще буду здесь находится? – я остановился на пороге кабинета, всем своим видом показывая, что мне некогда рассиживаться.

– Это я буду решать, сколько вам здесь оставаться. На вас, между прочим, жалоба поступила о том, что вы занимаетесь коммерческой деятельностью, что недопустимо для сотрудника милиции, и может быть, вообще, встать вопрос о возбуждении уголовного дела, потому что тут усматриваются признаки составов преступлений, предусмотренных статьей «Вымогательство», «Мошенничество», «Самоуправство» и «Превышение полномочий». Что вы ухмыляетесь?

– Просто жду, когда вы прочитаете весь список.

– А пока вам хватит, мы, если захотим, можем много еще чего вам предъявить…

– Хорошо.

– Что хорошо? Громов, мне кажется, вы не до конца понимаете серьезность вашего положения. Вместо того, чтобы мне хамить, вам надо бежать и пытаться исправить ситуацию. Я не хочу вашей крови, поэтому вот, пока подпишите что вы ознакомлены с прокурорским предостережением о недопустимости нарушения требования законодательства, а в понедельник я вас жду с документами, подтверждающими, что вы выполнили требования прокуратуры, прекратили заниматься коммерцией и вернули гражданину Фролову Льву Григорьевичу его имущество. Вам все понятно?

– Безусловно, но я, при всем желании, не смогу выполнить ваши требования. Тут четыре дня осталось, из них два выходных, а вы с меня так много хотите.

– Громов, это в ваших интересах сделать все быстро. Когда вы будете готовы?

– Давайте, во вторник? Во сколько подойти?

– Хорошо, я записываю – вторник, в четырнадцать часов. Все, можете быть пока свободны…

– Паспорт отдайте, и я пойду.

– Паспорт пусть у меня полежит, а то вдруг вы не явитесь… – прокурорша радостно улыбнулась. Понятненько, схема уже поменялась, а тетя еще не перестроилась. Конечно, она собиралась забрать мое удостоверение, якобы, на время проведения проверки, чтобы просто осложнить мне жизнь, а тут я пришел с паспортом.

– А вы точно помощник прокурора города по надзору за органами? Вы то должны знать, что без паспорта я ни одно ваше требование выполнить не смогу.

Дама густо покраснела, но паспорт мне отдала, напомнив, чтобы оставить «последнее слово» за собой, что я обязан принести во вторник все бумаги, подтверждающие, что я больше не занимаюсь коммерческой деятельностью и вернул изъятое у гражданина Фролова имущество.

Странная она какая-то. Очевидно, что сама просто не понимает, что у меня надо требовать. Ну ладно, будет вторник, тогда и поговорим.

– Софья Игоревна, вы мне нужны в качество адвоката во вторник с обеда…– адвоката Прохорову я застал в юридической фирме, где она пыталась заработать на жизнь, обслуживая клиентов, за которых никто не хотел браться. Софья при виде меня последовательно покраснела, потом побледнела.

– Вот мой паспорт, я хотел бы заключить с вами договор по предоплате…– я положил на стол свой документ.

– Простите, молодой человек, но я, как наставник стажера Прохоровой, хотел бы предложить вам более опытного специалиста. – мужчина лет пятидесяти, очень уверенно и харизматично выглядевший, сидящий в углу, за столом, чей размер превышал столик Софьи раза в два, с любопытством выглянул из-за плеча женщины, очевидно клиентки, сидящей на стуле для посетителей у его стола.

Дяденька, очевидно, не только харизматичный, но еще и жадный. Услышав о предоплате, он готов перехватить у молодой коллеге клиента, несмотря на то, что своей работы у мужчины, явно, хватает.

– Извините, но мне рекомендовали именно Софью Игоревну. – повернулся я к «харизматичному».

– И кто, интересно, рекомендовал?

– Кружкин Борис Семенович. Знаете, такого? Он мне сказал, что пока они для Софьи Игоревны отдельный кабинет ремонтируют, я могу с ней здесь договор заключить, потому, что мне срочно… Ой, прошу прощения, я, наверное, сказал, что нельзя говорить раньше времени… Упс. – я виновато посмотрел на белую, как мел Прохорову и молитвенно сложил руки на груди: – Вы извините, но я, наверное, попозже зайду.

Моя бывшая одногруппница выскочила из помещения юридической конторы через десять минут, сжимая в руках сумочку и пакет с вещами, пробежав мимо меня, оставшегося незамеченным, остановила какого-то парня, вытрясла с него сигарету и нервно закурила.

– Софья…– услышав мой осторожный голос, девушка резко развернулась на каблуках и опалила меня прожигающим насквозь взглядом.

– Громов, сука! Иди сюда, я тебя сейчас убивать буду!

Парень, угостивший Софью сигаретой и не торопившийся уходить, очевидно, надеялся оказать девушке дополнительную помощь, от крика молодой адвокатессы вздрогнул и поспешил удалится, я же осторожно подошел, держа между мной и Софьей дистанцию в три шага.

– Ты знаешь, что ты сейчас сделал⁈ – Софья сделала крохотный шажок в мою сторону.

– Знаю. – я отошел на шаг назад.

– Не отходи трус! – девушка попыталась схватить меня, но я убежал за машину, осторожно выглядывая из-за багажника, который бегать вокруг 'Ниссана столько, сколько потребуется.

Поняв, что меня не догнать, Софа попыталась сменить тактику, закрыв лицо руками и издавая что-то вроде хныканья.

Мне надоели эти игры, и я решил начать серьезный разговор:

– Что ты там изображаешь? Если рыданья, то играешь отвратительно. Ты же сама говорила, что твое начальство – редкие мудаки, которые у тебя все деньги забирают…

На крыльце юридической конторы кто-то закашлялся – это «харизматичный», вышедший полюбоваться на истерику, как я понимаю, бывшей подчиненной, подавился и судорожно пытался продышатся, содрогаясь спазмами так, что с его плеч упала, наброшенная на плечи, симпатичная, темно–синяя, дубленка.

– Я такого не говорила! – взвизгнула Софья, испуганно глядя на бывшего начальника, наверное, еще надеясь, вымолить прощение.

– Ну может другими словами, но смысл я передал точно. – крикнул я в сторону, все еще кашляющего на крыльце, «харизматичного».

– Ладно, поехали. Тебя реально офис ждет. – я шагнул к, забывшей о расправе со мной, Софье и, подхватив под руку, усадил в машину.

– Громов, я же серьезно. Из-за тебя меня выгнали, да еще сказали, что если кто-то позвонит насчет рекомендаций, то обо мне такого наговорят…– Софья немного успокоилась и сейчас рассматривала себя в маленькое зеркальце, что-то поправляя на своем лице: – Если ты мне работу не найдешь, с нормальной зарплатой, я припрусь к тебе домой и буду у тебя жить, и мне накакать, кто там у тебя дома живет.

Десятью минутами позже.

Локация – Дорожный район Города. Офисное здание.

– Открывай, привыкай сама пользоваться. – мы поднялись на второй этаж здания НИИ, от научной деятельности которого остались только старые фотографии на стенах бесконечных коридоров и подошли к безликой двери в череде таких-же, бежевого цвета, занимаемых многочисленными коммерческими фирмами и предпринимателями без образования юридического лица.

– А при чем тут «Представительство Завода»? – Софья ткнула пальчиком в новенькую табличку слева от двери.

– Не обращай внимание, завтра закажешь и здесь разместишь табличку «Адвокат Прохорова Софья Игоревна. Решение любых вопросов». Я показал на закрепленный на стене пустой бокс из прозрачного пластика: – Завхоз здания их арендаторам печатает бесплатно, на первом этаже, у вахтера узнаешь, где завхоз сидит. Заходи, не бойся…

– Как зашел – не плач. – перефразировала Софья известную фразу, переступив порог и оглядывая скромную обстановку.

– Нравится? – я улыбнулся.

– Честно говоря – не очень. – отрезала адвокат.

Ну, согласен. Стол и шкаф самые дешевые, из самого бюджетного магазина Города «Ясный сокол», стулья, пять штук, тоже оттуда. Телефон старый, с круглым диском, штор на окне нет, ну так и сторона скверная, не от чего занавешиваться.

– Дареному коню в зубы не смотрят. – строго ответил я: – Я тебе даю оплаченную другими удочку. Твоя задача, в рамках нашего соглашения, отвечать по телефону, если что, что это представительство Завода, а ты соответственно, его представитель. Ну и почту получать, внизу, на подоконнике, возле охраны. Мне звонить, если что, или, если мне не дозвонишься, то, вот по этому телефону, другому представителю, ее Валентина зовут.

– Еще один представитель? – Софья уже улыбалась: – Громов, знай, я не потерплю измены мне с другим представителем…

– Ха-ха-ха, смешно. Ну а дальше все в твоих руках. Я не знаю, сколько Завод будет арендовать это помещение, но, пока, подписали договор на шесть месяцев. Я думаю, что полгода тебе хватит, чтобы спокойно своей клиентурой обрасти. Кстати, я же не соврал, я к тебе, действительно, как клиент пришел. Давай сядем, я расскажу тебе ситуацию.

– Нет, Паша, я, пожалуй, откажусь. Я в этих регистрациях-перерегистрациях и долях ничего не соображаю пока. – через пятнадцать минут после начала моего рассказа, Софья откинулась на спинку стула и замотала головой: – Я же с жуликами, в основном, работаю, посидела на допросе, выяснила, какие у него смягчающие обстоятельства, родственникам задание дала и все. А это… не, не нравится мне это.

– Да не надо тебе ничего этого знать. – я отмахнулся от возражений девушки: – Я с тобой договор заключаю на всякий случай, если меня закроют. Ты же знаешь, легче, когда на воле за тебя кто-то бумажки и ходатайства пишет, а из камеры кричи –не докричишься. А все эти дала с разделом долей и их переоформлением – вообще не твой вопрос, я с ним сам разбираться буду.

– А! Ну тогда меня устраивает. Аванс сколько?

– А какой тебе аванс? – я поморщился: – Аванс – это вот этот кабинет. А все остальное – по факту оказания юридических услуг. Под услугами я имею ввиду не то, что ты пару раз со мной в прокуратуре посидишь, с умным видом, а если ты меня, при плохом раскладе, из тюряги вытащила. А договор я с тобой подписываю заранее, чтобы ты потом время не теряла, а сразу могла меня защищать.

Софья поморщила свой носик, поерзала на жестком стуле круглой попой, но, в конце концов, кивнула и начала составлять договор.

Вечер того же дня.

– Привет девчонки. – я стоял, оперевшись седалищем на теплый капот «Ниссана» припаркованного перед входом в институт.

– Привет, Павел. – Настя радостно помахала мне ладошкой, успев опасливо бросить взгляд на Наташу.

– А ты откуда здесь? – Наташа подошла вплотную и как-то плавно и торжественно поцеловала меня.

– Да я работал допоздна, вот, решил за вами заехать.

– То есть дома поесть ничего нет? А то очень кушать хочется. – Наташа загрустила. С учетом того, что обед у нее, по расписанию, с двенадцати до часу пополудни, а после работы она сразу бежит на остановку общественного транспорта, чтобы ехать в институт, я понимаю, насколько у моей худенькой подруги болит пустой желудок.

– У меня в багажнике два пакета очень вредных пельменей и банка деревенской сметаны, так– что думаю, что ты голодной не останешься. Настя, вы с нами едете? Поедим, потом мы вас до дома довезем.

– Ой, мне неудобно как-то…– неискренно стрельнула глазками Настя: – Вам, наверное, хочется наедине побыть.

Ну, конечно, неудобно. Тебе до дома добираться с двумя пересадками, по обледенелому, от ледяного, ноябрьского ветра, асфальту, по темным переулкам, мимо старых домов и двух общежитий, или на выбор, накормят и до подъезда довезут на машине.

– Ничего, мы ночью наверстаем. Я положил руку на талию Наташи, а она, демонстративно, обняла меня за шею и замурлыкала.

– Садитесь, Настя. – я распахнул заднюю дверь, помог гостье усесться, после чего усадил Наташу на переднее пассажирское сидение.

Через сорок минут на плите, в кастрюле, кипела подсоленная вода, готовая принять в свои обжигающие объятия десятки замороженных шариков из теста и мяса, Настя приводила себя в порядок в туалете, а я осторожно расстегивал ее сумочку, висящую в коридоре, на вешалке, в поисках паспорта девушки, одновременно показывая Наташе знаками, что я не пытаюсь обворовать ее приятельницу, а всего лишь, хочу узнать ее данные, типа фамилии, отчества и даты рождения, чтобы пробить по базам УВД свою вероятную работницу, и ее родственников, заодно.

– Ребята, до чего у вас хорошо. – в компенсацию своего любопытства, в счет возмещения морального вреда, я расщедрился на бутылку шампанского, и теперь Настя, довольно жмурясь, допивала второй фужер холодного напитка, который прекрасно подошел к пельменям, невзирая на все стандарты сомелье.

– Вот, вроде бы, квартирка маленькая, но у вас так уютно, что даже не хочется от вас домой идти.

– Мы здесь, все равно, ненадолго. – Небрежно начал я процесс охмурения: – У нас квартира в следующем году сдается, в центре. Удалось на стадии котлована воткнуться в стройку, да еще не деньгами рассчитались, а стройматериалами по нормальной цене…

– Я вам так, по-доброму, завидую, ребята. – Настя, с сожалением, отставила пустой фужер и подцепив вилкой кругленький пельмень, посыпанный черными точками перца, обмакнула его в густую сметану и отправила в рот.

– У меня мечта несбыточная – купить квартиру, в хорошем доме, чтобы никакие соседи…

– Так в чем проблемы? – я взялся за бутылку, предлагая добить остатки: – У тебя хорошая профессия, сейчас диплом получишь, теорию подтянешь, и все, препятствий никаких, только знай, расти до должности главного бухгалтера или директора.

– Да ладно, Павел… – досадливо отмахнулась Настя: – Я же не ребенок, в деда мороза не верю. Все места хорошие сейчас давно заняты и, иначе, как по знакомству, на них не попадешь. Мой потолок лет через десять – вечный заместитель, рабочая лошадка под чьей-то дочкой, женой или любовницей. Да что тут говорить…

– Так какая проблема со знакомствами. – я недоуменно пожал плечами: – Мне уже завтра нужен главный бухгалтер, в перспективе, финансовый директор. Зарплата… У тебя сейчас сколько? Девяносто? Ну, значит, первые три месяца, на испытательный срок, будет сто пятьдесят долларов в рублевом эквиваленте.

– А ты, Павел, где работаешь? – осторожно спросила Настя, допивая шампанское.

– Я на предприятии работаю, юристом. Но ты будешь работать в другом месте, сначала будешь налаживать учет в большом магазине. Ну как большом… Там, в основном, одни арендаторы, так что думаю, справишься. Ну, как приведешь все это к определенной системе, возьмешься за второй, ну, а там, как пойдет. Ну что, согласна?

– Ой, ребята, а у вас больше ничего выпить нету, а то мне сейчас плохо станет? – в глазах у Насти плясала паника.

– Водку или коньяк? – я встал и двинулся в сторону кухни.

– Я коньяк, как-то не очень, а вот водочки бы выпила.

– Наташа, ты будешь, под пельмешки.

– А я как-то не услышала согласия от Насти. – крикнула Наталья.

– Блин, ну конечно я согласна, я все сделаю, чтобы с этой работай справится.

– Паша, ну тогда я тоже выпью полста грамм.

Когда я вернулся из кухни, неся ледяную водку из морозильника, Настя, со счастливой улыбкой на лице, протянула мне свой паспорт.

– Это что?

– Паша, ну тебе, наверное, надо трудовой договор со мной подготовить…– девочка решила, что ковать железо надо, пока не остыли пельмени, и мне пришлось, под ироничные рожицы, что за спиной Насти, корчила мне Наташа, еще раз выписывать данные из паспорта кандидата на должность главного бухгалтера.

Конечно, девочки ста граммами не обошлись, выпили на двоих грамм триста, после чего потребовали, чтобы я разобрал диван, чтобы им было удобно было переваривать пельмени, и через пять минут, засопели, прижавшись спинами друг к другу. Я понял, что спящую Настю на пятый этаж, в ее съемную комнату, я не потащу, после чего допил остатки, еще холодной, водки, доел теплые пельмени и пристроился на диван, сбоку, благо девчонки, прижавшись к друг другу, занимали только половину полезной площади, накрыв всех троих теплым, верблюжьим одеялом.

Глава 21

Глава двадцать первая.

Ноябрь 1993 года.

То к сердцу прижмет, то к черту пошлет.

Опять Москва, холодная, промозглая, неуютная к всякому приезжему, у которого здесь нет собственного угла. Чтобы улететь в столицу с утра понедельника я отдежурил все выходные – субботу и воскресенье, хорошо, что дежурства в нашем отделе дознания только до десяти часов вечера, но это было условие, которое мне выдвинула любимая начальница, чтобы закрыть глаза на мое отсутствие в первый рабочий день недели. Итак, у нас с ней, перед отъездом, чуть не произошел конфликт – она так и не решила вопрос с водителями дежурной части, а я отказался ездить с ними по утрам и задерживать граждан согласно списка, так как каждый раз ожидать, какой фокус выкинуть члены великой водительской мафии я не собирался. Чтобы душа Ольги Борисовны успокоилась, я на каждом дежурстве задержал по одному жулику из числа злостных… (как их можно назвать?), пусть будут «неявщиков», «закошмарил» по полной программе, так, что два дела, по которым у девчонок –коллег сроки конкретно поджимали, были готовы к отправке в суд, благо, что по причине холодного сибирского ноября сутки в РОВД были относительно спокойны – мало желающих было хулиганить и срывать норковые и лисьи шапки, когда северный ветер пронизывает до костей, а ноги сами разъезжаются на обледенелом асфальте.

– Громов, как у нас дела? – голос капитана Супрунец в телефонной трубке бодрил и вызывал неконтролируемое желание поработать, но, к сожалению, мое дежурство заканчивалось.

– Все в порядке, Ольга Борисовна, два дела в дежурке, на столе дежурного, вас уже ждут. Насчет завтрашнего дня все в силе?

– Ты о чем, Громов? Я не припоминаю…

– Вы, Ольга Борисовна, так жестоко не шутите, а то я все бумажки, что вложил в дела вчера и сегодня из папочек вытащу, ведь формально я по ним работать не мог, их мне никто не передавал, официально во всяком случае.

– Да ладно, я же пошутила, шутница я. Ты мне лучше, Паша, скажи, что там с утренними приводами? Когда снова займешься?

Хитрющая начальник отдела пытается за один день отгула запрячь меня, как раба на галеры, но тут она обломалась – не настолько мне нужен этот понедельник, у меня еще одна неделя есть, на поездку в столицу нашей Родины, просто, я немного боюсь вызова в прокуратуру и решил подстраховаться, все дела с подмосковной недвижимостью решить до того, как на меня могут посыпаться репрессии.

– Громов, что молчишь?

– Ольга Борисовна, я не знаю, что вам сказать. Транспортом вы меня не снабдили, бензин не даете. А у нас, вы помните, какие задержки по зарплате, мне мою машину заправлять нечем. И еще…

– Все, я тебя поняла. Во вторник, с утра, жду на работе. Если опоздаешь, то больше даже не отпрашивайся.

– Привет, я долетел, все в порядке.

– Хорошо. – в телефонной трубке раздались короткие гудки.

На прошлой неделе я провел спецоперацию, отловив телефонного мастера, что обслуживает наше общежитие и распараллелил телефон в кабинета коменданта общежития с аппаратом, что установил у себя в квартире. Правда пришлось потратится на телефонный кабель, который протянули с первого этажа, по каналам, на мой, маскировать телефонный кабель под электрический, так как, уверен, иначе бы соседи перерезали его, просто, из зависти, да еще немного напрячь Алевтину Николаевну, ведущего инженера группы связи Завода, чтобы письмом с районным узлом связи узаконила мое самоуправство, но зато я могу утром, ночью и вечером свободно звонить в нашу квартиру Наташе. Правда, судя по нашему разговору, Наташа моему звонку не была особо рада. А началось все с вечера пятницы, когда я сообщил своей невесте, что все выходные я проведу на работе, чтобы слетать в Москву в понедельник.

– Я с тобой…-

– Куда? Я утром прилечу, сразу к твоим родственникам еду, деньги им отдаю, мы едем к нотариусу, все на тебя переоформляем, и я сразу возвращаюсь в аэропорт, чтобы утром вторника в Город прилететь. Что ты собралась делать в Москве при таком расписании?

– Давай я на недельку там останусь, квартиру приберу, на даче к зиме все подготовлю…

– Наташа, нет, не сходи с ума. Тебе в понедельник на работу, потом институт…

– С Институтом у меня все нормально. Если бы ты меня внимательно слушал, то знал бы, что у меня почти все экзамены зимней сессии уже зачтены, там один зачет остался и все. А работа меня просто уже задолбала, просто видеть ее на хочу, воротит меня от нее. Уволюсь я, наверное.

– Стой! Ты же хотела потом на Заводе в бухгалтерии работать? Как ты потом в бухгалтерию собралась переводится, после первого курса. Ты же знаешь, что директор сейчас, тех, кто увольняется, вновь на работу не берет, считает их предателями.

– Паша, ты Настю, которую видел первый раз в жизни, на хорошее место готов взять, с приличной зарплатой, которая, кстати, больше моей, а меня, что, не сможешь пристроить?

– Наташа, ты вообще, что такое говоришь? Ты опыта в бухучете вообще не имеешь, Мне что старого бухгалтера на рабочем месте оставить, что тебя на ее место взять, результат будет один – Гамова Ирина Михайловна разворует весь магазин. Я же для нас обоих стараюсь…

– Слушай, ну ты меня совсем за дуру то не держи, как-нибудь, разберусь я с деньгами и счетами.

– Наташа, ты себя, вообще, слышишь? Ты только поступила учится и хочешь опытного торгового работника, которая еще с Аллой много лет отработала, под контроль взять?

– Ну, конечно, я же не Алла, куда мне!

– Ты знаешь, любимая, мне иногда кажется, что в тебя Алла начинает вселятся.

Наташа заперлась в ванной, все выходные спала, закутавшись в одеяло, облаченная в спортивный костюм. И, естественно, все время до моего отъезда, со мной не разговаривала. Сейчас же ограничилась дежурным «Хорошо.» Кроме ранних сроков беременности у меня версий не было, надеюсь, что завтра меня не «закроют» и вечером вторника я смогу с ней объяснится. Хотя…

На таксофонной карте еще оставалась пара сотен рублей, и я вновь стал набирать телефонный номер, со всеми восьмерками и прочими кодами.

– Наташа, давай не будем ругаться. Я тебе обещаю, что до Нового Года ты съездишь в Москву, отдохнешь. Там все равно документы на недвижимость надо будет забирать.

– Хорошо. – девичий голос в трубке потеплел: – Будь осторожен.

Ну хоть так. Не знаю, почему, но в недоброй столице с неприкрытым тылом, я чувствовал себя особенно неуютно. И неприятности начались практически сразу.

– Здравствуйте, тетя Софа. – я вежливо поздоровался с женщиной, раскрывшей мне дверь: – А Юра дома?

– Нет его. – дверь попытались закрыть перед моим носом, но я успел вставить в щель зимний ботинок на толстой подошве, после чего сам навалился на затрещавшее дверное полотно и в честной борьбе, смог проникнуть к маленький коридор квартиры, пользуясь тем, что у Наташиной родственницы сильно скользили плоские подошвы домашних тапочек.

– Уходи, пока я милицию не вызвала! – заорала тетка и из глубины квартиры выдвинулась поддержка в виде внушительной фигуры ее сестры.

– Здрасьте, Тетя Рита. – вежливо поздоровался я с родней Невесты, крепко держась за дверь в туалет, не давая тете Софе вытолкнуть меня обратно в подъезд. На мое приветствие вторая тетка громко фыркнула двинулась на помощь сестре.

– Юрик! Выходи, я тебе деньги привез, всю сумму. – у порога, между моими и теткиными ногами, присутствовало слишком много пар мужской обуви, и я подозревал, что, склонный к неустойчивости, Юрик прячется в глубине квартиры.

– Не нужны мне твои копейки, ишь, что выдумал, мальчонку обманул, сволочь. Иди отсюда.

– Я сейчас при соседях акт составлю, что вы отказались у меня деньги брать…

– Давай, давай! Попробуй! Тебе еще и шею намылят, аферист!

Тетки навалились на меня, я понял, что теперь моей массы не хватает, чтобы успешно противостоять двум плотным женщинам, а применять, как говорится в законе о милиции «боевые приемы борьбы» мне не хотелось, родня, все-таки, да и городок для меня чужой.

– Черт с вами, курицы. – бессильно пробормотал я, выйдя из подъезда и усевшись на лавочку во дворе, потом вскочил и быстрым шагом двинулся обходить окружающие дворы. Но, к моему большому сожалению, «реношечку» Юрик успел спрятать, чем подверг меня в уныние. В нашей сделке этого придурка, в первую очередь, интересовала машина, деньги для парня были вторичны. Не знаю, в каком состоянии сейчас машина, но получается, что дражайшие родственники меня пытаются наи… обмануть. Сейчас я не отдам остаток долга за дачу, в сумме два миллиона, а машину с Юрика я буду требовать через суд? Суд сейчас длится в среднем год, и что будет с юрким «французом» через год – мне неизвестно. Вполне может случится, что Юра «добровольно» вернет машину в состоянии металлолома или снимет с нее запчасти, сделав ее недвижимостью, что мне эвакуатор обойдется дороже, чем я выручу за остов малолитражки.

Меня передернуло от мыслей, что моно сделать за год с машиной. А срок договора, заключенного у нотариуса, скоро истекает, до конца месяца осталось совсем немного, да и денег на билеты «Город-Москва – Москва – Город», просто жалко…

Я открыл папку с бумагами, посмотрел на дату окончательного расчета и поежился. Еще и на нотариуса тогда столько потратил, за срочность доплатил…

Нотариус… я завертел головой по сторонам, увидел мелкого пацана с огромным ранцем.

– Здорово. – я догнал паренька, и он вздрогнул от неожиданности: – Скажи, а где тут у вас книжный магазин имеется?

Пацан, обрадованный, что непонятный дядька просто хочет узнать дорогу, на три раза объяснил мне, как дойти до книжного магазинчика, и я быстрым шагом, почти бегом, двинулся в указанную сторону.

В небольшом помещении книжной лавки я пробился сквозь толпу любителей американского детектива и иностранной фантастики, нашел полку с юридической литературой, нашел на полке томик «Гражданского кодекса РСФСР» в последней редакции, и начал торопливо перелистывать страницы, боясь разочароваться. Добравшись до нужного раздела, я дважды перечитал статью сто восемьдесят пять, боясь упустить какой-нибудь сакральный смысл, но понял, что память меня не подвела и на хитрую попу Юрика нашелся архимедов винт. И не надо смеяться над вчерашним студентом заочником – нас преподаватели учили, что юрист помнить все не обязан, он должен знать, где он может посмотреть нужные ему нормы.

– Здравствуйте. – я положил перед помощником районного нотариуса свой паспорт и договор, заключенный между мной и Юриком: – У меня беда приключилась…

– Что произошло? – глаза нотариуса мгновенно превратились в две колючие льдинки, и я его понимал – никто не любит непонятных ситуаций с непонятными последствиями. Одно дело, когда ты, сидя в теплом и уютном офисе, шлепаешь печати на копии документов или заверяешь многочисленные доверенности, получая хорошие денежки за каждое движение, или приходит к тебе непонятный тип и рассказывает о беде. Наверняка, сейчас начнет настойчиво склонять к чему-то незаконному, возможно даже угрожать.

– У меня, товарищ нотариус, дебитор отказывается принимать исполнение денежного обязательства. Мы у вас договор мены заключали, дачу меняли на машину и денежную сумму. Машину человек от меня получил, а вот деньги в оговоренной сумме получать отказывается, вернее уклоняется. Родственники говорят, что его нет дома.

– И договор я вам заверяла?

– Конечно, меньше месяца назад.

– И вы хотите…

– И я хочу передать вам оговоренную сумм у на депонент, два миллиона рублей.

Нотариус сначала повеселел – договор заверяла она, значит оголтелого беззакония там нет. Потом нотариус немного напрягся – я думаю, что за ее деятельность на посту, с таким вопросом, мало кто обращался, то есть надо икать записи, как оформить все правильно.

– Вы все здесь оставляйте, а сами в коридорчике посидите, вас вызовут.

Просидел в душном коридоре я около трех часов, но всему приходит конец. Нотариус не послал меня культурно подальше, а принял от меня два миллиона наличными деньгами и несколько тысяч за оформления принятия денежных средств в депонент, выдав, в конце концов, красивую бумажку, с печатями, обвитыми черно-красными шнурами, что от меня принято исполнение обязательства по договору. С сегодняшнего дня, считается, что я перед Юриком долгов не имею и могу смело регистрировать дачу за…

А тут возник у меня некоторый моральный затык. То, что квартира в Подмосковье отошла Наташе – это вопросов у меня не вызывало, я к ней никакого отношения не имел. Но за дачу заплатил я, своей машиной и своими деньгами. Еще вечером в прошлый четверг у меня не было никаких сомнений, кому принадлежит дача, я планировал сегодня заехать в местный БТИ и сдать документы на регистрацию, но вот утро пятницы раскрыло передо мной совсем другую Наташу, которую я не понимал и вообще, было ощущение, что ее подменили.