Текст книги "Ничего личного (СИ)"

Автор книги: Роман Путилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Что значит – первичные документы?

– Акт сверки взаимной задолженности не является документом, подтверждающим погашение задолженности. Я прошу, обязать ответчика представить документ, на основании которых была погашена задолженность перед истцом – акт, платежка. Из представленной бумаги не понятно, что сделал ответчик, что долг был погашен. У нас нет таких документов.

– Ответчик! Вы требование истца поняли?

– Да, срок исковой давности составляет три года, а они уже прошли.

– а при чем тут срок исковой давности? – я возмущенно развел руки: – По правилам ведения бухгалтерского учета, вы должны хранить все документы в течении пяти лет с момента окончания периода, а пять лет еще не прошли.

– Я не знаю, не готов ответить на этот вопрос. – юрист «Алтайснабсбыта» возмущенно фыркнул и отвернулся от меня.

– Истец, если вы ставите вопрос о проведении судебных экспертиз, готовы ли вы оплатить их проведение.

Я даже не предполагал, сколько стоят указанные экспертизы, уверен, что очень дорого, но я был вынужден утвердительно мотнуть головой: – Да, мы готовы оплатить счет за проведение экспертиз с условием отнесение этих и других судебных расходов на проигравшую сторону.

– Хорошо. Ответчик…– судья задумчиво смотрела на подскочившего юриста:

– Вы по-прежнему настаиваете, что представленный документ подлинный?

– Ваша честь, я относительно недавно там работаю, поэтому могу ссылаться только на директора предприятия, Семена Самуиловича Фишмана, который мне документ передал.

– Понятно все с вами. – судья повернулась к секретарю: – Пиши. Суд, не удаляясь в совещательную комнату определил – назначить проведение экспертизы, вопросы, которые будут поставлены перед экспертом, мы со сторонами чуть позже обсудим. Дальше – вызвать явкой на следующее судебное заседание Семена Самуиловича Флейшмана. Истец!

– Я. – я подскочил со стула.

– Сможете обеспечить явку Бриля?

– Не знаю, уважаемый суд, если будет извещение о вызове, то я постараюсь.

– Да уж постарайтесь. На этом судебное заседание закрыто, следующие заседание назначается…

Глава 16

Глава шестнадцатая.

Вся семья своя, да всяк любит себя.

Май 1993 года

Локация – Садовое общество «Прибрежное» в районе поселка Гидростроителей.

– Привет! А вот и мы! – места парковки у дачи моих родителей было мало, с трудом втискивались две машины, поэтому мы с Наташей, оставив «Ниссан» у ворот садового общества, последний километр шли пешком, и, в основном, в горку.

– И! – Кристина спрыгнула с колен моей матери, а своей соответственно, бабушки, выбежала из беседки, где за столом сидела густая толпа народу, и, широко раскинув руки, бросилась ко мне.

Боясь, что малышка споткнуться и разобьется о дорожку из красного кирпича, я побежал навстречу, подхватил ребенка и закружил, крепко держа на вытянутых руках.

– И-и-и! – Кристина зажмурилась и визжала от восторга, не замолкая ни на минуту.

– Ну все, все. – я поцеловал дочь в румяную щеку: – Закружила ты меня совсем, сейчас упаду и больше не встану.

Ребенок обхватил меня за шею, а потом вскарабкалась на плечи и оседлала.

Я попытался пощекотать под маленькими ребрышками, но дочь только крепче ухватилась за отцовские уши, пришлось идти к беседке имея на шее драгоценную ношу.

– Вы что так поздно? – мама попыталась забрать у меня дочь, но ребенок молча недовольно брыкался и слезать не собирался: – Я думала, что ты хоть грядку под морковку перекапаешь до обеда.

– Мама, у меня официально до вечера рабочий день в связи с усилением…

– Наташа, я надеюсь, что после июня, когда у Павла диплом появится, ты с ним поговоришь…

– Я с ним уже разговаривала, он ни в какую… – моя подруга поставила на стол пакет с замотанной в полотенце кастрюлей и начала здороваться с моей, собравшейся на шашлыки родней.

Нельзя сказать, что мои родственники Наташу не привечали – общались с ней вполне вежливо, соблюдая все нормы приличия, но, с другой стороны, появившаяся в моей квартире девушка, о прошлом которой не было известно ничего, ни имеющая ни родственников, ни дома, всех, мягко говоря, настораживало, а я не мог рассказать подробности биографии Наташи – все-таки, в Питере мы с ней немного наследили.

– Идите мойте руки и садитесь за стол. – мама решительно сняла с меня заскучавшего на моих плечах ребенка, и Кристина тут же побежала к большому металлическому мангалу, где отец и дядя Саша колдовали с шашлыками.

А через полчаса бабуля начала вещать и от потока ее мыслей я чуть не умер, подавившись куском жареной на мангале свинины.

Бабушка, еще три дня назад бодро половшая грядки на своей даче, позавчера решила, что ее жизненный путь на этой Земле заканчивается, и пора навести порядок в делах.

Ничего лучше она не придумала, как собрать любящих родственников и объявить им свою непреклонную волю.

И пока собравшаяся на беседке родня отговаривала бабулю от этого неосмотрительного шага, так как впереди у нее еще много лет жизни, а я безмятежно ел горячее мясо с алюминиевого шампура, бабушка попалась в своей записной книжки. А потом я подавился.

Квартиру свою, в «ветеранском» доме, в которой я жил после армии и сейчас, периодически, поселял своих знакомых, испытывающих жизненные трудности, бабуля пожелала передать моему двоюродному брату Константину, так как, «у Павла с жилой площадью сейчас все хорошо».

Дачей своей, что широко раскинувшуюся на четырех «сотках», что располагалась в соседнем садовом обществе, бабуля одарила меня, а вот дальше я стал надрывно кашлять.

– Все, все, спасибо…– я закрылся рукой, когда крепкий кулачок Наташи в десятый раз врезал мне по спине, и я смог нормально дышать: – Бабушка, я не расслышал, что ты последним и кому подарила?

– Фирму свою, как ее там, забыла название, дочерям моим хочу подарить, матери твоей и тетке.

– Я, конечно, извиняюсь, бабушка, но почему ты кому-то даришь мою фирму?

В последующие десять минут я узнал много нового. Оказывается, мой номинальный директор воспринимала фирму «Немезиду» как какое-то подобие, не к ночи, помянутой, МММ, что еще не вышла на финансовый рынок. Ветеран труда, партии и войны, наслушавшись Бориса Николаевича и сына пасынка детского писателя, что рынок все порешает своей невидимой рукой, пришла к выводу, что несколько подписей в месяц, поставленных на непонятных бумажках, порождает ту самую прибавочную стоимость в виде денежных средств, получаемых от меня в качестве бонуса к, ставшей копеечной, пенсии.

– Бабушка… э, как бы тебе объяснить. – я задумался: – Давай, все же, я сам решу, что мне делать с «Немезидой», тем более, что от того, что ты три пять платежек в месяц подписываешь и ведомость на выплату заработной платы, деньги только тратятся, а не зарабатываются…

Н-да, честное слово, знал бы, с чем придется столкнутся, не стал бы связываться с таким упрямым директором. Даже не знаю, что на бабулю нашло, но моя прародительница, что называется, закусила удила, так что я, отказавшись от дара в виде земельного участка с домиком, сарайкой, будкой туалета и теплицей, встал и прихватив притихшую Наташу, двинулся к выходу с участка, под осуждающее молчание за спиной.

– Паша, ты чего? Зачем ругаться стал? – Наташа, что, попрощавшись со всеми, последовала за мной, заговорила только когда мы сели в машину. Да и правильно. Выходной день, погода летняя, за любым кустом вдоль дороги могли торчать любопытные ушки дачниц и дачников.

– Да, сорвался, что-то. – кипящие во мне эмоции и переносил на педаль «газа» седана, наслаждаясь мощью, отзывчивого на каждое движение моей ноги, мотора.

– Бесит, когда люди рассуждают о том, чего абсолютно не понимают. – я осторожно высунул «Ниссан» из-за чадящего соляркой «ЛИАЗА», убедился, что дорога свободна и «притопил» педаль «газа».

– О чем ты? – Наташа была расстроена. Казалось бы, только нормализовались отношения с моей родней, но тут я взбрыкнул и все испортил.

– Бесит, когда люди не понимают, что сейчас все изменилось. – я, пользуясь динамикой «японца», бросал его из стороны в сторону, «шашечками» обгоняя, неторопливо катящиеся к Городу, в основном отечественные машины: – Но, зато, жизни тебя поучить готовы. Они даже не представляют, что, к примеру, за квартиру надо деньги платить, а скоро квартиры так подорожают, что тебе половину жизни придется на нее работать. И землю тебе больше никакое государство бесплатно не нарежет, а надо несколько лет без выходных работать, чтобы участок под дачу купить. А тут решила мою фирму подарить…

– Паша, но это же бабушка твоя, а подарить она собралась твоей матери и тетке, не посторонним же.

– Наташа, ты считаешь, что мне сейчас стыдно должно быть? – я вклинился между панелевозом и очередным, набитым людьми, автобусом: – Но фирма – это-же не счет в Сберкассе, с хорошими процентами, где можно ничего не делать, а только набежавшими на счет доходами распоряжаться. От того, что бабушка несколько бумажек ежемесячно подписывает, ни один рубль не заработается. Бабуля даже не знает, откуда деньги берутся и куда они уходят. Ей все равно, что подписывать – платежку на налоги или на покупку автоклава.

– И что ты будешь делать теперь? Твоя бабушка же сказала, что больше ничего подписывать не будет…

– Вот это и говорит о том, что бабуля даже не понимает, что делает. Зачем мне ее подпись. У меня «генеральная» доверенность есть на совершения всех сделок и подписание любых документов, и доверенность еще два года будет действовать. Я, к примеру, могу на тебя доверенность у нотариуса оформить или на любого другого человека и за пару месяцев от фирмы, кроме долгов, ничего не оставить.

– Паша, а зачем на кого-то доверенность оформлять? Если у тебя есть доверенность.

– Видишь ли Наташа…– я положил руку на коленку собеседнице: – Я, все-таки, пока милиционер и не могу фирмой управлять. Владеть могу, а вот управлять нет. Поэтому мне нужен человек, который будет за директора бумаги подписывать. Да и фирму, скорее всего, новую придется оформлять. Моя бабушка в своем упрямстве часто бывает непредсказуема.

Локация – окрестности «Колизея».

– Павел Николаевич, нам деньги нужны. – Лев Фролов, мой заместитель по финансовой корпорации «Southern Cross» смотрел на меня, как будто я ему задолжал.

– Лев Григорьевич, мне кажется, что я вкладывался в твое заведение, чтобы, напротив, деньги получать, а не вбухивать в вас деньги без отдачи.

– У нас кассовый разрыв…– козырнул мой совладелец ломбарда модным, в этой экономической ситуации, словосочетанием.

– Да как так-то! У вас миллионы в залогах, а вы у меня деньги просите…

– Да тут ситуация сложилась такая…

Из сбивчивых пояснений моего специалиста по залогам выходило, что, у нас, в закромах, скопилось множество оставленных нам шмоток, в том числе золота и бытовой техники, но, при строгом выполнении инструкций, он мог продать невыкупленные ценности только на исполнительной надписи нотариуса. Подозреваю, что нотариусы сами слабо понимали, что это за зверь такой – «исполнительная надпись», поэтому, в один голос посылали Льва Григорьевича в пешее эротическое путешествие.

– Я уже четырех нотариусов обошел, у всех один и тот-же ответ, что я могу своими бумажками подтереться. А у нас нормальные бумаги, по утвержденному государству образцу напечатаны.

Подозреваю, что исполнительная надпись нотариуса – это что-то типа судебного приказа будущего, но, в любом случае, бодаться с этими ребятами, что, ловко стуча печатями по копиям документов, зарабатывали миллионы, не стоило, все равно, им ничего не докажешь.

– Так, Лев Григорьевич, сегодня я к тебе вечером заеду, привезу диктофон японский с выносным микрофоном. Ты никуда не уходи, дождись меня. – после того, как я вынес кучу материальных ценностей из подвала наших конкурентов, Яков и Семен из «Империума» забросили дурную забаву – по вечерам ловить и бить моего исполнительного директора, поэтому Лев мог уйти домой сразу после окончания рабочего времени: – Я покажу, как пользоваться, а завтра пойдешь к самому хабалистому из этих нотариусов и под запись проведешь такой разговор, запиши, чтобы не забыть…

Лев вырвал из тетрадки лист бумаги и, с видом мученика, начал писать под мою диктовку:

– Здравствуйте, я такой-то такой-то, исполнительный директор финансовой корпорации «Южный ветер», вот мои паспорт и доверенность. Я прихожу к вам второй раз и настаиваю, чтобы вы сделали мне исполнительную надпись на этих документах, или дали письменный отказ в моей просьбе. Не забудь ввернуть в разговор, что обращался еще к пяти нотариусам, но тебе все отказали. А потом сидишь и слушаешь, а иностранная техника записывает, куда тебя пошлет эта женщина. Желательно в конце сказать, что это ты так не оставишь и будешь жаловаться в компетентные органы и тоже запишешь, куда она тебя пошлет вместе с этими органами. Если будет настроение, зайди в еще одну конторы и тоже аналогичную запись сделай, говорить надо тоже самое. Только не забудь потом, фамилии нотариусов, что тебя гнать будут. Будут такие записи, можно будет продавать.

– Там еще написано, что мы должны в газете публиковать объявление о проведении торгов…

Да что ты будешь делать! Еще ни копейки из этой богадельни не получил, а этот… Лев только знает, что с меня «трясет» деньги. А объявление в коммерческой газете стоит очень дорого.

– Лев Григорьевич, распечатайте и повесьте на входной двери объявление, что с первого мая сего года каждую субботу здесь проводятся торги по продаже невыкупленного имущества, сфотографируйте это на «мыльницу», этого будет достаточно. – я бросил взгляд на кладовую, где, на металлических стеллажах, громоздились телевизоры, магнитолы и «видики», не выкупленные гражданами и скривился – это были мои деньги, лежащие мертвым грузом и не работающие. Скажете – жадность? Нет, не жадность, отнюдь. Я помню свое прошлое настоящее, когда я был вынужден покупать на рынке черные китайские тапочки, с тончайшей подошвой, так что любой камешек на асфальте, попавший под ногу, вызывал боль. И обед из, разведенного в кипятке, кубика «Галина Бланка» я тоже хорошо помню, а пустой бумажник у старшего опера уголовного розыска – это просто унизительно, и у меня нет желания вновь оказаться в этой ситуации, поэтому я буду «крутить» деньги до тех пор, пока не заработаю столько, чтобы всю оставшуюся жизнь ни о чем не беспокоится, и чтобы через двадцать лет молодые и голодные прокуроры «новой волны» не пришли и не сказали, что приватизация вашей собственности проведена была незаконна.

Локация – Дорожный РОВД.

Наташа сегодня отпросилась на день рождение к какой-то знакомой – я должен был забрать ее в одиннадцать часов вечера на площадке, напротив Главного кабака Города. Поэтому сегодня я изображал идеального сотрудника – вывалил из сейфа все оперативные дела и вшивал в них свежие справки по отработке, проверке и прочей лабуде, которую требуют проверяющие из различных, вышестоящих, управлений.

На загремевшие в тишине вечернего РОВД я не обратил особого внимания – в дежурной или второй смене я не числился, встреч никому не назначал, так что, с вероятностью девяносто… Тут я понял, что ошибся, так как из полумрака коридора выступил мой бывший приятель Конев Руслан.

– Привет. – я отодвинул серые, из самого дешевого картона, папки в угол стола и потянулся к кофеварке: – Чай будешь?

Злость на коллегу уже прошла – каждый сам выбирает себе путь, а однообразное написание документов уже набило мне оскомину, так что я был рад сделать перерыв и поболтать ни о чем.

– Здорово. – мрачный Руслан упал на хлипкий стул и уставился в столешницу: – Поговорить хотел с тобой.

– Говори. Чай-кофе будешь? – я бросил в свою кружку две ложки две чайные ложки растворимого кофе «максвелл», две ложки растительных сливок из Южной Кореи и ложку сахара и вопросительно посмотрел на гостя.

– Нет, не хочу.

– Как хочешь. – уговаривать никого я не собирался, поэтому налил себе кипяток и, заранее содрогаясь от вкуса намешанного пойла, старательно перемешал содержимое, после чего сел за стул и уставился в переносицу гостя.

– Рассказывая, почему домой не идешь?

– Проблемы у меня с твоим магазином. – я поймал быстрый взгляд исподлобья – Руслан пытался отследить мою реакцию на его заявление, и реакция воспоследовала.

– На мой магазин? – я так резко поставил чашку на стол, что ее содержимое расплескалось по поверхности – пришлось отрывать полстраницы от газеты бесплатных объявлений, которой был застелен сейф и тщательно оттирать сладкую жижу.

Магазин я Руслану уступил, выведя оттуда свои, ранее вложенные, деньги, заодно и прекратив поставку бытовой техники класса «Б/У, восстановленная» с городской свалки – она у меня прекрасно расходилась из комиссионного отдела бывшего хозяйственного магазина. Договор на Инну переоформили, благо, что на этой улице, сплошь занятой промышленной застройкой, проблем с предприятиями, желающими сдать пустующие помещение в аренду, не было. Насколько я знаю, сидели там Инна и племянник Руслана –студент, уже пару раз подставивший нас своим наплевательским отношением к работе, поэтому я и был рад избавится от этого сомнительного актива, слишком много там было едоков с большими ложками, а вот ручеек поступающего товара был очень скромным. Я не хотел вкладывать деньги в бизнес, в котором ничего не понимал и в котором от меня мало что зависело, а Руслан с Инной просто не хотели – им это было не интересно. И я уже думать забыло чужом салоне компьютерной технике, как мой бывший приятель заявил, что это моя точка, приносящая ему проблемы. В это время такие разговоры могли провести к весьма непредсказуемым последствием, поэтому я инстинктивно окрысился.

– О каком таком моем магазине ты тут речь завел, товарищ?

– Да ты меня не так понял. – сдал назад Руслан: – Я имел ввиду магазин, что ты открывал.

– И что там с этим магазином? Пожар? Обворовали?

– Чуть лучше. Меня на «счетчик» поставили. – Судя по лицу Конева, он не шутил.

Глава 17

Глава семнадцатая.

Формы вины.

Май 1993 года

– Ты сейчас так пошутил? – я попытался улыбнуться: – И кто тебя на «счетчик» поставил? Бухгалтерия наша?

Руслан, судя по всему, моей попытки пошутить даже не заметил.

– Бандосы какие-то наехали…

– Стоп. Ты сейчас серьезно? А ты сказал, где ты служишь или пока с ними не общался…

– Я сказал, но ребятишки сказали, что это им без разницы. Раз я у них деньги за товар взял, то я по всем раскладам барыга, а раз поставку прокосячил, то меня на счетчик поставить по любому положено.

– Что-то бред какой-то.

Оказалось, что не бред, а последствия трудовых отношений с родственниками. Единственный сын тетки Руслана – Арины, студент – «вечерник» юридического института, который, в прошлом году, не только сдал жуликам наш компьютерный салон мошенникам для прокрутки одноразовой аферы с продажей машины сахара, когда меня жуть не загребли по подозрению в преступлении, как раз, нынешние приятели Руслана по группе «тяжких», но и подписал от имени салона договор на поставку компьютера, шлепнув печать салона на бумагу, ну и «просто забыл» оприходовать аванс в кассу, бросив несколько купюр в дальний угол сейфа.

Инна, что вела учет, хмыкнула на договор без предоплаты и отбросила его в сторону, а теперь наступила расплата. Не знаю, где обитал парень из Кемерово, который подписал договор, но приехал он только сейчас, но не один, а с бригадой «математиков». Лысые «математики» владели только двумя арифметическими действиями – умножение процентов и отнимание. Согласно расчетам, что предъявили Руслану, срочно вызванному с салон истерящей Инной, задолженность по договору поставки в настоящий момент превысила стоимость трех квартир в центре Города и каждый день продолжала расти.

– Ну что сказать? Круто конечно. – я отхлебнул глоток остывшего чая: – И что собираешься делать?

– Так это, Паша… я к тебе пришел, чтобы мы как раньше, вопросы порешали…

– Вот сейчас я не понял, Руслан. – я натянул на лицо недоуменную маску:

– Ты сейчас из другой стаи, у нас с тобой полный расчет произошел, никто никому ничего не должен. Ты совсем недавно мне сказал, что по личным темам работать со мной будешь только при наличии оплаты в течении трех дней. Я ничего не путаю?

– Да ладно, братан, ты что, серьезно в это поверил? Я же пошутил. – Руслан смотрел мне в глаза так открыто и искренне, что я сразу проникся глубочайшим недоверием: – У тебя бы что случилось, я бы сразу за тебя «вписался»! Тем более, что это был и твой косяк…

– Слушай брат, ты опять пытаешься меня в эту тему вписать. Ты либо объяснись, с какого я тут бока или прекращай свои намеки мне кидать.

– Паша, ты же еще больше чем полгода с нами работал, мог бы тоже вопрос задать, что за договор без аванса в сейфе валяется…

Мне, в ответ на эту реплику, оставалось только скрипнуть зубами. Нельзя работать с родственниками и в тех местах, где на одного сотрудника приходится несколько начальников.

– Руслан, я тебе одну умную вещь скажу, но ты только не обижайся. Я в ваш сейф не разу не лазил, ни разу. Все учеты в своей тетрадочке Инна вела. Она приходы учитывала, выдавала мне деньги на аренду официальную и на бензин на грузовик, когда отправки из Германии прилетали, чтобы я оргтехнику с аэродрома до салона довез. И прибыль она нам в конце месяца распределяла, тоже глядя в свою тетрадочку. Я ее записи даже не проверял, мы же друзья, правда?

Руслан пытался что-то вставить, но мне его лукавые «доводы» были не интересны.

– А то, что договор был без аванса, то я позволю тебе напомнить, что у нас, как раз для таких случаев в договоре был пункт 5.7. в котором говорилось, что в случае, если в течении трех дней после подписания договора поставки, в кассу салона не поступит предоплата, то договор считается расторгнутым, без наступления каких-либо правовых последствий. Припоминаешь? Кстати, а может быть денег и не было? И, кстати, таких, кто договор подписывал, а аванс не вносил, у нас, по-моему, каждую неделю не менее пары человек было – люди договора заключали и уходили «в закат» с концами.

– Да были деньги. – Руслан досадливо потер небритую челюсть: – Они просто в щель за полкой упали и приземлились в нижнем отделении, где журналы инструктажей были, которые с момента открытия никто не доставал.

– Слушай, ну тут косяк же чисто твоего брательника двоюродного, тем более, что он договор подписал. Так пусть он со своей мамашей дурной ситуацию и разгребает. – без малейшей надежды предложил я, заранее зная ответ.

– Паша, ну ты что такое говоришь? Их же без квартиры оставят, а потом все равно, ко мне придут… да и родня они мне, как я их брошу?

– Ладно, что от меня надо?

– Так пойдем к Олегу Князеву, там все порешаем.

Олег Князев, старший группы «тяжких» сразу взял на себя направляющую и решающую роль:

– Мужики, когда на «стрелу» поедем, всем надо вооружится, только не с казенными пукалками поедем, а со своим.

Я поймал себя на том, что застыл с приоткрытым от изумления ртом:

– Я стесняюсь спросить, а у кого своего нет?

– Паша, у тебя же… – влез в разговор, с ненужной, абсолютно, сейчас репликой, мой бывший приятель.

– Ты, о чем? – вызверился я на Руслана: – У меня никаких «левых» стволов нет и не было.

– Ну и на хер ты нам нужен, такой красивый? – скривился в улыбочке старший опер «убойщиков».

– Действительно. – я встал: – Наверное, не в ту дверь зашел.

И зачем я повелся на уговоры Руслана? Ведь знал, что с Олегом Князевым каши не сваришь, к тому же он сразу перешел черту, провоцируя меня на признание о наличии у меня «левого» ствола. И зачем брать не табельные стволы на «стрелу»? Без разговоров, валить залетных рэкетиров? Но так не делается. Мы люди «государевы», наличие легального ствола на «постоянке» – наше неоспоримое преимущество. Ничего не понятно, но ясно, что я сделал правильно, что не стал связываться с «убойщиками», как бы не дул в обиде губы Руслан.

Губы Руслан дул не долго, буквально через два дня подошел ко мне и попросил дать в аренду машину, естественно не «Ниссан», а что-то попроще.

До «Ниссана» у Руслана (каламбурчик, однако) нос не дорос – прав на вождение автомобиля мой товарищ не имел, так я ему и сказал, на что мой бывший приятель сообщил, что на иномарку он не претендует, ему бы что-то попроще.

– Зачем тебе машина?

Оказалось, что встреча с рэкетирами прошла очень плохо. Когда лихие опера загрузились в «Тойоту» Князева, в багажнике которой, небрежно прикрытый старым одеялом, лежал обрез охотничьего ружья и пара газовых револьверов, переделанных под «мелкашечные» патроны.

Не успела японская машина разогнаться на прямой, как стрела, улице Дрейфующих полярников, как пристроившиеся к иномарке оранжевый «Москвич-412», ревущий, как трактор «Беларусь», начал отчаянно мигать «дальним» светом фар.

– Да что этому олуху надо? – Князев резко бросил автомобиль к тротуару, а из притормозившего сзади «Москвича», с переднего пассажирского сидения, вылез высокий парень в черном пиджаке из тонкой кожи, поравнялся с «Тойотой» и, наклонившись, стал внимательно рассматривать, изумленно глядящих на него, оперативников.

– А, вот ты где. – парень приветливо улыбнулся Руслану, встретившись с ним взглядом, после чего помахал рукой. Оранжевый москвич медленно проехал мимо «Тойота», два молодых мужика, сидящие в нем, пристально рассматривали милиционеров, как будто хотели запомнить их образы на долгую память.

– А мы с пацанами решили вас не гонять, сами к вам подъехали…– парень улыбался широко и открыто: – Ничего же страшного, я думаю. Ну что, Руслан, деньги привез?

– Да ты, сука! – охреневшие от наглости бандюгана опера дружно полезли из машины.

Через минуту, под любопытствующим взглядами прохожих – время было еще не поздним и на одной из главных улиц центра Города было много народу, опера, заломили руки оппоненту и уткнули его носом в капот «Тойоты», а Сергей Варенников быстро и ловко обыскал его.

– Это что такое? – перед лицом задержанного помахали извлеченным из кармана пиджака конвертом.

– Ну ты, надеюсь, грамотный – прочитать сможешь? – просипел задержанный – его лицо вмяли в сталь японского кузова и говорить без акцента ему было затруднительно.

– Ты тварь…– Сергей воровато оглянулся и, без замаха, врезал под ребра, парню в пиджаке.

– Ах, еб вашу! –хрюкнул распластанный, после чего вновь засипел: – Вы только зря меня бьете. Вам это дорого обойдется. Мои пацаны вас хорошо рассмотрели и сейчас едут в областную прокуратуру, писать заявление дежурному прокурору, что меня похитили, предположительно Конев Руслан с двумя подельниками. А, если со мной что-то случится, то завтра вас всех опознаю без проблем и…дальше сами знаете.

– Руслан, тут твое имя написано! – потряс конвертом Сергей, после чего распахнул бумажный клапан и достал оттуда лист бумаги, густо заполненный каким-то текстом: – то что тут написано? Какой иск?

– Такой иск. Судебный. – ощерился задержанный: – Так что, парни, я вам советую меня отпустить, иначе завтра все сядете. И если вы меня хоть пальцем тронете, то я сразу поеду в травму круглосуточную, побои снимать. А чтобы вы завтра прокурору не рассказывали, что я к вам уже побитый пришел, я тридцать минут назад, на вокзале, в фотографической кабине снялся, там на фотографиях, и дата и время съемки автоматически проставлено.

В общем растерялись «убойщики», больно выбивалось из привычной схемы поведение вымогателя, да и не пришло им в голову быстро свои планы поменять. Тем более, что вариантов дальнейшего поведения у них в голове был только один – погрузить задержанного в машину и везти в отдел, а там… На этом все заканчивалось, с учетом того, что в угрозу привезти в отдел дежурного прокурора областной прокуратуры опера, как-то сразу поверили, больно уверенно тип, прижатый мордой лица к капоту иномарки, говорил. И какой прокурор поверит, что опера «убойного» отдела колят мужика за страшное преступления, если на руках у прокурора копия судебного иска, что один из этих самых оперов должен задержанному кучу денег?

– Сколько там денег ты должен? – я ошарашенно помотал головой.

– Пени десять процентов в день получается.

– Да откуда? Я помню, что у нас там было написано 'один процент в день, начиная с тридцатого дня от срока наступления обязательства. Откуда десять процентов в день?

– Там, ты если помнишь, оставил три строчки свободными, чтобы можно было особые условия вписать? Вот они и вписали– десять процентов в день, начиная с первого дня просрочки выполнения обязательств.

– Знаешь, Руслан, твой брат двоюродный – сказочный… н-да, в общем сказочное существо.

– Ты машину дашь или нет? – Руслан, видимо вспомнив о своем, сказочном родственнике, покраснел и сердито засопел.

– Так зачем?

Оказалось, что машина нужна Руслану чтобы встречать с работы своих женщин (маму, тетю и Инну) и, в безопасности доставлять их домой, а на троллейбусе делать это не с руки.

– Так может дамам твоим отпуска взять и дома посидеть?

Оказалось, что это невозможно, каждая из женщин свою работу ценили и, даже временно, покинуть ее не могли, поэтому требовали от, единственного в их семье, вооруженного мужчины обеспечить их безопасность.

– Сейчас машины нет. Через пару дней постараюсь.

– Ладно, скажешь мне, когда будет.

Глядя в сгорбленную от навалившихся забот спину бывшего приятеля, я думал, что бы я сделал на его месте, попав в аналогичную ситуацию. Охранять родственников, тем более, таких многочисленных – не выход, Руслан эту разномастную братию просто не вывезет. Остается только валить агрессора или наносить ему такой ущерб, чтобы он понял, что связываться с тобой ему обойдется дороже, а для этого надо было…

Для этого надо было вести себя нормально и не загонять меня в угол насчет оплаты ы момент, когда денег у меня не было. Руслан и Виктор этот тест не прошли, а очень жаль. Втроем, да еще, если не афишировать нашу связь, можно было этим умным бандитам устроить тревожные дни и ночи, ведь, по сути, это не уголовные авторитеты, которых на свободе ничего не держит, и не тупая бандитская «пехота», у которых, кроме драных спортивных штанов от «Адидаса» и потертой кожаной курки, ничего нет. Это такие-же ребята, как мы, умные, креативные, но желающие жить красиво и комфортно. Мы просто не готовы к встрече с ними. Как они красиво просчитали «убойщиков» – установили место работы Руслана, «забили стрелу», перехватили, настроенных на разборку, оперов возле РОВД, установив при этом связи Руслана, и окончательно добили, позволив оперу найти судебную бумагу. Я даже не удивлюсь, что, тот, кто вписал в условия договора «десять процентов неустойки в день», вписал и условия, что суды будут проходить не в Городе, а в их, шахтерском регионе, благо, что свободного места в бланке договора хватало. Одно меня смущало – где эти ребята были целый год. Такой временной промежуток не в чести у современной публики, сроки считаются днями, иногда часами. Никто не ждет год, прекрасно понимая, что через год можно оказаться на кладбище или в неглубокой яме, вырытой под елкой, в пригородном лесу, а то и, вообще, в ином государстве, при котором все существующие правила и расклады обнулятся. Нет, что-то тут было не так.