Текст книги "Опасные манипуляции 4 (СИ)"

Автор книги: Роман Путилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Утро следующего дня. Кабинет в одном из офисных зданий. Совещание руководства АО «Город золотой».

– Кто доложит по вчерашней ситуации в салоне на Юго-Западе? – мужчина интеллигентного вида, похожий на преподавателя высшей школы обвел присутствующих взглядом глаз, кажущихся беззащитными под толстыми стеклами очков.

Взгляды присутствующих скрестились на сгорбленной фигуре начальника службы безопасности многопрофильного холдинга.

– Разрешите я? – тут же вскочил мужчина с рубленным лицом римского легионера и дождавшись кивка председательствующего «профессора» начал докладывать:

– Вчера, около двенадцати часов в ювелирный салон, расположенный на первом этаже торгового комплекса «Континенталь» вошла девушка, позже установленная, как гражданка Жемчужная Людмила…

Глава 14

Совещание руководства АО «Город золотой».

Продолжение.

– В завершении всего…– завершил свой доклад начальник службы безопасности: – … кто-то вызвал наряд милиции и мы не успели погасить конфликт. Жемчужная потребовала от прибывшего участкового составить протокол осмотра и изъять испорченные кислотой золотые изделия, а также написала заявление о мошенничестве с нашей стороны…

– Как вы могли! – пухлый кулак председательствующего «профессора» с неожиданной силой ударил по столешнице: – Вы что. Не могли решить вопрос с участковым?

– Нет, не смогли. Участкового мы перехватили по дороге в отделение милиции, но он сказал, что материал у него уже забрали. Жемчужную м ждали на выходе из торгового центра, хотели с ней поговорить и убедить забрать заявление, но она не вышла. Осмотр помещений торгового центра также ничего не дал. Пока мои люди ждали участкового и Жемчужную, оказалось, что материал о мошенничестве был зарегистрирован в книге учета сообщений о преступлениях неким оперуполномоченным Сидоровым, а золотые изделия уже увезли в пробирный надзор для дачи заключения.

– Бля, бля, бля…– профессор долбил кулаком по столу уже без всякой остановки, после чего внезапно остановился и обвел присутствующих налившимися кровью глазами.

– Немедленно, слышите меня, господа подельники, я говорю – немедленно, убрать из всех точек товар с нашими клеймами, оставить только с государственными. Каждый несет персональную ответственность за вверенную ему точку. Срок – до завтрашнего утра. Если вопросов нет, то все свободны. Юрий Петрович, попрошу вас остаться.

Присутствующие, негромко переговариваясь, потянулись к выходу. Все. Кроме начальника службы безопасности, который по документам прикрытия звался Юрием Петровичем.

– Юрий Петрович… – «профессор» демонстративно обвел глазами стены кабинета и, толка дождавшись успокаивающего кивка начальника СБ, продолжил: – … если я не ошибаюсь, фамилия Жемчужная уже звучала в этом кабинете?

– Да, ее муж получил в работу материал доследственной проверки о краже в этом же торговом центре

– Какое неожиданное совпадение… – профессор забарабанил пальцами по столу: – И что оно означает?

– Я пока не понимаю. – пожал плечами «безопасник»: – Но, однозначно, это не совпадение. Кстати, что там с кражей?

– Мне звонила Алена Владимировна…

– Моя жена? – поразился «профессор».

– Точно так. Она настаивала, чтобы мы обязательно связалась с экстрасенсом… – перед «главным» легла страничка из газетки бесплатных объявлений: – Вот с ней, кружком объедено…

– А, да я слышал о ней, сильный экстрасенс. Наверное, стоит обратится, а то у нас все в основном какие-то загадочные совпадения. Как что-то выяснится, сразу ко мне. Все, свободны.

– Юрий Петрович.

Дошедший до самой двери «безопасник» вопросительно развернулся.

– я больше не хочу ничего слышать о каких-либо активных или осознанных действиях господ Жемчужных. Если мы эффективно не погасим эти конфликты, конкуренты нас сожрут на раз –два. Вы меня поняли, Юрий Петрович.

Дождавшись утвердительного кивка начальника СБ, «профессор» вяло махнул рукой, отпуская собеседника.

Николай Жемчужный, незримая тень.

По месту жительства Татьяна Синичкина не проживала. Бабульки у подъезда панельной «хрущаки», на вопрос молодого мужика «Девушки, а как у вас в доме с невестами?», поведали добру молодцу, что была у них еще две недели назад невеста на выданье – Танька Синичкина, да выдали ее замуж, да и переехала она в дом жениха. А так девушка была серьезной, вежливой, всегда здоровалась и матери помогала. Теперь же остались в доме только сопливые малолетки, да «разведенки с прицепами». Загрустивший «жених» не стал подниматься в квартиру к Синичкиной-старшей, а вооружившись мандатами соответствующими, поехал сначала в районный отдел ЗАГСа, где ему несказанно повезло – серьезная девушка не стала устраивать свадебную церемонию в помпезном Дворце Любви, что расположился в центре Города, напротив магазина «Пластмасса», а скромно расписалась в районном отделе записей гражданского состояния, заодно сменив фамилию на Якушину.

Жених же, а теперь муж, проживал в небольшом деревянном доме по улице Космонавта Германа, вместе с младшим братом. Попытка разведопроса соседей о роде занятий братьев Якушиных под личиной работника собеса, удостоверение которого я изготовил в прошлом году, использовав красную обложку, фотографию и наборную гербовую печать, успехом не увенчалась – за запертыми воротами и калитками лишь заходились в яростном лае цепные псы, аборигены дома или отсутствовали, либо открывать не спешили. Пришлось перейти на примитивные методы наружного наблюдения. К моему счастью, напротив дома Якушиных располагалась частная станция технического обслуживая, базирующаяся в гараже частного дома, и каждое утро там собирался десяток машин, среди которых неброская «копейка» моей жены совсем не выделялась. Я приехал к восьми часам утра, занял очередь среди жаждущих технического обслуживания и ремонта автолюбителей и приготовился ждать. В десять часов утра из ворот дома Якушиных вышла парочка молодых людей – симпатичная девушка в которой я сразу узнал продавщицу ювелирного отдела в торговом центре «Кремень» и высокий молодец с румяным, детским лицом, что делала несколько старше аккуратная, русая бородка.

Взявшись за руки, молодые люди, не торопясь, дошли до большого магазина, скрывшись за его распахнутыми дверями.

– Я ждать не буду. – я кивнул мужикам, курившим возле своих «железных коней» и покатил вслед за молодоженами.

Сюрприз ждал меня сразу за дверями магазина – бородатый молодой прилаживал табличку «Ломбард» на двери в небольшой отдел рядом с входом в торговую точку.

Квартира Жемчужных.

Людмила Жемчужная – системный аналитик.

– Ты понимаешь, что это значит? – муж утолил первый голод, умяв половину содержимого тарелки и стал способен издавать членораздельные звуки, отличные от довольного рычания.

– Понимаю. – я сделала глоток из большой глиняной чашки с надписью «My sorceress», что подарил мне муж месяц назад: – Если они еще не зарегистрировали в пробирном надзоре, как ты говоришь, значит, что похищенное золото все еще у них, и я хочу его забрать…

После этого мне пришлось долго стучать Николая по кхекающей спине – он почему-то подавился куском котлеты.

– Ты что такое говоришь? – были первые слова мужа, когда он перестал кашлять.

– Что я такого сказала? Ты хочешь вернуть золото конторе, которая обманывает тысячи людей, втюхивая им низкопробные сплавы? Я не хочу. Ты хочешь оставить золотишко этой парочке, так сказать, на обзаведение? Я не хочу. Эта девка в магазине набросилась на меня, я думала задушит. Хорошо, что бусы сработали…– я ласково погладила деревянные пластинки на шнурке, что в последние дни я не снимала с шеи.

– Как бусы сработали? – мужу я ничего не говорила о свойстве моего нового украшения.

– Вот эти бусы, которые я купила на рынке. Помнишь, кто-то стоял у меня за спиной и мешал торговаться, ныл, что ему тяжело стоять с пакетами… так вот, как я их надела, всем напавшим на меня становится очень плохо. Девка эта, как ее…– я щелкнула пальцем: – А, Синичкина, она за руку схватилась, за ту, которой за меня схватилась. Тоже самое вчера с охранником в ювелирном салоне было – мужик схватился за меня, а потом минут пять скулил от боли в этой руке.

– Да ладно! – Николай резко вскочил из-за стола и, схватив меня сзади за локти, прижался ко мне со стороны спины. Не скрою, было приятно.

– И где чудесное воздействие на напавшего? – обжигая мое ухо горячим дыханием, вкрадчиво прошептал мне в ухо благоверный.

– Дурашка! – я легко освободилась из объятий: – Это не так работает. Ты ко мне с любовью прижимаешься и стараешься больно не сделать, а там люди хотели мне причинить боль и кроме злости ко мне ничего не испытывали.

– Ну и ладно, считай, что ты меня убедила. – Коля отошел к кофеварке: – Но насчет твоего предложения я не знаю. А я как раз сегодня прочитал чье-то изречение, что, когда не знаешь, как надо поступить – поступай по закону.

Я пожала плечами и пошла в ванную – до мысли, что я права, муж должен был дозреть.

Николай Жемчужный, оборотень.

Желание раскрывать кражу золота в ювелирном салоне пропало у меня рано утром следующего дня.

После утреннего развода начальник отдела милиции подполковник Баратов попросил пройти в его кабинет, никуда не заходя по дороге. У дверей кабинета топтался какой-то мужчина с несимпатичным лицом, в хорошем костюма и галстуке в тон. Не удивлюсь, если он сам умеет их завязывать, это я про галстуки.

Начальник отдела открыл дверь и предложил нам заходить в кабинет и рассаживаться.

– Жемчужный, что у нас с материалом по краже из ювелирного салона? – спросил меня подполковник, благожелательно улыбаясь.

Я показал глазами на, по-хозяйски усевшегося напротив меня, «шпака».

– Ты не волнуйся, Жемчужный, докладывай. – «успокоил» меня начальник.

– Справку о размере ущерба жду…– мне не хотелось рассказывать подробности дела в присутствии непонятного «пиджака».

– Так вот, представитель потерпевшего и принес справку о размере ущерба. – передо мной лег фирменный бланк, украшенный фиолетовой печатью, из которого следует, что воры умыкнули из ювелирного салона полтора килограмма серебра и семь кило золота. Я попытался представить эту кучу и не смог, фантазия давала сбой на половине килограмма.

– Впечатлен? – подполковник заглянул мне в глаза: – А теперь расскажи, что ты за это время наработал.

– Я… – ну не хотел я рассказывать о своих наработках при постороннем человеке.

– Я так понимаю, что ничего. – начальник отдела грохнул кулаком по столешнице, так, что задребезжала чайная ложка в чашке с чаем: – Вот сколько я должен с тобой возится, Жемчужный!

– Вы просто не представляете, с какими идиотами приходится работать. – пожаловался начальник милиции мужчине в костюме, что кивал, соглашаясь с его доводами, не сводя с меня испытывающего взгляда.

– Материал сам где? Уже потерял, или своему соседу в сейф сунул, потому что у тебя опять замок сломался?

Хорошо, что во время начальственного разноса я сидел, опустив глаза долу, изображая раскаяние, иначе своим удивленным выражением лица мог выдать разошедшегося начальника. Какой замок, какой сосед? Сроду ничего у соседа не хранил.

– Все, Жемчужный, ты меня достал. Как сосед твой приедет, чтобы сразу мне все материалы принес, что у тебя в работе. И вообще, готовься на аттестационную комиссию, буду тебя увольнять, идиота. Пошел вон!

Я, как крыса Чучундра, скользнул по стеночке к выходу из кабинета руководителя, пискнул на выходе «до свидания», после чего заперся в своем кабинете. Не знаю, что за игру затеял товарищ подполковник, но мне сейчас было лучше затаится. Минут через десять, через шелку в старой занавеске, я наблюдал, как давешний «представитель» вышел на стоянку перед отделом милиции, после чего сел в черную «БМВ», на пассажирское сидение, и отбыл из наших палестин, после чего я, взяв материал, пошел к начальству на правеж.

– Что там есть, Николай? – начальник милиции пролистал материал, прикрепил к нему лист с размером ущерба.

– Да ничего нет, товарищ полковник. «Темняк» голимый.

– И что там за попытка мошенничества с этим ювелирным салоном, где твоя жена заявление написала?

– Они некачественным золотом торгуют. А моя жена уже не первый раз на такое нарывается, поэтому пришла золото покупать с специальным раствором, которым пробу золота проверяют, решила проверить… А эти, сотрудники салона, на нее набросились, хотели флакон вырвать, в результате кислота брызнула во все стороны и у них золотые изделия почернели…

– Понятно. Скажи. А откуда у твоей…

– Товарищ полковник…– упредил я его вопрос: – У жены своя фирма, хороший заработок. Она много чего может себе позволить.

– Хорошо, если у нее заработок можно чем подтвердить. Просто на вас с женой эти…– подполковник ткнул пальцем в материалы доследственной проверки: – … на вас заявление написали, о вымогательства и мошенничестве, поэтому готовьтесь. Материал передавай в следствие и не лезь больше туда, я твоему начальнику скажу, чтобы кого-то другого на эту кражу поставил. Все, давай, и так с этим золотом времени кучу потерял. – начальник подтолкнул в мою сторону документы и потянул к себе стопку бумаг, одну из многих, что загромождали его стол.

Частный дом. Северо-запад города.

К наследственной чародейке и магине в двадцатом поколении, а также докторе психологических наук и вице-академике международной академии парапсихологических наук, сибирской знахарке Зое Гиппократовне начальник службы безопасности был вынужден поехать в сопровождении жены «босса всех боссов» Аленой Владимировной, дамой лет тридцати, третьей женой владельца фирмы, которая от нечего делать, постоянно смотрела канал РЕН ТВ и считала себя экспертом в оккультных науках. Протолкнувшись через женщин, что держали на руках хнычущих детей или цепляющихся за руки грустных мужиков с отечными лицами, как будто боялись, что те сбегут в последний момент, посланцы АО «Город золотой» проникли в приемную целительницы.

В комнате, с десятком икон на стенах, старый корытом и прочими предметами крестьянского быта девятнадцатого века, за старым канцелярским столом сидела женщина лет пятидесяти, с веселым и румяным лицом, обликом и облачением похожая на Солоху.

Начальник службы безопасности положил на стол пухлый конверт, который мгновенно исчез в ящике стола. После чего перед ведуньей был разложен десяток фотографий сотрудников салона. Зоя Гиппократовна внимательно осмотрела изображения сотрудников, перевернула их вниз изображением, тщательно перемешала – след от ногтя целительницы, оставленной на одной из фоток можно было разглядеть, если знаешь, где искать.

Фотографии были окроплены «святой» водой, затем еще раз перемешаны, после чего путем наложения рук, на них «обрушился поток чистой энергии», и наконец чародейка уверенно ткнула в одну из карточек.

– Вот этот.

На фото был изображен заведующий ювелирным салоном – высокий, уверенный в себе мужчина, уверенно шедший по карьерный лестнице, но в последнее время часто высказывающий недовольство относительно перемещения его магазина на окраину города.

– А милиционер? – невольно пробормотал себе под нос разочарованный начальник ювелирной «беспеки», но отвернувшаяся уже колдунья его расслышала. Она вообще обладала замечательным слухом и повышенным вниманием к мелочам, иные в их профессии не выживали.

– А милиционер его консультировал…– не оборачиваясь к посетителям, негромко сказала «экстрасенс», легко касаясь ладонью белесого шара, купленного ей в прошлогодней поездки во Вьетнам: – А в самой краже он не участвовал.

Вот теперь картинка произошедшего сложилась в голове у начальника безопасности, ведь все мы грешим тем, что пытаемся подогнать разрозненные факты именно к той версии, которая нам больше всех нравится. Поняв, что прием окончен (Зоя Гиппократовна больше не знача, что говорить) представители «Голода золотого» на цыпочках вышли из рабочего кабинета «наследственной колдуньи и белой, православной магини».

– Вот видите, как все хорошо получилось. – довольная Алена Владимировна, наработанной походкой профессиональной манекенщицы шла в сторону черного джипа, опираясь на руку начальника безопасности фирмы: – А если бы я не настояла, что бы вы сейчас делали?

– Да, Алена Владимировна, вы меня очень выручили…– не особо вдумываясь в смысл слов, отвечал начальник СБ, погруженный в планы по нейтрализации вора и его покровителя из правоохранительных органов: – До сих пор бы, как слепые котята, в потемках бы блуждали.

Глава 15

Людмила Жемчужная завистливая жадина.

Когда вечером, вернувшись домой, муж рассказал мне, сколько уперли из ювелирного салона Таня Синичкина и Ко, у меня даже дыхание перехватило от негодования. И я совершенно четко поняла, что не смогу успокоится, пока это нечистое золото не окажется в моих руках. Правда, как это сделать без помощи благоверного, я пока не понимала, но буду думать – утро вечера мудренее.

Кроме составления планов под революционным лозунгом «экспроприация экспроприаторов», утром я собиралась сходить на Центральный колхозный рынок и найти старушку, у которой так удачно приобрела деревянные бусы. Я настолько была впечатлена появившийся, благодаря им, защитой от лихих людей, что была готова купить у бабки любые предметы, что остались у нее после смерти столетней соседки. Или она рассказывала, что ее соседка Зойка прожила сто двадцать лет? В любом случае, цифры дожития пенсионерки, что коптила небо назло Пенсионному фонду, впечатляли.

Перед сном мы долго гуляли с мужем по парку, сопровождая шныряющего по кустам Никсона, долго стояли под деревьями, любуясь на огромную Луну, висевшую над Городом, и на душе у меня было очень спокойно.

Борис Петрович Пушкарев, заведующий ювелирным отделом компании «Город золотой», совмещающий эту должность с руководством одноименного ломбарда, считал себя вполне успешным человеком. Тридцатипятилетний холостяк, проживающий в собственной двухкомнатной квартире, имеющий семилетнюю «Тойоту», недавно пригнанную из Владика, и запас материальных ценностей, которые Борис Петрович вкладывал в бивалютную корзину, как советуют знающие экономисты – доллары и золото, скупленное и нищающего населения через ломбард, по дешевке. Единственное, что огорчало Борис Петровича – это вынужденный переезд из торгового цента на конечной станции метро на окраину Города, что вынуждало его добираться до работы, либо час толкаясь в пробках на любимой «Тойоте», либо трястись в трамвае, толкаясь среди раздраженного люда, как какому-то пролетарию.

К краже в собственном отделе господин Пушкарев отнесся со смешанным чувством – с одной стороны было досадно, что кто-то нагрел руки на хозяйском золоте, с другой стороны заведующий магазином испытал злорадство – с хозяев «Города золотого» не убудет, а вот щелчок по носу контора получила знатный, особенно надутый, как индюк, начальник службы безопасности. За произошедшее Борис Петрович ответственности никакой не нес – о четко выполнял указание вышестоящего руководства, а то, что начальство повелело закрыть дверь на замок, не оставив никого из бездельников из СБ сторожить отдел. Так что, господин Пушкарев никакого беспокойства не испытывал, ровно до того момента, пока не увидел, под окнами, во дворе, припаркованную машину службы безопасности фирмы. Сразу же вспомнился вчерашний звонок заместителя начальника «службы беспеки» с невинным вопросом:

– Ты, Боря, завтра во сколько часов на работе появишься?

Все это заставило екнуть сердце и скатится куда-то, в район желудка, холодным, склизким комком. Хозяева «Города золотого» не были наивными интеллигентами, хотя и любили рядится под них. Еще совсем недавно они вели тяжелую, бескомпромиссную борьбу за место под солнцем, не испытывая ни малейшей жалости ни к конкурентам, ни к предателям. Год назад до Коломенского завода, с которым решили наладить сотрудничество, не доехал груз серебряного лома, который сопровождался доверенным курьером. После короткой проверки, начальника отдела экспедиции сотрудники безопасности фирмы увели прямо во время совещания, и больше его никто не видел. Позже объявили, что человек выехал в длительную зарубежную командировку в одну из стран СНГ, а его квартиру, и это Борис Петрович знал совершенно точно, продавали сотрудники отдела аренды по нотариальной доверенности.

Через минуту Борис Петрович сумел вынырнуть из панического оцепенения и начал метаться по квартире, делая это с каждой секундой все более осмысленно. Через полчаса в дверь одной из квартир позвонили. Аглая Михайловна, пенсионерка, жившая в этой квартире сорок лет, подслеповато припала к дверному глазку, с трудом рассмотрела смутно знакомый мужской силуэт.

– Кто там?

– Это я, тетя Глаша, Борис с тридцать четвертой.

– Боренька, заходи, не разувайся. – бабуля, не чинясь распахнула дверь квартиры перед соседом, которого помнила еще розовощеким бутузом, деловито сосущим соску-пустышку.

– Тетя Глаша, выручай…

Через пять минут, осторожно приоткрыв оконную раму и оглядевшись по сторонам, с кухонного окна одной из квартир первого этажа, неловко прижимая к боку увесистую спортивную сумку, выпрыгнул на газон молодой мужчина, и зачем-то пригибаясь, двинулся в сторону зарослей густых кустов, встречающихся иногда в кварталах Тихого центра Города.

Два сотрудника силового отделения СБ АО «Город золотой», спокойно ожидающие клиента в припаркованной в тени развесистой березы, с противоположной стороны дома, служебной машине, этого конечно не видели и продолжали спокойно ждать своего клиента.

Людмила Жемчужная. Крестьянский рынок.

– Здравствуйте, тетенька.

– Здравствуй племянница, хотя я в нашей родне такой не упомню.

– Ха-ха, смешно. Я у вас на прошлой недели эти бусы купила… – я нежно коснулась деревянных пластинок на шее.

– Не помню… – бабка равнодушно скользнула рукой по моей шее и отвернулась.

– Вы еще сказали, что они вам достались от соседки, что умерла в возрасте ста двадцати лет…

– … – бабка, которая, безусловно, мен признала, пожала плечами.

– Я хотела бы узнать – может быть что-то еще что-то после нее осталось? Если есть, то я бы выкупила, по цене договоримся, не обижу.

Бабуля закатила глаза, делая вид, что усиленно вспоминает.

– Может что и осталось. Я посмотрю дома, и завтра сюда принесу. Ты, девонька, во сколько придешь?

– Наверное, часов в одиннадцать смогу подойти.

– Ну давай, подходи, только не опаздывай, я завтра до обеда только буду торговать. А сейчас иди, не мешай торговле, а то прилавок загораживаешь.

Мне всегда казалось, что покупатель у прилавка всегда привлекает других покупателей, а не отпугивает, но у бабки, очевидно, было другое мнение. Я пожала плечами и уже хотела отойти, когда мой взгляд зацепился за что-то, лежащее на расстеленной на асфальте, старой картонке, среди ржавых гаечных ключей и тарелок с выщербленными краями и потертыми надписями «Общепит».

– Это что? – я подняла непонятную фигурку, вырезанную из розового камня, похожую на потертую женскую фигуру, только без рук.

– Не знаю. – Продавец из бабки был так себе, никакого информирования покупателей о свойствах товара не было в помине.

– Сколько стоит? – я вертела в руках непонятный камешек, пытаясь понять, чувствую ли я исходящую от него жалкое эхо волшбы, или это «фонят» мощные передатчики на здании Управления внутренних войск.

– Пятьсот.– отрезала бабка.

– Сколько? Пятьсот за камешек? – я была поражена.

– Не хочешь, не бери. Если завтра придешь, то скидку сделаю. – морщинистые пальцы схватили камень с моей ладони и спрятали в потертый фартук.

– Хорошо, только завтра об этом не забудьте. – я погрозила продавщице пальчиком и смешалась с густой толпой, только далеко не ушла, а встала за углом, наблюдая за поведением странной старушки, которой очень было надо, чтобы я пришла к ней завтра.

Бабка не заставила меня долго ждать. Через пару минут, перепоручив свой товар соседу, пенсионера лихо перебежала дорогу перед носом отчаянно сигналящего легкового автомобиля и быстро пошла к рядку висящих на стене магазина ряда уличных телефонов автоматов. К сожалению, подойти к шустрой старушке и послушать, с кем она беседует, было не под силу даже мне, пришлось прекратить наблюдение и двигается восвояси.

Офис АО «Город золотой»

– Что значит – скрылся? – под пронзительным взглядом «боса боссов» начальник службы безопасности концерна начал задыхаться от сковавшего его горло спазма.

– Пушкарев на работе не появился, дома его нет. – кое как справившись выдавил из себя «безопасник».

– Вы что, реально считаете, что меня интересуют эти подробности? Я услышал одно – вы не справились с моим поручением, а человек, «кинувший нас на бабки», преспокойно скрылся. Скажите, может быть, вы устали? Возможно, вам нужен кратковременный отпуск?

– Я все исправлю…– бывшему офицеру спецслужбы стало очень тоскливо.

– Разбирайтесь, время вам три дня. Меня интересует только один результат – человек, «кинувший нас на бабки» наказан, похищенное возвращено, его имущество реализовано в возмещение наших затрат. И с сообщниками его разберитесь. Скорее всего, им известно, где прячется Пушкарев.

Следующий день.

Людмила Жемчужная, собиратель артефактов.

К одиннадцати часам на рынок я не пошла, все равно ничего хорошего меня там не ждало. Я пришла на рынок к восьми часам утра, перешла дорогу, открыла тяжелую дверь из цельного массива дерева и поднялась на третий этаж, где в одном из классов старого здания клуба ДОСААФ, проводили кратковременные курсы по оказанию первой помощи. Стоили они «всего лишь» пятьсот рублей (никогда не понимала, почему за общественно –полезное умение, к которым я отношу различные медицинские дисциплины, граждане обязаны платить личные деньги), устроилась за партой у окна и приготовилась слушать полезную информацию.

Моя бабулька, чье торговое место находилось напротив моего окна, разложила свой товар около десяти часов. В одиннадцать часов торговка металлоломом начала проявлять беспокойство, беспричинно вертя головой, а в двенадцать часов сорок минут к ней подошли три смуглых парня в темно-синих спортивных костюмах. Судя по оживленной жестикуляции участников совещания, это не были «контролеры» с рынка, собиравшие дань с местных торговцев – оживленную дискуссию парни и бабка вели как единомышленники, спаянные одной целью. Поговорив о чем-то пять минут, парни отошли в сторону автостоянки, где сели в «ВАЗовскую» «девятку» модного цвета «мокрый асфальт» (к этому времени слушатели курсов начали делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца резиновому манекену, поэтому я могла свободно перемещаться по классу и наблюдать за всеми фигурантами.

Через час машина с парнями уехала, предварительно остановившись перед старухой, где у ребят и пенсионерки произошла короткая, но оживленная дискуссия, во время которой по мне прошла горячая волна, я поняла, что обсуждали меня, причем очень нелицеприятно. Еще через час, убрав в сумочку удостоверения о успешном окончании курсов первой неотложной помощи, я вышла из прохладного фойе клуба и двинулась прямиком к пенсионерке.

– Ха! – подойдя сзади, гаркнула я прямо в ухо расслабившейся под ласковыми солнечными лучами, старушке: – Не ждала, старая сука⁈

– Ай, Божичка… – зловредная пенсионерка схватилась за сердце.

– Ты кому меня сдать хотела? Отвечай! – я уставилась в белесые, выцветшие глаза изменницы: – Отвечай, если жить хочешь!

Соседи бабки по торговому ряду, такие-же, как она, пенсионеры или потасканные жизнью мужики, как раз в этот момент отвлеклись на что-то интересное, смотря куда угодно, но только не на нас.

– Так, ребята интересовались, знакомые ребята… хотели тебе вещи старые продать…– бабка угрозы мои не восприняла серьезно, начав врать мне в лицо.

Я представила изношенное сердце моей собеседницы и чуть-чуть надавила на него.

– … – моя собеседница на полуслове прекратила свое вранье и стала стремительно бледнеть.

– Ты мне вещи от соседки обещала принести… Где они?

– Так вот же! – старуха без сил опустилась на дощатый ящик из-под фруктов и вяло показала на несколько деревянных фигурок, разложенных сбоку от ее обычного ржавого металлолома.

Эта смелая до безумия женщина, что сейчас копалась в бездонном кармане фартука, силясь найти там пузырек с таблетками «от сердца», я уверена, посчитала, что возникшая у нее приступ аритмии со мной никак не связан – она пыталась выдать за антикварную старину деревянные поделки, что при СССР наполняли прилавки всех магазинов по продаже сувенирной продукции.

– Где вчерашний камешек? Давай сюда.

Видно бабке стало совсем плохо – она проглотила две таблетки, после чего вновь пошарила в фартуке и извлекла на белый свет вчерашнюю фигурку из розового мрамора.

– Ты вчера сказала, что за фигурку пятьсот просишь? На! – я схватила артефакт, бросила на сухую, морщинистую ладонь пенсионерки купюру в пятьсот рублей и, не оглядываясь, быстро пошла в сторону дома.

То, что где-то рядом находится кто-то, кто желает мне зла, я почувствовала минут через десять. Я остановилась, достала из сумочки небольшое зеркальце и стала поправлять помаду на губах, одновременно пытаясь разглядеть преследователя. В какой-то миг на гладкой поверхности мелькнуло знакомое, перекошенное злобной гримасой, лицо давешней старухи. Гвозди бы делать из этих людей!

Видно хорошую цену за меня посулили ребята в синих спортивных костюмах, что бабка, как только я ушла и сердце перестало заходится в судорожном биении, со всех своих изношенных ног, бросилась за мной в погоню. Я могла легко ее убить, но это было чревато. Ее товарки по торговлю расскажут любому, кто захочет их выслушать, что у бабульки был конфликт с какой-то девицей, затем девица ушла, а неугомонная старушка бросилась ей вслед. Загадка для самых маленьких детей дошкольного возраста – если старушку найдут на улице бездыханной – кому надо задавать вопросы в первую очередь.

Я обогнала группу из трех крупных женщин, не торопясь идущих по проспекту, и, прикрывшись их шикарными телами, шагнула влево, в темноту арки, где и замерла, слившись с темно-серой стеной, стараясь не дышать и не смотреть на проходящих мимо людей. Я успела уйти в астрал, слившись своими мыслями с толстым слоем штукатурки, впивающимся мне в бок… Ха-ха, смешная шутка. Но, в любом случае, моя преследовательница, прихрамывая и бормоча проклятия в мой адрес, прошла мимо темной арки, не заметив моего в ней присутствия.

Николай Жемчужный, усталый мент.

Обожаю команду – «все сидим на рабочем месте, до особого распоряжения». Обычно она подается в конце вечернего развода, когда ты душой уже дома или в ином месте, в зависимости от твоих пристрастий и интересов, но не на службе, что уже вымотала тебя и выдоила досуха.