Текст книги "Опасные манипуляции (СИ)"
Автор книги: Роман Путилов
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Я протянула мужчине свои работы:
– Все задания были выполнены правильно, без ошибок. После подписания приказа о зачислении появились пять человек, которых необходимо было зачислить, и семьи которых были способны отблагодарить. Пять человек вместе со мной выкинули из института. Мою пятерку поменяли на тройку, исправив в двух заданиях правильные ответы на неверные, даже не подобрав похожих по цвету чернил и поленившись внести исправления в черновик. А третьей ошибкой мне засчитали, что в итоговом ответе я не успела поставить знак процентов, хотя в промежуточных решениях и в черновике всюду они стоят.
Мужчина, молча изучил мои многострадальные листы, помолчал, затем задал вопрос:
– Ты понимаешь, что тридцать первого августа мне не нужны скандалы, расследования и прочие вещи?
Я промолчала.
– Все причастные сейчас напишут заявления на увольнение. Тебя я могу принять только на менее престижные факультеты. Пойдешь?
Я мотнула головой.
– Здесь ты можешь учиться только как кандидат – мой собеседник погасил мое возмущение взмахом ладони – Пока кандидатом, до зимней сессии. Первую сессию кто-нибудь вылетает всегда. Твоя задача хорошо учится, и после зимней сессии, я обещаю, ты станешь полноправной студенткой. Согласна?
Я обреченно кивнула.
– Девушка! – на звук начальственного рыка в дверях возникла Галя
– Вас как зовут?
– Галина Петровна.
– Галина Петровна, завтра я подберу в ваш деканат трех молодых специалистов, потом определимся, кого назначить деканом. С организацией работы деканата вы справитесь?
– Спасибо за доверия, я справлюсь.
– Хорошо, справитесь – будете старшей по должности. А пока заберите в архив работу этой анархистки, возьмите у нее заявление о зачислении кандидатом, и ко мне на подпись, потом в учебную часть, чтобы сегодня издали приказ о ее дозачислении.
Мужчина тяжело вздохнул и вышел, не прощаясь.
– Спасибо, Галина Петровна.
– Это тебе спасибо, не представляешь, как меня эти кобры тут доставали. Кофе хочешь?
– Нет, Галя, не буду тебе мешать.
– И, правда, пиши заявления и давай, до свидания.
Глава восемнадцатая. Странная встреча.
Мои финансовые дела пребывали в полном расстройстве. Деньги утекали просто на глазах, а мои планы опять требовали значительных вливаний.
Придется потрошить найденные мной артефакты.
В субботу я вошла старый парк в центре города. Когда-то эта территория была одним из городских кладбищ, затем власть в процессе слома старого мира и построения нового, могилы выкопали, проложили асфальтовые дорожки, поставили павильоны и организовали отдых трудящихся, А чтоб далеко до места отдыха не ходить, часть бывшего кладбища застроили панельными многоэтажками. Не знаю, как кто, но я хорошо различаю парки на мете кладбищ, и парки, изначально построенные как парки. Первые злые и нехорошие места, какие-то неустроенные. А во вторых я прекрасно себя чувствую, они какие-то более уютные.
По бывшему кладбищу я шла с деловой целью, пытаясь не думать о тех, чьи души остались здесь, на месте разоренных могил, выброшенных и вновь втоптанных в землю костей.
Целью моего визита была место сбора городских нумизматов и прочих коллекционеров всего, о чем может только додуматься человеческая фантазия. Я прошла несколько аллей, так как не знала, где собираются эти достойные люди. Внезапно, завернув за угол, я оказалась в торговом ряду. Чемоданы, столики, куски картона и брезента, все эти импровизированные прилавки были заполнены монетами, значками, стеклом и фарфором различной степени ободранности. Активностью продавцы особо не отличалось от активности торговцев на вещевом или овощном рынках.
Интеллигентных антикваров, как в кино, в этом месте я не наблюдала. Ну что ж, значить будем искать человека, который не попытается обмануть меня или, что еще хуже, не заплатить оговоренную цену. Помотавшись по рядам, и приценившись, я загрустила. Основным товаром были медные монеты чекана от матушки Екатерины до Николая второго. Венцом ценных монет было несколько серебряных рублей последнего русского императора в плохом состоянии. На предлагаемый мной пятак Екатерины второй, весом грамм сорок, продавцы нервно щурились, переглядывались, но предлагали откровенные копейки. Махнув на все рукой, я пошла к выходу из парка, но мое внимание привлекли два пожилых мужчины, скромно сидящие на раскладном стульчике и пеньке метрах в пятнадцать от этого бедлама. Перед одним из них лежат открытый «дипломат», вмещавший в себя несколько пеналов с монетами, упакованных в пластмассовые капсулы. Мужчины негромко разговаривали, отпивая чай из пластиковых крышечек от термоса.
Вот эти двое вполне соответствовали образу серьезного коллекционера, который я видела в фильмах.
Я подошла, и стала рассматривать содержимое чемоданчика, ожидая, когда на меня обратят внимание.
Бросив на меня внимательный взгляд, мужчина не пеньке одним глотком допил чай, вернул хозяину портфеля свою емкость и откланялся.
– Чем могу помочь, юная барышня? – хозяин «дипломата» улыбался мне вполне искренне: – Что-то хотите продать или приобрести?
Я взглянула ему в глаза и вздрогнула.
Худое лицо, обтянутое кожей, с глубоко запавшими глазами, не имело никакой растительности и было полностью покрыто следами старых язв, Кисти рук были в таком же состоянии, среднего и безымянного пальцев правой руки не хватало.
– Напугал вас? – мужчина грустно улыбнулся: – Извините, последствия лучевой болезни. Так чем могу помочь?
– Я хотела бы продать вот эту монету – я протянула ему Екатерининский пятак.
Мой собеседник принял монету, хмыкнул, достал из кармана небольшую лупу в кожаном чехле. Минуты две он рассматривал монету, затем поднял не меня ставшие колючими глаза.
– Могу я узнать, где вы это взяли?
Тон его мне очень не понравился.
-Наследство предков.
– Я, все-таки, настаиваю на ответе.
– Прабабушка оставила.
– А прабабушка не в Ново-Бабкино жила?
– В Старо-Бабкино….
– Вы правнучка Анны Ефимовны?
-Да, а вы ее знали?
– Я живу на этом свете последние пятнадцать лет благодаря ей. Когда она умерла?
– Перед Новым годам волки задрали…
Мужчина задумался, через минуту поднял голову, вновь приветливо улыбаясь
– Присаживайтесь на пенек, там удобно. Пятнадцать лет назад на заводе химконцентратов (мой собеседник вопросительно взглянул на меня, я кивнула, что знаю это предприятие) случилась авария, топливная капсула при транспортировке были повреждена. Не было времени на подготовку, утечка радиации могла привести к беде. Нас было трое. Капсулу упаковали, но оба мои товарища умерли, а я еще пару месяцев заживо гнил в спецбоксе нашей больнице. Моя жена узнала о вашей прабабушке, со скандалом забрала из больницы и увезла к ней в деревню.
Я был в состоянии вареного мяса, органы практически не работали, я ничего не видел, пальцы начали отваливаться – он махнул изуродованной кистью.
Через три месяца я вышел из ее дома самостоятельно, и как видите, до сих пор жив. А эту монету я подарил ей через два года после этого, на память. Видите – он ткнул пальцем в монету – здесь отсутствует точка, что говорит о редкой разновидности. Меня тогда отправили на пенсию по инвалидности, жить надо было на что-то, вот я и превратил увлечение юности в источник поддержания штанов.
Мужчина опять задумался.
– Вас как зовут?
– Людмила…
– А меня Аркадий Николаевич. А я ведь вас помню. Вам года два было. Вы такая шустрая были, все время в каких-то лужах купались. Мне кровать поставили в сарае, возле каких-то кустов, вас от меня гоняли. Но мне кажется, что чем больше вас гоняли, тем больше вы в этот сарай лезли. Очнусь, глаза поднимаю, а вы в окошко заглядываете…
Н-да. Вы знаете, Людмила, монету у вас я купить не могу, но могу дать денег без отдачи, у меня запросы скромные, доходы позволяют.
– Аркадий Николаевич, я этот пятак принесла для затравки, приценится. У меня есть более редкие монеты, которые бы я хотела продать.
– Да? Ну, если вы не боитесь, то можете прийти ко мне домой, там нам будет удобно. Сюда ценные экземпляры носить я бы не рекомендовал.
– Да это я уже поняла. Меня ваше предложение устроит.
-Как вам будет удобно.
Аркадий Николаевич протянув мне визитку, предварительно чиркнув на ней адрес.
Я пообещала перезвонить и распрощалась.
Жил Аркадий Николаевич в старом двухэтажном доме недалеко от цирка. Недавно отштукатуренные и покрашенные домики с большими дворами, огороженные от суетливых улиц центра чугунной оградой с массивными кирпичными столбами. Какое интересное место, ни разу не была, хотя живу радом. Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, позвонила в солидную металлическую дверь с тремя замками. За дверью кто-то гулко гавкнул. Стекло дверного глазка на мгновение потемнело, сочно щелкнули замки и дверь распахнулась.
Аркадий Николаевич, одетый в короткую флисовую куртку и такие же брюки, приветливо улыбался, делая мне приглашающие знаки. Из-за ног хозяина выглядывала огромная лобастая голова ротвейлера, настороженно втягивающего воздух носом.
Я поздоровалась, осторожно дала обнюхать себя псу.
– Познакомьтесь, это Люда, это Арес, он хороший мальчик. Проходите Людмила.
Собака, удовлетворенно фыркнула и скрылась в глубине квартиры, громко стуча когтями по полу.
Меня пригласили в светлую гостиную, посреди которой стоял круглый стол, накрытый скатертью пастельного цвета. Окружающая мебель по стилю относилась к тридцатым – пятидесятым годам, но не кривые этажерки, собранные из отходов производства артелью инвалидов, а солидная, выполненная их хорошего шпона или цельного массива, с хорошей полировкой и аккуратно подогнанными дверцами.
– Присаживайтесь, Люда, я сейчас вас напою чаем!
– Аркадий Николаевич, если можно не сейчас, недавно пила. Может быть попозже…
– Хорошо, как скажете. Ну, давайте, показываете ваши сокровища.
Я выложила из рюкзачка несколько пакетов, в которых проложенные старыми тряпками и полотенцами, чтобы не соприкасались между собой, лежали мои находки. Я решила показать Аркадию Николаевичу все. Почему-то я испытывала к этому человеку, которого видела второй раз, необъяснимое и несвойственное для меня, доверие.
Издав несколько удивленных возгласов, старый нумизмат достал из шкафа две лупы, маленькую тут же сунул себе в глаз, вторую, большую, с встроенными в ручку маленькими лампочками, он положил рядом. Пока хозяин дома рассматривал содержимое пакетов, периодически удовлетворенно угукая, я рассматривала фотографии на стенах. Вот хозяин, молодой, с копной темных волос, зачесанных назад, обнимает молодую женщину в летнем платье без рукавов, ее длинные светлые волосы разметало ветром, между них счастливо улыбается беззубым ртом похожий на папу мальчишка лет пяти. Вот те же люди, чуть постарше, на палубе теплохода. Мальчик, опершись на леер, восторженно смотрит вдаль в большой морской бинокль.
– Моя семья – Аркадий Николаевич неслышно подошел сзади – жена, год назад умерла в одночасье на даче, сердечный приступ. Сын спился, ждет не дождется, когда я вслед за Наденькой уйду, десять лет как не общаемся. Периодически звонит, узнать живой ли я.
– А другие родственники?
– Мы с женой из детского дома оба. Никого нет. Сын семьей не обзавелся, о наличие у него детей я ничего не знаю. Ладно, что мы все о грустном, давайте перейдем на более бодрую тему. Прошу к столу.
Когда мы уселись, нумизмат разложил передо мной три десятка мелких серебристых кругляшей с непонятной вязью.
– Это монеты арабские или Волжской Булгарии, датирую их эпохой Чингисхана, приблизительно. Я понимаю, что их использовали в качестве украшений, отверстия снижают стоимость, но сохран хороший, общая стоимость – он назвал сумму, достаточную для того, чтобы мы с мамой беззаботно жили год.
-Это – палец уперся в продолговатые брусочки – новгородские гривны, цена примерно в два раза больше.
– Также здесь присутствуют необработанные алмазы и сапфиры и рубины, цену назвать не могу, не мой профиль, но есть знакомые.
– Вот это – кивок на несколько крупных кругляшей с большими отверстиями в центре – китайские монеты, времен завоевания Чингисханом, редкие в таком сохране.
А вот самое дорогое – две продолговатые пластины с отверстиями и не понятными знаками лежали в сторонке – если я не ошибаюсь, то это монгольские пайзацы, знак власти, высокого уровня, одна из серебра, а вторая, на первый взгляд, из золота. Цена не известна, но сразу скажу – дорого, очень дорого.
Я помолчала, улыбнулась:
– Аркадий Николаевич, вы там чаем грозились напоить.
– Конечно, через пять минут будет готово.
Прихлебывая горьковатый чай из большой кружки, я спросила:
– А как ваше здоровье, если не тайна?
– Да какая тайна. Здоровье не очень. Видно при аварии организм принял столько излучения, что кости травят потихоньку остальные органы. Почему то онкологии нет, но вот печень, почки, желудок и все прочее просто перестают потихоньку функционировать. И это очень плохо. Буду умирать долго, грязно и некрасиво.
– Вы знаете, я, конечно, не моя прабабушка, но ее записи я почитала, вот принесла вам по ее рецепту зелье, завариваете как чай, чайная ложка на стакан кипятка, через десять минут пить. В течение двух часов никуда не ходить, организм будет чиститься, и вся гадость выводится.
Мужчина схватил матерчатый мешочек, ткнулся носом в развязанную горловину, счастливо улыбнулся:
– Спасибо Люда. Как говорится, тот самый запах. Я ведь сначала его ненавидел, и жену, и Анну Ефимовну. Тут лежишь как туша освежеванная, кожа слазит, пальцы гниют, ничего не вижу, рвет все время. А от этого отвара рвать стало в два раза больше, и вообще потекло из меня, извините за подробности, из-за всех щелей. А потом я понял, что до этого я свой организм из себя выхаркивал, а с этой гадостью умирать перестал, стал мой организм от яда очищаться. Спасибо, Люда, я весьма тронут.
На прощанье мы договорились, что свое имущество я оставлю здесь, чтобы старый нумизмат оценил и попытался реализовать все по хорошей цене. В качестве аванса я получила стопку долларов, которую Аркадий Николаевич оценил как несколько процентов от общей стоимости. На этом мы распрощались.
Глава девятнадцатая. Я прихожу сама.
Ну, теперь у меня оставалось одно важное, незаконченное дело. Новое время существенно расширило горизонты возможностей человека, всего лишь необходимо обладать некими цветными бумажками, и все, можно реализовать любые мечты, любые фантазии.
И вот сейчас я поднималась на второй этаж высотного офисного здания, чтобы реализовать свою фантазию. Большую двухстворчатую дверь украшала золотая с черным табличка «Детективное агентство „Центурион“. За дверью открылась приемная, в которой за полированным барьером сидела девушка и одним пальцем стучала в клавиатуру компьютера. Увидев меня, она воскликнула:
– Мы ничего не покупаем.
– А я ничего не продаю. Директор на месте?
– Вы договаривались?
– Конечно.
В кабинете директора сидел крупный мужчина со шкодливым лицом. Увидев меня, он удивленно округлил глаза.
– Что привело к нам такую юную особу? Слежка за неверным мужем?
– Да вы угадали, именно слежка….
-Барышня, во-первых, наши услуги стоят дорого….
– Я думаю, меня удовлетворит ваш тариф
– Прекрасно, с вас три тысячи шестьсот рублей в сутки, паспорт для заключения договора, а также фотография и данные объекта, и завтра же шесть человек и три автомобиля будут осуществлять круглосуточное наблюдение за этим человеком.
– Ой, давайте не будем поднимать весь ваш эскадрон гусар летучих, а максимально упростим задачу. Меня интересует один день, вернее максимум половина дня слежки за человеком, он выбежит из конкретного офиса, мне надо знать маршрут его передвижений до вечера и все. Данные человека и место, откуда он выйдет вот здесь – я протянула собеседнику рекламный проспект агентства недвижимости, где среди портретов лучших специалистов фирмы, один был аккуратно обведен красными чернилами:– Я позвоню вам за день, скажу, когда этот человек в большом волнении выбежит на улицу, дальше будет уже ваша работа. Вечером подъеду к вам за результатом.
– О как! Какой интересный подход к делу. Хорошо, тогда с вас одна тысяча двести рублей и паспорт.
– Вот триста долларов и мы обходимся без договора.
– С вами приятно иметь дело – мужчина ловко смахнул купюры в стол:
– Пожалуйста, моя визитка. Вас как зовут?
-Я Маша. Всего хорошего.
В спину мне прозвучал вопрос: – Простите, если не секрет, кто он вам?
Я обернулась.
– Не секрет. Там же написано – он риэлтор, который без расписки выманил деньги моей семьи и вложился в какую-то недвижимость, в этот день он побежит к этой недвижимости.
– Очень умно. Но я надеюсь, там обойдется без криминала, не хотелось бы, чтобы в этой истории были замешаны мои сотрудники.
Я мило улыбнулась.
– Ну что вы, с нашей стороны этому человеку ничего не угрожает. Он слишком много должен нам денег, нас интересует только его недвижимость. Всего хорошего.
Через день я входила в великолепный офис одного из крупнейших агентств недвижимости нашего города. Вчера по телефону узнала, во сколько будет на рабочем месте интересующий меня ведущий специалист
Безупречно одетая и красивая девушка приветливо улыбнулась мне при входе: – Чем могу вам помочь?
– У меня встреча с Семеном Семеновичем, хотелось бы не в общем зале.
– Да, конечно, прошу вас.
Меня провели в небольшую, но уютную переговорную, через пару минут вошел Семен Семенович, вихлястый помощник вампирши и черный риэлтор в одном лице. Пока я снимала косынку и большие черные очки, его лицо еще озаряла профессиональная улыбка, которая мгновенно сменилась яростной гримасой:
– Ты! Ты!
– Ну– ну, спокойнее, уважаемый, а то я закричу.
Мужчина был профессионал, он поборол в себе желание свернуть мне шею, скрестил руки на груди и процедил:
– Ну и что ты пришла, хочешь извиниться и попросить прощения?
-Нет, ну я знала, что риэлторы одни из самых наглых людей на земле, но не настолько. У меня просто денежки ваши кончились, и я пришла попросить еще.
Семен Семенович бросил быстрый взгляд на коллег, сидящих за стеклом в общем зале и, нарисовав на лице любезную улыбку, прошипел:
– Ты хоть знаешь, с кем ты сейчас разговариваешь?
– Конечно, знаю, ты мелкий шнырь при кровососке. Хозяйка то твоя упокоилась окончательно? Ой, как глазки то забегали, то есть не упокоилась, но тебе сейчас помочь не сможет. О, опять по глазам вижу, что угадала. Поэтому ты сейчас всего лишь черный риэлтор, на ком невинных жизней загубленных очень-очень много. Вот, если ты дядя, завтра, мне не дашь чуть-чуть денежек, а именно двадцать тысяч долларов, то уже к обеду ты будешь давать показания в РУБОПе. Ты меня понял?
– Ты охренела, какие невинные жизни, какие деньги?
– Значить не договорились. Тогда в РУБОП иду сейчас.
Я надела очки и двинулась к выходу. Семен Семенович от волнения почти схватил меня за руку.
– Подожди, подожди, у меня нет таких денег, давай договоримся….
– Ты меня услышал, Завтра утром деньги и мы расстаемся, или …. ну ты понял.
Сделав дяде ручкой, я двинулась на выход.
Девушка на входе сердечно попрощалась, предложила заходить еще. Я обещала непременно быть завтра.
Около восемнадцати часов вечера в кабинете директора детективного агентства я читала отчет группы наблюдения.
Из представленных мне бумаг выходило, что через две минуты после моего
ухода, объект наблюдения вышел из помещения фирмы и быстрым шагом двинулся на стоянку. Там он сел в темно-синий «Опель-Скорпио», государственный номер ……., на котором в дальнейшем проследовал до территории коттеджного поселка «Золотой берег», доехал до участка номер восемнадцать, на территории которого имеется фундамент строящегося здания, нерешительно походил возле входа в подвал, затем вернулся в город, проследовал до адреса улица Взлетная, дом восемь, квартира шестнадцать. Наблюдатели прождали у этого дома в течение часа, затем, в соответствии с нашей договоренностью, наблюдение прекратили.
Я, под одобрительным взглядом директора, сожгла отчет в большой медной пепельнице, сердечно поблагодарила коллектив агентства «Центурион» за проделанную работу, и попрощалась, пообещав, что если что, то сразу к ним. Мой путь лежал на улицу Взлетную.
Я поднялась на четвертый этаж нового кирпичного дома, когда солнце стало клониться к горизонту. Не дойдя до нужного этажа один пролет, услышала шум открывающейся двери. Семен Семенович закрыл дверь квартиры, обернулся и превратился в соляной столб.
– К хозяйке спешите, неуважаемый?
– …..…..
– Наверное, пожаловаться на плохую девочку, которая хочет денежку отобрать?
-…………
-Не стоит спешить, хозяйку вашу уже спеленали и везут в скит на вечное покаяние.
-………
– Что вы так глазки выпучили, Семен Семенович, не стоит, а то выпадут от натуги. Разрешите представиться – лейтенант госбезопасности Трофимова, отряд «Филин».
– Кто?
– Филин, птичка такая, летает во тьме, и всякую погань ловит. Вот, пришла вам объявить благодарность от имени руководства, ведь, только благодаря вашей активной помощи, мы обнаружили убежище вашей хозяйки
-…………
– А то, что вы днем в подвал спускаться не стали – абсолютно правильно. Наверняка ваша хозяйка после встречи со мной не в духе, а за плохие вещи еще бы и вами пообедала.
Семен Семенович сполз на пол, обхватив голову руками, и стал тихонько подвывать.
– Маленький совет, Семен Семенович. Лучше бегите, куда глаза глядят, вместе с родными и близкими. Нас ваши личные дела не интересуют, но вот милиция…. Да и, наверное, скоро родня вашей кровососки пожалует, и тогда вам точно не жить. До свидания. Надейтесь больше никогда меня не встретить.
Я спускалась вниз под стоны моего врага, было приятно. На улице села в ожидавшую меня машину «бомбилы», не мог же сотрудник спецотряда «Филин» передвигаться на автобусе. Дороговато, но роль надо играть
до конца.
Следующее утро я встретила на загородном шоссе. Дорога на переполненных муниципальных автобусах с двумя пересадками настроило меня на философский лад, который помог вывести новый жизненный принцип – дом за городом – это не мое.
Стоя напротив поселка «Золотой Берег» я думала – каждый день вставать на час раньше, каждый вечер приезжать домой на два часа позже, а ради чего?
Конечно, смотреть на поблескивающую вдалеке гладь водохранилища – это прекрасно. Но через пару – тройку лет красивый вид за окном наверняка будет закрыт трехметровым забором соседа или, еще каким-нибудь уродливым сооружением, отражающим странные фантазии хозяина участка.
В настоящий момент, коттеджный поселок представлял собой массу земельных участков, разделенных разбитыми проездами. Изредка, на участках присутствовали какие-то бетонные или металлические будки, стройматериалы и еще что-то, в чем я не разбиралась совершенно. Дальний край поселка украшали стены парочки недостроенных трехэтажных домиков с кирпичными башнями на крышах. Рядом торчала ободранная будка с притулившимся сбоку шлагбаумом, взметнувшим в небо бело-красную перекладину
Я потопала по пыльной тропинке в поисках участка номер восемнадцать. Ну что тут скажешь? Устроились культурно. Большой котлован, глинистые стенки которого почти примыкали к покрытым гудроном могучим бетонным блокам, составляющих фундамент, уходящий ниже уровня земли метра на три. Бетонная лестница, ведущая к входу в подвал. Через специальные каналы идет толстый кабель от рядом стоящего гаража и выходит высокая антенна – наверное, мобильная связь. Других отверстий или окон не видно. Осторожно спускаюсь по лестнице вниз, внешняя металлическая дверь не заперта, открывается наружу, за ней тамбур метр на метр и еще одна такая же дверь. Неплохо устроилась кровососка. В сарае инструмент и бензогенератор в окружении канистр с бензином. Беру из сарая пару металлических ломов, устанавливаю в распор с косяком, блокируя внутреннюю дверь, затем выкручиваю из гнезда штырь антенны и, собрав силовой кабель, отношу его в сарай. Через десять минут я стою на обочине шоссе, высматривая интересующую меня машину, а при ее приближении махаю водителю несколькими купюрами по сто долларов.
Еще полчаса, и дело сделано. Жидкий бетонный раствор, весело побулькивая, продолжает заполнять скрытые полости тамбура входной группы подвала. Хорошо, что автомиксер с бетоном попался большой, хватило и на вход в подвал, и лестница вниз практически полностью скрылась под слоем свежего раствора. Водитель машины, конечно, удивился, что я заливаю бетоном вход в подвал, но удовлетворился объяснением, что под фундаментом появился выход грунтовых вод, и хозяин решил, что это будет лучшим способом решения ситуации.
Надеюсь, обитательница подвала не скоро сможет освободиться, может быть, я институт успею закончить к тому времени.
Ну ладно, завтра пятое сентября, пора приниматься за учебу.
Глава двадцатая. Ничего личного.
Проучившись месяц, и, более-менее, войдя в ритм занятий, я поняла, что необходимость ежемесячного поступления денежных средств стало насущной проблемой. Зарплату маме выдавали нерегулярно, задержка в выплатах стала потихоньку расти. Тратить доллары, полученные от старого нумизмата, не хотелось категорически. Бизнес-план как-то не складывался. Первый опыт реализации эксклюзивного зелья знакомой, как-то не понравился. Разборка с людьми Сергея Сергеевича дались мне очень тяжело. Давать на реализацию в торговые точки что-то общеукрепляющее или косметическое? Тут, скорее всего, будет проблема с получением от продавца своей доли выручки. Я, бабушка или мама будем вызывать желание кинуть нас на деньги. Поэтому, реализация товара должна быть оформлена максимально тщательно. Быстренько просмотрев тетрадь прабабушки, я составила короткий список рецептов, которые можно изготавливать из собранных нашей компанией за лето ингредиентов, которые будут иметь устойчивый спрос.
Через неделю, в очередной раз, распотрошив аванс Аркадия Николаевича, и, со вздохом обменяв доллары на дешевеющие рубли, я разместила в типографии заказ на изготовление красочных этикеток, а несколько аптек в округе вывесили объявления о приеме от населения пластиковых флакончиков определенной формы, которые я обязалась выкупать у них с хорошей наценкой. Все равно, эти копейки были в три раза меньше, чем с меня запросили на базе за поставку новых флаконов.
Отмытые и оклеенные яркими этикетками с красивыми надписями на двух языках, флакончики, как говорится, «заиграли».
Крем «Соблазн» радовал глаз благородным опаловым оттенком, обещая кардинальное омоложение кожи на срок от четырех до шести часов, и честно выполнял взятые на себя обязательства. Концентрат из девятирастительных компонентов в смеси с медицинским вазелином, литровые банки которого я закупила на областном аптечном складе, обещал дать пятьсот процентов прибыли, с учетом того, что треть выручки я собиралась оставлять продавцам за их работу.
Небольшая партия бодрящих и тонизирующих леденцов «Супер Пауэр», на основе жженого сахара, вызывала у меня большие сомнения, но я решила попробовать, чтоб не складывать все яйца в одну корзину. Производство муторное, липкое, прибыль небольшая, но вдруг. Из побочных эффектов присутствовала снятие головной боли и снижение артериального давления.
Сейчас я экспериментировала в области уменьшения шрамов и морщин, тайно намазывая огромный фиолетовый шрам на руке одногруппника, разбив его на небольшие участки и ведя записи проведенных опытов. Во всяком случае, положительную динамику видела и я, и владелец шрама.
К сожалению, тетрадь прабабушки, хотя и изобиловала различными рецептами, не была богата на потенциально коммерчески – успешные средства. Черная тетрадь, найденная мной на острове, оставалась для меня загадкой. Два воскресенья, проведенные в читальном зале областной научно-технической библиотеке, куда я с трудом записалась, позволили точно установить единственный факт – записи в книге сделаны буквами старо-уйгурского алфавита. Смысл записанных там слов расшифровать я пока не смогла.
Вечером следующего дня я сидела в своей комнате, тупо уставившись в распахнутую сумку. День дался тяжело. Отсидев три пары в институте, я поехала искать своих будущих контрагентов. Дальнейшее течение дня слилось в бесконечную череду киосков и маленьких отдельчиков, заставленных батареями бутылок, горками шоколада, конфет, упаковки сухих напитков и прочей бытовой химией.
В немногочисленных отделах косметики разговор происходил примерно по одной схеме. Если хозяином торговой точки был мужчина, я извинялась и уходила. Хозяйкам я показывала доверенность от общества «Незимида», где я же числилась директором, озвучивала цену на крем и схему расчета. Если женщина была готова к дальнейшему разговору, я оставляла флакон для пробы и обещала быть дня через три. Единственным светлым моментом в этих бесконечных блужданиях среди толпы людей было поедание двух ужасно вкусных пирожков с капустой, которые я, наплевав на принципы, купила у уличной торговки и с урчанием сожрала, так как терпеть резь в пустом желудке не было никаких сил.
А сейчас я смотрела на разрез внизу моей единственной черной сумки. Очевидно, ловкая рука карманника, под прикрытием гущи народу, острым лезвием безнадежно испортила ценную для меня вещь. Но напрасно этот изверг, чтоб у него рука отсохла, алчно шарил в разрезе тонкими пальцами. Пластиковый лоточек, удивительно совпадающий по форме с дном сумки, уберег мои ценные вещи от злодея. Но, сумку было безумно жалко, она мне очень нравилась. На следующий день, поборов орущую во мне жадность, я раздала по одному леденцу всем одногруппникам, объяснив, что леденцы продает фирма моего дяди, они идут в пайки летчикам и военным, привыкания и наркотиков нет, стоит сто рублей штука, оптом дешевле.
