Текст книги "Кузнец Рун. Отголоски прошлого (СИ)"

Автор книги: Роман Федяшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Кузнец Рун. Отголоски прошлого.

Пролог.

Пролог.

Каждое утро она встречала рассвет, стоя у распахнутого настежь окна, обхватив себя руками, кутаясь в накинутый на плечи легкий шелковый шарф и задумчиво наблюдая, как первые лучи солнца, постепенно разгоняют предрассветную тьму. Её, кажется совсем не беспокоила утренняя прохлада. А ведь если не считать шарф, из одежды на ней были только шёлковые шаровары, какие носят хессанские танцовщицы, да узкая полоска того же шелка, едва прикрывающая высокую грудь. Её тонкие запястья украшали по полудюжине бронзовых браслетов, сплошь увешанные мелкими монетками, бусинками и бубенцами, издающими тихий перезвон при каждом движении. Дождавшись восхода солнца, девушка вернулась в свою постель, звонко прошлепав босыми ногами по каменным плитам пола. Чуть ли не прыжком она бросилась на мягкую перину, раскинув руки и разметав свои длинные, необычного, цвета первого снега волосы по подушке внушительного размера. Несколько минут она лежала неподвижно, прикрыв глаза и слегка улыбаясь чему-то. Короткий магический импульс сторожевого заклинания, сообщивший об открытии входной двери на первом этаже, заставил её открыть глаза и приподнять голову. Едва заскрипели рассохшиеся ступени лестницы ведущей на второй этаж, где располагалась её спальня, девушка проворно вскочила с кровати, правой рукой откидывая с лица назад пышные белоснежные локоны распущенных волос, а левой на ходу запахивая на груди свой широкий полупрозрачный шелковый шарф. Впрочем, он и так то, почти ничего не закрывал, а на фоне окна и вовсе просвечивал насквозь. Тем самым скорее, подчеркивая, чем скрывая её соблазнительную, гибкую фигурку. Застыв посередине комнаты, она слегка отвела правую руку в сторону и между её пальцев потрескивая, заплясали тонкие желтые молнии, а в комнате сразу запахло грозой. Тихонько скрипнула плохо смазанными петлями дверь, покрытая, уже давно выцветшей синей краской, впуская в комнату фигуру, с ног до головы закутанную в темный плащ. Вошедший поднимавший руки, чтобы скинуть с головы капюшон, буквально замер на пороге. Он наверно даже дышать перестал, когда увидел потрескивающие электричеством тонкие пальцы, направленные в его сторону. Очень медленно мужчина откинул капюшон назад. Узнав того, кто пожаловал к ней в гости, девушка легко тряхнула запястьем, заставив зазвенеть бубенцы на браслетах, прерывая смертоносное заклятье, которое готово было сорваться с кончиков её пальцев.

– Ты принес, то, о чем я просила? – нетерпеливо шагнув к гостю, спросила она.

– Да, любовь моя – заметно расслабился мужчина и расцвел в улыбке.

Девушка требовательно протянула руку, игнорируя попытку мужчины заключить её в свои объятия. Его улыбка чуть угасла, он со вздохом достал из поясного кошеля и протянул девушке плотно закупоренный крохотный прозрачный пузырек, с несколькими каплями багровой жидкости внутри. Жадно выхватив склянку, она сжала её в кулаке и под наряженным взглядом мужчины прикрыла глаза, немного вскинув при этом подбородок, словно прислушиваясь к чему-то. Через мгновение на её красивом лице расцвела обворожительная улыбка. Она разомкнула веки и шагнув вплотную к своему гостю, нежно провела тыльной стороной ладони по гладко выбритой щеке мужчины.

– Я ни секунды не сомневалась в тебе, любимый – проворковала она и впилась жадным поцелуем в его губы. С трудом оторвавшись от сладких уст своей возлюбленной, мужчина спросил:

– Даже не спросишь, как я достал её?

– Я тебе всегда доверяла и была уверена, что ты что-нибудь придумаешь.

– Мне помогла руна, которую ты мне показала – и тут же озабочено спросил– Ты уверена, что этого хватит? Её совсем немного.

Красавица в ответ звонко рассмеялась:

– Этого более чем достаточно милый – она вновь опустила взгляд на склянку и повторила – более чем…

Глава 1

Глава первая.

У матери Эзры был очень красивый голос. Она любила петь и часто смеялась. Её черные волосы пахли ромашкой, а на мир она взирала изумительного, изумрудного цвета глазами. Такими же удивительно зелеными, как и у него. Вот только, знал это Эзра Танн, лишь со слов отца. Сам он свою мать не помнил даже смутно. Её унесла лихорадка, которую дождливой зимой принес холодный колючий ветер, из ненавистных степей Уртака, когда ему еще не исполнилось и двух лет. Поговаривали, что эту болезнь насылают на княжество шаманы степняков. Эти слухи появлялись не на пустом месте. Раз, а иногда и дважды в год, их орды накатывали на княжество, не доходя всего несколько лиг до границы и на несколько дней становясь лагерем на всем её протяжении. Они не нападали. Даже мелких стычек не было в такое время. Лишь заунывное горловое пение их шаманов разносилось над равниной, да столбы дыма тянулись к небесам. А потом приходила моровая лихорадка. На это время все пограничные гарнизоны усиливались городской стражей, ополчением из местных фермеров и даже столичными гвардейцами и магами. Прибывающие вместе с ними клирики, тщательно выискивали малейшие признаки мора, чтобы быстро остановить распространение эпидемии. Как только происходила вспышка болезни, а она происходила всегда, общими усилиями они быстро локализовали её и большинство жителей подхвативших лихорадку, в кратчайшие сроки шло на поправку. Какого либо лекарства от моровой лихорадки не существовало. Княжеские алхимики, славящиеся своим мастерством по всему континенту, только руками разводили, с неудовольствием признавая свою беспомощность в этом вопросе. В борьбе с моровой лихорадкой помочь могла только магия клириков. Но даже она срабатывала не сразу, поэтому болезнь почти каждый раз успевала забрать несколько жизней. Те же, кому не посчастливилось заболеть, в течение нескольких часов, буквально сгорали изнутри. В тот злополучный год матери Эзры не повезло оказаться в числе нескольких десятков жертв этой заразы. В былые годы, князья семьи Такон, несколько раз пытались отгонять кочевников от своих границ, чтобы раз и навсегда решить проблему с лихорадкой. Но те зимой как с цепи срывались. Разрозненные в остальное время кланы объединялись, удерживая свои позиции и не считаясь с потерями, не давали подойти княжеским войскам к ритуальным площадкам шаманов. Более того, они дважды за всю историю княжества умудрялись отбросить его войска и до основания разрушали несколько пограничных крепостей. Только благодаря магам, удавалось сдерживать эту орду от продвижения вглубь страны. И так, повторялось раз за разом, год за годом. В конце концов, князь решил выбрать меньшее из зол. Ведь кочевники не идут войной на Такон, не стремятся объединиться, если не трогать их первыми. Так, установился шаткий, вооруженный нейтралитет. А лихорадка… С лихорадкой справлялись клирики.

Отец Эзры служил копейщиком в гарнизоне барона Фикта, местного феодала, которому принадлежали окрестные земли, граничащие с бескрайними равнинами Уртака. Служил, пока не лишился в бою правой руки, во время одного из редких набегов племен кочевников на Акто. Так назывался их небольшой городок, раскинувшийся рядом с родовым замком барона. Эзре тогда стукнуло десять. Город стоял хоть и не на самой границе с землями степняков, но все же не достаточно далеко. Предки барона Фикта, в свое время получили земли и титул в обмен на вассальную клятву основателю княжества, легендарному архимагу Офору Такону. С тех самых пор Фикты охраняли обширный участок границы со степью, храня верность своему сюзерену. Конечно, с поры основания княжества много воды утекло, и каждый уважающий себя пограничный барон, отхватил по изрядному куску достаточно плодородных земель степняков, возводя по новой границе сторожевые башни, позже перестроенные в пусть и небольшие, но полноценные крепости. Им конечно было далеко до неприступных форпостов империи, но свою задачу они выполняли. Кочевникам естественно не понравилось посягательство на их территории. В многочисленных ожесточенных схватках было пролито немало крови с обеих сторон. Действия баронов нашли не только молчаливое одобрение тогдашнего Князя, но и подвигли его прислать своим подданным в помощь большую часть столичных магов, которые довольно быстро остудили горячие головы вождей кочевников, надолго заставив откатиться разрозненные племена бывших хозяев земли вглубь степей, зализывать раны. Таким образом, еще при прадеде нынешнего барона, Акто оказался фактически в центре баронства. По бытующему среди населения княжества мнению, граница достаточно надежно охранялась. Лишь изредка, мелкие группы степняков рисковали пощипать окрестных фермеров. Но такие отряды, по большей части, ждало практически мгновенное возмездие в лице пограничного патруля или замкового гарнизона. Ведь пройти через границу и взять добычу – это только полдела. Надо еще и уйти с ней. Мало кому это удавалось сделать и остаться при этом безнаказанным. Поэтому особо нападения никто не ждал. Но как оказалось, что есть способы преодолеть и надежную границу. Жители Акто поняли это, когда сводный отряд кочевников под покровом ночи, прикрытый созданным магией нескольких шаманов туманом, проскользнул между двух пограничных крепостей. Ворожбой, усыпив часовых на стенах, кочевники напали на спящий городок, ворвавшись через снесенные вместе с частью городской стены мощнейшей молнией ворота. Конечно, захватить весь город кочевники не могли. Силенок бы не хватило. Да и не было у них такой цели. Они довольствовались несколькими кварталами, прилегающими к городской стене. Многие горожане тогда погибли, многих детей и молодых девушек увели в рабство степняки, прежде чем замковый гарнизон смог отбить у врага разоренные окраины города.

Собранный на рассвете карательный отряд, рванул в погоню. Первое, что бросилось им в глаза, это две изрядно потрепанные магическими ударами сторожевые крепости. Взяв добычу, на обратном пути степняки уже не таились. Или шаманы рейдеров были довольно могущественны, или их было просто много, но они с ходу обрушили на пограничные укрепления два локальных шторма с градом и молниями такой силы, что защитники даже носа не посмели высунуть из-за стен. И хотя следы уходившего отряда явно читались на земле, все усилия оказались тщетны. Конные кочевники увезли пленников и награбленное добро на поджидавших их одноосных повозках с большими колесами. Проскакав несколько лиг, они достигли редкого в степях, но местами встречающегося скопления камней, расположенного на приличной каменистой пустоши. Здесь следы прошедшего пару часов назад врага, терялись. Высланные на разведку всадники, покружив вдоль границы пустоши, вернулись ни с чем. Точнее они сообщили о двух десятках цепочек следов, расходящихся в разные стороны. Скривившись от досады, барон приказал поворачивать назад. Дальше углубиться в степь и кружить в поисках сбежавших врагов он не рискнул, здраво опасаясь оставленной засады. В умении скрываться в высокой траве и небольших ложбинках, уртакским кочевникам мастерски владеющих короткими луками, равных не было. Фора, которая у них была, позволила степнякам уйти фактически безнаказанными. Вернувшиеся ни с чем воины и ополченцы, скрипя зубами, проезжали через еще дымящиеся окраины иотводили взгляды от плачущих женщин и стариков, бессильно сжимающих кулаки. Чуть позже, по приказу барона на площади перед ратушей, сколотили виселицу, на которой вздернули несколько взятых в ночном бою степняков, большинство из которых были серьезно ранены. Но это было лишь каплей в море. Акто так и остался неотомщенным.

Дом Фелии Граво, тетушки Эзры, старшей сестры его отца сгорел дотла. Даже каменная кладка стен не выдержала жара и рухнула, оставив после себя, только груду бесформенных булыжников. Её муж тоже служил у барона, он погиб в ту же ночь, защищая родной город. Женщина перебралась в жилище своего младшего брата, чтобы поддержать его и присматривать за Эзрой. Своих детей у Фелии не было и нерастраченные материнские чувствадостались племяннику, а постигшие их горести сплотили их семью еще сильнее. Для того чтобы не умереть с голоду, Фелия и едва оправившийся после потери конечности Кранг Танн, отец Эзры, отдали мальчика в подмастерья к соседу каменщику. Тот уже имел одного ученика и поэтому не хотел поначалу брать второго, да еще столь юного. Для этого его пришлось подмаслить. Фелия принесла тому бутылку марочного вина и головку сыра, потратив большую часть своих скромных сбережений, которые удалось с большим трудом отыскать в руинах её дома. Распив бутылку с каменщиком, старший Танн убедил того в необходимости взять его сына на заработки и обучить премудростям своего ремесла. Основным аргументом, в пользу Эзры послужил огромный фронт работ по восстановлению городской стены и домов жителей города. Благодаря этому обстоятельству, к семнадцати годам Эзра имел немалый опыт работы, натруженные сильные покрытые мозолями руки, крепкую спину, широкие как у отца плечи, а также пытливый ум и неиссякаемый оптимизм. А еще, далеко идущие планы на будущее. Жениться, завести детей. Он даже начал присматривать себе невесту. Его смуглая кожа, пышные черные, несмотря на короткую прическу, слегка вьющиеся волосы в сочетании с глазами цвета сочной зеленой травы сводили многих фермерских дочек с ума. Их лукавые взгляды, будоражили кровь, заставляя краснеть от приходящих на ум мыслей. Но при этом, он даже мечтать боялся о том, о чем грезят все подростки княжества. Что в нем проснется магический Дар.

В столицу Эзра ехал впервые. Да и откуда у подмастерья каменщика могли быть время и средства на путешествия по княжеству. Если не будешь вкалывать как проклятый, то недолго и ноги с голоду протянуть. Хотя княжество Такон и процветало, принадлежность к низшему сословию давала о себе знать. Фелия была белошвейкой, но Акто был провинциальным городком, и особых заработков в нем было не найти. Старший Танн был хоть и опытным, но самым обыкновенным солдатом, не блиставшим особыми навыками. Полученное увечье закрыло перед ним большинство способов заработка. Барон, конечно же, выдал ему выходное пособие, но этим и ограничился. Поэтому, самой прибыльной работой для Кранга стал выпас коров и коз, принадлежащих окрестным фермерам. За пару медяков он вставал затемно и возвращался домой лишь под самый вечер. Полученное увечье не смогло сломить его волю. Он и раньше, делал все для благополучия сына, а теперь это и вовсе стало смыслом его жизни. И именно поэтому, он радовался выпавшему его чаду счастливому шансу на безбедное существование, даже больше самого Эзры, который напротив очень боялся оставлять отца-калеку и стареющую тетушку одних. Уезжая, он клятвенно обещал присылать им денег из своей стипендии и регулярно писать им письма.

Всю дорогу от Акто, два мага, которые сопровождали его и младшего сына барона Фикта – Акселя, в основном общались между собой, лишь изредка задавая будущим студентам вопросы. Шесть гвардейцев гарцевавших верхом на гнедых конях, изредка перебрасывались с ними парой фраз. А вознице и вовсе было не до них. Обедали они чаще всего на природе. Всего дважды за всю дорогу, им удалось пообедать в тавернах. А вот на ночь путешественники всегда останавливались в придорожных гостиницах, где их сытно кормили горячим ужином и предоставляли лучшие апартаменты. По утру их ждал сытный завтрак. После чего, один из гвардейцев закупал немного снеди и легкого вина в дорогу. Присутствие магов, заставляло хозяев гостиниц и прислугу из кожи вон лезть, лишь бы угодить им. Эзру такое отношение с одной стороны радовало, а вот с другой... Глядя на лебезящих людей, смотря в их заискивающие глаза, он не испытывал ничего, кроме брезгливости. Его спутники же, воспринимали поведение окружающих как должное. Аксель Фикт, еще в начале пути окинув оценивающим взглядом единственного, исключая магов попутчика, явно принадлежащего к бедному сословию, обмолвился с ним за первые три дня, едва ли парой слов. С солдатами князя, он общался куда более охотно. Но это удавалось сделать только на остановках. Поэтому, почти всю дорогу, Фикт читал какой-то скабрезный роман, а Танн развлекал себя разглядыванием пейзажей, проплывающих за окном их экипажа. Юный барон довольно долго ругался, когда ему велели оставить своего скакуна в родовом замке, но маги были непреклонны, и ему пришлось смириться. Еще Акселя чрезвычайно бесило, что также маги категорически запретили брать с собой в столицу слугу. А попытка возложить эти обязанности на Эзру, была на корню пресечена магистром Довеном, старшим из магов. Вдобавок после этого, оба юноши вынуждены были выслушать получасовую лекцию об иерархии в среде магов. Если вкратце то, по словам магистра, отныне они являлись лишь учениками первого курса. Что ставило их на одну ступень. Маг должен быть абсолютно самостоятелен во всем. Тем более студент. А нанять ассистента, маг мог только после получения диплома об окончании университета. Дослушав магистра, Аксель долго сквернословил себе под нос, не желая мириться с таким положением вещей. Видя, как он дуется словно мышь на крупу, Тален – второй маг, с легкой улыбкой поведал барону, об одной хитрости. Многим родовитым студентам, особенно девушкам, тоже было сложно менять свой жизненный уклад. И они все же привозили в столицу свою прислугу. На территорию университета слуг все равно не пускали, но ведь университет не тюрьма. Никто не запрещал снимать отдельные апартаменты в самом городе. Правда в университете был установлен строгий распорядок дня, и ночевать студентам приходилось все же в студенческом городке. Даже тем, кто был из числа коренных жителей столицы. В противном случае их ожидало наказание в виде дежурств в многочисленных аудиториях университета. По словам Талена, те, кто умудрялся попасться на нарушении распорядока дважды, получали задание произвести уборку в алхимических лабораториях, после чего они становились самыми ярыми блюстителями свода правил Университета. После рассказа мага, настроение Акселя значительно улучшилось. Он в этот же день написал письмо отцу, с просьбой отправить его слугу Партиса в столицу, снабдив его деньгами и подробными инструкциями. Письмо он отправил тем же вечером, передав хозяину придорожной гостиницы, вместе с серебряной рути. Так, сказать для ускорения процесса. Это, никоим образом не повлияло на его отношение к Эзре. Барон большей частью его по-прежнему игнорировал. Впрочем, самого Эзру поведение Фикта трогало еще меньше.

Внутри карета была очень просторной и отличалась роскошным убранством. Мягкие сиденья, обитые синим бархатом, рассчитанные на восемь пассажиров. Два располагались в передней части кареты, спинкой к вознице, два в задней и еще по два, примыкая к задним, были расположены у каждой из боковых стен. Впрочем, сидениями их назвать даже язык не поворачивался. Скорее уж это были удобные диванчики. Большие прозрачные стекла в вычурных позолоченных рамках на дверцах и по обоим бокам от них. С обеих сторон от сидений располагались шторы из того же синего бархата, которыми в случае нужды можно было перекрыть эти панорамные окна. Сейчас они были подвязаны золотыми шнурами с кисточками на концах. Ровный мягкий ход повозки убаюкивал пассажиров. Звукоизоляция кареты была просто потрясающей. Ни скрипа рессор, ни самой повозки, ни выкриков возницы, ни стука копыт не доносилось до их слуха. Эзру поначалу удивляло то, что, несмотря на летний зной и плотно закрытые во избежание попадания в салон дорожной пыли окна, в карете всегда было свежо и прохладно. Пока в одно утро, садясь в экипаж, он не увидел, как младший из магов совершает несколько пассов рукой, словно отмахиваясь от несуществующего насекомого, тихо бормоча себе под нос несколько слов, которые Эзра к своему разочарованию понять не смог. После этого воздух внутри стал чистым и прохладным, оставаясь таким до самого вечера. Утром двенадцатого дня, они достигли цели своего путешествия. Магистр Довен, приоткрыл маленькое слуховое оконце в передней части кареты и попросил возницу ехать, чуть медленнее. Тогда пассажиры впервые услышали, как копыта лошадей стучат по столичной мостовой. Танн буквально прилип к окну, рассматривая улицы и людей, живущих в Лаксе, столице княжества Такон. Впрочем, он был в этом не одинок, Аксель хоть и был дворянином, по сути, был таким же мальчишкой и с не меньшим любопытством и восторгом, приник к своему окну. Маги только улыбались, глядя на молодых людей. Как только экипаж въехал в ворота университета, расположенного почти в центре столицы, сопровождавший их все это время небольшой отряд гвардейцев, отправился своей дорогой – в дворцовый гарнизон. Из кареты Эзра выбрался последним, вслед за двумя магами и Акселем. Хотя карета, и была весьма удобной, за время путешествия она успела надоесть всем до зубовного скрежета. И потому размять затекшие ноги, сделав туда-сюда по несколько шагов, осознавая, что больше нет нужды в неё возвращаться, было настоящим удовольствием. Одновременно с этим Эзра не забывал крутить головой, оглядываясь вокруг. Для юноши, выросшего в маленьком и довольно скучном провинциальном городке, все было в диковинку. Поэтому, он со щенячьим восторгом любовался окрестностями. Ему чрезвычайно понравился красивый парк с вычурными беседками, лужайками и фонтанами, разбитый под высокой стеной охватывавшей отнюдь немаленькую территорию университета. Чудной формы фонари вдоль посыпанных гравием дорожек. Аккуратные домики с белеными стенами, стоящие ровными рядами по обе стороны от центральной дороги и конечно само здание Университета Магии. Величественное, высокое, с множеством башенок увенчанных тянущимися к небесам изящными шпилями, на которых развевались на ветру многочисленные флаги с княжеским гербом и буквально утыканными какими-то приспособлениями крышами, совершенно непонятного Эзре предназначения. Он поначалу было решил, что это попросту причудливые флюгеры, но то, что они располагались под разными углами и далеко не все имели подвижные части, или наоборот страдали избытком таковых, заставили его отказаться от этой мысли. Несмотря на внушительные размеры, здание Университета совсем не выглядело гротескным, но в тоже время от него веяло такой силой, что невольно вызывало уважение к его создателю. Снова покрутив головой, Эзра так и не увидел, где оно заканчивается. Пышные кроны парковых деревьев частично перекрывали обзор, но Танн был уверен, что дело совсем не в них. Создавалось стойкое ощущение, что можно пойти в любую сторону, то так никогда и не добраться до угла. Как выяснилось позже, это действительно было так. Здание Университета не имело углов, оно было овальным. Точнее построено в виде сплюснутого кольца, если смотреть с высоты птичьего полета. Во внутреннем дворе располагался испытательный магический полигон. Но все это Эзра узнает позднее. Сейчас же его внимание привлек к себе младший из магов, взмахом руки велев подойти к нему.

– Следуйте за магистром Григом – кивком головы указав на незнакомого, худого как щепка мага Эзре и Акселю. Тот поприветствовал их сдержанным кивком и неспешно зашагал к зданию Университета. Молодым людям ничего не оставалось, как пойти за ним. По обе стороны от въездных ворот стояли крупные одноэтажные здания. Судя по тому, что карета, на которой они приехали, двинулась к большим распахнутым настежь воротам в левом здании, это была конюшня. Эзру, правда, несколько смутил тот факт, что он не смог распознать конюшню по запаху. А ведь легкий ветерок дул, как раз с той стороны. Напротив, воздух был чистым, пахло свежескошенным сеном, да какими-то цветами. Впрочем, он тут же выкинул эту странность из головы, здраво рассудив, что позже найдет объяснение всем увиденным странностям. Хрустя гравием центральной дорожки, оба будущих студента с жадностью рассматривали гуляющих между домиков или беседующих сидя на удобных скамьях юношей и девушек, в ученической форме. Зайдя с парадного входа, они пересекли отделанный красным деревом холл, имевший еще три двойных двери, с массивными украшенными искусной резьбой створками и вошли в те, что были расположены посередине. Пройдя через распахнутую дверь, все трое очутились в овальном зале, ярко освещенном большим количеством магических светильников. Внутри было довольно просторно, не смотря на то, что множество длинных деревянных скамеек с резными спинками стоящих тремя рядами, занимали почти две трети помещения. На скамейках сидели юноши и девушки, в одежде выдававшей принадлежность их к совершенно разным сословиям. От разнообразия костюмов пестрело в глазах, скромные, но праздничные крестьянские платья, конечно блекли перед расшитыми серебром баронскими камзолами и увешанными жемчугом и золотом туалетами аристократок. Разделившись по социальному статусу, молодые люди сидели группами, парами, а то вовсе поодиночке. Все были совершенно разными. Объединяло их два обстоятельства, все они были одного возраста и находились в необычайно взволнованном состоянии.

– Садитесь и ждите – сказал маг и махнул рукой в сторону ближайшей скамьи.

– Чего ждать? – недовольно бросил Аксель. Но маг уже отвернулся от них и направился к выходу. Это обстоятельство, вызвало вспышку гнева у раздраженного долгой поездкой и не привыкшего к такому обращению со своей персоной, хоть провинциального, но аристократа, поэтому, резко побагровев лицом, он воскликнул:

– Проклятье! Что за манеры!? Да как ты смеешь…! – тут от переполнявших его эмоциймолодой барон видимо потерял дар речи, потому как потянулся к перевязи меча, пытаясь привычно найти его рукоять. Но, не обнаружив оной, вспомнил, что меч остался в большом сундуке, закрепленном на крыше кареты так, как ехали они не верхом и потянулся выше к поясу, на котором висел кинжал в богато украшенных ножнах. Совсем без оружия юный барон остаться не пожелал.

– Нет, милорд! – не сразу поняв, какая муха укусила Акселя, все же успел испуганно вцепиться в руку схватившегося за рукоятку кинжала своего давешнего попутчика Эзра, стараясь не думать о последствиях своего «нападения» на барона.

– Пусти меня кретин! – сквозь зубы пыхтел Аксель, но Эзра оказался сильнее. Несколько секунд они боролись, сопя и покряхтывая от напряжения. На их возню уже начали оборачиваться.

– Он же маг милорд! – сдавленно просипел красный от натуги Танн, не давая обнажить своему сопернику клинок – Нападать на него – плохая идея! Он вас попросту… испепелит на месте. Да мы все такими же будем! Если нас… не… выгонят за вашу выходку.

Последний аргумент видимо возымел действие и Аксель оставил попытки вытащить из ножен увенчанное рубином оружие. Эзра отпустил руку барона и отступил на шаг назад. Тяжело дыша, они некоторое время смотрели друг на друга.

– Как тебя зовут? – наконец спросил Аксель.

– Эзра Танн, милорд – ответил он, глядя своему недавнему оппоненту в глаза.

– А ты не из пугливых – усмехнулся Фикт – Ладно. Подождем, чего бы там не надо было ждать.

С этими словами он плюхнулся на скамью и вальяжно развалился на ней, закинув ногу на ногу и облокотившись обеими руками на низкую спинку. В результате их короткой стычки, Аксель, похоже «выпустил пар» и все его раздражение бесследно улетучилось, оставив ощущение еще бурлящей крови и вернув хорошее расположение духа. Эзра же благоразумно не стал озвучивать то, что он думает о бароне, его характере и манерах. Просто сел на ту же скамью, но на некотором удалении от горячего дворянского отпрыска. Их ожидание закончилось довольно быстро. Стремительным шагом к невысокой кафедре прошел, статный, крепкого телосложения мужчина с густой рыжей шевелюрой, чуть тронутой сединой на висках и пышными рыжими усами на волевом лице. Одет он был, в короткий бардовый камзол и такого же цвета широкие брюки. Поверх камзола была накинута ярко красная, отделанная золотой каймой накидка, достававшая ему до колен, которую подпоясывал широкий расшитый золотом пояс с массивной пряжкой. Длинные, почти до локтя светло-коричневые митенки из тонкой мягкой кожи, усеянные стальными заклепками, высокие сапоги с большим количеством ремешков и пряжек по бокам. Пальцы были унизаны перстнями с драгоценными камнями и в дополнение к ним, на шее мага, на толстой золотой цепи красовался медальон из того, же благородного металла.

– Ученики! – его голос прогремел словно гром, заставив всех затаить дыхание – Я архимаг Секто Авин, ректор Университета Магии княжества Такон приветствую вас в этих поистине великих стенах. Вам выпала огромная удача и честь пополнить ряды магов. Сейчас мой секретарь, почтенный Джозер Тики, займется вашим распределением, после чего вас накормят. Ваши занятия начнутся завтра. А сегодня отдыхайте.

После столь короткой вступительной речи, ректор повернулся к пожилому магу, находящемуся позади него и кивнул.Тот, стоявший до этого словно в ступоре, встрепенулся, едва не выронив при этом прижатые к груди свитки. Прежде всего, молодых людей разбили на группы. Секретарь ректора называл имя из свитка и номер группы, в которую зачислен студент. В этом году получились две группы девушек по восемь человек в каждой и три группы юношей, по двенадцать человек в первых двух и одиннадцать в третьей. Как оказалось распределение по группам проводилось следующим образом: треть группы была самой родовитой, это были отпрыски различных аристократов и высших военных чинов, еще треть была выходцами из среднего класса – дети купцов, лавочников и зажиточных фермеров, и оставшиеся из семей простых солдат, крестьян и ремесленников. Делалось это для того, чтобы как можно сильнее стереть классовые различия. Ведь им предстояло стать магами, особой кастой. Касту, которую если не приравнивали к аристократам, то, по меньшей мере, относились к ней с таким же почтением. И все маги по положению в обществе были теперь почти на равных. Почти, потому, даже у магов была своя иерархия. Ведь даже крестьянин-маг мог возвыситься над магом-дворянином, оказавшись сильнее и талантливее в искусстве магии. Рассматривая будущих сокурсников, Эзра не сразу увидел, как стоявшая чуть поодаль группа магов подошла к ним. Две миловидные волшебницы, примерно тридцати лет, одна с русыми короткими не достающими до плеч волосами, другая курносая блондинка с довольно длинной косой и трое мужчин магов. В бородатом маге, Эзра узнал, магистра Довена, что приезжал в его город для поиска потенциальных учеников, и с которым они с Акселем провели в одной карете почти полторы недели. Тот тоже увидел его, приветливо кивнув, улыбнулся и весело подмигнул. Другой был довольно молод, с длинными каштановыми волосами, собранными в конский хвост, с холеными руками и аристократическим профилем, выдававшим в нем благородное происхождение. А вот последний из магистров Эзре не понравился. Худой и высокий старик, с длинной тощей шеей, с узкими сутулыми плечами, обширной лысиной с обрамлявшими её всклоченными остатками пепельно-серых волос, крючковатым носом и неприятным голосом. Секретарь декана, пожилой, с несколько растрепанными седыми волосами, но с гладко выбритым лицом, чопорный с виду маг Джозер Тики вышел вперед и кашлянув в кулак, скрипучим старческим голосом громко произнес: