Текст книги "Факел чести"

Автор книги: Роджер Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Интерлюдия

Это продолжалось всего минуту, а потом все изменилось – за кратчайший промежуток времени, подобный искре. Этой ночью погибло столько людей, а я покинул поле боя и вступил в новое сражение так неожиданно, что мне казалось, будто все, кого я знал, не погибли, а просто оказались где-то в другом месте. Не мертвы, а исчезли.

В тот момент, когда наш украденный корабль взмыл в небо, я вновь почувствовал пламя – оно вернулось, пусть всего лишь на миг. И теперь я мог повелевать им. Я укротил в себе это чудовище. Я знал, что оно может быть капризным и опасным рабом. В моем воображении пламя внизу и позади салютовало нашему вылету.

Предвестник смерти, яростный разрушитель стал моим рабом. Чистым, неподкупным воином. Затем минута прошла, и я вновь вернулся в сознание.

Часть третья
Война в небе

13

– Высота десять тысяч метров. Поднимись до ста тысяч, а потом иди прямо по курсу. Держи вот сюда, Рэндолл, – объяснила Берман, отстегивая ремни и выбираясь из кресла.

– Слушаюсь, командир. – Меткаф вел корабль с боязливой деликатностью, никоим образом пока не доверяя ему.

– Командир Ларсон, не могли бы вы пройти сюда? – позвала Берман.

– Минутку – Судя по показаниям моих приборов, Меткаф твердо держал курс. Пока мне было не о чем беспокоиться. Еще не сбросив оцепенение после боя на земле, я двигался медленно, почти вяло. Выбравшись из кресла, я направился к Берман. Она сидела перед пультом управления орудиями, рядом с Чен. Джордж разместился у рации, через проход от Чен.

– Что случилось? – спросил я.

– Должно быть, ее зацепило рикошетом. Трещина в черепе. По-моему, она не выживет.

И Крабновски не выжил… Жив ли еще кто-нибудь из тех, с кем мы расстались пять минут назад?

– Командир! – позвала вновь Берман.

– Да? Прошу прощения. Дайте взглянуть. – Берман посторонилась, и я опустился на колени рядом с Чен. Она была бледна и почти висела на кресле. Тонкая струйка крови сочилась из уголка ее рта. Кошмарный широкий шрам пересекал лоб. Возможно, удар вызвал контузию. Или же дело тут не только в ране в голову? Почему у нее изо рта течет кровь? Еще одна рана? Пробито легкое? Я пальцем приоткрыл ей рот. Нет, похоже, она прикусила щеку изнутри. Может, когда пуля скользнула по черепу, она вызвала судорогу во всем теле.

Я вытер кровь с руки о собственную одежду и приподнял левое веко Чен, отодвинул руку, чтобы свет падал на зрачок, и всмотрелся. Зрачок не сузился под ярким лучом.

– Похоже, она контужена.

– И что же нам делать?

– Откуда мне знать? Я не врач! – Чего она хотела от меня? Что я должен был сделать? – Самое меньшее, что мы можем, – оставить ее в покое!

– Но она может умереть!

– А если мы попытаемся промыть рану и наложить на лоб повязку, треснувшая кость может сместиться, воткнуться ей в мозг, и тут уже ничем не поможешь! Привяжите ее к креслу, оставьте в покое и займитесь полетом – иначе мы все погибнем!

Берман одарила меня злобным взглядом и склонилась над Чен. Я прошел вперед и уселся рядом с Меткафом. Почему Берман обратилась ко мне? Ей следовало командовать на корабле, по званию она была старше меня. А, вот в чем дело: я служил в разведке. Предполагалось, что я прошел солидную медицинскую подготовку. Берман ждала от меня совета и помощи, а не приказа.

– Проклятье, – выругался я вслух, – не помню, когда в последний раз спал или ел.

Не отрываясь от приборов, Меткаф отозвался:

– Чем кончился бой на земле?

– Все погибли, Рэндолл.

На его щеке дернулся мускул.

– Да благословит их всевышний и всемогущий Бог – впрочем, иногда мне кажется, его ничуть не заботит, что происходит с нами. Позови Еву обратно. Мы приближаемся к побережью – где-то здесь должны быть воздушные базы гардианов. Могут возникнуть сложности.

Ева услышала его.

– Иду, Рэндолл.

Мы с ней с трудом разошлись в узком проходе. Лицо и руки Евы были заляпаны чужой кровью, но она этого не замечала. Проходя, она оскорбленно и злобно взглянула на меня. Оба мы промолчали.

Опустившись в кресло, с которого только что поднялся я, она взглянула на приборы.

– Мы в полете уже четырнадцать минут. Береговую линию пройдем примерно через девяносто секунд. – Ее глаза стали холодными, суставы пальцев на пульте побелели от напряжения.

Я подавил вздох, ощутив тяжкую усталость. С трудом преодолев три шага, оставшихся до моего кресла, я рухнул в него, пристегнулся и уставился на экран радара. И тут же застыл. Сразу три!

Меткаф заметил их первым.

– Командир, неопознанные самолеты внизу, прямо под нами. Они быстро приближаются.

– Вижу, только здесь нет неопознанных самолетов – одни посудины гардианов. Джордж, ты можешь поймать их сигналы?

– Минутку, точно еще не знаю, но…

Джордж перекинул тумблер, и из динамика раздался отчетливый голос:

– …повторяю, лидер прибрежного отряда вызывает истребитель «Нова». У вас нет разрешения на полет. Отвечайте, или мы начинаем стрельбу.

– Ну что? – с сомнением спросил Джордж.

– Сделай что-нибудь, ради Бога! – крикнула Берман, не поворачиваясь. – Заговаривай ему зубы, пока мы в зоне досягаемости.

Джордж на мгновение задержал руку над пультом управления, затем нажал правую кнопку и вытащил наушники, неловко водрузив их на голову.

– Вызываю лидера прибрежного отряда. Лидер прибрежного отряда, отвечайте.

– Лидер прибрежного отряда слушает. Укажите свой номер.

Выглянув в окно, Джордж прочел номер на крыле.

– Говорит «Нова» 44—8956 НФ, 44—8956 НФ. Мы бежали после нападения на базу воздушных сил «Коготь». У нас повреждения. Значительные повреждения.

«Когтем» гардианы называли «Гадес».

Противник отозвался с нескрываемым подозрением:

– Какого рода повреждения? Мы сможем помочь?

Обернувшись, Меткаф прошептал Джорджу:

– Шасси!

Джордж кивнул и проговорил в микрофон:

– Неисправны шасси – были разбиты противником в момент взлета.

Теперь все трио самолетов гардианов было видно в инфракрасном режиме – их улавливали приборы в хвостовой части корабля. На экране быстро росли три точки. Я надел наушники и включил внутреннюю связь.

– Штурман вызывает пилота. Мы можем прибавить скорость и уйти от них?

– Ответ отрицательный. А если снизимся, можем не дотянуть до места. Если же попытаемся удрать от них, на таком расстоянии нас достанут ракетами.

– Досадно… – «Боика», как назвал Меткаф наш корабль, взлетела без боеприпасов.

Джордж по-прежнему разговаривал с вражеским пилотом, но вскоре переключился на внутреннюю связь и вклинился в наш разговор.

– Они хотят осмотреть повреждения в воздухе. Требуют, чтобы мы прекратили набирать высоту, держались на одном уровне и снизили скорость.

Меткаф еле слышно чертыхнулся.

– Что будем делать, командир?

– Выполняй, Рэнди. Они вооружены, – вздохнула Ева.

«Вооружены», – эхом отозвалось у меня в голове. Рядом со мной лежало оружие… Я включил внутреннюю связь.

– У кого-нибудь из вас есть лазер?

– Да, – подтвердил Меткаф.

– И у меня тоже. Ну и что? – спросила Берман.

– У меня – нет, – вздохнул Джордж.

У меня мелькнула идея, которую я тут же счел слишком рискованной.

– Меткаф, Берман, кто из вас лучше стреляет?

– Я всего лишь выполнила стрелковые нормы, – отозвалась Берман.

– А я когда-то считался снайпером, – сообщил Меткаф.

– Отлично, Меткаф. Доставай оружие, переключайся в режим лазера и настраивай его на полную мощность и самый широкий луч. Я сделаю то же самое. И поменяйтесь местами с Берман.

– Что за дьявольщину вы задумали… сэр? – спросил Меткаф, пока менялся местами. Корабль качнуло, но он тут же выровнялся.

– Мы дождемся удобного момента, когда по крайней мере два истребителя будут в зоне досягаемости, а затем оба выстрелим прямо в пилотов, им в лицо, и ослепим их.

– Вы шутите? – изумилась Берман.

– Если у вас есть идея получше, я готов уступить.

– Ничего у меня нет, а жаль, – пробурчала она. – Могу отдать вам свое оружие – конечно, если вы и в самом деле не шутите.

– Ни в коей мере, – отозвался я. – Это подействует, Джордж, как думаешь?

– Должно подействовать, – с беспокойством отозвался он. – Лазерный луч пройдет сквозь стекло наших иллюминаторов и переднее стекло истребителей. Если вам удастся попасть им прямо в лицо, нам повезло.

– Отлично, – кивнул я. – Приготовьтесь сбить их и сразу выйти на орбиту.

– Не выйдет, – возразил Рэндолл. – По первоначальному плану полета мы находимся еще в семнадцати минутах от места, где должны выйти на орбиту.

– Знаю. Но если мы выйдем из атмосферы в другом месте, мы просто не доберемся до Вапауса, а если не разделаемся с этой сворой, вообще никуда не попадем. Сейчас самое лучшее – остаться в живых, попасть хоть на какую-нибудь орбиту, а потом думать, как быть дальше. Всему свое время.

– Они приближаются, чтобы осмотреть повреждения, – сообщил Джордж.

Я взглянул на экран радара.

– По крайней мере двое.

Третий самолет, по-видимому, ведущий, остался позади, на почтительном расстоянии, отправив к нам двоих ведомых. Все самолеты были тускло-черными, с угловатыми, вытянутыми вперед крыльями. Передние стекла их кабин напоминали темные, массивные глаза насекомых.

– Джордж, что это за машины?

– Понятия не имею. Это что-то новенькое.

– Два истребителя приближаются…

Джордж прервал Меткафа:

– Они требуют, чтобы мы попытались выпустить шасси.

– При такой скорости?

– Мы еще не успели опробовать шасси. – Очевидно, Меткаф решил воспользоваться представившейся возможностью.

– Ладно, я покажу им, – пообещала Ева и задергала рукоятку выпуска шасси туда-сюда, не давая им раскрыться.

Я взглянул на экран.

– Одному из них придется осмотреть нас снизу. Сейчас один прямо над нами, а другой – внизу. Джордж, переключи радио на внутреннюю связь.

– …видимых повреждений, истребитель «Нова». Не вижу никаких повреждений.

Вздохнув, Джордж отозвался:

– По-видимому, неполадки с гидравлической системой.

– Вполне возможно, «Нова». Но мы не видим течи.

– Командир, пригнись! Если они увидят, что машину ведет женщина… – торопливо проговорил Меткаф.

– Ты прав, Рэнди. – Берман сползла в кресле и съежилась, стараясь, чтобы ее не увидели за стеклом, но в то же время не убрала рук с пульта. Наша форма тоже могла вызвать подозрение, но маскироваться было уже поздно.

– Командир, моя цель на месте, – сообщил Меткаф.

– А моя еще нет – он приближается снизу, и пока… – начал я.

– Теперь мой ушел чуть вперед.

Мы с Меткафом наблюдали, как наши мишени скользят вдоль обеих сторон «Боики».

– Снова приближается… теперь можно стрелять, – проговорил я.

– Ушел. Ну, ублюдок, давай, иди сюда!

– Так ты можешь стрелять? Моего как раз видно…

– Да, почти… еще немного… огонь!

Мы выстрелили одновременно. Из иллюминатора мне было видно, как тонкая рубиновая линия пронзает небо.

Луч ударил прямо в лицо пилоту сквозь мгновенно расплавившееся стекло шлема. Во взрыве боли пилот схватился за глаза, и самолет клюнул носом, падая в море.

– Гони! – крикнул я.

Двигатели взревели, и мы устремились в небо.

– Меткаф, тебе удалось…

– Да, я достал его.

Я взглянул на экран радара.

– Еще один на хвосте.

На экране заднего обзора две точки уменьшались, уходя вниз по спиралям. Сзади нас догонял самолет, похожий на злую черную муху.

Я включил радио.

– Говорит лидер прибрежного отряда. Преследую предателей на истребителе «Нова». Сандерс и Хэмптон сбиты «Новой». У предателя… – из динамика понесся шум и бессмысленные восклицания.

– Он включил шумовую завесу. Больше мы ничего не услышим, – сообщил Джордж.

– Мы слышали достаточно, – отозвался я.

– Командир Ларсон, – позвала капитан Берман, – мы не можем выйти к Вапаусу – мы вылетели за окно для выхода на орбиту.

– Знаю, знаю.

День разгорался. Мы летели навстречу восходящему солнцу. Я выключил инфракрасную камеру и перешел в режим нормального просмотра. Небо было ярко освещено, но море и земля внизу терялись в темноте. Мы постепенно поднимались и теперь могли увидеть изогнутый горизонт.

– Мы должны попытаться вылететь на орбиту – любую, на какую получится, – предложила Ева. – Ни одна из баз Лиги не в состоянии принять этот летающий гроб. А если мы повернем обратно к Земле, нас наверняка подстрелят. Топлива у нас хватит только дотянуть до орбиты. Нам остается либо лететь вверх, либо упасть в море.

– А это весьма жесткое и неуютное место, – вставил Меткаф.

– И прежде всего – мокрое, – поправила Берман. – Рэндолл, последи за радаром. Пусть Ларсон вычислит новый курс.

На это мне не понадобилось много времени. Минуту назад нашей целью был крохотный участок неба, теперь же мне предстояло вычислить курс на любую орбиту. Я начал закладывать данные по минимальной орбите при наиболее низком отклонении скорости с условием, что не придется менять орбитальную плоскость, учел направление солнечных лучей…

– Ракеты! Две ракеты!

Оторвавшись от расчетов, я взглянул на экран радара. Прошло, наверное, полминуты с тех пор, как мы сбили два истребителя. Я предоставил закончить расчеты компьютеру.

– Пилот, выбирайтесь отсюда! Курс девяносто восемь градусов, отклонение – ноль, наклон поперечной оси – тридцать пять, отклонение ноль.

Берман резко подняла нос корабля, выравнивая курс и заставляя его круто взмыть вверх.

– Курс взят!

– Запуск на орбиту на полной мощности на высоте пятьдесят тысяч метров.

– Слушаюсь – двигатели на полную, высота пятьдесят.

Я вновь перевел взгляд на радар:

– Ракеты приближаются.

Черт возьми, Чен без сознания сидела перед пультом контроля за оружием – радары там больше подходили для такой работы. Я прибавил увеличение.

– Продолжаю держать на девяносто восемь, ноль, тридцать пять, ноль. Высота двадцать пять тысяч. – Голос Евы по-прежнему был тверд и холоден, но под внешним спокойствием уже сквозил страх.

– Ракеты приближаются: дальность – четырнадцать тысяч. Скорость подхода – шестьсот пятьдесят метров в секунду.

– Высота – тридцать тысяч, – дрогнувшим голосом сообщил Меткаф.

– Ларсон, сообщайте о дальности ракет, – приказала Ева. – Рэндолл, дай обратный отсчет для запуска.

– Десять секунд, – сказал Меткаф.

– О Господи! – Почти забытый в пылу боя Джордж уставился на свой экран, беспомощно сжимая кулаки.

– Дальность – одиннадцать тысяч.

– Девять секунд.

– Девять тысяч пятьсот.

Теперь хвостовые приборы отчетливо выдавали на экран вид ракет – крохотных белых огненных колец с темными точками в середине.

– Восемь секунд.

– Приготовиться к выходу на орбиту, – объявила Ева. Выдержит ли Чен запуск? Какую перегрузку она в состоянии перенести с такой раной?

– Семь секунд.

– Семь тысяч метров. – Мой голос повысился, но не перекрывал рев двигателей.

– Не успеем…

– Заткнись, Рэнди! Продолжай отсчет!

– Четыре тысячи пятьсот, – произнес я. Меткаф был прав – мы не успевали уйти.

– О Господи! Пять секунд!

– Дальность ракет – три тысячи метров. – Внезапно одна из них нырнула вниз и пропала с экранов. – У одной кончилось топливо.

– Господи, помоги! Четыре секунды.

– Вторая приближается быстрее. Тысяча двести метров.

– Три секунды…

– Пятьсот метров!

– Маневр! – крикнула Ева и бросила корабль круто вниз, заставив меня стиснуть челюсти. Во рту распространился привкус крови. Позади прогремел взрыв, потрясая корабль. Я слышал визг рассеченного металла. Ева вышла из пике и вновь стала набирать высоту.

– Попадание! Потерян хвостовой руль, и где-то течь, – сообщила Ева.

– Да, но, слава Богу, мы еще живы, – возразил Рэндолл. – Хорошо еще, попадание не было прямым.

– Желтый сигнал в области орбитальных двигателей. Рэнди, что там такое?

– Утечка топлива.

– Мы сможем выйти на орбиту?

– Ракета на экране! – Она появилась ниоткуда в тот момент, когда я убавил увеличение.

– Рэнди, дай высоту!

– Сорок восемь тысяч.

– Столкновение через три секунды.

Ева дернула рукоятку, выводя корабль в угрожающе крутой подъем. Где-то в утробе корабля послышался глухой стук, пол под нами задрожал.

– Высота – сорок девять тысяч.

– До столкновения – две секунды.

– Пятьдесят тысяч метров!

– Запуск!

Мощные двигатели рывком пробудились к жизни. На экране заднего обзора я видел, как струя пламени коснулась ракеты и та тут же испарилась.

Вокруг стоял невообразимый грохот, весь корабль трясся, как в лихорадке. Джордж что-то кричал, но никто не мог услышать его. Казалось, он дрожит еще сильнее, чем корабль.

Через наушники я едва разбирал голоса Берман и Меткафа.

– Утечка топлива усилилась – красный сигнал.

– Слышу, Рэнди.

– Прошли число Маха. – Еще мгновение вибрация продолжалась, но грохот постепенно утихал. Затем мы вышли из атмосферы, и тряска тоже прекратилась.

– Подкачай топливо с крыльев в главный резервуар.

– Восемнадцать секунд полета.

Напряжение полностью исчезло, а мы были еще живы.

– Утечка топлива хуже, чем я думал. Нам не выйти даже на минимальную орбиту, – сообщил Меткаф.

– Неужели все так плохо? – спросил я.

– Посмотри сам.

Здесь, в верхних слоях атмосферы, водород из бокового резервуара немедленно испарялся. У основания крыла виднелась струя густого вязкого пара, тянущаяся из отверстия величиной с большой палец.

– С ума сойти… – пробормотал я.

– Вот именно, – подтвердил Меткаф. – Я перекачиваю топливо в основной резервуар с максимальной скоростью, но придется сделать это для обоих крыльев, чтобы корабль не перекосился.

– Ты успеешь?

– Понятия не имею.

– Благодарю за исчерпывающий ответ.

На мгновение в кабине стало тихо, и в этой тишине прозвучал слабый стон Чей. Она была еще жива, но сколько времени она сможет выдержать тройную перегрузку?

Вскоре перегрузка достигла трех с половиной «g». По мере того как корабль терял топливо и таким образом облегчал свой вес, двигатели должны были нести его все быстрее с каждой секундой. Максимальная перегрузка могла составить четыре с лишним «g».

– Шестьдесят секунд орбитального полета. Командир, можно ли убрать крылья? – спросил Меткаф. – Как только резервуары в них будут пусты, было бы неплохо избавиться от балласта. Это возможно или мы собьемся с траектории?

– С какой еще траектории? – усмехнулся я. – Мы должны были двигаться строго по курсу, но не выдержали его. Мы должны выйти на орбиту, но понятия не имею, на которую. Давай попробуем. Почему бы тебе не оставить насосы в рабочем состоянии еще десять секунд после перекачки топлива – на всякий случай? Затем отключим их, на две секунды застопорим двигатели, уберем крылья и прибавим скорость.

– И в самом деле, почему бы не попытаться? – подтвердил Меткаф. – Точно выдержать курс нам уже не светит. Ева, ты справишься?

– Пожалуй, да, – отозвалась она, – но не знаю, выдержит ли эта штука.

– Если она не выдержит, всем нам крышка, – заключил Меткаф. – С такой утечкой нам точно не хватит топлива, чтобы добраться до орбиты, таща на себе крылья.

– Похоже, это не лучший наш полет, верно? – горестно спросила Ева.

– Вы правы, командир, – согласился Меткаф. – Резервуары в крыльях будут пусты на сто двадцатой секунде полета.

– Ладно, двигатели будут застопорены на сто тридцатой секунде. Рэнди, я поведу корабль, а ты займись крыльями, только будь осторожнее.

– Я уже начал цикл отсоединения. Осталось нажать одну кнопку.

Раздался воющий звук – насосам было больше нечего выкачивать. Одновременно вязкая струйка пара из отверстия в крыле истончилась и исчезла.

– Резервуары в крыльях пусты на сто пятой секунде полета, – объявил Меткаф.

– Хорошо. Начинай сбрасывать крылья и хвост, – приказала Ева.

– Все взрывные цепи задействованы. Только удержи эту штуку, пока я сбрасываю крылья и хвост. Крен будет сразу во все стороны.

– Я готова. Попробую сразу же выправлять его.

– Джордж, проследите вместе с командиром за сбросом крыльев, а я послежу за хвостом, – сказал Меткаф.

– Приготовиться! – скомандовала Ева. – Сто двадцать пять секунд, сто двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять, остановка!

Перегрузка исчезла вместе с остановкой двигателей. Затем из своего иллюминатора я увидел краткие вспышки. Послышался скрежет металла по металлу, а потом крыло бесшумно отплыло в сторону и исчезло.

– Крыло сброшено!

– И второе тоже, – сообщил Джордж.

– И хвост. По крайней мере в этом корабль нас не подвел. Запускай двигатель, командир!

– Запуск!

Нас снова вдавило в кресла, сильнее прежнего. Перегрузка быстро достигла четырех с половиной «g». Выдержит ли ее Чен?

– Мак, как думаешь, когда нам ждать выхода на орбиту? – спросил Джордж.

– На которую? На ту, что мы собирались и пытались выйти, или на ту, к которой движемся на самом деле? Запуск на орбиту произошел во время выхода из маневра. Я даже не знаю, в какую сторону мы тогда летели. Ева уже исправила курс и взяла верное направление, но я не представляю, какими могут быть последствия первых секунд полета или сбой после сброса крыльев. Очевидно, мы немного поднялись, но понятия не имею насколько.

– Да, положение несколько осложнилось, – прокомментировал Меткаф.

– Но ведь мы выйдем на орбиту? – полуиспуганно спросил Джордж.

– Наверняка, – отозвался я, – но ненадолго, может, всего на два-три оборота. Мы будем находиться так низко над планетой, что, возможно, смогли бы воспользоваться крыльями. Но ради этого тащить их на себе не стоило.

Берман и Меткаф, как истинные пилоты, невозмутимо восприняли мои слова, но Джорджу явно стало не по себе.

– Зачем надо было лететь так далеко, если мы все равно упадем?

– Будем надеяться, что нам попадется попутный транспорт и что нас подвезут, – заявил Меткаф. – Обидно возвращаться с полпути до Вапауса.

Джордж ошеломленно покрутил головой.

– Но тогда какого черта вы сидите и ждете?

– Что с вас взять, когда даже мы, отважные пилоты, теряем спокойствие, – объяснил Меткаф. – Лично я чуть не наложил в штаны, когда первая ракета прошла впритык к хвосту.

– Послушай, она прошла совсем не так близко! – насмешливо перебила Ева.

– Да? Тогда что же стряслось с моими штанами? Двести сорок пять секунд полета.

Несколько секунд спустя послышался резкий сигнал.

– Черт возьми! Десятисекундное предупреждение – кончается топливо. Время полета двести пятьдесят… пятьдесят одна… пятьдесят две… пятьдесят три… четыре… пять – все, дальше призовое время – пятьдесят семь… восемь… девять…

Двигатели взревели раз, другой, поперхнулись и затихли. Топливо кончилось.

– Остановка двигателей на двести пятьдесят девятой секунде полета – а может, чуть позже. Командир, мы так и будем здесь висеть?

– Подожди пару минут. – Единственными приборами, с которыми я мог управляться, не заглядывая в инструкцию, были секстант и радар высоты. С помощью секстанта я приблизительно определил скорость и выпустил ряд импульсов в сторону планеты. Затем наступило время расчетов. – Мы движемся приблизительно со скоростью семь тысяч четыреста метров в секунду на высоте ста шестидесяти двух километров по почти круглой орбите. Можно считать, нам повезло.

Мои слова были встречены неистовыми криками радости.

– Джордж, – продолжал я, – настрой передатчик и вызови Вапаус. Если сможешь, разберись с настройкой гардианов – они на ультравысокой частоте, второй канал.

– Раз плюнуть! Да, лейтенант Меткаф, как вы назвали корабль?

– Корабль «Боика» под командованием пилота ВВС США – но это долгая история…

– Будь осторожен, а то он начнет вдаваться в подробности, – предупредила Берман. – Командир, давайте осмотрим раненую.

Я расстегнул ремни и в сопровождении Берман подплыл к Чен.

Чен по-прежнему была в глубоком обмороке. Теперь, в невесомости, рана на ее лбу почти не кровоточила. Вместо того чтобы скатываться по лицу, кровь крохотными шариками поднималась вверх, подрагивая от дыхания Чен. Ева оттолкнулась от стены, проплыла к задней части кабины и вернулась с аптечкой первой помощи.

– Корабль под командованием пилота ВВС США «Боика» вызывает станцию Вапаус. Просим ответить. У нас кончилось топливо, на борту раненый. Вапаус, ответьте. Корабль ВВС США «Боика» вызывает…

Не слушая высокий, почти радостный голос Джорджа, мы с Евой принялись осматривать Чен. Губкой я убрал кровь со лба и осторожно обработал рану. Она оказалась неглубокой.

В аптечке был маленький фонарик – с помощью его я вновь осмотрел зрачки Чен. На этот раз они слегка сузились. Чен закашлялась, и несколько капель крови вылетело изо рта, поплыв по кабине. Ева поймала их губкой. Значит, рана во рту еще кровоточила. В невесомости кровь может перекрыть дыхательные пути, и Чен захлебнется.

– Мак, ты, должно быть, устал, – вдруг произнесла Берман. – Я помогу Чен, как получится, а ты отдохни. Ты понадобишься нам, когда придет время ответить Вапаусу – Она начала перевязывать рану.

– Кстати, командир, не могли бы вы подменить меня на минутку? Я не прочь сходить на нос, – сообщил Меткаф. В «Боике», предназначенном для длительных полетов, на носу имелась крохотная уборная.

– Хорошо. – Я сел в кресло второго пилота, а Меткаф удалился. На его штанах расплылось темное пятно, следом за Меткафом тянулся шлейф острого запаха.

Джордж прервал вызов.

– А я думал, он шутит насчет штанов…

– По-моему, любому пилоту случается пожалеть, что он не запасся подгузниками, – заметил я. – Со мной тоже такое случалось во время учений.

Меткаф вернулся через несколько минут – его штаны казались более сырыми, но уже не пахли.

– Рэндолл, следи, чтобы мы не свернули с курса. – Нос «Боики» уже начинал вихлять из стороны в сторону. Какой бы разреженной ни была здесь атмосфера, она все-таки была, и, если бы нам удалось держать корабль на прежнем курсе, мы пробыли бы на орбите подольше.

Я мог обойтись и без замечания. Взглянув в иллюминатор на проплывающую поверхность планеты, Меткаф присвистнул и кивнул.

– Корабль ВВС США «Боика» вызывает Вапаус. У нас нет топлива, на борту раненый. Мы просим помощи, черт возьми! Корабль ВВС США «Боика» вызывает хоть кого-нибудь! Отзовитесь!

Джордж повторял эти слова, как заклинание. Я попытался заснуть. За последние пятьдесят два часа я проспал не более четырех и сейчас хотел подремать хоть часок, но был слишком возбужден. Наконец, оставив все попытки, я отправился посмотреть, как дела у Меткафа.

– Ну, что скажешь? – спросил я, усаживаясь в кресло второго пилота.

– Ничего хорошего. Показания приборов настораживают. С высотой все в порядке, а вот отклонение и наклон поперечной оси изменились. Должно быть, это случилось еще во время маневра.

– И что же ты собираешься делать?

– Сбросить запасы топлива реактивных высотных двигателей. Слава Богу, идиоты, которые клепали эту посудину, предусмотрели для них отдельный источник топлива, иначе мы лишились бы их помощи, как только произошла утечка.

– А как насчет реактивного топлива?

– Зачем оно? Здесь, без воздуха, оно все равно не будет гореть.

– Да, но должен же быть какой-то способ сбросить его.

– Ну и что?

– Если мы сбросим топливо, масса корабля изменится и…

– А по мере того, как будет снижаться масса, выход топлива замедлится. Ладно, посмотрим. – Он взял инструкцию, которую Джордж прихватил из ангара. – Выпуск топлива… Страница четыреста пятьдесят шесть. Схема на странице четыреста сорок четыре… Это уже кое-что. Если схема верна, то выбросы должны уравновешивать друг друга. Вероятно, все-таки нас немного покачает, но что делать? – Он разыскал в инструкции описание кнопок и стал нажимать их одну за другой. Издалека донесся свист, и «Боику» вдруг окружило облако белого, быстро рассеивающегося пара. Корабль начал поворачиваться вокруг длинной оси, но Меткаф не обратил на это внимания. – Меня беспокоит только поперечный крен, а остальное не важно. Благодарю за идею.

– Есть еще проблемы?

– Пожалуй, скоро иссякнет энергия – батареи садятся с каждой секундой. Если мы вернемся, стоит побеседовать с механиками. А пока можно отключить системы, которые сейчас нам ни к чему.

– Я попробую чем-нибудь помочь.

– Но помогать было почти нечем. Я отключил свет и вырубил питание пультов, которыми мы не пользовались, – моего и пульта, у которого сидела Чен. Но все эти системы забирали ничтожную долю энергии, а больше всего ее поглощали цепи, без которых мы не могли обойтись: связь, система жизнеобеспечения, контроль высоты. Я ненадолго выключил пульт термального контроля, но похолодание в кабине не принесло нам значительного облегчения.

Темный, холодный и молчаливый корабль пробивал небо, направляясь к яркому спутнику, а планета, на которой шла война, медленно уходила из иллюминаторов.» Вскоре мы опять должны были оказаться на ее теневой стороне.

– Корабль ВВС США «Боика» вызывает кого-нибудь. У нас нет топлива, на борту раненый. Корабль ВВС США «Боика» вызывает…

Мы дрейфовали в космосе. Джордж охрип, и я на время сменил его. Мы вышли из планетарной тени, и затем, прямо впереди нас, яркая звезда Вапауса всплыла из-за изогнутого бока Новой Финляндии. Это было восхитительное зрелище. Как только свет озарил постепенно остывающую кабину, мы ощутили прилив надежды, растущей вместе с сиянием.

Я переключился с радиоантенны на узкий луч и направил его прямо на Вапаус.

– Корабль ВВС США «Боика» вызывает станцию Вапаус. Вапаус, отвечайте. У нас нет топлива, везем раненого. Просим вас ответить, станция Вапаус.

Наконец нам ответили – сначала я не мог понять ни слова, а затем сообразил, что говорят по-фински.

Ко мне повернулись застывшие в ожидании лица.

– Ну, что они сказали? – спросил Джордж.

– Велели нам сдаваться, иначе они откроют стрельбу.

– О Господи…

Я торопливо схватил микрофон.

– Говорит «Боика». Это корабль Лиги. Мы на вашей стороне! – От волнения мой финский стал еще хуже.

– Сдавайтесь, иначе мы откроем стрельбу.

Внезапно с другой стороны корабля появилась яркая вспышка желтого света и что-то ударилось об обшивку. Несколько разрывных снарядов пронеслись совсем близко.

– Это заранее рассчитанный промах, – сообщил Меткаф.

– Да, стрельба навесом… но должно быть, они выпустили эти снаряды прежде, чем ответили нам, – добавила Ева.

– Говорит «Боика»! База Вапаус, требуем прекратить огонь! На корабле нет боеприпасов! Мы все безоружны, среди нас раненый!

От сверкающей звезды Вапауса отделилась блестящая крошка.

– Они снова выстрелили, – сообщил Меткаф.

Спустя несколько долгих секунд рядом появилась слепящая вспышка. На этот раз визг стальной обшивки прозвучал гораздо громче. Корабль заболтало. Кабину наполнил вой сирены.

– Воздух выходит! – крикнул Джордж и отключил сирену.

– Вапаус, у нас пробоина! Прекратите стрельбу! Мы сдаемся. – Силуэт спутника начал набухать – наши орбиты сближались. Ответа не последовало, но стрельба тоже прекратилась.

Джордж бросился к люку и вытащил красную коробку из боковой ниши – комплект для заделки мелких пробоин. Выхватив оттуда флакон с аэрозолем, он выпустил струю сероватого дыма. Дым повис в воздухе, а затем медленно поплыл к вентилятору Джордж покачал головой.

– Если бы пробоина была в кабине, аэрозоль подтянуло бы прямо к ней. Значит, повреждение в системе подачи воздуха, там, где до нее не добраться.