Текст книги "Журнал «Если», 1993 № 11-12"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Прошел месяц. Однажды Анджелучи, находясь в состоянии помутнения сознания, обнаружил себя на дороге, а перед собой – неожиданно возникший на дороге туманный предмет с освещенным входом. Войдя внутрь, он оказался в помещении, стены которого состояли из кристаллического вещества, похожего на перламутр. От стен исходило свечение, лилась тихая музыка. Анджелучи сел в эфироподобное кресло и сразу же почувствовал, как оно приняло форму его тела. Герой погрузился в состояние полутранса…

У него возникло ощущение, что НЛО уносит его в космос. Через открывшийся иллюминатор он смотрел на Землю. В этот момент некий голос сообщил ему, что Земля – это только Чистилище, а высшая жизнь развивается на других планетах. «Плачь, Орфео, – говорил голос, – мы плачем вместе с тобой над Землей и ее детьми…» В открытом космосе им встретился огромный цилиндрический объект, весь из прозрачного кристаллического вещества. Из него доносилась музыка, а на обоих концах сияли пламенные вихри.

Среди множества других откровений Анджелучи было поведано о том, что Христос на самом деле не кто иной, как «господин огня» и солнечный дух. Наконец, после ряда удивительных видений, вспыхнуло ослепительное белое пламя, и в этот момент Орфео познал тайну жизни и постиг смысл вечности.

Возвратясь на Землю, он обнаружил у себя на груди сияющий круг– стигмат, символ его приобщения к высшим существам.

На этом путешествия Анджелучи не закончились. Следующий полет привел его на планетоид, где он оказался среди сияния красок и благоухания цветов в обществе неземных существ. Интересно отметить, что космические друзья Анджелучи удивительно напоминали античных богов и героев, а иногда и ангелов.

Этот фантастический рассказ, больше напоминающий сказания «Тысячи и одной ночи», увлекателен тем, что его автор, не имея никакого понятия о психологии, дал полное описание «странствия души». Причем в современном варианте это «странствие» неразрывно связано с НЛО. Сам же удивительный рассказ представляет собой яркий образец современной мифологии. В нем нет того ощущения, которым были пронизаны предыдущие видения, напротив, он благостен и по-своему наивен. Но несмотря на это, в нем чувствуется бессознательная тревога современного человека перед тем будущим, которое ожидает нашу планету. Страх, выраженный в этом по– детски непосредственном рассказе, живет в каждом человеке, но формы его выражения зависят от интеллектуальных и психических особенностей.

Те же мотивы отчетливо звучат в книге видного английского астронома Фреда Хойла «Черное Облако». Автор называет свое произведение научно-фантастическим. Но знакомые архетипы возникают и здесь в своей первозданности.

Земля должна столкнуться с гигантским газовым облаком, которое пронизано нервным волокном и обладает собственной психикой и разумом. Кочующее Облако одевает Землю в темную мантию, окутывает ее, погружая в абсолютную тьму. Угроза из космоса ужасна в своей неотвратимости. Это понимают ученые, которые пытаются наладить общение с Облаком, войти в его мыслительное поле. Однако эти попытки заканчиваются трагически. Смельчаки теряют разум.

Этот роман отчетливо выражает психологический страх, который испытывает человек, когда его сознание – носитель дневного света разума – сталкивается с темными глубинами бессознательного. Контакт с высшей силой оказывается непереносимым для обычного сознания, человеческий разум не в состоянии постигнуть ее таинственной природы. И Облако бесследно исчезает в туманном пространстве…

Конечно, между примитивной наивной верой Орфео Анджелучи и утонченной скептической фантазией ученого Фреда Хойла есть большое различие. Но вместе с тем оба они, «столь же далекие от неба, как и друг от друга», оказываются неожиданно близкими в выражении своих бессознательных стремлений. Глубинные страхи подсознания приобретают у них черты конкретной космической символики.

Хочется задаться вопросом: смогут ли люди когда-нибудь избавиться от терзающего их души страха? Возможно ли разрешение этого извечного антагонизма сознательного и бессознательного? А, собственно, нужно ли это? Свет разума не должен проникать в те сферы, где царят мистические фантомы бессознательного.

Странность космической религии обусловлена как раз тем, что бессознательное в наш век неоправданно потеснено и потому выражается подчас в уродливых формах. Если в прошлом для сохранения психической цельности личности люди справляли рели гиозно-магические обряды, использовали различные мифы и священные догматы, то сейчас, в век всеобщего рационализма, они пытаются отказаться от всего этого.

В результате происходит своеобразный распад коллективного бессознательного. Освободив человека от власти религиозных и моральных авторитетов, нынешняя цивилизация дала толчок к развитию обособленного индивидуального сознания. Отсюда и тот разрыв между сознанием и бессознательным, который мы наблюдаем у наших современников. Поэтому не будем спешить развенчивать новых пророков космической религии. Они должны существовать наряду с другими мистическими комплексами, потому что это совершенствует коллективное бессознательное, приоткрывает лазейку глубинным страхам, коренящимся в нем.

Страх должен время от времени выходить на свободу, обретая облик пугающе реальный или, наоборот, совершенно фантастический. Мрачные глубины подсознания существуют на равных началах с разумом и сознанием, и малейшее нарушение этого равновесия может привести к психологическому разрушению, распаду личности.

 
Если бросить камень вверх
Высоко-высоко,
Полетит он прямо вверх
Высоко-высоко —
Выше крыш и птичьих гнезд
Долетит до самых звезд…
И свалится прямо на голову какому-нибудь инопланетянину.
Это кто там бросил камень
Прямо на голову мне?
Вот поймаю – отлуплю
Глупого мальчишку! —
Закричит рассерженный инопланетянин, трогая щупальцем шишку.
– Извините, уважаемый инопланетянин!
– Крикну я ему в ответ.
– Но бросал я в вас не камень,
А послал я вам привет.
Это – дружеское послание разумным существам с далеких планет!
– Ну, тогда другое дело, —
Скажет инопланетянин.
– Я вам очень благодарен, —
Скажет инопланетянин.
– И на дружеский привет
Шлю немедленно ответ!
И пошлет обратно камень
Высоко-высоко,
Полетит обратно камень,
Высоко-высоко —
Выше птичьих гнезд и крыши.
Выше,
выше,
выше,
выше…
И свалится вам прямо на голову!
Если, бросив камень вверх
Высоко-высоко,
Вы забыли отбежать
Далеко-далеко.
 

Андрей Усачев. «Если бросить камень вверх».

Гордон Диксон
Зовите его «Господин»

Без качеств, желательных для императора, при случае можно обойтись.

Однако имеется одна черта характера, которая у истинного правителя должна присутствовать непременно…

Солнце, как встарь, взошло над холмами Кентукки, и вместе с ним поднялся Кайл Арнем. Впереди было одиннадцать часов сорок минут света. Кайл привел себя в порядок, оделся и вышел во двор, где оседлал серого мерина и белоснежного жеребца. В седле он сидел как влитой, и вскоре конь подчинился твердой руке всадника. Кайл отвел лошадей за дом и отправился завтракать.

На столе рядом с тарелкой, где манила яичница с беконом, лежало послание, полученное Кайлом неделю назад. Жена Арнема Тина стояла у плиты. Кайл сел и принялся за еду, одновременно перечитывая письмо.

«…Принц путешествует инкогнито, под одним из наследственных титулов – граф Сирии Корт. Обращаться к нему «Ваше высочество» не следует. Называйте его «господин»…»

– Почему ты? – спросила Тина. Кайл поднял голову. Жена по-прежнему стояла у плиты спиной к нему.

– Тина, – позвал он.

– Почему?

– В годы сражений с инопланетянами мои предки были телохранителями его дедов и прадедов. Я же тебе рассказывал. Его род многим обязан моему. Сколько раз перед флагманским кораблем возникал, словно ниоткуда, звездолет рэков, сколько раз даже император вынужден был браться за оружие!

– Враги давным-давно погибли, а император властвует еще над доброй сотней миров. Почему же его сын не захотел полететь на них, почему он выбрал Землю – и тебя?

– Земля – единственная.

– А ты тоже единственный?

Кайл вздохнул. Продолжать разговор не имело смысла. Он не умел убеждать женщин, ибо его мать умерла совсем молодой, и он вырос под присмотром отца и дяди, которые не смогли научить его ничему подобному. Он встал из-за стола, подошел к Тине, обнял ее за плечи и попытался повернуть лицом к себе. Она воспротивилась. Тогда он, вздохнув, открыл шкафчик, где хранил свое снаряжение, взял с полки заряженный пистолет, сунул его в кобуру, которую прицепил к поясу, слева от пряжки, так, чтобы ее не было видно из-под полы кожаной куртки, потом подобрал кинжал с темной рукоятью и шестидюймовым лезвием, нагнулся и вложил клинок в ножны в голенище сапога.

– Ему нечего здесь делать, – бросила Тина, не оборачиваясь. – Туристы должны селиться в гостиницах!

– Он не турист, и тебе это прекрасно известно, – ответил Кайл. – Он старший сын императорами его прабабка родилась на Земле. И та, кого он возьмет в жены, тоже будет с Земли, потому что по обычаю раз в четыре поколения мужчины их рода обязаны жениться на земных женщинах. – Кайл надел куртку, застегнул ее нижнюю пуговицу и двинулся было к двери, но вдруг остановился.

– Тина, – проговорил он.

Она промолчала.

– Тина! – Кайл вновь попытался повернуть ее к себе. Она начала сопротивляться, но безуспешно. На первый взгляд Кайл не представлял ничего особенного: среднего роста, круглолицый, с покатыми, пускай и широкими плечами. На самом же деле он отличался поразительной силой – мог, к примеру, схватив за гриву белого жеребца, заставить того опуститься на колени. Поэтому он без труда преодолел сопротивление Тины.

– Послушай-ка, – сказал он. Неожиданно, прежде чем он успел продолжить, она прильнула к нему. Ее била дрожь.

– У тебя будут неприятности. Я знаю, знаю! – пробормотала она, уткнувшись ему в грудь. – Не уходи, Кайл! Ведь тебя никто не принуждает!

Он молча погладил жену по голове. Сказать ему было нечего, ибо она просила его о невозможном. С тех самых пор, как солнце впервые осветило мир людей, жены молят мужей остаться, а мужья, обнимая их – словно тела, слившись, дают особое понимание, – молчат, потому что в такие мгновения слов не требуется. Но вот Кайл осторожно расцепил пальцы Тины, высвободился из ее объятий и распахнул дверь. Он сел на жеребца, взяв в руку повод мерина, и взглянул в окно кухни. Тина неподвижно застыла у стола, ее поза выражала беспредельное отчаяние.

* * *

Кайл ехал через лес. Дорога до гостиницы заняла у него более двух часов. Приближаясь, он увидел у ворот высокого бородатого мужчину, облаченного в наряд, сразу выдававший представителя Молодых Миров. В бороде мужчины пробивалась седина, под налитыми кровью глазами набрякли мешки – то ли, от недосыпания, то ли от тревоги. Скорее последнее, ибо человек заметно нервничал и то и дело покусывал губы.

– Он во дворе, – произнес незнакомец, едва Кайл осадил коня. Во взгляде его темных глаз читалась мольба. – Я его наставник – Монтлейвен. Он ждет вас.

– Проводите меня к нему, – сказал Кайл. – И держитесь подальше от жеребца.

– Эта лошадь не для него, – проговорил Монтлейвен, отступая.

– Нет, – подтвердил Кайл. – Он поедет на мерине.

– Но он-то пожелает сесть на белого.

– Ничего. Ему не справиться с этим жеребцом. Только я один могу с ним совладать. Ведите.

Наставник принца привел Кайла на заросший травой внутренний двор гостиницы, посреди которого был плавательный бассейн. В кресле у кромки воды сидел высокий юноша лет двадцати. Возле него на траве валялись два седельных мешка. При появлении Кайла и Монтлейвена он поднялся.

– Ваше высочество, – поспешил объяснить наставник, – это Кайл Арнем. Он будет вашим телохранителем на протяжении трех дней.

– Доброе утро, телохранитель… Я хотел сказать, Кайл, – принц усмехнулся. – Я выбираю светлую.

– Нет, господин, – возразил Кайл. – Вы поедете на мерине.

Принц поглядел на него, тряхнул белокурой гривой и звонко рассмеялся.

– Ты думаешь, я не скакал на лошадях?

– На таких – нет, господин. Жеребец признает лишь меня.

Глаза принца широко раскрылись. Он помрачнел, но потом пожал плечами и снова рассмеялся.

– Что ж, придется согласиться. К сожалению, это случается слишком часто… Ну да ладно. – Он повернулся к мерину и внезапно одним прыжком оказался в седле. Мерин фыркнул, шарахнулся в сторону, но юноша натянул поводья, похлопал коня по шее – и тот успокоился. Принц оглянулся на Кайла, но если рассчитывал на одобрение, то обманулся в своих ожиданиях.

– Ты вооружен, мой доброй Кайл? – насмешливо спросил принц. – Ты сумеешь защитить меня в случае чего?

– Ваша жизнь в моих руках, господин, – отозвался Кайл, расстегнув куртку и показав кобуру с пистолетом.

– Что ж, – наставник положил ладонь на колено юноши. – Будьте осторожны, ваше высочество. Помните, вы на Земле: здесь свои правила и свои обычаи. Не теряйте голову…

– Успокойся, Мости! – воскликнул принц. – Уверяю тебя, ничего со мной не случится. Или, по-твоему, у меня не голова, а кочан капусты? Эка невидаль, провести три дня на Земле! Пусти-ка!

Он чуть подался вперед, и мерин, повинуясь сигналу всадника, взял с места в галоп. Если бы не Кайл, жеребец наверняка помчался бы следом.

– Дайте мне мешки, – попросил Кайл. Наставник исполнил его просьбу. Кайл приторочил мешки принца к седлу, поверх своих собственных. Взглянув на Монтлейвена, он увидел в его глазах слезы.

– Он хороший мальчик. Вы сами увидите, когда познакомитесь с ним поближе.

– Он из хорошей семьи, – ответил Кайл. – Я сделаю для него все, что в моих силах…

Он пустил жеребца вдогонку мерину. Принца нигде не было видно, но Кайл легко, определил по комьям земли и примятой траве, куда тот мог ускакать. Он миновал сосновый бор и очутился на холме. Принц был там – не слезая с коня, он глядел на небо в подзорную трубу. Когда Кайл подъехал к нему, юноша молча протянул землянину свой инструмент. Кайл поднес трубу к глазам, и в поле его зрения оказалась одна из трех орбитальных станций Земли.

– Отдай, – сказал принц. Получив подзорную трубу обратно, он прибавил: – Мне давно хотелось поглядеть на станцию, но возможности все не представлялось. Тебе, наверное, известно, что эти штуки – дорогое удовольствие. Но Империя проявила щедрость, чтобы на твоей планете не произошло нового обледенения. А что нам досталось взамен?

– Земля, господин, – откликнулся Кайл, – такая, какой она была до того, как человек отправился к звездам.

– Я не имею в виду заповедники, на которые с избытком хватит одной энергетической станции и полумиллиона хранителей. Я говорю о двух других станциях и о том, что вас, землян, уже миллиард… Ну что, тронулись?

– Как вам угодно, господин, – ответим Кайл.

– И еще, – сказал принц, когда они приблизились к следующему сосновому бору. – Я ничего не имею против старого Монти, я даже люблю его. Но сюда я попал по чистой случайности… Посмотри на меня, телохранитель!

Кайл повернулся, чтоб натолкнуться на гневный взгляд голубых глаз, их цвет был родовым знаком императорской фамилии. Неожиданно принц рассмеялся.

– Тебя не так-то легко испугать, телохранитель… то есть Кайл. Пожалуй, ты мне нравишься. Но когда я говорю с тобой, ты должен смотреть на меня.

– Да, господин.

– Вот и отлично, мой добрый Кайл. Я объяснил тебе, что вовсе не собирался заглядывать сюда, поскольку не находил никакого смысла в посещении вашего музейного мира, обитатели которого до сих пор притворяются, будто живут в Темные века. Но таково было желание моего отца-императора.

– Вашего отца, господин? – переспросил Кайл.

– Да. Можно сказать, он завлек меня сюда, – произнес принц задумчиво. – Ведь поначалу мы должны были провести эти три дня вместе. Но потом отец сообщил, что задерживается. Впрочем, неважно. Дело в том, что он из той породы ярых хранителей традиций, для которых Земля – святыня. Поверь, я восхищаюсь своим отцом, Кайл, я преклоняюсь перед ним. Что ты на это скажешь?

– Вы правы, господин.

– Я не ошибся в тебе, Кайл. Так вот, только чтобы доставить ему радость, я согласился прилететь на Землю и опять же ради него – только ради него, Кайл, – намерен избавить тебя от всяких хлопот. Ты понимаешь меня, не правда ли?

– Понимаю, господин, – ответил Кайл.

– Чудесно, – улыбнулся принц. – Тогда расскажи-ка мне про деревья, про животных и птиц, чтобы я запомнил, как они называются, и мог порадовать отца при встрече. Что это за птички – сверху коричневые, а снизу белые? Вон там, видишь?

– Дрозд, господин. Он гнездится в чаще, подальше от шума. Послушайте. – Кайл остановил жеребца, протянул руку и ухватил поводья мерина. В наступившей тишине зазвучали звонкие птичьи трели, голосок дрозда то поднимался, то опускался в нисходящем чередовании крещендо и диминуэндо. Какое-то мгновение, после того как песня оборвалась, принц ошеломленно глядел на Кайла, а потом словно очнулся.

– Интересно, – проговорил он, взял у Кайла поводья и тронул коня. – Расскажи что-нибудь еще.

* * *

Солнце медленно двигалось к зениту. Они находились в пути вот уже более трех часов. Кайл называл птиц и животных, насекомых, деревья и скалы, а принц внимательно слушал, однако внимание его мало-помалу ослабевало.

– Достаточно, – сказал он наконец. – Не пора перекусить? Нет ли тут поблизости поселений, Кайл?

– Есть, господин. Мы проехали несколько.

– Несколько? Так почему же мы их проехали? Куда ты меня ведешь?

– Никуда, господин, – отозвался Кайл. – Вы выбираете дорогу, я следую за вами.

– Я? – изумился принц. Похоже, он только сейчас заметил, что его мерин на голову опережает жеребца Кайла. – Ах, ну да. Но мне хочется есть.

– Хорошо, господин, – произнес Кайл. – Нам сюда.

Он направил жеребца вниз по склону холма. Принц поскакал следом.

– Послушай, Кайл, – окликнул он телохранителя. – Правильно ли я запомнил? – И, к удивлению Кайла, повторил почти слово в слово все то, что узнал от землянина. – Ну как? Ничего не упустил?

– Нет, господин.

– А ты так можешь? – справился принц. Лукаво поглядев на Кайла.

– Да, – ответил тот. – Но я знаю их потому, что вырос на Земле.

– Ага! – принц усмехнулся. – Вот в чем разница, мой добрый Кайл. На то, чтобы что-то узнать, ты потратил полжизни, а я всего лишь пару-тройку часов.

– Все же, господин, вы знаете меньше моего, – возразил Кайл.

Принц моргнул, потом махнул рукой, будто нечто от себя отбрасывая.

– Только на этой планете, – заявил он с раздражением в голосе.

Они спустились по склону, миновали извилистую лощину, и впереди показалась деревушка. До путников донеслись звуки музыки.

– Что это? – спросил принц, привставая в стременах. – Что там за пляски?

– Сегодня суббота, господин. Работа кончена, люди собрались в пивной.

– Отлично. Там мы и пообедаем.

Они подъехали к пивной, спешились и прошли к столикам, что стояли неподалеку от площадки, где танцевали пары. Молодая и симпатичная официантка приняла заказ. Принц одарил ее лучезарной улыбкой, и она улыбнулась в ответ, но потом смешалась и торопливо ушла. Вскоре принесли еду. Принц проглотил свою порцию, выпил полторы кружки темного пива, а Кайл, который съел куда меньше, довольствовался кофе.

– Теперь мне гораздо лучше, – сказал принц. – Я здорово проголодался. Посмотри, Кайл. Вон там! Пять… шесть… семь дрифтеров! Значит, лошади у вас не единственный транспорт?

– Нет, – ответил Кайл. – Кому как нравится.

– Но если вы пользуетесь дрифтерами, то почему избегаете других достижений цивилизации?

– Что-то годится, что-то нет, господин, – пояснил Кайл.

Принц расхохотался.

– Ты хочешь сказать, что вы подгоняете цивилизацию под свой стандарт? Но разве… – он прервал сам себя. – Что это они играют? Прелестная мелодия! Спорим, я смогу станцевать под нее? – Он поднялся. – Ты не станешь меня останавливать?

– Нет, господин, – проговорил Кайл. – Поступайте, как вам вздумается.

Юноша резко повернулся. Официантка, которая обслуживала их, порхала поблизости. Принц двинулся к ней и нагнал у крайнего столика рядом с танцплощадкой. Со своего места Кайл видел, что девушка отказывается, но принц не отступал, настойчиво упрашивая ее и все время улыбаясь, и девушка наконец сняла передник и выпорхнула на площадку, где принялась учить принца фигурам польки.

Через минуту-другую они присоединились к остальным танцорам и закружились вместе с ними. Но тут танец закончился, музыканты убрали инструменты. Принц отстранил девушку, пытавшуюся его удержать, и подошел к руководителю оркестра. Кайл поспешно поднялся и направился к площадке.

Музыкант покачал головой, повернулся и пошел прочь. Принц свирепо уставился ему вслед. Официантка потянула его за рукав и что-то сказала. Принц резко толкнул ее. Это заметил парень, обслуживающий столики у дальнего конца танцплощадки. Немного старше принца и почти такой же высокий, он перемахнул через ограждение, приблизился к принцу со спины и схватил его за руку.

– У нас так не принято, – услышал Кайл. Принц вырвался и нанес один за другим три удара левой в лицо пареньку. Тот рухнул на пол. Кайл увлек принца к выходу с площадки.

– Кто это был? Как его зовут? – спросил принц сквозь зубы. – Он посмел прикоснуться ко мне! Ты видел? Он посмел прикоснуться ко мне!

– Вы сбили его с ног, – сказал Кайл. – Чего вы еще хотите?

– Он оскорбил меня! – процедил принц. – Я хочу узнать, кто он такой. Я научу его, как нужно вести себя с будущим императором!

– Он не знал, что вы будущий император. Никто не откроет его имени, – ответил Кайл. Стальные нотки, прозвучавшие в голосе телохранителя, похоже, слегка отрезвили принца. Он с недоумением посмотрел на Кайла.

– Даже ты? – спросил он.

– Даже я.

Принц отвел взгляд, отвязал мерина и вскочил в седло. Кайл последовал его примеру. В молчании они отъехали от пивной и добрались до опушки леса. Наконец принц заговорил.

– Ты зовешься моим телохранителем, – произнес он.

– Да, господин, – отозвался Кайл. – Твоя жизнь в моих руках.

– Только жизнь? – осведомился принц угрюмо. – Значит, если я правильно тебя понял, ты вмешиваешься лишь тогда, когда кому-нибудь вздумается прикончить меня?

– Да, господин, – повторил Кайл, не опуская глаз.

– Знаешь, Кайл, – недовольно заметил принц, – пожалуй, ты мне не нравишься. Совсем не нравишься.

– Это не входит в мои обязанности, – ответил Кайл.

– Может быть, – принц усмехнулся. – Но твое-то имя мне известно, не забудь!

Разговор оборвался, и в течение следующего получаса они не обменялись ни единым словом. Однако постепенно раздражение принца улетучилось, и он принялся напевать под нос песенку на незнакомом Кайлу языке. Потихоньку к нему возвратилось хорошее настроение, и вскоре он обратился к Кайлу так, словно между ними не возникло никаких трений. Неподалеку находилась Пещера Мамонтов, принц высказал желание посетить ее. Потом они двинулись вверх по течению Зеленой реки. Принц как будто позабыл о ссоре в пивной и стремился очаровать всех, кто попадался им навстречу. Солнце уже клонилось к закату, когда путники достигли крохотной деревушки с придорожным трактиром, позади которого был выкопан пруд, а вокруг росли дубы и сосны.

– Чудесный вид, – проговорил принц. – Что ж, Кайл, здесь мы заночуем.

– Как вам будет угодно, господин.

* * *

Они спешились. Кайл отвел лошадей в стойло, а затем отправился на поиски принца. Тот сидел в зале, пил пиво и флиртовал со служанкой. Она выглядела моложе той, что танцевала с принцем на площадке: невысокая, с пушистыми волосами и с большими карими глазами, которые так и сияли от восторга. Еще бы, ведь на нее обратил внимание такой красавец!

– Да, – сообщил принц Кайлу, искоса поглядев на своего телохранителя, когда служанка удалилась, чтобы принести кофе, – это место мне подходит.

– Подходит? – переспросил Кайл.

– Для того, чтобы поближе познакомиться с людьми, – принц рассмеялся. – Я буду наблюдать, а ты станешь объяснять их поведение. Договорились, мой добрый Кайл?

Кайл задумчиво посмотрел на него.

– Я расскажу вам все, что знаю, господин, – пообещал он.

Они приступили к ужину. Принц забросал Кайла вопросами о том, что увидел, и о том, чего увидеть не успел.

– Но почему вы все живете прошлым? Допустим, мир может быть музейным, но люди… – он на секунду отвлекся, чтобы улыбнуться служанке, которая вдруг оказалась у их столика.

– Мы не экспонаты, господин, – возразил Кайл, – мы живые. Единственный способ сохранить народ и его культуру – не дать им умереть. И потому мы, земляне, стали как бы древним эталоном Молодых Миров.

– Забавно, – пробормотал принц, не сводя глаз со служанки, которая то и дело поглядывала на него.

– Это не то слово, господин, – сказал Кайл, однако принц, по всей видимости, его не услышал.

После ужина они возвратились в бар. Принцу, видимо, уже наскучила беседа с Кайлом, и он взялся за соседей. Кайл какое-то время наблюдал за ним, но решив, что все в порядке, вышел, чтобы проверить лошадей и договориться с трактирщиком о завтраке. Когда он вернулся, принц куда-то исчез. Кайл уселся за столик, ожидая, что юноша вот-вот придет, но того все не было, и Кайл забеспокоился. Снедаемый тревогой, он вновь отправился посмотреть, как там лошади. Те мирно жевали овес. Жеребец, учуяв Кайла, тихонько заржал и повернул к нему голову.

– Ничего, приятель, все в порядке, – буркнул Кайл. Хотя сам он в этом уверен не был.

Кайл направился в бар и сел у открытого окна. Мало-помалу толпа посетителей стала редеть. Часы, что висели на стене над рядами бутылок, показывали без чего-то полночь. Внезапно снаружи донеслось конское ржание. Кайл бросился в конюшню. Ворвавшись туда, он увидел в свете ночника принца: бледный, тот седлал мерина. Дверь в стойле жеребца была распахнута настежь. Заметив телохранителя, принц отвернулся. Кайл заглянул к жеребцу: конь по-прежнему оставался на привязи, но явно был чем-то взбудоражен. На полу валялось седло.

– Уезжаем – торопливо проговорил принц.

– Мы же собирались переночевать здесь, – напомнил Кайл.

– Ну и что? Я передумал. Мне нужно проветриться, – принц кое-как взгромоздился на мерина и, не дожидаясь Кайла, послал коня в ночь. Кайл торопливо оседлал жеребца. Определить в темноте, куда умчался принц, было невозможно, поэтому Кайл дунул жеребцу в ухо: тот заржал, и вдалеке послышалось ответное ржание мерина.

Кайл догнал принца на вершине холма. Мерин лениво брел по тропинке, а юноша мурлыкал под нос ту же песенку, которую пел раньше. Завидев Кайла, он усмехнулся и запел громче. Слов было не разобрать, однако мелодия настораживала. Внезапно Кайл догадался.

– Девушка! – воскликнул он. – Та служанка, что с ней?

Ухмылка на мгновение исчезла с лица принца, потом возвратилась.

– Попробуй угадать, – отозвался юноша со смешком; на Кайла пахнуло перегаром. – Она в своей комнате, довольная и счастливая. Девушка и не подозревает… что ее осчастливил сын императора… Надеется встретить меня поутру… но зря… правда, мой верный Кайл?

– Зачем это, господин? – спросил Кайл тихо.

– Зачем? – принц пьяно воззрился на него. – Кайл, у моего отца четверо сыновей, а у меня трое братьев. Но императором стану я один. А император не отвечает на вопросы, он их задает.

Кайл промолчал. Принц не сводил с него взгляда. Так прошло несколько минут.

– Хорошо, я скажу тебе зачем, – заявил принц, продолжая прерванный разговор. – Ты не мой телохранитель, Кайл. Я тебя раскусил. Ты охраняешь не меня, а их.

Кайл стиснул зубы. Темнота скрыла выражение его лица.

– Ну и пусть, – принц взмахнул рукой и качнулся в сторону, – наплевать. Поступай как знаешь, я не в обиде. Только давай посчитаем очки, идет? Тот мерзавец, который посмел прикоснуться ко мне, – ты сказал, что никто не назовет его имени. Что ж, очко в твою пользу. Но вот девчонку ты проморгал, – так что поровну. Кто победит, добрый Кайл?

Кайл глубоко вздохнул.

– Господин, – произнес он, – однажды вам придется жениться на девушке с Земли…

Принц засмеялся.

– Не много ли чести? – бросил он. – Впрочем, таковы все земляне…

Вновь установилось молчание. Придерживая нетерпеливого жеребца. Кайл внимательно наблюдал за юношей. Тот, похоже, задремал – голова свесилась на грудь, пальцы выпустили поводья. Спустя какое-то время принц встрепенулся, выпрямился в седле и огляделся по сторонам.

– Я бы не отказался чего-нибудь выпить, – сказал он ровным голосом. – Где здесь можно найти пиво?

– Сейчас, господин, – отозвался Кайл. Он повернул направо. Мерин послушно поскакал следом за жеребцом. Всадники перевалили через холм и спустились к озеру, вода которого поблескивала в лунном свете, а дальний берег терялся во мраке. Недалеко за деревьями сверкали огоньки.

– Вот, господин, – проговорил Кайл, – приют рыболовов. Тут есть бар.

Они подъехали к приземистому зданию, выходившему окнами на озеро. Из окон лился свет, так что можно было различить причал с привязанными к нему лодками. Принц спешился и сопровождаемый Кайлом прошел внутрь. Зал, где они очутились, был просторным и довольно-таки скудно обставленным. Вдоль одной из стен протянулась стойка. Над ней висели три или четыре рыбины, а за ней возвышались трое барменов: один уже в летах, внушительный, а двое других, помоложе, крепко сбитые и мускулистые. Посетители, в основном мужчины, сидели за квадратными столиками или стояли у стойки.

Принц уселся за столик. Кайл пристроился рядом. Когда подошла официантка, они заказали пиво и кофе, принц опустошил свою кружку, едва ее принесли, и вновь подозвал официантку.

– Еще, – сказал он и улыбнулся. Официантка, женщина лет тридцати с небольшим, улыбнулась в ответ, поставила перед ним пиво и вернулась к стойке, где возобновила разговор с двумя мужчинами примерно своего возраста. Один из них был очень высокий, второй – коренастый и широкоплечий. Принц поднес кружку к губам, жадно опорожнил ее и лишь сейчас, по-видимому, заметил, что Кайл сидит за тем же столиком.

– Ты, верно, думаешь, что я пьян? – спросил он.

– Пока нет, – отозвался Кайл.

– Молодец, – одобрил принц. Ну а если я захочу напиться? Кто посмеет остановить меня?

– Никто, господин.

– Молодец, – повторил принц. Осушив кружку до дна, он махнул официантке. Скулы его заалели румянцем. – Когда попадаешь в паршивый мирок, где полным-полно паршивых людишек… Привет, Ясноглазка! – перебил он сам себя. Официантка, поставив очередную порцию, засмеялась и упорхнула обратно к стойке. – …Приходится развлекаться, как получается. – Он расхохотался. – Я вспоминаю своего отца… И Мости… они прожужжали мне все уши… – Принц искоса поглядел на Кайла. – Знаешь, одно время мне и впрямь было страшновато… Впрочем, я ничего не боюсь… просто было не по себе из-за того, что в будущем меня ожидало путешествие на Землю. Я тревожился, что не сумею… как это… показаться землянам! Кайл, тебе доводилось бывать в Молодых Мирах?