Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 21"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Я усмехнулся:

– Что, думаешь, я сам себя пырнул?

– Нет, нет, конечно. В доме никакого оружия не было. Я пошел по кровавому следу и попал в спальню, к твоей кровати. У меня с собой только фонарик был, но от того, что я там увидел, у меня просто голова кругом пошла. Такое впечатление, что ты появился прямо там, на кровати, истекая кровью, а потом как-то поднялся и пополз.

– Нет, это невозможно. – Я покачал головой.

– Но следов-то больше не было никаких, вот дело-то в чем!

– Может, снегом замело?

– А твой след остался? – Билл покачал головой. – Нет, не получается. Надеюсь, ты когда-нибудь надумаешь и расскажешь мне, что случилось на самом деле.

– Постараюсь не забыть, – сказал я.

– Хорошо, – кивнул Билл. – Только у меня странное чувство… Может быть, я тебя никогда больше не увижу. Знаешь, я себя ощущаю второстепенным актером в мелодраме, который томится за кулисами, толком не зная, что происходит на сцене.

– Прекрасно понимаю, – сказал я. – Моя собственная роль понуждает меня порой бросаться на поиски автора этой идиотской пьесы. А ты попробуй посмотреть на дело иначе: таинственные истории редко оказываются такими, какими их себе представляешь. Как правило, все оказывается просто и пошло, и, когда правда раскрывается, остаются одни мотивы – примитивнее некуда. Гадать и пребывать в иллюзиях порой намного приятнее.

Билл улыбнулся:

– Ты говоришь, как всегда. И все-таки бывали случаи, когда ты начинал проговариваться. Несколько раз…

– Что это мы со следов на меня перескочили? – оборвал я Билла. – А я как раз вспомнил: просто я пришел в дом тем же путем, что и выбирался оттуда. И, наверное, когда полз, стер следы, что вели к дому.

– Неплохо, – кивнул Билл. – И тот, что на тебя напал, тем же путем в дом проник?

– Наверное.

– Замечательно, – сказал Билл. – Ты великий мастер ликвидировать любые сомнения. Но у меня все-таки такое чувство, что основная масса улик говорит о волшебстве.

– О волшебстве?! Да что ты! Странность – еще куда ни шло. Тут все зависит от интерпретации.

– Или от семантики. Ты полицейский отчет об аварии читал?

– Нет. А ты?

– Ага! А что, если его подробности более чем странны? Ты тогда оставишь за мной слово «волшебство»?

– Идет.

– И ответишь на один вопрос?

– Не знаю, смотря, что за вопрос.

– Вопрос простой. Ответить можешь «да» или «нет».

– Ладно, договорились. Ну, так что там было, в отчете?

– Там записано, что после сообщения об аварии к месту происшествия была послана дежурная машина. На месте происшествия полицейские увидели странно одетого человека – он оказывал тебе первую помощь. Незнакомец утверждал, что вытащил тебя из свалившейся в озеро машины. Было похоже на то – он тоже промок до нитки. Мужчина среднего роста, худой, рыжеволосый, в одежде зеленого цвета. Один из полицейских отметил, что он напомнил ему кого-то из героев фильма про Робина Гуда. Назвать себя отказался, не захотел проследовать в полицейский участок и сделать какое-либо заявление. Когда полицейские стали настаивать, чтобы незнакомец поехал с ними, он громко свистнул, и откуда ни возьмись появилась белая лошадь. Тогда он вскочил на нее верхом и ускакал. С тех пор его в этих краях не видели.

Я рассмеялся. Стало больно, но сдержаться было невозможно.

– Будь я проклят… – проговорил я, морщась от боли. – Все мало-помалу проясняется.

Билл несколько мгновений смотрел на меня в упор.

– Правда? – спросил он наконец.

– Да, – кивнул я. – Похоже на то. – Пожалуй, стоило попасть под нож и вернуться ради всего, что я сегодня узнал.

– Странный порядок событий… – произнес Билл и потер подбородок.

– Пожалуй, – согласился я. – Зато во всем, чего я раньше не знал, порядок восстанавливается. Одно это стоит моего признания, хотя оно и ненамеренное.

– Это все из-за того парня на белой лошади?

– Отчасти, отчасти… Билл, скоро я отсюда исчезну.

– Скоро не получится.

– Все равно… Те бумаги, про которые ты говорил… Лучше, чтобы я их подписал сегодня.

– Ладно, заеду во второй половине дня, привезу. Только… мне бы не хотелось, чтобы ты каких-нибудь глупостей натворил.

– Уверяю тебя, с каждой минутой я все более осторожен и предусмотрителен.

– Надеюсь, – вздохнул Билл, защелкнул замочек портфеля и встал. – Ну, отдыхай. С доктором я все улажу и обязательно завезу бумаги.

– Еще раз спасибо. Я пожал руку Билла.

– Да, кстати! – вспомнил он. – Ты ведь согласился ответить на один вопрос.

– Да, верно, согласился. Что за вопрос?

– Ты – человек? – спросил Билл, не выпуская мою руку. Лицо его было совершенно спокойно.

Я хотел было усмехнуться, но передумал.

– Не знаю… Я… На самом деле… Конечно, да! Что за идиотский… о, черт! Ты серьезно спрашиваешь? А я обещал ответить честно? – Я прикусил губу и на мгновение задумался. – Знаешь, я так не думаю.

– Я тоже, – кивнул Билл и улыбнулся. – Мне-то все равно. Но вдруг тебе не все равно – из-за того, что кто-то понимает, что ты не такой, как все, а ему это безразлично.

– Спасибо, Билл. Я этого не забуду.

– Ладно. Увидимся.

– Пока.

Глава 9

День клонился к вечеру. От меня только что ушел полицейский. Я лежал и чувствовал себя намного лучше, и это меня радовало. В общем, лежал себе, полеживал и размышлял о том, как опасно жить в Амбере. И Брэнда, и меня пытались отправить на тот свет с помощью излюбленного семейного оружия. Кому из нас пришлось хуже? Наверное, Брэнду. Ему, похоже, прямо в почку угодили, а ведь он и до ранения был не в лучшем состоянии.

До появления сотрудника из конторы Билла, который вручил мне на подпись бумаги, я ухитрился встать и пару раз пройтись по палате туда и обратно. Мне было важно выяснить, на что я способен, – это никогда не лишнее. Поскольку я умел поправляться намного быстрее жителей этой Тени, то, по моим подсчетам, я уже должен был вставать и немного ходить, как обычный больной сумел бы через пару дней после ранения. Это мне удалось. Было больно, в первый раз сильно кружилась голова, но во второй раз ходить стало легче. Ну, хоть что-то. Теперь я снова лежал в кровати и, как я уже сказал, чувствовал себя гораздо лучше.

Я десятки раз тасовал колоду, раскладывал солитер, играл сам с собой, гадал и читал двусмысленные предсказания судьбы, глядя на знакомые до боли лица. И всякий раз с трудом удерживал себя от искушения связаться с Рэндомом, рассказать ему про то, что со мной стряслось, спросить у него, как там у них дела, что нового. «Позже, – твердил я себе. – Каждый час там – это два с половиной здесь. А каждые два с половиной часа здесь для тебя – все равно что семь или восемь для обычных смертных. Отвлекись. Лежи. Думай. Регенерируй».

И вот тогда, когда за окном стемнело (это было после обеда, и я уже успел выложить молодому, гладко выбритому молодчику из полиции все, что собирался выложить, а он мне не то поверил, не то – нет, но был подчеркнуто вежлив, лишних вопросов не задавал и надолго не задержался)… Ну так вот, странные вещи стали происходить сразу же после того, как ушел полицейский. Я лежал и думал, не заглянет ли доктор Бейли проверить, как я соблюдаю постельный режим, размышлял обо всем, что рассказал мне Билл, пытался соединить подробности его рассказа со всем тем, что я знал, или с тем, о чем только догадывался. И вдруг…

Контакт! Меня вызывали. Кто эта ранняя птичка в Амбере?

– Корвин!

Это был Рэндом, сильно взволнованный.

– Корвин! Вставай! Отопри дверь! Брэнд очнулся и зовет тебя.

– Ты стучал в дверь и пытался разбудить меня? – Да.

– Ты один? – Да.

– Отлично. В комнате меня нет. Ты меня в Тени нашел.

– Не понимаю.

– Я тоже. Я ранен, но жить буду. Подробности потом… Расскажи мне скоренько про Брэнда.

– Он только что пришел в себя. Сказал Джерарду, что хочет немедленно поговорить с тобой. Джерард звонком вызвал слугу и послал за тобой. Тот не смог достучаться, и позвали меня. Слугу я только что отослал – передать Джерарду, что я сам тебя разбужу и приведу.

– Ясно, – промолвил я и медленно сел. – Рэндом, уйди куда-нибудь, где тебя никто бы не увидел, и вытащи меня. Мне понадобится какая-нибудь одежда. В моем гардеробе кое-чего недостает.

– Тогда мне, пожалуй, лучше всего вернуться к себе.

– Давай.

– Минуточку подожди. И тишина.

Я осторожно пошевелил ногами. Сел на край кровати, убрал в коробку карты. Я понимал, что в Амбере мне не стоит распространяться о своем ранении. Даже в самые спокойные времена негоже демонстрировать свою уязвимость.

Сделав глубокий вдох, я встал, придерживаясь рукой за спинку кровати. Тренировки не прошли даром. Я ровно, спокойно дышал. Отпустил спинку. Неплохо – если ходить медленно, не подавая виду, что больно… Ничего, можно будет потерпеть, пока поправлюсь окончательно.

– Немедленно вернитесь в кровать, мистер Кори! – завопила появившаяся в дверях медсестра. В белоснежном халате, вся такая чистенькая, симметричная, только тем не похожая на снежинку, что все снежинки похожи одна на другую. – Ложитесь! Вам еще рано вставать!

– Мадам, – вежливо обратился я. – Мне нужно встать. Просто необходимо.

– Могли бы позвонить и попросить судно, – фыркнула она и пошла мне навстречу.

Тут меня снова вызвал Рэндом. Я устало покачал головой. Интересно, как она среагирует на мое исчезновение. Ведь я исчезну не сразу – в палате на некоторое время задержится мое радужное изображение… «Еще одна пикантная деталька к той обрастающей подробностями сказке, которую тут будут рассказывать про меня…» – подумал я.

– Послушайте, милочка, – сказал я ей. – До сих пор мы с вами общались, так сказать, материально. Но у нас будут и другие встречи. Много-много раз. Увидимся еще. Adieu, – попрощался я с оторопевшей медсестрой и звонко чмокнул ее в щечку, а сам шагнул в Амбер, оставив ее в палате.

В тот миг, когда она, остолбенев, таращилась на мой радужный призрак, я уже сжимал плечо Рэндома.

– Корвин! Какого черта! – вскричал брат, когда я покачнулся.

– Если кровь – та цена, которую нужно заплатить за адмиральское звание, – пошутил я, – то считай, что я только что прошел военную комиссию. Принес одежду?

Рэндом набросил мне на плечи тяжелый длинный плащ, и я дрожащими пальцами затянул завязки на шее.

– Все, порядок. Веди меня к Брэнду.

Мы вышли из комнаты Рэндома, миновали зал, подошли к лестнице. Всю дорогу я буквально висел на Рэндоме.

– Рана серьезная? – спросил он.

– Кинжал, – ответил я и показал рукой место, куда меня пырнули. – Кто-то напал на меня ночью в моей комнате.

– Кто?

– Ну… Это не мог быть ты, потому что с тобой мы как раз перед этим расстались. Не мог быть и Джерард – он сидел в библиотеке с Брэндом. Отними троих от всех остальных и начинай гадать. Самый лучший спо…

– Джулиан, – твердо проговорил Рэндом.

– Не исключено, – сказал я. – Фиона упорно пыталась вечером его очернить, и ни для кого не секрет, что я его терпеть не могу.

– Корвин, он исчез. Куда-то смылся ночью. Тот слуга, что пришел за мной, сказал, что Джулиан уехал. Как тебе это нравится?

Мы немного постояли у лестницы. Держась за плечо Рэндома, я чуть-чуть передохнул.

– Не знаю, – покачал я головой. – Порой сомневаться во всем на свете так же плохо, как не сомневаться ни в чем. Но мне кажется, что, если бы Джулиан думал, что избавился от меня, гораздо резоннее ему было бы остаться здесь и вести себя как ни в чем не бывало. Вот то, что он удрал, как раз выглядит подозрительно. Я склонен думать, что он смылся, потому что боялся того, что скажет Брэнд, когда очнется.

– Но ты жив, Корвин. Ты ушел от того, кто напал на тебя, и он не может быть уверен, что покончил с тобой. Будь я на месте убийцы – только бы меня тут и видели.

– Это точно, – согласился я, и мы пошли вниз по лестнице. – Да, ты, пожалуй, прав. Пусть этот вопрос остается пока теоретическим. А главное – никто не должен знать, что я ранен. Молчи об этом.

– Как скажешь, – согласился Рэндом. – Молчанием в Амбере переполнены ночные горшки.

– Чего-чего?

– Молчание – золото, милорд, равно как и струи королевской мочи.

– Ой, Рэндом, ты меня лучше не смеши, особенно на эту тему… А вот попробуй-ка угадать, как злоумышленник проник в мою комнату. Через стену?

– Через потайной ход?

– Он заперт. Я его теперь все время закрытым держу. А замок новый и очень мудреный.

– Понятно. Пожалуй, я догадываюсь как. Но мой ответ доказывает, что это опять-таки кто-то из наших.

– Говори.

– Кто-то решил поднабраться энергии и пройти по Пути прежде, чем нанесет тебе удар. Он спустился в подземелье, прошел по Пути, спроецировал себя в твою комнату и напал на тебя.

– Все бы хорошо, если бы не одна мелочь, – не согласился я. – Мы все разошлись приблизительно одновременно. Если бы на меня напали позже… Но напали на меня, как только я вошел в спальню. Не верю, чтобы кто-то успел попасть туда раньше меня, предварительно пройдя по Пути. Меня ждали. Значит, если это был кто-то из наших, он попал туда как-то иначе.

– Значит, все-таки открыл замок, ухитрился.

– Может быть, – сказал я, когда мы добрались до площадки и пошли по коридору. – Рэндом, давай передохнем на углу. Я хочу отдышаться и войти в библиотеку без твоей помощи.

– Конечно.

Мы так и сделали. Я собрался с силами, запахнул поплотнее плащ, расправил плечи, подошел к двери, постучал.

– Минутку, – проговорил голос Джерарда. Послышались шаги, приближающиеся к двери.

– Кто здесь?

– Корвин, – ответил я. – Со мной Рэндом.

Я услышал, как Рэндом спросил у Брэнда: «Рэндом тебе тоже нужен?», и Брэнд тихо ответил: «Нет». Дверь открылась.

– Только ты, Корвин, – предупредил Джерард. Я обернулся к Рэндому.

– Потом увидимся, – сказал я ему.

Он кивнул и удалился туда, откуда мы пришли. Я вошел в библиотеку.

– Распахни плащ, Корвин, – потребовал Джерард.

– Не надо, – проговорил Брэнд.

Я заглянул через плечо Джерарда и увидел, что Брэнд сидит на кушетке, обложенный подушками, и улыбается, ощерив желтые зубы.

– Прости, но я не так доверчив, как Брэнд, – сказал Джерард, – и не желаю, чтобы мои труды пропали даром. Докажи, что ты безоружен.

– Я же сказал – не надо, – повторил Брэнд. – Не он меня ранил.

Джерард резко обернулся.

– Откуда ты знаешь, что не он?

– Потому что знаю кто, естественно. Не будь ослом, Джерард. Я бы не стал звать Корвина, будь у меня причины его бояться.

– Ты был без сознания, когда я тебя сюда вынес. Ты не мог знать, кто тебя ранил.

– Ты в этом уверен?

– Ну… А почему ты мне не сказал?

– А вот на это у меня есть причины, и притом веские. А теперь я хочу остаться с Корвином наедине.

Джерард наклонил голову.

– Смотри только в горячку не впадай, – сказал он. Прошагал к двери, открыл ее, обернулся и добавил: – Я буду неподалеку. Крикни, если что. – И захлопнул за собой дверь.

Я подошел к кушетке. Брэнд протянул мне руку, и я пожал ее.

– Рад, что ты вернулся, – сказал Брэнд.

– Взаимно, – ответил я и опустился на стул, всеми силами стараясь не упасть. – Как самочувствие?

– В каком-то смысле ужасное. А в другом – лучше, чем когда бы то ни было. Все на свете относительно.

– Почти все, – уточнил я.

– Все, кроме Амбера, – резюмировал Брэнд. Я вздохнул:

– Ладно, ерунда. Что с тобой случилось?

Брэнд смотрел на меня в упор, изучающе – что-то высмотреть пытался. Что? Наверное, хотел угадать, что мне известно. Вернее, что не известно. А это обнаружить труднее, и потому скорее всего мысли Брэнда прыгали и метались с того самого мгновения, как он пришел в себя. Зная Брэнда как облупленного, я понимал: то, что мне не известно, интересует его гораздо больше, чем наоборот. А сам он будет по возможности помалкивать. Ему нужен какой-то минимум сведений, от которого он мог бы плясать. Добровольно не потратит ни ватта от своего заряда. Такой уж он, Брэнд, был. Разве что только…

В последние годы сильнее, чем раньше, я пытался убедить себя в том, что люди все-таки меняются и течение времени служит не только для того, чтобы закреплять и усиливать существующие качества. С людьми происходят перемены из-за того, что им довелось повидать, пережить, совершить, передумать, перечувствовать… Наверное, я утешал себя подобными мыслями из-за того, что теперь все шло наперекосяк. Правда, я и сам понимал, что моя доморощенная философия меня то и дело подводит. И все же – Брэнд спас мою жизнь и мою память, каковы бы ни были у него на то причины. Что ж – я решил отступить и дать Брэнду возможность выжидать и гадать. Но спину ему подставлять я не собирался. Маленькая такая концессия, знак протеста против привычного юмористического начала наших бесед.

– Мир не всегда таков, каким кажется, Корвин, – вальяжно начал Брэнд. – Твой сегодняшний друг завтра – твой враг, и…

– Хватит, – оборвал я его. – Пора раскрыть карты. Я ценю то, что сделал для меня Брэндон Кори, и именно я настоял на том, чтобы мы все попытались разыскать тебя и вернуть домой.

Брэнд улыбнулся:

– Видимо, для пробуждения братских чувств после стольких лет неприязни были веские причины?

– Позволю себе предположить, что у тебя они тоже были, когда ты мне помогал.

Брэнд усмехнулся, поднял и опустил правую руку.

– Стало быть, мы либо квиты, либо в долгу друг перед другом, в зависимости от того, как каждый из нас смотрит на вещи. Пожалуй, сейчас мы с тобой друг в друге нуждаемся, так что небольшая порция взаимной лести не повредит.

– Ты юлишь, Брэнд, хочешь мне зубы заговорить. И вдобавок портишь мне замечательный день. Я просто преисполнен идеализма. Ты выдернул меня из постели, чтобы что-то сказать. Прошу.

– Все тот же неисправимый старина Корвин, – усмехаясь, проговорил Брэнд и отвернулся. – А может, нет? Может, я ошибаюсь? Не изменился ли ты, как полагаешь? Столько времени прожить в Тени, не зная, кто ты на самом деле такой? Будучи частицей совсем другого мира?

– Может, я и переменился, – сказал я. – Не знаю. Да, пожалуй, что так. Одно качество я за собой замечаю четко: я стал намного быстрее выходить из себя, как только дело касается семейных интриг.

– Хочешь разговора начистоту – прямого, откровенного? Дело превыше всего и так далее? О, тогда ведь теряется масса удовольствия!.. Но в этой новизне что-то есть, определенно. Держать всех в подвешенном состоянии, наносить неожиданные удары… Да, да. Это, пожалуй, ценно. И свежо. Ладно. Не психуй. Покончим с увертюрой. Любезностями мы обменялись. Сейчас я обнажу Истину, сорву с нее покровы Незнания и извлеку из туманных складок Тайны жемчужину сокровенной сути. Но для начала – маленькая просьба, если не возражаешь. У тебя не найдется закурить? Я столько лет об этом мечтал. Давай закурим и отпразднуем мое возвращение домой.

Я уже собирался ответить, что закурить нечего, но вспомнил, что в ящике письменного стола есть сигареты – я сам их там оставил. Не скажу, чтобы мне безумно хотелось вставать, но я сказал: «Минутку» – и встал.

Шагая к столу, я изо всех сил старался не покачиваться. Подойдя к нему, я сделал вид, будто небрежно оперся о крышку, тогда как на самом деле навалился на руку всей тяжестью тела. Хорошо еще – плащ маскировал мои движения.

Я нашел в ящике пачку сигарет и вернулся к Брэнду, по пути остановившись у камина, где прикурил сразу две сигареты. Брэнд взял у меня одну и поинтересовался:

– Что это у тебя рука так дрожит?

– Перебрали вчера и не выспался, – ответил я.

– А, вот оно что… А ведь можно себе представить, а? Ну как же, все вместе в кои-то веки! И такой успех – нашли меня, вернули домой… А потом кто-то, вконец отчаявшись и жутко психуя, сделал свое дело. Тут, правда, успех вышел не окончательный. Я был ранен и умолк, но вот надолго ли, это вопрос. А потом…

– По твоим словам, ты знаешь, кто это сделал. Ты пошутил?

– Вовсе нет.

– Кто же?

– Всему свое время, дорогой братишка, всему свое время. Последовательность, порядок и расстановка ударений – вот что главное в этом деле. Позволь мне изложить тебе всю драму, так сказать, в исторической ретроспективе. Итак, меня кольнули в бок, и вы все собрались в кружок. Ах! Чего бы я только не отдал за то, чтобы лицезреть эту дивную картину! Ты не мог бы мне описать, какие у всех в то мгновение были физиономии?

– Боюсь, что физиономии меня тогда меньше всего интересовали.

Брэнд вдохнул и пустил облачко табачного дыма.

– Как славно! – с улыбкой проговорил он. – Ничего, я и так всех вижу будто наяву. У меня богатое воображение, ты же знаешь. Шок, потрясение, удивление, постепенно переходящее в подозрительность, страх… А потом, как мне было сказано, вы все ушли, а душка Джерард остался тут нянчиться со мной. – Брэнд умолк и стал смотреть на синеватую струйку дыма. На миг лицо его стало серьезным. – Знаешь, – задумчиво произнес он, – Джерард – единственный честный человек среди нас.

– В моем списке популярности он оценивается довольно высоко, – сказал я.

– Он меня выходил на славу. Вечно он всех выхаживает. – Брэнд ни с того ни с сего хихикнул. – Честно говоря, не знаю, чего бы это ему так обо мне беспокоиться… Пока я валялся без сознания и мало-помалу поправлялся, вы, видимо, собирались потолковать о делах. Искренне сожалею, что мне не удалось поприсутствовать. О, сколько же там всего было!.. Эмоции, подозрения, вранье – и все сплетается, наталкивается одно на другое, и никто не хотел уходить и пожелать остальным спокойной ночи первым. Видимо, через некоторое время у вас там стало просто замечательно. Все из кожи вон лезли – старались вести себя как можно лучше, каждый приглядывал за остальными и старался кого-нибудь очернить. Ох уж мне эти попыточки отыскать единственного виновника всех бед… Ну, наверное, отыскались козлы отпущения, и в них было брошено некоторое количество камней… Но в итоге так ни до чего не договорились, верно?

Я поддакнул, восхищенный логичностью рассуждений и воображением Брэнда, и решил дать ему возможность повысказываться еще в этом духе.

– Сам же знаешь, что верно, – упрекнул я. Брэнд стрельнул в меня глазами и продолжал:

– Но наконец все разошлись, чтобы ворочаться с боку на бок без сна, гадать и выстраивать в уме головокружительные схемы… Да, ночью наверняка происходили потаенные перевороты. Признаюсь, жутко приятно сознавать, что все как один тревожились о моем драгоценном здоровье. Кое-кто, безусловно, искренне желал, чтобы я пришел в себя, кому-то этого вовсе не хотелось. А посреди всего этого круговращения эмоций валяюсь я, слабый, беспомощный, не желающий разочаровывать тех, кто всей душой – за мое выздоровление. Джерард сразу накинулся на меня и давай выпытывать подробности. Когда мне это надоело, я послал за тобой.

– На всякий случай, если ты до сих пор этого не заметил, обрати внимание: я пришел. Что ты хотел мне открыть?

– Спокойствие, братец! Спокойствие! Припомни, сколько лет ты проторчал в Тени, понятия ни о чем не имея… – Брэнд очертил зажатой в пальцах сигаретой круг. – Ты ведь ждал столько времени, пребывая в неведении, пока я не нашел тебя и не попытался восстановить тебя в твоих правах. Что, по сравнению с этим, какие-то жалкие мгновения?

– Мне говорили, что ты искал меня, – вернулся я к интригующей теме. – Меня, честно сказать, это удивило – ведь мы расстались не в самых лучших отношениях.

– Это точно. Но со временем я прощаю обиды. Я фыркнул.

– Я вот думаю, стоит ли тебе рассказывать все и чему из сказанного ты поверишь, – прищурившись, проговорил Брэнд. – Сомневаюсь, что ты примешь все, как есть, но смею тебя заверить, что, за исключением кое-каких мелочей, намерения у меня самые альтруистические.

Я снова фыркнул.

– Однако это правда, – продолжал Брэнд. – И дабы ты не сомневался, я добавлю: мои намерения таковы, что другого выбора у меня просто нет. С чего же начать? Начало – это всегда самое трудное… С чего бы я ни начал, всегда отыщется что-то такое, что было раньше… Тебя тут так долго не было. Но если уж отталкиваться от чего-то, то пусть это будет престол Амбера. Ну, вот я и произнес эти слова. Видишь ли, сразу после твоего исчезновения мы стали придумывать, как бы захватить престол. В некотором смысле эти размышления были подстегнуты тем, что ты исчез. Отец подозревал, что к этому приложил руку Эрик, но доказательств не имел. Ну а мы провоцировали и эксплуатировали это чувство – там словечко, сям словечко, еще и еще. Годы шли, тебя никак не удавалось разыскать, и все сильнее казалось, что ты и в самом деле умер. Неприязнь отца к Эрику росла с каждым днем. Как-то вечером, когда за столом собрались почти все наши, я завел какой-то совершенно нейтральный разговор, и отец заявил, что никто из нас, братьев, никогда не воссядет на престоле Амбера. Говоря это, он не спускал глаз с Эрика. Ты знаешь, как папаша умел порой посмотреть. Эрик зарделся, будто солнце на закате, у него, похоже, кусок в горле застрял. А потом папаша пошел дальше, гораздо дальше, чем все мы ожидали или хотели. Честно тебе скажу – не знаю, для чего он все это выложил: не то дал волю чувствам, не то действительно говорил, что думал. А сказал он, что почти наверняка решил назначить тебя своим преемником, а потому твое исчезновение принимает очень близко к сердцу. Он не заговорил бы об этом, если бы не был уверен в том, что тебя нет в живых. Через несколько месяцев мы воздвигли твой склеп, чтобы слова отца обрели материальное подтверждение, а еще постарались, чтобы никто не забывал о тех чувствах, которые папаша питал к Эрику. После тебя мы считали Эрика главным претендентом на престол.

– Мы? Кто еще, кроме тебя?

– Спокойствие, Корвин. Последовательность, порядок и расстановка ударений. Ударения, интонации… Слушай. – Брэнд взял у меня новую сигарету, прикурил ее от окурка первой и прочертил в воздухе линию горящим кончиком. – Следующий пункт плана требовал того, чтобы мы убрали отца из Амбера. Этот пункт был самым важным и опасным, и вот тут мнения разделились. Мне пришлась не по сердцу мысль о сговоре с силами, в природе которых я мало что понимал. Особенно мне не нравилось то, что сговор давал им некую власть над нами. Пользоваться Тенями – это одно, а вот давать им пользоваться собой – совсем другое. Это мерзко, каковы бы ни были обстоятельства. Я выступил против этого, но большинство выступили «за». – Брэнд усмехнулся. – Двое против одного. Да, нас было трое. И мы начали действовать. Устроили ловушку, и отец в нее попался.

– Он еще жив? – спросил я.

– Не знаю, – ответил Брэнд. – Потом дела пошли худо. У меня своих собственных неприятностей было по горло. После отъезда отца наш план предусматривал укрепление наших позиций в ожидании того момента, когда все поверят, что отец умер. В идеале нам нужно было заручиться сотрудничеством одного человека – Джулиана или Кейна – неважно, кого именно. Видишь ли, Блейз-то на ту пору отчалил куда-то в Царство Теней и сколачивал там большое войско…

– Блейз! Он был одним из вас?!

– Естественно. Мы прочили его на престол – конечно, при условии, что он будет куклой на ниточках. В итоге должен был получиться триумвират. Ну, короче, Блейз отправился собирать войско, как я уже сказал. Мы надеялись на бескровный захват власти, но должны были приготовиться к такому обороту событий, что слов для победы могло оказаться недостаточно. Если бы Джулиан уступил нам землю, или Кейн – море, мы могли бы без проблем перебросить войско в Амбер и продержались бы силой оружия, если бы потребовалось. Увы, я сделал ставку на ненадежного человека. По моим расчетам, Кейна было легче подкупить, чем Джулиана. Словом, я тонко и деликатно посвятил его в суть дела. И поначалу он вроде бы клюнул. Но… то ли потом передумал, то ли сразу меня хитро надул. В общем, как бы то ни было, через какое-то время он решил, что для него более выгодно поддерживать нашего соперника в борьбе за трон. Понимай: Эрика. Правда, надежды Эрика на престол сильно пошатнулись из-за того, как к нему относился папаша… но папаша исчез, а наши действия давали Эрику шанс засветиться в роли защитника Амбера. К несчастью для нас, такая позиция и его самого уводила на шаг в сторону от трона. А что того хуже, Джулиан и Кейн привели войска Амбера к присяге на верность Эрику, великому защитнику. Вот так образовалось второе трио. Эрик принес публичную клятву защищать престол, и тем самым между нами была проведена черта. Естественно, положение мое на ту пору было самое незавидное. Партия Эрика смотрела на меня как на врага, но не знала, кто мои приспешники. И все же бросить меня в темницу или пытать они не могли, потому что я быстренько выскользнул из их ручек через карту. Ну а вздумай они меня убить… Нет, они понимали, что за мою смерть отомстят, но кто отомстит – неизвестно. Словом, должно было установиться что-то вроде молчаливого напряженного перемирия. А еще Эрик с товарищами видели, что выступить против них открыто я тоже не в состоянии. За мной пристально следили.

И тогда был придуман более хитрый ход. Я снова спорил и снова проиграл – два против одного. Было решено призвать на помощь те же самые силы, что помогли нам убрать отца. Теперь с их помощью планировалось дискредитировать Эрика. Если бы дело защиты Амбера оказалось ему не по плечу – дело, которое он столь самоуверенно взял на себя, – тогда на сцену вышел бы Блейз и провернул маневр с переброской войск. В роли защитника оказался бы Блейз, и в скором времени он возложил бы на свои плечи тяжкий груз правления – ради блага Амбера…

– Вопрос, – прервал я Брэнда. – А что Бенедикт? Я знаю, что он торчал в Авалоне и был недоволен происходящим, но если бы Амберу на самом деле что-то грозило…

– Да, – не дослушал Брэнд. – Это точно. А потому в наши планы входило сделать так, чтобы у Бенедикта стало как можно больше личных проблем.

И я вспомнил о том, как на Авалон Бенедикта накинулись ведьмы. Подумал о его отрубленной правой руке. Но только я открыл рот, собираясь заговорить, как Брэнд протестующе поднял руку.

– Дай-ка я сам закончу, как смогу, Корвин. Я слышу твои слова и читаю твои мысли. Я чувствую твою боль в левом боку. Там у тебя рана – близняшка моей. Да, я знаю и это, и многое другое. – Брэнд закурил еще одну сигарету; вернее, она зажглась сама собой, когда в его глазах полыхнул странный огонь. Он глубоко затянулся и, выдыхая дым, заговорил снова: – Я насчет этого решения горячо спорил с остальными. Я считал, что это слишком большое зло – подставлять сам Амбер под такой подлый удар… – Несколько мгновений Брэнд молча смотрел на сигаретный дымок, затем продолжил: – Но дела зашли слишком далеко, и я не мог просто так взять и уйти. Переходить на сторону Эрика было слишком поздно. Он бы не защитил меня, даже если бы хотел, а я, кроме всего прочего, был уверен, что Эрик проигрывает. Вот тогда-то я и решил воспользоваться новообретенными умениями и навыками…

Меня всегда интересовали странные отношения между Эриком и Флорой, которая жила себе поживала в Тени под названием «Земля» и изо всех сил притворялась, будто жуть как счастлива там. У меня родилось сильное подозрение, что там, на Земле, было нечто такое, что сильно беспокоило Эрика, и что Флора скорее всего его тамошний агент. Поскольку просто подойти к Эрику и напрямую спросить его об этом я не мог, я решил предпринять собственное расследование, выяснить, чем там занимается Флора. Так я и сделал. Но тут ход событий резко набрал скорость. Мои союзники сильно заинтересовались тем, где это меня носит. Вот как раз тогда я и нашел тебя и вернул тебе кое-какие воспоминания. Эрик узнал от Флоры, что дельце их прогорело. Скоро меня уже искали обе группировки. Я решил, что твое возвращение поставило бы крест на планах как тех, так и других. Слишком долго я протомился в потайном кармане судьбы. Я готов был его покинуть, чтобы предложить новое решение, способное в корне изменить положение дел. Тогда притязания Эрика на престол могли бы дать трещину, у тебя появились бы свои сторонники, моя партия утратила бы цель деятельности, а я… я решил, что ты будешь мне благодарен за все, что я для тебя сделал. А ты взял и удрал из санатория Портера, и тогда все резко осложнилось.