Текст книги "Заложник (СИ)"

Автор книги: Робин Штенье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Мог ли он поступить иначе, когда вышедший к мертвецу в круг мальчик вдруг заговорил на староимперском? Когда вступил в схватку с Деймоном Крито на равных, и площадка под их ногами крошилась в песок? Ален слишком поздно опомнился со своим приказом прекратить это немедленно, и его ногти до крови впились в чужую кожу. Остальное помнилось смутно и больше по рассказам очевидцев. Очнулся он уже на Эндобе, когда давал распоряжения на счет крио-камеры с мирийским трофеем. Дико болела спина там, где родимое пятно в виде крыла пульсировало огнем. А еще вернулись кошмары, которые он не видел с детства.

– ...Сегодня открывается новый сезон...

– Прости, что? – переспросил Ален у сопровождающего: в последнее время он частенько выпадал из реальности.

– На Арене Смерти сегодня открывается новый сезон, – повторил пират, протягивая ему ММ с изображениями гладиаторов. – Много кто пробуется впервые. Есть даже парочка рабов, впрочем, на вид серьезные поединщики. А вот животные для разогрева, – он смахнул гладиаторов, и на Алена принялись рычать хищники разных миров Обжитого Космоса. – Специально не кормили с утра, чтобы злей были, – в его голосе звучали явные нотки гордости, но на все это получил лишь неуверенный кивок и сухое "хорошо, буду".

Отмахнувшись от назойливого пирата, Ален вернулся в свой кабинет и, проглотив пару обезболивающих капсул, попытался поспать прямо в кресле. Получалось плохо: пару раз он подрывался с места в попытках схватить ММ и приказать сию же минуту принести ему диван или кровать. Но собственный ММ Ален разбил вместе с панелью и монитором в день возвращения с Миры, когда с ним пытался связаться Рошидо, а новым обзавестись не удосужился. В итоге сполз на пол, свернулся в позе зародыша и задремал.

Снилась какая-то чушь: он шагал по бесконечной комнате с высокими стеллажами, на которых, заключённые в стеклянные колпаки, стояли миниатюрные человечки различных эпох. Глаза их были закрыты, но головы поворачивались следом за проходящим мимо Аленом.

Неведомый коллекционер вроде бы придерживался определенного стиля: абсолютное большинство фигурок походили друг на друга, словно являлись близкими родственниками. Последняя в каждой партии отличалась от остальных. Вот роскошная женщина с бронзовой кожей и по пояс вьющимися волосами соблазнительно улыбалась Ричмонду. Тут же блудгринка с короткой стрижкой презрительно смеялась ему вслед. Мужчины в строгих военных костюмах рядом с безумцем, облизывающем хирургический скальпель. Всегда кто-нибудь был непохож на остальных: где-то разительно, где-то не очень. Возле грустной русоволосой женщины в мешковатом комбинезоне Ален остановился, желая ее утешить, но не знал как. Постоял, вспоминая, как складывается жест скорби, но так ничего и не вспомнил.

Дальше шла разномастная компания в лабораторных халатах, среди которых Ричмонд узнал самого себя. При его приближении фигурка повернула к нему голову, удивлённо приподняла светлые брови, а затем резко открыла глаза...

Напуганный этим зрелищем Ален резко проснулся и больно стукнулся обо что-то головой.

– Свет! – заорал Ален, потирая ушиб. – Свет! – Лампы вспыхнули, и он с облегчением увидел, что этим "чем-то" оказался стол. – Не камера крематория, уже хорошо, – пробурчал себе под нос и услышал спешащие к нему шаги.

– Мади Ричмонд, вот вы где! – обрадовался давешний пират, протягивая руку.

– Ты здесь зачем? – невежливо отозвался Ален, принимая помощь.

– Вы хотели присутствовать на открытии сезона, – ничуть не обиделся тот, давно привыкший к подобному отношению, – шетаро уже подали.

Ален не стал признаваться, что забыл об этом, просто кивнул и пошел следом. Координаты Арены он не помнил, потому покорно воспользовался услугами робота. Невыносимо хотелось спать, но Ален боялся возвращаться в тот кошмарный сон. Приходилось прилагать большие усилия, чтобы держать слипающиеся глаза открытыми. К счастью, дорога оказалась недолгой. Но стоило вылезти наружу, как его тут же облепили девушки, нанятые в попытке собрать гарем как у Деймона.

– Сладенький, мы заждались!

Как ее зовут? А эту с розовыми волосами, что лезет целоваться? С которой из них он спал последний раз? И почему его тошнит только сейчас?

– Убери, – поморщился Ален, отстраняя от себя загорелую брюнетку в крошечном купальнике. – Немедленно.

Не обращая внимания на окружающих, он быстрым шагом добрался до лифта и нажал на кнопку с надписью "vip". Двери захлопнулись перед носом несчастного сопровождающего, получившего пару пощечин за Алена.

"Камью с ними, – решил Ричмонд, – все они ненастоящие, все фальшивки. И я фальшивка, потому как настоящий там – сидит под колпаком в непонятной комнате. Но и настоящего меня ничтожно мало"

Против собственной воли мысли вернулись к недавнему сну. Вспомнилось, с каким дружелюбием миниатюрный Ален смотрел на оригинал.

"Он добрее меня" – сделал неутешительный вывод Ричмонд, выходя из лифта.

Продолжая думать о недавнем сне, он подошёл к краю балкона и машинально поднял руку в приветственном жесте. Толпа зрителей разразилась одобрительным рёвом.

"Животные. Все они. Это их надо пускать на разогрев".

Оскаленный череп, выгравированный в круге арены, приветливо помахал ему зажатой в костлявой руке косой. Гладиатор – седоволосый худой мужчина в плохо подогнанных доспехах – вытянул руку, то ли приветствуя Ричмонда, то ли моля о пощаде.

Выпустили зверей. Мир закружился, брызнул кровью, поплыл перед глазами Алена. Не в силах противиться внезапно нахлынувшему безумию, он разбил перила и шагнул вперёд, прямо на арену – туда, где лилась кровь и где бесчинствовала Смерть. Это не было прыжком вниз: Ален летел, чувствуя, как за спиной разворачиваются два мощных крыла – не чета тому ущербному родимому пятну, дарованного Создателями.

Взмах – и ударная волна сбивает всех, находящихся внизу. Дальше – воздушный клинок, способный бесконечно увеличиваться в длину.

Пой, воздух! Пей чужую кровь и рычи – сегодня ты здесь хозяин!

– Мади Ричмонд, – пират, сопровождавший Ричмонда на арену, боясь прикоснуться, замер рядом. – Мади Ричмонд?

– Что? – Ален помотал головой, пытаясь сообразить где он. – Не трясись: я не собираюсь тебя убивать.

– Рад это слышать, – пират низко поклонился и из этой позы жалобно спросил: – Второй бой вы тоже хотите провести на арене?

Чуть было не спросив "Где?", Ричмонд, наконец-то, осознал, что сейчас натворил. Десять из десяти за оригинальность. Поискав глазами между растерзанных туш несчастных тварей, он нашел того, ради которого спрыгнул. Мужчина растерянно слушал распорядителя боев, боязливо поглядывая на Алена.

– Кто это? – бесцеремонно ткнув пальцем в седовласого, спросил Ричмонд.

– Пабло Мей, мади, – сообразив, что рассудок вернулся к хозяину, пират выпрямился и принял обычный деловой вид. – Раб кого-то из наших. Родственники отказались...

– Выкупи, – не терпящим возражения голосом приказал Ален. – Немедленно. И убери с сегодняшних боев. А мне подай шетаро.

Так в итоге он оказался в местном госпитале для богачей, в палате с крио-боксом мирийского трофея. Стоял, прислонившись лбом к прохладному стеклу камеры, и плакал, не понимая, что плачет.

– Думаю, ты непременно должен услышать одну историю. Она как сказка на ночь. Страшная сказка на бесконечную ночь, закат пред которой мы сейчас наблюдаем. А рассвет... Шансы на него столь же ничтожны, как возможность дать тебе новое тело... Так вот...

Нейтральные Земли. Долкоманжи. 18 день чью.

Предыдущее занятие по этикету сорвал невыносимый Алекс Венкс, но предъявить ему ничего не смогли –доказательств не было. В тот день заложники изучали бальные танцы. Молодой учитель Рогден Миларэ заставил Лисарда встать в пару с Жаклин, и они показали несколько пробных движений. Дальше танцев не случилось. После слов Рогдена: "А теперь, оставшиеся ребята, разбейтесь на пары!" Система безопасности заверещала, сигнализируя о пожаре в помещении, но вместо пены на учеников посыпались мыльные пузыри.

Компания принца сначала восторженно наблюдала за шоу, а потом принялась доставать преподавателя: "Мастер Миларэ, вам не кажется, что мы только что сгорели?", "Ай-яй-яй, как можно! Вы своим халатным отношением к работе убили семнадцать детей! Вам не стыдно?!" Потом Жаклин кто-то толкнул, она упала и подвернула ногу. В лазарет ее повел Генджи Сатори, потому как остальные мальчишки устроили между собой драку. Вроде бы разнимать их пришла сама Марта Шер-Пин, но Жаклин этого не видела. Она сидела на больничной койке и ревела, оплакивая несостоявшийся бал.

– Полно, душенька, – уговаривала ее мастер Моррисон, учитель общеимперского, – В вашем возрасте даже мелкая неприятность выглядит как трагедия вселенского масштаба. Перестаньте корчить из себя героиню мелодрамы.

Возможно, будь на месте штатный психолог, он бы дал более дельный совет, но девушка вцепилась в идею Ланы Моррисон, как утопающий за соломинку. Нужный жанр искать долго не пришлось – дамский роман! Точно, любовный роман! Что может быть лучше в ее возрасте? Даже начало придумалось – его-то девушка и твердила, глядя на то, как собираются одноклассники в бальном зале. "Ей четырнадцать. У нее вьющиеся волосы до пояса, карие глаза, обрамленные длинными ресницами, кожа без изъянов цвета молочного шоколада, идеально сложенная фигура. Она умна и талантлива, умеет понравиться людям. Ее отец – герцог, а значит все шансы стать нави-принцессой. Даже принц подходящий имеется. Только принц на нее не смотрит. Но это всего лишь начало".

С ней кто-то заговорил, сбивая с мысли. Жаклин обернулась и увидела остальных девчонок: Валентину Родионову, Сару Юнг и Элис Кларк. Она улыбнулась, скрывая недовольство, и подняла руку в жесте приветствия. Пришлось делать вид, будто их глупый разговор ей интересен. Ее мысли по-прежнему занимал только Лисард Крито, который сейчас бегал по бальному залу от кого-то из близнецов. "Вот бы мастер Миларэ и сегодня поставил нас с ним в пару, – молила она непонятно кого. – Мы бы так хорошо смотрелись вместе!"

– Здравствуйте, мои дорогие! – мастер Родген Миларэ лучился радушием, словно его уроки никогда не срывали.

Присмотревшись внимательнее, Жаклин поняла почему: с ним пришел сам Ксеронтнас, а при главе приюта никто не станет озоровать. Так ей показалось в самом начале, но мерзкий Венкс сразу же выступил вперед.

– Мастер Ксеронтнас, вас пригласили на светский раут, и вы решили освежить в памяти как надо двигаться?

– Пришел посмотреть на ваше поведение, мади Венкс.

– А-а... Наслаждайтесь зрелищем, – Алекс отвесил шутливый поклон преподавателям, затем отошёл – не только от них, но и от одноклассников, и остался стоять в гордом одиночестве.

Остальные ограничились приветственными жестами.

Красавец Миларэ расцвел в улыбке и принялся вещать. Он говорил много и в основном не по делу: весна, прекрасная погода, Фестиваль Цветов... Так всегда случалось на его занятиях, а посему слушали его вполуха.

Наконец, включился проектор, и голограммы дамы и кавалера закружились в центре зала под летящую ввысь мелодию. Странно: подобные обучающие программы обычно сопровождаются андроидами, чтобы можно было попрактиковаться на них. Но Рогден то ли забыл о них, то ли принципиально не захотел брать.

Жаклин обвела взглядом девушек: четыре на тринадцать парней. Если ей придется танцевать по очереди с несколькими партнёрами, то она... А что она может сделать? Ксеронтнас имеет право угрозами принудить её, а другие девчонки за неё не вступятся: с Родионовой, например, они терпеть друг друга не могут, а остальные смотрят на Миларэ как на одного из Создателей.

Девушка вздохнула. Нет, ну что они в нем нашли? Ну смазливый преподаватель, а толку-то? Дальний родственник кого-то из графов Империи, своего титула нет. Лучше бы на близнецов смотрели!

Близнецы были самыми красивыми в приюте, обойдя в личном топе Жаклин яркого Эдуарда Кима и мастера Рогдена. Высокие, стройные, с тонкими чертами лица. Светлая кожа, темно-зеленые глаза, пепельные волосы. Невероятно легкие, воздушные, сказочные. Но только один из них мог унаследовать титул, да и тот графский. А принц... Он тоже хорош собой, пусть и не входит в первую пятерку, уступая Борису Максимову и гадкому Венксу.

Она снова посмотрела на Алекса: тот внимательно наблюдал за танцующими голограммами и отбивал такт пальцами по бедру. Идеальный слух – одна из немногих причин, по которой Жаклин терпеть его не могла. Хотя надо отдать Венксу должное: юноша был очень талантлив.

– Итак, дорогие друзья, самое время разбиться на пары и попробовать самостоятельно, – Родген хлопнул в ладоши, но его проигнорировали, продолжая болтать между собой. Подобие покашливания все пропустили мимо ушей, даже девушки. – Друзья! Минуту внимания!

Алекс, не обращая внимания на испытующий взгляд Ксеронтнаса, подошёл к Саре Юнг, без лишних слов подхватил её на руки и закружил по залу. Сара была самой маленькой и худенькой среди девушек, поэтому Венкс не прилагал особых усилий, чтобы держать её в воздухе. Чуткий и осторожный, он умело вёл партнёршу, а спустя минуту, обменявшись с Сарой парой фраз, поставил её на пол, и танец продолжился.

– Вот именно это я имел ввиду! – попытался вылезти на чужой победе Миларэ и, пока шайка Алекса завороженно смотрела на вожака, подошел к ним, поманив Жаклин. – Итак. Ваше Высочество, почему бы вам как в прошлый раз не потанцевать с имари Жадо?

– Не буду, – не глядя на нее, ответил Лисард. – Я еще в прошлый раз понял, что она деревянная.

– Деревянная? – не понял Рогден. – Как робот, что ли?

Жаклин, также ничего не понимая, уставилась на Лисарда.

– Нет, – улыбнулся Лисард, – робота можно запрограммировать на необходимые движения. С имари Жадо так не получится. Говорю же – деревянная.

Какими словами мастер Рогден принялся отчитывать Лисарда, Жаклин не слышала: девушка изо всех сил пыталась сдержать слёзы. Помогло присутствие вечной соперницы Родионовой. Та стояла неподалеку в компании с Элис Кларк и шептала ей в ухо какие-то гадости, чем-нибудь другим Элис нельзя было рассмешить. Ничего. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Сейчас Миларэ его отчитает, и принц как миленький извинится. А эти дуры пусть вон с Гленом танцуют, по очереди!

– Нет, я не буду с ней танцевать, – не повышая голоса, но очень настойчиво отказывался Лисард на любую угрозу или просьбу со стороны Рогдена.

Ксеронтнас в свою очередь вмешиваться не спешил. Зачем тогда он вообще сюда пришел? Только ради Венкса?

– Ну хорошо! – психанул Миларэ, уперев руки в бока. – Тогда разбейтесь на пары между собой!

Мальчишки переглянулись и покачали головами. Вперед выступил Дари Лэ, но совсем не в роли парламентера.

– Прошу прощения, има Миларэ. Но Афт против... танцев мальчика с мальчиком. Вы же не хотите, чтобы дедушка лишил нас с Миги наследства?

Мастер Рогден уже раскрыл рот, чтобы сказать очередную преподавательскую гадость, но его опередил незаметно подошедший Ксеронтнас:

– А получить дополнительное наказание от меня вы не боитесь? – спросил он, глядя Лисарду в глаза.

Тот, не отводя взгляда, упрямо покачал головой.

– Вот как? Кажется, вы забыли, что в первую очередь вы – заложники, а уже потом наследники и дети.

Мальчишки молчали, с вызовом смотря на Ксеронтнаса: они протестовали. Но против чего? Жаклин недоумевала: зачем им понадобилось ругаться с главой приюта? Ладно Миларэ, этот вечно несобранный, самовлюблённый холерик. Но Ксеронтнас?

– Ну вот вы и попытались! – радостно объявил за их спинами Алекс, о котором все на время забыли. – Теперь все знают, кто здесь главный. Поздравляю, мастер Ксеронтнас! Салют в вашу честь!

Что-то мелкое подлетело в воздух, раздался хлопок и сразу запахло дымом. И тут из отремонтированной системы безопасности на них посыпались белые хлопья пены.

Суэльские Республики, Эндоба, 20 день чью.

После того случая на арене Ален боялся спать: стоило сомкнуть веки, как он тут же проваливался в странную комнату с живыми статуэтками. Царившая там тишина так давила на душу, что Алену хотелось выть – вот только своим голосом во сне он не владел. Как, впрочем, и руками, иначе точно расколотил к кометам все, до чего смог бы дотянуться. Ему только и оставалось брести вперед в вынужденном безмолвии. Стоило лишь на миг поймать взгляд какой-нибудь фигурки – и сон тут же обрывался. Ален не понимал, что именно пугает его при встрече с живыми глазами статуэток, но факт оставался фактом – просыпался он резко, в холодном поту, зачастую с криком. После третьего кошмара Ален стал колоть себе стимуляторы, но очень скоро доктор категорически запретил парню пользоваться ими. Но разве Ален стал его слушать? Он попросту украл пару ампул и шприц, а затем отправился навестить мирийский трофей, который как-то незаметно уже стал его лучшим другом.

Ричмонд уселся напротив крио-бокса и, закатав рукав, вколол себе двойную дозу. Некоторое время после укола мир все еще плыл перед глазами, потом резкость восстановилась. Пожалуй, с этим и правда пора заканчивать, пока не довел себя до сумасшествия. Он прижался к прохладному стеклу, собираясь рассказать "другу" очередную историю, как за спиной послышался звук открывающейся двери. Обернулся, но никого не увидел – мир снова поплыл, проигнорировав лошадиную дозу стимулятора. Надо бы встать и найти себе еще одну.

– Кто-нибудь, спросите меня, зачем я это делаю, – еле слышно прошептал Ален, положив руку на бокс.

– Спрашиваю, – раздался от дверей голос Макса Йорена. – Зачем?

Часто-часто забилось сердце: еще бы, не каждый день тебя ловят с поличным. Зато картинка перед глазами одумалась и вернулась на место. Он встал и нарочито бодро вытянул руку в приветственном жесте. Рука дрожала, выдавая своего владельца с головой.

– Макс, – улыбка вышла кривой и жалкой, словно у частично парализованного больного, – давно прилетел?

– Двадцать или тридцать минут назад.

Ален кивнул, словно сему факту требовалось подтверждение. В желудке заурчало, на что Йорен улыбнулся и покачал головой.

– Пошли поужинаем, горе ты наше.

У Макса на каждой планете, даже если он ее ни разу не посещал, находился любимый ресторан. Вот и сейчас ему вздумалось поесть в подобном. Ради прихоти приятеля пришлось тащиться на другой континент: конечно, там ведь лучшие марры подают! Но заказывать их Йорен не стал. Ричмонд тоже: ему попросту не дали меню. Неизвестно, что взбрело в голову Йорену, но тот, словно фа-сонондо, быстро просматривал меню на выданном официантом ММ и выбирал блюда, которыми хотел накормить Ричмонда.

Что он только не заказывал: и бульон, и суп с какими-то моллюсками, и яичную лапшу с ореховым соусом, и жаркое из трудно произносимой деликатесной твари, и штук пять разных салатов... Сейчас Йорен был похож на заботливую бабушку, жаждущую накормить своего любимого внучка.

После пары бесплодных попыток остановить приятеля Ричмонд махнул рукой, откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

Ален не сразу сообразил, что успел задремать. И когда большая черная кошка осторожно взяла его руку в зубы и повела за собой, ему показалось, что все происходит на самом деле. Вот Йорен до сих пор выбирает десерт и напитки, словно после всего заказанного у него останется место в желудке. Вот довольный управляющий приветствует богатых гостей, разместившихся за столиком у окна. Светлый коридор, ведущий в уборную, замерцал, подался рябью и исчез вовсе. Вместо него Ален оказался в просторной спальне, погруженной в полумрак. Возле ног валялся полный мужчина со вспоротым животом, его губы в ярости шептали: "Ты заплатишь". Парень перевел взгляд на свободные от кошачьих зубов руки и обнаружил, что они заляпаны чужой кровью. "Ты заплатишь, крылатый ублюдок, – не успокаивался толстяк; видимо, злость помогала ему справиться с болью. – Я тебя!.. А уж что с ней сделаю!" С ней? И действительно, в углу сидела зареванная девушка с кровоподтеками на лице. Значит, Ален защищал ее, из-за чего убил человека. Но почему этот без минуты труп ему угрожает?

– Дай сюда, – скомандовал чей-то требовательный голос прямо над ухом.

Ален резко обернулся: над ним возвышался подросток немногим старше привезённого с Миры; такой же светловолосый. Возвышался потому, что сам Ричмонд неожиданно для себя стоял на коленях. Эта поза изумила парня больше, чем появление незнакомого мальчика.

– Давай, – мальчик кивнул на нож и протянул руку.

Ален послушно отдал ему орудие преступления. Когда мальчишка коснулся пальцами лезвия, в груди словно взорвался огненный шар. Разве Ален не должен был сказать что-то вроде: "Хватит?", "Не надо!" или "Не в этот раз"?

Нет. Промолчал. Промолчал – и промолчит снова. И снова. И снова.

Над ухом послышалось тихое "Сочтёмся"... Или только почудилось?

Ричмонд неожиданно подорвался на своем месте и едва не опрокинул на себя лапшу. Официант ловко отодвинул шатающееся блюдо и водрузил перед Аленом глубокую тарелку с бульоном.

– Лапшу потом, – пояснил Йорен, с интересом наблюдая за вспотевшим Ричмондом. Дождавшись ухода официанта, Макс стал загибать пальцы: – Стимуляторы. Кошмары. Необоснованное пренебрежение приказами. Бездарная трата денег. И все из-за того, что Деймон казнил у тебя на глазах посмевшего противостоять ему человека, а потом попытался проделать то же самое с другим. Нет, варра мне ничего не приказывал. Он вообще сказал маате, что если те посмеют вмешаться, то сменит руководство. Так что я здесь по собственной инициативе. – Он задумчиво посмотрел на ложку в руках Алена, которой тот мешал совершенно прозрачный бульон. – Думаю, его можно просто пить. Это пиала.

Ален кивнул, отложил ложку в сторону и залпом выпил. Затем пододвинул к себе блюдо с лапшой и принялся нарочито медленно есть. Аппетита не было, но пока он ест, Макс не станет читать нотации. Однако желудок, измученный голодной диетой, через пару минут отомстил хозяину жутким спазмом. Ален сморщился и какое-то время сидел в ожидании, когда боль отступит. В голове метались мысли от "нет, нельзя с собой так" до "кто же такой тот мальчишка?", а после и вовсе слились в непонятное "он позволил им убить себя".

– Макс, – осторожно спросил он, не поднимая головы, когда боль немного отпустила, – а до Лотта ангелов кто-нибудь казнил?

– Лотара Крито – за убийство императора Алкара I, в народе Плешивого, – Йорен вещал с такой невозмутимостью, словно заранее подготовился к самым нелепым и неуместным вопросам, этот даже попал в топ вероятных на сегодня. – После чего Ар Солнцеликий провел массовые казни Рюуконов, а также дворян, бывших в то время в фаворе. Ожидалась смена династии, но на престол взошел Арес II, император-тряпка. Его потомки, как и он сам, даже брачный союз без одобрения Совета Шестнадцати заключить не могли. То же самое касалось и боковых ветвей их фамильного древа. Сейчас многие сравнивают ту историю с партией в сихей, что неудивительно. Ты в курсе, что сихей был изобретен Жильбером Лоттом в подарок Мартину Крито, когда тому исполнилось семнадцать? Именно Крито мы видим в образе шиина. Персонаж, играющий исключительно на себя даже в "режиме бога". Паяц с косой и лютней, способный изменить ход любого сражения, всегда восстающий из небытия.

Йорен молча отодвинул от себя пустую чашку, но новую порцию сарча заказывать не спешил. Он в упор смотрел на Алена, который продолжал лениво ковыряться вилкой в салате. Смотрел без осуждения, может быть, с легкой толикой любопытства. Наверное, все-таки к лучшему, что он прилетел. Ему можно признаться в том, в чем боялся признаться самому себе.

– Я не только спасал жизнь одному из крылатых, – Ален отодвинул тарелку и заставил себя посмотреть в глаза собеседнику. – Я хочу знать, как таких всемогущих нас им удалось уничтожить.

Нейтральные Земли, Долкоманжи, 22 день чью.

Естественно, после доведения до истерики мастера Миларэ Алекса в очередной раз наказали. Сегодня он должен был заниматься с Рогденом дополнительно в отместку за сорванные уроки. Однако сигнал отбоя уже давно прозвучал, а Венкс всё не возвращался.

"В этот раз мастер превзошел самого себя", – подумал Лисард и поднялся с кровати. Спать не хотелось, а злость на главу приюта росла с каждой минутой. Если сейчас выйти на поиски приключений и Алекса, то при поимке накажут только Лисарда. Да и от системы безопасности одному скрыться проще. Он еще немного посидел, потом взял со щитка кровати бриджи и принялся одеваться. Недавно Лис виделся с дядей, который говорил, что задержится на Долкоманжи в связи с последними событиями в Обжитом Космосе.

– Грядут большие перемены, – повторил он слова Нокса, а потом еще раз, уже медленнее, словно проверял их на вкус: – грядут перемены. Пе-ре-ме-ны.

Следующей шла спортивная футболка, приготовленная для утреннего занятия борьбой. Последним из-под подушки вытащил недавно подаренный дядей боевой браслет. Лис повертел его в руках, потом со вздохом сунул обратно. Проверять, есть ли кто в коридоре, он не стал и просто вышел за дверь, решив для начала зайти в кабинет музыки: там у Алекса был последний на сегодня урок. Недавно они с ребятами убедились, что миротворцам глубоко плевать на то, что происходит внутри приюта: их интересовала лишь обстановка снаружи. А потому нехитрая генерация внешности одного из преподавателей на камеры наблюдения действовала безотказно.

В лифте Лис воспользовался дубликатом ключа мастера Моррисон, сделанным несколько месяцев назад и до сих пор не найденным во время случайных проверок комнат учащихся. В голове складывалась отличная речь, которую толкнет Алексу при встрече. Он успел придумать пару ответов за друга, когда лифт остановился на учебном уровне. Выйдя в коридор, Лисард обнаружил, что освещение выключено, а вокруг безмолвствует тишина: после сигнала отбоя иначе и не могло быть. Пройдя мимо пары кабинетов, вдруг услышал считалочку:

– Прячься, птичка. Прячься лучше, – тянул кто-то высоким противным голосом, которому вторил скрежет ногтей по полированной стене. – Видишь – за окошком тучи. За окошком дождь, гроза. В небе прятаться нельзя.

Разумное решение – вернуться в свою комнату, связаться с мастером Ксеронтнасом или дежурным и рассказать об услышанном – Лис проигнорировал. Но откуда ему взяться, разуму-то, в неполных четырнадцать? И потому он просто пошел на этот странный голос, беззвучно повторяя за ним пугающий до дрожи детский стишок.

– Прячься, птичка, прячься тише. Слышишь, как таятся мыши? Видно только их следы, но и в дом ты не ходи.

Пройдя еще несколько шагов, мальчик понял откуда раздается голос – из класса музыки. Именно туда он собирался заглянуть в первую очередь в поисках Алекса, а теперь ещё и эта считалочка в не самом приятном исполнении... "Зря браслет оставил", – промелькнула запоздалая мысль наставительным голосом князя Нокса, и Лис зачем-то ему кивнул. Раньше никогда и в голову не приходило, что в приюте может быть опасно. Здесь бы и остановиться, но неугомонный дурак в голове ("Да ладно, ничего там нет!") заставил войти в класс и сказать: "Свет!" В тот же момент чьи-то руки схватили его и сильно приложили об стену.

– Прячься, птичка, страхи прячь, – протянул все тот же голос, и над Лисардом склонился преподаватель этикета. – А нет. Нашел-нашел, – Рогден истерически рассмеялся, словно находился то ли в алкогольном, то ли наркотическом опьянении; вот только его глаза были предельно серьезными. – Но нашел не того. Прячься, птичка, страхи прячь. Ведь глаза у страха с мяч, – продолжил он, оглядываясь по сторонам в поисках прежней добычи, но Лиса так и не выпустил.

– Мастер Миларэ... – перебил его Лисард, и тут же получил сильный удар в живот, заставивший согнуться от боли.

– Заткнись, – зашипел на него Рогден. – Заткнись! Заткнись! Заткнись! Где-то здесь прячется твой дружок, которого кто-то вырвал у меня во время трапезы. И теперь я очень-преочень зол. Будешь мешаться – перекушу тобой, – он мерзко улыбнулся, и его рот превратилась в змеиную пасть; на короткий миг обнажилось жало, но потом все вернулось в норму. – Хотя зачем условности. Начать с тебя будет лучшей идеей. Хороший принц – мертвый принц.

И снова губы разошлись в ужасной гримасе; снова к лицу Лисарда протянулось жало, пробуждая кошмарные воспоминания из далекого детства. Вспомнились странная башня с печальным Стражем, огромная черная кошка и чей-то звенящий голос, постоянно твердящий одно и то же, но что именно – не помнил. Десять лет назад жало едва коснулось шеи Лиса, как он потерял сознание, а очнулся спустя пару месяцев. Повторится ли все сегодня? И главное – успеют ли его спасти в очередной раз?

Из последних сил Лис попытался вырваться, но Рогден лишь сильнее вжал его в стену. Тогда мальчик что есть сил заорал:

– На помощь! – отчаяние и сомнение в происходящем смешались в этом вопле.

Но помощи было неоткуда появиться, и Лисард, не желая смотреть на серпента, крепко зажмурился; поэтому, когда по лицу потекло что-то теплое, совсем потерял связь с реальностью. Открыв глаза, мальчик увидел Рогдена Миларэ с разрубленной наискось головой. Он еще не осознал, что умер, и его пальцы продолжали крепко держать Лиса за плечи. Следующим ударом неведомый спаситель отсек Миларэ руки, захватив тыльную сторону ладоней. Лисард оттолкнул от себя мертвеца и сполз по стене вниз, пытаясь оторвать все еще держащиеся за него пальцы. Тошнило и очень хотелось потерять сознание, но в классе был кто-то еще, стоящий недалеко. Друг или враг?

– Вот почему я просила его убить! – проворчала девушка, находящаяся вне поля зрения, судя по голосу – незнакомка. – Просила сделать это аккуратно! И косу я просила не трогать!

– Сама дура, – меланхолично отозвался молодой мужчина, подошел к Лису и поднял того на ноги: – Ты как, Величество?

– Высочество, – машинально поправил Лисард, ошалело рассматривая спасителя.

Он пытался понять: то ли умер и видит посмертные галлюцинации, то ли перед ним и впрямь Кай Лонг – историческая личность предыдущей эпохи. Призрак? Не слишком ли материален? В любом случае происходящее было настолько невероятным, что Лис, не сопротивляясь, дал усадить себя на стул и даже благодарно кивнул на протянутые бутылку с водой и полотенце. Пока он вытирал с лица кровь, Кай вернулся с Алексом на руках и уложил того на соседний стол. На шее у Венкса красовался огромный синяк с пятачком срезанной кожи в середине.

– Пора уходить, – снова раздался девичий голос.

Лисард обернулся, но так никого и не заметил. Кай Лонг тоже исчез, без следа растаяв в воздухе. Оставалось лишь спросить пустоту: "Что это сейчас было?" и разбудить Алекса. Но ни того, ни другого он сделать не успел, так как в класс ввалился мастер Ксеронтрас с дежурными миротворцами. Вовремя, ничего не скажешь. Лис едва сдержался чтобы на сердитый возглас мастера: "Что, во имя Создателей, здесь произошло?!" не показать круг из пальцев. Только кивнул в сторону Миларэ, быстро отвернувшись обратно. Зрелище не для слабонервных, хоть эта скотина заслужила подобную смерть. "Вот тебе и считалочка", – зло подумал Лисард, кивая на вопрос миротворца, хорошо ли он себя чувствует. Живым как минимум. Только последние слова считалочки засели в голове и никак не хотели из нее уходить.