Текст книги "Заложник (СИ)"

Автор книги: Робин Штенье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Зачем ты позвал меня?

– Соскучился, – он усмехнулся, но, заметив ее неодобрение, сразу стал серьезным. – Что с ним было?

– Не знаю. И Лэн не знает. Лисард определенно не ангел. Но и не обычный человек. Может, и впрямь второе пришествие, – она вздохнула.

– Но ты подавила в нем это?

– Помогла взять под контроль. Это нельзя подавить. Это – и есть наш с тобой сын, Годжи. Чудовище, перепугавшее до усрачки миротворцев, наш с тобой ребенок! И если ты посмеешь от него отказаться, после того как отнял его у меня, я тебя убью. Клянусь, если с Лисардом что-нибудь случится, я тебя убью.

Магдалена поднялась и собралась вернуться в палату, не удосужившись изобразить жест прощания. Он подорвался со своего места и, догнав, притянул ее к себе, шепча бесполезное теперь "прости". Наверное, еще вчера она могла поверить в его раскаяние и заботу о сыне, но не сегодня.

"Все плохо, – Магда мысленно повторила предупреждение Ксеронтнаса, – со всех сторон"

Нейтральные Земли. Долкоманжи. 17 день чью.

Ален всегда считал, что чайный столик с полной сервировкой, белоснежной скатертью и в тон ей стульями с резными спинками может сниться лишь маленьким девочкам, пересмотревшим мюзикл про Сиэля Фари. Особенно, если чайный столик стоит на просторном цветочном поле, простирающимся со всех сторон до горизонта. Но нет, всю эту красоту выдало его собственное сознание, а сном как дверью ошибиться, к сожалению, невозможно. А значит, либо смотри, либо просыпайся. Ричмонд пожал плечами и, пройдя к одному из стульев, сел.

Незнакомец материализовался на противоположной стороне и изобразил жест приветствия. Одет он был в белоснежный костюм с золотой оторочкой и золотыми пуговицами, на голове – белый цилиндр. Все это великолепие так сияло, что Ален нехотя отвел глаза, так и не сумев рассмотреть лицо.

– А я все думал, когда же ты удосужишься меня навестить, – судя по голосу, незнакомец улыбался.

– А я все думаю, кто ты такой и почему мне снишься?

Оппонент рассмеялся, и Ален снова попытался на него посмотреть. Глаза заболели от яркого света, дальше идти на поводу у любопытства было глупо.

– Да не на костюм смотри, бестолочь, а на меня.

– Так сними его! – огрызнулся Ричмонд и понял, что сморозил откровенную глупость.

Незнакомец снова рассмеялся и смеялся довольно долго, заставляя Алена жалеть о том, что проснуться не смог.

– Почему ты ненавидишь себя? – спросил окрещенный за яркость Солнцеликим.

– Что?

– Почему ты ненавидишь себя? От реинкарнации к реинкарнации издеваешься над своей внешностью, уродуя ее до неузнаваемости. А ведь всех ангелов изначально создали прекрасными.

– Я не уродую себя, – попытался возразить Ален, но весомых аргументов не нашел.

– Уродуешь, – не согласился оппонент. – Например, если бы не Китара, так бы и ходил лысым. А может, еще и шрамами обзавелся бы да сводить не стал. По прошлым жизням так вообще мрак. Особенно Карл Фари...

– Чего Сиэля не вспомнишь?

– А действительно, – ухватился за идею Солнцеликий, – почему бы не вспомнить Сиэля?

Что-то звонко ударилось о стол, и по скатерти разлилась серебристая жидкость. Они здесь эйму что ли вместо чая пить собирались? Ален попытался найти отражение собеседника, надеясь, что оно не будет сиять как оригинал, но ничего не увидел и попытался поднять голову. Чужие руки схватили его за ворот и пригнули ближе к блестящей луже.

– Смотри, внимательно смотри, – зло зашипели в ухо.

Упрямиться и закрыть глаза не получилось – картинка проступала с обратной стороны век, рисуя события давно минувших дней.

Сиэль Фари, еще не сыскавший славу героя-любовника, сидел в строгом кабинете Дэниэла Крито. Более двухсот лет назад Крито был сослан на Итор за использование темпоральной ловушки на звездной системе Джаре, и вот теперь изгнанник возжелал вернуться. Ситуация оказалась непростой. С одной стороны, требования Создателей согласно Эдикту о закрытых планетах были выполнены, а стало быть, Итор мог претендовать на вхождение в состав Империи. С другой, Фари не хотел брать на себя ответственность за восстановление Крито в Совете Ангелов, но переложить решение на кавари не мог. А что еще хуже, Дэниэл отлично понимал его чувства, а значит, удача была не на стороне Сиэля.

– Так сколько тебе лет? – спросил старик Крито, неожиданно уводя разговор в другую сторону.

Сиэль удивился: после пробуждения возраст для ангела практически ничего не значит, делая одинаково ценными решения всех членов Совета Ангелов. И раз ответ не мог ему навредить, Фари сказал:

– Двадцать три.

– Отличный возраст, – кивнул Дэниэл, – уже пробудился, но еще не стал черствым. Золотая пора, – он мечтательно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – Сиэль, а ты знал, что Ар дал нам, ангелам, два крыла, а не одно?

– Боюсь, вы ошибаетесь.

– Ну к чему "вы", ты же пробудился, еще и совет возглавляешь.

Возглавляет, как же. Банально единственная реинкарнация, остальные в круге. Он почти успел пожалеть себя, но Крито снова подал голос:

– Так вот, Ар дал нам два крыла. Две составляющие разной пси, потому как одна слишком разрушительна для человеческого тела. Нет, не думай, что первая для атаки, вторая для защиты. Ерунда. И с той, и с другой можно с одинаковым успехом нападать и обороняться. Дело не в этом, а в том, что их действительно две. Две силы, два крыла.

Сиэль пожал плечами: теория интересная, но подтверждений нет. А значит, всего лишь необоснованный бред Крито, как обычно.

– Думаешь, к чему я рассказываю тебе это? Я слишком стар, мальчик. Триста два года – это не шутки, я еще помню твою предыдущую реинкарнацию. Но мне нельзя умереть, не вернувшись назад. Кто знает, когда она пожелает вернуться. О, уверен, что это будет она. Не знаю почему, – он задумался, почесал нос и вдруг наклонился к Фари, перейдя на заговорческий шепот: – Признаюсь, поступил не самым честным образом, но в изгнание принес с собой много полезных технологий, доставшихся мне от ушедшего Ара. А еще от моего отца – Руна Громовой Птицы. Мой отец был гением. И я знаю, как активировать Черный Флот и увести его с орбиты Аллии. Кораблей там достаточно, чтобы захватить все планеты Обжитого Космоса и установить там свой порядок. Но я не хочу воевать с Империей, мне нужно лишь мое место в совете, даже на правах нелюбимого родственника, которого никто не слушает. Даже так. Взамен я готов дать моим братьям второе крыло.

– Я не могу...

– Можешь, Фари, можешь. Созови кавари, объяви свою волю, дай минимум прав. А крыло... Как будешь готов, свяжись по этой линии с хранителем тайны и назови условную фразу: "Солнце светит всем, но лишь живые чувствую тепло"

Он протянул Сиэлю кристалл и кивнул в сторону двери.

– Иди. У тебя на все две недели. Я слишком стар и не могу долго ждать, а дел еще невпроворот.

Картинка исчезла, и Ален почувствовал, что его больше никто не держит. Пытаясь восстановить дыхание, он поднял голову и снова посмотрел на Солнцеликого, гадая, ради чего ему это напомнили. Затем, что Крито сам себе на уме, к тому же та еще сволочь? И стало быть, никаких долгов? Или дело в ключевой фразе и обещанном крыле?

– Почему ты светишься? – глаза болели, но Ричмонд решил немного потерпеть.

– Отличный вопрос, приятель. Как ты думаешь, почему?

– Потому что моя вторая ипостась солнце?

– Я просто не хотел, чтобы ты понял, что я – это ты, – Солнцеликий грустно усмехнулся и убрал свечение.

Да, это действительно был сам Ален. И самое интересное, он был здесь один.

Нейтральные Земли, Итор, 19 день бом.

Лисард никогда не думал, что прощаться с кем-то так тяжело. Конечно, он знал, что она не может быть с ним рядом всегда, но каждое утро просыпался с мыслью: "Только не сегодня! Пожалуйста, пусть не сегодня! Еще один день, всего один!" Но завтра решило изменить своим привычкам и наступило, принеся с собой известие о неминуемой разлуке.

– Не хмурься, – Магдалена ткнула его указательным пальцем между бровей, – морщины будут. И потом, мне казалось, что мы с тобой все обсудили.

– Да, обсудили, – Лисард попытался улыбнуться – не получилось. – Почему ты не приняла предложение отца вернуться к нему?

Она вздохнула и, притянув его к себе, обняла. Зря спросил, последнее дело – вмешиваться в чужие отношения, тем более про предложение он подслушал случайно, когда мама рассказывала об этом Лисандре Лэн. А ведь как было бы здорово! И возвращение на Солеа не казалось бы таким невыносимым.

– Все не так просто, малыш, – Магдалена отстранила его от себя и нежно погладила по щеке. – Ты помнишь, что пообещал мне?

– Да, – Лис нехотя кивнул. – Вернуться на Солеа, как только отец пришлет за мной корабль.

Хорошо, что они прощались на площадке для шетаро, и у него не было соблазна обернуться на Алекса, все еще лежащего в восстанавливающей установке. Лисард не хотел бросать его вот так: не объяснившись и не попросив прощения за ту драку, когда едва не убил лучшего друга. А ведь он тогда собирался ударить!

– Лисард?

– А? Извини, задумался.

– Я спросила, все ли вы обсудили с мади Лэн на последней тренировке?

Он кивнул, не желая вдаваться в подробности. Лисандра Лэн не отличалась терпением имари Шер-Пин, по крайней мере, ему так показалось. Но уроки оказались полезными, Лис почти научился контролировать теневые крылья. Еще бы не психовал, когда не выходило... Заныли руки, где еще вчера красовались блокирующие браслеты – их приходилось одевать после каждого занятия. Восемь на правую, семь на левую, но помогало все равно плохо. Лис горестно вздохнул, вспомнив, как матери пришлось припечатать его к полу всей своей пси и держать так до тех пор, пока не подействует успокоительное.

– В идеале, в учителя мне нужен пробудившийся ангел, ибо мади Лэн со своей дремлющей пси справлялась плохо, – подытожил он и быстро перевел взгляд на стоящую рядом с шетаро Лисандру: – Простите...

– Ты просто повторил мои слова, – Лэн улыбнулась и махнула рукой, – и не переживай так сильно за Алекса, он в норме, ему просто нужно хорошенько выспаться, – она подмигнула и посмотрела на управляющий браслет, проверяя время.

– Пора, – подтвердила Магдалена, поцеловала его в лоб и взъерошила волосы. – Иди, – она отстранила Лисарда от себя и, подтолкнув к двери, изобразила жест прощания.

Лис в ответ вытянул руку и сжал в кулак, постоял так еще мгновение и, развернувшись, быстро зашагал к выходу, а оттуда – к лифту. Ему вернули управляющий браслет, но с минимальным количеством функций, пропускающим на этаж и в палату к Алексу, в новую комнату и персональный тренировочный зал. Еще оставили андроида, потому что перепрограммировать все равно не смогли. Он и сам пытался покопаться в обновленных "мозгах" робота, но так до конца и не понял, как сумел переписать базовую систему ввода/вывода. Не помнил за собой подобных навыков.

И вот он снова остался один, возвращаться в комнату не хотелось. Немного подумав, Лис решил навестить Алекса. У него вошло в привычку разговаривать с ним, когда никого нет рядом. Рассказывал о происходящем вокруг, размышлял о будущем, просил прощение. Иногда ему казалось, что видит на полу крылатую тень, но сама Олейя то ли не хотела показываться, то ли не приходила вовсе. Она бы точно сказала, что с Венксом и как ему помочь. Может, попробовать позвать ее? Все равно нужно как-то отвлечься от грустных мыслей о расставании с матерью и нежелании возвращаться в столицу. Точно, так и поступит! Немного ободренный этой мыслью, Лис вышел на нужном этаже и замер.

Бывшая шайка Алекса стояла в холле, не хватало лишь Эда. Этот ни за что не придет, да и остальные непонятно зачем приперлись. Он почти поддался порыву вернуться в лифт и уехать в комнату, когда Дари вышел вперед и нерешительно поднял правую руку, а мгновение спустя добавил к ней левую, сменив жест приветствия на демонстрацию добрых намерений: они пришли с миром. Лисард сделал над собой усилие и подошел к ним, поспешно изобразив нужный жест. И только тогда заметил, что на скуле Дари красуется свежий кровоподтёк, да и остальные какие-то побитые.

– Кто это вас так? – ошарашенно спросил Лис, не привыкший видеть своих друзей такими.

– Так им и надо! – гордо заявил Миги, прижимая к груди то ли сломанные, то ли вывернутые пальцы. Но по лицу не скажешь, что ему больно.

– Пусть не лезут! – подтвердил Глен, закрывая разбитый нос платком.

С кем они умудрились подраться при нынешнем контроле? Или долго ли умеючи? Хотя попадет им теперь в два раза больше обычного – наскоро собранный комитет этого так просто не оставит.

– Идите за мной, – устало скомандовал Лис и, удивляясь своему поступку, зашагал в палату к Алексу.

Там, не спеша выслушивать объяснения или с чем они там пришли, приказал андроиду осмотреть их и подлатать. Сам сделал вид, что читает увлекательнейшую статью на ММ. К нему подсел Дари, взявший на себя роль парламентера, да и рана его была самой простой.

– Слушай, Лис, извинения и прочая лабуда, она ж для девчонок. Мы все тогда множечко... эм... погорячились... Ну и...

Он замолчал, то ли подбирая слова, то ли вовсе не зная, что еще сказать. Лисарду стало смешно.

– Дари, тебе ни в коем случае нельзя идти в политику. Ты изъясняешься хуже пещерной обезьяны.

– Я собираюсь как дядя Маркус – в военную академию. А языком пусть Миги работает, его иногда не остановить, – Лэ улыбнулся и подмигнул брату, обернувшегося на звук собственного имени. – Кстати, тебе здесь Алекс тайно уроки язвительности преподает, пока нас нет?

– Естественно, – Лисард не выдержал и рассмеялся: у него еще никогда не было столь дурацкого примирения. Он поднялся на стул и замахал руками, привлекая внимание: – Эй, парни! Простите меня! Я вспыльчивый идиот, не умеющий себя контролировать! Но я буду стараться!

Мальчишки недоуменно переглянулись, после чего Миги повернулся к андроиду и сказал:

– Эй, железный медбрат, кажется, у твоего хозяина температура поднялась.

– Это не так, – со всей серьезностью выдал робот, – согласно спектру, температура в пределах нормы. Мастер Лисард, прошу вас, слезьте со стула, на нем полагается сидеть. Неправильное использование может повлечь за собой травму.

Через минуту смеялись уже все – больше от облегчения, чем из-за робота, но это было уже не так важно.

Империя, Аллия, 21 день бом.

Бандана все время норовила соскользнуть по влажным от пота волосам или остаться на одной из веток, которых на уровне лица хватало с лихвой. Ноги в тяжелых ботинках, оборудованных разными шугалками от диких животных, нещадно горели. Казалось, сними он боты – получит два куска мяса, запеченных в собственном соку. Или поту, так вернее. А еще рюкзак за спиной... Нет, не тяжелый и полный разными полезностями, но раздражающий.

А вокруг были джунгли, которые творческие на всю голову аллийцы называли Священной Тропой. Те, кто хотели посетить местный Живой Источник, должны были пройти по ней без использования благ цивилизации. К счастью, последнее распространялось только на броню, браслеты и прочее оружие, оставляя паломникам ножи и собственную пси. Не мудрено, что последние пять тысяч лет желающих посмотреть на знаменитых фей не нашлось. Если же вспомнить о плотоядных растениях рядом с Тропой, то остается лишь удивляться, что добровольцы вообще находились.

Ален ни за что бы не сунулся сюда, если бы не необходимость посетить Источник. И самое ужасное в этой необходимости заключалось в том, что аллийцам ни в коем случае нельзя было противоречить. Сказали: топай по Тропе, значит надо топать по Тропе. Он в тысячный раз хлопнул себя по боковому карману на штанах, пытаясь найти фляжку с водой, запоздало вспоминая, что сам спрятал ее в рюкзак – подальше от соблазна. К тому же они идут всего-то час, может, чуть дольше, и скоро будут на месте – там и напьется. Ричмонд немного ускорил шаг, на ходу доставая ММ, чтобы сверить маршрут. Он не сразу понял, что неосознанно свернул в сторону, откуда доносилась тихая печальная мелодия.

Их было пятеро. Они сидели на широких листьях мусципулы или лежали на лианах и земле. Юные, хрупкие, нереально красивые, особенно если забыть об афтийцах. Алена заметили, и феи все как одна протянули к нему руки, умоляюще глядя в глаза. Зашелестели, задвигались мелкие листочки на их коже, а потом стали распускаться цветы на груди, животе, бедрах. Феи закачались на своих местах, размеренно и волнующе. Ветер усилился, и он отчетливо услышал призывные стоны и шепот и, не раздумывая, шагнул в их сторону.

– Куда?! – хватая его за рюкзак, заорала Сатьен. – Тропа в другой стороне. Ален!

Ричмонд почувствовал, как она пытается взять его под контроль, но блок-тату, защищая хозяина, небрежно отбили ментальную атаку. После той драки с серпантинами его пси синхронизировалась с татуировками, и теперь они работали в паре, поражая своей мощью даже носителя.

–Великий Космос! Ну что за дебил! – выругалась Сати и принялась шарить по карманам в поисках мини-аптечки с успокоительным. Наивная, все изначально лежало в рюкзаке, кроме ее фляжки с водой.

Ладно, после того как они помирились, не стоило снова все портить. Ален остановился в паре метров от тянущихся к нему фей и обернулся.

– Сати, я в порядке, не бойся, – он улыбнулся, заметив на ее лице тонкий намек на кипящую внутри злобу, и поспешно добавил, надеясь остановить грозящий ему поток брани: – Все под контролем, правда. Просто нам надо пройти к берегу через охраняемую ими территорию.

– Почему не по воде? – она подошла и снова потянула его прочь от хищных растений. – Мне не хочется быть съеденной этими тварями. И... Пошли отсюда!

Ален снова улыбнулся и притянул ее к себе, думая, как поступить лучше: взвалить на плечо или уговорить идти так? Первый вариант нравился больше своей простотой и экономией времени, но после второго не придется получать от нее тумаки вперемешку с нравоучениями. Он почувствовал, что феям надоело ждать, и они выпустили лианы-ловушки, неслышно ползущие к нему по земле. Обернулся и убедился, что это действительно так, а лица красавиц исказила голодная гримаса. Интересно, сколько они не ели человечины? И как им удалось сохранить форму приманок? Вроде бы мусципулы делали их из свежих трупов, выедая внутренности и заполняя получившуюся оболочку смолой и мелкими щупами-манипуляторами. А вообще, забавно, если конкретно этим феям больше пяти тысяч лет.

– Ален, – умоляюще протянула Сатьен: из-за своей пси она прекрасно чувствовала истинные намерения мусципул.

– Не бойся, – он обернулся и, склонившись, легко поцеловал ее в губы, а потом резко поднял и перекинул через плечо. – Прибереги силы и не вырывайся. Я без тебя знаю, какой я идиот, и сколькими разными способами ты меня убьешь. А сейчас постарайся крепко-крепко зажмуриться, я собираюсь показать нашим новым друзьям свое второе крыло. Надеюсь, им понравится солнечный свет, от которого они тут прячутся.

Он, конечно, всегда был балаболом, но в этот раз параллельно собирал две различные пси – на практике оказалось сложней, чем в теории. Хорошо хоть Сати поняла всю серьезность его намерений и не стала мешать, даже в рюкзак за снотворным не полезла, хотя могла. Ален шагнул вперед, окутывая их легким воздушным щитом: помимо аппетитной приманки, мусципулы выпускали в воздух дурманящую пыльцу, для более удачной охоты. И раз о пыльце можно теперь не беспокоиться, самое время смотреть под ноги. Он неуклюже взмахнул вторым крылом, которым отродясь не пользовался, прочертив им путь по дуге сквозь ряды фей. Лежащую на листе задело. Листья в том месте вспыхнули, оставив горелую проплешину на мшистой коже: с нее, словно кровь, закапала смола. Лист свернулся, защищая приманку-кормилицу, покачнулся в сторону тени. Остальные последовали его примеру, медленно уползая с пути Алена. "Если бы они кричали от боли, было бы не так жутко" – проходя мимо, подумал он.

– Эй, Сати, не вздумай следить за ними, сейчас дам сияющий кокон на спину.

В ответ не больно, но чувствительно ударили по спине. Ричмонд крепче сжал свою драгоценную ношу и ускорил шаг: контроль двух пси сразу выматывал, а тут еще жара, долбанный рюкзак и Сатьен. И чего она в курортной зоне с Лави не осталась? Заодно бы проследила, чтобы тот опять не объелся мороженым. Вздохнул, жалея, что остановиться и перебросить ее на другое плечо нельзя. Оставалось лишь сиять, как последний придурок, и переться сквозь прячущихся фей. Здесь, в чаще, их оказалось еще больше. Подкармливают их что ли? И самое интересное, ни одной в тушке животного, звери умнее, их красивым телом не соблазнишь. И стоило ли цеплять шугалки?

– Почти пришли, – сказала Сати, ерзая на плече, – я воду чую.

И оказалась права. Когда последние феи остались в паре метров от них, Ален осторожно поставил ее на землю и даже не увернулся от прилетевшей пощечины. Потом она резко развернулась на пятках и пошла вперед, не оборачиваясь. Ричмонд посмотрел на мусципулы и вздохнул, сожалея непонятно о чем: то ли о девчонках, ставших кормом прожорливой траве, то ли о том, что посмел ранить священные растения. Зачем-то поднял руку в жесте прощания, постоял так с минуту, после чего поспешил догонять Сатьен. Удалось лишь на выходе из джунглей, которые резко обрывались в метре от Живого Источника. Этот был больше других Источников и считался самым первым, добавляя аллийцам причин для гордости.

– Ну и? – повернулась к нему Сати, готовая в любой момент отвесить новую оплеуху. – Чего ты тут забыл?

– Увидишь.

Ален спустился к воде, бросил рюкзак на землю и, стащив бандану, принялся умываться, наслаждаясь теплой водой. Земноводных хищников здесь не водилось, как и любых других земноводных и водных обитателей, делая Источник похожим на Мертвый. Он усмехнулся пришедшему на ум сравнению и, утерев лицо футболкой, принялся разбирать вещи. Первой попалась фляжка, Ричмонд снял крышку, опустошил ее наполовину, еле остановившись, и снова вернулся к вещам. Достал клипсу и лингвер, выданные лично Китарой Уньоро, надел и запустил синхронизацию с ММ. Потом долго копался в поисках управляющего браслета, затерявшегося на самом дне. Когда с подготовкой было покончено, он как можно безразличнее достал аптечку и положил в боковой карман штанов.

– Да-да, я ничего не видела, – раздраженно процедила Сатьен, которой надоели эти бессловесные сборы. – И долго мне ждать?

– Сейчас, только в воду не заходи.

– Не зайду.

Он поднялся и протянул Сати пару защитных браслетов. Та хмыкнула, но приняла и надела, не вдаваясь в подробности: что ей может угрожать здесь, и почему нельзя было отдать их при встрече с феями. Ален немного поколебался, зашел в воду и запустил на ММ программу вызова, набирав единственного абонента с копии кристалла, переданного когда-то Сиэлем Фари совету гиров Аллии. Вспомнилось удивленное лицо Китары, когда Ричмонд попросил у нее этот кристалл. Крито редко делал что-то просто так, а уж его реинкарнация Дэниэл и подавно.

Долгое время ничего не происходило, но стоило решить, что все бестолку, вода метрах в десяти от него забурлило, и что-то огромное стало подниматься на поверхность.

– Стой на месте! – заорал Ален и опоздал. Сати уже стояла рядом, вцепившись в его руку, перепугавшись еще больше, чем при встрече с феями. Странная она какая-то в последнее время: тихая, неразговорчивая и обижается на всякие пустяки.

Нечто тем временем поднималось, окатывая их небольшими волнами, с каждым разом становящихся все больше и больше. Ричмонд подавил желание попятиться назад, только поднял над водой руку, концентрируя на ней привычную пси-воздуха. Но вот на поверхности воды показалась длинная полоса черного металла, потом нечто поднялось еще на полметра, превратившись в искусственный остров. Тут же на поверхности открылись мелкие отсеки, выпуская на волю антенны и прочие манипуляторы.

– Что это? – прошептала Сатьен, растерянно глядя вперед.

И одновременно с этим заработали лингвер и клипса, спрашивающие в унисон: "Люди, разбудившие Шанго, назовитесь!"

– Ален Ричмонд, семнадцатая реинкарнация Ангела Решимости Фари. Со мной Сатьен Лэ.

"Кто третий?"

– Что? – не понял Ален, уверенный в том, что кроме них здесь никого нет. – Здесь только мы вдвоем.

"Странно... Хотя... Пси одна, жизни две. Ага. Понимаю. Понимаю"

– Да, – прошептал Ричмонд, стараясь сохранять спокойствие, – я теперь тоже. Кажется.

Сати вздрогнула и сильнее сжала его плечо, словно услышала все переданное по клипсе. Ален накрыл ее руки своей ладонью и обратился к кораблю.

– Шанго, твой хозяин пытался призвать тебя.

"Знаю. Мастеру Руну нужна помощь Шанго. Шанго связан водой и светом и не может помочь мастеру. Ангел Фари знает, как освободить Шанго?"

– Я знаю, – прошептала Сатьен и, разжав хватку, вышла вперед.

"Нельзя. Тебе опасно. Одна пси, две жизни. Обеим жизням опасно. Ангел Фари поможет Шанго. Сатьен Лэ подождет вне воды"

– Нет, – она покачала головой, – этот балбес ничего не может.

Обычно в такие моменты он как назло долго капается и ничего не может поделать, но сейчас в голове словно бы что-то перемкнуло, переключилось на самую строгую и расчетливую личность – Карла Фари. Одной рукой схватив Сати, второй вытащив шприц и сняв его с предохранителя, Ален быстро воткнул иглу в плечо девушки и ввел успокоительное. То ли доза была рассчитана на диарга, то ли Сатьен вымоталась больше, чем пыталась показать, но она как-то сразу обмякла в его руках и не сопротивлялась, когда он нес ее на берег. Вот здесь пригодились и плед, и полотенце, и прочая ерунда из рюкзака. Устроив Сати поудобнее и дождавшись, пока она уснет, Ричмонд включил ее защитные браслеты на всю мощность и вернулся в воду.

– Так, ладно, Шанго, я понятия не имею, что там с тобой сотворили, но готов помочь. У самого есть идеи как все исправить?

"Думаю, Ар Солнцеликий заблокировал мои основные двигатели солнечной печатью. В рубке вода, и я не могу проверить, так ли это. И не могу впустить туда Ангела Фари, из-за воды там нечем дышать. Получается, идей нет"

– Чудненько. А всплыл ты как? И манипуляторы откуда?

Корабль задумался, забурлил вокруг себя пеной – получилась вполне умильная картина, только вот умиляться совсем не хотелось. Ален обернулся к оставленной на берегу Сати и мысленно поторопил Шанго, чтобы тот поскорее пришел в себя. Но Шанго не торопился, отозвавшись лишь спустя десять минут.

"У Шанго две системы двигателей: космические и наземные. Сейчас Шанго использует наземные, но они тоже связаны с рубкой. Попробую убрать воду"

Он снова задумался и через пару минут выдул через верхний шлюз струю, сделавшись похожим на синего кита. Н-да, легко просчитывает траекторию прыжка даже в пресловутый Пустой Космос, а в обычной жизни разум как у трехлетнего ребенка – без взрослого человека ничего не может. Ричмонд усмехнулся и поплыл к кораблю, где для него сверху открыли аварийную дверь.

Внутри уже было сухо, только кое-где на стенах и в углах затаилась тина. Ален спрыгнул на пол и пошел к открывшейся двери, за которой находилась капитанская рубка, поражающая своими размерами. Конечно, все это создавалось для Руна Громовой Птицы, но даже аллийцу здесь было бы просторно. Подойдя к пульту управления, Ричмонд заметил странную систему с использованием псевдо-живых волокон, и раз те не сдохли за столько лет, значит, могли себя восстанавливать, а питательные вещества брать из воды, как водоросли или моллюски. Ален достал аптечку и вытащил оттуда запасные ампулы со снотворным и капсулы для сбора образцов. Менталисты, конечны, молодцы, обманывали псевдо-живые конструкции с помощью пси, а он грубо вылил на них содержимое ампул. Когда те свернулись, впадая в спячку, и механизм печати отключил их из цепи, Ричмонд взял образец, а оставшиеся срезал воздушным клинком. Он ожидал небольшой взрыв, но ничего не произошло.

"Достаточно, Ангел Фари. Шанго сумел снять режим консервации. Теперь Шанго сможет заняться восстановлением и потом поможет мастеру Руну. Я твой должник, Ангел Фари"

– Это точно, – вздохнул Ален, думая, что время ломает даже самые хитроумные устройства.

Обратный путь показался короче, но Ричмонд и без того вымотался за этот короткий в общем-то день. Выйдя из воды, он кое-как доплелся до спящей Сати и повалился рядом, мечтая только об одном – сдохнуть. И сожалея, что не получится – слишком много незавершенных дел.

Шанго стартовал где-то через полчаса, отплыв к противоположному берегу, чтобы не задеть своего спасителя и его спутницу. Аллийцы прислали хубо через пятнадцать минут после того, как живой корабль Руна улетел, прыгнув на выходе из атмосферы в Пустой Космос. Но Алена все это волновало мало: он с тщательностью сапера подыскивал слова и интонации для будущего разговора с Сатьен Лэ – единственной женщиной, которую он действительно любил за свои долгие семнадцать жизней.

Нейтральные Земли, Итор, 24 день бом.

Снилась откровенная чушь. Он и его брат-близнец, почему-то красноглазым и с белыми волосами, сидели на широком подоконнике и смотрели в окна башни напротив. Там, обвешанная трубками и медицинскими приборами, лежала девочка, и песок в часах ее жизни практически закончился.

– Видишь? – брат бесцеремонно указал пальцем на видневшуюся в окне рыжую шевелюру. – Ты ее убил.

– Нет... Я не мог! – к горлу подступил комок, сердце бешено забилось, разгоняя по венам истерику. – Не мог!

– Еще как мог. Ведь если она – жизнь, то смерть – это ты.

Он рассмеялся, и от этого жуткого смеха Лисард отшатнулся к стене, но не удержал равновесие и упал. Как оказалось, упал и в реальности, больно ударившись об пол. Еще и в одеяле запутался. Лис выругался и попытался освободиться, но остановился, услышав, как открывается дверь.

– Свет, – знакомым властным голосом произнес вошедший.

Система послушно включилась, вспыхнули лампы. Лисард зажмурился с непривычки, а когда открыл, над ним уже стоял отец, недовольно его разглядывающий. Стало как-то не по себе, Лис снова попытался распутать одеяло, и снова не получилось. Тогда отец рывком поставил его на ноги, отчего помеха сама слетела на пол.

– Пойдем, ты возвращаешься на Солеа.

Вот так внезапно? Не позволив ему проститься с друзьями? Не дав дождаться, когда Алекс придет в себя? Лисард упрямо мотнул головой и остался на месте.

– Сейчас не время капризничать, – Годжи начинал злиться, и в голосе сквозили жесткие нотки. – Все уже давно решено: флюверс с тиэс Эгри ждет тебя на орбите. Ты хоть представляешь, сколько людей разрабатывали операцию по возвращению тебя домой? Мне пришлось самому возвращаться в эту дыру!

Лис, поджав губы, молчал. Уже через миг они треснули от пощечины, по подбородку потекла кровь. Отец схватил Лисарда за воротник пижамы и потащил к выходу, продолжая отчитывать на ходу. Что-то там про дисциплину и то, что Лиса ничему здесь не научили.