Текст книги "Кошмар Слэппи"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

14

Слэппи неподвижным взглядом таращился на миссис Буншофт.

Несколько секунд она пристально всматривалась в него. Затем повернулась к Стелле.

– Стелла, твоему вранью надо положить конец, – мягко сказала она.

– Но, мама, – попыталась протестовать Стелла.

– Говорящие деревянные болванчики?! – воскликнула миссис Буншофт, засунув Слэппи под мышку. – Говорящие деревяшки?! И ты рассчитываешь, что хоть какой-то разумный человек тебе поверит?!

Стелла открыла было рот, но не издала ни единого звука.

– Я очень беспокоюсь за тебя, Стелла, – продолжала ее мать, и голос ее взволнованно вздрогнул. – Я тебя миллион раз предупреждала: прекрати выдумывать всякие небылицы! Ты ведь и насчет комнаты Джорджии соврала, не так ли?

– Нет! – задохнулась Стелла. – Нет, мама, честное слово!

Миссис Буншофт, прищурившись, вгляделась в дочь.

– Не стоит отпираться, это не поможет, – сурово сказала она. – Вечно с тобой не одно, так другое.

– Ты должна мне верить! – воскликнула Стелла, яростно сверкнув глазами на Слэппи.

Миссис Буншофт вздохнула.

– Ступай умойся, Стелла. Оденься. И помоги сестре привести ее комнату в жилой вид. А потом у нас с тобой будет долгий разговор.

Прежде чем Стелла успела хоть что-то возразить, миссис Буншофт круто повернулась и вышла из комнаты, унося под мышкой Слэппи. Она принесла его в спальню Джорджии и бросила на кровать.

– Где ты нашла Слэппи? – спросила девочка, стоя на коленях и пытаясь отчистить темное пятно с ковра.

– Стелла утверждает, что он вошел в ее комнату и разговаривал с ней.

Джорджия выронила щетку и рассмеялась:

– Она чокнутая!

Миссис Буншофт закусила нижнюю губу:

– Это не смешно, Джорджия, совсем не смешно.

На следующее утро Джорджия спустилась к завтраку вместе со Слэппи. Приведя свою комнату в порядок, она несколько часов репети-ровала с ним и подумала, что, может быть, мама не откажется посмотреть ее комические репризы.

Но у миссис Буншофт была назначена в городе деловая встреча, и она торопилась поскорей уйти.

Джорджия уселась за накрытый стол и пристроила Слэппи на соседнем стуле.

– Не могу поверить, что я не пошла на день рождения к Элисон, – простонала она.

– Сожалею, – ответила ее мать, наливая себе в кружку кофе, – но есть правила и мы должны следовать им. Мы не можем позволить себе споры, вопли и матчи по рестлингу. Мы ведь остались только втроем, после смерти папы.

– Я… я знаю, – с запинкой произнесла Джорджия.

– Поэтому мы должны поддерживать друг друга. И жить в мире друг с другом. То, что произошло вчера, просто возмутительно.

– Я знаю, – мягко повторила Джорджия. – Но это не моя вина.

Миссис Буншофт медленно потягивала кофе из белой кружки, не отводя глаз от дочери.

– Я подумала об одном хорошем деле, которое ты можешь сделать сегодня, чтобы я больше не сердилась, – объявила она. – Это связано с твоим болваном.

Лицо Джорджии просветлело.

– Правда? И что же?

– Вчера вечером я говорила с миссис Крамер. Ты ведь знаешь ее дочку Мэгги, не так ли?

Джорджия кивнула, пережевывая кусочек тоста.

– Да. У Мэгги сломана нога.

– Не совсем так, – уточнила ее мать. – Мэгги сейчас в инвалидном кресле, бедняжка. У нее серьезный перелом бедра.

Джорджия проглотила тост и потянулась к кувшину с апельсиновым соком.

– И что же ты хочешь, чтобы я сделала?

Миссис Буншофт поставила кружку с кофе

и перегнулась через стол:

– Я подумала, что было бы очень мило, если бы ты со Слэппи зашла к Мэгги и устроила для нее маленькое представление. Она чувствует себя одинокой и подавленной. Это бы ее наверняка подбодрило.

На лице Джорджии расплылась улыбка.

– Отличная мысль, мам! Я это сделаю! – Она повернулась к Слэппи: – Мы как раз опробуем наш новый номер, верно, Слэппи? – И сама же писклявым голоском Микки-Мауса за него и ответила: – Верно.

«Это и впрямь отличная мысль, – подумал Слэппи. – Они даже и сами не знают, насколько отличная. Может, мне все-таки не придется их убивать.

Участие в этом спектакле и будет моим добрым делом. И на этот раз ничто его не испортит».

– Доброе утро. – В кухню вошла Стелла. На ней были белые шорты и лиловая маечка без рукавов. На голову она уже успела надеть свою сиреневую панамку. – Я тоже пойду, – заявила она.

15

Крамеры жили в большом каменном белом доме, украшенном вдоль фасада белыми колоннами. Он стоял на вершине довольно крутого подъема, превращенного в газон со стороны парадного входа.

С обеих сторон от колоннады вдоль дома тянулись цветники. Трава на склоне, ведущем к улице, была мягкой и коротко подстриженной, ее окаймляли так же аккуратно подстриженные вечнозеленые кусты и красивые высокие деревья.

День был такой чудесный и солнечный, что Джорджия решила устроить свое чревовещательское представление прямо на лужайке перед домом. Она выкатила Мэгги и поставила ее кресло перед клумбой с цветами. Затем из гаража вынесла складной стул для себя.

Мэгги было одиннадцать лет. Это была невысокая тоненькая девочка с волнистыми светлыми волосами, яркими зелеными глазами и ос-лепительной улыбкой. Но в последнее время она редко улыбалась. Она была спортивной и очень подвижной, из тех детей, которым никогда не сидится на месте.

С тех пор как она сломала бедро, когда, будучи на каникулах с родителями, каталась на водных лыжах, она чувствовала, будто попала в западню. Западней было инвалидное кресло.

Джорджия надеялась, что, проведя какое-то время с Мэгги, сможет хоть немного подбодрить девочку. Щурясь от солнца, Джорджия уселась на складной стул и устроила Слэппи у себя на коленях.

– У меня пока не очень-то хорошо получается, – призналась она Мэгги. – Я только-только получила Слэппи, и у меня еще не было времени как следует отработать с ним какой-нибудь номер.

Джорджия ожидала, что Стелла сейчас ввернет что-нибудь язвительное, но та обещала матери, что будет вести себя лучшим образом.

Она не стала делать обычных ехидных замечаний. Скрестив ноги, она сидела в тени вечнозеленого дерева, рассеянно расправляя стебельки травы; лицо ее было скрыто мягкими полями сиреневой панамки.

Джорджия просунула руку в дырку на спине болванчика, нащупала там рычажки для управления ртом и глазами. Для проверки несколько раз открыла и закрыла рот куклы.

– Я немного нервничаю, – сказала она, прокашлявшись.

– С чего тебе нервничать? – удивилась Мэгги, ерзая в кресле. – Это всего лишь я. А ты ведь знаешь, меня что угодно рассмешит.

– Спасибо за поддержку. Мне она необходима, – улыбнулась Джорджия. И повернулась к Слэппи: – Как ты сегодня поживаешь, Слэппи?

– Бре-ке-ке-ке! – ответила она за него.

– Это еще что значит? – строго спросила Джорджия.

– Это значит, что меня жаба душит, – ответил Слэппи.

Шутка получилась так себе, но Мэгги засмеялась.

– Грудная жаба? Ты что, болен, Слэппи? – спросила Джорджия болванчика. И заставила его губы раскрываться и закрываться, постукивая:

– Нет. Я жадничаю.

– Так тебе чего-то жалко?

– Жалко у пчелки. А у меня занозы!

Мэгги засмеялась и захлопала ладонями по подлокотникам кресла.

– Джорджия, ты молодец! – воскликнула она. – Я даже почти не замечаю, как ты шевелишь губами!

– Ха-ха, – саркастически отозвалась Стелла. – Напомните мне, когда надо смеяться.

– Стелла, ты же обещала! – рассердилась Джорджия.

– Упс! Прошу прощения, – пробормотала ее сестренка.

– Давай, покажи ещё что-нибудь, – попросила Мэгги. – Мне нравится писклявый голосок Слэппи, он такой смешной.

– Сама ты смешная, – заставила болванчика ответить девочке Джорджия. – Сплошная смехота!

– Ну-ну, будь повежливее, Слэппи, – укорила она его. – Разве твоя мама не учила тебя хорошим манерам?

– Как она могла? – ответил Слэппи. – Она ведь была дубовой колодой.

Мэгги откинула голову назад и расхохоталась.

– Джорджия, это так мило с твоей стороны, – сказала она.

«Да! И с моей стороны тоже мило! – радостно подумал Слэппи. – Вот он я! Развлекаю девчонку со сломанной ногой. Дело – добрее не придумаешь. А всего-то и нужно, что помалкивать и строить из себя деревянного болвана.

Доброе дело Слэппи номер один!

Я еще жив! Еще жив!»

– Слэппи, а ты знаешь, как помешать дикому слону преследовать тебя? – спросила Джорджия.

– Лишить его кредитной карточки? – заставила она его пропищать в ответ высоким мышиным голоском.

– Эту шутку я уже слышала, – сказала Мэгги. – Но все равно смешно.

Джорджия снова повернулась к Слэппи, но донесшийся от дома зов заставил ее прерваться.

– Джорджия, тебя к телефону! – крикнула мама Мэгги, стоя у парадной двери.

Девочка вскочила.

– Я сейчас вернусь, – сказала она Мэгги. Она уложила Слэппи спиной на травку и, подпрыгивая, побежала к дому. «Наверное, это мама хочет мне что-то сказать», – подумала она.

Она была уже почти у двери, когда услышала вопль.

Пронзительный ужасный вой.

– Спасите! Кто-нибудь! Ааааа!!!!

Сердце Джорджии подпрыгнуло к самому горлу.

Она круто развернулась. И увидела инвалидное кресло – катящееся вниз по склону.

Резко подпрыгивающее на травяных кочках. Набирающее скорость.

Руки Мэгги беспомощно взмахивали, но хватали только воздух.

Быстрее. Еще быстрее. Кресло стрелой летело с крутого холма, прямо на проезжую часть.

Испуганный крик Мэгги звенел у Джорджии! в ушах:

– Помогите! Остановите меня! Кто-нибудь!

Джорджия увидела и Стеллу – теперь уже на ногах – неподвижную, остолбеневшую от ужаса.

Ничего не слыша, кроме крика Мэгги, Джорджия, покачиваясь, сделала несколько шагов.

Резкий визг шин об асфальт донесся до нее еще до того, как она увидела на шоссе голубой фургон.

– Не-е-е-ет!!! – беспомощно закричала Джорджия, когда кресло, подпрыгнув, столкнулось с несущейся машиной.

Сбил ли фургон Мэгги?

От ужаса в глазах у Джорджии все помутилось.

Но теперь она видела, как Мэгги вылетает из кресла. И падает прямо на асфальт.

Крик смолк.

Какая тяжкая, тяжкая тишина.

Мэгги не шевелилась.

16

– Мэгги? Мэгги? – Джорджия все время звала ее по имени, пока бежала до шоссе.

Голубой фургон успел резко затормозить. Из него стремительно выскочил водитель, молодой паренье длинными волосами, свисающими из-под ярко-красной кепки с надписью «Висконсин».

– Она в порядке? Как она? – кричал он.

Джорджия подбежала к Мэгги первой. Упала на мостовую рядом с ней.

– Мэгги, – позвала Джорджия. – Ты меня слышишь?

– Я ее не сбивал, – еле слышно проговорил водитель фургона. – Я вильнул. Она вылетела из кресла в тот момент, когда оно подскочило на бордюре обочины. Но я ее не сбивал.

– Ооох… – Мэгги застонала и подняла глаза на Джорджию. – Моя рука… – И снова закрыла глаза.

– Твоя рука? – повторила Джорджия.

– Жутко болит, – ответила Мэгги, не открывая глаз. – Я на нее упала. И я слышала, как она хрустнула. Думаю, она сломана.

– А где-нибудь еще болит? – спросила Джорджия.

Мэгги открыла глаза.

– Нет. Кажется, нет. – Она снова застонала or боли. – Только рука.

– Тебе повезло, – сказал водитель фургона.

– Повезло?! – воскликнула Мэгги. – Теперь у меня сломаны и бедро, и рука!

«Скорая» приехала через несколько минут. Миссис Крамер увезла Мэгги в больницу.

Джорджия подобрала с травы Слэппи и пошла со Стеллой домой. Из-за всего этого волнения и испуга она не успела поговорить с сестрой.

– Что случилось? – спросила она Стеллу, перекинув Слэппи через плечо. – Рядом с Мэгги была только ты одна. Как ее кресло вдруг покатилось?

Стелла опустила голову, спрятав лицо под полями панамы.

– Ну же, отвечай, – настаивала Джорджия, схватив сестру за плечо.

– Ты… Ты мне не поверишь, – заикаясь, проговорила Стелла, по-прежнему избегая взгляда старшей сестры.

Джорджия резко остановилась и развернула ее лицом к себе.

– Говори. Говори всю правду.

Стелла колебалась.

– Это сделал твой болванчик, – сказала она наконец. – Это он толкнул кресло.

– Прекрати! Прекрати! – закричала Джорджия, тряся сестренку за плечи. – Прекрати выдумывать дурацкие небылицы! Что случилось на самом деле?! Ты ведь сама не толкнула кресло, нет?!

– Что? Конечно же, нет, – выдохнула Стелла. А потом расплакалась, сдерживаемые рыдания заставляли ее плечи вздрагивать. – Ее толкнул болванчик, Джорджия. Ты должна мне верить! Я… я вообще-то не смотрела на нее. Я наблюдала за белкой на дереве.

– И? – допытывалась Джорджия, продолжая держать Стеллу за плечи. – И что потом? Что ты видела?

– Я услышала крик Мэгги, – ответила та. По щекам ее катились слезы. – Я повернулась и увидела Слэппи. Он стоял позади кресла. А кресло… кресло двигалось. Ехало вниз под горку.

Джорджия закатила глаза.

– Ну и что же сделал Слэппи?

– Я… Я точно не знаю, – сказала Стелла. – Я была слишком испугана. Я не смотрела на него. Я смотрела на Мэгги. Думаю, Слэппи опять упал в траву. Он подтолкнул ее. А потом упал туда, где ты его оставила.

– Но это же безумие! – воскликнула Джорджия. Она сняла безжизненную куклу с плеча и сунула сестре под нос. – Посмотри на него, Стелла. Посмотри, повнимательней посмотри.

Стелла, дернувшись, подалась назад.

– Не хочу я на него смотреть. То есть я уже на него смотрела, Джорджия.

– Посмотри на него, – настойчиво повторила Джорджия. – Это же просто кукла, так? Он сделан из дерева, так? Это тряпичный костюмчик с головой и ботинками, и только. Так?!

– Я не сумасшедшая, – завопила Стелла. – Не сумасшедшая!

«Еще какая сумасшедшая, – с горечью подумал Слэппи. – На самом деле Стелла лжет, – понял он. – Она чокнутая. Я не прикасался к тому несчастному креслу. Я лежал себе спокойно на спине, на травке. Я вообще не двигался. Я даже не видел, что произошло. Стелла – лгунья, – решил Слэппи. – Опасная лгунья. Она погубила оба моих добрых дела. Оба! Я опять должен начинать с нуля, и все из-за нее. А время уходит. Что ж… Боюсь, уходит время Стеллы. Не знаю, с чего ей так приспичило отравлять жизнь Джорджии. Но я не могу позволить ей погубить мою. Придется Стеллу прикончить. Сегодня же ночью».

Вечером этого же дня в столовой после ужина Джорджия работала над своим естественнонаучным проектом для школы, разложив его на обеденном столе. Она все время заглядывала в банку с улитками, заносила результаты своих! наблюдений в специальную таблицу и что-то тщательно зарисовывала.

Слэппи был усажен на стуле напротив нее. Неподвижным взором он таращился прямо перед собой на улиток. Но отнюдь не на них было обращено его внимание.

Он прислушивался к телефонному разговору, который мама Джорджии вела в соседней комнате. Она уже полчаса беседовала со своей сестрой, и говорили они о Стелле.

– Ситуация дошла до той грани, за которой я уж не знаю, что и делать, – говорила миссис Буншофт. – Стелла всегда была трудным ребенком. Но по крайней мере, прежде она никогда не применяла насилия.

Мать Джорджии взволнованно ходила взад– вперед по гостиной, прижимая к уху телефонную трубку. Каждый раз, когда она проходила мимо открытой двери в столовую, Слэппи мог видеть ее расстроенное лицо.

– Знаю, знаю, – говорила она, вздыхая. – Говорить неправду и выдумывать всякие дикие небылицы – это одно. С этим я еще могу справиться. Но честное слово, Лила, я думаю, что Стелла столкнула с холма эту бедную девочку в инвалидном кресле.

Миссис Буншофт ходила по комнате быстрыми шагами, поправляя свободной рукой свои темные волосы.

– Не знаю, почему Стелла так завидует Джорджии, – продолжала она дрожащим от волнения голосом. – Я этого не понимаю, Лила. Но ситуация вышла из-под контроля.

– Знаю, да, знаю. Я весь вечер беседовала со Стеллой. Пыталась пробиться к ней. Но она продолжает настаивать, что Мэгги толкнул чревовещательский болванчик, новая игрушка Джорджии. Можешь себе представить?

– Стелла все время твердит об этом болванчике. Постоянно сваливает на него вину за ужасные вещи, которые делает сама… Даже и не знаю… Может, стоит… Может, мне и стоит отвести ее к врачу…

«В этом нет необходимости, – думал Слэппи, продолжая таращиться на банку с улитками. – Тебе не придется утруждать себя и водить ее к врачу. Нынче ночью я сам позабочусь о Стелле».

17

Позже Джорджия прибралась в столовой. Потом, пожелав матери спокойной ночи, понесла Слэппи к себе наверх.

Болванчик искоса бросил взгляд через коридор на комнату Стеллы, дверь которой осталась приоткрытой. Там было темно.

«Это хорошо, – подумал он. – Стелла оставила для меня дверь открытой. Тем проще.

Разумеется, завтра, когда Стеллу найдут мертвой, все они будут очень грустными.

И Джорджия будет искать утешения у меня. И это зачтется мне как доброе дело».

– Прости, что я не обращала на тебя внимания сегодня вечером, Слэппи. – Джорджия поднесла болванчика к лицу. И тут же за него отве-тила:

– Да ладно, ничего.

– Ну тогда спокойной ночи. – Она усмехнулась. – Спи крепко и не позволяй, чтобы тебя кусали термиты.

И она начала укладывать его на высокую книжную полку.

«Нет, постой! – мысли Слэппи отчаянно метались. – Спусти меня вниз! Опусти меня на пол, где ты оставила меня вчера!»

А она затолкала его подальше на высокую полку и прислонила спиной к стене.

«Зачем она это делает? – спрашивал себя Слэппи, таращась на девочку. – Разве она не знает, что затрудняет мне путь через коридор, в комнату ее сестры?»

Слэппи вздохнул.

«Ни минуты покоя в этом доме. Мало того, что мне необходимо исполнить три добрых дела, иначе я покойник. Но зачем обязательно так усложнять мою задачу?»

Несколько минут спустя Джорджия выключила свет и юркнула в постель. Слэппи подождал, пока ее дыхание не станет ровным. Вот теперь он уверен, что она заснула.

«Мне придется слезть вниз, – решил Слэппи. – Очень медленно и спокойно.

У меня нет выбора. Я должен это сделать.

Я не могу допустить, чтобы Стелла и впредь портила все мои добрые начинания, а потом свалила на меня все, что натворила сама».

Он отделился от стены. Подполз к краю полки. Выглянул вниз. До пола далеко, но можно легко спуститься, если перебираться с полки на полку. А с самой нижней падать уже невысоко.

«Ну, поехали», – сказал себе Слэппи.

Он осторожно повернулся лицом к стене. Потом лег на живот, бесшумно перевалился через край полки и повис, цепляясь за ее верхнюю доску.

Мгновение его большие башмаки болтались в воздухе, а потом нащупали вторую полку. Медленно он перебрался на нее и начал переваливаться на следующую.

Но на этот раз его башмак за что-то зацепился. И что-то слишком сильно толкнул. Книги начали падать. Бум! Бум! – рушились они на пол.

– Нет! – невольно вырвалось у Слэппи.

Его руки соскользнули с полки. Он упал. Приземлился с громким: тук! А сверху на него обвалилась еще одна стопка книг. Ой! На голову упал тяжелый словарь, а может, энциклопедия. Яркие красные звездочки вспыхнули перед глазами.

Со стоном он повернулся к кровати. Разбудил ли этот шум Джорджию? Да.

К своему ужасу Слэппи увидел, что она шевельнулась и приподняла голову.

18

– Стелла? – пробормотала она сонно. – Это ты?

Несколько секунд она подождала ответа.

Слэппи неподвижно замер на полу бесформенной кучкой, окруженный упавшими книгами.

Веки Джорджии сомкнулись, голова бессильно опустилась на подушку. Слэппи издал вздох облегчения. Он не любил ходить по краю пропасти.

Поднявшись на ноги, он поправил галстук-бабочку, поддернул вниз обшлага своей спортивной курточки. Кинул последний быстрый взгляд на Джорджию. Она уже снова крепко спала, темные волосы падали ей налицо.

Слэппи на цыпочках прокрался к двери. Оглядел коридор. А потом прошмыгнул в комнату Стеллы.

Непроглядная темнота заставила его моргнуть. Плотные занавески на ее окне были задернуты, не пропуская в комнату лунный свет.

Несколько мгновений Слэппи стоял в дверях, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, а затем медленно двинулся к кровати.

К его удивлению, матрас почему-то лежал на полу. Слэппи чуть не упал, споткнувшись об него.

Моргая, он разглядел в темноте посреди кровати две подушки, смятую простыню и одеяло.

Стеллы там не было.

Чей-то кашель на другом конце комнаты заставил его резко обернуться. Блеснул свет.

– Э? – только и успел ахнуть Слэппи.

А затем Стелла, одетая, в джинсах и свитере, в своей дурацкой сиреневой панамке на рыжих вихрах…

Стелла, с глазами, распахнутыми от ярости, с губами, искривленными гневной бранью…

Стелла, сжимающая обеими руками топор на длинном топорище… Лезвие его поблескивало под светом лампы с потолка, так ярко сверкало…

У Слэппи на мгновение закружилась голова. Блеск приковал его к месту, словно загипнотизировал. Стелла кинулась на деревянного бол-ванчика через всю комнату. Рыча от ярости, она высоко вскинула топор. Слэппи беспомощно взирал, как лезвие взлетает вверх, словно сияющая звезда. А потом Стелла снова зарычала и с размаху опустила топор вниз.

– Ааааа! – из широко раскрытого рта Слэппи вырвалось завывание боли, когда первый взмах раскроил его ботинок. Расщепил надвое его ногу.

Он попытался увернуться. Но не мог двинуться с места. Глаза Стеллы от ярости выкатились, когда она снова замахнулась топором. И опустила его прямо на макушку Слэппи.

Сквозь собственный крик он услышал треск – мерзкий звук расщепляемого дерева. Красные огоньки вспыхнули перед глазами, все ярче, ярче… Боль пронзила его тело с головы до ног.

«Мне конец, – понял Слэппи. – У меня нет ни малейшего шанса».