Текст книги "Кошмар Слэппи"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Р.Л. Стайн – Кошмар Слэппи

Аннотация

Слэппи изумленно таращился на лежащего в ящике навытяжку деревянного болванчика. Кукла была его точной копией. «Где ты раздобыл этот хлам?» – спросил он саркастически, однако глаза его тревожно заметались из стороны в сторону. Джимми О'Джеймс аккуратно взял в руки новую куклу и пачку пожелтевшей бумаги. «Я нашел его в волшебной лавке. А это инструкция, как привести к жизни вот этого, другого болванчика, и как заставить тебя заснуть навечно!»

1

Джимми О'Джеймс поддернул рукава черного свитера с воротником-хомутом. Нервно пригладил тыльной стороной ладони свои короткие каштановые волосы. Рука была холодной и влажной.

Через дырочку в занавесе он посмотрел на публику в зрительном зале. Там царил полумрак, но ему видны были полные предвкушения лица, хлопающие руки. Дети тянулись вперед на своих креслах, подталкивали друг друга локтями, тихонько перешептывались, готовые к началу представления.

Джимми отступил на шаг от занавеса, усадил поудобнее у себя на руке чревовещательскую куклу – деревянного болванчика, смахнул какую-то ниточку с его яркой, в красно-белую клетку курточки, поправил красный галстук-бабочку.

– Убери от меня свои волосатые лапы, – скрипучим голосом буркнул деревянный человечек. – Только притронься ко мне еще раз – и тебе конец!

– Послушай, Слэппи… – сердито прошипел Джимми, не разжимая зубов. Он увидел, как помощник режиссера машет ему. Занавес вот-вот должен был подняться.

Пора начинать представление.

Через усилитель грянула музыка фанфар. Дети в зрительном зале начали успокаиваться.

Джимми О'Джеймс крепко сжал куклу.

– Предупреждаю тебя, Слэппи… – шепнул он.

– Чем это воняет? – прервал его деревянный человечек. При разговоре его губы постукивали, холодные голубые глаза стреляли на-право и налево. – Это у тебя изо рта? Или ты во что-то вляпался за кулисами?

– Зззаткнись! – прошипел Джимми. Он резко встряхнул ухмыляющегося болванчика. – Это твой последний шанс!

Слэппи, откинув голову, издал резкий презрительный смешок.

– Это твой последний шанс, Джимми, – проскрипел он. – Твой последний шанс быть забавным.

По щеке Джимми ползла большая капля пота. Он стер ее свободной рукой.

Украдкой бросил взгляд назад. И увидел, что два молодых парня из труппы таращатся на него, глядя, как он препирается с деревяшкой.

– Э… Просто разогреваюсь, – пояснил он им.

– У меня есть для тебя одно упражнение по разогреву, Джимми, – пробурчал Слэппи. – Ступай прыгни с обрыва.

На сцене конферансье уже начал представлять их:

«Леди и джентльмены… Мальчики и девочки… Давайте как следует поприветствуем лучшего в мире чревовещателя – Джимми О'Джеймса и его славного маленького приятеля Слэппи!»

Зрительный зал разразился аплодисментами.

– Славный маленький приятель?! – возопил деревянный человечек. – Меня сейчас вырвет!

Джимми вцепился в деревянный затылок куклы.

– Не пакости, Слэппи, – еще раз предупредил он. – Я не шучу. Это твой последний шанс.

По деревянной физиономии расползлась нарисованная красная ухмылка. Болванчик захихикал.

– Не волнуйся. Я тебя не подведу.

Снова грянули аплодисменты.

Занавес раздвинулся.

Обняв смеющегося Слэппи, Джимми выбежал на сцену, чтобы начать представление.

2

По лбу Джимми катились крупные капли пота. Но он должен был признать, что представление шло очень неплохо. Он провел на сцене уже пятнадцать минут, и пока никакой катастрофы не произошло.

– Ты что, забыл, что это комический номер? – спросил Слэппи. – Здесь есть только одна забавная вещь – твоя физиономия.

Публика взвыла от смеха. Дети колотили ладонями по коленкам и по ручкам кресел.

Им нравились грубые реплики Слэппи, нравилось то, как он оскорблял Джимми. Им казалось, что более смешного представления они в жизни не видели!

«Если бы только они знали, – с горечью думал Джимми. Его рука тряслась, когда он взял стакан, чтобы отпить глоток воды. – Если бы только они знали, что это не представление!»

– Джимми, какой рукой ты ешь суп, правой или левой? – спросил Слэппи.

– Правой рукой, – ответил Джимми.

– Вот странно. А я пользуюсь ложкой.

И снова смех.

Голос болванчика снизился до рычания:

– А что ты скажешь, Джимми, если я ткну тебя вилкой в глаз?

– Э? – Джимми громко сглотнул. Пот катился по его щекам, ярко поблескивая в свете прожекторов.

– Что ты скажешь, если я ткну тебя вилкой и глаз? – угрожающе повторил Слэппи.

– Я… Я не знаю, – заикаясь, пробормотал Джимми. – Прошу тебя, Слэппи, не надо…

– Ты скажешь «Ай!», – провозгласил деревянный человечек, и, откинув назад голову, залился жестоким пронзительным смехом.

Несколько детей в зрительном зале тоже засмеялись. Однако многие промолчали.

– Это совсем не смешно, Слэппи, – сказал Джимми. Голос его дрожал. – Давай не будем злыми, ладно?

– А вот загадка, – объявил Слэппи. – Какая разница между тобой и кучей желтой собачьей блевотины в шесть футов высотой?

– Слэппи, прекрати! – резко вскрикнул Джимми. – Это нехорошая загадка!

– Это плохая загадка, – воскликнул Слэппи, – потому что разницы нет никакой! Хии-хии-хии!

На сей раз из всех присутствовавших в зале смеялся один Слэппи.

В публике прокатился обеспокоенный шумок. Дети начали перешептываться друг с другом.

Джимми встряхнул Слэппи.

– Я тебя предупреждал, – прошипел он.

Джимми кашлянул. Горло у него пересохло, как будто было засыпано песком. Он снова потянулся за стаканом с водой и опрокинул его.

Дети ахнули, когда стакан вдребезги разбился о доски сцены.

Джимми соскочил с табурета и быстрыми шагами направился к краю рампы.

– Эй, ребятишки, а мне пришла в голову одна идея! – обратился он к публике, заставляя себя улыбнуться. – Кто хочет подняться ко мне сюда и познакомиться со Слэппи?

Молчание. Добровольцев не находилось.

– Эй! Давайте, лезьте сюда, ребята! Я не кусаюсь! – прокричал Слэппи.

– А у меня есть замечательный приз для того, кто выйдет на сцену, чтобы поговорить со Слэппи, – объявил Джимми.

Несколько малышей подняли руки.

Джимми выбрал мальчугана в третьем ряду. Все приветственно зашумели и зааплодировали, когда парнишка стал подниматься по ступенькам.

– Веди себя как следует, Слэппи, – шепнул Джимми.

В ответ Слэппи лишь рассмеялся.

3

Мальчик вскарабкался на сцену. Он был крупный, плотный, с короткими светлыми волосами и круглой розовой физиономией. На нем была надета синяя майка с карманом спереди, растянутая настолько, что спускалась чуть не до колен его мешковатых штанов цвета хаки.

– Как тебя зовут? – спросил Джимми, пододвигая микрофон поближе к розовой рожице паренька.

– Фредди, – ответил тот.

– Ну-ка, Фредди, поздоровайся со Слэппи, – ободряюще произнес Джимми.

– Тебе никогда не случалось нырять в тарелку со спагетти? – поинтересовался Слэппи, наклоняясь до тех пор, пока его физиономия не оказалась совсем рядом с лицом Фредди.

Тот нервно усмехнулся:

– Э? Спагетти? С какой стати мне нырять в спагетти?

– Уж больно ты похож на жирную мясную тефтелю, на мой взгляд, – язвительно проскрипел Слэппи.

Кое-кто из ребятишек засмеялся, кое-кто ахнул.

– Слэппи, веди себя прилично… – взмолился Джимми.

– Ну-ка, проверим, какова на вкус эта большая тефтеля, – крикнул Слэппи.

Его голова метнулась вниз. Рот, оказавшись возле розового уха мальчишки, приоткрылся.

Все присутствующие в театре услышали громкое «хрусть!», когда деревянные челюсти куклы плотно сомкнулись на ухе мальчика.

– Ооой-ооой-ооой! – взвыл Фредди от боли.

– Слэппи, отпусти! Отпусти его! – завопил Джимми.

Мальчик, спотыкаясь, рванулся вперед.

Слэппи, вывернувшись из рук Джимми, не отцеплялся от Фредди, его деревянные губы крепко сжимали ухо визжавшего ребенка.

– ПОМОГИТЕ! БОЛЬНО!!! Оой-оой! Больно!

– Слэппи! Я тебя предупреждал! – выкрикнул Джимми. Он схватил деревянного болвана за воротник его спортивной курточки в красно– белую клетку и сдавил ему шею.

– Отпусти! Сейчас же отпусти его, Слэппи!

Детвора в зрительном зале орала и визжала.

Водители вопили. Несколько человек бросились к сцене.

– Ооой-ооой! УБЕРИ ЕГО! – Фредди завывал, так ему было больно, его лицо стало теперь ярко-красным. Он хлопал по болвану руками, пытаясь сбросить его с себя.

– Слэппи, ну пожалуйста… – беспомощно умолял того Джимми.

Теперь уже все дети были на ногах. Кресла скрипели и хлопали. От стен эхом отдавался гулкий топот ребятишек, бросившихся к выходу из зала.

– Ооой-ооой! – выл Фредди в агонии.

В конце концов нарисованный красной краской рот Слэппи медленно приоткрылся.

Фредди рухнул на доски сцены.

Слэппи откинул голову назад, его голубые глаза дико метались из стороны в сторону. Он разинул рот, и оттуда понесся пронзительный вой.

Громче любой пожарной сирены, любой сирены «скорой помощи» – оглушительный свист перекрыл все крики и вопли зрительного зала.

Громче… Еще громче…

– Двери заперты! – взвизгнула какая-то женщина, ее восклицание было почти заглушено невыносимым для слуха звуком, исходившим из раскрытого рта Слэппи.

– Мы не можем выйти!

– Выпустите нас! Выпустите нас!

– Мои уши! Мне словно нож в уши вонзили!

– Велите ему перестать! Велите ему перестать!

– Ооой-ооой! Мои уши! Мои уши, они сейчас лопнут!

– Ох… Больно! До чего же больно!

4

Джимми О'Джеймс пинком распахнул дверь гримерки и с силой швырнул Слэппи внутрь.

Слэппи проехался по полу и остановился, уткнувшись в облупившуюся зеленую стену.

Войдя, Джимми с размаху захлопнул за собой дверь, но он шарахнул ею так сильно, что она снова отскочила, приоткрывшись. Он этого не заметил.

Он ураганом ринулся через всю крошечную комнатку и вздернул деревянного человечка в воздух за отвороты курточки.

– Последний раз… – Джимми задыхался, давясь словами, он был так зол, что едва мог говорить, он трясся всем телом, сердце в груди бешено колотилось. – Говорю тебе… Это последний раз, когда ты испортил мне представление, Слэппи! – И шваркнул куклу на гримировальный столик.

Голова Слэппи звонко стукнулась о мутное зеркало.

Он рассмеялся кудахтающим смешком.

– Испортил представление, Джимми! Ты что, рехнулся? После сегодняшнего дня ты прославишься!

Джимми вздохнул:

– Я больше никогда не получу работу. Ты погубил мою карьеру, Слэппи. Мне конец! Конец! Ну что, теперь ты рад? Доволен собой?

Слэппи закинул ногу за ногу.

– Тебе стоит пойти проветриться, Джимми, – сказал он ободряюще. – Ты ужасно выглядишь.

– Закрой свой рот! – взвизгнул Джимми. Он сделал глубокий вдох и задержал дыхание, скрестил руки поверх своего черного свитера, крепко сжав их.

«Держи себя в руках, – приказал он себе. – Держи себя в руках».

Но это было не просто. У Джимми до сих пор в ушах стоял исполненный ужаса крик детей в зрительном зале. До сих пор маячили перед глазами их искаженные страхом лица, их руки, зажимающие уши. Он до сих пор видел и самого себя, умоляющего Слэппи прекратить это невыносимое для слуха завывание сирены.

Джимми уронил голову в ладони.

– Не видать мне больше работы, – повторял он прерывающимся от волнения голосом. – Ни один театр никогда в жизни не наймет меня!

– Это же шоу-бизнес, – усмехнулся Слэппи.

Джимми поднял голову и через всю комнату

глянул на болванчика.

– Тебе тоже никогда впредь не работать. Я говорил всерьез, Слэппи, можешь мне поверить. Тебе конец. Это был твой шанс.

Деревянная голова куклы отрицательно качнулась.

– Тебе без меня не обойтись.

Глаза Джимми сердито сверкнули.

– Да ну?

– Без меня у тебя нет номера, – настаивал Слэппи. – Без меня у тебя нет ничего. Ты дешевый чревовещатель, который шевелит губами. И который не способен отличить хорошую шутку, если услышит ее. Чего с тобой никогда не бывало.

Слэппи соскочил с гримировального столика. Его блестящие черные ботинки громко стукнули об пол.

– Ты убожество, – сказал Слэппи. – Убожество во всем. Но смотри, что я нынче для тебя сделал: завтра ты появишься во всех газетах страны.

– Послушай… – начал было Джимми.

– Я нужен тебе, Джимми, старина, – продолжал Слэппи. – Как еще придурок вроде тебя смог бы попасть во все газеты? Ну, подумаешь, заставили мы эту мелюзгу повопить и поплакать чуток. Ну, подумаешь, лопнули кой у кого барабанные перепонки. Велика беда! А ты прославишься!

– НЕТ!!! – вскричал Джимми, тяжело дыша. – Нет! Впредь такого не будет! С тобой покончено, Слэппи! Вот. Взгляни на это. Я пока-жу тебе, почему с тобой покончено.

Слэппи раскрыл было деревянные губы, чтобы что-то ответить. Но ничего не сказал и молча глядел, как Джимми выдвинул ящик грими-ровального столика.

– Вот почему тебе конец. Вот почему ты никогда больше мне не понадобишься!

Слэппи осторожненько приблизился на шаг поближе.

Его холодные голубые глаза не отрывались от ящика.

– Ну вот, изволь. Смотри внимательнее, – приказал он деревянному человечку.

Слэппи уставился в ящик.

Из его глотки вырвался пискливый звук удивления:

– Нет! Нет! Не могу в это поверить!

5

Слэппи изумленно таращился належавшего в ящике навытяжку деревянного болванчика. Ошибки быть не могло. Кукла была его точной копией.

Слэппи наклонился и коснулся деревянного лица. Впился взглядом в глаза болванчика – холодные, голубые, точь-в-точь как его собственные. Покрутил из стороны в сторону его голову.

Схватил за запястье его безжизненную руку и приподнял. Потом позволил ей упасть обратно в ящик.

– Где ты раздобыл этот хлам? – спросил Слэппи, закончив осмотр.

Джимми О'Джеймс аккуратно взял в руки новое чучело.

– Его зовут Уолли. Я нашел его в волшебной лавке.

– Надо же, какой красавчик, – сострил Слэппи.

Джимми не засмеялся.

– Он тебе никого напоминает, Слэппи? Он был сделан тем же злобным кукольником, который смастерил и тебя.

– Не говори «злобным»! – вспыхнул Слэппи.

– Злобным, – повторил Джимми. – Сделавший тебя кукольник был злым волшебником. Иначе о нем и не скажешь. Он смастерил тебя из доски от гроба и…

– И с тех пор я твой до гробовой доски, – воскликнул Слэппи. Он разинул рот и залился

резким, пронзительным смехом.

Выражение лица Джимми оставалось торжествующим.

– Я не шучу, – спокойно сказал он. – Возможно, Уолли – это более ранняя модель.

– Да какая разница, – сердито вскричал Слэппи, пнув ящик тяжелым черным ботинком. – Ты не можешь использовать его в своем представлении, Джимми! У него нет моего шарма!

– Зато к нему прилагается кое-что интересное, – ответил Джимми. – И это кое-что сделает мою жизнь лучше – и покончит с твоей.

– Тра-ля-ля, болтовня, – саркастически процедил Слэппи, однако глаза его тревожно забегали. На всякий случай он отступил, пока Джимми тщательно укладывал нового болванчика в коробку.

Потом Джимми открыл маленькую дверцу в днище ящика и вытащил оттуда стопку измятых пожелтевших листков.

– Ты что, бутерброды в них заворачивал? – съязвил Слэппи.

Джимми не удостоил вниманием это замечание. Он торопливо перебирал страницы. Затем поднял на Слэппи глаза.

– Это инструкция, – сказал он, – написанная мастером-кукольником, собственноручно.

Слэппи воззрился на листки в руках Джимми и ничего не сказал.

– Это, – продолжал Джимми, – инструкция о том, как контролировать злую силу, вселившуюся в твое тело. На этих страницах сказано, как привести к жизни второго болвана и как заставить тебя заснуть навечно!

У Слэппи аж челюсть отвисла. Нарисованная на его лице ухмылка стала блекнуть, глаза с негромким щелчком широко распахнулись.

Слэппи тряс головой, переводя взгляд с Джимми на своего лежащего в ящике близнеца и обратно.

– Скажи «до свидания», Слэппи, – холодно произнес Джимми.

6

– Никогда! – взвизгнул Слэппи в ответ. – Никогда! Никогда!!!

С яростным воплем он ринулся на болванчика. Ухватился за него обеими руками и вывернул из ящика.

Свирепо рыча, крутанулся и с размаху шарахнул безжизненной марионеткой о стену. Изо всех сил. И еще раз. И еще.

При каждом ударе о стену голова болванчика издавала гулкий стук. Его деревянные ручки беспомощно болтались вверх и вниз, в то время как Слэппи боролся с ним.

– Прекрати, – приказал Джимми. – Отдай мне эту куклу, Слэппи, сейчас же!

Но Слэппи лишь еще шире разинул рот в новом крике ярости. Он прижал коленом грудь болванчика, покрепче обхватил руками его тонкую шейку и… оторвал ему голову.

Он швырнул голову на гримировальный столик. Та угодила в зеркало и, отскочив от него, грохнулась на пол.

Затем Слэппи скинул безголовое тело обратно в ящик и, вытянув руки, раскрыв в хриплом зверином рыке рот, коршуном ринулся на Джимми.

Не ожидавший этого чревовещатель попятился и споткнулся о ножку стола.

Прежде чем он успел коснуться пола, жесткие руки Слэппи вцепились ему в глотку.

– Не беспокойся насчет этого болвана, Джимми, – прошипел Слэппи, едва переведя дух. – Я приделаю ему отличную новую голову – твою!

Деревянные ладони все сильнее сдавливали горло Джимми, и с нечеловеческой силой, со всей своей злобой Слэппи начал откручивать ему голову.

7

– Ххх… – Джимми издал сдавленный стон. – Воздуха… воздуха…

Свет в его глазах начал меркнуть…

Комната куда-то поплыла…

Деревянные руки все глубже впивались в его горло, сжимая его, не давая дышать.

В ушах зазвенел громкий тоненький смех.

Не смех Слэппи.

Что это, ему уже мерещится? У него слуховые галлюцинации?

Нет.

Руки марионетки соскользнули с его шеи.

Хватая ртом воздух, ощущая, как колотится сердце, Джимми повернулся к двери. И увидел девочку.

Девочку лет двенадцати или тринадцати, с темными волнистыми волосами и зелеными глазами. На ней был ярко-желтый джемперок навыпуск поверх потертых вылинявших джинсов с заплатками на коленках.

Она опять рассмеялась.

– Это ужасно забавно, – объявила она. – До чего ж у вас здорово выходит, умора! По-моему, вы замечательный чревовещатель, мистер О'Джеймс.

Джимми резко крутанулся. Появление девочки заставило Слэппи мгновенно рухнуть на пол и теперь он лежал на спине, безо всякого выра-жения таращась в потолок.

– Как это у вас получается? – спросила гостья.

Джимми потер ноющую шею. «Не заметит ли она на ней синяков, оставленных деревянными пальцами?» – подумал он.

Прокашлялся.

Его прервал пронзительный визгливый голосок из коридора:

– Ну же, Джорджия, дай мне тоже посмотреть!

Другая девочка, ростом поменьше, с ярко-рыжими курчавыми вихрами, торчавшими из-под, сиреневой панамки с мягкими полями, и с усыпанной веснушками круглой физиономией, втолкнула первую в гримерку.

– Хватит мне все загораживать, жиртрестина, – пропищала она.

– А ты не толкайся, – вспыхнула первая.

Рыжая девчонка снова толкнула ее:

– Давай, двигайся!

Та, что повыше, закусила нижнюю губу.

– Прошу прощения, мистер О'Джеймс. Моя сестра ужасно невоспитанная.

– А сама-то ты какая? – вопросила ее сестра. Она покрепче нахлобучила панамку на голову, так что поля почти закрыли ей глаза. – Ты тоже невоспитанная. Да еще и уродина!

Слэппи, распростертый навзничь на полу, издал нетерпеливое рычание.

– Чем могу быть полезен вам обеим? – поинтересовался Джимми, растирая ноющую шею. – Как вы вообще сюда попали?

Темноволосая девчушка залилась краской.

– Я прошу прощения, честное слово. Меня зовут Джорджия Буншофт. Я пропустила представление. Мама перепутала время, и вот…

– Эй, назови ему и мое имя, свинья этакая! – со злобой вмешалась ее сестра. – Считаешь, что ты такая уж важная?! Вздумала, что можешь делать вид, что меня тут и нет?!

– Я как раз собиралась, – пробормотала Джорджия. Она закатила глаза. – Это моя сестра Стелла, – сказала она Джимми. После чего снова повернулась к сестре и прошептала сквозь стиснутые зубы: – Теперь ты помолчишь хоть немного?

– Попробуй заставь меня, – злобно парировала Стелла.

– Мы со Стеллой часто ссоримся, – заметила Джорджия, по-прежнему краснея.

– Ухти-тухти, – пробурчала Стелла.

– Мне очень жаль, что мы побеспокоили вас, мистер О'Джеймс, – мягко произнесла Джорджия.

– Ну так проваливайте! – злобно крикнул Слэппи.

Джорджия засмеялась.

– Ну как это у вас получилось?! Полное впечатление, что звук идет от куклы!

– Годы практики, – ответил Джимми, поспешно пнув Слэппи в бок.

– Ну, теперь мы можем идти? – спросила Стелла, нетерпеливо дергая сестру за руку.

Джорджия высвободилась.

– Мы опоздали на представление, – повторила она, обращаясь к Джимми. – Поэтому мама уговорила директора театра пустить нас за кулисы. Надеюсь, вы не против. Я просто хотела познакомиться со Слэппи.

– Ну, мы можем уже идти? – продолжала ныть Стелла своим противным пронзительным голоском.

Джорджия по-прежнему игнорировала ее.

– Видите ли, мистер О'Джеймс, я всю жизнь интересовалась марионетками и куклами. Я делаю своих собственных кукол и устраиваю с ними представления.

– Такие убогие! – ввернула Стелла, закатывая глаза под своей сиреневой панамкой. – Все, что ты делаешь, – все убого!

Джорджия сердито сверкнула на сестру глазами и обратилась к Джимми:

– Можно, я поздороваюсь со Слэппи за руку? – попросила она. – Вы можете сделать так, чтобы он поговорил со мной? Я люблю таких болванчиков.

– Потому что ты сама чучело вроде них! – заявила Стелла и расхохоталась.

– А твоим-то ртом кто управляет? – обратился к Стелле Слэппи с пола.

– Прошу прощения?! – Стелла резко обернулась.

– Ты так и родилась с этой сиреневой поганкой на голове или это просто какое-то отвратительное кожное заболевание? – снова спросил у Стеллы Слэппи.

– Потрясающе, мистер О'Джеймс! – воскликнула Джорджия. – Ваши губы совершенно неподвижны!

– Он шевелит губами, только когда читает, – съязвил Слэппи с пронзительным злобным смешком.

– Ну все, хватит, Слэппи, – оборвал его Джимми. Прищурившись, он посмотрел на Джорджию. – Ты в самом деле любишь марионеток и кукол?

Та кивнула.

– Я хотела бы когда-нибудь показать вам моих собственных кукол.

Он пригладил тыльной стороной ладони свои короткие каштановые волосы. Выражение лица у него было задумчивое.

– Подожди-ка пару минут в коридоре, – попросил он Джорджию. – Возможно, у меня будет для тебя сюрприз.

– Сюрприз?! – воскликнула она. – Какой?!