Текст книги "Танец смерти"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 16

Призрак вытянул Мэдлин из черной дыры и прижал к себе. Мэдлин открыла глаза.

«Джастин!»

Это был не призрак, а Джастин!

– Джастин? – слабым голосом спросила Мэдлин. – Это правда ты?

– Тише, Мэдлин, – предостерег ее Джастин и приложил свой холодный палец к ее губам. – Все в порядке. Ты в безопасности.

Значит, ледяные ладони принадлежали Джастину, а не привидению!

– О Джастин! – воскликнула Мэдлин и спрятала лицо у него на груди. – Ты ведь спас меня, понимаешь.

– Разумеется, понимаю, – ответил Джастин. – Ты очень дорога мне, Мэдлин. Даже когда огорчаешь меня.

Модлин подняла к нему лицо. Она знала, что должна принести ему свои извинения.

– О Джастин, мне так стыдно за свое поведение. Я ведь шла к тебе, чтобы попросить прощения. И спросить, чем я могу загладить свою вину перед тобой. А затем случилось это… это несчастье.

Джастин засмеялся.

– Я рад слышать, что ты возвращалась ко мне, – ответил он. – Если ты действительно хочешь загладить свою вину, то можешь кое-что сделать.

– Что? – спросила Мэдлин, сердце ее сильно забилось. В глазах Джастина светилась какая-то особенная теплота.

– Выходи за меня замуж, Мэдлин.

Мэдлин затрепетала всем телом. Он хочет жениться на ней! Хочет, чтобы она стала его женой! Она почувствовала себя такой счастливой, что от радости ей захотелось захлопать в ладоши. Она, не отрываясь, смотрела в его голубые глаза, пока он ждал ее ответа.

– Джастин, есть одно обстоятельство, о котором ты прежде должен узнать, – медленно произнесли она.

Лицо Джастина потемнело:

– Ты хочешь отказать мне? Собираешься сказать, что не хочешь быть моей женой?

– Конечно, нет, – живо ответила Мэдлин. – Больше всего на свете я хочу стать твоей женой.

Когда она поняла, что сказала, то страшно покраснела. Джастин только улыбнулся.

– Твоя непоследовательность просто очаровательна. – Он склонил голову и поцеловал ее в кончик носа. – Могу ли я принять твои слова за согласие?

– Джастин, – очень серьезно заговорила Мэдлин, – я не хочу, чтобы между нами были секреты. Прежде чем я дам тебе свое согласие, мне надо рассказать тебе кое о чем из своего прошлого. Возможно, когда ты узнаешь об этом, ты сам откажешься от меня.

– Я никогда не откажусь от тебя, Мэдлин, – ответил Джастин и крепче обнял ее. – Ничто не может изменить мое отношение к тебе. Но расскажи свою историю, если тебе так будет легче.

Мэдлин заглянула в ослепительно голубые глаза Джастина.

– Моя мать была сумасшедшей, – призналась она. Ей пришлось глубоко вздохнуть, чтобы набраться мужества и продолжить. – Все думают, что мои родители погибли от несчастного случая. Но это не так…

«Я не могу, – мысленно страдала Мэдлин. – Как и могу ему рассказать, что случилось на самом деле?»

– Что? – спросил он. – Ты можешь рассказать мне все.

– Правда состоит в том, что моя мать убила моего отца. А потом застрелилась сама, – закончила свое признание Мэдлин.

– Мэдлин, – прошептал Джастин, – какое это было ужасное потрясение для тебя.

– Но ты не понимаешь, Джастин! – взволнованно воскликнула девушка. – А что, если я точно такая же, как моя мать? Что, если мы поженимся, а я потом сойду с ума? Вдруг я попытаюсь причинить тебе вред? Тебе нужна такая жена? Скажи, Джастин!

Джастин склонился к ней и нежно коснулся ее губ:

– Тебе безумие не угрожает, и ты не причинишь мне вреда. Я этого не допущу. Ведь я доктор, ты забыла? А значит, я самый подходящий для тебя муж. Ты единственная, которая нужна мне в жены.

Сердце Мэдлин запело от счастья. Джастин узнал ее самый ужасный и мрачный секрет и все равно хочет жениться на ней!

– Ты уверен? – прошептала она, глядя ему в глаза.

– Совершенно уверен, – заверил ее Джастин. Улыбка играла в уголках его губ. – Пожалуйста, ответь мне поскорей! По-моему, я жду уже довольно долго.

Мэдлин в ответ улыбнулась ему. Впервые со времени своего прибытия в Шэдоубрук она чувствовала полное спокойствие. «Я оказалась права, – подумала она, – именно здесь все начнется для меня заново. Здесь у меня будет другая, счастливая жизнь. Все ужасы останутся в прошлом. В этой жизни мне не грозит сойти с ума, как это случилось с моей мамой».

– Я согласна, Джастин, – весело произнесла Мэдлин. – Я выйду за тебя замуж.

Остаток дня прошел в счастливом тумане.

Дебора и Маркус были вне себя от радости, узнав о помолвке Мэдлин. Дебора начала заниматься организацией приема, на котором будет объявлено об их помолвке. Джастин настоял, чтобы вечер прошел в его доме.

Джастин бросился делать распоряжения о подготовке к их свадьбе, которая должна была состояться через несколько дней.

– Нет причин откладывать свадьбу, – весело говорила Дебора племяннице, когда они поднимались наверх в свои спальни.

– Мы хотим, чтобы ты как можно скорее стала миссис Джастин Фиар. О, я так счастлива, – произнесла Дебора и обняла Мэдлин, когда они остановились перед дверью ее спальни. – Это похоже на сказку. Теперь отправляйся в постель и хорошенько выспись, чтобы быть красивой. Приятных тебе снов, дорогая.

К тому времени, когда Мэдлин забралась в постель, она чувствовала себя совершенно обессиленной. Но такой счастливой.

«Кто бы мог предугадать, что я стану невестой Джастина всего за два дня? Но я уверена, что не совершила опрометчивого шага. Уверена, мы принадлежим друг другу».

Мэдлин заснула с улыбкой на лице.

Несколько часов спустя Мэдлин проснулась, сердце ее колотилось. «В чем дело, – недоумевала она, – что разбудило меня?»

Она села в постели и, уставившись в темноту, напрягла слух, прислушиваясь к малейшему шороху.

Шлеп… ш-ш-ш…

Шлеп… ш-ш-ш…

Шлеп…

«Похоже, снова эта старуха, которую Дебора называет тетушкой. Вот она идет по коридору и приближается к моей двери».

Мэдлин быстро откинула одеяло и выбралась из постели, полная решимости не дать тетушке снова застать себя врасплох. «Тетя Дебора, может, и считает ее безвредной, но я в этом не так уж уверена».

Она схватила медный подсвечник и подкралась к двери.

Шлеп… ш-ш-ш…

Шлеп… ш-ш-ш…

Шлеп…

Мэдлин слышала, как тетушка приближается к её двери, ее тяжелое дыхание было совсем близко.

Трясущимися пальцами Мэдлин взялась за ручку и распахнула дверь. Тетушка стояла прямо перед ней.

– Став женой Джастина Фиара, – прошептала старуха, – ты обречешь себя на смерть!

Глава 17

– Какая чепуха! Как вы смеете говорить мне такие жестокие слова? – воскликнула Мэдлин.

Тетушка быстро прошла мимо Мэдлин в спальне и закрыла дверь.

– Ш-ш-ш, – предостерегающе сказала она, театральным жестом приложив палец к губам. – Не так громко. Никто не должен слышать нас. Никто не должен знать.

– Что знать? – спросила Мэдлин.

– Что я пришла к тебе. Что я рассказала тебе правду.

– Я уже знаю всю правду о Джастине, тетушка. Он любит меня и хочет на мне жениться.

– Не-е-е-т, – простонала тетушка.

Она обошла спальню Мэдлин. От свечи в ее руках на стенах играли причудливые тени.

– В этом-то и заключена опасность. Если ты выйдешь за Джастина, ты умрешь. Ты должна выслушать меня, – настойчиво повторяла она. В голосе ее послышались слезы. – Ты должна поверить мне, дитя мое.

«Может, и правда, пусть она лучше расскажет мне свою историю, – подумала Мэдлин. – Если я буду возражать, она никогда не успокоится и разбудит весь дом. Не хочется объяснять Деборе и Маркусу, почему она оказалась в моей спальне».

– Ладно, тетушка, – согласилась Мэдлин и поставила подсвечник на туалетный столик. – Я выслушаю вас. Обещаю.

Мэдлин заботливо подвела старуху к креслу у постели. Она выглядела такой хрупкой.

– Ты ведь хорошая девушка, правда? – с завыванием сказала тетушка, усаживаясь. – Слишком хорошая для той ужасной судьбы, которая ожидает тебя. Слишком хорошая для Джастина Фиара, – стонала она, покачивая головой. – Я должна попытаться спасти тебя. Других я спасти не смогла. О мой Тобиас! Я потерпела неудачу. Неудачу.

«Она сумасшедшая, – подумала Мэдлин. – Абсолютно сумасшедшая».

Тетушка дрожала и раскачивалась из стороны в сторону.

– Весь род Фиаров был отмечен печатью дьявола. Зло передавалось из поколения в поколение, умножаясь и усиливаясь. Но есть одно имя, которое заставляет даже остальных Фиаров трястись от ужаса. Это имя – Джастин Фиар.

– Но он такой добрый, – возразила Мэдлин. – Когда я увидела его впервые, то приняла за ангела.

– Падший ангел, – твердо произнесла тетушка. – Не позволяй его внешности ввести тебя в заблуждение. Джастин всегда был невероятно красив, даже в молодости.

– В молодости? – с недоумением переспросила Мэдлин. – Тетушка, что вы такое говорите, Джастин и сейчас молод.

– О нет, моя дорогая девочка, – ответила старуха, качая головой. – Красивое молодое лицо, которое ты видишь, – не что иное, как иллюзия, порожденная злодейством. Джастин Фиар так же стар, как и я. Даже старше. Да, ему сейчас где-то около ста лет.

– Сто лет! – воскликнула от изумления Мэдлин. Она уже готова была засмеяться, но ей не хотелось обижать старую женщину, задев ее чувства.

– Но выглядит он не больше, чем на двадцать, тетушка. Как это возможно? – спросила она.

– Для дьявола почти нет невозможного, – сурово сказала тетушка. – Что касается Джастина, то он ездил по всему миру, изучая разные древние обряды, пока не нашел, что искал. Он стал обладателем тайны вечной молодости и красоты.

Тетушка выпрямилась в кресле и схватила Мэдлин за руку. Горящим взглядом она смотрела девушке прямо в глаза.

– Джастин Фиар – похититель душ.

Похититель душ? Что она хочет этим сказать? Мэдлин вдруг стало нехорошо. Вся эта история становилась все более невероятной.

– Такое просто невозможно, – грубо отрезала она и вырвала у тетушки свою руку. – Как можно украсть чью-то душу?

– С помощью черной магии, – ответила старуха. – И еще заставив в себя влюбиться. Джастин продолжает оставаться молодым и красивым, потому что четыре раза женился на красивых и юных девушках, которые любили его всем сердцем. За их преданную любовь он отплатил им тем, что лишил их жизни, забрав себе их красоту и молодость.

От слов тетушки холод пробрал Мэдлин до костей. Ей не хотелось верить бреду старухи, но в глубине души она чувствовала неясный отклик на ее слова.

– Им было по семнадцать лет, когда он на них женился, – продолжала тетушка, – но ни одна из них не дожила до своего восемнадцатилетия. Их кости погребены глубоко под кустами роз в его саду. Разве не так, Тобиас?

Мэдлин вспомнила прелестный розовый сад Джастина. Вспомнила, как он поцеловал ее в первый раз.

Вспомнила и о своих странных ощущениях там, об удушливом запахе цветов. Об угрозе, исходите от огромных розовых кустов, об их жирных шипах и тяжелых головках.

Неужели Джастин целовал ее, стоя на той самой земле, в которой покоятся останки его предыдущих жен?

– Нет, – прошептала Мэдлин. – Я не верю вам. Нет!

– Он хочет сделать то же самое с тобой! – продолжала настаивать тетушка, вставая. – Ему нужна твоя красота. Ему нужна твоя душа. Есть только один способ спастись. Ты можешь избежать дьявольской западни только одним способом.

– Я не хочу вас слушать, – ответила Мэдлин, – и не буду.

Она зажала уши ладонями. Но слова тетушки просачивались через этот барьер.

– Ты должна изуродовать себя, – шептала она мрачным голосом. – Ты должна уничтожить свою красоту, чтобы он не смог воспользоваться ею. Или, если ты очень смелая, ты можешь покончить с этим злом раз и навсегда.

– Как? – неожиданно для себя спросила шепотом Мэдлин.

– Ранить вместо себя самого похитителя душ, – строго произнесла тетушка. – Ранить его так, чтобы кровь свободно лилась из раны.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Тобиас

Глава 18

Шэдоубрук, штат Нью-Йорк, 1793

Голос Джастина все звучал и звучал, нашептывая Тобиасу о прекрасных возможностях, искушая его, обещая ему то, что вызывало ужас.

Он сулил ему то, что и представить себе невозможно. Но, чтобы обрести это, нужно было сделать только одно – выпить кровь невинной жертвы.

Гонории.

«Я смогу жить вечно, если выпью кровь Гонории».

– Подумай об этом, Тобиас, – нашептывал Джастин. – Мы сможем жить вечно. Вокруг нас люди будут стареть, слабеть. Но мы всегда будем молодыми и сильными. Кровь Гонории может дать такую возможность, Тобиас. Мы сможем обмануть смерть. Ради этого мы с тобой столько трудились. Разве не к этому ты стремишься?

Голова Тобиаса кружилась, мысли его путались, он как будто опьянел.

«Джастин прав, – думал он. – Мы столько трудились, чтобы открыть секрет вечной жизни. А теперь я хочу упустить такую возможность, отказаться от достигнутого. Но не могу вспомнить – почему».

Тобиас почувствовал, что рука его уже не так сильно сжимает скальпель.

– Вот и хорошо, Тобиас, – одобрительно сказал Джастин все тем же спокойным, ровным голосом, который действовал так умиротворяюще. – Теперь положи скальпель.

Пальцы Тобиаса разжались, и скальпель упал на пол.

– Тобиас, – простонала за его спиной Гонория. – О, мой Тобиас, не предавай меня.

От звука ее голоса Тобиас встрепенулся и стряхнул с себя наваждение. Мысли его прояснились.

«Джастин хочет, чтобы я погубил женщину, которую люблю, – понял он. – Он, словно злобный колдун, насылает на меня свои чары».

– Ничего у тебя не выйдет, Джастин, – выпалил Тобиас.

– Ты пожалеешь об этом, Тобиас, – ответил Джастин тихим зловещим голосом. – Когда-то ты был мне другом. Твоя работа очень помогла мне. Но теперь ты мне больше не нужен. Я преподам тебе урок, Тобиас. Последний, который ты сможешь усвоить. Я покажу тебе, что ты не в состоянии остановить меня. Я буду пить кровь Гонории, а ты будешь смотреть, как я это делаю. Ты увидишь, как я обрету мощь и силу, недоступные остальным смертным. А потом, Тобиас, тебя ожидает смерть.

– Нет! – крикнул Тобиас и бросился вперед.

Нагнув голову, он врезался в живот Джастину, и тот, потеряв равновесие, стал падать назад. Зацепив при падении стул, он растянулся на ковре. Тобиас ринулся на него сверху.

Глаза Джастина были закрыты, дыхание было слабым. «Он потерял сознание, – решил Тобиас, – вот мой шанс покончить с ним раз и навсегда». Он поднял с ковра скальпель и занес его над грудью Джастина. Но не смог вонзить свое оружие.

Ведь перед ним Джастин, который всегда помогал ему, его единственный друг. «Я не могу убить его. Я не могу, – думал он как-то испуганно. – Не думай о нем как о Джастине, – говорил он себе. – Перед тобой не Джастин. Это не тот человек, который был тебе лучшим другом. Это некто другой. Некто, одержимый дьяволом. Некто, желающий совершать противоестественные деяния. Он уничтожит и меня и Гонорию, если я сохраню ему жизнь. Джастин, прости меня!»

Тобиас закрыл глаза, его рука со скальпелем резко пошла вниз, но рука Джастина взметнулась молнией и остановила ее движение. Тобиас открыл глаза. Скальпель, не причинив никому вреда, упал на грудь Джастина.

– Говорил я тебе, Тобиас, – тихо, но внятно произнес Джастин, его голубые глаза горели торжеством, – говорил, что я сильнее тебя. – Он схватил скальпель и направил острие на Тобиаса.

Тобиас метнулся в сторону на ковер. Джастин бросился на него. Они катались по ковру, Джастин замахивался скальпелем, Тобиас уклонялся от его ударов. Грудь его горела, воздух с трудом проходил в легкие. «Джастин прав, – в отчаянии подумал Тобиас, – он сильнее меня. Я пропал».

Наконец Джастину удалось прижать беспомощного Тобиаса к полу. «Сейчас я погибну, – решил Тобиас, – и Гонория станет первой жертвой похитителя душ. Прости меня, Гонория. Я должен был защитить тебя. Я должен был вовремя узреть истину». Джастин склонился над Тобиасом, держа скальпель в руке.

– Ты осмелился бросить мне вызов, – выпалил он, часто дыша, – и теперь тебе придется ответить за это. Молись скорей, Тобиас. Тебе умереть пришло время.

Серебристый скальпель сверкнул в воздухе.

– Не-е-е-т!

Это кричала Гонория, которая бросилась всем телом на Джастина. Рука его со скальпелем дернулась – и острое лезвие рассекло ей лицо. Ярко-красная кровь брызнула на Тобиаса.

– Гонория! – пронзительно закричал Джастин. – Что ты наделала?!

Глава 19

Джастин, пошатываясь, ходил по комнате. В руке он держал скальпель, с которого капала кровь. В глазах его больше не было торжества. Теперь они были дикими и отчаянными.

«Произошло что-то, чего я не понимаю, – подумал Тобиас и с трудом сел. – Похоже, план Джастина каким-то образом сорвался».

– Гонория, – снова крикнул Джастин визгливо, – что ты наделала?! Ты должна быть идеально красивой. Твоя красота должна была перейти ко мне. Только так я мог бы стать молодым и красивым навсегда. Теперь ты все разрушила.

Гонория металась по комнате. Тобиас видел ее бледное лицо с кровавым шрамом. Она запрокинула голову, и начала смеяться без удержу. Кровь заливала ей волосы, капала на ее белый атласный подвенечный наряд.

«Похоже, она даже не чувствует боли, – подумал Тобиас. – У нее истерика. Наверное, она в шоке. Надо помочь ей выбраться отсюда, пока не поздно».

Пошатываясь, он встал и направился в сторону Гонории. Джастин не обращал на него никакого внимания.

– Прекрати, – закричал Джастин на Гонорию. – Прекрати смеяться надо мной.

– Ты сказал, что Тобиас недостаточно сильный, чтобы справиться с тобой, – насмехалась Гонория. – Но справилась, Джастин. Я справилась. Теперь ты никогда не сможешь использовать меня для своих дьявольских целей. Ты проиграл, и я свободна.

Джастин взвыл от ярости и ринулся к ней, размахивая перед собой скальпелем.

Тобиас собрался с силами и, схватив Гонорию, потащил ее к выходу из гостиной.

– Беги, Гонория, – крикнул он, – беги!

Он выставил ее в коридор и захлопнул дверь.

– Тобиас! – кричала Гонория за дверью. – Тобиас, осторожнее!

– Тобиас! – прорычал Джастин за его спиной и воткнул ему в шею скальпель. Лезвие прошло сквозь горло.

Юноша подавился и стал задыхаться. Кровь брызгала пол гостиной.

«Кровь! Моя кровь! Ее слишком много. Я умру. Но не раньше, чем остановлю других, которые могли бы использовать эту тайну во зло. Никто больше не должен совершить то, что сделал Джастин Фиар.

Я все равно тебя уничтожу, Джастин. У меня найдутся силы уничтожить тебя! Пусть я умру. Я буду преследовать тебя и после смерти. И я найду способ остановить это зло. Даже если для этого понадобится вечность».

Часть седьмая
Мэдлин

Глава 20

Шэдоубрук, штат Нью-Йорк, 1873

– Спасибо всем, кто пришел сюда сегодня, – сказал Джастин гостям. – Я уверен, что вы уже догадались, сегодня у нас особый вечер. И я хочу поделиться своею радостью со всеми вами.

Джастин жестом попросил Мэдлин подойти и встать рядом с ним.

– Мисс Мэдлин Симмс только что согласилась стать моей женой.

Мгновенная тишина воцарилась в очаровательном бальном зале дома Джастина, потом все гости заговорили разом.

«У всех такой счастливый вид, – думала Мэдлин, – они так радуются за меня. Как хорошо, что я приехала в Шэдоубрук!»

Даже странная история, которую рассказала ей тетушка несколько дней назад, не помешала Мэдлин наслаждаться этим вечером. Ничто не могло омрачить ее радостного настроения.

Она не верила, что ее милый Джастин – злобный похититель душ. Ей казалось, что он – самый удивительный человек в мире.

Джастин дал знак оркестрантам, которых он нанял на этот вечер, и тут же полились звуки медленного романтического вальса.

– Потанцуешь со мной? – спросил он. – Это будет наш первый танец в качестве официально обрученных.

Мэдлин улыбнулась в знак согласия, и Джастин положил ей руку на талию. Ей еще никогда не приходилось испытывать ничего подобного. Руки его крепко держали ее. Он искусно вел свою партнершу в танце, они скользили по блестящему паркету бального зала, и Мэдлин казалось, что ноги ее почти не касаются пола. Она словно порхала в воздухе.

«Откуда у меня столько сил?»

Ей хотелось, чтобы этот волшебный танец никогда не кончался. Ведь когда он кончится, Джастин выпустит ее из рук. Она подняла на него взгляд, стараясь забыть обо всех, кто пришел сегодня к молодому доктору.

«Странно, – с недоумением подумала Мэдлин, – он как-то изменился». Она внимательно вглядывалась в лицо Джастина. Тонкая паутина появилась в уголках его глаз. Морщины пересекли его лоб. От основания носа к уголкам его рта протянулись глубокие складки.

«Я не помню, чтобы на его лице было столько морщин, – все сильнее недоумевала Мэдлин. – Щеки Джастина запали, под глазами появились черные круги… Что происходит?»

Мэдлин огляделась по сторонам. Похоже, ни один присутствовавших не замечал ничего необычного. Люди улыбались и кивали им, когда они с Джастином проплывали в танце мимо них.

– Что-нибудь не так? – спросил Джастин.

Мэдлин снова повернула к нему лицо. Он улыбнулся ей… и она едва сдержала вопль ужаса. У него были черные гнилые зубы! Она ощутила отвратительный запах из его рта.

– Все в порядке, – нашлась с ответом Мэдлин. – Просто здесь немного жарко, и у меня закружилась голова.

«Опять со мной это происходит, – досадовала она, – умей владеть собой. Помни о маме».

Мэдлин заставила себя улыбнуться Джастину… и он снова стал выглядеть таким же красивым, как всегда. Молодым, с ангельским лицом.

«Вот видишь, – сказала она себе, – ты все придумала».

Музыка замолкла, и гости бросились наперебой поздравлять их.

– Мне нужно глотнуть немного свежего воздуха, – сказала Мэдлин Джастину. – Я быстро вернусь.

– Ладно, – сказал Джастин и пожал ей руку. – Только не очень долго, и не уходи слишком далеко.

Мэдлин извинилась перед гостями и вышла в холл. Свежий воздух в тускло освещенном коридоре доставил ей удовольствие после духоты зала. Мэдлин обмахнулась веером, чтобы побыстрее остыть. Из зала до нее донеслись звуки следующего танца.

«Еще минуточку, и я вернусь туда, – думала Мэдлин. – А пока так приятно побыть в одиночестве. Скоро этот дом станет и моим домом. Я ведь так и не успела его толком осмотреть».

Она добрела до подножия широкой лестницы. Ее белый мрамор сверкал при свете хрустальных канделябров.

«Не следует подниматься наверх без Джастина, – подумала Мэдлин. – Он ведь просил меня не уходить далеко. Но что плохого, если я немножко осмотрюсь?»

Мэдлин поставила ногу на первую ступеньку. В спину ей дохнул порыв ледяного ветра. Она задрожала от холода и поднялась на несколько ступенек выше. Здесь до нее донесся запах роз. Срезанные розы, стоявшие в вазе, были очень длинными. Холодный ветер, гулявший за ее спиной, усилился, и она поднялась еще на несколько ступенек.

«Странно, – думала Мэдлин, – ветер словно толкает меня в спину, заставляя подниматься. Наверное, опять мне что-то мерещится. Нельзя позволять воображению играть мною. Надо держать себя в руках».

Мэдлин решила вернуться в бальный зал и повернула обратно. У подножия лестницы стоял давешний призрак. Глаза его горели огнем, и от этого, казалось, воздух вокруг него светился.

Мэдлин в ужасе отпрянула. Затем ею овладел приступ отчаянного гнева.

«Я устала от его преследования, я устала бояться. Я больше не позволю ему так издеваться надо мной!»

– Я вас больше не боюсь, – твердо произнесла Мэдлин. – Сейчас я спущусь по этой лестнице вниз и вернусь в бальный зал. А вы пропустите меня.

Призрак откинул голову, рот его был открыт, как будто он смеялся над ее нелепым утверждением. Затем он поднял руки.

Вначале ничего не происходило. Потом Мэдлин увидела туман. Это был холодный туман, который медленно поднимался вверх по лестнице. Вот он накрыл первую ступеньку. Затем вторую. На перилах начал образовываться лед. Дерево трещало и стонало.

Кожа Мэдлин стала покрываться мурашками. Отдернув руку от перил, она увидела, что на них остались кусочки ее кожи, и ахнула от боли.

– Зачем ты это делаешь? – задыхаясь, крикнула ома. – Почему ты мучаешь меня?

Призрак только улыбнулся и двинулся вверх по лестнице, направляясь к ней.

Мэдлин отступала от него вверх по лестнице, пятясь назад, то и дело спотыкаясь. Туда, в темную глубину дома Джастина. Привидение преследовало ее, окутанное мертвящим, холодным как лед туманом.

– Отойди! Не приближайся ко мне!

Мэдлин выскочила на площадку верхнего холла. Водяной ветер ударил ей в спину, и девушка упала на колени. Клочья тумана ползли мимо нее, образуя лед на всем, к чему прикасались.

Впереди мелькнул слабый проблеск света под дверью в самом конце коридора.

«Мне надо добраться до этой комнаты, – решила Мэдлин, – может быть, там я буду в безопасности».

Она вскочила на ноги. Руки ее так замерзли, что она их больше не чувствовала. Ноги были тяжелыми, словно ее пальцы превратились в куски льда.

Шатаясь из стороны в сторону, она побежала по коридору. За спиной выл и бесновался ветер. Мэдлин на бегу зажала уши ладонями, чтобы не слышать этого истошного воя. И ей стало полегче.

Она добежала до конца коридора и взялась за ручку двери, но пальцы были такими замерзшими, что не смогли ее повернуть.

Нет! Нет!

Сильный порыв ветра ударил ей в спину, и дверь комнаты с треском распахнулась. Мэдлин переступила через порог, ловя воздух ртом и задыхаясь. Ледяной ветер взвихрился вокруг нее и захлопнул за ней дверь.

Чтобы устоять на ногах, Мэдлин прислонилась к двери и перевела дух. Затем огляделась.

«Где это я?»

Она никогда не видела такой странной комнаты. Вокруг, куда ни глянь, все черного цвета. На окнах атласные черные шторы. С потолка свисают полотнища черного бархата. На стенах черные обои. Запах роз проникал в нос, горло и легкие, он был таким сильным, что она чуть не задохнулась.

«Как в могиле», – подумала она.

Она ступила на толстый черный ковер, который заглушал ее шаги.

В дальнем конце комнаты висели четыре портрета в полный рост. Под каждым портретом стоял столик такого же черного цвета, как стены. На каждом столике горела черная свеча в серебряном подсвечнике и стояла хрустальная ваза с розами. Розы отличались друг от друга по цвету.

Четыре портрета юных девушек в ослепительных белых нарядах.

Фелисити Фиар 1776–1793

Александра Фиар 1796–1813

Гермиона Фиар 1816–1833

Катерина Фиар 1835–1853

У Мэдлин волосы стали подниматься на затылке. Тетушка рассказала ей правду! Джастин был женат четыре раза. Это портреты его жен!

Мэдлин вгляделась в даты под каждым портретом. Как и утверждала старуха, девушкам было по семнадцать лет, когда они скончались. Ни одна не дожила до своего восемнадцатилетия.

«Они красивые, – думала Мэдлин. – Какие они красивые!»

Мэдлин потянулась и тронула одну из великолепных красных роз в вазе под портретом Катерины. Лепестки осыпались.

Цветы мертвые! Так же, как эти девушки.

Рядом с портретом Катерины Фиар Мэдлин заметила уголок массивной золотой рамы, выглядывавший из-под черного бархатного покрывала. Она подошла поближе и сдернула покрывало. Пятый портрет висел в одном ряду с остальными. Он был почти закончен. Женщина в прекрасном белом свадебном платье, казалось, светилась, когда на нее упал свет.

Мэдлин чуть не задохнулась, сердце ее забилось от ужаса. Платье на портрете было в точности похоже на то платье, которое ей подарила тетя Дебора.

Девушка взгляда не могла отвести от незаконченного портрета. На золотой пластинке под ним не было имени, но стояли даты: 1856–1873.

«1856. Тот самый год, когда я родилась», – поду-Фиш Мэдлин.

Под незаконченным портретом на столике стояла пустая ваза. Рядом с вазой дожидалась своего часа высокая черная свеча.

«Портрет тоже дожидается своего часа, – подумала Мэдлин, – чтобы воспроизвести следующую невесту Фиара. Ту, которой суждено умереть, не дожив до своего восемнадцатилетия».

– Мэдлин, – послышался чей-то тихий голос. Девушка отпрянула назад.

– Кто это? Кто меня зовет? – вскричала она.

– Покинь это место, Мэдлин, – шептал голос, – покинь немедленно, или тебе никогда не выбраться отсюда живой.

Мэдлин переводила взгляд с портрета на портрет, их губы шевелились в мерцающем свете свечей.

– Покинь Шэдоубрук, – шептали жены Фиара. – Уезжай, или ты разделишь нашу судьбу.

Свеча под пятым портретом вдруг зажглась. И пока Мэдлин смотрела на него, пустой овал лица начал заполняться деталями. Первыми появились глаза. Карие, с длинными ресницами, такими же, как нее. Затем волосы, черные как крыло ворона. Затем высокие скулы. Нос пуговкой, решительный подбородок. Нежные красные губы – и портрет был завершен.

Мэдлин уставилась на свое изображение, как будто смотрелась в зеркало.

– Уезжай сейчас же, – прошептал ей ее собственный портрет. – Или ты станешь следующей невестой Фиара, которой суждена смерть.