Текст книги "Танец смерти"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 7

Тобиас выступил вперед, прикрыв собой Гонорию, и приготовился защищать ее. Он видел темную фигуру, застывшую в темной пасти подземного хода. Этот коридор вел в лабораторию из дома Джастина! Должно быть, случилось что-то ужасное. Никто, кроме него, этим коридором не пользуется. Сердце Тобиаса билось часто, кровь пульсировала в венах.

– Извините, что прервал ваше… приятное занятие, – сказал Джастин, в тоне его слышался сарказм.

Джастин! Это был всего лишь Джастин.

– Почему ты сразу не назвался, – сердито сказал Тобиас, – я мог бы напасть на тебя!

– Я знал, что ты не можешь причинить мне вред, Тобиас, – ответил Джастин. – Не смог бы, даже если бы попытался.

Джастин отстранил Тобиаса.

– Какая честь, Гонория, – произнес он, – не ожидал увидеть вас здесь.

«Он сердится, – подумал Тобиас, – сердится, потому что я нарушил свое обещание и рассказал ей о нашей лаборатории».

– Тобиас не заметил, что я последовала за ним, – сказала Гонория. – Вы не должны ругать его, Джастин. Это не его вина.

– Это неправда… – начал было Тобиас.

Джастин засмеялся.

– Ну разумеется, я не собираюсь ругать Тобиаса, – сказал он. – Как я могу сердиться на него за желание быть с вами? Если бы вы были моей невестой, я бы с вас глаз не спускал, Гонория.

Джастин на шаг приблизился к ней. У Тобиаса непроизвольно сжались кулаки. «Вечно он заигрывает с ней, – подумал он, – вечно пытается увести ее от меня».

Гонория быстро отступила на шаг, и Тобиас вздохнул с облегчением.

«Она даже его физического присутствия не выносит, – напомнил себе Тобиас. – Я единственный, с кем она хочет быть вместе. Гонория любит меня».

– Я поднимусь в дом проверить, как там твой ужин, Тобиас, – сказала Гонория, пытаясь обойти Джастина, стоявшего у нее на пути. – Ты ведь скоро придешь?

– Не раньше, чем мы с Тобиасом немного побеседуем, – ответил Джастин прежде, чем Тобиас успел что-либо сказать.

Тобиас почувствовал, как в нем нарастает гнев, но сумел подавить его.

«Все, что мне надлежит сделать, – это закончить перевод старинных бумаг, – подумал Тобиас. – Потом мы с Гонорией обвенчаемся и уедем отсюда, чтобы больше никогда не видеть Джастина. А до тех пор мне не следует забывать, скольким я ему обязан и как хорошо он всегда относился ко мне».

Гонория заторопилась покинуть лабораторию и в спешке совершила оплошность. Не заметив, она налетела на столик с инструментами и сбила с него поднос с острыми скальпелями.

– Ох! – воскликнула Гонория.

– Гонория, что случилось? – спросил Тобиас и поспешил к ней, но Джастин оказался рядом с ней быстрее.

– Ничего, – бросил он, быстро заступив Тобиасу дорогу. – Просто она порезалась. Не думаю, что глубоко. Я позабочусь об этом.

Джастин вытащил белоснежный носовой платок из кармана пальто и прижал его к ранке на руке Гонории.

– Вот, это поможет остановить кровь.

Тобиас слышал неровное дыхание Гонории.

– Джастин, – задыхаясь, вымолвила она, – вы слишком сильно надавливаете.

– Чепуха, моя дорогая, – ответил Джастин. – Именно надавливая, можно остановить кровотечение. Помните, я доктор, мне лучше знать.

– Изволь отойти от нее! – раздраженно воскликнул Тобиас, пытаясь подойти к Гонории.

– Успокойся, Тобиас, – резко бросил Джастин. – Нет причин для паники. Ну вот, видите? Кровотечение прекратилось.

Он сдернул платок с поврежденной руки Гонории и засунул его в карман.

– Теперь можете идти заниматься ужином, Гонория, – добавил он. – Тобиас через минуту присоединится к вам.

Гонория обошла Джастина и положила дрожащую ладонь на руку Тобиаса.

– Тобиас, – тихо произнесла она, – я не хочу, чтобы ты оставался здесь. Я не хочу возвращаться по этому жуткому коридору одна. Пойдем со мной сейчас же, Тобиас.

Тобиас растерялся, не зная, как поступить. Что для него важнее? Его долг перед Джастином или его любовь к Гонории? «Я не смог бы стать ее женихом, если бы не Джастин, – подумал он. – Благодаря ему я стал на ноги. Я не очень богат. Но всем, что меня есть, я обязан Джастину».

– Я должен остаться поговорить с Джастином, – ответил он. – Возьми одну из моих свечей. Я поднимусь сразу, как только смогу.

– О, Тобиас, – прошептала Гонория.

Ее прекрасные синие глаза наполнились слезами. Не сказав больше ни слова, она взяла подсвечник и выбежала из лаборатории.

«У тебя должны быть очень веские причины удерживать меня здесь, Джастин», – думал Тобиас. Ему было невыносимо видеть Гонорию такой несчастной. Стараясь ничем не выдать своего гнева, Тобиас обернулся к Джастину Фиару. Тот стоял возле письменного стола Тобиаса и внимательно читал переводы бумаг, которые тот успел сделать.

«Гонория права, – подумал Тобиас, – что-то странное появилось в его глазах».

– Так ты уже начал делать перевод, как я вижу, – выпалил Джастин. – И знаешь, как перевести это слово.

Он взял в руки страницы древней рукописи и пальцем показал ему слово, которое без конца повторялось в тексте. Бумаги потрескивали в его руке. «Словно живые, – подумал Тобиас, – словно они ждут от меня, что я поведаю Джастину о тайнах, которые и них заключены».

– Да, – ответил он, – мне известно значение этого слова. Я расшифровал его как раз перед твоим приходом. Но я не знаю всего, Джастин. Значение этого слова – всего лишь первый шаг.

– Ошибаешься, Тобиас, это гораздо больше, чем первый шаг, – возразил Джастин. – Я уверен, это ключ. В нем заключен важнейший элемент постижения вечной жизни. Что это за слово, Тобиас? Скажи мне.

Тобиас тяжело и глубоко вздохнул. «Придется сказать ему, – решил он, – ведь я стольким ему обязан».

– Кровь, – произнес он хриплым от волнения шепотом.

Порыв холодного ветра пронесся через лабораторию. Все свечи погасли, и комната погрузилась в кромешную темноту.

Глава 8

Глаза Джастина горели во мраке. От этого зрелища Тобиас содрогнулся.

– Кровь! – раздался ликующий голос Джастина, – Кровь! Я так и знал! Теперь у меня есть ответ. Я получил ключ. Я могу жить вечно. Мне это доступно! – Он засмеялся.

Его торжествующий смех эхом разносился по углам лаборатории.

«Гонория права, – подумал Тобиас, – с Джастином творится что-то ужасное. Он одержим этим древними бумагами. Одержим идеей овладеть секретом вечной жизни. Вечной жизни для себя. Он уже не собирается творить добро, – понял Тобиас. – Теперь этот секрет нужен ему только для себя». Дрожащими руками Тобиас пытался зажечь свечу, а Джастин все хохотал и хохотал.

«Нужно заставить его остановиться, – думал Тобиас. – Он должен понять: то, чем мы занимаемся, может представлять угрозу».

Пламя свечи вспыхнуло в темноте.

– Джастин, эта власть может быть… – крикнул Тобиас.

Джастин резко оборвал свой смех, но в глазах его горело торжество.

– Ты собирался сказать что-то разумное, не так ли? – спросил он. – Практичный Тобиас. Ты на все смотришь слишком примитивно. Так объясни мне, почему, по-твоему, в этом тексте так часто повторяется слово «кровь»?

Тобиас с облегчением вздохнул. Состояние Джастина оставалось необычным, но ужасная истерика, кажется, прошла.

– Должно быть, речь идет о системе циркуляции крови, – ответил Тобиас. – Наверное, в этих бумагах говорится о способе стимулировать кровь с тем, чтобы сердце всегда оставалось здоровым и сильным.

– Именно такого объяснения я от тебя и ожидал, – с презрением промолвил Джастин. – Строго научного.

– А какого рода объяснение может еще существовать, кроме научного? Мы с тобой ученые, Джастин, и должны искать научное объяснение. В противном случае нашими руками можно сотворить великое зло. Ты же знаешь – всякие ритуалы и черная магия.

Джастин положил бумаги обратно и отошел от стола Тобиаса.

– Разумеется, ты абсолютно прав, – согласился он. – Продолжай свое благое дело. Скоро ты переведешь весь текст, и мы узнаем правду. Нас ждет великое открытие, Тобиас.

– Надеюсь, – тихо ответил Тобиас.

Джастин похлопал его по плечу.

– Я в этом уверен. Но я не должен тебя дольше задерживать, тебе еще предстоит работа, и Гонория ждет. – Джастин направился к подземному ходу. – Долго не засиживайся, – предостерег он, – есть вещи, которые не подлежат долгому хранению.

«Что он хотел сказать, – недоумевал Тобиас. – Может, он имел в виду Гонорию? Я совсем перестаю его понимать, – подумал он, снова приступая к работе. – Я привык считать, что хорошо его знаю, он был мне как брат. А теперь он ведет себя как чужой». Тобиас оглянулся на остановившегося у выхода из лаборатории Джастина и увидел, что тот прижимает к губам свой носовой платок. Тобиасу послышался сосущий звук, потом он заметил, как Джастин лизнул материю.

Тобиас вспомнил, что этим платком Джастйн остановил кровотечение из пореза на руке Гонории.

Джастин пьет кровь Гонории?!

Часть третья
Мэдлин

Глава 9

Шэдоубрук, Нью-Йорк, 1873

Мэдлин стояла в коридоре, с ужасом глядя на старуху. Ее кривые длинные ногти все глубже вонзались в ее тело. Она сжимала ее руку все сильнее и сильнее, так, что у нее онемела кожа.

– Мой Тобиас, – завывала старуха, – Мой Тобиас. Я знаю, ты видела его. Он знал секрет. Слишком поздно. Слишком поздно… – простонала она.

– Тетушка! – вдруг прозвенел голос Деборы. Сейчас же прекратите это! И отойдите от нее!

Старуха выпустила руку Мэдлин и быстро повернулась к ней спиной. Хихикая как безумная, она устремилась дальше по коридору и прошла мимо Деборы.

– Тобиас! Тобиас!

Мэдлин продолжала слышать, как взывает тетушка, даже когда та исчезла за поворотом.

– Почему вы не тронули ее? – крикнула Мэдлин в отчаянии. – Почему не остановили?

Дебора нервно всплеснула руками.

– Ах, успокойся, моя дорогая. – Она обняла Мэдлин за плечи. – Это всего лишь безумная старуха. Тебе не стоит обращать на нее внимание. Она абсолютно безвредна. Правда, немного не в себе, только и всего.

– Но кто она? – спросила Мэдлин.

Она поморщилась, когда ее кузина задела рукой то место, где остались синяки от пальцев тетушки.

Дебора пожала плечами.

– Сказать по правде, этого никто не знает, – ответила она и повела девушку обратно в холл. – Она уже жила в этом доме, когда мы с Маркусом приобрели его. Одним из условий продажи было то, что ей позволят остаться.

«Какое странное условие, – подумала Мэдлин. – Вероятно, причина в бедности Деборы и Маркуса. Наверное, цена на дом была низкой потому, что тетушка оставалась жить здесь. А купить дом в другом мосте им было не по средствам».

– Извини, если она напугала тебя, – продолжала говорить Дебора. – Это ее часть дома. А что ты делала так далеко от своей комнаты?

«Должна ли я рассказать ей? Рассказать, что человек, которого я видела на дороге, пробрался в мою спальню? И что я погналась за ним по этому коридору? – Мэдлин вспомнила, о чем шептались в ее комнате Дебора и Маркус. Они и так обеспоены, считая, что у Мэдлин слишком развито воображение. И что они подумают, если она расскажет им, что этот же человек был здесь, в их собственном доме? В комнате Мэдлин? – Они подумают, что я сумасшедшая. Такая же, как мама. Я не могу им рассказать. Я никому не могу рассказать».

– Я пыталась спуститься вниз, чтобы найти вас с Маркусом, – запинаясь, сказала она, надеясь, что Дебора не уличит ее во лжи. – Но перепутала коридоры и темноте и заблудилась.

Дебора внимательно смотрела на Мэдлин, взгляд у нее был пронзительный. У Мэдлин заколотилось сердце. Что делать, если ее тетка ей не поверит?

– Как жаль, – наконец произнесла Дебора. – Ты так перепугалась из-за пустяка. Но давай больше не думать об этом. У меня потрясающая новость. Ты получила приглашение. Как ты полагаешь, от кого?

Сердце Мэдлин дрогнуло. Во всем Шэдоубруке, кроме ее родственников, был только один человек, с которым она была знакома.

– Приглашение от доктора Фиара? – спросила она, стараясь не выдать своего волнения.

– «От доктора Фиара», – передразнила ее Дебора, вводя Мэдлин в свою гардеробную. – Милочка, какая же ты у нас скромница! Разумеется, приглашение от Джастина. Могу сказать сразу, он сражен тобой наповал. В Шэдоубруке его считают самым завидным женихом, – доверительно сообщила Дебора девушке.

Она подвела племянницу к мягкому креслу:

– Все девушки в городе будут ужасно тебе завидовать. А теперь ты должна принять от меня платье для своего визита. Я знаю, у тебя есть свои, но в моем ты будешь смотреться просто великолепно.

Мэдлин стало любопытно, и она с интересом наблюдала за теткой, которая, распахнув дверцы гардероба, перебирала висевшие там платья.

– Но, дорогая тетушка, вы с дядей Маркусом уже столько сделали для меня. Мне неудобно брать у вас еще и платье, – сказала Мэдлин, засмущавшись.

Тетя Дебора весело засмеялась.

– Не говори чепухи, моя дорогая, – сказала она. – Мы должны помочь тебе произвести на Джастина самое лучшее впечатление. А, вот оно.

У Мэдлин перехватило дыхание при виде ослепительной красоты наряда, который держала в руках ее тетка. Кремово-белое атласное платье, с длинными прозрачными рукавами, с высоким турнюром сзади и длинным шлейфом. Все оно было усыпано крошечными бриллиантиками, которые вспыхнули и переливались, когда на них попадал свет от свечей в канделябрах.

Дебора заставила Мэдлин встать и приложила платье к ее стройной фигурке. Затем она повернула ее к большому овальному зеркалу.

– О, моя дорогая, ты неотразима! – воскликнула Дебора.

Мэдлин покраснела от восторга перед своим отражением в зеркале. «Сейчас я похожа на принцессу из сказки, – мечтательно думала она, – или на…»

– Не могу дождаться, чтобы посмотреть на выражение лица Джастина, когда он увидит тебя в этом платье, – взахлеб говорила Дебора. – Моя дорогая, ты будешь выглядеть просто как невеста.

«Невеста! Невеста Джастина».

Мэдлин задрожала. «В этой комнате жуткий сквозняк», – подумала она.

– Господи, дорогая моя! – воскликнула Дебора, что за странная реакция! У тебя такой вид, будто ты увидела привидение.

Глава 10

По вымощенной камнем дорожке Мэдлин подошла к дому Джастина и увидела его в розовом саду. Свернув с дорожки, она направилась к нему, но остановилась у запертой калитки. От волнения во рту у нее пересохло и громко билось сердце. «Какой Джастин красивый», – думала она, наблюдал за тем, как он гуляет между розовых кустов. Великолепного покроя одежда облегала его прекрасную фигуру. Яркий свет утреннего солнца вспыхивал в его светлых волосах золотыми блестками.

«Что он подумает о моем новом платье? Интересно, понравится ли оно ему? Или он решит, что платье слишком вызывающее? Что я напрашиваюсь на его внимание? Предлагаю ему себя в качестве невесты?»

Джастин переходил от куста к кусту. Возле каждого он останавливался и поглаживал кончиками пальцев нежные лепестки цветов. Кусты вздрагивали и покачивались от его прикосновения. Мэдлин облокотилась на калитку, и та скрипнула. Джастин мгновенно обернулся.

– Мэдлин! – крикнул он.

– Здравствуйте, Джастин! – смущенно поздоровалась девушка.

Джаетин улыбнулся, подошел к ней и открыл перед ней калитку.

– Я так доволен, что вы смогли прийти, – сказал ни ей. – Как вы себя чувствуете? Голова больше не беспокоит?

– Все прошло, – ответила Мэдлин. – У меня был превосходный доктор.

Джастин ухмыльнулся.

– Я решил, что мы могли бы выпить чаю в саду, – сказал он и показал ей на маленький столик в окружении розовых кустов.

– Это было бы чудесно, – ответила Мэдлин.

– Давайте вначале пройдемся по саду, – предложил Джастин, – у меня здесь собраны редкие сокровища, – доверительно сообщил он.

Воздух в саду был напоен тяжелым ароматом роз. Мэдлин глубоко вздохнула и почувствовала тошноту, а во рту вкус желчи. Она попыталась сглотнуть, чтобы избавиться от горького привкуса. «Что со мной? Я всегда любила запах роз. Наверно, я просто нервничаю, потому что мы впервые с Джастином остались наедине, – решила она, – вот и все».

– Было очень любезно с вашей стороны пригласить меня, – сказала она вслух. – Надеюсь, я не помешала вашей работе?

– Вы никогда не можете мне помешать, Мэдлин, – заверил ее Джастин. Глаза его сияли добротой. – Мне всегда будет приятно видеть вас. Надеюсь, вы верите мне?

– Хотелось бы поверить, – ответила Мэдлин.

Но тут же спохватилась. «Я не собиралась говорить этого, – мелькнуло в ее голове. Во взгляде Джастина, обращенном на нее, горел синий огонь, и Мэдлин ощутила, что все ее тело начинает пылать. – Откуда взялось во мне такое сильное чувство к нему? Я только вчера познакомилась с ним. Слишком быстро все происходит!»

Казалось, она была не в силах остановить охвативший ее пыл и романтический восторг. Казалось, жаркий поток вливается в нее из глаз Джастина. Словно зачарованная, смотрела она, как он поднимает двумя пальцами ее лицо за подбородок «Он собирается поцеловать меня», – поняла Мэдлин. И почувствовала в себе какую-то сонливость, словно ее опоили. Странной тяжестью налились руки и ноги. Не было сил остановить его. Да и не хотелось.

Джастин улыбнулся, словно прочитав ее мысли, и приблизился губами к ее губам. Губы Джастина были жесткими и требовательными. Мэдлин и не заметила, как начала ему отвечать. Она обвила его руками за шею и всем существом отдалась поцелую. Руки Джастина обнимали ее так крепко, что она едва могла дышать.

«Хочу остаться навсегда в его объятиях, – сонно думала Мэдлин, – я принадлежу ему».

Поцелуй кончился, и Джастин прижался губами к ее лбу.

Они стояли, не размыкая объятий. Мэдлин слышала, как тяжело бьется сердце Джастина, и знала, что ее сердце бьется так же. Она чувствовала легкое головокружение и слабость.

«Нельзя вести себя так опрометчиво. Я должна была немного подождать», – думала она.

– Пойдем, – наконец шепнул Джастин, – нам следует вести себя скромнее, иначе мы шокируем всех соседей в округе. Я знаю, что тебе подарить, я срежу для тебя розу.

Он продел ее руку в изгиб своей и повел в дальний конец розового сада.

– Вот это самый новый сорт роз. Моя гордость и радость. Я собираюсь назвать ее свадебной розой. Тебе нравится эта идея?

Мэдлин уставилась на розовый куст. На нежных белых лепестках рдели красные пятна, словно застывшие капли крови. Стройные стебли цветов были усыпаны толстыми красными шипами.

Девушка задрожала.

– В чём дело? – спросил Джастин. – Ты не находишь их красивыми?

– Конечно, нахожу, – запинаясь на каждом слове, ответила Мэдлин. – Просто я никогда не видела таких роз. Такое впечатление, что… весь куст обрызган кровью.

– Кровью… – эхом отозвался Джастин. Он внимательно смотрел на розы. – Действительно, – сказал он. – Раньше мне это не приходило в голову.

Странная улыбка скользнула по его лицу. Мэдлин снова вздрогнула.

Джастин нагнулся и срезал одну розу с куста. Перочинным ножом он очистил стебель от шипов и нежно вложил его в ладонь Мэдлин. Потом загнул ее пальцы и сильно сжал.

Сильная боль пронзила ладонь девушки и растеклась вверх по руке.

– Джастин, – вскрикнула она, – перестань, ты делаешь мне больно!

Но он продолжал сжимать ее руку вокруг стебля все сильнее и сильнее. Жуткие приливы боли сотрясали руку Мэдлин, а Джастин все не отпускал ее. Кровь побежала сквозь стиснутые пальцы девушки и закапала на складки ее прекрасного белого платья.

Она боролась, пытаясь вырвать свою руку из тисков, но от этого боль только усиливалась.

– Джастин, – задыхаясь, просила она, – пожалуйста, отпусти меня.

Джастин еще сильнее сжал ее ладонь, теперь двумя руками. Черные пятна заплясали перед глазами Мэдлин, в ушах звенело, легкие болели от нехватки воздуха.

– Джастин, – умоляла она из последних сил, – Джастин, отпусти!

– О Мэдлин, – бормотал Джастин, – мы будем так счастливы вместе. Разве ты не чувствуешь?

Он поднял ее окровавленную руку к лицу и прижался к ней губами.

Мэдлин нскрикнула.

Джастин вскинул голову. Кровь стекала к уголкам его рта и капала с подбородка. Он облизал свои губы языком, потом еще раз… и улыбнулся.

Мэдлин ахнула при виде красного налета на его прекрасных белоснежных зубах. Джастин провел по ним языком. Девушка почувствовала, что ее сейчас вырвет, и зажала рот ладонью.

Джастин разжал пальцы ее второй ладони, в самом центре которой торчал единственный шип срезанной розы.

– О нет! – вскричал Джастин.

Он вытащил шип, и Мэдлин почувствовала, как постепенно стихает боль в руке, хотя голова ее еще кружилась.

Джастин снова поднял ее руку к лицу. Девушка увидела, как он вонзил зубы прямо ей в ладонь.

– Джастин! – закричала она. – Что ты делаешь?

Джастин прижался губами к ранке и начал сосать кровь Мэдлин.

Часть четвертая
Тобиас

Глава 11

Шэдоубрук, штат Нью-Йорк, 1793

Тобиас открыл свой журнал и начал записывать.

«С того момента, как я увидел, что Джастин пьет кровь Гонории, единственным моим желанием стало закончить перевод этих древних бумаг. Я заперся в лаборатории, чтобы получить возможность работать не прерываясь.

Даже Гонории я не разрешил навещать меня. Проходил день за днем, а я продолжал работать, не покидая лаборатории. Я потерял счет времени. Понимаю, что Гонория уязвлена, ведь приближается день нашей свадьбы. Но я не могу бросить эту работу даже ради нее. Пока я не расшифрую текст, не будет мне покоя.

О, моя Гонория, ты ведь понимаешь, что я делаю, почему так веду себя? Я пытаюсь спасти нас обоих. Пытаюсь обрести возможность выпутаться из всего этого. А единственный способ осуществить наши планы – это полностью раскрыть содержание этих древних записей.

В чем заключается секрет вечной жизни? Почему ключевым словом является «кровь»?

Джастин ведет себя все более и более странно. Он посещает меня по нескольку раз на дню. Каждый раз я ощущаю на себе его следящий взгляд. Он выжидает. Такое впечатление, что ему известно нечто. Нечто, о чем он мне не говорит.

Это только усиливает мою решимость покончить с переводом этих бумаг. Когда я это выполню, закончится весь этот жуткий кошмар, и я смогу жениться на Гонории. Мы попробуем начать новую жизнь где-нибудь подальше отсюда. Подальше от зла, которое несет в себе Джастин.

Ну вот, я и написал их, эти слова, которые я так долго боялся высказать вслух. Зло, которое несет в себе Джастин.

Я не знаю, что произошло с Джастином. Но хорошо понимаю, что все доброе, что было заложено в нем, оставило его. Он больше не стремится открыть секрет вечной жизни для блага людей. Эта тайна нужна ему для одного себя.

Не понимаю, как он мог так сильно измениться, но одно я знаю твердо. Я знаю, что Джастин превращается в чудовище. И я не хочу, чтобы то же самое произошло со мной».

Тобиас отложил перо, истощение и усталость давали о себе знать. Он уронил голову на руки. «Я больше не могу – мелькнуло в его голове, – больше не могу так. – Когда он закрыл глаза, диковинные древние буквы заплясали перед ним. – Я уже близок к завершению, к раскрытию секрета. Осталось совсем немного, и я смогу увезти Гонорию подальше отсюда».

Мысль о Гонории придала Тобиасу сил для продолжения работы. Он поднял голову и, отодвинув в сторону журнал, снова погрузился в изучение древнего текста.

«Лучше всего, если невинный добровольно принимает участие, – перевел он. – Но абсолютной необходимости в этом нет. Самое важное, чтобы имел место переход крови».

Тобиас наморщил лоб. Смысл этого отрывка для него все еще был неясен, хотя он бился над ним уже несколько дней. Почему кто-то не пожелает подвергнуться некой процедуре, которая даст ему возможность жить вечно? И почему здесь стоит слово «невинный» вместо слова «пациент»?

«После перехода крови душа невинного попадет под власть…»

Здесь в манускрипте стояло слово, которое Тобиас не мог перевести. Он еще раз пролистал свои записи. Юноша был уверен, что одна часть сложного слова означала «душа» во множественном числе, поскольку это значение уже встречалось ему в манускрипте.

«После перехода крови душа невинного попадает под власть… – душ…»

«При чем тут душа? – подумал Тобиас. – Какая-то бессмыслица. Скорее напоминает описание какого-то магического ритуала, чем медицинскую процедуру».

Он открыл словарь, который доставили ему сегодня утром. В нем содержались многие из древних слов, использованные в этом тексте. Палец Тобиаса скользил по старым пыльным страницам, пока не наткнулся на слово, которое он искал. Тобиас уставился на него, и сердце его тревожно забилось.

«Вор. Это слово означало вор. Нет! Должно быть, я ошибся, – подумал Тобиас. – Если это слово «вор», тогда эта фраза читается так:

«После перехода крови душа невинного попадает под власть вора душ».

Нескладно как-то, – подумал Тобиас, – но ведь есть выражение «похититель душ».

«Чем чище и прекраснее невинный, – гласила дальше древняя запись, – тем прекраснее становится похититель душ, который получит двадцать лет жизни от каждого невинного, жизнь которого он обретает. Затем похитителю понадобится следующая невинная душа, чтобы продлить свою жизнь».

«Следующая, – подумал Тобиас. – Еще одна невинная жертва в цепочке бесконечных злодейств.

Секрет вечной жизни заключается не в том, чтобы стимулировать циркуляцию крови, а в том, чтобы ее пить… Пить кровь невинных. Питаться ими. Похитить их души».

Тобиас смахнул листы древнего манускрипта и словарь со стола, и они с грохотом упали на пол.

«Злодейство, – подумал Тобиас, – невообразимое злодейство. Так вот чего жаждал Джастин.

И чью же кровь он будет пить? Кто станет первой жертвой Джастина? – Перед мысленным взором Тобиаса возникла сцена, когда Джастин слизывал кровь. Гонории со своего носового платка. – Нет, – вскричал Тобиас про себя. – Только не моя Гонория!»

Он огляделся в поисках какого-нибудь оружия и схватил один из острейших скальпелей. Потом бросился в переход, ведущий в дом Джастина.

«После перехода крови душа невинного попадает под власть похитителя душ». Эти слова бились в мозгу Тобиаса, подгоняя его. «Я найду способ остановить тебя, Джастин, – мысленно восклицал Тобиас. – А если мне это не удастся, то и жить незачем».

Гонория! Вот кому предназначалась роль первой жертвы Джастина!