Текст книги "Новый страх"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 20

Николас с трудом дышал. Бетси протирала спиртом ссадину у него на затылке, и та отчаянно болела.

– Если работаешь на лесопилке, нужно быть осторожнее, – поучительно приговаривала она. – Там то и дело происходят несчастные случаи.

– Это случилось не на лесопилке, – проговорил Николас сквозь сжатые зубы. – Меня ударили, когда я шел домой.

Бетси поставила бутылку со спиртом на стол и присела рядом с Николасом.

– Кто-то напал на тебя? – спросила она.

– Кто-то кинул в меня камень, – пожав плечами, ответил Николас. – А камень был завернут вот в эту записку.

Он достал из кармана смятый листок бумаги и протянул его Бетси. Она прочла записку, и ее голубые глаза расширились от ужаса.

– Я не знаю, кто этот человек и с какой целью он мне угрожает. Мне совершенно непонятно, чем и у кого я мог вызвать такую ненависть, – задумчиво произнес Николас.

– На самом деле это может быть кто угодно, – сказала Бетси. – Жители Темной Долины всегда ненавидели Фиаров. Особенно Гуды.

– Но почему? – спросил Николас. – Зачем ненавидеть целое семейство?

– Между Гудами и Фиарами – древняя междоусобица, – вздохнула Бетси. – Я не знаю, как и когда она началась. Но обе эти семьи ненавидят друг друга, – Бетси замялась, ее голубые глаза наполнились сомнением.

– Что такое? – спросил Николас.

– Говорят, что Фиары увлекаются черной магией. Многие люди – и не только Гуды – утверждают, что в замке происходили странные и загадочные ритуалы, для которых требовалась человеческая кровь. Поэтому замок был построен так далеко от города – Фиары не хотели, чтобы кто-нибудь видел, чем они там занимаются.

Николас не знал, что сказать, и уставился на собственные руки. Ему не хотелось, чтобы Бетси заметила, как ему неприятно все это слышать.

– Нужно смыть кровь, – пробормотал он. Ведь по пути домой он все время прижимал ладонью затылок, так ему было больно. И теперь его рука была покрыта коркой засохшей крови.

Николас встал и отправился к раковине. Под струей воды кровавая корка превратилась в ярко-алую густую кровь. Ржавый запах заполнил его ноздри.

Для таинственных ритуалов, которые исполняли Фиары в своем замке, требовалась кровь. Что же они там делали?

Он взял кусок мыла и принялся яростно скрести руки, пока они не покраснели. Потом он выключил воду, но на свое место рядом с Бетси не вернулся. Что еще ему предстоит узнать о семье Фиаров? О его семье?

– Что еще? – хрипло спросил он вслух, не оборачиваясь.

Стул, на котором сидела Бетси, скрипнул, послышались ее торопливые шаги. Девушка ласково положила руку ему на плечо. Николас напрягся.

– Я слышала, что трупы двоих детей Саймона и Анжелики нашли в лесах неподалеку от улицы Страха. Люди сожгли их, так что ни косточки не осталось. По крайней мере, так говорят.

Бетси снова замялась, затем, словно решившись, затараторила:

– Говорят, что многие из Фиаров умерли странной и страшной смертью. Якобы всех членов этого семейства преследует злой рок. Но я не верю в злой рок, – твердо подытожила девушка. – И тебе не следует в него верить.

Николас посмотрел на нее через плечо:

– Откуда тебе столько известно о моей семье?

– Я из семьи Гудов – в какой-то мере. Девичья фамилия моей матери – Гуд.

Бетси протянула руку, взяла большой кухонный нож и провела пальцем по его острому лезвию. Николаса охватил внезапный ужас.

– Не волнуйся, – как ни в чем не бывало продолжала девушка, принимаясь резать помидоры. – Я все равно считаю Фиаров нормальными людьми.

Она обернулась и кинула на него быстрый взгляд:

– К сожалению, не все в моей семье согласны со мной.

Николас наблюдал за тем, как зубья пилы вонзаются в свежую древесину. Казалось, у пилы был ненасытный аппетит.

Поэтому нужно быть особенно внимательным, напомнил себе Николас. Однако все утро его взгляд то и дело отвлекался от досок, которые он пилил, и обращался на товарищей по работе. Юноша изучал их лица, пытаясь понять, кто из них мог бросить в него камень.

Айк протянул Николасу очередную доску, которую нужно было распилить. Сегодня они работали вместе – Джейсон подменил заболевшего работника.

Николас почувствовал, как дрожит край доски, в который погрузились зубья пилы. Когда с доской было покончено, Айк присвистнул и потер живот. Николас улыбнулся. Оказывается, его друг уже проголодался. Юноша кивнул и выключил пилу.

– Жду тебя на улице! – крикнул Айк, беря свой обед.

Николас взял маленькую картонную коробку с обедом и тоже отправился во двор. Сегодня Бетси нарисовала на ней сердечки, проткнутые стрелой. Он очень надеялся, что Джейсон не заметил этого.

Юноша задержался около кучи досок, которые им с Айком предстояло сегодня распилить, и внимательно осмотрел каждую из них. Айк объяснил ему, что может произойти, если зуб пилы попадет на сучок, и Николас не хотел рисковать. Он провел пальцами по одной из досок. Древесина была очень хорошего качества, гладкая и прочная. «Наверное, из таких досок будут строить дома на улице Фиаров», – подумал Николас.

Айк дожидался его, сидя на солнышке на огромной колоде. Николас уселся рядом с ним.

– А Джейсон? Он не будет с нами есть? Айк пожал плечами.

– Он сказал, что у него дела.

– Как ты думаешь, он, наверное, злится из-за того, что я живу в пансионе с Бетси и с ее матерью?

– Трудно сказать, – уклончиво ответил Айк. – А что Бетси сегодня приготовила своему миленькому?

– Я не ее миленький, – проворчал Николас,

– Но она-то думает, что это так, – сказал его товарищ, насмешливо сверкнув своими зелеными глазами. Он взял коробку и заглянул внутрь. – М-м-м… Жареная курица! Я бы очень хотел быть возлюбленным Бетси, чтобы она мне так готовила.

Николас поделился с Айком курицей, и они молча принялись за еду, наслаждаясь ее вкусом и солнечным теплом.

– Может, поменяемся местами? – спросил Айк, когда они все доели. – Я буду пилить, а ты мне доски подавать.

– Хорошо, – согласился Николас. – Я проверил доски перед обедом, сучков нет. Я знал, что ты собирался это сделать, но тоже хотел проверить.

– Похоже, ты превращаешься в такую же старую кошелку, как Джейсон, – заметил Айк. – Я шучу, – добавил он, тут же переменив тон. – Это очень разумно – проверять все самому.

Айк занял место рядом с пилой.

– Смотри, чтобы не было заноз, – предупредил он Николаса. – Знаешь, как больно бывает!

Айк повернул рычажок, и диск пилы завертелся – сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Николас подхватил первую доску и подал ее Айку, который тут же приставил ее конец к пиле.

Зубья пилы с визгом вонзились в древесину. И вдруг внезапно остановились.

Айк чертыхнулся про себя и сильнее нажал на доску.

Пила не двигалась. Айк наклонился сильнее.

Вдруг диск пилы завертелся с новой силой, глубже и глубже вонзаясь в древесину. Айк ахнул и громко застонал.

Капли крови обрызгали лицо Николаса, покрыли маленькими пятнышками его рубашку. Юноша одним прыжком оказался около пилы и выключил ее

– Дай их мне! Скорее дай их мне! – истерически кричал Айк.

– Что? – спросил Николас. – Я не понимаю, что ты хочешь?

– Мои пальцы!!!

Глава 21

Николас склонился над своим товарищем. Кровь мощной струей била из его руки, заливая стружку на полу. Айк громко выл от боли. Николас принялся перебирать влажные опилки, пытаясь найти отрезанные пальцы.

– Мои пальцы! – снова простонал Айк. По всей лесопилке раздавались крики перекликавшихся работников. Пилы одна за другой останавливались, слышались торопливые шаги.

Николас продолжал искать. Древесная пыль попадала ему в глаза, и он уже почти ничего не видел. Наконец он нашел, что искал. Все три пальца лежали по другую сторону их рабочего стола. Николас пролез под столом, почти прижимаясь лицом к опилкам, взял еще теплые пальцы и резко встал на ноги.

– Я нашел их, Айк! – крикнул он. – Все нашел!

Кто-то обернул руку несчастного куском материи, но кровь все равно просочилась через нее. Николас оторвал клок материи от собственной рубашки и прижал ее к обрубкам пальцев. Кровь мгновенно пропитала ткань.

Айк снова застонал. Лицо его стало мертвенно-белым, ни одной веснушки видно не было.

– Мы позовем врача, – пообещал ему Николас.

Вдруг кто-то оттолкнул его. Это был Джейсон.

– Мы знали, что тебе нельзя доверять! – злобно проговорил он. – Это твоя вина.

Кинув несколько гневных взглядов в сторону Николаса, Джейсон завернул руку товарища в кусок своей собственной рубашки и послал кого-то из работников за доктором. Затем он отвел Айка в угол, уложил на пол и уселся рядом с ним, держа пострадавшую руку вертикально.

Николас испытывал острое чувство вины. «Почему это моя вина? – спрашивал он себя. – Разве я сделал то-то не так? Я проверил доски перед тем, как мы пошли обедать. Я очень тщательно их осмотрел. Сучков не было».

Юноша заметил, как другие работники бросают него злобные взгляды. «Они не должны упрекать меня. Со мной случилось бы то же самое, если бы я стоял у пилы, а Айк подавал мне доски».

Вдруг его бросило в холод. Он вспомнил камель брошенный в него неизвестным недоброжелателем. И записку, в которой Николаса предупреждали, что его присутствие в Темной Долине нежелательно.

Неужели кто-то подменил доску, чтобы вызван этот несчастный случай? Ведь Айк решил поменяться местами с Николасом только после обеда. Неужели кто-то хотел, чтобы без пальцев остался юный Николас Фиар?

На следующий день на лесопилке, казалось, было очень тихо, несмотря на шум, издаваемый машинами. Врач не смог с определенностью сказать, когда Айк сможет вернуться к работе и вернется ли он вообще.

Николас чувствовал себя ужасно. Айк был его пeрвым другом во всей Темной Долине. Работать с ним было весело и интересно. И он с удовольствием учил Николаса всем премудростям работы на лесопилке. Юноше казалось, что он готов на все, лишь бы только Айк оправился от своей страшной травмы. Но на самом деле помочь ему было не в его силах.

В напарники Николасу назначили Джейсона. Тот не удостаивал его ни одним словом, только приказы отдавал. А остальные работники вообще не разговаривали с Николасом. Он чувствовал, как страшно не хватает ему добродушного Айка с его хохотком, веснушками и шутками про обеды Бетси. Что он будет делать, если Айк вообще не сможет вернуться к работе?

Он знал, что большинство людей на лесопилке обвиняют его в происшедшем. И сам он тоже часто обвинял себя. Ведь он так тщательно проверил доски! Неужели же он пропустил злополучный сучок?

Николас чувствовал тошноту всякий раз, как вспоминал окровавленную руку Айка или выражение лица, когда он просил найти в древесной стружке его

Теперь он тщательно осматривал каждую доску, которую подавал ему Джейсон. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь организовал и ему такой же «несчастный случай».

Около полудня, не говоря ни слова, Джейсон прекратил работу и вышел наружу. «Видимо, это означает, что пришло время обеда, – подумал Николас. – Очень мило, Джейсон». Он выключил пилу, хотя ее жужжание еще некоторое время отдавалось у него в голове.

Николас вышел во двор и присел на колоду, на которой вчера они сидели с Айком. Он чувствовал себя очень одиноко. «Как бы я хотел увидеть Розалин, – подумал он. – Мне так нужно с кем-нибудь поговорить».

Он услышал приближающиеся шаги и поднял голову. К нему шел мистер Мэннинг, а за ним семенила Рут. Может, он собирается меня уволить? – подумал Николас. – Наверное, он тоже винит меня в этом несчастном случае.

Мэннинг присел на колоду и глубоко вздохнул.

– Ты знаком с моей дочерью? – спросил он.

– Да, папа, – ответила Рут прежде, чем Николас успел открыть рот. – Я въехала в него на велосипеде на день до того, как он начал работать на лесопилке.

Рут подняла смущенный взгляд на Николаса, и тот не смог справиться с улыбкой.

– Рут ведет всю мою бухгалтерию и переписку, – сказал мистер Мэннинг. – Она умная девочка. У нее голова словно создана для всяких цифр.

«Странно, что же это он меня про вчерашнее происшествие не спрашивает?» – удивленно подумал Николас.

– Ну что, теперь ты больше знаешь о лесопильном деле? – спросил Мэннинг.

– Я каждый день узнаю что-то новое, – ответил озадаченный Николас.

Мэннинг улыбнулся.

– Это хорошо. Лесопилку построил мой дед. Потом он передал ее моему отцу, а отец – мне. Когда придет мой час, я передам ее Рут, а она – своим детям. Тебе нравится в Темной Долине?

Николас даже вздрогнул от резкой перемены темы.

– Да, сэр, – ответил он.

–: Это хорошее место для молодого мужчины, чтобы осесть и остепениться. Конечно, если он найдет себе подходящую женщину, – Мэннинг подмигнул юноше и незаметно кивнул в сторону Рут.

«Он хочет, чтобы я обратил внимание на его дочь – вдруг понял Николас. – За этим он сюда и пришел».

– М-м-м, – неопределенно пробормотал Николас, не желавший ни оскорблять, ни обнадеживать своего благодетеля. Затем он посмотрел на Рут. Та стояла, низко опустив голову и уставившись в землю. На щеках ее играл румянец смущения.

«Она стесняется», – подумал Николас. Ему стало жалко эту некрасивую девушку. Какая юная барышня захочет слышать, как родной отец в открытую сватает ее?

Рут почувствовала его взгляд и подняла на него свои тусклые черные глаза.

– Извините, – одними губами пробормотала она, качая головой.

Николас закатил глаза, словно говоря, что прекрасно понимает, какими назойливыми могут быть родители.

– Рут – моя гордость… – продолжал тем временем мистер Мэннинг.

– Папа, возьми бутерброд, – прервала его Рут, доставая огромный сэндвич из коробки.

Николас едва удержался, чтобы не рассмеяться. «Это единственный способ заставить его замолчать, – подумал он. – Заткнуть ему рот».

Рут достала еще два бутерброда, один взяла себе, другой протянула Николасу.

– Спасибо, – сказал он. – У меня есть обед.

И с этими словами он достал свою коробку с обедом. На этот раз Бетси пририсовала розочки между проткнутыми сердечками. Николас чувствовал себя неловко от того, что Рут и мистер Мэннинг видят это.

К счастью, рот мистера Мэннинга был занят, и прокомментировать увиденное он не мог. Он расправился со своим бутербродом за четыре приема, и Рут немедленно протянула ему следующий, прежде чем он успел что-то сказать.

И тем не менее мистер Мэннинг подтолкнул Николаса локтем и проговорил с набитым ртом:

– Видишь, она знает, как ухаживать за мужчиной.

– Папа, – запротестовала было Рут, но прервала саму себя, испуганно глядя на своего отца. – Что с тобой? – спросила она дрогнувшим голосом.

Николас посмотрел на мистера Мэннинга и увидел, что лицо его хозяина приобрело какой-то зеленоватый оттенок, а на лбу выступили крупные капельки пота.

– Вы выглядите больным, – сказал Николас.

– Чепуха, – проворчал Мэннинг, вытирая лоб большим клетчатым платком. – Я просто слишком быстро ел. Не стоит беспокоиться.

– Тебе понравился твой обед, Николас? – послышался радостный голос Бетси. Она бежала к нему со всех ног, и ее золотистые волосы развевались за плечами.

Николас улыбнулся ей. На девушке было белое платье в красный горошек, все в лентах и кружевах. «Розалин никогда не наденет такое платье», – подумал он. Она не раз говорила ему, что в подобных нарядах девушки становятся похожи на больших кукол.

А Рут в таком платье будет выглядеть просто смешно. Яркие горошки только подчеркнут ее застенчивость и мертвые черные глаза.

Но на Бетси платье смотрелось отлично.

– Обед прекрасный, как всегда, – сказал Николас. – Большое тебе спасибо.

– Мне приятно готовить его для тебя, – живо откликнулась Бетси.

Мистер Мэннинг вдруг недовольно фыркнул.

– Ты прекрасно выглядишь сегодня, Бетси, – тихо сказала Рут.

– Спасибо, мисс. Я рада, что вы так думаете, – с благодарностью в голосе ответила Бетси. Она смущенно затеребила одну из ленточек и выжидающе посмотрела Николасу прямо в глаза.

– Рут права, – сказал тот, чувствуя, что от него тоже ждут комплимента. – Платье просто замечательное.

«Я надеюсь, Бетси не думает, что я с ней заигрываю, – подумал Николас. – Нужно обязательно рассказать ей о Розалин, сегодня же вечером. Может быть, когда привезу Розалин в Темную Долину, они даже подружатся».

– Сегодня к ужину я испеку для тебя мои любимые булочки с изюмом, – восторженно тараторила Бетси, еще…

– Бетси! – послышался громкий голос Джейсона, который прислонился к дереву у входа на лесопил! – Иди немедленно сюда!

Бетси надула губки.

– Лучше-ка я пойду и узнаю, что он хочет, – сказала она и подмигнула Николасу: – После работы скорее приходи домой. Мама ушла в гости к сестре, так что после того как я подам ужин другим постояльцам, мы с тобой сможем пообедать вдвоем.

И она поспешила к Джейсону. Тот бросил на Николаса разъяренный взгляд, схватил Бетси за плечи и начал что-то рассерженно выговаривать ей.

«Наверное, он велит ей держаться от меня подальше», – подумал Николас.

После окончания работы Николас поспешил домой. Ему не хотелось оставаться на лесопилке ни на одну секунду – так мучили его яростные взгляды других работников. Никто не осмеливался обвинять его в открытую, но Николас знал, что большинство его товарищей считают его виновным во вчерашнем несчастном случае.

Кроме того, Бетси просила его прийти домой пораньше.

Он подошел к пансиону и обогнул его, отправившись: прямо на кухню. Зап-гх, дрожжей чувствовался уже улице. Николас улыбнулся. Похоже, Бетси не обманул его, и сейчас он действительно полакомится булочками с изюмом.

Юноша открыл кухонную дверь и вошел внутрь. Лицо его обдало волной жара. И как Бетси может готовить в таком пекле? Наверное, печь уже несколько часов как топится.

– Бетси? – позвал Николас.

Никто не ответил ему. Запах дрожжей был таким сильным, что Николас не сразу почувствовал другой запах.

Сладкие ароматы корицы и сахара, смешанные с… какой-то гнилью.

– Бетси! – снова закричал Николас. Никакого ответа.

И тут он увидел ее.

– Не-е-е-ет!

Бетси ничком лежала на кухонном полу, руки ее были связаны за спиной.

Глава 22

Николас кинулся к Бетси и принялся развязывать веревки, едва ли не раздирая их руками. Затем он осторожно перевернул ее на спину. И тошнота мгновенно подступила к его горлу.

Лицо Бетси. Ее маленькое, хорошенькое, веснушчатое личико. Оно опухло. Вздулось, как у утопленника. Прекрасные глаза девушки превратились в крохотные щелочки.

– Бетси, ты слышишь меня? – повторял Николас. Он взял ее руку, пытаясь нащупать пульс.

Вдруг он заметил, как изо рта Бетси вывалился кусок какого-то белого вещества. Николас выпустил руку и разжал зубы девушки.

Весь рот несчастной был забит чем-то белым, клейким и тягучим. Это было тесто. Николас заглянул ноздри. Они тоже были забиты дрожжевым тестом.

Кто-то напихал ей в рот и нос тесто и оставил ее на полу со связанными за спиной руками. Когда тесто поднялось, она просто задохнулась.

– О Бетси, мне так жаль, – хрипло прошептал Николас. Он стоял рядом с бездыханным телом, не зная, что делать дальше.

Кто мог сделать это? Откуда у такой чистой и невинной девушки, как Бетси, враги, способные ее убить?

Внезапно Николас вспомнил Джейсона, как он схватил Бетси за плечи и начал выговаривать ей. Джейсон был сегодня злее, чем обычно. Неужели ревность заставила его это сделать?…

Нет, не может быть. Он знал Джейсона всего несколько дней, но был уверен, что на такое чудовищное преступление тот не способен. Джейсон слишком осторожен и всегда соблюдает все правила и законы.

И снова Николас почувствовал тошнотворный сладкий запах. На этот раз он сразу узнал его. Запах разложения. Запах смерти.

Николас выбежал из кухни и захлопнул за собой дверь. Он упал на траву рядом с домом и некоторое время лежал без движения и без мыслей, просто вдыхая свежий воздух летнего вечера. Но страшный аромат гниения преследовал его.

Он вспомнил свою мать. Ту ночь, когда она умерла. Ночь, когда она умоляла его никогда не покидать Тенистую Бухту. Мать всеми силами пыталась удержать его от поездки в Темную Долину. Она даже не сказала ему его настоящее имя. Верила ли она в злой рок, преследующий род Фиаров?

Ужасная мысль пронзила мозг Николаса. Была бы Бетси жива, если бы она не пригласила к себе домой человека по фамилии Фиар? Если бы Николас остался в Тенистой Бухте, случилось бы несчастье с Айком?

И что же будет дальше? Кто следующий? А может быть, ужасная смерть ожидает здесь самого Николаса?

Теперь он понимал, зачем неизвестный недоброжелатель швырнул в него камнем. Он пробыл в городе всего несколько дней, но, казалось, злой рок рода Фиаров вернулся в Темную Долину вместе с ним.

Николас провел руками по волосам, царапая кожу головы ногтями. Он не знал, куда идти и что делать. Кто теперь захочет помочь ему?

Мистер Мэннинг. Может быть, его хозяин поддержит его в трудную минуту. Он один, пожалуй, не обвинял Николаса в том, что произошло с Айком. И он дал ему работу, ничего о нем не зная.

Николас встал и, шатаясь, побрел к дороге, но вдруг остановился. Нужно было сделать одну вещь, и только потом уходить.

Он заставил себя вернуться на кухню, снял со стола скатерть и осторожно накрыл ею тело Бетси. Потом он вышел из кухни не оглядываясь.

Всю дорогу до дома Мэннингов Николас почти бежал. Руки и ноги его болели, он задыхался от нехватки воздуха, но скорость не сбавлял.

Но как бы быстро он ни бежал, раздутое лицо Бетси словно преследовало его. Ему почему-то казалось, что он виноват в ее смерти.

Николас захлопнул за собой калитку из литого черного металла и побежал к крыльцу дома Мэннинга. Взявшись за молоток, он несколько раз ударил дверь. Миссис Бейкер медленно открыла дверь наполовину и испуганно уставилась на Николаса

– Это Николас Фиар, миссис Бейкер, – сказал тот. – Могу я поговорить с мистером Мэннингом?

– Он сегодня не очень хорошо себя чувствует, – с сомнением в голосе ответила миссис Бейкер.

– Пожалуйста, пропустите меня. Это очень важно, поверьте, – не отступал Николас.

– Тогда проходите, – старая экономка открыла дверь пошире. – Идите за мной.

И она повела Николаса через фойе, освещенное газовыми лампами. Поднявшись по темной лестнице, они остановились перед полированной дубовой дверью.

– Входите, – сказала миссис Бейкер.

Николас постучал и вошел внутрь. Мистер Мэннинг лежал на кровати, подушки подпирали его спину.

– Мой юный друг, как я рад тебя видеть, – сказал он.

Юноша подошел к кровати. Мэннинг протянул ему руку, и Николас пожал ее. Он чувствовал, как дрожит его рука. И она была холодной. Слишком холодной.

Николас сел на стул рядом с кроватью. Вид мистера Мэннинга напугал его. Лицо его хозяина совсем позеленело – еще хуже, чем днем на лесопилке. Пот стекал по его лицу, и он постоянно облизывал запекшиеся губы.

– Мне жаль, что вы так разболелись, – сказал Николас.

Мистер Мэннинг покачал головой.

– Это просто простуда или что-то в этом роде. Уже завтра я буду свежий как огурчик. Что привело тебя сюда так поздно?

Николас не знал, как начать.

– Бетси умерла, – выдохнул он наконец. И рассказал своему хозяину обо всем, что произошло в пансионе.

– Я не знал, что делать. Не знал, куда идти, – закончил он свое повествование.

– Ты правильно сделал, что пришел сюда, – сказал Мэннинг. Он повернулся на бок, взял Николаса за руку и сжал ее. Юноша и не думал, что этот пожилой человек, к тому же приболевший, сохранил в себе такие силы.

– Ты должен остаться на ночь, – проговорил хозяин. – Я тебя очень прошу. У нас есть спальня для гостей. Вдруг убийца придет к нам в дом? Я слишком болен, чтобы защитить мою дорогую Рут. Пожалуйста, останься, пока я не выздоровею.

Николас кивнул.

– Вы были так добры ко мне. Как я могу вам отказать? – Он встал. – А теперь отдыхайте. Я не буду вам больше надоедать.

А про себя он подумал, что ему совершенно не нравится хриплое дыхание мистера Мэннинга.

– Пошли миссис Бейкер к священнику, чтобы известить его о смерти Бетси, – с трудом прошептал Мэннинг. – Ты нужен мне здесь. Я чувствую, что после того, что случилось с бедной Бетси, моей Рут тоже грозит опасность.

Николас и Рут вместе стояли у гроба Бетси. Только так он мог исполнить обещание, данное им мистеру Мэннингу, и отдать последний долг Бетси, которая его так любила.

Казалось, служба будет продолжаться вечно. Наконец гроб закрыли. Николасу хотелось помнить лицо Бетси таким, каким оно было до убийства, а не распухшим и исцарапанным.

Он чувствовал, как слезы подступают к его глазам. Рядом с ним тихо плакала Рут, а убитая горем миссис Винтер всхлипывала в первом ряду.

Николас повернул голову и увидел Джейсона, сидевшего по другую сторону прохода. Он не сводил с Николаса своих ярких голубых глаз. Губы его были сложены в узкую линию, челюсти крепко сжаты.

Когда служба наконец закончилась, Николас встал и повел Рут прочь из церкви. Ему нужно было поскорее оказаться на солнце, на свежем воздухе.

Вдруг чья-то сильная рука схватила его за плечо. Николас резко обернулся и встретился взглядом с Джейсоном, который смотрел на него как на преступника.

– Сегодня мы должны были хоронить тебя, а не мою двоюродную сестру, – прорычал Джейсон.