Текст книги "Корпорация М.И.Ф. (сборник)"

Автор книги: Роберт Линн Асприн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Вдобавок к прекрасному чутью драконы обладают броней, дающей куда большую защиту, чем человеческая кожа. Поэтому я особенно не волновался за свое благополучие, чего бы там ни вылетело из дула духового ружья. Однако, пришло мне в голову, того же нельзя сказать о Нунцио, а ведь я еще не решил, стоит ли душевный покой моего домашнего любимца и его товарищей таких хлопот.

Вырвав голову из рук Нунцио, я быстро прицелился й выпустил вспышку пламени шестой степени. О да. В распоряжении у драконов есть разные степени пламени от «слегка поджарь» до «сделай дырку в камне». Помните об этом, когда вздумаете спорить с драконом.

Через несколько секунд после угасания моей пиротехники на нас посыпался короткий дождь из черного порошка.

– Черт побери, Глип! – выругался Нунцио, стряхивая с одежды порошок. – Не делай больше этого, слышишь? Ты мог бы натворить кучу бед... и посмотри на мою одежду! Нехороший дракон!

Я достаточно долго пробыл с людьми, чтобы рассчитывать на благодарность, но все же обидно было слышать, как меня бранит тот, кого я только что спас. Со всем достоинством, какое я мог собрать, а значит немалым, я отвернулся и сел к нему спиной.

– ГЛИП! ВСТАНЬ, ПАРЕНЬ! ХОРОШИЙ ДРАКОН! ХОРОШИЙ!

Вот так-то лучше. Я снова повернулся к нему и увидел его скачущим на одной ноге и державшимся за другую. Не испытывая дефицита интеллекта, я сумел сообразить, что переусердствовал с демонстрацией своей обиды, сев на его нижние конечности. Заверяю вас, сделал я это ненамеренно, просто человеческие ступни довольно малы, а мое превосходное чувство осязания не простирается на мою заднюю часть, но задним числом (каламбур ненамеренный) мне пришло в голову, что это пошло ему на пользу.

– Слушай, ты просто сиди там, а я буду сидеть здесь, и мы отлично поладим. Идет?

Он прохромал к одному из ящиков и сел, попеременно потирая ступню и стряхивая с одежды порошок.

Порошок этот был, конечно же, останками покойного пол-зуна-злоумышленника. У пламени шестой степени есть тенденция производить на людей именно такой эффект, вот потому-то я им и воспользовался. Должен здесь заметить, что погребальные правила людей всегда вызывали у меня любопытство и даже озадачивали – я, например, не знал, что они допускают стряхивание останков кремированного на пол или удаление их в прачечной. И все же, учитывая, как трудно мне передать Нунцио простое «смотри», я решил даже не пытаться объяснить ему, что он в данный момент делает.

Если мое отношение к убийству человека кажется немного циничным, то вспомните, что люди для драконов – вид неполноценный. Вы не вздрагиваете, убивая блоху на вашей собаке или кошке, и вам безразлично, что подумают о вашей жестокости уцелевшие блохи, а я без всяких колебаний устраняю досаждающего человека, способного расстроить своими действиями моего подопечного. По крайней мере мы, драконы, убивая, ограничиваемся в основном отдельными индивидами в противовес массовому истреблению видов, которое воспринимается людьми как часть их повседневной жизни.

– Знаешь, Глип, – сказал Нунцио, осторожно глядя на меня, – после того как побудешь немного в твоем обществе, даже хвастовство Гвидо покажется ласкающим слух... но не говори ему, что я это сказал.

– Глип?

Это последнее вырвалось невольно. Как вы, возможно, заметили, я несколько стесняюсь своего скромного словаря в одно человеческое слово и стараюсь поменьше на него полагаться. Однако мысль, будто я скажу что бы то ни было Гвидо, поразила меня до предела.

– Ну, не надо так переживать, – нахмурился Нунцио, как всегда, неправильно истолковав мое слово. – Я не хотел тебя обидеть. Просто мне немного больно, вот и все.

Я счел, что он подразумевает свою ногу. Но этот человек разболтался, и вскоре я узнал иное.

– Я просто не знаю, что такое в последнее время творится, Глип. Знаешь, что я имею в виду? По бумагам дела идут как нельзя лучше, да только в последнее время все словно спятили. Сперва босс покупает казино, построенное нами для кого-то другого, потом вдруг с бухты-барахты хочет его продать. Банни и Тананда все время косятся друг на друга, а то вдруг Банни внезапно делается такой тихой и подавленной, а Тананда... Ты знаешь, что она однажды хотела занять у меня денег? Сразу после того, как закончила взыскивать тот должок? Не знаю, что она сделала со своими комиссионными, почему не попросила у босса аванс, да и для чего ей вообще понадобились деньги. Она просто подошла ко мне и спросила: «Не мог бы мне подкинуть немного наличных, Нунцио? Не задавая никаких вопросов?» А когда я попытался предложить свои услуги в качестве поверенного, она сказала: «В таком случае забудь об этом. Я попрошу у кого-нибудь другого!» – и ушла раздраженная. Точно тебе говорю, Глип, что-то там происходит, и я ие уверен, что мне это нравится.

Он затронул кое-какие интересные моменты, честно признаюсь, ускользнувшие от моего внимания. Хотя я и любил на досуге поднапрячь свой интеллект, занимаясь дешифровкой сложностей человеческого поведения, но все же в их внутривидовых отношениях оставалось много непонятных мне тонкостей... особенно когда речь шла не о Скиве. Размышляя над словами Нунцио, я вспомнил, что мой домашний любимец в последнее время нечасто со мной виделся, что уже само по себе было нарушением заведенного порядка. Обычно он выкраивал время навестить меня, поделиться со мной своими проблемами и сомнениями. Я гадал, не проистекают ли все эти странности из описанного Нунцио явления. Это давало пищу для размышлений, и я обещал себе позже тщательно все это обдумать. Но в данный момент моего внимания требовали более срочные проблемы... вроде людей, делающих подкоп.

Как оказалось, Нунцио был столь же не способен к сторожевой службе, как и большинство людей. Заступая на пост, они устраивают настоящий спектакль, демонстрируя свою бдительность и осторожность, но через какие-то несколько часов скорее борются со скукой, чем следят за тем, что им положено охранять. Честно говоря, именно долгожительством драконов можно частично объяснить наше умение лучше справляться со скукой. На фоне нескольких столетий дни и даже недели настолько мельчают, что порой утрачивают всякую ценность. Даже у самых молодых из нас внимания достойны лишь месяцы... если не годы.

Как бы там ни было, Нунцио продолжал трепаться о своей озабоченности нынешним положением дел, явно не замечая звуков скрежета и копания, подбиравшихся к нам все ближе и ближе. На этот раз дело было не в моем особом слухе, потому как такой шум вполне мог дойти и до человека, хотя, признаться, не так отчетливо. Я же, прислушавшись, мог расслышать разговор копателей.

– Сколько еще?

– Ш-ш-ш! Примерно десять футов.

– Не шикай мне! Нас никто не может услышать.

– Я же слышу! Этот туннель, знаешь ли, не так уж велик.

– Что ты сделаешь со своей долей денег после того, как мы добудем товар?

– Сперва надо добыть его. Вот тогда я и буду беспокоиться о том, что делать со своей долей.

Вот эта-то часть разговора меня и интересовала. А то можно было бы подумать, что они просто прокладывают канализацию, бегут из заключения или занимаются еще чем-нибудь, не имеющим к нам никакого отношения. А так все ясно.

Поднявшись с того места, где сидел, я тихо двинулся туда, где они копали.

– ...Если Дон Брюс не хочет... Эй! Ты куда? Вернись сейчас же!

Я проигнорировал крики Нунцио и снова прислушался. Здесь. По моим прикидкам, они четырьмя футами ниже. Мысленно усмехнувшись, я начал подпрыгивать на месте, приземляясь как можно тяжелее.

– Что ты делаешь? Прекрати это! Эй, Глип!

Производимый Нунцио шум не шел ни в какое сравнение с тем, что творилось четырьмя футами ниже. Когда я упомянул ранее, что слишком тяжел для того, чтобы Нунцио сдвинул меня без посторонней помощи, я не хотел этим сказать, будто он слаб. Просто с драконьим весом приходится считаться, даже когда он мертвый груз, а если он живой и мыслящий, то у вас настоящие проблемы. Я почувствовал, как пол подается подо мной, и отпрыгнул в сторону, упиваясь доносившимися снизу звуками приглушенных воплей.

– Вот это да. Ну посмотри, что ты наделал! Ты сломал пол!

На благодарность я, естественно, не рассчитывал. Да это меня и не волновало, так как в данную минуту я думал о повреждениях, причиненных мною этим последним налетчикам.

Пол, по крайней мере частично, опустился футом ниже, из чего я заключил, что либо туннель внизу был не очень высок, либо обвалился не весь. В любом случае оттуда больше не доносилось никаких звуков, и, значит, воры либо погибли, либо убрались ни с чем. Устранив очередную угрозу, я снова сосредоточил свои мысли на более важных вещах. Не слушая бессвязный бред Нунцио, я хлопнулся на пол и притворился спящим, углубившись на самом деле в неспешный анализ.

Наверное, Нунцио прав. Возможно, мой любимец реагирует таким образом на то, что он теперь уже не вольный художник, а глава корпорации, подобно тому, как тропические рыбы тяжело переносят внезапное изменение температуры воды в их аквариуме. Я отлично сознавал, что все мы в своей жизни вынуждены считаться не только с физическим окружением... К примеру, на человеческое благополучие часто влияет общественная атмосфера. А если так, то мне, видимо, что-то придется предпринять.

Оставалось только решить, как именно мне произвести необходимую переналадку. Я всегда старался по возможности не сковывать свободу воли своего любимца. То есть мне нравилось создавать ему иллюзию, будто это он сам, без всякого моего вмешательства, выбирает свой путь и путь своих товарищей. Иной раз я отходил от этой позиции, как в случае, когда они привели в наш дом ту ужасную тварь Клади, но по большей части придерживался именно ее. А значит, если я и в самом деле решу, что настало время отсеять или устранить кого-либо или даже всех нынешних товарищей Скива для его же блага, то мне придется это сделать незаметно. Это не только сохранит иллюзию моего невмешательства в его жизнь, но и убережет его от чувства страха, которое обязательно появится, если он поймет, что я ответствен за ликвидацию одного или нескольких его друзей. Да, тут есть о чем поразмышлять.

– На, парень. Угощайся!

Это сказал неряшливый на вид девол, протягивая мне на ладони кусок какой-то непонятной субстанции.

Виновато вздрогнув, я сообразил, что слишком увлекся, чересчур глубоко погрузившись в размышления, и потерял ориентировку. Это было с моей стороны непростительной ошибкой. Игнорируя предложенное угощение, я поднял голову и отчаянно огляделся, заново оценивая ситуацию.

Их было трое: тот, что теперь обращался ко мне, и двое других, говоривших с Нунцио.

– Не знаю, – отвечал мой подопечный. – Я не получал никаких инструкций о ком-то, забирающем груз в такую рань.

Что-то определенно неладно. Судя по словам и манере Нунцио, даже у него возникли подозрения... и значит, замысел этой троицы, похоже, весьма прозрачен.

– Брось, парень, возьми угощеньице.

Стоящий передо мной девол явно начинал нервничать, но я продолжал игнорировать и его, и его подношение. Отравленное, конечно. Люди почему-то полагают, будто все, как и они, тоже не способны различать весь диапазон запахов химических веществ. Этот девол не представлял для меня проблемы. Меня больше заботило, потребуется Нунцио помощь или нет.

– Я не виноват, если у вас возникла путаница с документами, – зарычал на Нунцио девол ростом поменьше, неплохо имитируя нетерпение. – У меня график. Смотрите. Вот копия моего разрешения.

Когда Нунцио нагнулся посмотреть протянутую деволом бумагу, девол, стоящий позади него, извлек дубинку и с размаху ударил ею его по голове. Раздался громкий треск... Но от сломавшейся дубинки, а не от головы Нунцио. Эта последняя, отметил я, просто дубовая.

– Сожалею, но не могу позволить вам забрать груз. – Нунцио отдал бумагу невысокому деволу, который принял ее, не меняя выражения лица. – Это ваше разрешение – всего лишь чистый лист бумаги.

Девол оглянулся через плечо на более рослого, стоявшего уставясь на сломанную дубинку.

– Сейчас я тобой займусь, парень. Как только разберемся с этим разрешением.

Я подумал, что Нунцио сумеет со всем справиться на свой собственный оригинальный лад, и вернул свое внимание к деволу с отравленным угощением.

Тот глядел на говорящих, разинув рот от изумления. Я, однако, заметил, что он так и не удосужился убрать руку.

Некоторые думают, будто у драконов нет чувства юмора. В доказательство обратного я предлагаю вам следующий эпизод.

Слегка раздвинув челюсти, я вытянул шею и взял угощение в рот. На самом-то деле я взял в рот его руку... до самого плеча. Это не так опасно, как кажется. Просто я не собирался ничего заглатывать и, собственно, ничем не рисковал.

Услышав, как щелкнули мои челюсти, девол обернулся, и мы взглянули друг другу в глаза с куда более близкого расстояния, чем ему бы хотелось. Для пущего эффекта я помахал ему бровями. Брови произвели нужное впечатление – глаза его закатились, и он плюхнулся на пол в глубоком обмороке.

Забавно, а? Это что касается чувства юмора.

Расслабив челюсти, я убрал голову, оставив угощение и руку целыми, и снова проверил, как дела у Нунцио.

Рослый девол вытянулся на полу без сознания, в то время как мой подопечный держал другого одной рукой за лацканы и что-то внушал ему, лениво отвешивая оплеухи то ладонью, то тыльной ее стороной.

– Мне следовало бы сдать вас властям! Подобный неуклюжий налет не делает чести нашей профессии. Понятно, что я имею в виду? Ты меня слушаешь? А теперь забирай своих дружков и катись отсюда, пока я не передумал! И не возвращайся, пока не найдешь приличной подмоги!

Мне пришлось признать, что у Нунцио все же есть определенный стиль, и даже неплохой... для человека. Если бы ему повезло родиться с мозгами, он мог бы сойти за дракона.

Пока он выставлял за дверь последнего нападающего, я решил произвести небольшое расследование. После трех попыток освободить нас от груза, хотя Нунцио знал только об одной из них, у меня начали появляться легкие подозрения. Даже для заядлых уголовников, какие нередки среди людей, подряд три попытки налета – дело необычное, и я хотел побольше узнать о том, что же мы охраняем.

Ящики по-прежнему пахли бумагой и чернилами, но это вряд ли могло привлечь чье-то внимание. Я как можно небрежней хлопнул хвостом по одному из ящиков и продолбил его. Очевидно, удар оказался неслабый, так как на звук ко мне мигом прибежал Нунцио.

– А теперь-то что ты делаешь? Посмотри! Ты поломал... Эй! Минуточку!

Он нагнулся за одним из вывалившихся из ящика предметов и внимательно его изучил. Я выгнул шею, чтобы глянуть ему через плечо.

– Ты знаешь, что это такое, Глип?

Вообще-то я не знал. Судя по тому, что я видел, это была всего-навсего какая-то книжка с картинками... да притом скверно сделанная. Как бы там ни было, она наверняка представляла какую-то ценность. Хотя, на мой взгляд, и не оправдывала того внимания, какое ей уделяли.

Нунцио бросил книжку обратно на пол и нервно огляделся кругом.

– Это не для моего ума, – пробормотал он. – Я не могу... Глип, ты не спускай глаз с этого товара. Я тотчас же вернусь. Мне надо найти босса... и Гвидо! Да. Он в этом добре разбирается.

Сбитый с толку, я смотрел, как он уходит, а затем снова изучил взглядом книжку.

Очень странно. В этой ситуации имелось что-то ускользавшее от моей проницательности.

Я несколько раз потер нос в тщетном усилии очистить его от запаха чернил, а затем сел ждать прибытия моего любимца.

– Комиксы?

Скив был так же сбит с толку, как и я.

– Охраняемый нами «ценный груз» – комиксы?

– Именно так я и подумал, босс, – сказал Нунцио. – Бред какой-то. А ты что думаешь, Гвидо?

Гвидо возился с другим ящиком. Он проглядел книги наверху, затем выкопал несколько штук со дна, убеждаясь, что все они одинаковые. Внимательно изучив две из них, он тихо присвистнул.

– Вам известна их стоимость, босс?

Скив пожал плечами:

– Не знаю, сколько их здесь, но на Базаре за серебряную монету таких можно прикупить штуки три-четыре, так что дорого стоить они не могут.

– Погодите, босс, – сказал Гвидо, – но я говорю не о каких-то заурядных комиксах. Эти, по-моему, – темная лошадка совсем из другой конюшни.

– Да? – нахмурился мой любимец. – Я думал... неужели? На мой взгляд, они самые обыкновенные. Что в них такого особенного?

– Это нелегко объяснить, но если вы наберетесь терпения, я попытаюсь пополнить ваше образование, босс. И твое тоже, Нунцио.

Гвидо сгреб стопку книжек и сел на один из ящиков.

– Если вы внимательно рассмотрите эти книги, то заметите, что они не только одинаковы, то есть одного выпуска, но и у всех в рамочке на обложке стоит номер «один». Это указывает, что перед нами первый выпуск этой конкретной серии.

Я воздержался от разглядывания обложек. Если Гвидо говорил, что там стоял такой указатель, то он, вероятно, там и стоял, смотри не смотри.

– Эта единица сразу же делает комикс более ценным и для того, кто пытается приобрести их полную серию, и особенно для коллекционера. Так вот, определенные серии популярней, чем другие, и, стало быть, дороже, но особенно ценны те серии, которые на самом деле приобрели популярность уже после своего первого выпуска. После же возросло и число читателей серии. И в результате рынок взвинчивает цену экземпляра первого выпуска до небес.

Он сделал драматический жест одной из книжек.

– Эта серия впервые появилась несколько лет назад, и теперь ее ищут усерднее, чем парня, свистнувшего королевские бриллианты. И еще одно очень важное обстоятельство. Тираж первого выпуска был очень мал, и, значит, экземпляр его стал исключительно ценным... вот именно – исключительно. Я собственными глазами видел потрепанный экземпляр комикса, что сейчас в ваших руках, на столе торговца с ценой в сто пятьдесят золотых. Заметьте, я не говорю, будто он получил их, но он столько запрашивал.

Теперь настала очередь Скива присвистнуть. Я мог бы и сам поддаться такому искушению, но с раздвоенным языком свистеть трудно.

– Если это правда, то такой груз стоит целое состояние. Книг здесь достаточно.

– Вот это-то и в самом деле озадачивает, босс, – сказал, глядя на ящики, Гвидо. – Если меня не подводит память, то тираж этой книги насчитывал всего две тысячи экземпляров... но если все эти ящики заполнены одним и тем же товаром, то количество экземпляров куда больше. Я не понимаю, как такое могло случиться, но, похоже, любое объяснение не свидетельствует в пользу владельца.

– Подделки! – пискнул Нунцио. – Этот парень – жулик!

– Жу... Не важно! – отмахнулся Скив. – Какой прок от поддельных комиксов?

– Такой же, как и от любой другой подделки, – пожал плечами Гвидо. – Ты сплавляешь их как оригиналы и смываешься с деньгами, пока никто не догадался. В некоторых отношениях провернуть такое дельце с ними лучше, чем с фальшивыми деньгами, поскольку изготовить дубликаты комиксов не так трудно. Да и бумага подешевле.

Мой любимец осмотрел груз.

– Значит, мы сделались невольными соучастниками операции по подделке комиксов, да?

– И даже не получим своей доли, – прорычал Нунцио.

– Я-то думал не об этом, – покачал головой Скив. – Я думал о тех коллекционерах, которые наскребут деньги для приобретения коллекционного товара, а вскоре увидят, как цена на него стремительно скатится вниз, потому что рынок наводнен подделками.

Он задумчиво потер нижнюю губу.

– Интересно, на какую сумму мой сотрапезник застраховал этот груз? '

– Вероятно, не на большую, если вообще застраховал, – высказал свое мнение Гвидо. – Для страхования надо заполнять всякие документы, декларирующие содержимое ценного груза, а опытный страховой агент при оценке, разумеется, увидит несоответствие между числом экземпляров в грузе и первоначальным тиражом. Видите ли, босс, трудности со сбытом подделок в том и состоят, что для прикрытия аферы требуются новые махинации, и в конце концов кто-то обязательно уловит, в чем дело.

К тому времени, когда Гвидо закончил свою речь, Скив даже не слушал его. Он почесывал у меня между ушами и странно улыбался.

– Ну, полагаю, никто не выигрывает все время.

– Что-что, босс?

Мой любимец повернулся лицом к ним.

– Я сказал, что на этот раз корпорация М.И.Ф. упустила мяч. Извини, Нунцио, но это дело войдет в анналы как плохо выполненное задание. Я могу только заверить тебя, что это никак не отразится на твоей дальнейшей работе.

– Чего-то не пойму, – нахмурился Нунцио. – Что вышло не так?

– Как что? Конечно же, пожар. Ну, знаешь, пожар, уничтоживший весь груз из-за нашей невнимательности и небрежности. Ужасная халатность с нашей стороны, не правда ли?

– Пожар? Какой пожар?

Скив шагнул в сторону и кивнул мне, махнув одной рукой в сторону ящиков.

– Глип? По-моему, это по твоей части?

Я немного поколебался между четвертой и шестой степенью пламени, а потом чертыхнулся про себя и полыхнул девятой. Признаюсь, вышло немного ярковато, но когда смотрят Гвидо и Нунцио, не говоря уж о моем любимце, нет смысла беречь огневую мощь.

Она произвела на них впечатление, что неудивительно, поскольку девятая степень крайне эффективна. Не требовалось даже гасить что-то догорающее, поскольку к тому времени, когда я отключил свой огнемет, гореть уже было нечему.

Несколько мгновений мы все стояли, уставясь в обугленное пятно на полу склада.

– Здорово! – выдохнул наконец Гвидо.

– Можешь сказать это еще раз за меня, – кивнул Нунцио, обнимая: меня рукой за шею. – Хороший дракон, Глип. Хороший дракон.

– Итак, господа, – потер руки Скив, – теперь, когда с этим покончено, полагаю, мы можем направиться... Что это?

Он показал на просевший участок пола, в первый раз его заметив.

– Это? – пискнул Нунцио. – Понятия не имею, босс. Все так и было, когда мы пришли.

Я не стал с ним перемигиваться, так как уже погрузился в глубокие размышления по поводу влияния Гвидо и Нунцио на моего любимца. Пожалуй, не стоит его считать таким уж отрицательным. Но время покажет.