Текст книги "Идентификация Борна"

Автор книги: Роберт Ладлэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Это ты? – спросила Мари.

– Да, я, – ответил Борн.

– Сделай вид, что ты хочешь узнать имя чиновника и место расположения банка. И немного загруби свой французский. Измени произношение ряда слов, чтобы чувствовалось, что ты американец. Скажи им, что у тебя нет телефона в Париже. Затем делай все, как договорились. Я перезвоню через пять минут.

– Часы пущены.

– Что?

– Я имею в виду, что пора начинать.

– Хорошо… часы пущены. Удачи тебе!

– Благодарю, – Джейсон нажал на рычаг, затем освободил его и набрал номер.

– Банк де Вали. Добрый вечер.

– Мне необходима консультация, – произнес Борн, продолжая дальнейший разговор так, как посоветовала ему Мари. – Недавно я перевел значительную сумму из Швейцарии по специальной курьерской связи. Я хочу знать, все ли уже получено.

– Этим занимается отдел международных связей. Я соединяю вас с ним.

Щелчок, и вновь женский голос:

– Международная служба.

Джейсон повторил свой вопрос.

– Могу ли я узнать ваше имя?

– Я предпочитаю поговорить непосредственно с ответственным лицом, прежде чем назвать его.

На линии возникла пауза.

– Хорошо, сэр. Я переключаю вас на кабинет нашего вице-президента, месье де Амакура.

Борн еще раз повторил свою просьбу, теперь уже секретарю вице-президента.

– Я беспокою вас по поводу перевода счета из Цюриха, Джементшафт Банк, Банкштрассе. Я нахожусь на площади, где полно всяких статуй, и хотел бы поговорить с месье де Амакуром. У меня весьма мало времени.

Дальнейшая задержка была уже невозможна. Трубку снял сбитый с толку вице-президент.

– Чем могу вам помочь?

– Вы де Амакур?

– Я – Энтони де Амакур, это действительно так. С кем имею честь разговаривать?

– О, прекрасно! Ваше имя мне назвали в Цюрихе. Мне необходимо убедиться, что все определенно совпадает во времени, – проговорил Борн, стараясь внести максимальную избыточность американизмов в свой французский, чтобы вице-президент был окончательно выбит из колеи.

– Прошу прощения, но не лучше ли нам перейти на английский? Это будет для вас удобным, месье.

– Да, конечно! – воскликнул Джейсон уже по-английски. – Я действительно имею много неприятностей с этими телефонами. – Он посмотрел на часы. У него оставалось менее двух минут. – Мое имя Борн, Джейсон Борн, и восемь дней назад я перевел около четырех миллионов франков из Джементшафт Банка в Цюрихе. Они обещали мне, что перевод будет конфиденциальным.

– Все переводы конфиденциальны, сэр.

– Хорошо! Чудесно! Теперь мне хотелось бы узнать, все ли в порядке?

– Должен вам пояснить, – заявил банковский чиновник, – что мы не даем справок по телефону по вопросам такого рода.

Мари была права, и ее логика ловушки теперь стала более ясной для Борна.

– Я понимаю и ценю это, но, как я уже сообщил вашему секретарю, я очень спешу. Я улетаю из Парижа через пару часов, и мне хотелось бы все привести в порядок.

– Тогда вам необходимо прийти прямо в банк.

– Об этом я догадывался, – сказал Борн, удовлетворенный тем, что беседа идет точно так, как описала ее Мари. – Я хотел только предупредить, чтобы все было готово к моменту моего появления у вас. Где находится ваш кабинет?

– На первом этаже, сэр. Неподалеку от входа, за основными дверями, центральная комната. Там вас встретит мой секретарь.

– И я буду иметь дело только с вами?

– Если хотите, хотя любой чиновник…

– Не забывайте, месье, речь идет о миллионах франков! – воскликнул Борн, переходя на типично американский диалект.

– Только со мной, мистер Борн.

– Прекрасно! Очень хорошо, – Джейсон положил пальцы на рычаг. – Сейчас два часа тридцать пять минут… – Он дважды очень быстро нажал на рычаг, не давая полного разрыва линии. – Хэлло? Хэлло?

– Я здесь, месье.

– Чертовы телефоны! Послушайте, я буду… – он снова нажал на рычаг три раза с небольшими интервалами. – Хэлло? Хэлло?

– Месье, пожалуйста, если хотите, то можете дать мне номер своего телефона.

– Оператор? Оператор?

– Месье Борн, пожалуйста…

– Не слышу вас! – «Четыре, три, две секунды». – Подождите минутку, я перезвоню вам. – Он резко опустил трубку на рычаг, разрывая линию. Через три секунды телефон зазвонил, и он снял трубку.

– Его имя де Амакур, кабинет на первом этаже, рядом с центральным входом.

– Я уже знаю это, – ответила Мари, заканчивая разговор.

Борн вновь набрал номер банка.

– Месье Борн?

– Де Амакур?

– Да, я так переживаю, что вам не повезло с телефоном. Вы что-то говорили относительно времени.

– О, да. Сейчас примерно половина третьего. Я буду в банке около трех часов.

– Я буду встречать вас лично, месье.

Джейсон нажал рычаг, оставил трубку болтаться на проводе, вышел из кабины и быстро прошел в толпу, в тень навесов над магазинами. Затем он повернулся и стал ждать, не спуская глаз с банка, вспоминая другой банк в Цюрихе и вой сирен на Банкштрассе. Следующие двадцать минут должны были показать, права ли Мари или нет. Если да, то на этот раз должно обойтись без сирен.

Стройная женщина в широкополой шляпе, поля которой почти полностью закрывали половину ее лица, повесила трубку телефона в холле, неподалеку от входа. Она открыла сумочку, вынула зеркальце и стала смотреть в него, поворачивая то в одну, то в другую сторону, после чего удовлетворенно убрала его обратно в сумочку. Затем она медленно прошла в глубь первого этажа. Остановившись у барьера, достала автоматическую ручку и принялась писать бессмысленные цифры на бланке, лежавшем на мраморной поверхности. Менее чем в десяти футах от нее находилось пространство, обнесенное легким барьером из темного дерева, где располагались столы мелких чиновников-исполнителей, а за ними – столы главных секретарей, за каждым из которых находилась дверь в кабинет начальника отдела. Мари прочитала имя на центральной двери.

М. А. Р. де Амакур. Международные связи.

ПЕРВЫЙ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ.

Теперь это могло произойти в любой момент. Это должно произойти, если она была права. И если она была права, то она должна выяснить, как выглядит М. А. Р. де Амакур. Возможно, что это и есть человек, с которым Джейсон должен поговорить… но не в банке.

Это все-таки произошло. Пронесся шквал деловой активности. Секретарша из-за стола перед дверью де Амакура бросилась со всех ног в кабинет, придерживая двумя руками блокнот для записей. Через полминуты она выскочила назад и принялась звонить по телефону. Она набрала три цифры, что означало внутренний номер, после чего быстро заговорила, заглядывая в блокнот.

Прошло две минуты, дверь кабинета открылась, и его хозяин возник в дверях, озабоченный неоправданной задержкой. Он был среднего роста, хотя его лицо выглядело гораздо старше, чем он старался показать, пытаясь выглядеть более молодым. Его редкие темные волосы были подстрижены и уложены таким образом, чтобы скрывать намечавшуюся лысину, под глазами наметились небольшие мешки, говорившие о долгих часах, проведенных в общении с хорошим вином. А сами глаза были холодными и жесткими, указывающими на то, что он очень осторожен в выборе знакомств. Он о чем-то резко спросил секретаршу, та даже подскочила в кресле, после чего постаралась успокоиться.

Де Амакур вернулся в кабинет, оставив дверь открытой. Миновала еще минута. Секретарша посмотрела направо, как бы пытаясь приблизить некоторые события, которые ожидала. Когда она наконец увидела желаемое, то с облегчением вздохнула и прикрыла глаза.

У дальней левой стены появился зеленый свет. Его источник находился как раз над двумя панелями из темного дерева. Там был лифт. Секундой позже дверь открылась, и из лифта вышел элегантный человек, придерживая небольшой черный ящичек, который едва превосходил по размерам его ладонь.

Мари уставилась на него, испытывая одновременно и удовлетворение, и страх. Она оказалась права! Черный предмет изъят из охраняемой комнаты и теперь находится на пути в кабинет вице-президента. Секретарша тут же поднялась с кресла, приветствуя человека, доставившего документы, и проводила его в кабинет шефа. Затем она сразу же вернулась назад, прикрыв за собой дверь.

Мари взглянула на часы. Она хотела добавить еще один фрагмент к доказательству своих предположений и для более удачного сложения мозаики. Для этого ей было необходимо пройти внутрь огороженного пространства и оказаться в непосредственной близости от стола секретарши вице-президента. Если это должно произойти, то произойдет в самое ближайшее время. Счет времени шел на секунды. Она приблизилась к барьеру, открыла свою сумочку и, улыбаясь, стала смотреть на дежурную, разговаривавшую по телефону. Она произнесла имя де Амакура, обращаясь к ней, и хотя та была несколько озадачена, но встала и открыла перед нею проход. Очень быстро Мари вошла внутрь. Дежурная, продолжая держать руку на телефоне, обратилась к ней по-английски с вопросом:

– Чем я могу вам помочь?

Мари вновь произнесла имя вице-президента тоном, который показывал, что она не хочет затруднять занятую дежурную своим пустяковым делом.

– Мне нужен месье де Амакур. Боюсь, что я уже опоздала. Я только подойду к его секретарше.

– Пожалуйста, мадам, – ответила дежурная, – я должна сама помочь вам…

Шум электрических печатных машинок и разговоры заглушили ее последние слова. Мари приблизилась к секретарше де Амакура, лицо которой выражало такое же недоумение, как и физиономия дежурной.

– Да? Чем я могу вам помочь?

– Мне хотелось бы видеть месье де Амакура.

– Боюсь, что сейчас у него важная встреча, мадам. Он вам назначал?

– О да, конечно! – ответила Мари, вновь открывая свою сумочку.

Секретарша посмотрела на расписание визитов, лежавшее на ее столе.

– Весьма сожалею, но на этот час у нас никто не записан.

– О, я виновата! – смущенно воскликнула «клиентка». – Я только что заметила, что эта встреча у меня помечена завтрашним числом. Мне очень жаль.

Мари повернулась и быстро прошла к проходу. Она увидела все, что хотела увидеть, и даже последний фрагмент доказательств для ее мозаики. На телефоне де Амакура горел один-единственный указатель. Он лично отключился от секретарши и разговаривал с кем-то вне банка. Счет, принадлежащий Джейсону Борну, имел специальные сопроводительные инструкции, о которых не должен был знать его владелец.

Борн взглянул на часы, по-прежнему находясь в тени навеса. Было почти без десяти три. Мари уже около телефонов в холле. Теперь у него была надежная пара глаз в банке. Он продолжал наблюдение снаружи. Последующие несколько минут должны дать им ответ. Правда, может быть, она его уже знает.

Он продолжал свой путь вдоль магазинной витрины, все время наблюдая за входом в банк. Клерк в магазине улыбался, глядя на него. Джейсон достал сигарету и закурил, еще раз посмотрев на часы. Без восьми минут три…

И тогда он увидел их… точнее, его. Трое прилично одетых мужчин шли по улице, занятые разговором, но глаза их тем не менее настороженно и внимательно изучали окружающее. Они уступали дорогу гуляющим с учтивостью, несвойственной настоящим парижанам. Джейсон сконцентрировал свое внимание на мужчине в центре. Это был он. Человек по имени Иоганн!

«Посигналь Иоганну, чтобы он шел внутрь. Мы вернемся за ними». Так говорил высокий человек в золотых очках на Степпдекштрассе. Они прислали его сюда из Цюриха, потому что он видел Борна. Присутствие Иоганна подсказало Борну еще одну вещь: у них не было его фотографий. Троица подошла к банку. Иоганн и человек справа от него вошли внутрь, третий остался у входа. Борн направился к телефонной будке. Он должен подождать еще четыре минуты и сделать еще один, последний звонок Энтони де Амакуру.

Борн выбросил сигарету возле кабины, раздавил окурок ногой и открыл дверь.

– Постойте! – раздался за его спиной грубый мужской голос.

Джейсон обернулся, сдерживая дыхание. Неизвестный человек с торчащей щетиной на лице указывал на будку.

– В чем дело?

– Телефон… Вы видите, провод вместе с трубкой болтается в воздухе. Вероятно, телефон не работает.

– О! Спасибо, большое спасибо, – с облегчением произнес Борн.

Мужчина пожал плечами и исчез в толпе. Борн вошел в кабину: четыре минуты уже истекли. Он достал из кармана монеты для двух звонков, и набрал первый номер.

– Банк де Вали? Добрый день!

Через десять секунд месье де Амакур был уже на линии. Голос его звучал напряженно.

– Это вы, месье Борн? Вы сказали, что будете в три.

– Боюсь, что у меня небольшое изменение в личных планах. Я позвоню вам завтра.

Сквозь стекло кабины Джейсон неожиданно заметил автомобиль, остановившийся перед банком. Человек у входа деловито кивнул водителю.

– …я должен?

Де Амакур в это время задал какой-то вопрос.

– Прошу прощения.

– Я спросил, есть ли у вас какие-нибудь особые поручения? У меня есть ваш счет, все необходимые бумаги подготовлены и ждут лишь вашего прихода.

«Может, попытаться?» – подумал Борн и сказал:

– Я уверен, что есть. Послушайте, я должен попасть сегодня после обеда в Лондон. У меня билет на один из этих челночных рейсов, но завтра утром я уже вернусь. Пусть все останется у вас, договорились?

– Так вы сейчас в Лондон, месье? – уточнил вице-президент.

– Я позвоню вам завтра утром. Мне еще нужно найти машину на Орли.

Борн повесил трубку и стал наблюдать за входом в банк. Через полминуты Иоганн с напарником выскочили на улицу. Горячо поговорив с третьим человеком, он принял решение, и вся троица уселась в машину.

Исчезнувший из виду автомобиль теперь продолжал свой поиск на пути в аэропорт. Джейсон повторил про себя номер машины, после чего набрал второй номер. Если общий телефон внутри банка не занят, то Мари должна поднять трубку раньше, чем звонок будет услышан остальными. И она успела…

– Да?

– Видела что-нибудь?

– Очень много. Де Амакур – тот, кто тебе нужен.

Глава 12

Они бродили по магазину, переходя от прилавка к прилавку. Мари, тем не менее, всегда держалась ближе к широкому окну, которое занимало почти всю стену магазина вдоль улицы, не спуская глаз с входа в банк.

– Я выбрал для тебя две шали, – улыбнулся Борн.

– Тебе не следовало этого делать. Тут очень высокие цены.

– Уже почти четыре часа. Если он не выйдет сейчас, то, наверное, уже не выйдет до конца рабочего дня.

– Возможно, что и нет. Если бы ему было нужно встретиться с кем-нибудь, он уже должен был это сделать. Нам надо это знать.

– Помяни мое слово, что его друзья сейчас в Орли и мечутся от одного рейса к другому. Ведь им неизвестно, каким именно рейсом я улечу, поскольку они не знают, на какое имя я купил билет.

– Теперь они полностью зависят от человека из Цюриха, который должен тебя опознать.

– Он будет искать темноволосого прихрамывающего мужчину, а не меня. Пойдем, нам пора в банк. Ты должна показать мне месье де Амакура.

– Исключено! Мы не должны этого делать. Камеры, установленные при входе, имеют очень широкий угол объективов. Если они получат пленки, они смогут тебя опознать.

– Высокого блондина в очках?

– Или меня… Я уже была там, и меня может припомнить дежурная или секретарша вице-президента.

– Ты говоришь так, будто они всю жизнь имеют дело с политическими заговорщиками. Я сомневаюсь в этом.

– У них может быть множество причин, чтобы просмотреть пленку. – Мари замерла и схватила Борна за руку. Ее глаза были устремлены через окно на вход в банк. – Это он! Тот человек в пальто с черным бархатным воротником. Это де Амакур!

– Одергивающий рукава?

– Да.

– Я должен сейчас же переговорить с ним. Мне кажется, что тебе нужно вернуться в отель.

– Будь осторожен, будь чрезвычайно осторожен.

– Заплати за шали.

Джейсон вышел из магазина, непроизвольно вздрогнув от яркого света. Он поглядел на проезжую часть, чтобы без помех перейти улицу: машин не было. Де Амакур свернул направо и стал небрежно прогуливаться вдоль тротуара. По его виду нельзя было сказать, что он спешит на встречу с кем-нибудь. Наоборот, все вокруг него было заполнено суетой и толкотней и мешало его беззаботному времяпрепровождению.

Борн дошел до угла и стал медленно догонять банкира, стараясь все время держаться сзади него. Де Амакур остановился возле киоска, чтобы приобрести вечернюю газету. В это же время Джейсон занял позицию перед витриной спортивного магазина, а потом последовал за банкиром вниз по улице. Впереди было кафе: темные окна, вход из прочного дерева, отделанного небольшим металлическим рельефом. Не требовалось большого воображения, чтобы представить, как выглядит оно внутри. Это было место, где собирались на выпивку мужчины, где в их компании бывали и женщины, и никто здесь не обращал на это внимания. Это было самое подходящее место для спокойной беседы с Энтони де Амакуром. Джейсон прибавил шаг, стараясь оказаться рядом с банкиром, и заговорил с ним на англоизированном французском, который ранее опробовал по телефону:

– Добрый день, месье. Если я… не ошибаюсь, то… я думаю, что… это точно… месье де Амакур. Я хочу сказать, что я прав, не так ли?

Банкир остановился. Его холодные глаза были испуганными, он вспоминал и все более съеживался в своем пальто.

– Борн? – прошептал он.

– Ваши друзья сейчас немного шокированы. Думаю, что в данный момент они прочесывают аэропорт Орли, желая узнать, почему вы дали им ложную информацию. С какой целью вы это проделали, а?

– Что? – его испуганные глаза округлились.

– Пойдемте сюда. – Джейсон осторожно взял де Амакура под руку. – Я думаю, что нам необходимо поговорить.

– Я абсолютно ничего не знаю! Я лишь следовал указаниям, которые прилагались к счету! И я ни в чем не участвую!

– Очень жаль. Когда я разговаривал с вами в первый раз, вы заявили, что не даете никаких справок и консультаций по телефону. Но двадцать минут спустя вы сообщили, что для меня уже все приготовлено. Это подтверждает что-то, не так ли? Давайте войдем внутрь.

Кафе в некоторой степени являлось миниатюрной копией «Альпенхауза» в Цюрихе. Те же глубокие кабины, высокие перегородки и особое освещение. На этом, однако, сходство кончалось. Кафе на улице Маделен было типично французским: графины с вином заменяли глиняные кружки с пивом. Борн выбрал кабину в углу, куда проводил их официант.

– Давайте выпьем, – предложил Джейсон. – Вам это необходимо.

– Пожалуй, – холодно проронил банкир, – но я предпочитаю виски.

Заказ принесли очень быстро. Чтобы как-то занять паузу, де Амакур достал из кармана своего пальто, сшитого явно по заказу, пачку сигарет. Борн учтиво чиркнул спичкой, держа ее близко, очень близко, к физиономии банкира.

– Спасибо, – банкир затянулся и, выпустив дым, поднес к губам бокал. – Я не тот человек, который вам нужен.

– А кто же?

– Возможно, владелец банка или кто-то еще. Не знаю, кто, но совершенно определенно, что не я.

– Объяснитесь, пожалуйста.

– Возможно, что эти предписания были подготовлены еще в Цюрихе, ведь Джементшафт Банк – тоже частное предприятие.

– А кто владеет Банком де Вали?

– Кто? Их много, целый консорциум. Десять-двенадцать человек, не считая членов их семей.

– Я все-таки хочу поговорить с вами, ведь я могу себе это позволить? Полагаю, что было бы глупо – бегать по Парижу, разыскивая кого-нибудь из владельцев.

– Я простой исполнитель, наемный работник. – Де Амакур освободил бокал от содержимого, погасил сигарету и потянулся за другой. А заодно и за спичками.

– Каковы были предписания?

– Я могу потерять свое место, месье!

– Вы его можете потерять и вместе с жизнью, – пробормотал Джейсон, удивляясь, как легко эти слова пришли к нему на язык.

– Я не настолько посвящен во все дела, как вы думаете.

– Но вы не настолько несведущий человек, как хотите мне это представить, – произнес Борн, глядя куда-то поверх банкира. – Такой человек, как вы, не может быть вице-президентом банка, не имея для этого достаточных знаний и способностей. Тем более что работа в международном отделе такого банка, как де Вали, требует определенного опыта в работе с банками других стран. А теперь скажите мне, какие предписания были даны.

Де Амакур зажег спичку и, держа ее рядом с сигаретой, не отрываясь смотрел на Джейсона.

– Вы не должны третировать меня. Вы очень богатый человек. Почему бы вам просто не заплатить мне? – нервно улыбнулся банкир.

– Таким образом, мы переходим от конфронтации к соглашению? Если так, то я плачу за персональное обслуживание и совет?

Де Амакур пожал плечами:

– Вполне с вами согласен, и если дело дойдет до вопросов, то я повторю им ваши слова: персональное обслуживание и совет.

– Так каковы были предписания?

– Параллельно с вашим счетом из Цюриха было получено «уне фише» вместе со специальными инструкциями.

– «Уне фише?» – взорвался Борн, вспоминая момент в кабинете Вальтера Апфеля, когда вошедший туда Кёниг произнес подобное выражение. – Я слышал это однажды. Что это значит?

– Дословно это условия договора. Эта практика пришла еще с середины ХIХ века, когда она широко применялась в больших банкирских домах, прежде всего в таких, как дом Ротшильдов, для прослеживания потоков денежных обращений.

– Благодарю… А теперь о специальных инструкциях.

– Специальные инструкции, присланные в запечатанном конверте, извлекаются, и их выполнение строго обязательно с момента, когда владелец обращается за своим счетом.

– Так каковы же были инструкции?

– Они начинались с телефонного номера. Как правило, этот номер не значится в общем списке. Я обязан был позвонить по этому номеру и получить дальнейшие указания.

– Вы запомнили номер?

– Я привык держать такие вещи в голове.

– Предположим, что вы имеете его. А как бы я мог его получить? Если, конечно, дело дойдет до этого.

– В Цюрихе… Вы заплатили весьма приличную сумму, чтобы подкупить кое-кого, кто связан не только с Банкштрассе, но и с более высокими чиновниками.

– У меня уже имеется на примете один человек. – В воображении Борна всплыло лицо Кёнига. – Однажды он уже был замешан в нарушениях. И я в курсе…

– В Джементшафте? Вы что, смеетесь?

– Ничуть… Его зовут Кёниг. Стол его находится на первом этаже.

– Я запомню это.

– Надеюсь. А теперь номер!

Де Амакур продиктовал его Борну. Джейсон записал номер на бумажной салфетке.

– Как я узнаю, что это именно тот номер?

– У вас есть прямые гарантии. Вы не будете мне платить.

– Хорошо.

– И уж поскольку стоимость нашей беседы возрастает с ее продолжительностью, я хотел бы вам сообщить, что это второй телефонный номер, первый был уничтожен.

– Объясните…

Де Амакур подался вперед.

– Оригинал «фише» был получен специальной почтой. Все бумаги были уложены в черный ящик, опечатанный печатью Джементшафт Банка. Карточка с инструкциями заверена обычным нотариусом. Инструкции были ясными и лаконичными. Во всех случаях, имеющих отношение к счету Джейсона Ч. Борна, немедленно должен следовать звонок через океан в Соединенные Штаты Америки… В этом месте надпись на карточке была изменена, номер телефона в Нью-Йорке стерт, а вместо него проставлен парижский номер.

– Нью-Йорк? – прервал его Борн. – Как вы узнали, что это был Нью-Йорк?

– Код номера начинается с кода географической зоны. Для Нью-Йорка этот код два-один-два. Как первый вице-президент международного отдела, я делаю такие звонки по многу раз в день.

– Изменения были сделаны очень неаккуратно?

– Возможно, что так, это могли сделать либо в спешке, либо не продумав до конца следующий шаг. С другой стороны, возможности изменить содержание документа, имеются в виду инструкции, без очередного заверения документа у нотариуса, просто нет. Минимальный риск – это как раз и есть замена нью-йорского телефона другим номером. В любом случае, эта ситуация дала мне возможность задать несколько вопросов.

Де Амакур поправил очки.

– Может быть, заказать еще? – спросил Джейсон.

– Нет, спасибо, это лишь удлинит время нашей беседы.

– Но вы сами замолкли.

– Я думаю, месье. Возможно, что у вас в голове уже сложилось число, необходимое нам?

Борн некоторое время изучал сидящего перед ним человека.

– Их может быть пять, – наконец сказал он.

– Пять чего?

– Пять знаков в числе.

– Я продолжу. По этому телефону я разговаривал с женщиной.

– С женщиной? И с чего вы начали?

– С того, как надо было на самом деле. Я представился ей как вице-президент Банка де Вали, а затем последовал инструкциям, полученным от Джементшафт-банка в Цюрихе. Что я еще мог сказать, кроме этого?

– Продолжайте.

– Я сообщил, что ко мне обратился человек по имени Джейсон Борн. Она спросила, как давно, на что я ответил, что несколько минут назад. После этого она захотела узнать некоторые подробности нашей беседы. В связи с этим я выразил собственные соображения по поводу сложившейся ситуации. Я сказал, что звонок должен быть направлен в Нью-Йорк, а не в Париж. На что она, естественно, ответила, что это меня не касается, что изменение скреплено сигнатурой и что в конце концов она может обратиться в Цюрих и сообщить, что чиновник в парижском банке отказывается следовать указаниям, полученным оттуда.

– Остановитесь на секунду, – прервал его Борн. – Кто она такая?

– Понятия не имею.

– Вы хотите сказать, что, разговаривая с ней все это время, вы не узнали, кто она такая? Не представилась? Вы не спрашивали ее об этом?

– В этом заключается одна из особенностей «фише». Если об этом сообщается, то можете быть довольными. Если нет, то никто не вправе спрашивать.

– Однако вы не колебались, когда спросили про телефонный номер.

– Это простой прием. Я хотел получить хоть какую-то информацию. Вы перевели к нам огромную сумму в четыре миллиона франков. Возможно, что где-то находится еще более важный клиент, с еще более мощными связями. Когда идет напряженный разговор со взаимными уступками и препирательствами, то из него может быть получена какая-то информация, особенно если противная сторона раздражена. А я уверяю вас, что она была раздражена.

– И что же вы узнали?

– Что вы, как можно предполагать, очень опасный человек.

– Как вы это определили?

– Подробности, конечно, были опущены. Но сам факт, что такое понятие было все же использовано, позволил мне задать вопрос, почему к этому не подключена Сюрте. Ее реакция на это была весьма своеобразна. «Он вне компетенции Сюрте или Интерпола», – заявила она.

– Что же вы в итоге поняли?

– Что это чрезвычайно сложное дело с самыми невероятными возможностями, значительная часть которых реализуется частным образом. И поскольку наша беседа началась, то теперь я понял и еще кое-что.

– Что именно?

– Вы действительно должны будете хорошо заплатить мне, потому что я был чрезвычайно аккуратен. Те, кто ищет вас, возможно, сами находятся вне Сюрте и вне Интерпола.

– Хорошо, мы еще вернемся к этому вопросу. Вы сказали ей, что я собираюсь приехать в банк?

– Да, в течение четверти часа. Она попросила меня подождать у телефона несколько минут. Вероятнее всего, что она кому-то звонила. После этого она вернулась с окончательными инструкциями. Вас надо было задержать в моем кабинете, пока к моему секретарю не подойдет человек и не поинтересуется, как идут дела с Цюрихом. И когда вы будете уходить, то необходимо идентифицировать вас либо кивком, либо каким-нибудь иным движением. Ошибка не допускалась. Человек, естественно, пришел, но вы не появились, тогда он остался ждать вас со своим спутником. Когда вы позвонили и заявили, что собираетесь в Лондон, я вышел из кабинета, чтобы найти его. Моя секретарша подозвала его, и я сообщил ему все, что мне стало известно. Остальное вы знаете.

– Не показалось ли вам странным то обстоятельство, что меня необходимо идентифицировать?

– Не столько странным, сколько чрезмерным. «Фише» – это одно дело, здесь телефонные звонки, безликие связи, но когда люди вступают открыто в прямой контакт, как в данном случае, то это совсем другое дело. Я сказал об этом женщине.

– И что же она ответила?

Де Амакур откашлялся.

– Она дала понять, что организация, которую она представляет, не забудет о моем сотрудничестве. Вот видите, я ничего от вас не утаил. Они действительно не знают, как вы выглядите…

– Человек, который был в банке, видел меня в Цюрихе.

– Вполне вероятно, что напарник этого человека не надеялся на его зрительную память. Или, возможно, он только думает, что видел.

– Почему вы так говорите?

– Исключительно по наблюдениям, месье. Женщина была весьма настойчивой. Вы должны понять, что я против открытого участия в чем-либо. Это не входит в правила «фише». Она сказала, что у них нет вашей фотографии. Это же очевидная ложь!

– Почему?

– Естественно, что на всяком паспорте имеется фотография. Всегда есть иммиграционный чиновник, которого можно либо купить, либо обмануть. Через десять секунд в дежурной комнате он может переснять фото на вашем паспорте. Нет, они совершили серьезную оплошность.

– Да, я вижу это.

– Вы же дополнительно сообщили мне еще кое-что, – продолжал де Амакур. – Да, да, вы действительно мне хорошо заплатите, уважаемый.

– Что я вам сказал?

– А то, что в вашем паспорте стоит другое имя, а не Дж. Ч. Борн. Кто вы такой, месье?

– Тот человек, который может заплатить вам приличную сумму.

– Вполне убедительный ответ. Вы просто клиент, называющий себя Борном, и я должен быть очень аккуратен.

– Мне необходим этот номер в Нью-Йорке. Не могли бы вы достать его для меня? Ради такого случая можно было бы выделить дополнительную премию.

– Я бы рад вам помочь, но не вижу никакой возможности.

– Его можно восстановить с карточки, которая входит в «фише». Например, под микроскопом.

– Когда я сказал, что номер был удален, месье, я не имел в виду, что он стерт или исправлен. Нет, он был срезан вместе с частью поверхности бумаги.

– Он имеется у кого-нибудь в Цюрихе.

– Его могли уничтожить в любом месте.

– Тогда последний вопрос, – проговорил Джейсон, собираясь уходить. – Это касается непосредственно вас. Есть только один способ, позволяющий заплатить вам.

– Это нужно обдумать. Как вы это себе представляете?

– Если я появлюсь в банке без предупреждения, должны ли вы будете вновь звонить по этому телефону?

– Да. Никто не может игнорировать «фише». Эти правила соблюдаются под надзором сверхсильных людей, которые находятся очень высоко. Наказание последует немедленно.

– Тогда как же мы сможем получить наши деньги?

Де Амакур поморщил лоб.

– Путь есть. Получение через промежуточную инстанцию. Заполняются определенные формы документов, инструкции высылаются письмом, идентификация идет через солидную юридическую контору. Я буду бессилен отказать при такой ситуации.

– Но вы все равно обязаны позвонить по телефону?

– Это уже вопрос времени. Ведь я могу подписать письмо, полученное мною вместе с чеком на выдачу денег от адвоката, много лет сотрудничающего с нашей фирмой, вместе с пачкой других писем и бумаг, поданных мне секретаршей, и только когда посыльный с деньгами уже будет собираться в путь, я могу вспомнить об инструкциях. Вы можете провернуть такой вариант.