Текст книги "Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные письма."

Автор книги: Роберт Фолкон Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Какая это раздражающая игра! Никогда нельзя сказать, что может произойти через полчаса или даже через четверть часа. На один момент все как будто идет хорошо, но в следующую же минуту начинаешь сомневаться в успехе.

Новая рыба. Как раз в конце открытой полыньи сегодня вечером мы перевернули маленькую льдину и на верх другой соседней льдины выбросило рыбу. Остановились подобрать ее. Это оказалась красивая серебристая Notothenia. Как я думаю – новый вид.

Снежные шквалы налетают с промежутками. Постоянный северо‑западный ветер. Сравнительно тепло.

Мы увидели сегодня вечером первого взрослого императорского пингвина.

Понедельник, 19 декабря.Невзирая на множество сильных толчков, судно в течение ночи прошло порядочное расстояние, но сегодня с утра условия такие ужасные, как никогда. Мы попали, по‑видимому, в самую середину сжатых ледяных масс, простирающихся во все стороны до пределов зрения. Положение со всех сторон крайне опасное. Я решил продвигаться к западу, только бы выбраться из этого ужасного сплоченного льда. Громадное терпение представляет единственное средство в данном случае.

Это большая неудача.

Попали мы в эти толстенные льды в час пополудни и протиснулись через самые чудовищные, какие я когда‑либо видал. Выдвинутые давлением гряды возвышались на 24 фута над поверхностью и погружались, наверно, не менее чем на 30 футов в глубину. Наносимые нами удары свидетельствовали о несокрушимости этих масс. К утру мы выбрались в узкие открытые расселины, покрытые тонким ледяным салом.

Благодаря этому мы несколько продвинулись. Боюсь, что повредили руль, он плохо поворачивается в одну сторону. Положение все же трудное во всех отношениях. Утро было солнечное и безветренное.

Полдень.67°54,5 ю. ш., 178°28 з. д. Хороший ход S34 W37; мыс Крозье 606. К полудню с юга потянул туман с очень легоньким бризом. Погода снова переменилась, но я, право, не знаю, к лучшему или к худшему.

Стало меньше старых, толстых льдов; с другой стороны, годовалые льды, страшно торосистые, заключающие в себе старые льдины, непомерно увеличились в объеме.

Мы прошли мимо ледяного поля, имеющего не меньше мили в поперечнике.

Из этого можно заключить, что до открытой воды очень далеко.

Сегодня утром продвигались, в основном придерживаясь курса, но перспективы снова плохие – лед как будто смыкается. Придется опять запастись терпением. Мы должны настойчиво проталкиваться вперед.

Мы в плену.

5 ч 30 м.Во время дневной вахты мы прошли мимо двух громадных айсбергов. Первый из них был неправильной столообразной формы. Слоистая поверхность у него явно отсутствует. Я предполагаю, что неровное дно бывает этому причиной, потому что оно придает неодинаковую выпуклость частям этого айсберга. Вторая гора имела купол и двойной пик. Эти горы все еще являются загадкой. Но я склоняюсь к своему первоначальному взгляду, что у них образуется купол, когда они выброшены на берег и изолированы.

Эти две горы оставили длинные полосы открытой воды в ледяном поле. Мы прошли через них, делая около 3 узлов, но, увы, в том направлении, которое нас увлекло несколько к востоку от юга. Трудно переходить с одного пути на другой, но сами эти пути совершенно свободны от льда. Я заметил с огорчением, что встречаемые нами льдины начинают принимать гигантские размеры. Одна или две из них были не меньше двух или трех миль в поперечнике. Это, по‑видимому, указывает на очень далекую открытую воду. Но одно наблюдение доставило нам все‑таки большое удовлетворение: мы заметили, что толщина льдин все уменьшалась. Первоначально они были сильно сдавлены и сжаты. Видны были полосы и груды льда, образованные в результате сжатия, усеивавшие поверхность крупных льдин, но по перевернутым обломкам было ясно, что в то время, когда произошли все эти пертурбации, льдины были тонкие.

Около 4 ч 30 м мы достигли группы шести или семи низких плосковерхих айсбергов высотою около 15 или 20 футов. Они были такие же, как на Земле Короля Эдуарда, и, вероятно, происходили оттуда. Три из них красивой однообразной формы, с плоскими верхушками и прямыми перпендикулярными стенками. Другие имели нависшие карнизы, а некоторые были покаты к краям. По другую сторону айсбергов не видно было открытой воды и нельзя было знать, что будет дальше.

Положение неожиданно опять изменилось к лучшему. По обе стороны от нас все еще большие льды, но торосов на них немного; на поверхности их имеются лужи, и проходы между ними заполнены ледяным салом; толстый лед встречается редко. Разница удивительная.

Тяжелый лед и гигантские айсберги вызывали чрезвычайно тревожное настроение, казалось совершенно немыслимым, чтобы судно смогло пробиться через них. Воображение рисовало всевозможные предположения, как, например, возможность продолжения дрейфа дальше на север и освобождение от льдов только в более позднее время года. То обстоятельство, что теперь окружающий нас лед немногим толще 2–3 футов, является огромным облегчением. Точно освободились от ужасного заключения.

Эванс сегодня дважды предлагал остановиться и выждать, а в трех случаях и я колебался в своем решении продолжать путь. Если условия не изменятся и в дальнейшем, нет надобности говорить, как мы будем рады, что продолжали упрямо стремиться вперед, несмотря на безнадежные перспективы. Удержится ли это положение или нет, но все же приятно, что позади нас остается проходимый лед…

Пропасть, которая заставила Скотта, Уилсона и Шеклтона отказаться от дальнейшего продвижения на юг во время первой экспедиции

Видел двух морских леопардов [30]30
  Морские леопарды – один из видов антарктических тюленей. Они очень проворны, длина туловища достигает 4 метров, средний вес – 500 килограммов. Окраска тела серовато‑коричневая с яркими черными и желтыми пятнами. На берег выходит редко, ведет одинокий образ жизни. Питается рыбой, пингвинами, иногда нападает на тюленей.


[Закрыть]в воде, лениво нырявших под льдинами. У них красивые гибкие движения.

Я просил Пеннела составить карту плавучих льдов. Это даст понятие о происхождении разных видов льдов и об их общем направлении. Мне сдается, что выдвигаемые сжатием гряды по большей части образуются вследствие прохода айсбергов через сравнительно молодой лед. Я себе представляю так: при замерзании моря льды уносят с собой айсберги, но ясно, что скорость движения их различна. При частых остановках айсберги крошат плавучие льды. Это мнение подтверждается наблюдением. Большинство гряд состоит из обломков поля толщиной не более одного‑двух футов. Кажется также, будто помятый, битый лед встречался нам большей частью там, где много айсбергов. Выдавленная сжатием гряда у встреченного нами вчера столообразного айсберга громоздилась с одной его стороны до 15 футов высотой. Вчера было много айсбергов и наблюдалось значительное сжатие. К вечеру их не было, и – сжатия почти никакого. Сегодня утром айсбергов мало и сжатие сравнительно незначительное. Все это указывает на то, что ничем не теснимые льды едва ли стали бы сильно сжимать судно.

Сегодня утром видел императорского пингвина. Когда я пытался его поймать, то у самого судна поднялся один из китов нового вида, описанного Уилсоном, имеющий острый спинной плавник. Я полагаю, что этот плавник был четырех футов высотой.

Приятно видеть, как ныряют снежные и антарктические буревестники на перевернутых и затопленных льдинах. Вода смывает со льдин «Euphausia» – род маленьких креветок, которыми питаются морские птицы. Антарктические буревестники ведут себя довольно робко.

Список прозвищ моих спутников

Эванс – Тедди;

Уилсон – Билл, дядя Билл, дядюшка;

Симпсон– Солнечный Джим;

Понтинг – Понко;

Кэмпбел – Помощник, Господин помощник;

Пеннел – Пенелопа;

Ренник – Парни;

Боуэрс – Пташка;

Тэйлор – Грифи Кейр Харди;

Нельсон – Мэрии Бронте

Черри‑Гаррард – Черри;

Райт – Сайлас, Торонто;

Пристли – Раймонд;

Дэбенхэм – Дэб;

Дрейк – Фрэнсис;

Аткинсон – Джен, Хелмин, Атчисон;

Отс – Титус, Солдат, Фермер;

Левик– Тоффарино, дружище;

Лилли – Лисли, Геркулес, Лизи.

Вторник, 20 декабря, полдень.68°41 ю. ш., 179°28 з. д. Хороший ход S36 W58; мыс Крозье S20 W563. Благоприятные условия продержались вчера до полуночи. Мы переходили из одного разводья в другое, испытывая лишь случайные небольшие затруднения. К 9 ч прошли вдоль западной кромки большого скопления очень толстого льда из морского залива. Такой лед может явиться из внутренних областей и заливов пролива Виктории, где снег глубоко залегает. На мгновение возникло опасение, что ледовая обстановка ухудшается, но нам за час удалось пройти эти тяжелые льды и вернуться в прежнее положение, двигаясь между огромными льдами.

Во время средней вахты Боуэрс сообщил о встречной льдине в 12 кв. миль. Мы очень хорошо продвигались ночью и во время утренней вахты. К 8 ч утра с запада поднялся умеренный ветер, и лед начал смыкаться. Мы с трудом подвигались, так что пришлось потушить огни в ожидании, чтобы лед снова разредился. Этим временем займемся измерением глубины, произведем тралы неводами. Боюсь, что еще далеко до открытой воды.

Льдины очень велики, а в том месте, в котором мы остановились, они, по‑видимому, сформировались в начале прошлой зимы. Опять появились признаки увеличивающегося сжатия. Вчера айсберги попадались на нашем пути редко, но сегодня их несколько вокруг нас. Одни из них увенчаны большими торосами. Любопытно, каким образом эти огромные глыбы очутились на такой высоте. Мне думается, что этот айсберг отделился от гряды, образовавшейся в результате сильного сжатия.

Позже это предположение оказалось ошибочным. При ближайшем осмотре стало совершенно очевидно, что айсберг опрокинулся и что большая часть верхнего слоя толщиной, может быть, в 20 футов соскользнула с него, оставив на вершине торосы, словно острова. Видно, опять придется вооружиться терпением.

Вечером того же дня.Ветер переместился с запада к WSW и продолжает дуть с силой почти в шесть баллов. Мы стоим спокойно у ледяного поля; по ветру от нас 200–300 ярдов открытой воды.

Почти весь день небо было чистое, лишь изредка проплывали по нему клочки низких слоистых облаков и быстро двигались легкие перистые облачка. Лед закрылся. Надеюсь, он снова раскроется, когда ветер станет слабее. Позади нас очень много открытой воды. Айсберг, о котором я писал сегодня утром, кружится вокруг нас на расстоянии 800 ярдов от судна. Координаты и расстояние изменились настолько неравномерно, что совершенно ясно, что дифференциальное движение между поверхностными слоями воды и слоями, передвигающими айсберги (от 100 до 200 м вглубь), совершенно разнородны.

Несколько часов провели на льду, упражняясь в ходьбе на лыжах, что всегда доставляет нам удовольствие. Главная наша забота теперь – уголь; мы его изводили страшно много. С тех пор как судно вошло в полосу льдов, мы прошли 240 миль. Измерение лотом сегодня указало 1804 сажени. Температура была 20° [‑6 °C] прошлой ночью и держалась весь день на 2–3° ниже точки замерзания. Сегодня очень хорошие условия для ходьбы на лыжах.

Среда, 21 декабря.Ветер все еще сильнее дул сегодня утром, но переместился к юго‑западу. Небо было обложено тучами; очень холодно и неприятно. Теперь солнце проглядывает сквозь тучи, ветер стихает, и вообще погода становится лучше. В течение ночи нас относило к двум большим айсбергам, а когда время подошло к завтраку, мы очутились в неприятной близости к одному из них. Но все же, если бы нам удалось продвинуться в юго‑восточном направлении, то мы, очевидно, попали бы на открытую воду.

Местоположение в полдень – 68°25 ю. ш., 179°11 з. д. Мы развели пары и двинулись вперед. Один или два раза нам пришлось потерять около двадцати минут, пробиваясь сквозь скверные места, но все указывает на то, что скоро наше положение облегчится. Плотность окружающих нас льдов приводит в отчаяние, а из‑за айсбергов нет возможности хотя бы некоторое время постоять спокойно.

Понтинг снял несколько прекрасных фотографий, а Уилсон сделал несколько прелестных рисунков льдов и гор. Описание нашего плавания во всяком случае не будет иметь недостатка в хороших иллюстрациях. Между нами, оказывается, много талантов по этой части.

Дэй, Тэйлор, Дэбенхэм и Райт также принимают участие в работе по фиксированию айсбергов и льдов, встречающихся на нашем пути.

5 ч дня.Ветер несколько улегся и дует с юго‑запада. Мы прошли утром 2,5 мили, потом опять застряли. Благодаря нашим усилиям мы отошли на довольно большое расстояние от угрожающих айсбергов. Некоторые из них, находившиеся с подветренной стороны, уже далеко, но все же они существуют, и это лишает наше положение полной безопасности. О, как раздражают подобного рода бесконечные задержки, в то время как расход угля прекращается! Кроме того, нас относит на север и на восток. Все это поистине страшно неприятно. Не люблю тушить огонь в топках, когда нас окружают эти айсберги.

Уилсон отправился ловить пингвинов, для этого он лег ничком на лед. Мы видели, как птицы к нему подбегали, потом в нескольких футах от него поворачивались и обращались в бегство. Он говорит, что они бежали к нему, пока он пел, и убегали от него, как только он умолкал. Все это были годовалые птицы и казались необыкновенно пугливыми; их, по‑видимому, привлекало к судну смешанное чувство любопытства и страха. Они все также милы и до крайности комичны, интересны и очень любопытны. Каждый раз, когда мы начинаем петь, они прибегают вприпрыжку. Мы поем специально для них. Часто можно увидать группу полярных исследователей, сидящих на юте и во весь голос распевающих: «У нее колокольчики на пальцах рук и кольца на пальцах ног, она едет на слоне…» и т. д. Исполнители всегда окружены толпой восхищенных пингвинов Адели. [31]31
  Пингвины Адели – характерные для Антарктики представители морских птиц: высота – 60–80 сантиметров, масса – до 7 килограммов; голова, шея, спина и ласты – синевато‑черного цвета, грудь и брюхо – белые, клюв и лапы – черные. Признаки этого вида – черное горло и снежно‑белое колечко вокруг глаз.


[Закрыть]Мирз привлекает их больше всех – у него большой, музыкально звучащий, хотя и несколько детонирующий, голос. Он заявляет, что под звуки гимна «Боже, спаси короля» пингвины неизменно устремляются обратно в воду, и, спору нет, это случается довольно часто.

Ряд айсбергов должен составлять большую преграду для паковых льдов, в значительной степени мешая их дрейфу и образуя проходы открытой воды. В связи с тем что айсберги, несомненно, влияют на образование гряд путем сжатия, ясно, что они оказывают большое воздействие не только на формацию льдов, но и на их движение.

Четверг, 22 декабря.В полдень 68°26 2" ю. ш., 179°8 5' з. д. Перемены нет. Ветер упорно дует с юго‑запада при ясном небе и устойчивом барометре. Этому не видать конца. Не везет нам, да и только. Мы погасили в топках огни. У нас под ветром айсберги, но надо как‑нибудь пройти мимо них; нельзя больше без толку жечь уголь. У нас осталось его меньше 300 тонн, судно просто пожирает его. Нельзя не пугаться – а тут еще лошади с каждым днем хиреют. Одно только ободряет нас: это большие разводья к востоку и юго‑востоку, но нет возможности к ним пробраться через тесно сплоченные льды. Хоть то хорошо, что нас так мало унесло в восточном направлении. Аткинсон нашел в кишках пингвина Адели нового солитера, очень тонкого, в одну восьмую дюйма длиной, с головкой в виде пропеллера.

Пятница, 23 декабря.Вчера к 10 ч вечера поднялся легкий ветер, и судно повернулось. Поставили передние паруса, и нас подвинуло на несколько сот ярдов к северу, но скоро мы опять засели, очутившись очень близко к большому айсбергу, с наветренной его стороны. При быстро усиливающемся ветре положение не совсем приятное, хотя и не особенно опасное. Поставив все паруса, судно медленно обошло айсберг, увлекая за собою льды, и как только уменьшилось их давление, скользнуло в открытую воду, которая находилась под самым айсбергом.

Мы увидели перед собой вполне реальную перспективу уйти к востоку и позднее – к югу. За утреннюю вахту мы значительно продвинулись вперед, следуя вверх по разводьям, и задолго еще до полудня повернули на юг, а затем на юго‑запад.

Мы продвинулись на 81/2 S22'E и около 5'SSW. Около часа пополудни мы увидели идущий к югу длинный канал, отделенный от нас только широкой полосой льда со многими полыньями. Мы пытались прорезать его, но засели на полпути и с одними парусами не могли двинуться ни взад, ни вперед. Пары приказано развести, но придется ждать их почти до полуночи. Выберемся ли мы из этих льдов к Рождеству?

Льды сегодня были крупнее, но тоньше и более рыхлые. На поверхности их пятнами разбросаны большие лужи; из них некоторые разбегаются длинными линиями, как будто идут от трещин; местами есть и трещины без воды. Такие льды, очевидно, составлены из старых, смерзшихся вместе льдин, а линию соединения скрывает выпавший позже снег.

Месяц назад было бы, вероятно, трудно разглядеть неровности или различие в природе разных частей льдин, но теперь молодой лед по большей части под водой и быстро тает – оттого и лужи… Я склонен думать, что почти все большие льдины, так же как и льдины меньшей величины, бывают сложного состава. Цементирование для льдин не требует непременным образом черты рыхлости, принимая во внимание, что толщина цементирующихся льдин не слишком варьируется. Молодой лед или даже лед, образовавшийся за один сезон, понятно, не может плотно прикрепиться к старым толстым льдам залива, и потому их можно найти изолированными – даже в этот сезон.

Торжественная встреча «Дискавери» в Новой Зеландии после возвращения из первой экспедиции

В личной жизни нашей команды особенных происшествий не может быть в такое, в сущности, скучное время. Но отрадно следить за тем, как постепенно, бессознательно укрепляются добрые отношения между ее членами. Невозможно себе представить большей свободы от ссор и всяких дрязг. Я ни разу не слыхал ни одного сердитого слова и не видал ни одного недоброго взгляда. Все наше маленькое общество пропитано духом терпимости и благожелания. И нельзя не порадоваться, видя, что люди способны сохранять такие неизменно добротоварищеские отношения, проживая в столь тяжелых условиях, среди такого однообразия, окруженные опасностями.

Идут приготовления к празднику. Странно подумать, что мы уже пережили самый долгий день южного года.

Сегодня утром видели кита длиной 25–30 футов. Встречаются пингвины Адели, стаями в 20 и больше птиц. Никогда мне не приходилось до сих пор встречать их в таком большом количестве на сплошных льдах.

После полуночи 63 декабря.Проталкиваясь вперед и назад, нам удалось вырваться из ледяной тюрьмы и проследовать в канал, ведущий к открытой воде.

Судно попало в такую полосу, где открытой воды больше, чем льда. Вода образует большие, неправильные полыньи в три или четыре мили в поперечнике, соединенные множеством каналов. Последние – явление непонятное – все еще заключают в себе огромных размеров льдины. Мы сейчас прошли мимо одной льдины, имеющей не меньше двух миль в поперечнике. В таких каналах, с плавающими в них льдинами, мы не можем двигаться по прямой линии. Нам часто приходится делать большие обходы, но в общем в спокойных водах и при благоприятном ветре мы подвигаемся все же хорошо. Даже в таких открытых водах, как здесь, удивительно, что льдины столь велики. Нет сомнения, что прибоя с юга здесь не может быть. На льдинах лужи; толщина льдин не больше двух футов. Впереди виднеются один или два айсберга.

Суббота, 24 декабря.Сочельник – 69°1 ю. ш., 178°29 з. д.; S22 Е29, мыс Крозье 551. Увы! Сегодня в 7 ч утра мы уперлись в сплошное ледяное поле, простирающееся по всем направлениям, кроме того, по которому мы пришли.

Должен признаться, что, ложась в 3 ч утра, я уже думал, что пришел конец нашим бедам. Чуть‑чуть смущала только мысль о размерах льдин, но я никак не подозревал, что мы опять угодим в сплоченный лед за этими большими пространствами открытой воды. Все было благополучно до 4 ч, когда впереди снова появилась белая стена; в пять мы прошли все каналы и вошли в пак. В 7 ч мы очутились совсем близко от огромного, состоявшего из множества льдин поля.

Не припомню, видал ли я еще подобной величины ледяные поля. Но это поле не обойти и не пробить. Делать нечего, пришлось остановить машину и загрести жар. Каждую минуту лед может разойтись и открыть дорогу к другому пространству открытой воды к югу. Но нельзя поручиться, что такие задержки не случатся еще и еще, пока существуют эти огромные льды. Недели через две они начнут понемногу распадаться, и судну во многих местах можно будет пройти.

Как поступить при таких обстоятельствах – очень трудно решить.

Дать огням в топках потухнуть – значит идти на расход двух с лишком тонн угля при новом нагревании котла. Если же огней не тушить, этих двух тонн хватит всего на день. Значит, если стоять придется дольше суток, экономнее будет тушить. Стало быть, при каждой остановке надо решать, сколько придется простоять – меньше или больше суток.

Прошлой ночью мы хорошо подвигались в течение 5 или 6 ч, но не следует забывать, что это нам стоило 2 тонны угля в прибавку к тому, что уже истрачено. Если будем ждать, то, по всей вероятности, нас отнесет к северу. Во всех других отношениях условия должны улучшиться, за исключением того, что южная кромка льдов постоянно увеличивается.

Наблюдения над течением и ветрами в сплошных льдах показали приблизительно следующее:

Это как будто указывает, что обыкновенно течение зависит от ветра. У нас преобладали западные ветры, и это в области, где должны были бы преобладать восточные.

Теперь у нас восточный ветер, каков‑то будет результат?

Воскресенье, 25 декабря, Рождество.По счислению 69°5 ю. ш., 178°30 з. д. Третьего дня я совсем было понадеялся, что праздник застанет нас в открытой воде, но обманулся. Лед окружает нас; низко ходят облака, и время от времени падает из них легкими хлопьями снег, затемняя небо. Там и сям небольшие полыньи отбрасывают столбы черных теней на облако, и эта чернота преобладает в том направлении, откуда мы прибыли. Везде же все кругом окутано белой дымкой, висящей над сверкающим льдом.

Мы фактически не можем двигаться под парусами и едва ли могли бы проталкиваться, идя под парами. Кажется, что с каждым шагом вперед возможность продвижения уменьшается.

Ветер, прошлой ночью так долго дувший с запада, упал. Сегодня тянет с северо‑востока равномерный бриз [32]32
  Бриз – слабый прибрежный ветер, дующий днем с моря на нагретый берег, а ночью с охлажденного побережья на море.


[Закрыть]с силой в 2–3 балла. Поскольку человек никогда не должен терять надежду, то мы надеемся на то, что восточный ветер будет дуть не переставая. Опять требуется терпение и терпение.

Здесь мы находимся, по‑видимому, в полной безопасности. Лед так тонок, что не может сжатием повредить нам; айсбергов нет вблизи. Тонкий лед дразнит нас ложными надеждами. Несмотря на неблагоприятные перспективы, все на судне веселы в предвкушении праздничного обеда.

Кают‑компания разукрашена флагами. Сегодня утром на богослужении присутствовали все и рьяно пели гимны. Куда нам теперь пытаться идти: на восток или запад? Я пытался идти на запад, потому что большинство морских путей находится там и потому что никому до сих пор не приходилось сталкиваться с такими тяжелыми условиями, как наши. Других причин для выбора этого направления нет, а вся последняя неделя, в течение которой мы шли на запад, не подтвердила соображений, которыми мы руководствовались при выборе именно этого направления. День ознаменовался неожиданным событием: у принадлежащей Крину крольчихи родились 17 детенышей. А он заранее роздал 22! Не знаю, какая судьба ожидает это семейство, но пока в сене под баком им тепло и уютно.

Полночъ.Валит густой снег. Температура +28° [‑2° C]. Холодно и слякотно. Сейчас кончился наш веселый вечер. Обед был чудесный: суп с томатами, маленькие пирожки, рагу из пингвиновых филе, ростбиф, плум‑пудинг, спаржа, шампанское, портвейн и ликеры – меню поистине праздничное. Обед начался в 6 ч и кончился в 7. Целых пять часов после того вся компания сидела за столом и во весь голос пела. Среди нас нет особых талантов, однако каждый старался как мог и хоры были оглушительные. Даже удивительно, что у такой немузыкальной команды такая страсть к пению. В канун Рождества они подвизались до часу ночи. И вообще никакая работа у нас не делается без припевов. Не знаю, слыхали ли вы эти припевы? У матросов торгового флота их целый репертуар, и без них они не будут поднимать ни парусов, ни якоря. Поются припевы большей частью не в тон и каким‑то гортанным голосом, но когда несколько человек затягивают хором, эффект получается поразительный.

Роберт Скотт перед отправлением в свою последнюю экспедицию

Команда обедала в полдень; меню почти то же, что у нас; вместо шампанского – пиво и небольшое количество виски. Они, по‑видимому, от души веселились.

На льду у самого судна сидят три группы пингвинов; всех я насчитал 39. Их легко можно бы изловить, отсюда ясно, что в плавучих льдах всегда можно добыть пищу.

Сегодня вечером я заметил большого поморника, садившегося на перевернутую ледяную глыбу у края большой льдины. На этой льдине несколько пингвинов расположилось ночевать. Они вступили в шумное совещание по поводу поморника, после чего всей компанией двинулись к нему. В нескольких шагах от поморника передовой пингвин остановился и повернул назад, но товарищи стали подталкивать его вперед. То один, то другой мялся, топтался, не решаясь первым подойти к врагу. С оживленным лопотанием и взаимным подстреканием они, наконец, как‑то боком, с опаскою, к нему придвинулись.

Вплотную подойти к поморнику они не могли, потому что тот сидел на глыбе, но, когда пингвины подобрались очень близко, поморник, до сих пор как будто не замечавший их, взмахнул крыльями и отлетел в сторону и там сел. Они повернулись к поморнику и собирались повторить ту же процедуру, но тот опять взмахнул крыльями и улетел. Очень интересно было наблюдать за боязливыми, протестующими движениями пингвинов. Легко понять эти движения и перевести их на человеческие ощущения.

По другую сторону судна вторая группа пингвинов ссорилась из‑за небольшой глыбы, на которой все равно трудно было бы удержаться. Кривлянья, с которыми каждый взбирался на намеченную шаткую возвышенность и сталкивал своего предшественника, чтобы потом самому с нее свалиться, были не менее забавны, чем процедура с поморником. Птицы эти в самом деле доставляют много удовольствия.

Понедельник, 26 декабря.69°9 ю. ш., 178°13 з. д. Положение самое безотрадное. От всякой надежды, что восточный ветер раскроет лед, приходится, кажется, отказаться. Вокруг огромные площади сплошного льда. Трудно представить себе что‑нибудь более безутешное.

Полосы водяного неба виднеются на севере, но к югу везде однообразный цвет белого неба. День пасмурный, ветер ENE силой от 3 до 5 баллов. Временами падает снег. Едва ли может быть более безутешный вид для наших глаз.

Прошлой ночью, лежа на койке, я как будто слышал размеренное потрескивание мелкого льда, а сегодня сообщили, что льдины стали меньше, и затем мы ощущали нечто вроде килевой качки. Вероятно, шла медленно двигавшаяся длинная волна вдоль судна, покачивавшая его, но для нас она не служит подмогой. Сегодня ночью льдины вокруг нас так же велики, как были раньше. Я вижу очень мало признаков их разрушения или ослабления их спайки.

Очень, очень тяжелое время.

Мы умудрялись проходить 2 или 3 мили в юго‑западном направлении под парусами, попеременно отступая назад, а затем, наполнив паруса, старались продвинуться вперед по узкому каналу. Но это мало помогает. Такое положение, конечно, может привести в уныние. Отрадно одно: готовность всех и каждого приложить последние силы, как бы ни были незначительны достигаемые результаты.

Ренник снова бросал сегодня лот на глубину 1843 сажени. Невольно поражает, что мы никак не можем отыскать причины такого периодического открытия и смыкания льдин. Однако можно ли вообще объяснить это движение приливом и отливом? Условия, в которых мы находимся в данное время, по‑видимому, зависят от отдаленных причин. Где‑то к северу или к югу от нас дует ветер в каком‑нибудь другом направлении; он то увеличивает, то ослабляет давление. Кроме того, такие полосы открытой воды, по которым мы прошли к северу, доставляют проход и ледяным массам. В нашем плену раздражает эта неопределенность положения, зависящая от того, что мы не знаем ее причин и не в состоянии предсказать влияния перемен ветра. Можно только смутно предполагать, что далеко за горизонтом происходят явления, непосредственно влияющие на наше положение.

Вторник, 27 декабря.По счислению 69°12 ю. ш., 178°18 з. д. Во время первой вахты мы прошли около двух миль, то проталкиваясь сквозь льды, то ложась в дрейф. Затем судну опять пришлось задержаться. В середине пути лед окружил нас со всех сторон, подчас сжимая судно, и мы не продвинулись даже на ярд. Ветер постепенно усиливался и дошел до силы среднего урагана, относя нас на ESE. Мы вынуждены были спустить марсели. В утреннюю вахту мы вновь начали продвигаться, причем лед открывался с обычным поразительным отсутствием всякой на то причины. Мы проделали милю или две в западном направлении в тех же условиях, что и вчера. Льдины как будто меньше размером, но перспективы наши весьма ограниченны – кругом густой туман. Единственное, что нам твердо известно: в том направлении, в котором мы движемся, имеются пространства открытой воды, расположенные на расстоянии одной или двух миль одно от другого. Мы начинаем продвигаться между двумя льдинами, проходим 200 или 300 ярдов и наталкиваемся на огромную глыбу. Это означает задержку продолжительностью от десяти минут до получаса, пока судно обходит глыбу и ложится в дрейф с подветренной стороны. Когда путь снова свободен, операция повторяется. Если судну удается, наконец, набрать немного хода, оно раскалывает препятствие и медленно проходит через него. Отчетливо ощущается набегание волны – медленное и постепенное. Я насчитал, что промежуток длится около девяти секунд. Все сегодня говорят, будто лед раскрывается. Уилсон видел большую льдину, расколовшуюся на четыре куска таким образом, что судно никак не могло быть тому причиной. Раскрытие больших льдов есть, несомненно, добрый знак. «Я писал много о плавучих льдах, хотя при обыкновенных условиях мог бы ограничиться немногими словами. Но вряд ли вы удивитесь, если я скажу вам, каким препятствием они были для нас».

Положение сегодня вечером также очень невеселое. Вся надежда на то, что восточный ветер раскроет плавучие льды, по‑видимому, исчезла. Между льдинами появляются полыньи, разводья, и мы, точно крабы, медленно проползаем из одной полыньи с другую.

Ночью задул сильный ветер. Вот когда я с облегчением подумал, что наше положение могло бы быть намного хуже. Ветер завывал в снастях, а мы между тем совершенно спокойно стояли среди льдов, нисколько не беспокоясь ни за судно, ни за паруса, не думая об айсбергах и сжатии льдов. Можно было спокойно спуститься вниз и безмятежно заснуть. Вспоминались лошади, но ведь, наконец, лошадей испокон веку возили на небольших судах, иногда в очень далекие плавания.