Текст книги "Заклятие короля-колдуна"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 21
Встреча с владыкой

Стоя поодаль, Энтрери следил, как Атрогейт выбирается из ямы.

– А я ведь мог попортить твой меч, – заметил дворф, поднимая кистень, головку которого покрывала жидкость, вызывающая ржавчину.

– А я ведь мог душу из тебя вытащить, – передразнил убийца.

– Двумя-то ржавыми клинками? Не-е, у меня тут сок ржавоточца, – похвалился дворф, тряхнув кистенем.

– Мне кажется, ты слишком высоко ставишь свое оружие либо недооцениваешь мое. Истинное положение вещей тебя вряд ли обрадовало бы.

– Думаю, мы со временем выясним истинное положение вещей, – с кривой ухмылкой ответствовал Атрогейт.

– Не буди лиха…

– А-ха-ха-ха!

Энтрери едва совладал с сильнейшим желанием всадить кинжал в горло несносному дворфу. Но время пока не пришло, ведь они все еще в замке, окруженные грозными беспощадными врагами, так что Атрогейт им нужен.

– Я все так же пребываю в уверенности, что Кантан ошибался, – проговорил Джарлакс, становясь между ними.

И он кивком показал на обоих полуорков. Аррайан сидела, привалившись к стене, а Ольгерхан что-то искал на полу, стоя на четвереньках. Выглядел он намного лучше. Кинжал не только влил в него свежие силы, но и залечил большинство ран, полученных во время столкновения с Атрогейтом. От былой изможденности не осталось и следа: глаза полуорка блестели, движения стали собранными и уверенными.

А вот Аррайан, похоже, не полегчало. Взгляд был мутный, голова клонилась из стороны в сторону, словно шея уже не удерживала ее. Сил у девушки не осталось вовсе.

– Пф! Да Кантан ее раскусил, а вы его за это убили! – воскликнул дворф. – Все дело в девчонке, сами разве не видите? Из нее скоро уж и дух вон.

– Никто не спорит, что она замешана в строительстве, – ответил дроу. – Но она лишь малая часть. Настоящий владыка замка внизу, под нами.

– А ты-то откуда знаешь? И что вообще ему нужно? – спросил дворф.

– Я знаю потому, что кожей его чувствую. Вот что ищет Ольгерхан, понятия не имею, да меня это и не волнует. А мы должны торопиться вниз, если хотим спасти Аррайан.

– С чего ты взял, что я пальцем шевельну ради этой полукровки? – с презрением сказал Атрогейт.

Энтрери метнул в его сторону испепеляющий взгляд.

– А что такое? – с напускным простодушием продолжал дворф. – Она мне не друг и не брат, да к тому же еще и полуорк.

– Пусть она тебя не волнует, – перебил дроу. – О себе лучше подумай. Говорю же, если мы одолеем владыку замка, нам не придется больше сражаться, какая бы судьба ни постигла девушку. Но мы все-таки должны сделать все возможное, чтобы она осталась жива, потому что, если замок поглотит ее, он станет еще сильнее и неуязвимее, а она превратится в нашего врага. Уж я-то знаю, что говорю, так что лучше послушайся моего совета. Если я ошибаюсь и замок действительно продолжает действовать благодаря тому, что питается ее силами, тогда я убью ее собственными руками.

– Что ж, справедливо, – кивнул дворф.

– Но я уверен – до этого дело не дойдет, – быстро добавил Джарлакс, обернувшись к Ольгерхану, который яростно воззрился на него. – Так что давайте залечим раны и подготовим оружие – мы должны сразиться с владыкой.

Атрогейт взял свой бурдючок и подошел к полуоркам.

– Вот, – буркнул он. – Тут маленько зелья, которое вернет тебе силы, – сказал он, обращаясь к Аррайан, а Ольгерхану добавил: – Ты уж прости, что сломал тебе шею.

Полуорк промолчал. Он нерешительно поглядел на девушку, боясь оставить ее одну, а потом отошел в дальний конец комнаты и снова стал что-то искать, ползая на коленях.

Энтрери оттащил Джарлакса в сторонку и шепотом спросил:

– О чем ты говоришь? Тебе что-то известно или ты только притворяешься? Это что, очередная хитроумная уловка?

– Ничего подобного. Я действительно его чувствую с той самой минуты, как мы вошли во двор замка. А простой здравый смысл подсказывает мне, что одна Аррайан не могла создать столь грандиозное сооружение. Все, что я здесь видел, лишь укрепляет меня в этом убеждении.

– Это ты мне уже говорил, – нетерпеливо перебил убийца. – Что еще?

Джарлакс погладил ту самую пуговицу.

– Благодаря этому драгоценному черепу я кое-что ощутил. Я чувствую, что владыка – внизу. Это источник силы поразительной мощности.

– И мы должны его уничтожить?

– Само собой.

– Полагаясь лишь на твои ощущения?

– И логические умозаключения также. Помнишь книгу Герминикля?

На секунду задумавшись, Энтрери кивнул.

– Вспомни рисунки на переплете и полях страниц.

Убийца напрягся, но потом покачал головой.

– Там были черепа, – подсказал Джарлакс. – Человеческие.

– И что?

– А какие рисунки в этой книге, заметил?

Энтрери некоторое время не отрывал взгляда от приятеля. Рассмотреть книгу внимательно у него не было времени, но все же кое-что он заметил и теперь начинал понимать, к чему клонит Джарлакс.

– Драконы?

– Именно, – повторил Джарлакс, с удовольствием отметив, что Энтрери удержался от того, чтобы дать ему в нос. – И я понимаю теперь, чего так боялись сестрицы. Они знают, что король-колдун может управлять драконами так же, как людьми, даже мертвецами. Поэтому и боялись, что вся библиотека Женги выйдет на свет. Боялись, что появится книга, вызвавшая к жизни этот замок.

– Так ты думаешь, что не Аррайан всему причина?

– Да нет же, я ведь сказал – она лишь запустила реакцию. Девушка нужна была, чтобы книга послала зов. И на зов этот ответили.

– Кто, дракон?

– Скорее всего дракон-нежить.

– Замечательно. Лучше не придумаешь, – проговорил Энтрери, с отвращением глядя на дроу.

– Так уж вышло, – пожал плечами тот. – В этом и состоит прелесть приключений.

– Ты точно больной.

Дроу снова повел плечами, широко улыбнувшись.

Они двинулись вниз по тому коридору, что выбрал Кантан, и вскоре оказались в той самой комнате, где Энтрери пришлось сразиться с магом. Волшебная сеть, благодаря которой яйца с даймонами не падали, по-прежнему была на месте, кроме того участка, что выгорел. Все же пятерка спутников поспешила пройти это помещение, не желая столкновения со столь грозными противниками. Все они невольно поверили, что их еще ждет встреча с владыкой, как прозвал его Джарлакс, и поэтому хотели добраться до него целыми и невредимыми. Теперь их целью стало избегать сражений, поэтому Энтрери пошел первым.

За короткое время они продвинулись довольно далеко по извилистым, петляющим туннелям. Никаких ловушек по пути не встретилось, никаких чудовищ, только нажимные пластины в полу, от давления на которые вспыхивала очередная пара факелов.

За одним из поворотов они наткнулись на Энтрери, поджидающего их с озабоченным видом.

– Впереди комната с дюжиной саркофагов вроде тех, в которых лежали мумии гноллов, но только гораздо более пышных, – сообщил он.

– Дюжина этих оборванцев? – переспросил Атрогейт. – Ха! Шесть ударов каждым кистенем! – провозгласил он, раскрутив над головой свое оружие.

Однако его боевой настрой не слишком вдохновил остальных.

– Из комнаты есть другой выход или это тупик? – поинтересовался Джарлакс.

– Еще одна дверь. Напротив.

Дроу велел спутникам подождать, а сам осторожно пошел вперед. Вход в просторную круглую комнату находился почти сразу за поворотом. Вдоль ее стен стояли саркофаги, как и предупредил Энтрери. Джарлакс достал маленький резной череп и сосредоточил свои чувства на импульсах, излучаемых камнем. Он ощутил, что внутри саркофагов скрыта мстительная, яростная сила, отвергающая смерть и жаждущая жизни.

Дроу постарался еще глубже проникнуть в то, что говорил камень, проверяя его силу. Лиловый череп предназначался для управления людьми, над собакоголовыми существами в саванах он власти не имел.

Джарлакс открыл глаза, вынул из-под плаща волшебную палочку и нацелил ее на противоположную дверь. Несколько секунд он разглядывал богато украшенный вход, в убранстве которого даже в тусклом свете горевших за спиной дроу факелов можно было различить барельеф, изображающий битву множества людей со вставшим на дыбы драконом.

– Похоже, это память о том, что произошло на самом деле, – пробормотал Джарлакс себе под нос и при этом огляделся: он имел в виду не только это изображение, но и весь замок.

Вся эта крепость не что иное, как воспоминание, оживленное с помощью магии. Энергия замка вызывала к жизни его прежних обитателей – солдат-гноллов, служивших Женги, только теперь они были нежитью, а потому гораздо менее грозными и сильными, чем при жизни.

Мощь энергии замка, очевидно, пробудила и других мертвецов. Джарлакс подозревал, что скелеты, восставшие из могил и напавшие на них во дворе, не были изначально с ним связаны, просто распространение такой колоссальной волшебной силы подняло и их и заставило покинуть кладбище, оказавшееся на этом месте.

Улыбнувшись, дроу снова поглядел на дверь. Нет, это не фантастическое измышление, такая битва произошла, и перед ним ее правдивое изображение, воспоминание самого замка.

Дроу с самого начала, с того самого момента, как ступил во двор замка, надеялся, что его подозрения оправдаются, и вот он видел подтверждение всех своих догадок.

Указав палочкой на дверь, он произнес заклинание.

Одновременно щелкнуло несколько запоров, и дверь распахнулась. За ней из кромешной тьмы слабо выступили очертания нового коридора.

– Держимся как можно ближе друг к другу и быстренько проходим комнату, – велел дроу, вернувшись к своим спутникам. – Я открыл дверь – надо только убедиться, что она снова не закрылась, пока меня не было. Ну, давайте быстрее.

Глянув на Ольгерхана, почти тащившего Аррайан, у которой, похоже, даже не было сил, чтобы удерживать голову прямо, Джарлакс жестом велел Атрогейту помочь ему. Дворф, недовольно крякнув, подчинился.

– Ты идешь? – спросил дроу замешкавшегося Энтрери.

Убийца предостерегающе поднял ладонь и негромко проговорил, оглядываясь назад:

– За нами кто-то идет.

– Ну и пусть. Нам нужно вперед, до того, что происходит позади, пока дела нет.

– Ты знаешь что-то такое, чего не знаю я.

– Это ты так думаешь, – уточнил дроу и пошел за остальными, но, сделав несколько шагов, обернулся с простодушной улыбкой. – И я так думаю.

Однако Энтрери отнюдь не расположен был шутить.

– Мы все равно не сможем выйти, если только не сдадимся замку, – сказал Джарлакс. – А если он победит, то неизбежно заберет себе Аррайан. Ты этого хочешь?

– Ты можешь идти побыстрее? – вместо ответа спросил Энтрери.

Они быстро проскочили через комнату, так что ни один из саркофагов не успел открыться и ни одно яйцо не упало с потолка. За дверью спутники ступили на лестницу, спускавшуюся в непроглядный мрак.

Энтрери снова пошел впереди, тщательно проверяя каждую ступеньку. Тьма была хоть глаз выколи, поэтому он обрадовался, обнаружив в конце спуска еще одну нажимную пластину, и вскоре на стенах вспыхнули факелы.

Неверный свет выхватил из мрака необработанные каменные стены узкого туннеля, очевидно естественного, который, петляя, уходил еще глубже.

Несколько опережая остальных, Энтрери двинулся к факелам, подозревая, что там может быть западня. Чутье его не подвело, и с левого факела он действительно удалил несколько зазубренных игл, смазанных каким-то ядом. Аккуратно вынув оба факела, он вернулся к спутникам и протянул один Ольгерхану, а второй хотел отдать Аррайан, однако понял, что она не в состоянии даже удержать его, не то что нести. Убийца протянул факел Атрогейту.

– Дубина ты, я же дворф! – проворчал тот. – Я в темноте вижу, не надо мне огня. По сравнению с теми туннелями, что мы роем, этот просто залит солнечным светом.

– У Джарлакса руки должны быть свободны, а Аррайан факел не удержит, – сказал Энтрери. – Я же предпочитаю идти первым, но в темноте.

– Ну вот, теперь меня ничего не стоит подстрелить, – раздраженно сказал дворф, но все же послушался.

– Тем лучше, – не преминул заметить убийца, прежде чем двинуться вперед.

Туннель все больше забирал влево, углубляясь в скалу. Никаких факелов и пластин больше не было, но и ловушек спутники тоже не встретили. Туннель, соединяясь с другими такими же, которые вливались в него, как притоки в основное русло, становился все шире и шире, пока в конце концов не стал напоминать просторную пещеру с наклонным полом.

Энтрери, с оружием наготове, продвигался вперед осторожно, держась поближе к стене, где чувствовал себя в большей безопасности. Довольно долго ничего не происходило, и они далеко ушли от лестницы. Внезапно Энтрери замер на месте, услыхав горестный вопль Ольгерхана.

– Он забирает ее!

Энтрери повернулся и бросился назад. Проскочил мимо Атрогейта, отпихнул Джарлакса и увидел Аррайан, лежащую на земле, и Ольгерхана, стоящего возле нее на коленях.

Энтрери опустился рядом на каменный пол. Он выкрикнул ее имя, но тут же оборвал себя, осознав, что называет девушку именем своей подруги-хафлинга из далекого Калимпорта. Ошеломленный, он поглядел в сторону Джарлакса, но тот, закрыв глаза и положив руку на грудь, что-то едва слышно бормотал. Убийца не сразу сообразил, что Джарлакс, видимо, сумел воспользоваться силой резного черепа и теперь пытается как-то помешать неведомому владыке замка забрать душу Аррайан.

Вскоре девушка открыла глаза. Она выглядела несколько смущенной и позволила Энтрери и Ольгерхану помочь ей встать на ноги.

– Времени почти не осталось, – заявил Джарлакс, и по его тону Энтрери понял, что он больше не сможет оттягивать неизбежное. – Поэтому быстро.

Убийца, оставив девушку с Ольгерханом, снова помчался вперед. Оставалось надеяться, что больше ловушек не встретится, поскольку проверять каждый фут уже не было возможности.

Коридор по-прежнему изгибался и уходил вниз, но вскоре снова стал сужаться. Иногда неровный потолок становился таким низким, что полуорку приходилось сгибаться чуть ли не пополам.

У Энтрери по спине побежали мурашки. То ли по какому-то еле уловимому запаху, то ли по звуку он понял, что впереди опасность. Сделав знак остановиться шедшему следом дворфу, он на четвереньках пробрался вперед и выглянул из-за поворота.

Коридор тянулся еще около десяти футов, потом резко обрывался. Там начиналась обширная пещера, и Энтрери, вспомнив слова дроу о владыке замка, невольно сделал глубокий вдох, прежде чем двинуться дальше.

Он подполз на животе к краю довольно широкого карниза, нависающего над громадной пещерой. По правую руку карниз вскоре заканчивался, а слева постепенно спускался вдоль стены до самого пола. В пещере царила темнота, но не кромешная: пол и стены покрывал какой-то лишайник, очень слабо светившийся.

Энтрери свесился чуть дальше и понял, что им всем конец.

Футах в пятидесяти под ним смутно виднелся истинный владыка замка: громадный дракон. Но это было не живое существо, обтянутое кожей и толстой чешуей, а один остов, на котором тут и там болтались лохмотья кожи. Колоссальный скелет расположился на полу пещеры, свернувшись и сложив крылья на спине. Если Энтрери и готов был усомниться, что существо живое, то дракон почти сразу развеял его сомнения, с сухим треском раскрыв крылья.

Весь пол пещеры вокруг страшной нежити был усеян белыми костями, оружием и латами, – очевидно, когда-то здесь шла отчаянная битва и полегло много воинов, скорее всего солдат короля Гарета, сражавшихся с жутким гадом во времена могущества Женги.

Ошеломленный, Энтрери стал потихоньку отползать назад и едва не подскочил от неожиданности, когда кто-то положил руку ему на плечо. Это подполз Джарлакс.

– Потрясающий, правда? – прошептал он.

Энтрери с ненавистью посмотрел на него.

– Знаю, что ты думаешь, – проговорил в ответ дроу. – Помешался на драконах.

Страшное чудовище внизу подняло череп и уставилось на приятелей пустыми глазницами, в которых вспыхнули красноватые огни. Оба невольно отпрянули.

– Драконий труп, – с отвращением проговорил убийца.

– Нет, это личи. Драколичи, – поправил его Джарлакс.

– Тебе кажется, это звучит лучше?

Дракон взревел, и стены пещеры завибрировали с такой силой, что Энтрери испугался, как бы не обрушился карниз, на котором они лежали.

– Ну, дела, – проговорил Атрогейт, когда рев, наконец, смолк. Он подошел к товарищам, только ему, в отличие от них, даже нагибаться не пришлось. Подбоченившись, он встал на самом краю карниза и поглядел вниз, а потом осведомился у Джарлакса: – Это и есть тот самый владыка?

– Надеюсь.

– Ну и что нам с ним делать?

– Убить.

Дворф снова поглядел на драколичи, который сел на задних лапах и мотал из стороны в сторону головой, в пасти которой отчетливо были видны двухфутовые клыки.

– Смеешься над старым дворфом?

– Нет, – сказал Джарлакс и поднялся. – Что ж, настал решающий момент. Идем с нами, Ольгерхан, во имя спасения твоей ненаглядной Аррайан. И ты, бесстрашный, неудержимый Атрогейт. Пусть эти старые кости под твоими могучими ударами обратятся в прах!

Ольгерхан с поразительной для него решимостью ринулся к карнизу и, размахивая дубиной, пошел вниз.

– Так ты действительно не смеешься над старым дворфом? – уточнил Атрогейт.

– Размозжи ему череп! – вместо ответа провозгласил Джарлакс.

Дворф поглядел на него, потом на тварь, распростершуюся внизу, и пожал плечами. Потом, пошептав над кистенями, помчался следом за полуорком.

– Попробуй-ка полуорка на зубок, – прокричал он личи, – а Атрогейт раскроит твой черепок! А-ха-ха-ха!

– А мы уходим, – шепнул Энтрери Джарлаксу, не имея ни малейшего желания последовать за спутниками.

Но вдруг он погрузился в такую густую тьму, что даже руки своей у самого носа разглядеть бы не смог.

– Сюда, – потянул его дроу, обхватив за пояс.

Убийца попытался вырваться и даже спрятал в ножны кинжал, чтобы освободить одну руку, однако побоялся сильно сопротивляться на узком карнизе. Внезапно дроу крепко прижался к нему и, обхватив обеими руками, оттолкнулся от карниза и стал падать вниз.

Дракон взревел.

Энтрери вскрикнул.

Но Джарлакс начал левитировать, они мягко опустились на дно пещеры, и дроу отпустил приятеля.

Энтрери тут же откатился в сторону. Он сразу сообразил, что дракон пока не видит его и дроу, а следит за полуорком и дворфом, спускающимися по пологому карнизу.

Убийца мог бы попытаться нанести удар, пользуясь преимуществом внезапности. Но он даже с места не двинулся, только поглядел на свое оружие. Неужели, будучи в ясном уме, можно надеяться этим поразить такого монстра? Зато у него мелькнула мысль всадить кинжал в Джарлакса, однако, повернувшись, он увидел, что товарищ стоит с закрытыми глазами, предельно сосредоточившись.

Энтрери от души понадеялся, что у того припасен какой-то трюк.

Все же ввязываться в битву с гигантской тварью он не собирался. Оторвавшись от стены, убийца двинулся к дальнему концу пещеры, подальше от полуорка и дворфа.

Услышав за спиной крик Ольгерхана, он обернулся и едва не лишился чувств, увидев, что из пасти дракона вылетела черная струя. Полуорк, несмотря на то, что находился футах в двадцати от пола, бросился с карниза вниз, чтобы его не задело, а струя, угодив в каменную стену, начисто вытравила огромный кусок скалы.

– Когда-то он был черным драконом, – спокойно сказал Джарлакс. – Выдыхать кислоту – отличительная черта этого рода.

– Он дышит? – вне себя прошептал Энтрери. – От него же только скелет остался!

Но Джарлакс уже закрыл глаза и перестал обращать на товарища внимание.

Убийца помчался дальше, не слушая стонов Ольгерхана. На секунду оглянувшись, он увидел, что полуорк корчится на полу, а одна его нога, странно вывернутая, очевидно, сломана. «Что за нелепица, – успел подумать убийца. – Впервые он достойно начал битву и в самом начале из нее вышел. И этот „герой" – истинная любовь Аррайан?»

Однако потеря бдительности даже на краткий миг дорого стоила Энтрери, потому что, оглянувшись назад, он увидел, как гигантский костистый хвост мотнулся в его сторону.

Аррайан тоже переживала жестокую битву, но в ней не было клинков и волшебных палочек – то была внутренняя битва, личная, испытание ее воли, сражавшейся с недугом, беспощадно пожирающим девушку. Много дней словно когтистые лапы демона рвали, терзали и истощали ее душу, и вот, оказавшись так близко от хозяина замка, которого она сама нечаянно пробудила, Аррайан должна была выстоять.

Противопоставить что-либо драколичи и неумолимой власти книги она была уже не в состоянии. Пока ее спутники сражались, девушка могла лишь держаться на пределе своих жалких сил, чтобы любой ценой остаться в сознании, сохранить ощущение своей личности и противостоять почти неодолимому соблазну сдаться и покориться ожидающей ее тьме, которая сулила покой и забвение.

Одна мысль поддерживала ее – Аррайан думала об Ольгерхане. Сколько лет он был ее ближайшим другом! Сносил ее раздражение, когда ей не удавалось понять тайный смысл какого-нибудь заклинания, терпел ее самовлюбленность и разговоры о ее мечтах и планах. Во всех неудачах она могла опереться на него, он всегда был рядом и радовался каждой ее победе.

Она и считала его другом – но и только. Никогда не понимала всей глубины его чувства и преданности. Хотя сама Аррайан не видела, как он без раздумий надел кольцо, она сразу поняла, какую связь создают эти перстни. Ольгерхан переносил тяжелейшие мучения, чтобы обеспечить ей возможность добраться сюда, дать единственную, пусть даже призрачную, надежду.

Нельзя его подвести. Нельзя предать такую любовь и такую жертву.

Теперь Аррайан открылось, как сильно она его любит. В Ольгерхане для нее все – вся радость, счастье, основа жизни. Она ясно поняла это лишь в тот момент, когда он оказался на волосок от смерти.

Надо бороться.

Но тьма так манит, так зовет.

Она услыхала какой-то шум сзади и с трудом разлепила веки, однако овладевшая ею слабость не позволила Аррайан повернуть голову.

Они прошли, и Аррайан сперва подумала, что задремала, но тут же испугалась, что уже умерла. Потому что те трое, что прошли мимо нее, точно погибли – это были Эллери, Мариабронн и Кантан. Женщина держала на плече топор, Странник Мариабронн шел со своим знаменитым мечом, а Кантан беззвучно шептал заклинание.

Как это возможно?

Или смерть и есть такая?

– А-ха-ха-ха! Да ты еле ползаешь, червяк! – заорал Атрогейт, увернувшись от костлявой лапы и клыков, и обрушил страшный удар на переднюю конечность дракона.

Поднялось облачко праха, но кость осталась цела, она даже не треснула.

Атрогейт не только вложил в удар всю свою природную силу, но и добавил к ней и магическую мощь, а для вящей уверенности использовал и чары своего оружия.

И, тем не менее, все это, вместе взятое, не причинило большого вреда нежити.

Дворф снова грохнул кистенем по лапе, потом еще раз, но драколичи ударил его второй лапой, и Атрогейт отлетел, как мячик. Он упал на груду костей, оружия и лат, с трудом поднялся и едва успел отскочить, чтобы не попасть в зубастую пасть.

– Эй, не подмогнете маленько? – крикнул Атрогейт. В устах всегда самоуверенного дворфа эти слова были равнозначны паническому воплю.

Драколичи снова раскрыл пасть, но коротышка опять увернулся и даже успел пару раз ударить кистенями по толстым костям.

Громадная нежить, похоже, не чувствовала ни боли, ни страха и снова и снова пыталась схватить дворфа зубами. Он увертывался, падал, отскакивал, и, когда деваться уже было некуда, Атрогейт высоко подпрыгнул, чтобы избежать укуса. В следующее мгновение он тяжело грохнулся спиной на дно пещеры и тут заметил Ольгерхана, корчившегося рядом, судорожно вцепившись в свою ногу.

– Дубина ты, вставай, во имя всех богов! – простонал дворф.

Энтрери не успел. Он отскочил и перевернулся в прыжке, но все равно хвост задел его. Убийце еще хватило ума втянуть голову в плечи, когда он полетел на кучу костей, но, вскочив, он понял, что повреждена лодыжка и полноценно опираться на эту ногу он уже не может. Метнув взгляд вниз, он заметил проступившую на сапоге кровь.

Тем не менее, он заковылял дальше, думая лишь о том, как бы отсюда выбраться. В конце концов, он всегда подозревал, что Джарлаксова жажда приключений не доведет их до добра. Так оно и вышло.

Запнувшись о какую-то кость, он рухнул ничком как раз в то мгновение, когда драконий хвост просвистел там, где он стоял. Оглянувшись, убийца увидел Джарлакса, спокойно стоящего в сторонке, Атрогейта, отчаянно спасающегося от драконьей пасти, корчащегося от боли Ольгерхана, а еще…

Энтрери пришлось несколько раз моргнуть, чтобы понять, что ему это не привиделось. По наклонному карнизу вниз бежала Эллери, готовая вступить в бой. Эллери! Ведь он ее убил. А от нее не отстает Мариабронн, который тоже погиб.

Энтрери зло поглядел в сторону Джарлакса, решив, что тот попросту обманул его. Сам-то убийца не видел труп женщины. Значит, дроу солгал?

Но почти сразу вслед за мыслью броситься к Джарлаксу, чтобы перерезать ему глотку, возникла другая: мертвого Мариабронна он видел своими глазами.

Убийца поднял взгляд и обнаружил на краю обрыва Кантана, совершающего какие-то пассы.

Этот-то точно мертв, Энтрери не сомневался. И не только мертв – кинжал выпил из него всю душу.

Тем не менее, он стоит и колдует.

Эллери тем временем на высоте футов сорока от пола, сжав свой топор в обеих руках, прыгнула вниз.

Ненормальная, самоубийца, подумал было Энтрери. Хотя как может быть самоубийцей тот, кто уже умер?

Упав с такой высоты, она со всей силы всадила топор в ребро дракона и отколола кусок кости, сорвав клок толстенной кожи с бока нежити. Приземлившись очень жестко, она, тем не менее, сразу выпрямилась и снова с размаху ударила топором. Ни о какой самозащите женщина, похоже, не думала вовсе.

Почти сразу следом за ней прыгнул и Мариабронн. Он грохнулся прямо на спину дракона и, каким-то чудом удержавшись, уселся у того на хребте. Обхватив ногами толстый позвоночник, воин взял обеими руками меч и принялся рубить направо и налево.

Драколичи вздыбился, но сверху блеснула ослепительная вспышка и угодила чудовищной твари в голову.

Если дракон что и почувствовал, по нему этого не было видно.

Энтрери, окончательно перестав что-либо понимать, посмотрел на Джарлакса. Тот по-прежнему стоял, закрыв глаза, с выражением полнейшей отрешенности на лице. Вздохнув, убийца тряхнул головой – ладно, у этого всегда в запасе имеется какой-нибудь фокус. Может, и впрямь еще не конец.

Без особой охоты он закинул на плечо Коготь Шарона и повернулся назад.

Драколичи сосредоточился на Кантане. Спереди был Атрогейт, сзади хромал Энтрери, Мариабронн и Эллери без устали рубились с грозным чудовищем, и все-таки убийца сильно сомневался, что даже вместе они справятся.

Голова дракона на по-змеиному изогнувшейся шее метнулась к стоящему на уступе магу. Тот произнес новое заклинание, и огненный шар объял этот громадный череп. Когда пламя угасло, голова дракона местами обуглилась и дымилась.

Увидев это, Энтрери, свободной рукой откинув полу плаща, шепнул в карман: «Красный», затем покрепче ухватил Коготь Шарона обеими руками и приготовился сразиться.

Дракон меж тем, ухватив Кантана зубами поперек туловища, сдернул его с карниза и с силой сжал челюсти. Когда он дернул головой, нижняя часть тела мага отлетела далеко в сторону, а верхняя рухнула на груду костей внизу.

Энтрери едва сдержал крик.

Стиснув зубы, он подскочил к задней лапе твари и, вложив всю силу в удар, рубанул мечом.

На кости осталась зарубка, но, чтобы причинить чудовищу существенный урон, бить пришлось бы не меньше тысячи раз.

Дракон тем временем, встав на все четыре лапы, вывернул шею и выпустил новую струю кислоты. Сидевший на спине твари Мариабронн просто исчез, растворившись в едком потоке.

Энтрери решил, что самое время дать деру.

И вдруг рядом с ним восстал скелет, подняв проржавевший меч. Убийца завалил его одним взмахом Когтя Шарона. Но груды костей вокруг словно ожили, они шевелились и собирались в скелеты, которые вооружались и вставали. Энтрери растерянно озирался, а потом решил пробиваться через покойников и уже приготовился ударить ближайшего, как вдруг понял, что эти мертвецы – на его стороне.

Мертвые воины, когда-то состоявшие в Армии Бладстоуна, пошли в наступление на драколичи.

Ошеломленный Энтрери поглядел на Джарлакса, стоящего с лиловым черепом в вытянутой руке, и в его голове завертелись самые невероятные догадки.

– О боги! – взревел Атрогейт, не веря своим глазам, и впервые наемный убийца подумал, что согласен со своим несносным спутником.

По всей громадной пещере вставали воины Армии Бладстоуна, чтобы возобновить битву, в которой они сражались десятки лет тому назад. Сотня не ведающих страха солдат поднялась на костяных ногах, сжимая мечи, топоры и боевые молоты. Цель у них была одна, и все они ринулись на страшное чудовище. Их оружие со звоном обрушилось на толстые кости дракона, и полетели осколки и клочья кожи.

Атрогейт совершенно не понимал, что происходит. Как бы то ни было, а ему необычайно повезло, поскольку, не восстань покойники, он уже и сам к ним присоединился бы, причем довольно болезненным способом.

Громовой рев дракона потряс всю пещеру: звук был такой силы, что дворф чуть не опрокинулся навзничь. Едкая струя из пасти чудовища растворила небольшой отряд мертвецов, дракон опустил голову, переводя дыхание, и Атрогейт понял, что настал его час. Он еще пошептал над правым кистенем и бросился на дракона под прикрытием нескольких покойников, потом растолкал их и обрушил на опущенную морду удар чудовищной мощи.

Кистень выбил несколько зубов и отколол кусок челюсти, но второй удар дворф нанести не успел, потому что гигантская голова взмыла вверх.

В следующий миг она с размаху опустилась. Атрогейт заорал и метнулся в сторону. Ближайшие скелеты рассыпались в прах, дворфа тоже задело. Он пополз ужом, стараясь убраться как можно дальше, и при этом потерял свое оружие. Он попытался встать, но не смог. Дворф понимал, что драколичи сейчас схватит его сзади, а деваться ему некуда.

Но тут едва передвигавшийся полуорк ухватил его за воротник, рванул в сторону, примял к земле и навалился сверху, защищая своим телом.

– Как ты воняешь, – слабым голосом пробормотал дворф, что, очевидно, являлось словами благодарности.

Однако Ольгерхан от боли уже потерял сознание.

Энтрери сек и рубил своим смертоносным мечом что было мочи, и, к его чести, небезуспешно. Он понимал, что их единственный шанс на спасение – объединить усилия, и честно выполнял свою часть. Однако излишнего усердия не проявлял, поскольку самым главным для него все же было не привлекать к себе внимания чудовища, ибо стоило этой твари обратить куда-нибудь свой взор – там все обращалось в прах.

Сейчас драколичи уже разъярился не на шутку – он бил огромными костлявыми крыльями и мотал хвостом, разбрасывая напавших по всей пещере, как пешки на доске.

Все же неумолчно звенящий металл делал свое дело. Одним крылом дракон отмахнулся от Эллери, и в тот же миг с десяток мертвецов набросились на это крыло, вцепились в него и стали рвать костлявыми руками и зубами. Личи взревел, словно от боли, и дико дернулся, но мертвецы держались. Тогда дракон бросился на спину, и, когда он снова встал, от мертвых воинов осталась лишь груда костяных осколков, зато и крыло тоже отвалилось.