Текст книги "Заклятие короля-колдуна"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 17
Кантан и книга

За дверью оказалась круглая комната, занимающая все пространство этажа. Напротив, в северной стороне, стоял базальтовый алтарь. Камень был с красными прожилками, и этот природный рисунок делал еще более грозными покрывающие жертвенник рельефные изображения драконов. За ним, между двумя горящими жаровнями, лежало громадное яйцо, внутри которого, свернувшись, вполне мог уместиться рослый человек.

– Место удобное для драки, – пробормотал Атрогейт. Судя по голосу, такая возможность его скорее радовала.

По всей комнате на равном расстоянии друг от друга стояли саркофаги из полированного камня с золотым декором, так что вероятность сражения, учитывая схватку с мертвецами, казалась вполне реальной. На боковинах каменных ящиков были изображены существа, напоминающие людей, с прижатыми к туловищу руками, длинными ногами и длинными собачьими мордами.

– Гноллы? – предположил Джарлакс.

Энтрери тем временем закрывал дверь, мастерски устанавливая заново все запоры.

– Не будем мешкать и все выясним, – сказал Мариабронн, указывая на другой выход из комнаты: справа от них вниз уходила лестница, ограниченная перилами в половину человеческого роста.

Не сводя взгляда с ближайшего саркофага и держа руку на эфесе меча, следопыт прошел на середину комнаты. Он услышал глухой шум, будто что-то зашевелилось внутри каменного гроба, и открыл было рот, чтобы предупредить остальных, но они и сами это почувствовали. Энтрери сорвался с места и быстрее всех добежал до лестницы. Перемахнув через перила, он легко приземлился на ступени и, мигом спустившись ко второй двери, стал внимательно осматривать ее и прощупывать пальцами дверную поверхность и косяки.

Явных признаков ловушек не было, нужно было исследовать дверь с предельной тщательностью, но времени на это не оставалось. Убийца слышал, как со скрежетом открываются саркофаги, а его спутники спешат к лестнице.

Энтрери занялся замком.

Однако дверь вдруг сама собой распахнулась настежь.

Убийца отпрянул, схватившись за оружие. Но в проеме никого не оказалось, а за спиной Энтрери на лестнице, хитро улыбаясь, уже стоял Кантан.

– Заклинание? – спросил убийца.

– Я подумал, так будет лучше. Нет времени возиться.

«Конечно лучше, – подумал Энтрери. – Ты правильный момент выбрал – я бы все равно ничего не смог сделать с западней или каким-нибудь чудищем за дверью». Однако вслух он этого не сказал, хотя проницательный человек и так прочел бы это у него на лице.

– Они выходят, – с тревогой сказала сверху Эллери.

– Мумифицированные гноллы, как интересно, – проговорил Джарлакс.

Энтрери, однако, не испытывал ни малейшего интереса иуж никак не горел желанием встретиться с этими тварями. Держа клинки наготове, он бросился вперед мимо Кантана.

Вопреки ожиданиям, они оказались не на нижнем этаже. Снаружи башня была невысокой, и никак нельзя было предположить, что в ней больше двух этажей. Выскочив в дверь, спутники очутились на балюстраде, протянувшейся по всему внутреннему периметру здания. В северной части с нее вела вниз широкая каменная лестница. Подойдя к железным перилам, балясины которых напоминали изогнувшихся драконов с распахнутыми крыльями, Энтрери понял, в чем дело: нижний круглый зал был полуподвальным, а от него лестница в несколько ступенек поднималась к небольшой прихожей у главного входа в башню, так что в плане нижний этаж напоминал собой замочную скважину.

И в этой самой прихожей, рядом с лестницей, на уже виденных Энтрери однажды щупальцах, покоилась книга Женги, книга творения. Убийца с усилием отвел взгляд от цели их путешествия и внимательно оглядел круглую комнату. Между тем кто-то из его спутников захлопнул дверь, в которую они вошли, и в тот же миг с другой стороны по ней замолотили тяжелые кулаки. Джарлакс невозмутимо произнес: «Стоит поторопиться».

Но Энтрери спускаться не спешил. Он уже заметил пару железных големов, пока неподвижно стоящих в разных концах помещения, и живо вспомнил столкновение с таким же созданием в башне Герминикля. Но главное, эта круглая комната не была изолированной: по всей окружности стены ее прорезали входы в подземные туннели, сложенные из обтесанных камней. Может, по ним уже бегут целые орды скелетов?

Что-то громко звякнуло за спиной, и, обернувшись, Энтрери увидел, что Атрогейт стоит, задумчиво глядя на дверь, железный засов которой подпрыгивает под ударами гноллов с той стороны.

Дворф молча снял свой походный мешок и, порывшись в нем, извлек несколько железных скоб. Разместив их по периметру двери, он повбивал скобы одним концом в камень точными ударами кистеней. Отойдя на пару шагов, коротышка, подбоченившись, с удовлетворением осмотрел результат своих трудов:

– Так-то оно понадежней будет.

– Гноллы – самое мелкое из наших затруднений, – подал голос Энтрери.

Те из его спутников, кто уже осмотрел нижний зал, молча с ним согласились. Только Ольгерхан и Аррайан стояли у стены как приклеенные. Похоже, сама близость магического фолианта лишала девушку остатков сил. Да и товарищ ее выглядел не лучше.

– Вот она, – произнес Кантон, увидев книгу. – Мне нужно попасть туда.

– Тогда статуи оживут. А сражаться с железным големом ох как непросто, – предупредил Джарлакс.

Разразившись громовым хохотом, Атрогейт подошел к перилам.

– А ты разве еще не видел, что могут вытворять Стукалка и Шмякалка? – спросил он, подразумевая, очевидно, свое оружие.

– Стукалка и Шмякалка? – недоуменно переспросил дроу.

Атрогейт гоготнул и, прикидывая что-то, глянул вниз, где как раз под ним поблескивала металлическая макушка одного из големов.

– Встречаемся внизу! – крикнул дворф и, снова пошептав над своими кистенями, сиганул через ограждение.

– Когда-то он их называл Паршивцем и Убивцем, – заметила Эллери, и Джарлакс впервые на памяти Энтрери не нашелся что сказать.

С головой, конечно, у дворфа не все в порядке – с этим никто не стал бы спорить, но зато в бою ему не было равных. Слетев с балюстрады, он уселся на плечах железного изваяния, скрестив ноги у него под подбородком. Голем сразу зашевелился, но дворф, не дав ему руки поднять, треснул кистенем по его железной голове, и в месте удара череп голема мгновенно проржавел. Атрогейт ударил другим кистенем в ту же точку, и макушка голема прогнулась внутрь.

Железный великан все равно размахивал руками, но преимущество было на стороне дворфа. Он с непостижимой точностью колотил кистенями, сперва образуя в намеченной точке ржавчину, а потом нанося сокрушительный удар. Ему удалось снести голему одну руку, но, хотя великан схватил Атрогейта второй и швырнул на пол, дворф, подпрыгнув, как мячик, несколько раз ударил его по ноге и отбил и ее. А потом для верности хорошенько треснул железное чудовище в грудь, оставив в ней обширную вмятину.

Однако второй голем тоже ожил и уже шел к храброму дворфу, к тому же и из туннелей доносился какой-то шум.

Мариабронн, Эллери, а за ними Праткус рванули к лестнице, а Энтрери спрыгнул с карниза и, пролетев пятнадцать футов, сделал кувырок, гася силу удара.

Кантан тоже перемахнул через перила и стал спускаться по веревке, висящей в воздухе и ни за что не закрепленной. Он предусмотрительно опустился подальше от места сражения, не имея ни малейшего намерения вмешиваться, и прямиком направился к цели.

Джарлакс мягко опустился рядом и тоже поспешил к книге, чем явно раздосадовал чародея.

– Не подпускай ко мне никого, – коротко приказал Кантан темному эльфу.

– Никого? – переспросил тот, но маг его не слушал.

Двигаясь очень медленно, Кантан шептал заклинания, чтобы оградить себя от чар, защищающих книгу.

– Джарлакс! – раздался крик Эллери. – Сюда!

Дроу обернулся. С первого взгляда было ясно, что ничего особенного на этаже не происходит, а Атрогейт уже почти управился с големами. Один лежал на полу и беспомощно дергался, а другой отступал, содрогаясь под градом ударов.

– Джарлакс! – настойчиво позвала Эллери.

Дроу недоуменно посмотрел на нее.

– Сюда! – требовательно крикнула командир. Оглянувшись на Кантана, Джарлакс понял причину ее упорства. Из каких-то соображений Эллери не хотела пускать дроу к книге, чтобы дать возможность магу изучить ее первым. В ожидании, когда он подчинится приказу, она буравила его взглядом, недвусмысленно говорящим, что, если он ослушается, ему придется с ней сразиться. Еще раз посмотрев на Кантана и убедившись, что тот еще не скоро подберется к фолианту, Джарлакс решил, что немного времени у него есть, и поспешил к Эллери. По пути он заметил, что полуорки тоже спускаются по лестнице, причем Ольгерхан почти волоком тащит вконец обессиленную Аррайан.

– Надо обезопасить все подступы, – велела Эллери и сделала знак полуоркам вернуться на балюстраду. – И дать Кантану время найти разгадку всех этих тайн. – Обращаясь к Мариабронну и Энтрери, она добавила: – Осмотрите туннели до первой двери.

Наемный убийца слушал ее краем уха, настороженно вглядываясь во тьму туннелей. Все они, шириной около восьми футов, уходили вниз и невдалеке поворачивали влево. На стенах с обеих сторон крепились факелы, но они не горели. Однако даже сумрак не помешал тренированному чутью наемного убийцы угадать, что в глубине коридоров скрыт какой-то подвох, поэтому он остановил бросившегося выполнять указание командира Мариабронна:

– Погоди-ка.

Вернувшись в круглый зал, Энтрери отломал голову у одного из поверженных големов. Попросив других отойти подальше, он бросил ее в туннель, и голова покатилась по каменному полу. Сам убийца отскочил в сторону, опасаясь взрыва. Как он и ожидал, в полу коридора были установлены нажимные пластины, и, едва тяжелая, как гиря, голова прокатилась по одной из них, в коридоре вспыхнул свет. Но ничего страшного не произошло, просто зажглась пара факелов с двух сторон. Голова застучала дальше, попала на вторую пластину, и загорелись еще два факела.

– Вот это удобство! – цокнула языком Эллери.

– Они что же, все такие? – удивился Мариабронн.

– Нажимные пластины во всех, – уверенно ответил убийца. – Но как они действуют, я не знаю.

– Пф! Дубина, ты ж только что показал! – воскликнул Атрогейт.

Энтрери ухмыльнулся украдкой, но смолчал. Первое правило для создания хорошей западни: заставь непрошеного гостя поверить, что все спокойно. Он решил, что не станет разъяснять дворфу столь очевидные истины.

Прислушиваясь к тому, как Эллери отдает приказы, показывая, кто здесь главный, Кантан невольно подумал, что для него-то она всегда будет лишь пешкой. Хотя сейчас она неплохо справляется со своей ролью. Никто не посмел ей возражать, а этот придурок Мариабронн еще и согласно кивает при каждом слове.

Мельком обозрев зал, Кантан убедился, что Эллери всем нашла занятие. Она сама, Энтрери, Джарлакс, Мариабронн и Атрогейт двинулись исследовать темные коридоры, Праткус остался в середине зала, заглядывая поочередно в каждый из проемов, на случай, если кому-то понадобится его помощь, а Ольгерхан и Аррайан остались наверху «охранять» дверь.

Краем глаза чародей заметил Эллери с топором и щитом в руках, когда она выходила из одного туннеля, чтобы нырнуть в другой.

– Хорошо я тебя выучил, – удовлетворенно пробурчал маг, но сразу же мысленно обругал себя за то, что отвлекся в такой ответственный момент, и, глубоко вздохнув, вновь переключил все внимание на книгу.

Чем дальше он читал, тем больше уверенности чувствовал: ощущая потоки энергии, идущие от живой книги, он больше не сомневался, что предпринятых им мер защиты будет достаточно.

Кантан был очень опытным чародеем, и он скоро понял природу действия фолианта. Таинственные руны, возникающие в воздухе и перетекающие на страницы, были не чем иным, как передатчиками жизненной энергии, которую книга черпала откуда-то извне. Этой энергией благодаря книге питалось само здание, она была силой, которая двигала покойников, растила новые выводки горгулий и оживляла големов.

Начав осознавать все это, Кантан невольно затаил дыхание. Мощь этой энергии была поразительна. Почти двадцать лет все маги и колдуны Бладстоуна считали самым удивительным достижением Женги его победу над смертью и переход в состояние личи, которым он смог обмануть саму смерть, но книга… Книга превосходила даже это.

Маг жадно прочитал еще одну страницу и обратился к следующей. Вскоре он дошел до места, где знаки обрывались, и стал изумленно наблюдать, как они возникают в воздухе и затем впечатываются в страницы. Кантан решил, что сначала книга действовала как вампир, высасывая чью-то жизнь, но теперь она обрела собственные силу и волю и творила в союзе с теми, первоначальными, флюидами.

Каков же был первоначальный источник, задумался маг. Не случайно ведь и Аррайан, и ее друг так истощены. Да и Мариабронн с Уингэмом говорили, что именно девушка нашла книгу, после того как она на время пропала.

Очевидно, они сказали не все и Аррайан в гораздо большей степени причастна ко всему происходящему.

Кантан довольно улыбнулся, поняв возможности книги и то, как ее победить.

Более того, он надеялся, что понял, как стать ее хозяином.

Оторвавшись от страницы, маг поглядел вверх, на Аррайан, которая, всем телом привалившись к стене, с отчаянием и мольбой смотрела на Ольгерхана. Для нее на карту поставлена не только безопасность земляков. Она лично заинтересована в том, чтобы найти выход из замка.

Мариабронн нисколько не нуждался в демонстрации того, как безопасно преодолеть нажимные пластины. Он прекрасно знал, с чем имеет дело, не раз встречался с подобными ловушками и имел все необходимое, чтобы их обойти.

Коридор тянулся далеко, все время забирая влево, и примерно через каждые десять футов в полу была установлена пластина, зажигающая факелы на стенах. На первую из них следопыт нажал длинной раздвижной тростью, но вторую и третью трогать не стал, решив двигаться в полумраке. Потом, удостоверившись, что все чисто, он вернулся назад и зажег факелы. Так Мариабронн и продвигался вглубь, всякий раз возвращаясь на две пластины назад.

Пройдя примерно пятьдесят футов, он обнаружил лестницу, ведущую глубоко вниз.

Следопыт в раздумье оглянулся. Эллери приказала обследовать туннели лишь на тридцать футов. Но сам он – опытный разведчик, всегда ходил один и привык доверять своему чутью. Поэтому Странник двинулся вниз, тщательно проверяя ступени и стены. Он спускался очень медленно и осторожно и насчитал тридцать ступеней, пока не стало слишком темно, чтобы двигаться дальше. Не решаясь зажечь факел, чтобы не обнаружить себя, Мариабронн, вздохнув, решил повернуть назад.

Но тут увидел едва заметную полоску слабого света внизу. В конце лестницы была дверь, не очень плотно закрытая.

Мариабронн почувствовал, как по спине у него побежали мурашки. Вот ради таких-то моментов, когда неведомое дразнит и манит, когда предчувствие опасности будоражит кровь, он и живет.

Невольно улыбаясь, следопыт с величайшими предосторожностями приблизился к двери, постоял, прислушиваясь, и тихонько заглянул внутрь.

Первой возникла мысль о сокровищницах, имеющихся в каждом замке, а это, похоже, было преддверие к ней. Внутри, у противоположной стены, стояли богато украшенные саркофаги, а между ними – железная дверь. В середине комнаты полыхала жаровня, от нее к высокому своду черной лентой поднимался дым. Круглая вогнутая центральная часть потолка была украшена каким-то рельефом, но что там было изображено – следопыт рассмотреть не мог, хотя ему показалось, что там камни, по форме напоминающие яйца.

У стен также располагались каменные столы, заставленные серебряными подсвечниками и разной дребеденью. В тусклом свете Мариабронн различил серебряные колокольчики, скипетр с драгоценными камнями и золотую курильницу. Он решил, что все это предметы какого-то культа. Кроме того, с одного из столов свисала скатерть, расшитая изображениями гноллов, танцующих вокруг вставшего на дыбы черного дракона.

– Прелестное сочетание, – прошептал он.

Мариабронн в раздумье оглянулся. Наверное, следовало бы возвращаться, ведь ясно, что скрывают саркофаги.

И при этом он невольно ухмыльнулся: вот так всегда с ним, вечно лезет туда, куда не просят. Мариабронн вдруг вспомнил, как бранил его король Гарет после возвращения с первого разведывательного задания в Восточную Ваасу. Гарет велел молодому следопыту нанести на карту область у подножия Гален, длиной в пять миль, а Мариабронн дошел до самого Палишука.

Что поделать – уж таков он, сколько себя помнит: всегда жил на лезвии ножа и всегда выходил сухим из воды, благодаря то ли исключительному везению, то ли исключительному мастерству.

Так что генерал Даннауэй из Ворот Ваасы мудро поступил, не разрешив Эллери идти с лишь с ним, – перед неведомым Мариабронну все равно не устоять.

Следопыт толкнул дверь и проскользнул внутрь. Отсветы огня с золотых и серебряных безделушек отразились и в его карих глазах. С некоторым усилием воин заставил себя не отвлекаться и сосредоточился на саркофагах.

Как он и ожидал, каменные крышки с изображениями существ с собачьими мордами сдвинулись почти сразу. В мгновение ока Мариабронн подскочил к одному из них и несколько раз ударил мечом, даже не дав мумии подняться. Она все же попыталась схватить его одной рукой, и следопыт с готовностью ее отсек.

Второй гнолл набросился сзади, и Мариабронн отпрыгнул. Быстро развернувшись, он полоснул своим заколдованным мечом по низу живота мумии и распорол истлевшие серые бинты. В иссохшей плоти появился глубокий порез, мумия застонала и приостановилась. Мариабронн довольно ухмыльнулся, поняв, что своим мечом может причинить этой нежити боль.

Ко всему прочему обе мумии двигались недостаточно быстро, чтобы представлять какую-то опасность для столь опытного бойца. Мариабронн орудовал мечом с молниеносной скоростью и предельной точностью, не упуская ни малейшей возможности поразить противника, но при этом и не рискуя без нужды. Таким был его стиль: он всегда сражался без суеты, уверенный, что сможет справиться с любым противником.

Вдруг сверху послышался странный шум. Обе мумии к этому моменту были истерзаны в клочья и источали омерзительный запах тлена, на них обрывками болтались грязные тряпки. У одного из гноллов осталась только половина руки, и из обрубка торчал осколок черной кости. Второй, с рваным брюхом, едва передвигался. Мариабронн заманил обоих к двери, через которую вошел, а потом увернулся и бросился назад – выяснить, что же за шум он слышал.

Один из похожих на яйца камней, как раз над жаровней, раскачивался взад и вперед и вскоре оторвался от потолка и упал прямо в пламя. Мариабронн с любопытством смотрел, что же будет дальше. Он почти сразу понял, что никакой это не камень, а настоящее яйцо, только неизвестно чье. Нагревшись в жаровне, оно треснуло, и изнутри повалил черный дым.

Надеясь, что он неядовитый, Мариабронн метнулся обратно к двери, рассчитывая расправиться с мумиями и быстро выскочить, в случае чего. Одного из гноллов он вновь ударил по низу живота, углубив рану настолько, что противник согнулся пополам и бессильно свалился на пол. Второй кинулся на следопыта, но тот проворно увернулся и оказался почти у самой двери.

– Не сбежишь! – вдруг загрохотал чей-то жуткий голос, от звука которого Мариабронн невольно похолодел.

Одновременно со словами на него налетел невесть откуда взявшийся порыв ветра такой силы, что плащ следопыта взметнулся за спиной.

Но главное, ветром захлопнуло дверь.

Следопыт стремительно развернулся, держась спиной к двери, и невольно раскрыл рот от изумления. Толстый столб дыма, поднимающийся из яйца, принял форму какого-то страшного существа с громадной рогатой головой, которое источало злую энергию колоссальной мощи. Его голова и морда напоминали бульдожьи, изо рта торчали два огромных клыка, а руки завершались длинными, заостренными к кончикам пальцами.

– Ну что ж, человек, – пророкотал демон, – ты, видно, пришел сюда в поисках приключений, решил испытать себя. Неужели уйдешь, когда все только начинается?

– Я загоню тебя обратно в бездну, демон! – крикнул Мариабронн.

Он двинулся вперед и совершил тем самым непростительную ошибку: сосредоточившись на более грозном противнике, Странник совершенно упустил из поля зрения вторую мумию. А та, хромая, приблизилась и с размаху нанесла удар. Мариабронн успел пригнуться, но мумия все же ранила его сзади в шею острым, как нож, осколком кости. Следопыт отскочил, чувствуя, как по спине потекла горячая кровь. Почти не обратив на это внимания, он отбежал подальше.

Дымный демон дохнул пламенем и прогремел:

– Я – даймон, и мой дом – геенна, куда я с наслаждением вернусь. Но сначала я сожру тебя.

Плащ Мариабронна загорелся, он круто развернулся и сдернул его, заметив при этом, что мумию огонь не пощадил и она бесцельно мечется у входа, объятая пламенем.

Для надежности следопыт набросил на нее и свой плащ.

Дым между тем продолжал менять очертания, и у даймона появились ноги. Он соскочил с жаровни, и Мариабронн побежал ему навстречу. Адское чудовище тянуло к следопыту ручищи и голову, готовясь укусить, но Мариабронн обнаружил, что и с ним вполне можно справиться при помощи меча.

– Что ж, геенна так геенна! – крикнул он, уверенный в своих силах. – Но ты отправишься туда голодным!

– Недоумок, я всегда голоден!

Последнее слово даймон произнес невнятно, потому что в этот самый миг Мариабронн полоснул его по морде. Издав крик торжества, следопыт не услышал, как с потолка сорвалось и упало другое яйцо. А потом и третье.