Текст книги "Грядущая буря"

Автор книги: Роберт Джордан

Соавторы: Брендон Сандерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

Она замерла, хмуро уставившись на пару Коричневых сестер: Мэйнадрин, салдейку, и Нигайн. Эти двое говорили приглушенным шепотом, и нахмурились, заметив Эгвейн, когда та проходила мимо. С чего бы им быть в помещении послушниц?

Постой-ка. В помещении послушниц не было коричневых плиток. В этой части они должны бы были быть неопределенно-серыми. И двери в коридоре были расставлены слишком широко. Это совсем не похоже на помещение послушниц! Неужели она настолько устала, что шла совсем в другом направлении?

Она вернулась назад, снова миновав двух Коричневых сестер, нашла окно и выглянула наружу. Широкий белый прямоугольник крыла Башни простирался вокруг нее, как и должно было быть. Она не потерялась.

Озадаченная, она оглянулась назад на коридор. Мэйнадрин скрестила руки на груди, разглядывая Эгвейн своими темными глазами. Высокая и тонкая Нигайн приблизилась к Эгвейн.

– Что ты делаешь здесь в такое позднее время, дитя? – Потребовала ответа она. – За тобой послала Сестра? Ты должна спать у себя в комнате.

Эгвейн, не говоря ни слова, указала на окно. Нигайн, хмурясь, выглянула наружу. И замерла, тихонько охнув. Она оглянулась на коридор, затем обратно в окно, как будто не могла поверить, где она оказалась.

В считанные минуты Башня погрузилась в безумие. Всеми забытая Эгвейн стояла в сторонке в коридоре вместе с группой сонных послушниц, глядя, как сестры спорят друг с другом возбужденными голосами, пытаясь решить, что делать. Оказалось, что две части Башни поменялись местами, и спящие Коричневые сестры были перемещены с верхних уровней в это крыло. Комнаты послушниц – нетронутые – оказались в Коричневом секторе. Никто не помнил ни движения, ни вибрации в момент переноса, и никаких швов не осталось. Ряд плиток был разрезан ровно посредине и затем соединен с плитками той секции, которая была передвинута.

« Становится все хуже и хуже», – подумала Эгвейн, когда Коричневые сестры решили, что, на данный момент, им придется принять это изменение. Не могут же они, в конце концов, переселиться в крохотные комнатушки послушниц.

Это оставляло Коричневых разделенными, половина в крыле, половина на старом месте, с кучкой послушниц среди них. Разделение, хорошо отражающее менее заметные разделения, которые терпели Айя. В конце концов, вымотанная Эгвейн с остальными послушницами были отправлена спать, хотя теперь ей пришлось преодолеть множество лестничных пролетов, прежде чем она добралась до своей постели.

Глава 7
Планы на Арад Доман

– Надвигается буря, – сказала Найнив, посмотрев в окно усадьбы.

– Да, – Дайгиан, сидевшая в кресле перед камином, даже не удосужилась бросить взгляд за окно. – Я думаю, ты права, дорогая. Могу поклястья, кажется, что эта облачность не пропадает несколько недель.

– Всего лишь одну неделю, – сказала Найнив, держа в руке длинную темную косу, и посмотрела на Айз Седай. – Уже более десяти дней я не видела ни клочка ясного неба.

Дайгиан нахмурилась. Это была Сестра из Белой Айя, пухленькая, с пышными формами. Она носила на лбу подвеску с камешком, как давным-давно Морейн – но у Дайгиан это был подобающий ей белый лунный камень. Видимо, эта традиция была связана с принадлежностью к кайриэнской знати, как и четыре цветных разреза на платье.

– Десять дней, говоришь? – произнесла Дайгиан. – Ты уверена?

Еще бы! Найнив всегда обращала внимание на погоду – ведь это одна из обязанностей деревенской Мудрой. Теперь она Айз Седай, но это не значит, что она перестала быть собой. Погода всегда оставалась с ней, в глубине разума. В шепоте ветра Найнив могла почувствовать дождь, солнце или снег.

Впрочем, с недавних пор ее ощущения совсем не походили на шепот. Скорее, они были будто далекие крики – и становились все громче. Или как волны, что разбиваются друг о друга, все еще далеко к северу, но так, что их все труднее не замечать.

– Что ж, я уверена, – сказала Дайгиан, – что не впервые в истории облачность продолжается десять дней подряд!

Найнив покачала головой, дергая за косу.

– Это ненормально, – сказала она. – И когда я говорю о буре, то не имею в виду облака в небе. Буря еще далеко, но она идет, и она будет ужасной. Хуже всего, что я когда-либо видела. Гораздо хуже.

– Ну, значит, – произнесла Дайгиан слегка неловко, – мы разберемся с ней, когда она придет. Может, присядешь, чтобы мы могли продолжить?

Найнив бросила взгляд на пухленькую Айз Седай. Дайгиан была крайне слаба в Единой Силе. Вероятно, Белая сестра была слабейшей Айз Седай, встречавшейся Найнив. По традиции – по негласному правилу – это значило, что Найнив позволялось руководить.

К несчастью, положение Найнив все еще было под вопросом. Эгвейн пожаловала ей шаль специальным указом, равно как и Илэйн; она не проходила испытания и не клялась на Жезле. Для большинства – даже тех, кто принял Эгвейн как истинную Амерлин – эти упущения делали Найнив чем-то меньшим, чем Айз Седай. Она уже не воспринималась как Принятая, но и не вполне была равна сестре.

С сестрами в компании Кадсуане было особенно трудно, поскольку они не приняли сторону ни Белой Башни, ни мятежниц. А с сестрами, давшими клятву Ранду, дело обстояло еще хуже: большая часть до сих пор сохраняла верность Элайде, не видя никакой проблемы в том, чтобы поддерживать сразу обоих. Найнив никак не могла понять, о чем думал Ранд, когда позволил сестрам поклясться ему в верности. Она несколько раз ему объясняла, в чем он ошибся – довольно разумно – но в эти дни говорить с Рандом было все равно что с камнем, только с еще меньшими результатами. И бесконечно сильнее приводило в ярость.

Дайгиан терпеливо ждала, пока она сядет. Найнив предпочла не устраивать поединок воли и послушалась. Дайгиан все еще страдала от потери Стража – Аша’мана Эбена, который погиб в бою с Отрекшимися. Сама Найнив в это время была полностью поглощена передачей Ранду огромного количества саидар.

Найнив все еще помнила переполнявший ее восторг – невероятную эйфорию, мощь и острое чувство жизни– который пришел, когда она зачерпнула так много Силы. Это пугало ее. Она была рада, что тер’ангриал, через который она прикоснулась к такой мощи, разрушился.

Но мужской тер’ангриал,ключ доступа к мощному са’ангриалу,все еще оставался невредим. Насколько она знала, Ранду не удалось убедить Кадсуане вернуть статуэтку ему. Ей и не следует. Ни один человек – даже Дракон Возрожденный – не должен направлять столько Единой Силы. То, что он может захотеть совершить…

Она говорилаРанду, что ему следует забыть о ключе доступа. Но это было все равно, что обращаться к камню… большому рыжеволосому каменному идиоту с непробиваемым лицом. Найнив хмыкнула под нос, и Дайгиан подняла бровь. Она хорошо справлялась со своим горем, хотя Найнив – ее комната в доманийской усадьбе находилась рядом с комнатой Дайгиан – слышала, как та плачет по ночам. Тяжело потерять Стража.

«Лан…»

Нет, о немсейчас лучше не думать. С Ланом все будет в порядке. Ему угрожает опасность только в конце пути длиной в тысячи миль – именно там он хотел броситься на Тень, как одинокая стрела, выпущенная в кирпичную стену…

«Нет!– сказала она себе. – Он будет не один. Я об этом позаботилась».

– Хорошо, – сказала Найнив, заставив себя сосредоточиться, – давай продолжим.

Она не проявляла почтения к Дайгиан. Она оказывала ей услугу, отвлекая ее от горя. Во всяком случае, так ей объяснила Кореле. И, разумеется, они встречались не ради пользы для Найнив– ей ничего не надо доказывать, она – Айз Седай, и не важно, что думают или на что намекают все остальные!

Это всего лишь уловка, чтобы помочь Дайгиан. Только уловка, и ничего более.

– Вот восемьдесят первое плетение, – сказала Белая сестра. Свечение саидарокружило ее, и она направила, свивая очень сложное плетение из Воздуха, Огня и Духа. Сложное, но бесполезное: плетение создало три огненных кольца, пылавших в воздухе необычным светом. Зачем это нужно? Найнив уже знала, как создавать огненные шары и шары света; зачем попусту тратить время и учить плетения, повторяющие то, что она уже знает, только гораздо сложнее? И почему цвет каждого из колец должен чуть-чуть отличаться?

Найнив равнодушно взмахнула рукой, повторяя плетение в точности.

– Честно говоря, – сказала она, – это самое бесполезное из всего списка! Какой смысл во всем этом?

Дайгиан поджала губы. Она ничего не ответила, но Найнив знала, что та думает, что все это должно было даваться Найнив гораздо труднее, чем у нее выходило сейчас. В конце концов Белая сестра заговорила:

– Нам не положено много рассказывать тебе об испытании. Единственное, что я могу сказать – ты будешь должна повторять эти плетения в точности в условиях, когда тебя будут постоянно и сильно отвлекать. Когда придет время, ты поймешь.

– Сомневаюсь, – отрезала Найнив, три раза повторив плетение, пока говорила. – Поскольку – как мне кажется, я уже сказала дюжину раз – я не собираюсь проходить испытание. Я уже Айз Седай.

– Конечно, дорогая.

Найнив заскрипела зубами. Все это было плохой идеей. Когда она попробовала сойтись с Кореле – предположительно, с членом ее собственной Айя – та отказалась признать ее равной. О, она была, как обычно, очень мила, но намек прозвучал ясно. Казалось, что она даже полна сочувствия. Сочувствия! Как будто Найнив нужна ее жалость! Она намекнула, что если Найнив будет знать сто плетений, которые каждая Принятая учит для испытания на Айз Седай, то это может помочь придать ей убедительности.

Проблема состояла в том, что таким образом Найнив угодила в ситуацию, когда с ней по сути снова обращались как с ученицей. Разумеется, она видела пользу в том, чтобы знать сто плетений – слишком мало времени она изучала их, а фактически все сестры их знали. Но когда она согласилась на занятия, она не хотела дать понять, что она все ещесчитает себя ученицей!

Она потянулась к косе, но остановилась. По ней видны все чувства – и это еще одна причина подобного отношения к ней остальных сестер. Ах, если бы только у неё было безвозрастное лицо!…

Следующее плетение Дайгиан создало хлопок в воздухе, и вновь плетение было без нужды сложным. Найнив скопировала его, едва задумавшись – и одновременно фиксируя его в памяти.

Дайгиан уставилась на плетение с отсутствующим выражением лица.

– Что? – раздраженно воскликнула Найнив.

– Хм? А, ничего. Просто… когда я в последний раз это сплела, я хотела им напугать… я… не важно.

Эбен, ее Страж, был совсем юным – пятнадцать или шестнадцать лет, и она была очень к нему привязана. Эбен и Дайгиан играли вместе, как мальчик со старшей сестрой, а не как Айз Седай со Стражем.

«Юноше было всего шестнадцать, – подумала Найнив, – и он мертв. Ранду действительно нужно вербовать таких юных?»

Лицо Дайгиан застыло. Она гораздо лучше управлялась со своими чувствами, чем это вышло бы у Найнив.

« Свет, пусть я никогда не окажусь в такой ситуации, – подумала она. – По крайней мере много, много лет». Лан пока не был ее Стражем, но она собиралась заполучить его, как только будет такая возможность. В конце концов, он теперь ее муж. Ее все еще злило, что его узы принадлежали Мирелле.

– Я могла бы помочь, – сказала Найнив, наклонившись вперед и положив руку Дайгиан на колено. – Если попробовать Исцеление, возможно…

– Нет, – отрезала та.

– Но…

– Я сомневаюсь, что тебе удастся помочь.

– Все на свете можно Исцелить, – упрямо сказала Найнив, – даже если мы еще не знаем, как. Все, кроме смерти.

– И что ты сделаешь, дорогая? – спросила Дайгиан. Найнив задумалась, не нарочно ли та отказывается звать ее по имени – или это невольное следствие их отношений. Она не могла использовать «дитя», как с настоящей Принятой, но звать ее «Найнив» подразумевало равенство.

– Я могла бы что-нибудь сделать, – ответила Найнив. – Твоя боль должнабыть последствием уз, а значит, имеет отношение к Единой Силе. Если Сила причиняет тебе боль, то Сила может и убрать ее.

– А зачем бы мне этого хотеть? – спросила Дайгиан; она снова владела собой.

– Ну… потому что это больно. Ты страдаешь.

– Мне и должно быть больно. Эбен мертв. Тызахочешь забыть боль, потеряв своего громадного увальня? Отсечь твои чувства к нему, как отрезают отмершую плоть, а оставшуюся здоровой прижигают?

Найнив открыла рот, но остановилась. Захочет ли она? Это не такой простой вопрос – ее чувство к Лану было подлинным, а не привнесенным узами. Он был ее мужем, она любила его. Дайгиан собственнически относилась к Стражу, но это была привязанность тетушки к любимому племяннику. Это совершенно разные вещи.

Но захотела бы Найнив, чтобы пропала боль? Она закрыла рот, внезапно осознав, как благородны слова Дайгиан.

– Я понимаю. Прости.

– Ничего страшного, дорогая, – ответила Дайгиан. – Временами мне это кажется простым и логичным, но я боюсь, что остальные не могут это принять. В самом деле, некоторые могут утверждать, что логичность решения зависит от момента и от человека. Показать тебе следующее плетение?

– Да, пожалуйста, – Найнив нахмурилась. Она была настолько сильна в Единой Силе – одна из сильнейших ныне живущих Айз Седай – что редко задумывалась о своих способностях. Примерно так же очень высокий человек редко обращает внимание на рост других людей – поскольку все остальные ниже его, и их разница в росте не имеет значения.

Каково быть этой женщиной, которая в памяти многих пробыла Принятой дольше любой другой? Женщиной, которая еле-еле добилась шали – как говорили многие, «зацепилась кончиком пальца»? Дайгиан должна быть почтительна ко всем без исключения Айз Седай. Если встречались две сестры, Дайгиан всегда оказывалась подчиненной. Если встречалось более двух сестер, Дайгиан подавала им чай. Предполагалось, что перед более сильными сестрами Дайгиан будет лебезить и расшаркиваться. Ну, не совсем – она все же былаАйз Седай – но, тем не менее…

– С этой системой что-то не так, Дайгиан, – рассеянно сказала Найнив.

– С испытанием? Мне кажется целесообразным, что должен быть способ проверить пригодность каждого, и сплетать потоки в трудных условиях – на мой взгляд, полностью отвечает такой необходимости.

– Я не об этом, – сказала Найнив. – Я говорю о системе, как к нам относятся. Как мы относимся друг к другу.

Дайгиан вспыхнула. Ссылаться на чужие способности в Силе было неуместно – но у Найнив никогда не получалось соответствовать чьим-то ожиданиям. Особенно когда от тебя ожидают глупости.

– Вот ты сидишь здесь, – сказала она, – зная столько же, сколько остальные Айз Седай – да, держу пари, даже больше, чем некоторые – но ты обязана слушаться любую Принятую, только что отцепившуюся от материнского передника, едва она получит шаль.

Дайгиан покраснела еще больше.

– Нам надо продолжать.

Это просто было неправильно. Тем не менее, Найнив оставила этот вопрос. Она уже один раз попалась в эту западню, когда учила женщин Родни отстаивать свои интересы перед Айз Седай. Довольно скоро они стали спорить и с Найнив, чего она совершенноне добивалась. Она не была уверена, что хотела подобного переворота и среди самих Айз Седай.

Она попыталась вернуться к учебе, но ощущение неминуемой бури продолжало притягивать ее взгляд к окну. Комната находилась на втором этаже и предоставляла хороший обзор лагеря, находящегося снаружи. Совершенно случайно Найнив заметила мелькнувшую Кадсуане: этот седой пучок с невинно выглядящими тер’ангриаламиневозможно не узнать даже издалека. Айз Седай быстрым шагом пересекала двор бок о бок с Кореле.

« Что она делает?» – подумала Найнив. Быстрота, с которой шла Кадсуане, вызвала у нее подозрения. Что случилось – что-то с Рандом? Если он опять попал в беду…

– Дайгиан, извини, – Найнив встала. – Я только что вспомнила, что мне надо кое за чем присмотреть.

Та вздрогнула.

– Да… конечно, Найнив. Я полагаю, мы сможем продолжить в другой раз.

Только выбежав за дверь и слетев вниз по лестнице, Найнив осознала, что Дайгиан только что назвала ее по имени. Она улыбалась, выходя на лужайку.

В лагере были айильцы. Само по себе это не было необычным; Ранда часто сопровождал целый отряд Дев, служивших охраной. Но эти айильцы были мужчинами в пыльном коричневом кадин’сори с копьями. Многие из них носили головные повязки с эмблемой Ранда.

Именно поэтому Кадсуане так торопилась: если прибыли айильские клановые вожди, то Ранд захочет с ними встретиться. Найнив в раздражении пересекла лужайку – ту едва ли можно было назвать зеленой. Ранд не послал за ней. Вероятно, дело было не в том, что он не хотел ее участия, а попросту в том, что шерстеголовый болван и не подумал об этом. Возрожденный Дракон он или нет, но он редко считал нужным посвящать других в свои планы. Ей казалось, что в конце концов он должен уже был понять, насколько важны советы кого-то слегка поопытнее, чем он сам. Сколько раз его похищали, ранили и лишали свободы из-за его безрассудства?

Все остальные в лагере могут кланяться, расшаркиваться или сходить по нему с ума, но Найнив знала, что он всего лишь овечий пастух из Эмондова Луга. Он попадает в неприятности точно так же, как в детстве, когда они проказничали на пару с Мэтримом. Только теперь вместо суматохи, посеянной среди деревенских девушек, он мог ввергнуть в хаос целые народы.

На дальнем северном конце лужайки – прямо напротив усадьбы, близко к передней части вала – пришедшие айильцы разбивали лагерь и ставили палатки песочного цвета. Они располагали их не так, как салдэйцы: вместо прямых рядов айильцы предпочитали небольшие группы, организованные по сообществам. Некоторые из людей Башира приветствовали проходящих мимо айильцев, но помощи никто не предлагал. Айильцы порой были вспыльчивы, а салдэйцы, хотя Найнив и считала их разумнее многих, все же были Порубежниками. Раньше стычки с айильцами составляли их образ жизни, да и Айильская война не так далеко ушла в прошлое. Сейчас они сражались на одной стороне, но это не мешало салдэйцам быть настороже – теперь, когда явилось айильское войско.

Найнив огляделась в поисках Ранда или хоть какого-нибудь знакомого айильца. Она сомневалась, что Авиенда окажется с ними; она должна быть вместе с Илэйн в Кэймлине и помогать той удерживать трон Андора. Найнив все еще чувствовала себя виноватой за то, что бросила их, но кто-тоже должен был помочь Ранду очистить саидин. Нельзя оставить человека с подобным наедине… но где же он?

Найнив остановилась на границе между салдэйским и новым айильским лагерями. Солдаты с пиками уважительно ей кивнули. Айильцы в коричневом и зеленом скользили по траве, двигаясь плавно, словно вода.

Женщины в зеленом и синем носили белье от ручья невдалеке от усадьбы. Сосны с широкими иголками дрожали на ветру. В лагере царил переполох, как на деревенской лужайке в Бел Тайн. В какую сторону пошла Кадсуане?

Она почувствовала, как на северо-востоке направляют Силу. Найнив улыбнулась и решительным шагом тронулась с места, ее желтая юбка со свистом рассекала воздух. Направлять станет только Айз Седай или Хранительница Мудрости. Само собой, вскоре она увидела айильскую палатку побольше, возведенную у края лужайки. Она направилась прямо к ней, и ее взгляды – а может, ее репутация – заставляли салдэйских солдат убираться у нее с дороги. Охранявшие вход Девы не попытались остановить ее.

Ранд, одетый в черное и красное, стоял внутри и перелистывал карты на прочном деревянном столике. Левую руку он держал за спиной. Рядом стоял Башир, кивая сам себе и изучая маленькую карту, которую держал перед собой.

Когда Найнив вошла, Ранд поднял глаза. Когда он стал так похож на Стража, откуда у него взялся этот быстрый оценивающий взгляд? Эти глаза замечают любую угрозу, а тело напряжено, как будто он ждет нападения в любую минуту. « Я не должна была позволить этой женщине забрать его из Двуречья, – подумала она. – Посмотрите-ка, на кого он стал похож».

Тут же она нахмурилась – это было глупо. Останься Ранд в Двуречье, он сошел бы с ума и, вероятно, уничтожил бы всех – конечно, если бы троллоки, Исчезающие и сами Отрекшиеся не выполнили эту задачу первыми. Не приди Морейн за Рандом, он сейчас был бы мертв, и с ним ушел бы свет и надежда мира. Ей попросту было трудно избавиться от старых предубеждений.

– А, Найнив, – сказал Ранд, расслабившись и вернувшись к картам. Он жестом показал Баширу, что надо внимательно рассмотреть одну из них, затем обернулся к ней. – Я как раз хотел послать за тобой. Руарк и Бэил здесь.

Найнив подняла бровь и скрестила руки на груди.

– Н-да? – спросила она ровно – А я было решила, что все эти айильцы в лагере значат, что на нас напали Шайдо…

От ее тона его лицо напряглось, и его глаза вдруг стали… опасными. Но затем он просветлел, встряхнув головой, как будто хотел, чтобы та прояснилась. Что-то от прежнего Ранда – того Ранда, который был простым пастухом – казалось, вернулось.

– Да, разумеется, ты бы заметила, – произнес он. – Я рад, что ты здесь. Мы начнем, когда вернутся клановые вожди. Я настоял на том, чтобы прежде, чем мы начнем, они проследили, как устроятся их люди.

Он жестом предложил ей сесть; на полу лежали подушки, а стульев не было. Айильцы презирали стулья, а Ранд, конечно, хотел, чтобы им было удобно. Найнив разглядывала его, удивляясь тому, как сильно натянуты ее собственные нервы. Он всего лишь шерстеголовая деревенщина – неважно, сколько он приобрел влияния. Да, именно так.

Но она не могла выбросить из головы это выражение его глаз, эту вспышку гнева. Говорят, что корона многих меняет к худшему. Она собиралась проследить, чтобы такого не произошло с Рандом ал’Тором, но где ей искать убежище, если он вдруг решит заключить ее под стражу? Он же не станет так поступать, правда? Только не Ранд.

« Семираг сказала, что он безумен, – подумала Найнив. – Сказала… что он слышит голоса из прошлой жизни. Именно это происходит, когда он наклоняет голову, будто прислушиваясь к чему-то, неслышному другим?»

Ее пробрала дрожь. Мин, само собой, была здесь в палатке – она сидела в углу и читала книгу «Зарождение Разлома». Мин слишком внимательно смотрела на страницы: она, конечно, слушала разговор Ранда с Найнив. Что она думала о переменах в нем? Она была к нему ближе, чем кто-либо другой – настолько близка, что, будь они все в Эмондовом Лугу, Найнив бы устроила им словесную порку, пока у них не закружится голова. Но хоть они уже не были в Эмондовом Лугу. и она перестала быть Мудрой, она удостоверилась в том, чтобы ее недовольство дошло до Ранда. Он просто ответил:

– Если я женюсь на ней, моя смерть причинит ей еще больше боли.

Само собой, это была очередная глупость. Если ты собрался ввязаться во что-то опасное, то тем болееследует пожениться. Это очевидно. Найнив устроилась на полу, расправила юбки и намеренноне стала думать о Лане. Ему нужно пройти такой длинный путь, и…

И она должна убедиться, что получит его узы до того, как он доберется до Запустения. На всякий случай.

Внезапно она выпрямилась. Кадсуане. Ее тут не было; если не считать охраны, в палатке находились только Ранд, Найнив, Мин и Башир. Неужели она задумала что-то, что Найнив…

И тут вошла Кадсуане. Седая женщина была одета в простое платье бронзового оттенка. Она привлекала внимание самим присутствием, а не одеждой – и, конечно, в ее седых волосах блестели золотые украшения. Кореле вошла вслед за ней.

Кадсуане сплела стража от подслушивания – Ранд не стал возражать. Он должен больше проявлять себя – эта женщина практически приручила его, и Найнив тревожило, сколько всего Кадсуане сходило с рук. Взять, к примеру, допрос Семираг. Отрекшиеся слишком могущественны и опасны, чтоб с ними нежничать. Семираг надо было усмирить в момент, когда они схватили ее… хотя мнение Найнив на этот счет и было напрямую связано с тем, как они держали в плену Могидин.

Кореле улыбнулась Найнив; у нее была склонность расточать всем улыбки. Кадсуане, как обычно, не обратила на Найнив внимания. Очень хорошо – Найнив не требовалось ее одобрение. Кадсуане считала, что она может всем указывать только потому, что пережила всех остальных Айз Седай. Но Найнив знала, что мудрость мало зависит от возраста. Кенн Буйе был совсем старым, а разума у него было не больше, чем у кучи камней.

Многие из остальных Айз Седай и командиров просочились в палатку за следующие несколько минут; быть может, Ранд на самом делепослал гонцов, в том числе и за Найнив. В числе новоприбывших были Мериса и ее Стражи – одним из них был Аша'ман Джахар Наришма, с колокольчиками, звеневшими на концах косичек. Также пришли Дамер Флинн, Элза Пенфелл и кое-кто из офицеров Башира. Когда кто-то входил, Ранд бросал на него внимательный, настороженный взгляд – но быстро возвращался к своим картам. У него развивается паранойя? Иногда безумцы начинают подозревать всех.

В конце концов появились Руарк и Бэил вместе с еще несколькими айильцами. Они вступили в большой вход палатки, будто крадущиеся коты. Странно, что с ними пришла группа Хранительниц Мудрости – Найнив почувствовала их, когда они оказались близко. Подобные собрания у айильцев часто считались либо делом вождей кланов, либо делом Хранительниц Мудрости – примерно так же, как в Эмондовом Лугу дела обстояли с Советом Деревни и Кругом Женщин. Попросил ли Ранд присутствовать всех, или они сами решили прийти вместе, имея на это свои причины?

Оказывается, Найнив ошиблась насчет Авиенды; она была потрясена, увидев высокую рыжеволосую айилку за спинами Хранительниц. Когда та покинула Кэймлин? И зачем она таскает эту старую тряпку с обтрепанными краями?

Найнив не удалось ничего спросить у Авиенды, поскольку Ранд кивнул Руарку и остальным, приглашая их сесть. Они сели, а Ранд остался стоять у стола с картами. Он заложил руки за спину, сжимая ладонью культю, и задумчиво воззрился на окружающих. Без всякого вступления он обратился к Руарку:

– Расскажи, что ты делал в Арад Домане. Мои разведчики сообщают, что этот район вряд ли можно назвать мирным.

Руарк принял у Авиенды чашку чая – значит, она все еще считается ученицей – и повернулся к Ранду. Пить он не стал.

– У нас было очень мало времени, Ранд ал'Тор.

– Мне не нужны извинения, – сказал Ранд. – Только результаты.

Лица некоторых Айил вспыхнули от гнева, а Девы у выхода обменялись яростными жестами.

Сам Руарк не выказал гнева, хотя Найнив заметила, что его рука крепче сжала чашку.

– Я разделил с тобой воду, Ранд ал'Тор, – сказал он. – Я не думаю, что ты пригласил бы меня сюда, чтобы оскорблять.

– Не ради оскорблений, Руарк, – ответил Ранд. – Только ради правды. Нам нельзя попусту тратить время.

– Нет времени, Ранд ал'Тор? – произнес Бэил. Вождь клана Гошиен был очень высоким мужчиной и, казалось, нависал над людьми, даже когда сидел. – Ты оставил многих из нас в Андоре без дела на целые месяцы – точить копья и пугать мокроземцев! Теперь ты посылаешь нас в эту землю с невыполнимым приказом, а через какие-то недели прибываешь сам и требуешь результат?

– Вы были в Андоре, чтобы помочь Илэйн, – сказал Ранд.

– Она не хотела нашей помощи и не нуждалась в ней, – фыркнул Бэил. – И она была права. Я бы лучше бегом пересек всю Пустыню с единственным мехом с водой, чем позволил кому-то вручить мне руководство моим кланом.

Лицо Ранда вновь потемнело, взгляд предвещал бурю – и Найнив опять вспомнила о шторме, назревавшем на севере.

– Эта земля разбита на части, Ранд ал'Тор, – сказал Руарк гораздо более спокойным голосом, чем Бэил. – Говорить об этом не значит приносить извинения, а быть осторожным при виде трудного задания не значит струсить.

– Нам нуженздесь мир, – прорычал Ранд. – Если вы не способны…

– Мальчик, – произнесла Кадсуане, – может, тебе стоит остановиться и подумать? Сколько ты знаешь случаев, когда айильцы тебя подводили? Сколько раз ты сам подводил их, оскорблял их и причинял им боль?

Ранд захлопнул рот, а Найнив заскрипела зубами – почему она не сказала это сама? Она посмотрела на Кадсуане, которой дали стул, – Найнив не помнила, чтобы та когда-либо сидела на полу. Стул с мягким красным сиденьем явно принесли из усадьбы – он был из светлых рогов элгилрима, которые тянулись, будто открытые ладони. Авиенда подала Кадсуане чай, и та осторожно отпила из чашки.

С явным усилием Ранд овладел собой.

– Руарк, Бэил, прошу меня извинить. Последние несколько месяцев были… утомительными.

– У тебя нет к нам тох, – сказал Руарк. – Но прошу тебя, сядь. Давайте разделим тень и поговорим вежливо.

Ранд громко вздохнул, кивнул и сел перед двумя вождями. Присутствующие Хранительницы – Эмис, Мелэйн, Бэйр – похоже, не собирались участвовать в беседе. Они наблюдали, вдруг поняла Найнив, совсем как она.

– Нам нуженмир в Арад Домане, друзья, – с этими словами Ранд развернул карту на полу палатки.

Бэил покачал головой.

– Добрэйн Таборвин добился больших успехов в Бандар Эбане, – сказал он, – но Руарк был прав, когда назвал эту землю разбитой. Она как фарфоровая чаша Морского Народа, которую сбросили с вершины горы. Ты приказал нам узнать, кто тут заправляет, и выяснить, сможем ли мы восстановить порядок. Ну, судя по всему – здесь не заправляет никто. Каждый город остался сам по себе.

– А Совет Торговцев? – спросил Башир, сев рядом и потирая костяшками пальцев усы, пока он разглядывал карту. – Мои разведчики говорят, что власть в какой-то степени все еще принадлежит им.

– Это верно для тех городов, где они правят, – ответил Руарк. – Но их влияние слабое. Только одна из них осталась в столице, но там от нее мало что зависит. Мы остановили бои на улицах, но на это ушло много сил. – Он покачал головой. – Вот что получается, когда пытаешься подчинить больше земель, чем холды и клан. Без короля эти доманийцы не знают, кто отвечает за все.

– Где он? – спросил Ранд.

– Никто не знает, Ранд ал'Тор. Он исчез. Кто-то говорит, несколько месяцев назад, другие – что прошли годы.

– Его могла заполучить Грендаль, – пробормотал Ранд, пристально изучая карту. – Если она здесь. Да, вероятно, она здесь. Но где? Она не поселится в королевском дворце – это на нее не похоже. У нее должен быть свойдом, такой, где она сможет демонстрировать трофеи. Какое-то место, которое само по себе трофей… но не такое, о котором подумают сразу. Да… я знаю. Ты прав. Раньше она поступала именно так…

Какая фамильярность! Найнив пробрала дрожь. Авиенда встала на колени рядом с ней и протянула чашку чая. Найнив взяла ее, встретившись с девушкой глазами, и шепотом начала формулировать вопрос, но Авиенда коротко мотнула головой. «Позже», казалось, читалось в ее жесте. Она поднялась и удалилась в глубину комнаты, и там, поморщившись, взяла тряпку и принялась по одной выдергивать из нее нитки. Какой в этом смысл?