Текст книги "Найди свою правду (ЛП)"

Автор книги: Роберт Черрит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Если бы только она смогла отправиться в Дэнвер вместе с Сэмом. Она бы удержала его от киберсети, уговорила бы воспользоваться колдовскими способностями, как и должно быть. Но ей нужно быть в другом месте. Цейтнот. Просто уйти от Додгера может стоить всем намного больше, чем рассчитывают. И сидя здесь, Харт не узнает, что происходит в округе. В тех поисках нужен личный контакт. И оставить Додгера неизвестно на кого нельзя. Надо найти кого-то, чтобы присмотреть за Сэмом. Харт задумалась, кого она знает в Дэнвере.

Если закрыть этот угол, возможно, сможет сделать что-то, что не предаст доверия Сэма. Что-то должно быть, Харт больше ждать не могла. Все, что нужно, найти кого-нибудь подходящего в качестве няньки для Додгера, причем из тех, опять же, на кого Сэм косо не посмотрит. Поможет, если при этом сам Додгер будет доверять этому человеку, но Харт знает немного таких людей. Додгер доверяет Призраку, но боец занят, наблюдая за Дженис в землях совета. В городе находится только один человек, которому доверяет хакер. Салли Цзун. Но она ни за что не сделает Харт одолжения, даже если в действительности услугу будет делать Додгеру. Тупая корова.

Но есть еще одна возможность. Кэтрин посмотрела на Додгера. По уровню его активности в сети стало понятно, что завис он там надолго. Возможно. На само деле, кто знает? Слишком мало данных, а время идет. Иногда просто нужно принять решение.

Закинула на плечо куртку “Скарателли”, скользнула в зеркального оттенка сапоги “B & L”. Поднялась по лестнице, вышла на улицу и прошла пару кварталов в сторону станции монорельса. Несколько остановок спустя она вышла из поезда и нашла телеком. Вставив в щель кредитную карту, она подождала, пока система точно определит местоположение и признает кредит. Это означает, что место вызова записано в базу данных, но беспокоиться на этот счет не стоит. Харт исчезнет прежде, чем кто-нибудь сюда доберется. Кэтрин набрала номер, надеясь, что правильно его запомнила и удовлетворенно улыбнулась, когда на экране появилось знакомое лицо женщины-эльфийки.

– Здравствуй, Тереза. Твой друг нуждается в небольшой приватной помощи.

Глава 19

Дженис Вернер была не довольна собой. Ее бесило, когда она думала о себе, как о глупой девчонке, но никакого другого объяснения просто не было. Вот и в очередной раз она позволила довериться кому-то другому. Через сколько предательств еще нужно пройти, чтобы понять, что никому доверять нельзя?

Когда ее тело изменилось в первый раз, она уже тогда должна была понять, что ее жизнь изменилась навсегда. Тогда случилось первое предательство. Когда она была еще маленьким, хорошеньким нормом, у нее был бойфренд Кен. И, как только он услышал о ее изменении, сделал вид, что никогда о ней не слышал. Куда пропала его любовь, о которой он так много говорил? Она же осталась тем же человеком, только внутри. Или он любил только ее тело? Если так, то почему он постоянно врал, говоря, что у нее прекрасная душа?

Уже тогда она должна была позволить чувствам умереть, но сглупила снова. В том ужасном месте ссылки к ней пришел Хью Глас. Его эльфийские черты были настолько прекрасны, а она была настолько наивна, что верила, когда он говорил то, что говорил. Она все еще хотела верить, что внутренне не изменилась, что внутри нее все еще находится прекрасная душа. Он позволил ей верить в это, он делал вид что видит ее сквозь то неповоротливое тело. Они планировали побег с Йоми, мечтая о том, как устроят свою жизнь вдали от нормов, к примеру, в Амазонии или его родной Ирландии. Он смеялся тогда вполне искренне. Смеялся вместе с ней, вынашивая свои собственные планы, в которых не было места для Дженис. В тот день, когда они покинули остров, он бросил ее в Гонконге.

Потом она снова изменилась. Это произошло вскоре после того, как ее бросил Хью, и тогда она решила, что это наказание за ее глупость, искупление за ее алчность. Возможно, она и угасла так, в жалости к самой себе, если бы не Дэн Широи. Он тогда нашел ее и спас из многоэтажного дома в Гонконге. Он вернул ей обратно чувство достоинства. Из всех мужчин в ее жизни только Дэн был правдой.

Так почему же она противится тому, каким он был?

Ей не нужно смотреть на свои когти и клыки, чтобы знать. Она чувствовала зверя внутри и его страшный голод. Голод был там все время, отдавался болью пустоты. Она чувствовала его даже во сне. Иногда, когда голод был особенно сильным, к ней приходил Хью. Улыбаясь совершенной эльфийской улыбкой, он убеждал ее удовлетворить эту потребность. Он предлагал ей на выбор различные тела, но все они имели лицо Кена. По крайней мере, на первых порах. И тогда, когда она готова была вырвать его предательское горло, лицо Кена всегда превращалось в чье-то еще. Иногда это был отец, иногда мать, иногда кто-то из братьев. Чаще всего, тем не менее, лицо оказывалось испуганным, безобидным, принадлежащим какому-нибудь безобидному норму. Чем дальше, тем чаще знакомые лица сразу становились чьими то чужими. Но она сопротивлялась. Может быть, потому что она сопротивлялась во сне, Хью все с большей и большей горячностью убеждал ее сделать это, но Дженис не видела причин доставлять ему удовольствие. Может, из-за того, что она вспомнила последние слова Дэна. Но с каждым днем она все ближе и ближе подходила к тому, чтобы, наконец, удовлетворить свой голод.

Почему она оставила цитадель Дэна, давший ей приют?

Из-за очередного пустого обещания, очередной сломанной мечты. Появился брат и сказал, что она может еще раз измениться. Измениться в лучшую сторону, вернуться к тому, кем была. Это ведь достойное желание? Дэн удовлетворялся тем, чем был. Разве она не должна поступать также?

Или снова сглупила?

Возможно, она и сейчас глупа, но явно не тупа. Слабый ветерок, несший тихое шуршание, принес также слабый запах подошедшего человека. Этот запах следовал за ней два дня. Дженис слишком устала, чтобы снова прятаться от него.

– Уходи, Призрак. Я не хочу тебя есть.

Призрак отказался от скрытности, но это лишь означало, что его шаги стали ненамного громче. Он присел вне досягаемости от ее когтей. Для человека он оказался откровенным.

– Мне не нравится эта идея, – сказал он.

– Тогда уходи.

– Он попросил меня присмотреть за тобой.

– Он научился новому колдовству, – горько рассмеялась Дженис. – А ко мне это какое имеет отношение? Нормам не нужны живые пуховые шарики.

Призрак отвернулся и сплюнул в кусты.

– Его тотем – Собака. Он от тебя не откажется. Почему ты ставишь на себе крест?

В самом деле, почему? Почему это важно? Она стала тем, чем стала, что еще?

– Предположим, он на самом деле заботится. Почему ты здесь?

– У Собаки и Волка много общего.

– На самом деле нет. Волк – хищник.

– Конечно, – Призрак нервно улыбнулся.

– А хищники должны есть, – она позволила клыкам показаться наружу, но Призрак не шевельнулся.

– В лесу много мяса.

– У зверей плохое мясо, – вздохнула Дженис и прислонила голову к стволу дерева. – К тому же, они не насыщают меня.

Он хмыкнул, соглашаясь, и некоторое время просидел молча.

– Когда приходило время странствия духа, мои предки несколько дней обходились без еды. Их дух был достаточно силен, чтобы нести это бремя. И теперь мы знаем то колдовство, к которому они стремились, но которое в те времена не могло быть найдено. Но это их не останавливало. И, когда бы нашли, не разочаровало бы их найденное? Твой брат ищет способ и у него получается. Так сильна ли ты, шаман с тотемом Волка?

Дженис посмотрела на него. Призрак был человеком, нормом. Без своих кибернетических усовершенствований он обычный человек. У него нет представления о способе проникновения в мир духов. Он не знает никакого колдовства. Его тело никогда не узнает изысканных мук голода. Кто он такой, чтобы задавать ей подобные вопросы?

Сильна ли она?

Боже, как бы Дженнис хотела знать это.

* * *

Башня «Ренраку» представляет собой целый город под одной крышей. Гигантская пирамида, ставшая домом для сорока тысяч человек и принимающая еще более тысячи, посещающих различные салоны, торговые центры и предприятия. Как и всякий дом, в башне имелись свои заброшенные уголки, оставшиеся незамеченными суетливыми жителями. Используя свою высокую исполнительную власть кансаяку, Хохиро Сато знал множество таких забытых уголков очень хорошо. Некоторые из них он организовал самостоятельно.

Офис Локализованного Сегмента Прироста: Надзор, Проверка и Отдел Страхового Анализа был одним из таких мест. Обычно Сато игнорировал его, разве что иногда, когда стоило над чем-то подумать, но сегодня верный сторожевой пес сообщил о потенциальном интересе. Сегодня управляющий ОЛСП: НПОСА попросил о встрече.

В качестве кансаяку Сато был живым местным воплощением диктаторской власти Иназо Анеки, основателя и патриарха корпорации «Ренраку». По многим параметрам должность Сато была более властной, чем должность президента американского филиала «Ренраку». Хуань – король башни, но Сато тенью властвовал позади трона. Организационная структура корпорации давала возможность мелкому управляющему право вызывать кансаяку на беседу, но такие случаи происходили редко, если вообще когда-либо происходили. Обычно управляющие смиренно, в качестве просителей, приходили в кабинет своего начальника. Но сегодня пришла очередь Сато стоять у дверей Офиса Локализованного Сегмента Прироста: Надзора, Проверки и Отдела Страхового Анализа.

Приглашение на беседу на самом деле было приказом.

Сато изучал маленькие буквы имени, украшающие дверь офиса. Если бы источником вызова был человек, работающий на этой должности, он не пришел бы сюда. Но тот человек был всего лишь ушами и рупором, передавал информацию и приказы из менее деликатной области. На данный момент Сато принял условия игры. Он кивнул, давая разрешения Аикабо открыть дверь.

Несмотря на множество столов и компьютеров, кабинет оказался пустым. Здесь не было никого, за исключением одного человека, сидящего за консольным монитором недалеко от центра. Освещение кабинета отрегулировано так, чтобы освещало только небольшую область вокруг занятого места. Хатико Йено подняла голову и улыбнулась, когда в кабинет вошли Сато и его телохранители.

Йено, управляющий офисом, оказалась низкой и стройной. Она могла бы быть красивой, если бы не отталкивающее состояние шелудивой кожи, извергающейся короткими темными волосиками в весьма неудачных местах. В Японии, за такой внешний вид, ее немедленно сослали бы на остров Йоми, где в изоляции от обычного населения жили изменившиеся. Но здесь не Япония. Йено могла свободно ходить по улицам Сиэтла, а то и пообедать в любом ресторане. Не будет никакого официального осуждения, разве что некоторое преследование, с которым может столкнуться любой орк. Йено, однако, не похоже, чтобы страдала от какого-либо преследования. Достаточно одного взгляда в эти глаза, темные, одноцветные шары. Несмотря на очевидное отсутствие зрачка, взгляд не оставлял сомнений, что смотрит именно на тебя, пробуждая на коже мурашки. Должно быть, одно из изменений вызвало у нее сверхчеловеческие возможности, да еще, похоже, дополненные кибернетическим усилением. Только психи с суицидальными наклонностями или невнимательные люди, не рассмотревшие ее особенностей, могут каким-то образом расстроить ее.

– Киничива, Сато-сан, – сказал она.

– Охайо, – раздраженно ответил тот, отбросив вежливость перед управляющей. – Что вы хотите?

Йено улыбнулась, наверное, наслаждаясь его этикетом дезертира.

– Я? Ничего, но я всего лишь посланник.

– Тогда передавайте свое сообщение, – ее ложное невинное смирение было оскорбительным.

– Очень хорошо, – она нажала несколько клавиш и вчиталась в послание на мониторе, освежая память. – Объект, имеющий для вас значение, замечен здесь, в Сиэтле. Уверена, это было бы великолепным подарком Бабушке с вашей стороны.

– Почему вы говорите мне это? – не та новость, которую он ожидал. – Она достаточно обеспечена. Почему бы ей не нанять кого-нибудь для поимки объекта? Я для нее уже многое сделал, и выполнение этой просьбы может выйти за пределы того, что она ожидала от меня в прошлом. Или этот объект связан с досадной потерей в прошлом году?

– Да, связан. Но это не уменьшит потери. Только прибавит любви Бабушки. Она принимает меры по поимке объекта, но думает, что вы разочаруетесь, если не поучаствуете в его поимке. Потому что видели объект, знаете его в лицо, участвовали в прошлогодних событиях. Хотя объект и то, чем он владеет, не имеют к вам никакого отношения, Бабушка надеется, что вы оцените возможности закрыть ранее незавершенные вопросы, заработав при этом ее благодарность.

Тут было что-то больше, так что, чтобы узнать, что, Сато нужно подыграть. Что бы ни происходило, Бабушка жаждет желаемый объект так, что он конкурирует с ее аппетитом к информации.

– Распространится ли ее благодарность на долги?

– Кто знает? – усмехнулась Иено. Этот звук напомнил Сато хрип удушаемого младенца. – Думаю, когда она обогатится этим даром, все будет возможно. Даже за мою маленькую миссию обещано щедрое вознаграждение.

– Но вы всего лишь посредник. Я же могу потерять все, что построил в погоне за ее целями. Она ведь не ожидает, что я скомпрометирую самого себя в погоне за этой целью.

– Естественно, нет, – Йено показала грязные зубы, что сошло бы, наверное, за улыбку. – Но она желает вашего личного внимания по этому вопросу.

– Вижу, – Сато почувствовал вдохновение. Настойчивость и усердие агента выдает Бабушку. Он не видел ничего достаточно важного, чтобы она мобилизовала его, но стоит заполучить объект в свои руки и выпадет шанс освободиться от ее влияния. Тем не менее, он никогда не будет настолько глуп, чтобы полагаться на ее честь и благородство. Это было бы ошибкой. Вместо этого нужно найти способ использовать возможность повернуть ситуацию в свою пользу. В конце концов, Сато сильный человек, сможет стряхнуть ярмо и превратить надсмотрщика в раба. Он слишком долго этого ждал.

– Хорошо воспитанный человек не может отказать в разумных пожеланиях его почтенной Бабушки. Передайте мне детали и я посмотрю, что смогу сделать, чтобы выполнить ее просьбу.

Глава 20

Документы уверяли, что сейчас он Уолтер Смит. В пакете, полученном Сэмом от Винта, для Дэнвера Смит был лучшей личностью. До сих пор с их помощью Сэм проходил все контрольно-пропускные пункты в зоне Совета Сиу без сучка и задоринки. И он только радовался, что приятели Джоша, того самого водителя переделанного танка, смогли провести его через предгорья Скалистых гор почти к границам города. Сэм не хотел, чтобы документы Уолтера Смита засветились при пересечении границы города, ведь Смит жил именно в Дэнвере.

Хоть Сэм и был уверен в личности Смита, как и в каждом из остальных трех «личностей», лежащих в кармане, он не хотел испытывать удачу. Когда это было возможно, Сэм старался избегать КПП между зонами секционированного города. С этим проблем не возникло. В Денвере уличные люди и люди тени постоянно проникали в другие секции. А если уж попадутся и придется ночь или две провести в центре заключения, то и это не плохо. Почему бы и нет? Это один из способов получить кров и еду. Разве что люди тени не могли позволить себе такой роскоши. К счастью, большинство проверок были небрежными и личности Сэма легко выдерживали беглое сканирование полицейскими приборами. Винт заверил, что Смит с приятелями надежны при проверке, вплоть до третьего уровня. Еще бы, ведь стоимость их была такой, что Сэм потратил на них все свои запасы, так что пришлось просить денег у Харт, чтобы заплатить приятелям Джоша, чтобы те перекинули его в Денвер.

Когда в точке прибытия в его руки попали данные, Сэм понял, с чего ему стоит здесь начинать. Додгер выдал несколько имен, но большинство из них оказались из племени Юты, либо тесно связаны с этим племенем. Поскольку Сэм не хотел пересекать границы до ночи, у него нашлось немного свободного времени. Часть его он провел его в библиотеке возле терминала знакомства с планировкой города. Когда-то она была простой и рациональной, но после распада Соединенных Штатов и разделения Денвера на зоны, о каком бы то ни было общем планировании развития города не было и речи. Каждая секция вела дела по собственному разумению. Так что Сэм изучал все эти перестройки тщательно, чтобы в любой момент мог сказать, где что находится и откуда самый лучший вид на Скалистые горы.

К сумеркам блуждание Сэма привело его в парк возле огромного, блочного здания, бывшего когда-то музеем естественной истории. Сейчас здание осталось музеем, но экспонаты в нем уже совсем другие, связанные исключительно с индейской культурой. Сэм решил было сходить туда, в надежде найти что-то о Ховлинге Койоте, но это означало лишний раз засветить одну из своих личностей при покупке билета, так что от затеи пришлось отказаться. Музей для туристов, а Смит с приятелями – местные.

Так он и сидел на склоне покатого холма, рассматривал луга и деревья перед собой. Природный парк оказался настолько огромным, что Сэм начал подозревать, что его площадь увеличили с тех времен, когда Дэнвер еще входил в состав США. Трудно представить, что в том Дэнвере существовал парк достаточных размеров, чтобы позволить по нему свободно гулять оленям. Наступающий вечер оживился ассортиментом рева и мычания зверей в зоопарке неподалеку. Сэм решил, что наступило время кормления. Наблюдая за смешанной толпой, идущей через парк, Сэм понял, что оно начнется совсем скоро. Во всяком случае, для хищников, на ночь выпускаемых из вольеров.

Сэм оценивающе рассматривал людей, играющих в спортивные игры, бегающих трусцой, просто прогуливающихся и сидящих, как он, на траве. Визуально он ничем не отличался от них. Хоть вооружение и не было поголовным, многие из людей, которых видел Сэм, носили оружие, так что пистолет, стреляющий сонными дротиками, не выглядел неуместно. Впрочем, неожиданностью это не было: прежде чем покинуть Сиэтл, Сэм ознакомился с правилами. Вот к чему он не привык, так к множеству людей одетых в натуральную и синтетическую кожу. Даже со всеми узелками и талисманами, привязанными к бахроме куртки, Сэм здесь выглядел, как дома. У многих местных талисманы также болтались, свисая с одежды, а то наклеены картинкой, иногда вышиты бисером. Индейская мода здесь была сильнее, чем в Сиэтле и стиль равнинных индейцев оказался распространенным явлением. Имело смысл, потому что за эту зону отвечал Сиюкс.

Ночь – лучшее время для работы в тени. Скоро подойдет время перебираться в зону Юты. Но что потом? У Сэма были дела, которые нужно сделать, но не обязательно в ночное время. Многие из людей, с которыми он хотел бы переговорить, скорее всего, дневной народ. Само собой, у них были присвоены идентификационные номера и они послушно ходили на работу, как когда-то делал это сам Сэм. Ему не хотелось тратить еще один день ни на что, хотелось начать работать, но как это сделать?

Сэму захотелось, чтобы рядом с ним оказалась Харт. Она знала Дэнвер. Он перебрал карточки удостоверений личности в поисках того, что она ему дала. В нее она ввела код для входа на явочную квартиру, адрес которой заставила его запомнить. Она рассказала ему только об этом месте, но Сэм был уверен, что о многом она умолчала. В городе, разделенном на зоны, за каждый из которых отвечает другое правительство, одного тайника явно маловато. Хотя большая часть прошлого Харт до сих пор загадка для Сэма, он знал, что она «теневик» международного значения с соответствующей репутацией. Не иметь убежища в каждой из юрисдикций Дэнвера глупо, оставляет Харт слишком уязвимой. Она просто не всем с ним поделилась.

Преграда для будущего, но он должен доверять.

Сэм надеялся, что сможет перетерпеть. Он не хотел ее потерять. Он был счастлив в ее компании, как если бы она была неким дополнением к его душе. Он доверял ей свои тайны. Так почему она не доверяет ему? Он то-то сделал неправильно? Может, все наладится, если они какое-то время побудут вместе, наедине, вдали от мира «теней». Но до тех пор, пока он не излечит Дженис, об этом можно забыть.

Собственные заботы казались такими мелочными по сравнению с тем, что переживает Дженис.

Он решил было вызвать Призрака, узнать, что она делает, но нельзя. Призрак и Дженис где-то в землях Совета Салиш-Шайд за пределами областей с постоянной связью. Они все согласились, что так будет лучше. Никто не хотел, чтобы войска Совета отследили передачи. Призрак должен изредка, нерегулярно, посылать сообщения, одно из них Сэм ожидал поймать здесь, в Дэнвере. Но раньше его отчеты только расстраивали. Не было никакого способа ответить ему, никакого способа помочь Дженис.

Солнце исчезло за горами, наконец, наступила ночь. Пора идти. Сэм поднялся и начал спускать по тропинке, изгибавшейся по берегу пруда. Вскоре он влился в толпу народа, покидавшего парк, оставляя его на откуп хищникам, рыщущим в темноте.

У него было так мало времени, и так много предстояло сделать.

Глава 21

Неко Ногучи был собой доволен. Мало того, что информацию он приобрел без проблем, так еще оставил возможность проникать в тот же источник и в дальнейшем. Конечно, информация не по теме, за которую платит эльф, но все же из категории весьма ходкого товара. Однако не это было причиной его радости. Не стоит радоваться ожидаемому. А вот предстоящая продажа улова – совсем другое дело. Потому что она пройдет без посредника.

Когда Неко рассказал агенту Винта (к сожалению, не восхитительной Монике), что проник туда, где «все то же самое, только больше», участие в сделке самого Винта уменьшилось. Он организовал прямой выход на хакера-эльфа, который просил Неко продолжить поиски, не сомневаясь, что тот материал был приобретен у Бабушки. Хоть план и сработал, Неко немало удивился тому, что Винт так легко и быстро отошел в сторону. Видно, боязнь рассердить Бабушку весьма велик. Гнев Винта был бы таким же огромным, если бы он когда-нибудь узнал, что последние приобретения Неко получены напрямую, без подключения широких связей Бабушки. Не предмет для расследования, но никто в мире ничего не мог сделать без Бабушкиных связей, пусть даже не подозревая об этом. Но, хотя агенты разные, Винт не любил терять свой процент от сделок даже в этом случае.

Слишком легко, но Неко не волновался. Пусть Винт рассердится, если узнает, но вряд ли предпримет какие-то действия. Неко слишком хороший источник. Несколько выгодных, почти халявных сделок смогут немного успокоить посредника. Лишь бы, как тот любит выражаться, все шло, как по маслу. Бизнес есть бизнес, единственная вещь, которую Винт понимает лучше всего. Сейчас он не понимает, но поймет.

Неко небрежно перебросил флэшку из ладони в ладонь, осматривая толпу. Так много хороших маленьких служащих со всего мира суетятся бок о бок с уличными людьми и простыми рабочими. Неко слышал, в Анклаве так было не всегда. Наверняка, богатые и бедные обмениваются пóтом. Естественно на таких узких улицах. Старики рассказывали, что когда-то здесь ходили исключительно китайцы и лишь изредка иностранцы.

Такое представить трудно. Анклав стал поистине международным. Круглые китайские лица, гладкие японские, как у Неко, загорелые арабские, иногда темные африканские, да и просто чернокожие стали здесь естественными, определяя характер города. Как он мог когда-то принадлежать только китайцам?

Но не будем про историю, Неко наслаждался городом прямо сейчас. Говорят, если хоть половина населения Анклава выйдет на улицы, они задохнутся от близости друг к другу. Преувеличение, конечно, но интересный имидж для города, улицы которого запружены людьми, всегда в движении, плечом к плечу. Тысячи ушей, но никто не остается поблизости настолько долго, чтобы слышать, о чем говорят другие. Так много глаз, смотрящих куда угодно, только не на него. Неко любил это.

Защебетал уличный телеком, рядом с которым он стоял. Неко скользнул от стены в сторону и скрылся за щитом уединения. Он заранее заклеил глаз видеокамеры, чтобы вызывающий не видел его, пока не захочет сам Неко. Легким движением пальца он активировал связь. Экран остался черным, но Неко все же, сказал:

– Моши, моши.

– Рассказывай о своем деле, – ответил электронно искаженный голос. Осторожный, однако, этот эльф.

– Ты уже получил спецификацию при первом звонке. Вместе с условиями. Переводишь деньги, или я ищу другого покупателя? – это был блеф. Неко не знал никого, кто заинтересовался бы такой информацией. Безусловно, он мог кого-нибудь найти, но это потраченное время, за которое информация обязательно обесценится. Как всегда, для максимальной прибыли требуется быстрая сделка.

Поначалу Неко решил, что связь прервалась, но тут экран замерцал, в нем появились голова и плечи эльфа. Волосы короче, да и весь вид отличался от виртуального образа, который видел Неко, но заостренные уши, длинная, прямая линия носа и тонкая линия челюсти была знакома. Неко увидел и провод с коннектором, но он уходил выше, за пределы транслируемого изображения. Этот эльф слишком осторожный, но и смелости у него хоть отбавляй, раз решился на нарушение неписанного правила не модифицировать виртуальный образ при посещении Клуба. Неко решил проверить деликатность вопроса и оценить реакцию собеседника.

– Выглядишь немного по-другому, не как тот виртуальный образ. Маскировка?

– Раб моды, сам знаешь, – ответил эльф с показной беспечностью. Хотя при этом излучал ледяное спокойствие. – Ладно, я пересылаю платеж.

– Хорошо. Перезвони минут через десять, – сказал Неко и отключился, не дожидаясь ответа или протеста. Застать собеседника врасплох, один из способов продолжать контролировать ситуацию. Неко ненавидел все, что не мог контролировать.

Через десять минут после того, как Неко удостоверился, что деньги капнули на нужный счет, эльф позвонил снова.

– Ты доверчив, чувак, – сказал Неко.

– Не думаю, – эльф хитро улыбнулся, – что хакер типа меня не сможет восстановить средства, если твое предложение окажется туфтой. Воистину, я лучший.

Если эльф – член Клуба, играющий не по правилам, вероятно, так оно и есть. Неко решил перевести все деньги на магнитную карточку сразу, как только закончится разговор и связь прервется. А еще лучше, но это теперь в следующий раз, переводить деньги сразу.

– Готов к приему?

– Положительно.

– Смотри, чувак. Вставляю флэшку в порт и отправляю данные. Код три-семь. Как на счет, если ты останешься на связи и дашь мне знать, когда все скачается.

– Договорились.

– Ладно.

Это даст время, чтобы спрятать заработанное. Неко вставил флэшку и дал команду на передачу файлов, как обещал. Одновременно он ввел в щель кредитную карточку и приготовился сбросить на нее гонорар. Как только информация ушла, а деньги перешли на карточку, эльф снова заговорил.

– Получил все, код проверен. Свяжись со мной через двадцать четыре часа. Возможно, у меня для тебя еще найдется работа.

Хоть эльф и не видел его лица, Неко, все же, постарался скрыть удивление.

– Постараюсь. Бабки за информацию – мой стиль жизни. Только сделай одолжение, чувак. В следующий раз не меняй образ. Все эльфы похожи на нас, нормов. Без той шевелюры я тебя еле признал.

– О моей внешности не беспокойся. Ты получил деньги. Что тебе еще нужно?

– Чтобы делать дело? Денежные переводы, чувак. От тебя ко мне. Со всем моим уважением. Будь здоров, и мы с тобой в деле.

Связь оборвалась. Неко пожал плечами и улыбнулся пустому экрану. Не обязательно, чтобы тебе нравилось, как другие делают свое дело.

* * *

Урдил стоял в дверях и смотрел на лежащего хакера. С краю дивана, словно собравшаяся на похороны, стоит медицинская техника. Худоба эльфа вполне пригодна для австралийского эльфа, но это белый эльф, похоже, весьма истощенный. Но то бы ладно, он злоупотреблял имплантированными в тело разными штуками. Нормальный человек нашел бы такое извращение отвратительным. Хромированный штекер шнура воткнут в голову хакера, в то время как второй конец, пару раз извившись спиралью, исчез в артефакте, который Эстайос назвал планшетом «Фучи 7».

Хлопотала, поправляя капельницу, Тереза О’Коннор. Какая трата усилий и материалов. Прошло больше двенадцати часов, как хакер прикасался к клавиатуре планшета. Из того, что Урдил слышал о таких вещах, это не обязательно означает, что мозг хакера остался без контроля, что-то из высших функций в нем, все же оставалось. Субъективное путешествие через киберпространство по-прежнему требует манипулирования интерфейсами компьютерных устройств.

– Выключи машину, – приказал Урдил.

О’Коннор посмотрела на него испуганным взглядом.

– Нет, – сказала она с необыкновенной горячностью.

– Я не буду ждать. Есть вопросы, на которые он должен ответить, если в нем еще что-то осталось.

– Мозг Додгера жив, – голос Терезы выдал озабоченность. Возможно, она пытается убедить саму себя, показывая на неясные цифры и графики на мониторе, но для Урдила они ничего не значили. – Мозг функционирует на всех уровнях. Он все еще жив и все осознает. Он просто... потерялся.

– В киберсети?

– Думаю, да.

– Невозможно. Киберсеть – не истинная реальность. Либо он управляет ей, либо нет. Если да, то как только соединение разорвется, его сознание будет вынуждено вернуться в реальный мир. Если нет, то этот вопрос так же будет решен.

– Может быть. Не знаю. Его состояние ненормальное. Тета ритмы рассинхронизировались с нормальной деятельностью планшета. Если мы разорвем связь, он впадет в ступор.

– Я рискну.

– Черт возьми! Это не ваш риск!

– Макканеж мохан, я сделаю все сам, – Урдил шагнул в комнату. О’Коннор поднялась от дивана и встала между ним и хакером. Судя по оборонительной позиции, которую она приняла, Урдил понял, что правильно ее назвал, а боевая стойка, сказала, что в бою эльфийка намного уступает ему в искусстве карромелег.

– Лэверти не выступает против меня. Стоя у меня на дороге, ты рушишь связь милессаратиш, пачкая его честь, не получив ничего для себя. Ты падешь.

– Я не милессаратиш, так что можете оставить профессора в покое. Только вы и я. Я не позволю вам прикоснуться к Додгеру.

Ее вызывающее поведение раздражало.

– Отрицая связь с Лэверти, ты развязываешь мне руки. Из уважения к нему, я мог бы отступить, но не теперь, после твоего оскорбления. Ты не сможешь меня остановить. Разве что купишь ему немного времени, пожертвовав своей жизнью.

Урдил поднял руки и увидел в ее взгляде осознание, что она на самом деле столкнулась с превосходящим противником. К его удивлению, О’Коннор расслабилась и ее оборонительная стойка стала более естественной. Победа становится более сложной, но, несмотря на это, результат будет тот же. Урдил скользнул вперед, изучая ее реакцию. Но все получилось более сложно. О’Коннор тоже оценила противника и поняла, что умрет. И это привело ее в состояние затин: состояние замершего духа, предполагающего опасность и непредсказуемую реакцию. Урдил тоже сконцентрировался, пытаясь расслабиться и поймать свой затин. По лицу противника он понял, что войти в это состояние ему не удалось, поэтому он скользнул вперед еще на шаг, решив одолеть ее силой, заоблачным состоянием и мастерством.