Текст книги "Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход"

Автор книги: Роб МакГрегор

Соавторы: Кэмпбелл Блэк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Он вдруг остановился и медленно повернулся к Инди.

– Ведь так, Малыш?

Инди натянуто улыбнулся.

– Видишь ли…

– Отвечай! – рявкнул Генри.

– Дело в том…

– Так я и знал! Боже мой!

– Поговорим об этой позже, сейчас не время…

– Уж лучше бы я отправил дневник братьям Маркс, – бушевал Генри.

Инди махнул рукой.

– Отец, пожалуйста, не расстраивайся ты так.

– Как ты думаешь, почему я отослал его тебе? – Он ткнул пальцем в нацистов. – Чтобы эти его не заграбастали.

– Но я пришел спасти тебя, – неловко вставил Инди и поглядел на нацеленные на него автоматы.

– А тебя кто будет спасать, Малыш? – прорычал Генри, лицо его было багровым от бессильной ярости.

То, что затем произошло, случилось так неожиданно, что Инди и сам в дальнейшем с трудом в это верил. Его глаза налились кровью, ноздри затрепетали, казалось, он готов ударить отца. Генри в ужасе отпрянул. В этот момент Инди выхватил автомат у одного из охранников, одновременно ударив ногой по второму автомату. Ствол подскочил вверх – пули прошили потолок.

И через минуту палец Инди нажал на спусковой крючок.

– Я же предупреждал тебя, – орал он в то время, как три нациста как подкошенные рухнули на пол, – не зови меня Малышом.

Генри обалдело глядел на трупы.

– Ты убил их!

Инди схватил его за руку и вытащил в коридор. Они подбежали к двери соседней комнаты, той, где ждала Эльза.

– Не могу поверить, – хрипло прошептал Генри. – Ты убил этих людей!

Инди остановился в дверях и сказал:

– А как ты думаешь, что они собирались с нами сделать?

Отец нахмурился, словно пытался в глубине души оправдать поступок сына.

Инди распахнул дверь и поднял руку, подавая Эльзе знак, что пора смываться. Рука застыла в воздухе. Перед ним стоял еще один фашист. Одной рукой он держал девушку за талию, а другой прижимал дуло пистолета к ее виску.

– Я успею выстрелить, доктор Джонс.

Здоровый мужик. Полковник. Впалые щеки, маленькие черные глазки, как у насекомого.

– Бросай автомат. Живо, – приказал он сиплым голосом. – Если не хочешь, чтобы твоя подружка умерла.

– Не слушай его, – сказал Генри.

– Бросай сейчас же, – требовал полковник.

– Нет, – закричал Генри. – Она с ними заодно.

– Инди, пожалуйста, – взмолилась Эльза, блестя расширенными от ужаса глазами.

– Она фашистка! – настаивал Генри.

– Что? – Инди недоуменно тряхнул головой, не зная, что предпринять. Он взглянул на Эльзу, затем на отца. Каждый вопил свое.

– Поверь мне, – кричал Генри.

– Инди, прошу тебя, – умоляла Эльза.

– Я убью фройляйн, – прошипел полковник сквозь стиснутые зубы.

– Давай, давай, – хмыкнул Генри.

– Не стреляйте! – завопил Инди.

– Да он и не собирается, – ответил Генри.

– Инди, пожалуйста, – молила Эльза, – пожалуйста, делай как он велит.

– Ради Бога, не слушай ее! – рычал Генри.

– Все, хватит. Она умрет. – Полковник ткнул ствол Эльзе в горло.

Она закричала от боли.

– Подождите, – Инди бросил автомат на пол и отпихнул его ногой.

Генри застонал.

Полковник отпустил Эльзу и толкнул ее к Инди. Тот поймал ее и крепко прижал к себе. Она спрятала лицо у него на груди.

– Прости, Инди.

– Все в порядке.

– Прости.

Ее рука скользнула в карман его куртки и достала дневник.

Она печально улыбнулась.

– В следующий раз слушайся отца.

– Он никогда меня не слушался-, – произнес Генри полным отчаяния голосом. – Никогда.

Глава тринадцатая
ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Держа дневник в руке, Эльза подошла к полковнику. Совершенно ошарашенный, Инди молча глядел ей вслед. Самодовольная рожа фашиста и ангельская невинность Эльзиных глаз переполняли его ненавистью. Как ему хотелось схватить девушку за плечи и хорошенько потрясти, чтобы она наконец объяснила ему, что здесь происходит. Он имеет право знать.

Заметив его взгляд, полковник угрожающе поднял пистолет, и Инди, решив не искушать судьбу, остался на месте. Как ты могла так поступить? – с горечью думал он. Она чуть-чуть улыбнулась, словно прочла его мысли. Инди отвел глаза и взглянул на отца и – сразу пожалел об этом: судя по выражению лица, Генри готов был стереть его в порошок. А ведь он был прав, когда звал меня Малышом, мелькнуло в голове у Инди. Он был так же потрясен последними событиями, как его отец несколько минут назад, когда сын в соседней комнате за секунду уничтожил троих противников.

– А сейчас, вы, двое, следуйте за мной и полковником Фогелем. Живо!

Голос Эльзы был твердым и сухим – эту Эльзу он еще не знал. Даже лицо ее изменилось – подбородок казался более массивным и упрямым, кожа приобрела безжизненный фарфоровый оттенок, а глаза превратились в кусочки льда.

Полковник опять поднял пистолет.

– Думаю, нам лучше подчиниться, – сказал Инди.

– Как будто у нас есть выбор, – пробормотал отец, его голос – сплошной упрек.

Под дулом пистолета их отвели в другую комнату на том же этаже. Идя рядом с отцом, Инди чувствовал, как ему противно все происходящее.

Их привели в большой парадный зал. Стены были завешены гобеленами и различным оружием. В огромном камине весело потрескивал огонь, бросая живые, подвижные тени на стены и потолок. Мимо них торопливо прошла Эльза, ведя за собой двух солдат, которые тут же скрутили им за спиной руки. Эти шутить не будут, – подумал Инди, когда веревки больно впились в запястья.

Пока солдаты возились с веревками, а Эльза тихо совещалась о чем-то с Фогелем, Инди украдкой оглядел зал. Мало утешительного. Есть несколько окон, но расположены они слишком высоко. Кроме того, со связанными руками да под зорким оком фашистских охранников далеко не убежишь. Впрочем, поупражнять воображение никогда не мешает.

Исчерпав все варианты и ничего не решив, он снова подумал об Эльзе. Только бы ему выбраться отсюда, а там он ей покажет. Инди взглянул на девушку. Она как раз пересекла комнату и, подойдя к креслу с высокой спинкой, стоящему у камина, протянула дневник. Инди увидел руку – в кресле кто-то сидел. Человек взял тетрадь.

Он наклонился к отцу.

– Как ты узнал, что она фашистка? – шепнул он

– Она говорит во сне.

– Что! – Инди резко повернул голову и взглянул на отца. – Ты хочешь сказать, что ты… что вы… что ты и эта женщина… были…

– Молчать! – заорал Фогель.

Эльза и мой старик…

Все встало на свои места. Это Эльза перевернула вверх дном его комнату в Венеции – искала дневник, а затем сделала вид, будто кто-то другой вломился в квартиру, и разбросала свои вещи тоже.

А я клюнул, как дурак!

– Я никогда не верил ей. А ты почему уши развесил! – Генри наклонился к самому его уху.

В это время, сидевший в кресле, поднялся и сказал:

– Потому что не послушался моего совета. Вот так-то!

Раскрыв рот, Инди смотрел, как к ним неторопливо, полной царского величия походкой приближается Уолтер Донован. Боже мой! Он не верил своим глазам.

– Разве не предупреждал я вас, доктор Джонс, чтобы вы никому не доверяли? – Донован мило улыбнулся, продолжая листать дневник.

Инди, не найдя, что сказать, промолчал. Ведь этот человек сообщил ему об исчезновении отца, предложил встретиться с доктором Шнайдер в Венеции… Так значит этот ублюдок и затеял всю эту игру.

События развивались с ужасающей быстротой. За последние несколько минут он обнаружил, что и Эльза и Донован обманывали его. В довершение всего он узнал, что Эльза спала с его отцом. А отец, хоть и ненамеренно, шарахнул его по голове вазой. О чем уж тут говорить!

Генри презрительно фыркнул и сказал усталым голосом:

– Я недооценил тебя, Уолтер. Я всегда знал, что за какую-нибудь этрусскую вазу ты готов мать родную продать, но что ты сможешь продать родину и связаться с кучкой психопатов, об этом я не подозревал.

Донован не ответил. Он быстро листал дневник, морщины у него на лбу становились все глубже. Очевидно, что-то было не так.

– Доктор Шнайдер!

Эльза подлетела к нему.

– Что случилось?

Донован сунул дневник ей под нос.

– В тетради была карта – карта без названий, но с точным указанием направления от одного неизвестного города в сторону каньона, где спрятан Грааль.

– Да, каньон Полумесяца.

– Так где же она? Где карта?

Эльза пожала плечами и сказала, что она должна быть в дневнике. Пунцовый от злости, Донован перевел взгляд с Эльзы на Инди.

– Ну, и где эти страницы?

Генри глядел на Инди с удивлением, в его глазах промелькнуло одобрение.

Инди усмехнулся.

– Спрашивать его – пустое занятие, – сказала Эльза. – Он не скажет – и пусть молчит. Я без него знаю, где страницы.

Она победно улыбнулась и повернулась к Доновану.

– Он отдал их Маркусу Броди.

Генри зажмурился, как если бы услышал что-то страшное. Затем, открыв глаза, взглянул на Инди:

– Маркусу? Ты и Маркуса втянул в это дело? Боже мой, Инди, Маркусу такие задачи не по плечу.

– Что ж, мы найдем его, – уверенно произнес Донован и, потеряв к ним всякий интерес, отвернулся.

– Найдете? Черта с два! – крикнул Инди ему вслед. – Он опередил вас на двое суток, это ему больше, чем достаточно.

Донован остановился, размышляя над тем, что услышал, а Инди продолжал выпаливать фразу за фразой:

– У Броди полно друзей в каждом городе и деревне, отсюда и до Судана. Он знает дюжину языков и все местные обычаи. Вам его не поймать, как ни старайтесь.

Вполне возможно, если ему хоть немного повезло, он уже нашел святой Грааль.

Генри усмехнулся.

– Вдохновенное выступление, – пробормотал он. – Будем надеяться, что ты прав.

Донован подошел к Инди и пристально посмотрел на него, словно тот был редкой археологической находкой.

– Доктор Джонс, мне безумно жаль, что ваша преждевременная смерть не позволит вам узнать конец этой истории. Вам и вашему отцу.

То, как он при этом смотрел на него, заставило Инди подумать, что, возможно, Донован знает о нем больше, чем кажется на первый взгляд. Неожиданно он вспомнил крест Коронадо и то, что ему рассказывал человек в панаме. Тот, кто хотел купить у него крест, рассчитывал, что Инди уже не будет в живых – чтобы он не разыскивал крест или чтобы не разыскивал своего отца?

Однако это было лишь предположением. Он был уверен, спроси он прямо об этом Донована, тот будет все отрицать, хотя бы потому, что никогда не признается в своем поражении: ведь когда исчез дневник и Инди остался жив, то ему, видимо, все пришлось начинать сначала.

– О чем задумались, доктор Джонс?

Инди молча поглядел на него.

Донован повернулся к солдатам.

– Уведите их.

* * *

Их привели в другую комнату и, связав спина к спине на паре стульев, оставили под охраной двух дюжих молодцов. В комнате было темно я холодно как в могиле. Правда, здесь тоже всю стену занимал огромный камин, но он не был зажжен. Окна закрывали тяжелые занавеси, спадавшие до самого пола и не позволявшие пленникам видеть дождливую унылость ночи.

Они просидели так, должно быть, несколько часов, когда наконец вернулись Эльза и Донован, который сразу же справился о том, как ведут себя пленники.

– А что, разве надо непременно держать нас связанными? – спросил Генри, после того, как охранники подтвердили, что все в порядке. – Мы же не преступники, а все-таки джентльмены.

Донован засмеялся.

– Я видел твоего сына «в деле», там, наверху, и эти парни тоже. Если он и джентльмен, то, согласись, весьма своеобразный.

– Кто бы жаловался. Посмотри на своих помощников.

Донован скрестил на груди руки.

– Но думаю, что долго вам мучиться не придется, скоро вас развяжут.

Что-то в его тоне не понравилось Инди. Насторожил и странный, шизофренический смешок, последовавший за этим. Кажется, он начал лучше понимать этого человека, и почему тот сотрудничает с фашистами. Ему уже было нетрудно представить себе Донована мирно беседующим с Гитлером о картинах, реликвиях, предметах старины, об их ценности и об их таинственной силе…

Инди нашел глазами Эльзу. Она стояла в стороне, в тени, но он заметил, что она смотрит на него. Ему показалось, что она выглядит печальной, осунувшейся, углубленной в себя, но, возможно, он просто принимал желаемое за действительное. Да и вообще, наплевать на нее! Она обманула его. Использовала его. Предала его. Она спала с его отцом.

Ничего удивительного, что на душе у нее погано.

Дверь распахнулась и Инди услышал голос полковника Фогеля:

– Доктор Шнайдер, вам депеша из Берлина. Срочно возвращайтесь – завтра в институте арийской культуры важное заседание.

– Ну и?

– Вас просят выступить. – Он откашлялся. – Будут присутствовать очень важные гости.

– Спасибо, господин полковник.

Она снова посмотрела на Инди, затем обратилась к Доновану:

– Я присоединюсь к вам в Искендеруне как только освобожусь.

Донован протянул ей дневник.

– Возьмите с собой. Без карты он нам все равно не нужен. Покажете его в Берлине, пусть знают, что мы не стоим на месте. А затем можете сдать в Музей Рейха – прекрасный сувенир.

Фогель подошел к Доновану и кивнул в сторону пленников.

– Разрешите расстрелять их. Тогда, по крайней мере, у нас не будет больше инцидентов вроде того, наверху.

– Нет, – быстро сказала Эльза. Затем добавила: – Если мы не сможем взять нужные страницы у Броди, они нам потребуются живыми.

Донован с минуту стоял в нерешительности. Он посмотрел на Инди, потом на Генри, словно те были любопытными, а возможно, и ценными экспонатами. Затем сказал Фогелю:

– Всегда слушайтесь доктора Шнайдер. Подождем. Вот получим сведения, тогда они ваши.

Полковник нахмурился, с ненавистью взглянул на Инди, затем коротко кивнул Доновану. Инди было ясно, что он считал разумным покончить с ними как можно скорее. По-видимому, желание отомстить за смерть своих товарищей занимало его значительно сильнее, чем святой Грааль.

– Пошли, – бросил Донован и прошел к камину. Он вошел в него и открыл потайную дверь. Фогель и охрана последовали за ним. Донован пропустил их вперед и обернулся к Эльзе.

– Вы идете?

– Мне надо еще кое-что уладить перед отъездом. Через несколько минут я буду готова.

Донован кивнул и улыбнулся Инди и его отцу словно хорошим знакомым или коллегам. Точно, псих, решил Инди.

Донован вышел.

Эльза повернулась к Инди. На ее лице было то самое нежное выражение, которое он видел в минуты их близости в Венеции.

Какого черта ей сейчас от меня надо?

Он отвел глаза.

– Инди, я Выдумала эту причину про страницы и Маркуса Броди, чтобы не дать полковнику убить вас.

Он поднял на нее глаза и усмехнулся.

– Да ну? Значит, он «плохой» фашист, а ты «хорошая».

– Перестань! И тебе и мне нужен Грааль, в этом все дело. Ради него я могу пойти на все, но ведь и ты такой же.

– Мне очень жаль, что вы так думаете, доктор Шнайдер. – Его голос был ровным и безжизненным.

Эльза провела рукой по его лицу, он резко отстранился. Она наклонилась и заговорила, нежно и волнующе. Он чувствовал на своей щеке ее дыхание, ее кожа все также немного пахла мылом и какими-то духами, которые будили воспоминания и сводили с ума.

– Я знаю, что ты злишься. Прости меня. Но я должна тебе сказать, я никогда не забуду, как нам было хорошо.

Генри, который не видел Эльзы, но слышал ее слова, ответил:

– Да, нам было очень хорошо. Спасибо.

Эльза сделала вид, что не слышит.

– Инди, пойми в каком я положении.

Инди хотелось плюнуть ей в лицо, но вместо этого он кивнул. Бог ее знает, вдруг она развяжет веревки и даст им шанс скрыться.

Она наклонилась и страстно поцеловала его, ее рука обхватила его шею…

– Доктор Шнайдер!

Эльза резко выпрямилась и повернулась к камину. Там, у потайной двери стоял Фогель.

– Да, господин полковник? – Она все еще не отошла от Инди.

– Машина ждет вас.

– Спасибо.

Она улыбнулась Инди и, отбросив с лица светлые пряди волос, произнесла.

– Вот так прощаются австрийцы.

Затем подошла к Фогелю.

– Я готова, – и выскользнула через дверь, в камине.

Полковник не ушел вместе с. ней. Четким солдатским шагом, как на параде, он промаршировал к Инди, на губах играла гадкая усмешка.

– А вот так прощаются немцы, доктор Джонс, – и, размахнувшись, он заехал кулаком Инди прямо в челюсть. Изо всей силы. Струя крови потекла у Инди изо рта, хлынула из носа. Фогель развернулся и вышел.

Инди быстро моргал, в надежде, что голова прояснится.

– Кажется, австрийское прощание мне больше понравилось, – пробормотал он себе под нос.

– Перестань болтать! – огрызнулся Генри. – Думать мешаешь.

– Думай на здоровье. Кстати, пока думаешь, помоги мне выпутаться из этих проклятых веревок. Нам надо добраться до Маркуса раньше, чем его сцапают фашисты.

– Ты же сказал, что у Маркуса два дня в запасе и что он успеет исчезнуть.

– Ты что, шутишь? Я все придумал. Это Маркус-то успеет исчезнуть? Да он один раз в собственном музее умудрился заблудиться.

Генри тихо выругался.

– Мало того, что у этого чудовища Фогеля руки чешутся нас убить, так теперь они еще и Маркуса убьют и святой Грааль захватят.

– Есть над чем подумать, – сказал Инди, пытаясь развязать веревки.

Отец принялся за дело со своей стороны, но чем больше они их дергали, тем сильнее те врезались в запястья.

Наконец они оставили попытки. Так было лучше – меньше ныли руки, но сидеть как две мумии и дожидаться конца – нет, надо что-то придумать.

Из носа и разбитой губы на подбородок И иди стекала кровь. Челюсть онемела, запястья распухли. И к тому же, как назло, зачесался нос.

И все же надо думать, думать, думать…

Скорее всего фашисты выставили у дверей охрану и около каминной потайной двери тоже. Но об этом потом. Сейчас главное – освободиться от веревок. Ведь есть же какой-то выход.

Молчание в комнате затянулось на века. Заснул отец, что ли? Нет, неожиданно Генри заерзал на стуле и закинул назад голову, стукнув Инди по затылку.

– Послушай, Малыш, а что случилось с тем крестом, за которым ты так долго охотился? – спросил он.

В течение долгих лет крест Коронадо был больным вопросом в отношениях отца и сына. Генри наотрез отказывался верить в историю, согласно которой его сын отнял крест у грабителей и принес его домой, после чего опять потерял его. Инди поклялся, что вернет крест, чего бы ему это ни стоило, но Генри воспринимал рассказ лишь как забавную выдумку, и когда хотел уколоть сына, то спрашивал, куда подевался крест Коронадо.

Обычно Инди в ответ кипятился и говорил, что он там же, где отцовский святой Грааль, но на этот раз он ответил.

– Я отдал его Маркусу перед отъездом из Нью-Йорка, чтобы он выставил его в своем музее. Я его вернул. – И добавил: – Как сказал, так и сделал.

Генри с минуту помолчал. Когда он вновь заговорил, в его голосе слышались примирительные нотки:

– Маркус очень интересовался крестом. Представляю, как он обрадовался, когда ты его принес. Но сейчас… сейчас, если Донован его поймает, он даже не сможет посмотреть, как крест будет смотреться в экспозиции.

– Боюсь, это самая незначительная неприятность из тех., которые его ожидают.

И нас тоже. Он уже хотел было рассказать отцу о своей догадке относительно роли Донована в истории с крестом, но решил подождать. Сейчас есть другие заботы.

* * *

Донован и полковник Фогель стояли в подземном гараже, который находился недалеко от подвальных складских помещений, в самой глубине скалы, на которой возвышался Брунвальдский замок. Они проводили Эльзу, за которой прислали служебный автомобиль. Еще один дожидался Донована, который уже собирался залезть на заднее сиденье, как вдруг остановился и сказал Фогелю: – Броди мы, конечно, найдем, не сомневаюсь. Можете кончать с этими двумя.

Глава четырнадцатая
ПЫЛАЮЩИЕ СТРАСТИ

Инди вздрогнул – неожиданно он понял, как они могут освободиться от веревок.

Черт! Ведь все это время разгадка была под самым носом.

Несчастный тупица. Если бы не связанные руки, надавал бы себе тумаков.

– Папа, ты сможешь достать до кармана моей куртки?

Генри встрепенулся.

– Зачем?

– Сможешь или нет?

– Хорошо, хорошо.

Инди весь изогнулся, стараясь приблизить правое бедро как можно ближе к отцу. Через пару минут Генри удалось дотянуться до кармана, пальцы скользнули внутрь.

– И что я там должен найти?

– Мой талисман.

– Это зажигалка, что ли?

Инди не ответил, ожидая, что отец сам догадается.

– Достал. Послушай, Малыш, а ты молодец!

Инди сгорал от нетерпения.

– А теперь попытайся пережечь веревки. Сможешь? Генри довольно долго возился с зажигалкой, стараясь снять колпачок. Инди произнес взволнованно:

– Папа, только прошу тебя, не урони, пожалуйста.

– Спокойствие, Малыш. Кстати, откуда у тебя зажигалка, ты же не куришь?

– Это Эльзина. Я забыл вернуть ей, когда мы вернулись из катакомб.

Наконец зажигалка открылась. Большим пальцем

Генри надавил на колесико, блеснула искра, но огонь не вспыхнул.

– Проклятая штуковина, – проворчал он. – Наверно, ее надо перезарядить.

Этого только не хватало!

– Ну давай, зажигайся! – Генри тряхнул зажигалку и снова щелкнул колесиком. – Кажется, получилось.

В ту же секунду Инди почувствовал, как пламя лизнуло его пальцы.

– Папа, – взмолился он. – Я же просил жечь веревки, а не мои руки.

Несколько минут Генри старательно пережигал веревки. Комната наполнилась удушливым смрадом, в горле у них запершило. Спина Инди затекла от сидения в неудобной позе, но* стиснув зубы, он старался не шевелиться.

Вдруг Генри выругался.

– Что случилось? – спросил Инди.

– Я ее уронил.

Инди выгнулся, рискуя свернуть себе шею, но увидеть, куда упала зажигалка, так и не смог. Он понял: чтобы достать ее, придется перевернуть на бок стулья, к которым они привязаны, и каким-то образом попытаться подползти к зажигалке. Он объяснил это отцу.

– Ну что, попробуем?

Ответу не было.

– Папа!

– Малыш, мне надо тебе кое-что сказать, – произнес отец извиняющимся тоном.

– Брось, папа, – ответил Инди, решив, что у отца приступ сентиментальности. – Сейчас не время. Вот выберемся отсюда… – Инди втянул в себя воздух. – Послушай, а что это горит?

– Об этом я и хотел тебе сказать. Видишь ли, здесь у нас пожар.

– Что? – С трудом повернувшись, Инди увидел, что ковер на полу позади него объят пламенем. – Ладно, надо как-то выбираться отсюда. Ты можешь понемногу двигаться на своем стуле? Делай как я.

Стулья заскрипели по полу. Пару раз чуть не перевернувшись, они все же сумели отползти от пылающего ковра.

– Направляемся к камину! – скомандовал Инди.

Подпрыгивая и перекатываясь с одной ножки на другу, они медленно продвигались к единственному безопасному месту в комнате. За ними по пятам бежали языки пламени, пожирая все на своем пути.

Забраться в камин, будучи привязанным к стулу – не простая задача. Чтобы проделать это, Инди изо всех сил оттолкнулся ногами от пола, случайно задев какой-то рычаг. Неожиданно пол под ними начал двигаться, словно вращающаяся сцена в театре. Стена повернулась, и в мгновение ока они оказались в соседней комнате. Так вот в чем секрет потайной двери!

Они огляделись. Спиной к ним за приборной доской с различными выключателями, дисками и счетчиками сидели четыре радиста в наушниках. Углубленные в работу, они сначала не заметили непрошенных гостей.

– Из огня да в полымя, – прошептал Генри, однако недостаточно тихо: один из радистов обернулся и вздрогнул, увидев в комнате двух связанных незнакомцев.

– Что же делать, Инди? – простонал Генри. – Придумай что-нибудь.

Инди лихорадочно рыскал глазами по сторонам, ища рычаг, который помог бы им вернуться обратно. Тем временем радист уже встал со стула и окликнул коллег. Наконец Инди заметил рычаг – тот был прямо перед ним, но расположен так высоко, что ногой не достать. Ну что же, остается только одно…

– Оттолкнись ногами! Сильней! – крикнул он и, резко наклонившись вперед, изо всей силы стукнул по рычагу головой. Пол повернулся, и как раз вовремя – радист вытащил пистолет и сделал несколько выстрелов.

Пули попали в закрытую дверь.

Инди и Генри вновь оказались в охваченной огнем комнате. Горело все: и ковер, и занавеси, и мебель, столбы пламени поднимались до потолка. В воздухе носились жирные хлопья сажи, которые разъедали глаза и не давали дышать.

Наверно, лучше вернуться, – прокричал Генри, с трудом перекрывая рев разбушевавшейся огненной стихии.

Инди не ответил. Он был занят тем, что пытался разорвать обгоревшие веревки на руках, и наконец ему это удалось. Не мешкая, он вскочил со стула, бросился к отцу и развязал его. Затем торопливо огляделся. Внутри дымохода над камином он заметил решетку. В это время потайная дверь снова начала вращаться.

– Быстрей, сюда! – крикнул он отцу, потом встал на стул, и, ухватившись за решетку, с трудом протиснулся в дымоход. Уперевшись ногами в одну стенку, а спиной в другую, он наклонился вниз и, схватив отца за руку, втащил его внутрь как раз за секунду до того, как четыре радиста ввалились в пылающую комнату.

С пистолетом наготове они бросились к стульям и с удивлением увидели, что пленников нет. Быстро посовещавшись, двое из них вернулись через потайной ход в соседнюю комнату, а оставшиеся двое, прикрыв глаза рукой, попытались обследовать дальний, объятый пламенем конец комнаты.

Инди понимал, что долго им с отцом в трубе не высидеть, и не только потому, что это было очень неудобно. Главное – вверх по дымоходу поднимался обжигающий поток горячего воздуха, выносить который становилось все труднее. Дождавшись, когда двое радистов вернулись из соседнего помещения и отошли от потайной двери, Инди, а следом и отец, спрыгнули вниз и сразу же нажали на рычаг. Камин уже начал поворачиваться, когда дверь в горящую комнату отворилась, и Инди увидел удивленное лицо полковника Фогеля. Стена пламени встретила его на пороге, полковник в ужасе попятился, быстро захлопнув дверь.

– Стоять! – завопил один из радистов, увидев, что пленники сейчас исчезнут,

– Нам от них не отвязаться, – заметил Генри. – Они повернут камин и…

– Знаю, знаю.

Инди быстро разбил об пол деревянный стул и отломил от него ножку. Стена уже дрогнула и начала поворачиваться, когда он, подбежав к механизму, с силой засунул внутрь отломанную деревяшку, застопорив движение. Радисты оказались в ловушке.

Генри с ужасом смотрел на дверь, из-за которой доносились душераздирающие крики. Инди понимал, что тот чувствует, но выбора не было. Такова жизнь: если не убьешь ты, убьют тебя.

Инди отвернулся и принялся осматривать комнату. Чутье подсказывало ему, что где-то здесь должна быть еще одна потайная дверь или, возможно, окно —' в общем, какой-то выход. Он провел ладонью по стенам, затем постучал по ним, проверяя, нет ли где пустоты.

– Так ты ничего не найдешь, – заявил Генри. – Надо посидеть и подумать.

– Посидеть? – Глаза у Инди полезли на лоб. – Ты в своем уме?

– Не паникуй. Я уже давно заметил, если я сяду и спокойно подумаю, решение приходит как бы само собой.

И Генри плюхнулся на диван. К его удивлению, диван под ним качнулся и, наклонившись, начал медленно сползать в образовавшееся в полу отверстие.

«Неужели отец нашел выход?» – с надежной подумал Инди. Он прыгнул на диван, который проскользил вниз несколько сот футов и остановился. Они очутились в огромной пещере, где фашисты устроили свой склад. Пещера открывалась на канал, рядом была пристань.

Они добежали до груды ящиков и спрятались там.

– Мы, должно быть, у подножья горы, под замком, – прошептал Генри.

Инди не слушал. Он не сводил глаз с лодок, катеров и баркасов, стоящих у причала.

Они подождали, пока мимо промарширует немецкий патруль, а затем бросились к одной из лодок. Заметив, что на пристани появился Фогель, Инди запустил мотор, который тут же оглушительно взревел. Полковник остановился и поглядел в их сторону. Однако увидеть их он не мог, так как они уже выскочили из лодки и снова затаились среди ящиков. Фогель, решив, что они уже отчалили, бросился, прихватив с собой несколько солдат, к ближайшему катеру и помчался в погоню. Долго же им придется нас искать, подумал Инди, который в это время уже оседлал оставленный кем-то из фашистов мотоцикл. Его отец забрался в коляску, и они понеслись вдоль пристани.

– Только не уверяй меня, – прокричал Генри, – что это был самый обычный день твоей жизни.

– Бывали и похуже, – ответил Инди, нажимая на акселератор.

Надо как можно скорее выбраться из пещеры и подальше от канала, где шныряют фашистские катера.

Впереди блеснул свет. Однако надежда тут же сменилась тревогой: дорога здесь подходила вплотную к воде. Он услышал треск пулемета – фашисты на катере не дремали.

– Пригнись! – крикнул он отцу, тот без звука подчинился.

Инди наклонился к самому рулю мотоцикла, и через секунду они выскочили из пещеры на солнечный свет. Дорога круто свернула в сторону от канала. В сторону от неминуемой гибели, подумал Инди. Он взглянул на Генри, который осторожно высунул голову из коляски.

– Начинается новый день, папа.

Мотоцикл приближался к развилке. Указатель сообщал: Будапешт – направо, Берлин – налево. Инди притормозил и свернул направо.

– Постой! – завопил Генри. – Остановись!

– Что случилось? – Инди затормозил и поглядел на отца.

Генри продолжал махать рукой, чтобы он остановился. Инди съехал с дороги и завел мотоцикл в кусты, подальше от любопытных глаз. Спрыгнув на землю, он потянулся и снова спросил:

– Что случилось? Зачем мы остановились?

– Поворачивай. Мы едем в Берлин.

Указав направо, Инди возразил:

– Но Броди там, папа.

– А мой дневник здесь, – Генри ткнул пальцем налево.

– Нам он больше не нужен.

– Ошибаешься. Ты не все нужные страницы вырвал, Малыш. – Он с вызовом посмотрел на Инди.

– Хорошо. Послушаем, что же там осталось.

– Человек, который найдет святой Грааль, столкнется с тремя смертельными опасностями.

– Ты хочешь сказать, там полно ловушек?

– Восемь лет назад в одной из книг, в «Хронике святого Ансельма», я обнаружил ключ к тайнам этих ловушек.

– И ты, что же, не помнишь, что там было написано?

– Зачем мне было что-то запоминать, если я все записал в дневник?

Инди услышал шум и выглянул на дорогу. Мимо, в направлении Будапешта, пронеслись два немецких мотоцикла.

– Все гестапо и половина вермахта заняты нашими поисками, а ты хочешь сам полезть в их логово.

– Меня волнует только святой Грааль.

– А как же Маркус?

– Маркус меня поймет, в этом я не сомневаюсь.

Инди хмыкнул. Эту песню он слышал уже раз сто – в зубах навязло.

– Эх вы, теоретики. Вами движет одно тщеславие.

Щеку Инди обожгла пощечина. Удар был несильный, но Инди обомлел. Он же пошутил, а отец обиделся. Дотронувшись до щеки, он хмуро посмотрел на Генри.

– Не кощунствуй, – отрезал тот. – Ты же читал «Парсифаля», неужели все забыл? А Рихард Вагнер и

Вольфрам фон Эшенбах, они что, ничему тебя не научили? В руках рыцаря сэра Парсифаля святой Грааль – священный талисман, источник благодати. Но в руках злобного Клингсора – это орудие черной магии, источник зла.

С презрением глядя на сына, он покачал головой:

– Поиски чаши – это не археология. Это крестовый поход против зла. Если Грааль заставят служить фашизму, темные силы сметут жизнь с лица земли. Ты хоть понимаешь это?