Текст книги "Бег по спирали. Часть 1."
Автор книги: Рина Зелиева
Жанр:
Прочие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Вызывающая жестокость его взгляда унижала ее.
– Ты не прав, – прошелестела девушка. Голос ей изменил. До ее сознания начало доходить, что препирательства с ним ни к чему не приведут. – Я бесценна.
– Да ну? – вполне искренно и презрительно удивился Мирэк. – Цена тебе – штука баксов за ночь.
– Капец, – выдохнула после небольшой паузы Ита. – Виталик в месяц меньше зарабатывает. А я – за одну только ночь... да он лопнет от злости.
Еще пауза. Дарнов, похоже, растерялся, не зная, как реагировать на такие выкладки.
– Уже лопнул, – наконец, он нашел достойный ответ. – Мои ребята ездили проведать твоих близких. Виталик, когда узнал, что ты бросила институт, связалась с бандитами и решила зарабатывать на жизнь своим телом, сказал, что подает на развод.
– Неправда, – завопила Маритта, на мгновение онемевшая от негодования, – он не мог в такое поверить. Он будет искать меня. И мама, и папа...
– Не будут, – устав от спора, Мирэк плюхнулся в одно из кресел, стоявших возле небольшого квадратного столика, накрытого на двоих. – Шторм ему обещал доказательства привезти.
Мужчина вынул из кармана джинсов телефон и, поймав девушку в объектив камеры, щелкнул ее во всей красе: кричащем красном провокaционно– коротком платье, едва прикрывавшем тело, ярко накрашенную, в броской дешевой бижутерии.
– А отец твой после таких новостей в больницу с инфарктом слег, мамка твоя там днями и ночами с ним сидит. Не до тебя ей сейчас.
Он небрежно бросил телефон на стол. Дальнейшая дискуссия была бессмысленна. Взял бутылку дорогого коньяка, стоявшую на столе вкупе с фруктами, шоколадом и легкими закусками, и разлил спиртное по бокалам.
– Садись. Давай выпьем за твою свободу, – он широко, но цинично улыбнулся пребывающей в ступоре девушке, во взгляде которой читалась неподдельная боль.
Маритта на негнущихся ногах, на автомате, следуя указаниям подошла ко второму креслу и упала в него. Ей, как будто, тараном в грудь шарахнули. Стеклянными глазами она уставилась на свой бокал, который к ней пододвинул Дарн, чувствуя как дрожит нижняя губа. Затем взгляд ее упал на массивную вазу, стоящую на столе, в которой находилось явно более десятка крупных алых роз. Тут ее мозг, словно, прострелило. И он лихорадочно заработал. Она объявила ему войну, в которой проигравших не будет. Им двоим вообще не место на этой планете.
– Ну, что ж. Давай выпьем, – ровным тоном, не выдающим не единой эмоции, ответила она.
"Убью гада", – кричало все внутри. Потянувшись к своей порции коньяка, она, как бы ненароком, уронила телефон Дарнова.
– Упс, – виновато пробормотала девушка. – Надеюсь, он не очень дорогой?
Дождавшись, когда выругавшийся в сласть Мирэк нагнется за ним, Ита метнулась за вожделенным предметом и с силой опустила его на голову не успевшего еще подняться мужчины. Странно, но ваза с имитацией под мрамор даже не разбилась. Только кровавые лепестки разлетелись по ковру. Мужчина лежал в луже воды, осыпанный ими, и не подавал признаков жизни.
– А это нам еще пригодиться, – заметила девушка, поднимая телефон, который чудесным образом избежал намокания: он при падении его владельца отлетел далеко в сторону.
Она выпрямилась во весь рост и только теперь обратила внимание на свое отражение в одном из зеркал, которыми тут и там изобиловала спальня.
– Н-да, – прошептала она. – В таком виде далеко не убежишь. Я же сама, как фонарик.
Одним движением расстегнув молнию спереди, она сняла платье. С трудом стащив джемпер и брюки с бесчувственного тела, не обращая внимания на фактурно вылепленное фигуру своего врага, Ита облачилась в них, затянула, как смогла ремень, засучила рукава и штанины. И едва удержалась от того, чтобы не пнуть это самое тело. Кроссовки были безнадежно велики. Каблуки беспощадно стучали. От обуви пришлось совсем отказаться. Нужно было торопиться. Неизвестно же, насколько крепок этот противный злобный мужик. Вдруг, он прямо сейчас вздумает прийти в себя, и ей хана настанет. На всякий случай, Рита опять вооружилась вазой и задумалась.
Медленно она подошла к окну. Недалеко от него в кустах стоял ровер. Марита поставила вазу на подоконник и обшарила карманы. Ключи от машины. Они должны быть где-то тут. Нашла. Она выставила сетку окна и нырнула в ночь...
Глава 8.
Ита неслышно покралась к машине, прячась за кустами и стараясь держаться в тени. Кликнув брелком сигнализации, она забралась на водительское сиденье.
– Черт¸ черт, черт, – причитала девушка, – ну, почему это происходит именно со мной? Наверно, потому что Виталик прав: и я, действительно, ненормальная. Даже мама говорит: "Вечно у тебя все – никак у людей". Ох, если бы вы знали, милые мои, как мне сейчас страшно. Меня сейчас даже собственное бесстрашие пугает...
Она подогнала сидение под свой рост и мысленно поблагодарила мужа, который еще до свадьбы научил ее водить машину, а также тех умных людей, которые придумали тонировать лобовые стекла. Охранники без задней мысли открыли ей ворота, и Ита благополучно выехала с территории частного владения, огромным усилием воли заставляя себя не психовать и не давить сильно на газ. Но как только она пересекла границу котеджного поселка, девушка втопила педаль до упора, желая оказаться как можно дальше от этого жуткого места.
Пролетев несколько километров по трассе, Маритта почувствовала, как стальные тиски ужаса постепенно отпускают ее, и включается мышление. А оно ей твердило, что прав у нее нет, документов на машину тоже. И не дай Бог ее остановят гаишники за превышение скорости. Вот тогда ее везение и закончится, и она опять вляпается по полной программе.
Сбавив скорость до предельно допустимой, Рита вскоре заметила в стороне дорожку, сворачивающую в лес, которую она сгоряча пролетела. Она решила, что нужно остановиться и как следует подумать, поэтому развернулась и, съехав с шоссе, притаилась за кустами. Заглушив мотор, девушка откинулась на сиденье и прикрыла глаза.
"Мне конец", – промелькнула светлая мысль. – "Второго удара по башке Дарн мне не простит. Пришибет сразу, как только поймает. Еще неизвестно, как черепно-мозговые травмы отразятся на его нестабильной психике. Может, окончательно крышак съедет. Футы, нуты, пальцы гнуты. Мы круты, но долбануты..."
– Ну, что же мне делать? – застонала она.
Было очевидно одно: без посторонней помощи тут не обойтись. Куда ей одной тягаться с группой вооруженных отморозков, для которых человека убить все равно, что комара прихлопнуть. Как не хотелось Ите впутывать в эту дурно пахнущую историю, в которую она вляпалась по собственной глупости, своих близких, но у кого, как не у них просить помощи?
На соседнем сидении запиликал телефон Дарнова, который девушка прихватила с собой.
– Нет, Шторм. Говорить я с тобой не буду, – вынесла вердикт этим домогательствам Маритта. – Мне твоего дружка уже хватило. С меня пока хватит, – и снова вернулась к своим мыслям.
Маме звонить не стоило. Она никак не сможет поддержать. А вдруг у нее тоже сердце прихватит? Рита попыталась вспомнить номер мужа. Наконец, с энной попытки у нее получилось дозвониться.
– Кто это? – услышала она в трубке такой знакомый и родной голос.
– Виталик, – радостно воскликнула девушка, – это я, Ита. Как хорошо, что ты ответил. Ты не представляешь, что тут со мной произошло...
– Я в курсе, – грозным рыком оборвал ее муж. – И будь милосердна, избавь меня от подробностей. Я вот только одного не понимаю: как у тебя еще хватает наглости мне звонить? Совесть совсем растеряла?
– Виталик, – пораженно забормотала девушка. – Кому ты поверил? Все же совсем не так. Выслушай меня, пожалуйста. Ты должен...
– Все, хватит, – опять прервал ее Виталий. – Ты мне и так больше года мозги парила. Ты знаешь, я даже не удивлен. Все, что с тобой произошло: закономерно. В этом вся ты. И сделай последнее одолжение: не звони мне больше. Ничего я тебе не должен. Все. Твои вещи отнесу к родителям.
В трубке раздались гудки. Девушку как обухом по голове шарахнули. "Что они ему наговорили? Чем запугали?" – всхлипывала она, снова и снова нажимая на вызов. Обжигающие слезы рекой катились по ее щекам и капали с подбородка, но Ита их не замечала. Постепенно она осознала, что все бесполезно. Муж больше не ответит ей. Он не станет с ней разговаривать. Он не поможет. Подобное предательство совершенно выбило ее из колеи. Тоска сжала сердце девушки. Она почувствовала себя такой беззащитной и одинокой. Ита сидела и смотрела на занимающуюся зарю, окрашивающую алым верхушки деревьев.
Оставался только один вариант: обратиться к блюстителям закона. Тут ею двигали не мстительность и обидчивость, а обостренное чувство справедливости. Ну, не справедливо же: погибать молодой. А главное: за что и почему?
Дальше Рита терялась в догадках. Проститутки говорили, что Дарн везде связи наладил. Вполне вероятно, что и там тоже. И сдадут они ее ему в упаковочке, перевязанной розовым бантиком. Нет, тут нужна какая-то страховка. Гарантия, что ее не сдадут. Но какая? От этих невеселых дум начинала болеть голова. Сказывались бессонная ночь, бокал спиртного и пустой желудок, приросший, как казалось, к позвоночнику.
А время шло и играло против нее. Нужно было на что-то решаться. "Как жаль, что у меня нет близкого друга, который смог бы хоть чем-то помочь. Оказалось, что у меня вообще нет никого близкого, кто смог бы выручить меня из беды", – с тоской думала Маритта. – "Так. Стоп. Твой лучший друг, как известно, враг твоего врага". Она стала судорожно перелистывать телефонную книгу: "Должен же где-то у него быть телефон Ясурова. Ну, хотя бы для того, чтобы переодически переругиваться", – осенило ее.
На вызов ответили сразу.
– Привет, Дарн. Давненько не базарили Что у тебя? – услышала она довольно молодой мужской голос.
– Это не Дарн, – пискнула она в ответ. – Меня Ита зовут. Прошу вас, только не отключайтесь. Выслушайте меня. Я уверена: то, что я скажу вас очень заинтересует.
– А тебя не волнует, уверен ли в этом я? – насмешливо протянул ее собеседник. – Откуда ты вообще взялась: резвая такая? И как у тебя оказался телефон Дарнова?
– Сейчас объясню. Только слушайте. Я быстро, – и девушка принялась торопливо рассказывать о том, что с ней произошло, стараясь изложить историю кратко, четко и по существу вопроса, боясь, как бы Ясур не прервал связь.
Когда она закончила рассказ тем, как огрела Мирека по голове, оделась в его одежду и угнала его автомобиль, то услышала смех в телефонной трубке. Она подождала, когда Ясуров успокоиться и продолжила:
– Я собираюсь заявить на него в ментовку, но должна быть уверена, что там у него нет своих людей. Короче, мне нужна ваша поддержка. Вы же будете рады обеспечить Дарну неприятности?
– Ну, допустим, – ей ответили после продолжительной паузы, во время которой девушка несколько раз успела помолиться. – А где гарантии, что ты не застремаешься и не дашь задний ход?
– У меня нет другого выхода, – всхлипнула Маритта. – Как там говорят? Отступать больше некуда. Позади Москва.
– Хорошо. Считай – уболтала, – Ясур назвал ей адрес отдела, в который нужно было обратиться, и фамилию следователя, которого нужно будет спросить. – Поезжай туда. Я скоро буду. В любом случае: следак – свой человек. Он будет предупрежден.
Глава 9.
Маритта подъехала к названному Ясуровым милицейскому участку. Она всю дорогу мысленно крестилась, проезжая мимо постовых, но они странным образом игнорировали автомобиль Дарнова. «Наверно, прикормлены», – сделала вывод девушка. Буквально ворвавшись в вестибюль, она нервно захлопала ладошками по стеклу поста охраны. У дежурного округлились глаза. И было от чего: к себе настойчиво требовала внимания ярко накрашенная особа с идеально уложенными в высокую вечернюю прическу волосами, в бусах из крупных красных стекляшек и в комплекте к ним – серьгах, свисавших с ее ушей гроздьями. Однако, совершенно утонувшая в мужской одежде, которая была ей сильно не по размеру. Завладев вниманием мужчины, Ита пронзительно завопила:
– Позовите мне срочно следователя Холмова Василь Василича. Он должен меня ждать, – ей очень хотелось поскорее укрыться за стенами учреждения, символизирующего собой закон и защиту простых граждан, исправно платящих налоги государству.
Дежурный медленно, не спуская изумленного взгляда с девушки, словно будучи под гипнозом, снял трубку с телефонного аппарата.
– Василь Василич, – неуверенно промямлил он, – тут к вам девушка какая-то пришла. Говорит, что вы ее ждете.
Выслушав ответ, он положил трубку и кивнул на ряд стульев у стены:
– Присаживайся. Он сейчас спуститься.
Но Ита стала нервозно мерить шагами коридор перед отгороженным стеклом закутком, заламывая руки и не на шаг не меняя маршрута.
– Тебя зовут Ита? – через несколько минут услышала она мужской голос, раздавшийся с лестницы, ведущей на верх, и быстро-быстро закивала головой, как китайский болванчик.
– Меня зовут Василий Васильевич. Пошли за мной, – позвал ее следователь и стал подниматься на второй этаж.
Рита с готовностью потрусила за ним, придерживая угрожавшие свалиться штаны.
На вид этому худощавому мужчине было лет сорок. В его бывших некогда черных волосах обосновалась значительная седина. Темно-серые глаза, под которыми залегли глубокие тени, смотрели устало, но с интересом. Пытливый, колючий взгляд.
– Заходи сюда, – он открыл дверь кабинета. – Посиди пока тут. Отдохни. Тебя позовут.
Девушка шлепнулась на неудобный, оббитый зеленым дерматином, диванчик у стены. Только теперь она ощутила, как начало постепенно отпускать сильное напряжение последних часов, когда она сто раз готовилась умереть, тысячу раз быть жестоко изнасилованной или же на долгое время остаться в притоне, превратившись в конце концов в безвольное загнанное животное. Чувствуя разбитость во всем теле, Ита прилегла, положив голову на сгиб локтя. И тотчас выпала в сон.
Проснулась она от того, что кто-то тряс ее за плечо. Она открыла глаза и часто заморгала. Бьющий из окна солнечный свет слепил.
– Вставай, пойдем за мной, – распорядился молодой паренек в форме.
Он проводил ее в другой кабинет за единственным столом в котором сидел Холмов. Он выглядел еще более измученным. Похоже, сон был ему также сильно необходим, как и ей еще недавно. Проспав несколько часов, Маритта несколько воспряла духом. Следователь указал ей на стул напротив себя:
– Садись. Марк обрисовал мне в общих чертах историю, в которой ты оказалась, – начал он. – Твоя задача – изложить ее на бумаге. – Он пододвинул к ней листы и ручку. – Пиши.
Прошло минут пятнадцать-двадцать. Рита старательно скрипела мозгами и ручкой. Следователь не спускал с нее внимательного изучающего взгляда, затем поднялся.
– Кофе будешь?
– Ага.
От этого магического слова рот у Иты наполнился слюной, а глаза радостно заблестели. Желудку, она это предчувствовала, скоро надоест выдвигать свои требования, и он просто ссохнется за ненадобностью.
Мужчина включил чайник, достал чашки, банку с кофе, сахар, печенье и вернулся на свое место.
– Я все, – Маритта пододвинула к нему листки бумаги.
– Быстро ты, – удивился Холмов и погрузился в изучение ее писанины.
– Так. Изложено грамотно, понятно, – установил он, закончив чтение, – только вот в начале надо подписать: "Я, фамилия, имя, отчество, год рождения, проживающая по адресу...", и далее по тексту. Давай, допиши сверху. А как, кстати, твое имя полностью?
– Маритта Валерьевна Дарнова, – прозвучало от двери, которая в это время открылась и пропускала в кабинет Дарна в сопровождении Шторма, мужика в байкерской куртке и невысокого крепыша, которых девушка видела раньше в деревне.
Рита дернулась и заледенела. Ручка выпала из ее онемевших пальцев. "Все: я – труп", – в голове других мыслей не было. Она умоляюще посмотрела на Василь Василича. Если бы не его присутствие, она бы уже умерла только со страху. Тот перевел вопросительный взгляд с Ратэка на девушку.
– Дарнова?
– Лапицкая, – пискнула та, широко распахнув глаза, силясь понять, что происходит.
Следователь, видимо, желал того же, но тут зазвонил телефон. Холмов снял трубку. Он довольно усмехнулся, слушая то, о чем ему повествовали.
– Труп Свистунова нашли, – отключившись, довольным тоном сообщил он всем присутствующим. – Все, Дарн. Тебе конец. Доигрался.
– Тебе еще надо доказать, что это я его убил, – равнодушно, не выказывая никакого беспокойства, ответил Ратэк, присаживаясь к столу рядом с девушкой. – Свистун много кому задолжал. Стукач и тварь продажная. Этим он на жизнь зарабатывал. Из города в город скакал, думал не засветится. Но земля, как известно, слухами полнится. Зуб на него много кто имел. А кого он сильно припер – везде достанут. Не так? Почему же именно я?
– Вот, – Холмов быстро подтянул бумажки к себе, – показания этой девушки надолго упрячут тебя за решетку. Мои ребятки еще с Колобком пообщаются, гаишников на базар разведут. Тут дело – верняк. Не отвертишься.
– У моей жены, когда она выпьет лишку, башню сносит капитально, – демонстрируя колоссальное терпение, принялся объяснять Дарн. – Ну, машину я ей не купил: ту, которую она захотела. Поссорились. Она в отместку напилась и решила напакостить. Наслушалась чьих-то сплетен – и к вам. Я сам с ней разберусь. Дело семейное. Знаете такую поговорку: "Милые бранятся – только тешатся".
– Ты мне не муж, – заорала, как резанная, Маритта, немного отойдя от потрясения.
– Ну, что ты, милая, – тоном, которым обычно говорят с капризными детьми или с душевнобольными, начал уговаривать ее Ратэк, – куплю я тебе тачку, какую захочешь. Хватит комедию ломать. Давай дома поговорим.
У Маритты глаза стали совсем круглыми.
– Жена, – в это время пришел в себя Холмов. Опустился на стул и зашелся хриплым смехом, – ну и насмешил, Дарнов, – выдавил он, давясь хохотом, – да кто тебе поверит?
– А почему ты думаешь, она одета в мою одежду? – не обращая внимания на его реакцию, спросил Дарн. Его губы изогнулись в сдержанной улыбке, – мы в спальне ругались после бурной ночи: ее шмотки немного попортились. А ближе к утру она счет выставила. А потом ее понесло. Схватила, что под руку попалось. Еще машину мою забрала.
В этот момент Рита переводила взгляд с одного на другого. Шок оказался настолько сильным, что она, как оказалось, забыла все слова. У нее, вдобавок, сдавило горло так, что не возможно было выдавить ни звука. Она вспомнила, что забыла второпях описать в своих показаниях подробности своего последнего побега. Маритта прикрыла глаза, чувствуя, как на висках выступил холодный пот.
Тем временем Ратэк вынул из своего бумажника документы и швырнул их на стол следователю:
– Вот ее паспорт и наше свидетельство о браке. Какие тебе еще нужны доказательства? Хочешь – можешь поговорить с ее бывшем мужем. Он тебе расскажет, как она от него ко мне сбежала. Он, видите ли, не в состоянии был ее достойно обеспечивать. Вот его номер телефона, – Дарн чиркнул что-то на бумажке, вырванной из блокнота. – Пойми меня правильно: не то, чтобы мне на эту красотку денег было жалко. Просто не хотелось потакать ее капризам. А ты, – тут он усмехнулся, – всегда можешь сделать вид, что тебя разыграли.
Холмов молчал. Его глаза сузились. После продолжительной паузы, в течение которой Ита десять раз умерла и девять раз воскресла, он хмыкнул:
– Хорошо: будем считать, что я тебе поверил.
Дарн тоже хмыкнул: "А что тебе остается?"
– Только учти, – продолжил Василь Василич, – если девочка вдруг пропадет или с ней что-нибудь случиться (несчастный случай, например): на тебе будут висеть уже два трупа, – Маритта громко икнула, а следователь продолжил, – ее показания останутся у меня. От них несложно будет провести параллель сразу к обоим жмурикам. Думаю, ты понимаешь, о чем я? Это все будет достаточным основанием, чтобы прокурор подписал ордер на твой арест. А когда ты окажешься на нарах, то Колобок и все твои прихлебатели соловьями петь станут. Это я тебе обещаю. Они тебе на пожизненный напоют...
– Да не гони ты, Василич,– оборвал насмешливо, но сурово, с отчетливыми нотками угрозы его гневную тираду нахмурившийся Дарнов. В его скользнувшей улыбке сквозило превосходство. – Зачем мне ее убивать? Она мне нравится. А ордер пусть тебе приснится. Пошли, – это он бросил бледной, как снег, Ите, которая уже выглядела похожей на труп.
Он поднялся и сдернул ее со стула. Едва не упав и не прочертив носом по полу, Маритта пришла в себя и попыталась освободить руку из его сильной большой ладони. Но тщетно.
– НЕТ, – завизжала она, – не отдавайте меня ему, – но Мирэк уже волок ее на выход.
Последнее, что она успела выхватить взглядом: космическую стужу в глазах следователя и свой смертный приговор.
Глава 10.
– Давай ключи, – рыкнул Дарн, как только они вышли на улицу.
После того, как она вернула ему брелок с ключами, он зашвырнул девушку на заднее сидение своего автомобиля так, что она еле успела пригнуть голову, чтобы не встретиться лбом с его крышей. Сам он сел за руль, рядом с ней разместился Шторм. Крепыш и Лысый поехали в другой машине.
Ехали в полнейшем молчании. Маритта безуспешно пыталась родить в своем мозгу хоть одну идею, как избежать столь неприятного, хитростью навязанного ей общества. И еще над тем, сколько же может выдержать психика обычного человека, чтобы не сойти с ума и не сломаться. Автомобиль выехал за город и набирал скорость. Тоха не выдержал первым.
– Слышь, ты, овца тупорылая, у тебя мозгов вообще нету что ли? – загремел он.
От этого злобного рева девушка вся съежилась и вжалась в дверцу машины, отодвинувшись от него как можно дальше и испуганно моргая.
– Ты, хотя бы, понимаешь, – кипятился Шторм, – что они теперь всеми силами и способами будут стараться убрать тебя, чтобы Мирэка подставить? Да за тобой уже охота началась!
– Ик.., – только и смогла ответить Ита.
– Я ее сам быстрей урою, – прорычал Дарн.
– Помог бы тебе с превеликим удовольствием, – хищно пыхтел Тоха, – но думаю, ты и сам бы неплохо справился. Только вот теперь беречь ее придется, как экспонат музейный. Ну, ничего. Я умею ждать.
– Ик, ик..., – Маритта прикрыла рот ладошкой.
– Ну, насчет беречь, – Мирэк оглянулся на девушку, одарив ее свирепым взглядом, – это ты загнул.
Шторм некоторое время настороженно смотрел ему в затылок и покачал головой.
– Ик, ик, ик.., – не сдавалась девушка.
– Да хватит уже, – рявкнул на нее Тоха.
Свернув с шоссе на проселочную дорогу, машина запрыгала по ухабам. Въехав в небольшую деревеньку, она остановилась у двухэтажного бревенчатого дома где-то посередине нее. Дом с покатой красной крышей, полукруглым балконом, манса́рдой, широким крыльцом и обширной верандой выглядел даже гостеприимно. Большая территория вокруг дома была огорожена двухметровым забором из толстых железных прутьев с каменными столбами. Ворота бесшумно распахнулись, и автомобиль заехал на двор. Дарн выскочил из него и быстрым шагом обогнув, вытащил девушку наружу. Пока он волок ее в сторону небольшой квадратной постройки, сложенной из крупных бревен, Ита успела заметить большой яблоневый сад, красивую беседку с шестиугольной крышей и прудиком неподалеку от нее. Выбравшиеся из машин сопровождающие Дарна мужчины провожали их равнодушными взглядами.
Постройка предназначалась под хозяйственные нужды. Тут и там были расставлены коробки с различным инструментом и огородный инвентарь. Косы, грабли, лопаты, тяпки... По углам стояли пару бензокосилок, канистры с топливом и железные ведра, вставленные одно в другое. Подтолкнув девушку к стене, Ратэк снял с крюка толстую витую веревку и крепко связал руки Иты за спиной одним ее концом, другой конец веревки он привязал к этому самому крюку так, чтобы она имела возможность присесть и даже прилечь, но не смогла отойти от стены более, чем на пару шагов. Девушка не сопротивлялась, понимая бесполезность любых попыток освободиться. Бежать было некуда, да и не справиться ей с этим рослым сильным мужиком. К тому же снаружи остались еще трое. Дарн отошел чуть в сторону и довольно ухмыльнулся:
– Так ты вряд ли сможешь еще раз опробовать на прочность мой череп, – заметил он, пригвоздив ее зло сощуренными глaзaми к месту. – Не скучай тут.
И ушел.
А Ита осталось в полумраке и одиночестве. Дневной свет едва просачивался через два маленьких пыльных оконца. Девушка обреченно вздохнула и присела под одним из них. «В сложившейся ситуации все же больше положительных моментов, чем было до этого», – попыталась подбодрить она себя. – «Я жива, цела (пока без травм обошлось), не изнасилована. Это уже три громадных плюса. Все могло быть намного печальней. И потом: уж лучше здесь, чем с этим гоблином в его доме. Кто знает, что ему опять в башку взбредет? Руки у него, понятное дело, чешутся. А выяснять, что победит: здравый смысл или жажда моей безвременной кончины (естественно в муках) у меня желания нет».
На этом оптимистичном моменте Ита сглотнула слюну. Очень хотелось есть. Чтобы хоть как-то притупить чувство голода, девушка закрыла глаза и попыталась задремать. Земляной пол сарая отдавал сыростью и холодом. Спустя несколько часов к голоду добавилась жажда. На деревню опустилась ночь. В постройке стало совсем темно. Звуки улицы стихли: голоса, тявканье собак, шум изредка проезжающих машин. Ощутимо похолодало. Маритту начал бить озноб. От неудобной позы все тело затекло. Мышцы ныли. Веревка больно натирала запястья. Попытки освободить руки успеха не принесли. Только добавили больше страданий. Ита повалилась на бок, чтобы хоть как-то переменить позу. Стало еще холодней. Босые ступни совсем заледенели. Она не могла их прикрыть одеждой или ладонями. Состояние полной беспомощности и безвыходность положения угнетали. Никогда она еще не чувствовала себя такой слабой и одинокой. Никогда еще ей не было так плохо. Гнев, который поддерживал ее все последнее время, пропал. У нее не осталось сил злиться.
Только под утро Маритте удалось провалиться то ли в сон, то ли в забытье. Очнулась девушка от солнечного лучика, который скользнул по ее ресницам, трепыхаясь вместе с ветками кустов за окном. Одну щеку приятно холодила земля, другая горела. Тело обдавало то жаром, то холодом. Зубы постукивали. Голова была словно в огне. Кaждое движение причиняло ей боль. Болело все. Даже моргать было больно. От шумного затрудненного дыхания першило в горле. Ита закашлялась. Уж лучше бы она этого не делала. Каждый приступ кашля отдавался в мозгу, как будто по нему стучали, как молотом по наковальне. Девушка застонала. На глазах проступили слезы. Но у нее не было сил, чтобы пожалеть себя. Их не было ни на что: думать и двигаться не хотелось. Ее тело сковал холод. Казалось, он добирался до самых костей. Сонливость опять поглощала. И она была рада этому. Так можно было почти ничего не ощущать.
Сквозь болезненный туман слышался шум и голоса за окном. А, может, ей это только чудилось?
– Слышь, Мирэк, может ей воды принести? Загнется девчонка.
– Человек – самая живучая скотина на земле. Ученые утверждают, что человек может прожить без воды семь – десять дней. Эта стерва меня уже два раза вырубить смогла. Подобное проделать ни одному мужику еще не удавалось. Сам знаешь. Такая и больше протянет.
– Смотри, Дарн. Тебе решать, – голос и интонация выражали глубочайшее недоверие к этому заявлению. – Но потом не говори, что я не предупреждал. Проблемы будут.
– Б... Да что я тебя уговариваю? Не маленький. Сам должен понимать! Хоре беситься...
Голоса стали стихать, будто бы, отдаляясь. Ита падала в глубокий бездонный колодец, погружаясь во мрак и беспамятство.
Глава 11.
Сквозь беспокойный тяжелый сон, из которого Ите никак не удавалось выбраться, она почувствовала, как ее поднимают с земли сильные мужские руки и прижимают к твердой груди их обладателя. Ее куда-то несли. Голова девушки безвольно запрокинулась назад, на ресницах застыли слезы.
От резкого запаха, ударившего внос, Ита очнулась. От ее лица убирали ватку с нашатырем. Медленно выплывая на поверхность из грозившего ее затянуть обратно зыбкого болота забвенья, Маритта никак не могла вспомнить, что с ней произошло. Но подсознательно чувствовала, что это что-то очень плохое. Тупо ныл затылок, безмерная, болезненная усталость сковала все члены, туман забытья окутывал мозг.
Ее взгляд сфокусировался на мужчине, нависшем над ней. Ее ощущения обрели четкость. Этим мужчиной был Дарн. Ита снова зажмурилась.
– Не спать, не спать, не спать..., – тормошил он ее, подняв голову за затылок.
Края чашки коснулись ее пересохших губ, и живительная влага просочилась между ними. Девушка жадно глотнула, потом еще, в конце концов полностью осушив большую чашку теплого сладкого чая с лимоном. Опять прикрыв глаза, она почувствовала, как ласковые женские руки выпутывают из ее волос запутавшиеся в них заколки и шпильки. Терзаемая любопытством, Маритта чуть приподняла веки, рассматривая склонившуюся над ней молодую женщину, полноватую, с румяным крестьянским лицом с россыпью веснушек, через плечо которой была перекинула тугая тяжелая коса соломенного цвета.
– Как же это так, – причитала женщина, – где же девочка так могла застудиться? Весна же на дворе.
– Рот закрой, – прикрикнул на нее Дарнов.
Он стащил с Маритты штаны, а женщина, закончив с волосами, стянула с нее джемпер со своей стороны и недоуменно уставилась на слишком вульгарное по ее мнению алое шелковое белье Иты.
– Воды в ванну налей, – сухо и отрывисто приказал мужчина. Он перевернул ослабевшее тело Маритты на живот и, расстегнув лифчик, стал снимать с нее трусики. Девушка хотела было повозмущаться, но с ее потрескавшихся губ не слетело ни звука.
Она почувствовала как пальцы Дарна, легко, едва касаясь кожи, пробежались вдоль позвоночника, ненадолго замерли на пояснице и, закончив свой путь на пухлых ягодицах девушки, погладили их, а затем небрежно сжали, словно, пробуя на ощупь. Как будто, он оценивал ее тело, как ювелир изучает драгоценность и решает, заслуживает ли та внимания.
Рассерженной таким бесцеремонным обращением Ите, наконец, удалось выдавить из себя слабый писк протеста, впрочем, благополучно им проигнорированный.
– Все готово, – доложил женский голос.
Мирэк поднял девушку на руки и понес в ванну. Когда он опустил ее в прохладную воду. Рита издала тонкий пронзительный визг. Ее разгоряченному телу вода показалась студеной.
– Маша, голову ей вымой и косметику смой, – отдал распоряжение Дарн полной женщине, видимо, выполнявшей роль прислуги в этом доме, и вышел.
Когда после гигиенических процедур, одетая в уютную хлопковую сорочку, Ита задремала на широкой кровати, доставленная и уложенная туда собственноручно Дарновым, ее в который раз потревожили, перевернув на живот. Она тут же проснулась, но сказать ничего не успела, почувствовав, как в ее правую ягодицу впивается игла.
