Текст книги "После измены. Ядовитые чувства (СИ)"

Автор книги: Рина Старкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

44

Положив Алису на большую кровать на втором этаже, несколько минут просто любуюсь её ангельским личиком. Залипаю взглядом на её манящих губах, острых скулах и закрытых веках. Провожу пальцами по бархатистой коже на её лбу, убирая волосы с лица, и чувствую в подушечках электрическое покалывание. Моё тело реагирует на неё мгновенно, в штанах становится тесно. Касаюсь её губ своими и, не выдержав, издаю гортанный хриплый стон. Сладкая девочка, как карамель. Веду носом по её шее, жадно вдыхая опьяняющий запах. Задираю её футболку, открывая вид на худое тело, трогаю ладонями выступающие рёбра. Меня ведёт, и я становлюсь пьяным вдрызг. Зрачки расширяются, как у наркомана.

Я зависим от Алисы.

От её вкуса, запаха, внешности.

Стягиваю с неё джинсы, осматриваю крошечные трусики, и, решившись, снимаю и их. Прикладываю к лицу , жадно втягиваю ноздрями головокружительный запах.

– Алиса, – шепчу едва слышно, небрежно откидывая трусики в сторону. – Просыпайся, куколка!

Трахать её без сознания не интересно. Мне нужна живая реакция. Пусть вырывается и кричит. Пусть просит меня остановиться и одуматься. Пусть плачет и зовёт на помощь, пока я беспощадно буду врываться в её пространство.

– Алиса! – легко ударяю её лицу, и девушка распахивает глаза.

Осматривается по сторонам, приходя в сознание, приподнимается на локтях, шумно вздыхает и заметно напрягается, уставившись на меня.

– Что ты задумал? – выдаёт, связав мысли воедино.

– Ох, куколка, зря ты спросила!

Приятная волна растекается под кожей, когда в предвкушении облизываю свои пересохшие губы. От возбуждения дыхание перехватывает и в жар бросает.

– Не трогай меня! – взвизгивает и предпринимает попытку встать с кровати.

Одним движением избавляюсь от брюк и трусов, обнажив упругий готовый член.

– Отойди! – Алиса вскрикивает, попав в мои объятия.

С силой толкаю желанную обратно на белые простыни и наваливаюсь сверху, удачно раздвинув её ножки.

Закрываю глаза и врываюсь в узкое пространство под громкий протяжный вой. Уверенными движениями вдалбливаюсь глубже, до предела. Удовольствие острее, чем я ожидал. Захлёстывающее, яркое, насыщенное.

Алиса упирается ладонями мне в грудь, визжит и пытается вырваться. Хватаю кисти её рук и обездвиживаю их, прижав к кровати.

Пять долгих лет я страдал без неё. Искал её черты в других женщинах. Мечтать не смел, что вновь смогу коснуться тела Зиминой. И вот мне это удалось. Не так, как я себе это представлял, но её реакция меня только сильнее заводит.

Смотрю на раскрасневшееся сморщенное лицо, слушаю её голос и точно знаю, что уже не остановлюсь. Набираю темп, чувствую скорое окончание. Мои стоны громче, чем её крики о помощи. Моё удовольствие важнее, чем её боль.

Я нуждался в этом.

...

Сделав своё дело, Дима отходит.

Я закрываю глаза и мучительно свожу колени. Тело прошибает крупной дрожью и между ног саднящая боль растекается. Охрипла от криков и горло болит.

Мне страшно и плохо. Мерзко.

– Одевайся, нас ждёт завтрак, – говорит так, будто ничего не случилось.

Я молчу, сжимаю в руках простынь. От паники дышать забываю.

– Я тебя жду, Алиса, – торопит меня безапелляционным тоном.

Голова раскалывается.

Распахиваю глаза и нахожу взглядом свои трусики и джинсы. Стрельцов смотрит за каждым моим движением, не отрываясь и не моргая. Пока одеваюсь, собираю по капле остатки рассудка.

– Я накрою на стол, любимая! – подходит ближе, тормозит в сантиметре от меня, обжигая дыханием. – Жду тебя внизу.

Осторожно целует в лоб, а я не шевелюсь. Всё тело окаменело от страха, и я почти не ощущаю ни рук, ни ног. Лишь электрическое покалывание в кончиках пальцев даёт понять, что я всё ещё жива.

Дима выходит из комнаты, оставляя меня одну, и я, наконец, выдыхаю.

Чёрт возьми, он меня изнасиловал! Набросился с силой, взял, как бесчувственную куклу. Присвоил меня себе. Кажется, что в этот момент моя душа сгорела. Умерла. Рассыпалась в пыль.

Я понятия не имею, где нахожусь. Не знаю, где мой мобильник. И как отсюда сбежать ума не приложу. Словно бабочка в стеклянной банке, беспомощно трепыхаю крыльями.

Подхожу к окну и осматриваю территорию. Небольшой придомовой участок, а за ним поле и пруд. Смотрю на ауди Стрельцова и замечаю у колеса свою сумочку.

Мне бы до неё добраться. Позвонить и позвать на помощь. Только вот как это сделать?

Перевожу дыхание и спускаюсь на первый этаж.

– Ты голодная? – Дима стоит у накрытого стола.

Его любопытный взгляд лапает моё тело.

– Нет.

– Алиса, ну подыграй мне, солнышко, – делает шаг ко мне, заставляя пульс участиться. – Ты же хорошая актриса.

– Ты получил, что хотел. Позволь мне уйти! – жалобно пищу, пятясь назад.

– И чего же я хотел? М? – издевательски шепчет, загоняя меня в угол, как хищник жертву. – Один раз тебя трахнуть и расстаться? Да? Как же ты ошиблась, куколка.

Упираюсь в стену лопатками. Спасения не будет, и всё, что мне остаётся – подчиниться.

– Милая, ты голодна? – спрашивает снова, касаясь шершавой ладонью моей щеки.

Вздрагиваю, закрыв глаза. Его ласковые и нежные прикосновения кажутся грубыми ударами, и кожа начинает плавиться под его рукой.

– Да, – выдаю тихо, почти беззвучно.

– Назови меня любимым, – приказывает.

Я стискиваю челюсть до боли.

– Да, любимый, – шепчу, пересиливая себя.

– Я приготовил завтрак, – сообщает с энтузиазмом.

Видимо, Стрельцов окончательно сошёл с ума. Свихнулся. Крыша съехала.

Он усаживает меня за стол, сам устраивается напротив.

– Чем хочешь сегодня заняться, солнышко? – берёт в руки столовые приборы и кладёт в рот салат, жуёт с удовольствием и продолжает говорить. – Мы можем позагорать на участке. Или поиграть в мяч. Или займёмся любовью?

Судорожные мурашки проносятся по телу.

– Мне бы сначала в душ, – осторожно улыбаюсь.

– Любимая, позавтракай. Салат очень вкусный.

– Хорошо, – выдыхаю.

Дима требовательно впивается в меня взглядом. Злится.

– Хорошо, любимый! – исправляюсь.

Беру вилку и засовываю в рот помидор. Чувствую приступ тошноты, закрываю глаза.

– Вкусно? – звучит, как насмешка.

– Очень.

Минуты тянутся целую вечность. У меня в голове только одно: как бы поскорее добраться до своего телефона.

– Иди в душ, Алиса, – слышу новый приказ и с улыбкой встаю из-за стола. – Прямо по коридору, вторая дверь направо.

Ступаю по скрипящим половицам, добираюсь до ванной и закрываюсь. Смотрю в зеркало на молодую женщину, которую вовсе не узнаю. Это тело чужое, грязное, побывавшее в лапах зверя.

Слышу стук собственного сердца. Оглушительно громкий. Страх сковывает, когда распахиваю окно. Повезло, что оно здесь есть.

Спрыгиваю вниз и неудачно приземляюсь, подвернув ногу. От боли перед глазами цветные мошки летят. Закрываю рот рукой и сильно зажмуриваюсь, удерживая внутри зародившийся крик.

Хромая и держась за стену, обхожу дом. Осторожно заглядываю в окно. Дима убирает со стола. Если побегу до машины, то он меня заметит.

Прикусываю губу до боли, а подвёрнутая нога предательски ноет.

С этим человеком я когда-то видела будущее и верила в его искреннюю любовь ко мне. И сама любила его до дрожи, до исступления. А он оказался маньяком, насильником, подонком. Я не знаю, что ещё он хочет сделать со мной, но здраво оценивая ситуацию, не трудно догадаться, что домой я уже точно не вернусь. Дима не допустит, чтобы я написала на него заявление в полицию за изнасилование. Так что дальнейшая моя участь ясна, и осознание этого подстёгивает к действию.

Ещё раз заглядываю в окно. Мужчина задумчиво улыбается и, грациозной походкой тигра, направляется вглубь дома.

Собравшись, бегу к своей сумочке. Вытаскиваю телефон и прячусь за каким-то сараем.

– Алиса! – голос разносится по ветру.

Стрельцов уже на улице. Вот-вот найдёт меня. Позвонить в полицию я уже не могу. Услышит мой голос, всё поймёт и убьёт меня.

Перед глазами пелена и туман. Непослушными руками набираю сообщение Жене.

"Стрельцов похитил меня и изнасиловал. Я не знаю где я. Мне страшно. Помоги!"

– Любимая, я не хочу играть в прятки! – зловещий голос совсем рядом.

45

Глава от лица Жени

Смотрю уставшим взглядом в чертежи, наложенные друг на друга, и шумно выдыхаю. Снова не сходится. Таким темпом я просру очередной проект. Яростно тру переносицу, перед глазами вновь она.

Алиса.

Её печальная улыбка и взгляд, полный немой истерики и влаги.

Отгоняю навязчивые воспоминания и возвращаюсь к чертежам, где крыша на шесть миллиметров съехала с общего здания. Опять ошибка в расчётах.

– Да блять! – шиплю себе под нос и бью кулаками по рисункам.

С исчезновением из моей жизни жены, я будто разучился работать: никак не могу рассчитать соотношение размеров. И это ужасно напрягает, заставляет впадать в состояние психоза.

Закрываю глаза и откидываюсь на спинку кресла.

Вся жизнь перевернулась с ног на голову, растворилась в хаосе и мраке.

"Я не изменяла тебе!" – голос Алисы эхом раздаётся в голове, и я так отчаянно хочу в это поверить.

Перевернуть эту страницу жизни, вырвать её с корнем и переписать заново. Чтобы её бывший не объявился, чтобы не забрал у меня самое дорогое.

В такие минуты я слаб и раздавлен, как букашка чьим-то массивным сапогом, и мне хочется плюнуть на всё и вернуть Алису в свою жизнь. Простить её. Но потом я достаю те фотографии, где она резвится со Стрельцовым, залипаю на них кровавым взглядом и посылаю всё к чёрту.

Простить измену, равно опустить себя головой в унитаз. Добровольно. В таких отношениях уже никогда не будет доверия и любви. Только придирки, подозрения и нелепые обвинения. Я не хочу такой жизни.

Но и без Алисы мне белый свет не мил.

Я уже подал на развод. Клочки летят по закоулочкам. Всё разорвано, и я не должен бросаться в попытки собрать то, что давно испарилось. Пять лет жизни растаяли в воздухе, как густой туман. Теперь я вынужден начать всё сначала.

Она мне изменила. И это точка. Жирная, блять, точка. Это её благодарность за все мои старания.

Встаю с кресла и подхожу к окну. Смотрю на город, который подарил мне столько счастья, а потом размазал меня, как соплю по стенке. Сердце кровью обливается, пульсирует где-то в горле болезненными спазмами.

Она больше не моя.

Не моя.

И пусть она отчаянно скулит, опровергая свою измену, я скорее поверю фотографиям, чем пустым словам.

Чтобы так рьяно ненавидеть человека, нужно было сначала до безумия любить. И я любил её. Да и сейчас, надо признать, эти чувства никуда не делить, судьба только приправила их негодованием, обидой, тоской.

Если бы я остыл к Алисе, то не заявился бы к ней среди ночи и не трахнул напоследок. Стало ли мне после этого легче? Чёрта с два!

– Евгений Андреевич, здравствуйте! – слышу голос за спиной, и ловлю себя на мысли, что где-то уже его слышал.

Оборачиваться не тороплюсь, стараясь восстановить ясность рассудка после нескольких минут размышлений.

– Что вы хотели? – всё ещё смотрю на город за окном.

– Нам нужно поговорить, Евгений Андреевич, – тонкий женский голосок звучит с надрывом.

Набираю воздух в лёгкие, до предела. И оборачиваюсь.

Глаза мои распахиваются, мозг отключается на секунду. Окидываю взглядом хрупкую девушку в чёрном строгом платье, с зелёными глазами и рыжими волосами. Она до безумия похожа на Алису, но...

Смотрит на меня со стеснением и пухлые губы поджимает. Опускает взгляд в ноги, вздыхает напряжённо и головой качает.

– Меня зовут Таня, – шепчет тихо. – И я очень перед вами виновата.

– Таня? – медленно моргаю.

Сердце, как оборванная кабина лифта, падает в ноги, поверженное и неживое.

– Я притворялась сестрой Стрельцова Дмитрия Борисовича. Он... – морщится, всхлипывает. – Он очень плохой человек.

– Таня, – срывается с губ.

– Дима заставил меня наряжаться в образ его сестры и соблазнять вас. А потом он вынудил меня подставить вашу жену. Я на неё похожа.

– Я вижу.

Пазлы встают на свои места, тугие узлы развязываются. Чувствую, как холодеет моё тело, как кровь тормозит в жилах. По спине течёт холодный пот, и я с силой сжимаю пальцы рук.

Всё это время я был слеп, как крот.

– Я не могла приехать раньше, хотя очень хотела и переживала, – Таня хлопает ресницами. – Меня не было в России, улетала с сестрой в Германию на операцию.

Слёзы катятся по её щекам.

– Простите меня, Евгений Андреевич. Мне просто нужны были деньги. Я семь лет боролась за жизнь Анечки, – зарывается в своих ладонях и истерично всхлипывает.

– Успокойтесь, всё хорошо, – выдыхаю горячий воздух.

– Нет. Неделю назад Анечка скончалась, – Таня рыдает громко и истерично.

И мне самому выть хочется.

– Я вам соболезную.

Нужно бы собраться и утешить Таню, но у меня башню сносит от осознания, что всё это время Алиса мне не врала.

– Я думаю, что это Бог меня так наказал за то, что разрушила вашу семью. Забрал самое дорогое, что у меня было.

Невольно хмурюсь.

– Таня, что было с вашей сестрой?

– Рак, – выдыхает. – Операция в Германии дала обратный результат. Анечка сгорела за неделю. Ей было четырнадцать лет.

Я усаживаюсь в кресло, потому что больше не могу стоять на ногах. Чувствую, что упаду скоро.

– Я могу вам чем-то помочь?

– Простите меня. Это всё, что мне сейчас нужно.

– Я не держу на вас зла. Я понимаю вашу ситуацию.

Вытаскиваю телефон, чтобы позвонить Алисе и договориться о встрече на нейтральной территории. Нам нужно многое обсудить. Я должен извиниться перед ней, что не доверял. И за свои обвинения тоже. От собственной ненависти у меня сознание шаталось, как маятник, и я говорил очень много лишнего. Шантажировал её ребёнком. Упрекал в том, чего она не делала.

Всплывает уведомление. Ловко захватываю его пальцем и открывается диалог с Алисой.

"Стрельцов похитил меня и изнасиловал. Я не знаю где я. Мне страшно. Помоги!"

46

– Алиса, ну где же ты? – голос раздаётся совсем близко, и у меня дыхание перехватывает и тело парализует.

Если я хочу выйти отсюда живой, то мне нужно взять себя в руки и перестать дрожать, как осиновый лист. Бросаю телефон в траву, вытираю о джинсы потные от волнения ладони и выскакиваю из-за стены.

– Испугался!? – натягиваю улыбку, смотрю на сурового мужчину, что стоит в нескольких шагах от меня.

– Ты хотела сбежать, милая? – цедит сквозь зубы и кулаки сжимает.

– Нет, любимый, как бы я посмела! Я хотела пошутить!

Смотрю на него, а у самой нервы превращаются в тугие узлы, а мозг – в вязкую жижу.

Я должна выиграть время. Возможно, Женя успеет найти меня до того, как Стрельцов в очередной раз захочет сделать что-то ужасное.

– Алиса, не шути так со мной! – рычит, подходя ближе размеренными шагами.

Я не хочу, чтобы его грязные руки касались моего тела, но, к сожалению, выбора у меня нет. Дима нежно ведёт большим пальцем по моим губам, и я чувствую, как дрожит его тело от возбуждения.

– Я хочу провести с тобой незабываемый день, – облизывается, поедая меня взглядом. – Пойдём в постель?

– Дим, давай поговорим, ладно? Мы не виделись пять лет. Что ты делал всё это время? – послушно иду рядом с ним, крепко обхватив массивную мужскую руку своей ладонью.

– Ты правда хочешь поговорить? – ведёт бровью и с недоумением моргает.

– Конечно. Нам нужно обсудить прошлое и... наше будущее.

Сглатываю болезненный ком в горле, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. В ту самую комнату, где Дима насиловал меня, пока я сопротивлялась изо всех сил и орала, как обезумевшая. Я звала на помощь и задыхалась от бессилия. Мои жалкие попытки освободиться от его натиска и слёзы на глазах только будили в нём зверя, и он сильнее врывался в меня. Брал жадно, грубо. На секунду застываю перед приоткрытой дверью в ту злосчастную комнату. Веет холодом. Таким, как на кладбище. Лютым. Зловещим.

– Заходи, – легко толкает меня в спину, и я переступаю порог.

Наверно, осознание происходящего всё ещё до меня не дошло. Я в ловушке. В клетке с тигром, который готов в любое мгновение растерзать мою душу своими звериными когтями, вырвать моё окровавленное сердце и раздавить его в своих лапах. Я должна трепетать от ужаса, но, вместо этого, спокойно оборачиваюсь и встречаюсь с глазами напротив.

– Дом очень уютный, – выдаю уверенно, но тихо.

– Я знал, что ты оценишь, – Дима делает шаг ко мне, его ладони ложатся на мою талию.

Я знаю, что если разорву зрительный контакт – то весь этот спектакль лопнет, как мыльный пузырь. Я сорвусь с края пропасти и начну тонуть в собственной беспомощности, окунусь в истерический плач и парализующий приступ паники. Тогда Стрельцов окончательно взбесится и причинит мне вред. Я должна подыграть ему, не дать себе упасть.

Я должна спасти себя.

Даже если Женя прочитает то СМС, которое я в спешке написала ему, что он сделает? Как он меня найдёт? Чем поможет?

Осторожно тянусь к шее Стрельцова, обнимаю его и глаза закрываю.

– Я люблю тебя, Алиса, – прижимает к себе.

Я ему верю.

Любит.

По-своему.

И я ему верю. Только вот его любовь заключается не в глубоком и светлом чувстве, а в мании, одержимости. Он желает обладать телом и душой, подчинять себе.

На нормальные чувства этот больной ублюдок точно не способен. Его любовь – сильнодействующий яд. И я отравилась ещё шесть лет назад, когда увидела его первый раз на студенческой вечеринке. Я испытывала к нему влечение, и, надо признать, ослепла от собственных ощущений.

У меня в голове и в сердце была война! Пока я убеждала себя, что люблю мужа, сердце скулило по Стрельцову. По этому подонку! Я сама виновата, что оказалась в такой ситуации. Мне нужно было ставить точку сразу. Не записывать его номер в телефон, не садиться в его машину, не отходить от Юли и Али в тот вечер в караоке-баре. И сразу признаться во всём мужу. Еу Так бы я спасла себя.

А теперь уже поздно.

Дима ведёт меня к кровати, и я покрываюсь мурашками.

– Я скучал по тебе, – шепчет мне в шею, оставляя на коже мокрый след поцелуя.

– Я тоже скучала... Почему ты сразу меня не нашёл? Где ты пропадал пять лет?

– Ложись, я всё тебе расскажу.

И я повинуюсь. Стрельцов устраивается рядом, как невинный маленький котёнок, ищущий ласки и тепла. Обнимает так, что моя голова оказывается на его плече, и начинает рассказывать всё, что с ним происходило. Слёзно вываливает на меня лавину сокрушительных слов о том, как всё это время скучал и страдал, как жалел о том, что изменил. Ругал себя и пил. Бухал все пять лет. И искал мои черты в других девушках, но раз за разом убеждался, что Я – единственная и неповторимая, что таких больше нет.

Одержимый демон. Он получил своё.

Пока звучит его голос, я лежу тихо, с закрытыми глазами. Стрельцов думает, что я сплю, замолкает. Не двигается какое-то время, а потом осторожно соскальзывает с кровати. Чувствую его поцелуй у себя на лбу, лёгкое прикосновение его руки к моей коже. А сама лишь мирно вдыхаю, отгоняя непрошенный страх.

Дима выходит из комнаты. Не шевелюсь. Прислушиваюсь к его отдаляющимся шагам, и, когда точно уверена, что его рядом нет, вскакиваю с постели.

Нужно бежать, пока не стало поздно.

Осторожно смотрю в окно, стараясь примерно представить, где я нахожусь и в какой стороне дорога. Но за километры лишь поля и какой-то перелесок. Если что, можно спрятаться там. Главное сейчас ускользнуть.

Мужчина выходит на улицу, быстрой походкой подходит к своей тачке, а я прячусь за шторами. Стараюсь унять бешеный ритм сердца, но выходит едва ли.

Дима копошится в багажнике тачки.

Другого случая у меня не будет. Он убьёт меня, если я останусь здесь. Не отпустит свою жертву. Долго притворяться любящей я не смогу, да и ему скоро надоест эта игра.

Стрельцов оборачивается, держа в руках какой-то мешок. Смотрит в сторону сарая, где я бросила свой телефон.

Я сильно прикусываю губу, когда мужчина делает уверенные шаги, присаживается и достаёт из травы мой мобильник.

Его лютый взгляд устремляется в окно второго этажа, и я отскакиваю от него, будто ошпарилась кипятком. Пульс набирает ритм, со всех ног бегу на первый этаж.

Лишь бы успеть. Только бы он меня не опередил. Недавно подвёрнутая нога снова заливается агонией, хромаю, спотыкаюсь, но взрыв адреналина где-то между рёбрами заставляет бежать. Едва успеваю коснуться ручки на двери ванной комнаты на первом этаже, как меня резко разворачивают мужские руки и вдалбливают в стену. Ударяюсь головой и со стоном глаза закрываю.

– Я так и знал, что ты, маленькая сука, хочешь сбежать! Кому ты звонила? – сжимает мои плечи и встряхивает, как пыльную тряпку.

Я молчу. Раскрываю глаза и смотрю на него с отвращением.

– Кому ты звонила, Алиса? – пощёчина приземляется на мою щёку со звоном.

Вскрикиваю, но вновь поднимаю на него взгляд. Пусть подавится моей ненавистью.

– Сраная тварь, – рычит мне в губы, хватает кисти рук и наматывает на них верёвку.

Я не сопротивляюсь.

А он дышит разъярённо.

Хватает за бёдра и закидывает моё тело на своё плечо.

Оказавшись в сарае, сажает меня на стул. Моё сердце в любой момент готово проломить грудную клетку.

– Я тебя ненавижу! – свирепо, громко.

Так, что собственные уши закладывает.

– Ненавидишь? – хриплый голос врывается в слух, и я вздрагиваю.

Хищный оскал сменяется рваным дыханием. Его лицо так близко, что чувствую жар из его рта на своих щеках. Отворачиваюсь, закрыв глаза.

Не позволяет.

Сильно сжимает мой подбородок пальцами, притянув к себе, впивается в мои губы. Жадно. Будто голодный зверь. Душу из меня вытягивает, чтобы распять.

Стараюсь вырваться, но руки связаны. И ноги. Я прикована к стулу, и у меня нет ни единого шанса на спасение. Тут нас никто не найдёт. Никто не поможет.

И я во всём виновата сама!

Как же угораздило так вляпаться!?

Я точно знаю, что не люблю этого мужчину. Никогда не любила. Но мне понадобилось время, чтобы разобраться в собственных чувствах и эмоциях, проанализировать и сделать этот простой вывод:

Я ЕГО НЕНАВИЖУ!

Пока разбиралась, потеряла всё. Своего любимого мужа. Своего ребёнка. Себя.

Себя жалко меньше всех. Здесь мне и место.

Мужчина понимает, что я не собираюсь отвечать на его поцелуй взаимностью, отрывается от губ и заглядывает в глаза так, что накрывает панической волной страха. Я уже готова принять любой исход ситуации, в которой оказалась, и прошу небеса лишь об одном. Чтобы эти муки быстрее закончились.

Я люблю свою жизнь.

Любила.

А сейчас ничего не осталось.

Терять мне нечего.

Он может сделать со мной всё, что захочет.

– Скажи, что любишь меня, прошу, – умоляюще шепчет зверь, склонив голову мне на колени.

– Ненавижу! – шиплю.

– Скажи, что будешь со мной всю жизнь, – с надрывом, почти плача.

– Никогда! – брыкаюсь, стараясь распутать верёвки.

Тщетно.

– Значит, ты не достанешься никому, – встаёт, бросив на меня презрительный взгляд.

Отходит, берёт в руки канистру и щедро льёт на деревянный пол. Пахнет едко и неприятно. Бензином.

– Что ты собираешься сделать? – глаза расширяются.

Молчит. Открывает вторую канистру и плещет на стены. Я понимаю, что будет. Старенький сарай вспыхнет, как спичка, и сгорит за считанные минуты. И я вместе с ним. По щекам катятся горькие слёзы.

Мужчина достаёт из кармана джинс зажигалку и подходит ко мне.

– Последний шанс. Скажи, что любишь меня!

Вместо ответа я плюю ему в лицо. Достаточно красноречиво.

– Ты сама напросилась! – перед глазами мелькает его опасная улыбка.

А в следующий момент пол и стены окутывают жаркие языки пламени.