Текст книги "Уотердип"

Автор книги: Ричард Авлинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Миднайт остановилась выискивая часового. Внезапно из-за таверны донесся дружный хор смеющихся голосов. Им вторил чей-то писклявый голос, – “Нет, только не это, я вас умоляю…а-а-а-а!”

Оставаясь скрытой зарослями, чародейка обогнула строение с южной стороны. Писклявый голос вновь закричал, затем наступила тишина. Через несколько секунд, когда Миднайт добралась до края леса, мерзко пахнущая изморось перешла в настоящий ливень. Она остановилась в сотне футах от строения, откуда ей открывался хороший обзор местности между таверной и рекой.

Четверо Зентиларов стоя по грудь в воде, удерживали на месте десятифутовое бревно. В колоде был сделан сквозной вырез, в который вставлялись две длинные жерди, укрепленные под определенными углами. К концу каждого шеста был привязан халфлинг, так что их руки оставались свободными и они могли грести, чтобы удержать себя над водой.

Суть этой конструкции заключалась в том, что пленник не мог удержать себя над водой не вынудив своего товарища на другом конце уйти под воду. На берегу уже лежали двое мокрых халфлинга, один из которых был мертв, а второй слабо откашливался.

У воды стояло еще четыре усмехающихся Зентилара, делавших между собой ставки на то, какой из халфлингов захлебнется на это раз. Неподалеку от них стоял еще один человек, явно безразличный к такому развлечению. Это был мускулистый воин с черными, стянутыми в хвост волосами, густой бородой и мерцающей иссиня-черной кольчуге.

От четверки развлекающихся Зентиларов отделилась фигура в плаще и скинув капюшон, направилась к черноволосому солдату. Миднайт тотчас узнала в ней Сайрика.

“Ну же, Далжел, давай, присоединяйся к нашему веселью!” – крикнул крючконосый вор.

“Сэр, мы теряем драгоценное время”.

Сайрик бросил взгляд на реку. “Ерунда. Ребята решили просто немного поразвлечься”. Он не стал добавлять, что эта игра и ему доставляла удовольствие.

“А как же женщина? Мы должны преследовать ее”.

“В этом нет нужды”, – уверенно произнес Сайрик. “Шпионы из Хил Эджа заметили ее донесли мне, что она одна”. Он помолчал и улыбнулся. “Она идет к нам”.

Зентилары взревели в порыве азарта и Миднайт увидела, что один из пленников вырвался на поверхность воды, погрузив своего товарища под волны реки.

“У нас новый план, милорд?” – спросил Далжел не обращая внимания на веселящихся солдат.

Сайрик кивнул, затем перевел взгляд на бултыхающихся халфлингов и усмехнулся. “Она направляется прямо к нам в руки”, – рассеянно произнес он.

Миднайт облизала губы и почувствовала вкус пота, выступившего от злости. Она едва не сделала это. В сущности, она все еще была недалеко от них и ее могли поймать в любой момент.

Далжел сомнительно покачал головой. “Даже если она и знает где найти нас, я сомневаюсь, что она станет тебе доверять после того, как ты убил халфлинга”.

“Доверять мне?” – гоготнул Сайрик, схватившись за крепкое плечо Далжела для опоры. “Я и не рассчитываю, что она станет мне доверять. В эти игры я сней больше играть не буду”.

Далжел озадаченно нахмурился. “Тогда почему ты решил, что она присоединится к нам?”

Сайрик рассмеялся и указал на речку. “Брод”, – произнес он. “Это единственное место, где можно переправиться через реку на протяжении шестидесяти миль. Ей так или иначе придется пройти этим путем”.

На лице Далжела проскользнуло смущение и он попытался робко улыбнуться. “Понятно милорд. Мы устроим ей засаду”.

“Теперь, когда у нее под рукой нет Келемвора, мы свяжем ее прежде, чем она успеет произнести свое первое заклинание!”

У Миднайт сжалось сердце. Келемвор был прав – Сайрик оказался предателем. Чародейка едва слышно перевела дыхание и подавила свой гнев. Однако в сердце все равно осталась пустота и она мысленно поклялась, что Сайрик заплатит за свое предательство.

Ливень превратился в настоящий потоп. Над рекой раздались заунывные крики и дождь принялся хлестать так, словно его подгонял настоящий штормовой ветер, хотя воздух по-прежнему оставался недвижим. Миднайт не обращала на все это ровно никакого внимания – с ночи Прибытия ей довелось повидать множество и гораздо более непонятных и пугающих вещей.

Но Сайрик и Далжел чувствовали себя не так спокойно. В последний раз, когда они слышали этот крик, там, в Замке Призраков, они лишились нескольких отличных людей. Нахмурившись, они перевели взгляд на небо.

“Пойду, проверю стражу”, – произнес Далжел.

У Миднайт от страха зашевелились волосы на голове. Она не наткнулась ни на одного стражника, и тот факт, что ей до сих пор удавалось остаться необнаруженной, говорил о том, что никто не видел и ее. Что-то было не так.

“Я пока закончу с халфлингами”, – буркнул Сайрик, оборачиваясь к пленникам и своим людям.

Миднайт заметила, что солдаты совсем забыли про халфлингов. Они прекрасно помнили, что произошло, когда они в последний раз слышали этот ужасный крик, который сейчас казалось, окружал их со всех сторон. Несколько Зентиларов, бросая нервные взгляды по всем сторонам, опустили руки на рукояти своих мечей, ожидая что перед ними вот-вот появиться Баал.

Едва Далжел отвернулся, Сайрик отдал свой последний приказ. “Если Миднайт не появиться здесь в течении часа, мы отправимся в Хилл Эдж”.

“Хорошо”, – ответил Далжел, – “если только нам не придется сражаться за собственные жизни”.

“Придется, и еще как”, – прошептала Миднайт. “Даю тебе честное слово”. Хотя она не могла понять причину волнения Сайрика, она намеревалась использовать ее с максимальной для себя выгодой.

Однако, для начала было необходимо освободить халфлингов. Хотя она опасалась, что ее магия может исказиться, у нее не было иного выбора, кроме как полностью положиться на нее. Она попыталась вызвать в разуме слова и жесты для заклинания телекинеза. С помощью обычного заклинания телекинеза перемещать предметы можно было лишь в горизонтальной или вертикальной плоскостях. Чародейка надеялась, что сможет воздействовать на концы веревок с достаточной ловкостью, чтобы развязать их.

В следующее мгновение Миднайт произнесла заклинание. К ее удивлению, все веревки в близлежащих окрестностях, и не только те, что удерживали халфлингов, тотчас ослабли и начали жить своей самостоятельной жизнью. Двое халфлингов привязанных к пыточному устройству освободились и теперь неслись вниз по реке, увлекаемые бурным потоком. Затем веревки, которыми они были связаны, словно змеи начали прокладывать себе путь к берегу. Шнур же, которым крепились жерди, также развязался и забравшись на бревно, ловко изогнулся петлей и ударил одного из Зентиларов.

Воздух наполнился удивленными криками и проклятиями людей Сайрика. Вор бросился к реке. “Прикончите пленников! Прикончите их немедленно!” С этими словами он извлек свой короткий меч. В сером свете, его красноватый клинок выглядел особенно угрожающе.

Его люди тотчас подчинились приказу, также обнажив свои мечи. Халфлинги работали руками так быстро как только могли, а их преследователи, борясь с сопротивлением воды, неловко махали клинками, по большей части стараясь отбиться от веревок, нежели достать ускользающую добычу. Халфлинги вымотались и все что они могли сделать, это удерживать голову над водой, чтобы не пойти ко дну. Однако, поток было достаточно быстрый и было похоже, что река вполне могла унести их от приближающейся опасности. Сайрик яростно взревел и влетел в реку, чтобы перехватить одного из халфлингов.

Неожиданно Миднайт поняла, что веревки ползут в ее сторону и сразу подалась в заросли, все больше приближаясь к реке. Веревки сменили движение своего направления и продолжали двигаться в ее сторону.

Один из Зентиларов обратил внимание на странное поведение оживших веревок и указал на них. “Смотрите! Они ползут в определенном направлении!”

Сайрик бросил взгляд в ту сторону. “Проверь что там!” – приказал он. В тот же самый момент он немного отошел в сторону, чтобы успеть перехватить свою жертву. Миднайт вновь подалась назад, надеясь найти спасение в зарослях. Так как до этого момента Зентилары не знали где она спряталась, то треск ломаемых ею веток не привлекал их внимания, но теперь, когда извивающиеся веревки продолжали ползти точно в сторону укрытия Миднайт, солдат не мог не обратить внимания на это внимания. Спустя мгновение он заметил силуэт чародейки, притаившейся за кустарником.

“Здесь кто-то есть!” – крикнул он, замерев на месте. “Женщина!”

Миднайт вскочила на ноги, готовая броситься бежать.

В тот же самый миг Сайрик обернулся в ее сторону и узнал хорошо ему знакомый плащ чародейки. “Миднайт! Ну, наконец-то! Мы тебя уже заждались!” Не сводя взгляда с зарослей, он протянул руку и схватил проплывавшего мимо халфлинга.

“Да, это я”, – зло крикнула она. В это самое мгновение она передумала бежать. Пока люди Сайрика не делали попыток приблизиться к ней, но если она побежит они несомненно бросятся за ней. Чем дольше Сайрик вел свою пустую болтовню, тем больше у Миднайт было времени на разработку плана по спасению. “И теперь мне известно, кто ты на самом деле”.

Сайрик пожал плечами. “И что с того?” Неторопливо он поднял к себе почти захлебнувшегося халфлинга и перерезал ему горло.

“Убийца!” – вскрикнула Миднайт, не ожидавшая такого поворота событий. “Ты заплатишь за это!”

На мгновение на лице Сайрика отразилась тревога. Он выпустил тело халфлинга и направился к берегу. Его люди начали приближаться к Миднайт, но он остановил их. “Нет”, – произнес вор. “Ты не станешь этого делать. Мы же были друзьями, помнишь?”

“Это в прошлом!” Чародейка подумала о том, чтобы прикончить Сайрика и тотчас в ее разуме всплыло подходящее заклинание, но произносить его она не стала. Миднайт хотела, чтобы перед своей смертью Сайрик узнал, за что она хочет его наказать. “Ты предал меня, Сайрик. Ты предал нас всех, и именем Аурил, я собираюсь…”

“Будь осторожна, клянясь этим именем”, – предупредил Сайрик, ступая на берег. “Богиня Холода разделяет скорее мои убеждения, чем…” Внезапно в глазах вора застыл ужас, а с губ слетело единственное слово. “Нет!”

Непонятное поведение Сайрика вызвало у Миднайт секундное замешательство. Она почувствовало за своей спиной какую-то возню и в следующее мгновение нападавший был подле нее. Надо ртом чародейки, обжигая своим прикосновением ее губы, стальной хваткой сомкнулась чья-то рука, а вторая обвила ее за талию, едва не выжав из нее все внутренности.

Миднайт попыталась произнести свое смертоносное заклинание, но поняла, что не может. Держали ее крепко, так что она не могла ни пошевелить рукой, ни произнести ни единого слова. Нападавший поднял чародейку в воздух и растворился в зарослях.

* * * * *

На смену дню пришла ночь, не принесшая с собой ожидаемой тьмы. Небо расцветилось тысячами цветов, словно на небесах мерцало множество драгоценных камней. Келемвор никак не мог оторваться от созерцания этой мрачноватой красоты, но все же больше по душе ему бы пришлась обычная луна и звезды.

Адон сидел напротив небольшого костра, созерцая язычки желтого пламени. Хотя он знал, что Келемвор сидит подле него, что сейчас царит ночь и что они разбили лагерь на берегу реки, всего этого он не замечал. Он ушел в себя, следуя замысловатым путям молитвенной медитации.

“Ну, есть что-нибудь, Адон?” – поинтересовался зеленоглазый воин. Хотя он и не был особо сведущ в подобных вопросах, ему казалось, что к этому моменту что-нибудь уже должно было произойти.

Слова, произнесенные вслух, нарушили медитативный транс и с головокружительной скоростью Адон вернулся в реальный мир. Прикрыв глаза, жрец потряс головой из стороны в сторону, опустив ладони на прохладную землю.

Он сидел перед костром с самого заката, за это время не съев ни куска еды, не выпив ни глотка воды и даже ни разу не сменив положения тела. Спина ныла, ноги затекли, так что он их почти не чувствовал, а глаза покраснели от жара. Явно недовольный вмешательством Келемвора, Адон спросил, – “Сколько прошло времени?”

“Полночи, может больше”, – пробормотал воин, теперь начинавший жалеть о том, что прервал медитацию жреца. “Я уже успел сходить за дровами дюжину раз”.

Он не стал говорить, что за ними кто-то наблюдает. Если бы он сказал это сейчас, то жрец бы не сдержал своей реакции и таинственная фигура наверняка бы поняла, что ее раскрыли.

Адон потер онемевшую шею, разгоняя кровь по венам. Он не мог винить Келемвора за его нетерпение, к тому же его вмешательство не повлияло на результат от транса. “Мне не удалось ничего узнать”, – уныло произнес жрец. “Сан не слышит меня…или попросту не отвечает”.

Этот факт вовсе не удивил и не разочаровал Адона. Попытаться установить мысленную связь с Сан было идеей Келемвора. Хотя это план с самого начала был обречен на провал, жрец согласился, так как от того, что они попытаются хуже быть не могло.

Однако, воин был явно разочарован. Переломив ветку, он подбросил ее в костер. “Тогда, Миднайт потеряна”, – горько произнес он.

Адон по дружески опустил руку на плечо друга. “Мы обязательно отыщем ее”.

Келемвор покачал головой. “Она пропала уже четыре ночи назад. Нам ни за что не найти ее”.

Жрец не знал что на это сказать. Когда Миднайт покинула их, она направилась на север, к реке, петлявшей в ущелье. Благодаря своему пони, чародейка проделала этот отрезок за три или четыре часа, в то время как Адону и Келемвору понадобился целый день, чтобы добраться до места, где она оставила их животных. К тому времени когда они смогли отправиться в путь у Миднайт уже был солидный запас в полтора дня.

Сам по себе ее побег уже вызывал у них тревогу, но когда они вновь наткнулись на ее след, Келемвор также обнаружил, что за ней следуют не менее дюжины всадников. Он и Адон оба пришли к единогласному мнению, что лошади могли принадлежать только Сайрику и его людям.

“Ну и что нам теперь делать?” – спросил Келемвор.

Адон не знал, поэтому ему хотелось, чтобы Келемвор перестал искать в нем источник ответов на неразрешимые вопросы. Но все же он понимал, что кто-то должен принять решение, и теперь, когда пропала Миднайт, это явно был не Келемвор. Поэтому Адон встал и развернул карту, которую им подарил Деверелл. Подумав несколько мгновений, он опустил палец на точку, расположенную в нескольких милях ниже по реке. “Мы отправимся в Хилл Эдж”, – произнес он. “Миднайт, как и нам, нужна выносливая лошадь, чтобы пересечь равнину”.

Адон начал забрасывать костер землей, Келемвор остановил его. Опустив руку на рукоять меча, воин обернулся к реке. К ним приближалась женщина, которая все это время наблюдала за ними.

Жрец проследил за взглядом Келемвора. “Это ты, Миднайт?” – крикнул он.

Женщина продолжала приближаться. “Нет, я не Миднайт”, – раздался в ответ нежный, спокойный голос. “Могу ли я все равно подойти к вам?”

Проведя целую ночь перед костром, глаза Адона никак не могли привыкнуть к темноте. Даже в необычном свете мерцающего неба, он не мог отчетливо различить незнакомку. Тем не менее, ответил именно он, – “Добро пожаловать, будем рады познакомиться с тобой”.

Несколько секунд спустя, женщина ступила в круг света и у Адона перехватило дыхание. Ростом она не уступал Келемвору, на плечи ей ниспадали локоны русых волос, а в карих глазах отражались отблески пламени. Ее фигура была божественна, даже несмотря на мерцающие отблески неба, добавлявшие ее красоте ореол нереальности. Лицо ее было нежным, что резко контрастировало с грациозным, мускулистым телом. Что выбивалось на общем фоне ее красоты, так это поношенные одеяния, которые выдавали в ней человека, жившего в суровых условиях дикой местности.

В сердце у Адона затрепетала надежда – возможно его молитвы были услышаны. “Сан?” – кротко спросил он.

Женщина покраснела, – “Ты льстишь мне”.

Тотчас возбуждение Адона спало и он нахохлился, словно заправский петух.

Заметив разочарование жреца, женщина сделала вид, что тоже разочарована, – “Если в вашем лагере приветствуют только Богиню Красоты…”

Келемвор поднял руку в знак примирения, – “Не обижайся. Мы не ожидали, что кто-нибудь забредет на наш огонек, а особенно ты…э, я имею в виду столь прекрасная женщина”.

“Прекрасная женщина”, – отдаленно повторила она. “Вы действительно так считаете?”

“Разумеется”, – произнес Адон, отвесив поклон. “Адон, жрец…просто Адон, и мой друг, Келемвор Лайонсбэйн к твоим услугам”.

Женщина поклонилась в ответ. “Рада встрече с вами. Я Джавия, жрица Чанти”.

“И мы рады”, – ответил Адон. Если она служит Чанти, Великой Матери, это означало только одно – она была друидом. Этим объяснялось ее присутствие в такой дикой местности.

“Я наблюдала как ты молился на костер”, – объяснила Джавия. “Твои молитвы были направлены к Сан?”

“Да”, – мрачно ответил Адон.

Джавия посмотрела на шрам на щеке жреца. Ее сострадательный взгляд сказал, что она понимает какие чувства может испытывать последователь Богини Красоты получивший такой шрам.

Адон отвернулся, чтобы скрыть шрам.

Джавия покраснело и попыталась робко улыбнуться. “Прости меня. Я не часто встречаюсь с людьми и уже позабыла правила этикета”.

“Что ты здесь делаешь?” – спросил Келемвор.

Чувствуя в вопросе воина нотки подозрения, женщина произнесла, – “Наверно, я вам помешала…”

“Да нет, Джавия, совсем нет”, – запротестовал Адон, беря ее под руку и провожая к бревну подле костра. “Прошу тебя, присаживайся”.

“Да”, – мрачно произнес Келемвор. “В любом случае молитвы не помогут решить наши проблемы”.

Джавия явно встревожилась, – “Никогда не говори этого!”

“Я не хотел…”, – начал было Келемвор, явно не ожидавший такой реакции со стороны Джавии. Затем он решил, что лучше быть откровенным и объяснить, что он имел в виду. “В нашем случае, так и есть”. Он указал щеку Адона. “Ни одна молитва в мире не избавит его от этого шрама, и Адон, когда получил его, был последователем Сан”.

“Этого не может быть!” – воскликнула Джавия, упрекающим голосом. “Она не богиня грязной войны”.

“Думаешь она поэтому заставляет меня страдать?” – спросил Адон, постепенно приходя во все большее уныние. “Потому, что я сражался не за правое дело?”

Лицо Джавии смягчилось и она повернулась к Адону. “Твое дело могло быть вполне нужным”, – произнесла она. “Но ожидать, что богиня буде служить своему последователю…” Она не закончила свою мысль, позволив Адону самому довести ее до конца.

Адон почувствовал как внутри него растет гнев. “Если не последователю, то кому?” – спросил он.

Джавия на какой-то миг показалась озадаченной, словно она никогда не задумывалась над этим вопросом. Наконец, она ответила, – “Себе, кому же еще?”

“Себе”, – словно эхо повторил Адон.

“Да”, – ответила Джавия. “К примеру, Сан не может занимать себя благоденствием своих последователей. Богиня Красоты должна думать только о своей красоте. Если она будет выглядеть плохо, неважно сколь долго, это извратит ее душу. А если это произойдет, у нас больше не будет чистого идеала, которого мы стремимся достичь – вся красота станет извращенной и безобразной”.

“Тогда скажи мне”, – зло потребовал жрец, – “кем последователи являются для богов?”

Келемвор тяжело вздохнул. Для воина многие вещи не стоили того, чтобы о них нужно было спорить – и религия была одной из них.

Джавия долгое время смотрела на Адона. Наконец ее мягким, но не снисходительным тоном, она произнесла, – “Мы для них словно золото”.

“Словно золото”, – повторил Адон, чувствуя, что в словах Джавии был скрыт некий глубокий смысл. “Значит, мы всего лишь разменные монеты в кошельках богов?”

Джавия кивнула. “Что-то вроде этого. Мы богатство, благодаря которому боги определяют свое…”

“Определяют свое положение”, – прервал ее Адон. “Скажи мне, та игра, в которую они сейчас играют, стоит она уничтожения целого мира?”

Джавия воздела глаза к искрящемуся небу, затем, словно не замечая или не обращая внимания на гнев Адона, произнесла, – “Боюсь, это не игра. Боги сражаются за власть над Королевствами и Планами”.

“Я бы хотел, чтобы они этим занимались где-нибудь в другом месте”, – пылко произнес Келемвор, махнув рукой на небо. “Мы не хотим быть частью этого”.

“Это решать не нам”, – решительно произнесла Джавия, помахав Келемвору пальцем, словно маленькому ребенку.

“Как ты после всего этого можешь оставаться столь преданной им?” – спросил Адон, пораженно покачивая головой. “Ведь им наплевать на нас!”

Хотя он и не был согласен с ее точкой зрения, все же жрец был рад, что она зашла в их лагерь. Несмотря на страсти разгоревшиеся во время спора, он уже давно не ощущал такого покоя. Противоречия с Джавией помогли ему понять, что он был прав отказавшись от Сан. Служить богине, которая не заботится о своих последователях было не только глупо, но и неправильно. У человечества и так хватало проблем, чтобы при этом тратить свои силы на никчемное служение самовлюбленным богам.

Спор продолжался в течении доброй трети часа без особого перевеса какой-либо из сторон. Вера Джавии, как и еретические мысли Адона были слишком сильны, чтобы они могли преодолеть свои разногласия.

Когда беседа переросла в бесцельный спор с повторяющимся набором одних и тех же доводов, Келемвор извинился и отправился в кровать. “Если эти двое собираются спорить всю ночь”, – пробормотал он себе, прикрывая глаза, – “тогда пусть они и несут стражу”.

Плохая Компания

Тропа виляла на юг и вилась вдоль череды из нескольких пологих холмов. Солнце золотило пучки блеклой травы, тут и там разбросанной по пыльной земле. Кое-где из бесплодных склонов холмов выступали красноватые глыбы камня.

Внезапно, без какой-либо на то причины, одна из глыб полыхнула огнем и через несколько минут интенсивного горения развалилась на груду обломков, которые посыпались вниз с холма, оставляя за собой на траве огненные следы.

Не обращая внимания на проделки природы, Баал, который ныне путешествовал в теле Кая Деверелла, направил обеих лошадей – свою и Миднайт – прямо в ту сторону. Непредсказуемое поведение каменистых склонов пугало чародейку, но изменить маршрут она была не в силах. Миднайт чувствовала себя абсолютно разбитой и почти обезумевшей от боли. Там, где рука Баала коснулась ее рта, кожа все еще горела. Желудок вообще поднял настоящий бунт. Все ее внутренности до сих пор ныли после омерзительного прикосновения Бога Убийства.

Лошади мерно прокладывали свой путь вверх по склону холма и Миднайт беспомощно раскачивалась в седле одной из них. Она была сломлена и столь измотана, что удерживалась на лошади лишь благодаря мерам принятым Баалом. Он прикрутил ее руки к луке седла, а ноги к стремени.

Если бы за последние тридцать часов она не перенесла столько страданий, то никогда бы не поверила, что обычный человек может столько вытерпеть. Выкрав ее прямо из-под носа у Сайрика, Баал связал ее и заткнул рот кляпом, чтобы пресечь любую попытку чтения заклинания. Затем бог усадил Миднайт на одну из лошадей, оседлал свою и быстрой рысью поехал прочь.

С тех пор скорость их передвижения не изменялась. Бог Убийства скакал целый день и всю ночь, ни разу не замедлив шага, чтобы передохнуть или хотя бы поговорить с чародейкой. Миднайт боялась, что если лошади не рухнут от изнеможения, то от постоянной тряски все ее кости раскрошатся в пыль. Словно в подтверждение этих мыслей, лошадь чародейки ударилась копытом о камень и споткнулась. Миднайт, чтобы сохранить равновесие, пришлось наклониться влево, отчего сумка со скрижалью, все еще переброшенная через ее плечо, сдвинулась в сторону. Вдоль спины пробежала волна дикой боли.

Миднайт застонала. Похитив ее, Баал оставил сумку со скрижалью у нее на плече, лишь дополнительно привязав ее кожаным шнуром. Сумка неумолимо натирала кожу чародейки и уже кое-где ободрала ее. На месте трения проступило теплое, влажное пятно и вдоль спины побежали щекочущие ручейки крови.

Баал приостановил лошадь и обернулся к ней. “Что тебе еще?”

Лишенная возможности говорить, Миднайт лишь помотала головой, давая понять, что ее стон не имел никакого значения.

Бог нахмурился и продолжил свой путь.

Миднайт облегченно вздохнула. Несмотря на терзающую боль в плече, ей не хотелось расставаться со скрижалью. Чародейка по-прежнему лелеяла надежду на спасение, и когда ей представится такой случай, она хотела, чтобы скрижаль была у нее под рукой.

К несчастью, Миднайт не знала что делать дальше после того как она сбежит. Если только она каким-то чудом не избавится от Баала, что было маловероятно, он попросту вновь выследит ее. Чародейка попыталась представить, что на ее месте предпринял бы Келемвор. Так как он был воином, то наверняка попадал в плен и был знаком с различными способами побега. Возможно в этом вопросе ей мог бы помочь даже Адон. Он изучал богов и смог бы найти слабое место у Баала.

Ах, как Миднайт хотела, чтобы двое ее друзей были сейчас рядом с ней! Никогда она еще не чувствовала себя более испуганной и более одинокой, чем сейчас. Однако, несмотря на подобные мысли, она не сожалела о том, что оставила своих друзей.

Если бы они вместе с ней оказались у брода, наверняка Баал бы прикончил их. А если бы Келемвор погиб, то чародейка лишилась бы сил, чтобы продолжать свою борьбу. А этого допустить Миднайт не могла.

Чародейка уже не раз упрекнула себя за то, что пыталась помочь халфлингам. Мало того, что она подвергла себя и скрижаль опасности, так еще и не была уверена, удалось ли ей спасти хоть одну жизнь. Но потом Миднайт поняла, что если бы она даже и не стала помогать халфлингам, то это ничего бы не изменило. Баал выследил бы ее в любом случае.

Внезапно Бог Убийства остановил лошадей. Они добрались до вершины холма, откуда были видны прилегающие окрестности на много миль вокруг. В пятнадцати милях к югу раскинулось оранжево-красное пятно. Это был лес, который прошлой ночью они обошли с правой стороны.

Баал спешился и взяв животное под уздцы, привязал его.

“Лошадям нужен отдых”, – буркнул он, развязывая Миднайт. Там, где руки аватара соприкасались с кожей чародейки, оставались красные, раздраженные пятна. “Слезай”.

Миднайт с радостью подчинилась. В тот самый миг, когда ее ноги едва коснулись земли, Баал схватил ее за запястье. Прикосновение отдалось обжигающей болью в плече и чародейка закричала в агонии.

“Не вздумай улизнуть от меня”, – рявкнул Баал. “Я полон сил, а ты слишком слаба”. Уверенный, что его слова произвели должный эффект, низверженный бог отпустил ее.

Как ни странно, но вспышка боли привела чародейку в чувство. Она вытащила кляп изо рта и подумала было о том, чтобы воспользоваться своей магией. Однако тут же отбросила эту идею. Бог Убийства не стал бы развязывать ее – или позволять ей вытаскивать кляп – если бы не был готов отразить любую ее атаку.

Вместо этого чародейка прокашлялась и спросила, – “Что тебе нужно?”

Баал посмотрел на Миднайт, но промолчал. Лицо аватара – лицо Лорда Деверелла – было бледным и болезненно желтым, глаза ввалились, а кожа обтягивала череп словно барабан.

“Держи руки вместе, вот так”, – произнес Баал, соединив ладони.

Миднайт подумала о том, чтобы не подчиниться, но решила не осложнять своего положения. Сейчас она была слишком измотана, чтобы спорить и к тому же ей хотелось, чтобы Баал думал, что она потеряла всякую надежду.

Сложив ладони вместе, она вновь задала свой вопрос, – “Что тебе нужно?”

Баал достал кожаный шнурок. “Ты”.

Ответ не удивил Миднайт. В самом начале, когда только Бог Убийства похитил ее, она решила что ему нужна скрижаль. Однако, после того, как он сохранил ей жизнь, чародейка начала подозревать, что ему нужно нечто большее. “Я? Но зачем?”

Баал связала руки чародейки и на мгновение задумался, прежде чем дать ответ. Наконец, он произнес, – “Ты прикончишь Хелма”.

Это было сказано столь тихо и быстро, что Миднайт подумала, что она не расслышала. “Ты хочешь чтобы я убила Хелма?” – спросила она. “Я правильно тебя поняла?”

Бог Убийства связал ее мизинцы вместе, затем повторил это действо с остальными пальцами. Миднайт понимала, что бог связывает ее руки, чтобы она не могла воспроизвести жесты необходимые для заклинания. “Да, тебе будет нужно разобраться с Хелмом”, – наконец подтвердил он.

“Но я не могу убить бога!” – пораженно вскрикнула Миднайт.

“Ты покончила с Тормом”, – рявкнул Баал. “И Бэйном”. Он силой дернул завязки, так что пальцы заныли от боли.

“Но я всего лишь позвонила в Колокол Айлена Аттрикуса! Я спасала Тантрас. Бэйн и Торм сами убили друг друга”.

“Вот только не надо принижать свои заслуги”, – произнес Баал. Закончив связывать руки Миднайт, он отступил от нее. “Смерть Черного Повелителя разгневала лишь Миркула. Я же ей лишь рад, особенно после того, как он уничтожил всех моих убийц”.

“Но я не убивала ни его, ни Торма. И Хелм мне тем более не по зубам!” – настояла Миднайт. Подобное поведение Баала одновременно и пугало, и злило ее. Если он похитил ее для того, чтобы она уничтожила Хелма, то низверженный бог совершил жуткую ошибку. “Еще раз повторяю – это был колокол!” – не сдавалась она.

Баал пожал плечами и снял седло с лошади. “А это почти одно и тоже. Ты разбудила колокол, в который до тебя никто не мог позвонить. Теперь тебе нужно убить Хелма”.

“Даже если бы я и могла”, – ответила Миднайт, усаживаясь на землю, – “То ни за что не пошла бы на это. Тебе это должно быть прекрасно известно”.

“Нет”, – резко произнес Баал, бросив седло на землю рядом с ней. “Мы знаем, что ты сделаешь все что тебе скажут”.

“С чего это ты взял?” – спросила Миднайт. Ей показалось любопытным то, что Баал упомянул Миркула как своего союзника. Чародейка решила, что раз уж она все равно находится в плену, то ей следует как можно больше выяснить от Бога Убийства.

Баал обвел чародейку спокойным взглядом. “Хотя ты и оставила своих друзей, нам известно насколько они тебе дороги”.

“Что ты хочешь этим сказать?”

Баал обошел ее лошадь и вынул у нее удила. “Это вполне очевидно, как ты считаешь?”

“Келемвор и Адон больше не участвуют в этом”, – огрызнулась чародейка, внутри нее рос страх за своих друзей.

“Мы это прекрасно понимаем”, – вздохнул Баал, присев на корточки, чтобы привязать лошадь. “И так оно и останется, если ты сделаешь то, о чем мы тебя попросим”.

“Я не смогу!” – крикнула она, вскакивая на ноги. “У меня нет таких сил. Ведь ты – бог, почему же ты не можешь понять такой простой вещи?”

Баал внимательно посмотрел на нее своими мертвыми, черными глазами. “У тебя есть необходимые силы. Ты просто пока не знаешь как ими пользоваться, в какое русло направить. Вот поэтому тебе и нужна наша руководящая рука, моя и Миркула”.

“Нужна мне?” – вскрикнула Миднайт. Сама мысль о том, что она нуждается в помощи Бога Убийства и Бога Мертвых вызывала у нее приступ отвращения.

“Ты думаешь быть богом легко?” – спросил Баал, приближаясь к ней. “Без нас ты попросту сгоришь. Богиня Магии потратила много энергии, чтобы передать тебе свою силу”.