Текст книги "Особенности национальной магии"

Автор книги: Риана Интераль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Улыбалась Кирочка и по другому поводу: она при выходе из класса двинула по наглой морде Марика Упыренко, который осмелился назвать ее нехорошим словечком.

– Зато учитель, по-видимому, он хороший, – возразил я. – Рассказывает отлично.

– Да, рассказывает он шикарно, – кивнула Кира. – Но приколоться все одно надо. Че он, крайний, что ль? Все учителя испробовали на себе мою привычку совать кнопки под задницы, и он пусть испробует!

Я развел руками. Пусть что хочет, то и делает. Да я и сам думал так же. Давно хотел посодействовать Кире, да она проворачивала все без меня.

– Придумаешь что-то – возьми меня с собой, – сказал я. – Пригожусь.

– Естественно, – согласилась Адашева. – Ты-то мне и нужен. Пока на телекинезе буду продумывать идею, как бы его достать.

Кира.

“Высшие – особая группа магов, чьи способности и сила значительно превосходят способности и силу рядового мага. Их сила позволяет войти в астрал вместе с телом; их дары развиты в самом совершенном и чистом виде…”

Так, это тоже надо списать. Боже, сколько писать придется! Сволочь этот Кретинов, задал сколько – вовек не осилить.

Кстати, о Кретинове. Я все это время после телекинеза не могу сосредоточиться, потому что все думаю о гадости, которую предстоит сделать. Вот ничего в голову не идет, хоть убей, зажарь да и съешь. Обычно такого рода дела у меня сами в голову напрашиваются, даже когда я не в состоянии оставлять кнопки на учительском стуле, а сейчас напрочь заклинило.

Я беспомощно огляделась вокруг. Домашнее задание я делаю в нашей школьной библиотеке. Школьная библиотека – вместилище знаний огромное, занимает половину третьего этажа. Сколько всего в ней есть: различные медицинские трактаты, пособия для мракоборцев, рецепты волшебных химических снадобий, художественная литература, словари терминов, справочники для разных волшебных профессий и многое другое. Есть даже специальный отдел, куда библиотекарша Василиса Ивановна “Прекрасная” не допускает никого без учителя или его расписки. А если принесли расписку, то она обязательно проверяет – а не поддельная ли. Если неподдельная, то пропускает, а если поддельная, то отсылает и в течение месяца не принимает никаких прошений о пропуске в этот отдел. Надо бы мне попытаться пролезть в этот отдел без всяких расписок и без всяких учителей. Знаю, в астрале меня за это запрут минимум на десять дней, но мне надо туда залезть. Интересно очень, что же они там такое прячут, что без вмешательства учителей нельзя туда попасть? Наверняка что-то жутко тайное и секретное, и я хочу его узнать.

– Здрасьте! – услышала я знакомый голос.

Леха приперся. Наверное, предложит мне вариант шалости над Кретиновым.

– Кирка, я тут такое нашел в подвале!.. ты не поверишь! – грохнувшись на стул рядом со мной, без предисловий начал Леха.

– Да ладно? – заинтересовалась я. – А ну-ка, выкладывай, камрад!

– Короче, – заговорщицки понизил голос Алексей. – Я тут в подвале крысу хотел поймать Кретинову на десерт, так такое нашел!..

– Ну-ну, показывай! – запрыгала я на стуле от нетерпения, забыв про доклад.

Леха выудил из сумки нечто, похожее на алладинистую медную лампу, только с двумя носами, здорово потемневшую и закопченную.

– Ух, ты, – вырвалось у меня, когда я разглядела под столом эту фигню получше. – Это че?

– Сам не знаю, – почесал в затылке Леха. – хотел потереть, как полагается, а не решился. Че делать – не знаю. Посоветоваться решил.

– Чего тут советоваться?! – воскликнула я. – Потер бы, и с концами!

– Тебе легко говорить! – нахмурился Леха. – а вдруг фортель какой-нибудь выкинула бы, а я виноват!

– Так. – Я захлопнула книгу. – Мы уходим как можно дальше от школы, трем эту загогулину и смотрим! Я знаю клёвое заклинание защиты, оно не подкачает! – поспешила заверить я, видя, что Леха собирается возражать.

– Смотри! – погрозил он пальцем. – Если что – виновата ты!

– Эх, – вздохнула я. – вечно я виновата… А я скажу, что это ты меня надоумил!

– Еще чего!

– А че, разве не так? Посторожите, пожалуйста, эту книгу, я еще вернусь, – попросила я Василису Ивановну “Прекрасную”, кладя ей на стол книгу про Высших.

Мы вышли из библиотеки и бегом кинулись по коридору в сторону лестницы. Вот едва не сбили с ног Евгения Матвеича, когда тот только-только поднялся.

– Адашева с Хмыревым, астрал вам обеспечен! – крикнул он вдогонку, но мы не слышали.

Выскочив из черного хода, который находился прямо под лестницей, мы остановились как вкопанные. Куда идти? Вокруг школы и ученических домиков лес.

– Куда пойдем? – спросила я. – Направо или налево? Мне все равно.

– Давай налево! – предложил Леха. Я кивнула.

Он быстро побежал в сторону леса. Я едва успевала за ним. Леха ведь у нас главный атлет и футболист, и хоть я тоже вполне прилично бегаю, но все же не дошла до его уровня.

Леха бежал легко, без проблем перепрыгивая через незаметные в высокой желтеющей траве камни и бревна. Я же постоянно спотыкалась. Мне бы его скорость и сквозное зрение… В результате Леха на две минуты раньше меня исчез за деревьями.

Когда я остановилась рядом с ним, он уже разглядывал свою находку.

– Чего встала? Ставь свое заклинание, – буркнул Леха.

Меня покоробило от его тона, но заклинание я все же взялась поставить, благо оно несложное. Я вошла в астрал, сплела защитную паутину и растянула ее. Это мое индивидуальное заклинание, страшно неприхотливое и эффективное даже при сильном его растяжении. Я накинула его на нас обоих и немного подкачала в него силы, а то мало ли.

– Все, – сказала я, вернувшись в реальный мир.

– Так быстро? – удивился Леха, но с расспросами лезть не стал, а стал действовать.

Он натянул на ладонь рукав своего светлого свитера и потер лампу. Рукав из бежевого стал серым. Леха выматерился.

Внезапно лампа задрожала и запрыгала так, что удержать ее в руках не представлялось возможным. Леха бросил его на землю и отступил назад, прикрывая собой меня. В результате я взирала на происходящее из-за его плеча.

А происходило вот что. Из обоих носов лампы показались две крошечные и прозрачные, словно сотканные из густого дыма, змейки и принялись драться. Вроде эти змейки были маленькие и не высовывались из носиков больше чем на половину, но, судя по тому, как их лампа прыгала, каталась по земле словно мячик, вертелась волчком вокруг своей оси, взметая вокруг себя вихрь из прошлогодней листвы и мелких веточек, то сила их была невероятна для таких размеров.

Минут десять эти змейки не могли успокоиться. Они перевивались меж собой, шипели и старались перегрызть друг другу глотки. Мы с Лехой все это время находились в каком-то ступоре, тупо наблюдая за сими событиями.

Вдруг лампа подпрыгнула где-то метра на два, и из нее при падении густо повалил серый с розовым оттенком дым. Нас он не коснулся – подействовало заклинание, – а когда он рассеялся, то нашим ясным очам представилась картина: две молодые бабенки остервенело дрались, норовя вцепиться друг дружке в волосы. Мы с Лешкой переглянулись: надо разнимать. И в этот самый момент сдавленное пыхтенье и ругань сквозь зубы смолкли. Дамочки, похоже, нас заметили и прекратили дискуссию. Теперь они смирно стояли и внимательно оглядывали нас, изредка перепихиваясь локтями.

Эти две драчуньи были примерно одного роста и одной фигуры: плечистые и широкобедрые, они, тем не менее, имели осиные талии и длинные стройные ноги, и на этом, пожалуй, явственные сходства заканчивались. Одной было на вид эдак лет тридцать, глаза у нее большие, серые, нос чуть вздернут, губы плотно сжаты, а волосы длинные и светлые. Вторая на десять лет моложе, волосы приятного медного цвета, длиной ниже задницы, глаза зеленые с хитрым прищуром, нос идеально прямой, губы полные с саркастично приподнятым правым уголком. И все же было в них что-то неуловимо схожее. Порода, что ль, или типы лица… Непонятно.

– Селям алейкум, – выдавил Леха.

– Алейкум селям, – ответила светлая, а рыжая продолжила:

– Исполним любое желание освободившим нас, о сухофрукты моего сада!

Маскируются под джиннов, хотя внешне и по одежде (на обеих футболки и джинсы) никак не скажешь.

– Дура! – Блондинка пихнула говорившую локтем в бок. – Мы же не представились!

– Сама дура! – шикнула та, но улыбнулась нам и, чуть поклонившись, представилась: – Марьяна.

– Александра, – добавила блондинка.

– Леха, – сказал Хмырев.

– Кира, – кивнула головой я.

– А теперь скажите, – помрачнев, попросила Марьяна, – какой сейчас год, месяц, число?

– Две тысячи шестой год, двадцать первое октября, – ответила я.

Марьяна вскинула брови и мельком переглянулась с Александрой.

– А где мы?

– Планета Килли, территория волшебной школы, – отчеканил Леха.

– Да вы что! – ахнула Александра и побежала на выход из леса. Мы и Марьяна – за ней.

– Помню, помню… – пробормотала Александра, окидывая взглядом домики и школьное здание. – А деревянный камень еще здесь?

– Здесь, здесь, – заверили мы. – Все здесь.

Я же не стала слушать охи и ахи по поводу прибытия в школу, подбоченилась и спросила:

– Милые барышни, не изволите сказать нам, кто вы есть?

Этот вопрос охладил пыл дамочек. Они переглянулись, и Александра заявила:

– Если вы не против, мы бы хотели все рассказать в домике у кого-нибудь из вас.

– Тогда пойдемте ко мне, – предложила я.

Этот вариант всех устроил, и мы последовали к моему жилищу. Девушки накинули на себя завесу невидимости, и мы могли беспрепятственно пройти к месту назначения. Но я все равно не преминула обматерить себя, что выбрала домик в самой середине ученического городка. А то так бы шмыгнули по-тихому в избушку, и все, так нет, надо переться вглубь поселка, привлекая внимание. Дура.

– Быстрей сюда!

Я пропустила гостей и заложила дверь изнутри. Слава богу, хватило ума убраться, а то краснела бы за бардак.

– Садитесь, щас чай принесу!

Я подмигнула лампочке, заставляя электрический ток бежать по проводам, и та ярко загорелась.

– Ты “электричка”? – с любопытством спросила Марьяна.

Я кивнула и зажгла конфорку, а странные выходцы из лампы – они позволили называть себя Маришкой и Лекой – начали свой рассказ.

– Мы на самом деле жительницы планеты Иттран, – начала Лека. – Сестры мы родные. Я старшая, а Маришка – младшая.

– Но вы не похожи! – сказал Леха.

– Упаси бог! – Маришка перекрестилась. – Сгинь, нечистая!

Лека презрительно фыркнула и продолжила:

– Нам по пятьсот лет. То есть мне пятьсот, а Маришке – четыреста девяносто. Так получилось, что через некоторое время мы попали под заклятие Бессмертия. Тогда, во время Войны Миров под него попали многие, и тогда же в Галактике стало особенно неспокойно. Делать нечего, желание помочь родной планете было велико, мы с Маришкой выучились и пошли работать в разведку. Нам дали способность изменять облик в интересах разведслужб, и мы долгое время собирали компроматы на Темного Олигарха. Увы, он тоже попал под заклятие Бессмертия и был неуязвим, и мы ничего ему сделать не могли. Тогда мы решили пойти работать в качестве шпионов в Магическое КГБ на Земле, в СССР, и оттуда наблюдать за ним. Но наблюдали мы за ним слишком долго…

– Заметь, по твоей милости, – фыркнув, перебила Мариша.

– Тогда его сумел свергнуть нынешний Темный Олигарх, – продолжила Лека, не обратив внимания на колкость сестры, – который до этого был правой рукой поверженного. Мы выяснили, куда спрятался старикашка, и настигли его. Выяснилось, что его дорогой помощник лишил его сил, но заклятие Бессмертия не снял.

– А как вы оказались в лампе? – спросила я, разливая чай по чашкам, заботливо расставленным по столу Лешкой.

Теперь слово взяла Мариша.

– Старый пердун оказался не так-то прост! – хмыкнув, сказала она. – Все-таки от своего ученика он взял что-то хорошее, а именно – чувство юмора. Нас он раскусил сразу – непонятно, как удалось? – и заклял нас, в результате чего нас затянуло в эту лампу. А код выхода он придумал, используя новоприобретенное чувство юмора. Этим кодом оказалось нехорошее слово, которое сказал Алексей.

– Просто грязная лампа была, – зачем-то начал оправдываться Леха.

– Во-во! – закивала Маришка. – Потому-то, если потрешь лампу, обязательно ляпнешь это слово. Рукав ведь испачкается.

У меня в голове, взбодренной ароматным чаем, возник план.

– А где вы нашли бывшего Темного? – невинно поинтересовалась я.

Две иттранки подозрительно глянули на меня.

– Не говорите ей, – прошипел Леха.

– Скотина, – шикнула в ответ я.

– А то она все бросит и устремится туда, – нарочно зля меня, продолжал паясничать Леха.

Я бросила на него такой испепеляющий взгляд, что, будь я огненной волшебницей, а Леха – соломенным чучелом, то он вспыхнул бы на месте. Но для мести необязательно быть огненной, достаточно и даже сверхдостаточно быть “электричкой”…

– А-а-ай! – взвыл Леха, содрогнувшись всем телом.

– Что случилось? – встревожено повернулась к нему Лека.

– Зачем током бьешься? – обиженно надув губы, буркнул Леха. – вольт тридцать, не меньше…

– Почти угадал, – хихикнула я. – Только не тридцать, а пятьдесят.

– Ты, Кира, аккуратнее с этим, – погрозила пальцем Лека. – Убьешь ненароком…

– А то я прям не рассчитаю вольты! – раздраженно отмахнулась я.

В воздухе повисло напряжение, хоть ножом режь. Маришка поспешила разрядить обстановку.

– Слушайте, а не покажите нам школу? А то мы с сеструхой соскучились по ней… – предложила она.

– А что? Давайте! – яростно закивала Лека в знак согласия.

– Пойдем, – выдавил Леха. Мы с ним обменялись гневными взглядами, но на этом инцидент и был исчерпан.

Иттранки снова накинули на себя завесу невидимости. Но это не мешало им обмениваться репликами, вроде “Смотри, Лека, что-то новенькое построили!” или “Ой, Маришка, глянь-ка, сколько деревьев насажали!”. Но нас никто не слышал, и мы могли не шикать на весьма эмоциональных инопланетянок, чтобы немного призаткнулись.

Я думаю, что Лехина находка может быть очень полезна. С такими боевыми девицами не страшны никакие драки и стрелки, они мигом могут стереть в порошок. А Кретинов…. Подождет Кретинов.

Мы зашли в школу. Девушки за нашими спинами восхищенно заахали.

– Ты смотри, как сделали! Как покрасили красиво! А линолеум! постелили все-таки! Класс….

Я глянула на Леху. Он раздраженно закатил глаза. Выдадут же себя! Почему-то мне и Хмыреву казалось, что эти красавицы могут приманить к себе кучу неприятностей, если будут открыто светиться.

Мы прошлись по этажам, то и дело здороваясь со знакомыми. Я чувствовала, как иттранки жадно ловят каждое наше слово. Они и впрямь очень соскучились по этому зданию.

Мы также прошли мимо кабинета истории, из которого как раз выходил Кретинов. И тут началось самое интересное.

За спиной раздался возбужденный шепоток:

– Ой, Лека, глянь-ка, кто идет! Решился все-таки…

– Ага, вот сейчас выгадаем момент…

Мы с Лехой переглянулись. Он понимающе мне подмигнул, и мы спустились на первый этаж, куда держал путь историк. Девушки позади нас о чем-то шептались, но о чем – не очень-то понятно. Похоже, о достославном Кретинове. Мы решили им помочь, а в чем – не ведали.

Я и Леха схоронились под лестницу так, чтобы мы видели все, а нас не видели. А посмотреть было на че.

Спустившись с лестницы, Маришка и Лека стряхнули с себя невидимость и поспешили к Игорю Варфоломеевичу, который уже взялся за ручку двери учительской.

– Ну, здравствуй, Кретинушка, – сладким голоском пропела Маришка и обольстительно улыбнулась. – Давно не виделись, правда?

Психическая атака.

Кретинов беспомощно заозирался.

– Я…. Вы как сюда попали? – он явно сразу начал нервничать. – Откуда вы вдруг взялись?

– Не твоего умишки дело! – прожурчала нежным тоном Лекина речь. – Должок когда вернешь, а? Нам еще столько же ждать?

– Дайте хоть переварить ваше появление…

– Давно пора переварить, – резонно заметила Марьяна. – А теперь, сеструха, пошли с ним в учительскую. Долг будем выбивать…. А ты не отпирайся, хачик. Пойдешь с нами…

– Пустите, кровопийцы!!!

Дверь учительской захлопнулась. Мы вылезли из-под лестницы.

– Надо же, они знают Кретинова! – удивленно пробормотал Леха, обтряхивая пыль с джинсов.

– Все, Игорь Варфоломеевич, прощайтесь с невинностью! – хихикнула я, сдирая с плеча серую паутину.

– В кого ты такая пошлячка? – недовольно поинтересовался Леха. – хотя я знаю. В братана твоего.

– Угадал! – хмыкнула я. – Слушай, Леха, тебе даже крыс не надо искать. Эти две инопланетницы потреплют его по первое число!

– Не говори! – довольно протянул Хмырев. – Вместо одной маленькой крысы прикатили две, причем здоровенные!..

Глава 5.

Мишка.

Уже месяц все перемывают косточки пропавшему в астрале Щеглову. Недоумевают, где он и что с ним, и, самое главное, никто не находит! Чой-то не может быть такого, чтобы за это время лучшие искатели не надыбали хоть чего-нибудь! хоть самому берись за поиски. А что, у меня сегодня выходной, в Магическое Правительство не вызывают, отчета за прошедшую неделю не требуют, так что могу сходить и поискать. Я же мракоборец как-никак, хоть и мелковатый – семнадцать лет.

Я решил позвонить своему коллеге – мракоборцу Гоги Вампиридзе, он постарше и поопытнее меня в мракоборческом деле.

“Абонент временно недоступен”, – прозвучал в трубке на зубок заученный текст. “Вот сволочь!” – в сердцах подумал я и позвонил оператору сотовой связи. Выдал:

– Урод …, отзовись!

Оператор фыркнул недовольно:

– Я такое передавать не буду!

“Нежные какие, скажите, пожалуйста!” – негодующе подумал я, но все же сказал:

– Так, ладно… Передайте: “Гоги, перезвони Мишке!”.

– Хорошо.

Как только я отключился от оператора, ко мне завалился… Гоги!

– Миха, слюшай… – начал он, но осекся под моим взглядом.

– Гоги, какого х… ты отключил телефон? – спокойно спросил я. – Я тут на звонок оператору раскошелился, чтоб тебе передать!

– Мишка, иногда телефоны разряжаются, да! – строго зыркнул на меня Гоги. – и быстро причем!

Я глянул на свой телефон, который держал в руке. Интересно, на сколько я разорился? Я решил проверить баланс, как трубочка запищала и выдала на дисплее: “Не смей тыкать своими грязными пальцами мне в лицо! Твой горячо любимый телефон”.

– Вот гнида… – прошипел я. – Распищался…

Высвечивается и тут же исчезает: “Че ругаешься? Попищать нельзя?”

– Нельзя! – рявкнул я, бросил телефон на стол и повернулся к Гоги. – Ну что с ним делать? Сглазил его кто-то…

– А чего не снимешь сглаз? – спросил Вампиридзе.

– Честно сказать? Не хочу. Мне так веселее, – признался я.

Гоги хмыкнул, и в этот момент раздался вопль: “Ахтунг! Трубка хох, швайне! Шнелля!”.

– Босс вызывает, – с сожалением сказал я. Гоги покачал головой. Тоже с сожалением.

– Да, Антон Степаныч! Как?.. ага… хорошо… ясно. Егор Валентиныч вместо меня? Ага. Спасибо. До свидания!

– Ну, че там? – спросил Гоги с подозрением.

– Да ничего, – отмахнулся я. – Сказал, что я могу отдохнуть еще денек.

– Везет людям! – завистливо вздохнул Вампиридзе. – я, Миха, вот по какому поводу пришел. Книга по особо сильным заклинаниям у тебя?

– Ага, – кивнул я.

– Тогда дай ее мне, она мне нужна.

Я порылся в книжных полках, выудил довольно толстую книгу и вручил ее Гоги.

– Спасибо. Пока, – сказал он и удалился.

А вот задать главный вопрос, по поводу которого я и хотел видеть Вампиридзе, я не успел.

Телефон снова запищал. Я глянул на экран. Там было: “(…*…) – это попа. Если не разошлешь это SMS пяти своим друзьям, то окажешься в ней на сессии”.

– Заткнись ты, а? – кисло бросил я.

“Ты же говорил, тебе так веселее! Вот и терпи”.

– … на …! – проворчал я.

“Привет, я вирус, и я войду в твои мозги прямо сейчас…. Ой, извините, я ухожу, не могу найти мозгов”.

Я глубоко вздохнул и успокоился. Не стоит обращать внимания на какую-то тупую, мелкую и наглую технику, особенно говорящую и очень вредную.

Ой, вспомнил! Я же обещал встретиться с одним из Безликих в астрале в полтретьего. А сейчас десять минут третьего. В запасе двадцать минут.

“Не допускай утечки газу, прижмись плотнее к унитазу!”

– Сволочь, – хихикнул я, удерживая красную кнопочку. – Поспи пока…

“Ой, не надо!”

– Надо! – повысил я голос. – Спят усталые игрушки, книжки спят, ля-ля-ля-ля-ля… фух, наконец-то, – вздохнул я, когда экран потух. Не будешь ботву гнать в следующий раз…

Я улегся поудобнее на диван, заложив руки за голову, и вошел в астрал. Астрал принял меня холодными фиолетовыми объятьями, и я поежился. Пятьсот условных километров до места встречи пилить, но для меня это не проблема. Я представил, где хочу быть, и меня понесло туда с помощью мысли.

Но застрял.

Почему я не могу перенестись дальше? Я, полагаясь на свой опыт, проверил, в чем дело и удивился. Похоже, что поставили барьеры со всех четырех сторон, и цель у этих барьеров одна – ловить в свои сети всех, кто проходит это место. Они не заметны для рядового волшебника, это очень сильная волшба. Но что они здесь делают? И как мне вырваться?

Я мысленно настроился на снятие оного сильного волшебства. Я представил, как крупноячеистая сеть ловчих барьеров становиться тоньше волоса и как ее становится легко рвать, но…. Моим планам не суждено было осуществиться. Сети вновь и вновь становились прочными, как я ни пытался их ликвидировать.

Вдруг раздался довольно громкий смех, заставивший меня нервно вздрогнуть.

– Ой, не могу, – выдавил смеявшийся, перестав веселиться. – А ты, брат, забавный…

– Ты кто? – настороженно спросил я.

– А где твое “Здравствуйте”, а? – с издевкой спросил неожиданный гость. – Ладно, не будем сентиментальными. А ты кто таков будешь?

А голос у говорившего красивый – низкий, бархатистый и приятный.

– Так я тебе и сказал! – грубовато отрезал я. Почему я на “ты”? да потому что ко мне на “ты”. И я не посмотрю, что, если судить по голосу, субъект гораздо старше меня.

– А чего так резко? – будто возмутился нахал. – Я к тебе вежливо…

– Насрать, – буркнул я, поняв, что с этим церемониться себе дороже.

– Придется поучиться тебе вежливости, – с притворным состраданьем вздохнул собеседник.

– Как бы самому не пришлось учиться, почтенный господин штурмбанфюрер, – бросил я.

– Я таких, как ты, уважаю, – хмыкнул незнакомец, пропустив мою колкость мимо ушей. – Без пафоса, без церемоний…. Ты же мракоборец?

– А тебе какая разница? – гордо заявил я.

– Большая. Ты мне понадобился.

– Зачем это? – подозрительно поинтересовался я и одновременно решился на маневр: резко рванул сеть барьера.

“Штурмбанфюрер” расхохотался так, что эхо, похоже, разнеслось по всему астралу. У меня не только не получилось убрать это чертово барьерное заклинание, но от этой неудачной попытки еще и прошлась боль по всему астральному телу. Я не захотел выставлять свою слабость, поэтому только закусил губу.

– Ой… ой, насмешил… – задыхался тем временем от хохота провокатор. – Ой, не могу…

Я предоставил ему возможность от души посмеяться надо мной, чем он с лихвой и воспользовался.

– Знаешь, мракоборчик, – оторжавшись, продолжил паясничать провокатор, – тут относительно недавно тоже попался один, только не понял, в чем тут замес, и не придумал ничего лучше, как поставить заслон и слушать наш с коллегой разговор, который для его ушей ну никак не предназначался.

– И что с ним стало? Как он выбрался? – невинно спросил я. Самые неприятные подозрения закрались мне в голову.

Невидимый собеседник едко хихикнул. Меня от этого покоробило.

– А никак! – хмыкнул он. – Этот любопытный чувачок сейчас у меня, под моим надзором. Кстати, это же ученик школы на Килли! Месяц назад исчез в астрале. Слыхал о таком?

“Щеглов!” – с внезапным ужасом догадался я.

– Ага, Щеглов! – довольно подтвердил “штурмбанфюрер”. – Вот уж я за эти восемнадцать лет не веселился так, как за этот месяц! Нет-нет, не над Щегловым, а над Василисой Ивановной “Премудрой”. Я думал, она гораздо умнее…

– Ах, ты, тварь …!

Гнев залил мне глаза и стиснул горло. Я мгновенно сплел огненный шар и пальнул в сторону голоса. Потом я долго буду проклинать себя за глупость. Файербол! А ничего тупее выдумать не мог!?

– Значит, по-хорошему не хотим? – голос незнакомца мгновенно лишился какого бы ни было веселья. Теперь он насквозь пронизан ледяными и ужасающе спокойными нотами. – Хотим по-плохому, да? Что ж, по-плохому так по-плохому.

Похоже, что мой жалкий файербол не причинил ему никакого вреда.

– Зря ты, юноша, вздумал мне сопротивляться мне, – таким же ледяным тоном продолжил пленивший Щеглова. – Но ты мне понравился. Ты хороший волшебник и можешь мне помочь. Темный Олигарх милостив к тем, кто помогает ему.

– Что? – не поверил я своим ушам. И своему голосу – тон его стал неверным. Ужас ледяной змеей поднялся откуда-то из желудка и стиснул сердце вместе с горлом.

– Что слышал, – огрызнулся Темный. – Хошь или не хошь, а ты будешь со мной работать. С тобой, как с Щегловым, я сопли жевать не буду. А теперь спать… спать… спать…

Я вдруг оказался бессилен перед этими сильными чарами. Тело налилось свинцовой слабостью, веки потяжелели и начали смыкаться. Сознание покрыл туман, и я стал медленно погружаться в сладостную пучину сна. Но успел подумать: “Я найду тебя, Щеглов! Я все выясню…”…

Глава 6.

Кира.

Недавно произошло еще одно ЧП: исчез Миха Гречанинов, мракоборец. Его нашли в его же домике его напарники по профессии. Он явно был в астрале, но вызвать его обратно они не могли. Похоже, что он отправился на поиски Димки. Тоже мне, Бэтмен Суперменович Зорро. Похоже, что сложилась ситуация “Хотели как лучше, а получилось как всегда”.

Ой, как все переполошились! Опрометью бегали по коридорам, обсуждали, шептались, обменивались версиями и т.д. и т.п. Меня эта суета выматывала до предела, нигде спокойного места в школе нет, везде толкотня и сплетни. Плюс еще пожаловал этот голос, который в первый раз заявил о себе в начале первого урока с Кретиновым, и про который я и думать забыла. Сейчас он молил о помощи, но он не успел сказать, что надо сделать. Он попросил сказать что-то мракоборцам, но что, не договорил. Я тщетно попыталась наладить контакт, но не вышло. Что-то у меня вообще последнее время ничего не выходит.

Но, как бы то ни было, расстраивалась я недолго. Других забот невпроворот. Кретинов, например. Нет-нет, никаких особо замечаний он нам с Лехой не доставляет, даже наоборот. Тихий стал, прекратил особо ворчать, но от язвительных замечаний не отказался. Похоже, Маришка и Лека устроили ему такую зачистку мозгов, что он до сих пор под впечатлением. А прочистили они ему мозг альтернативным методом: изрядным количеством затрещин, оплеух и пинков под зад. К сожалению, выяснить, что за долг, у девушек не удалось. “Это наши дела давно минувших дней”, – вскользь пояснила Лека, и больше мы с Лехой с этой темой к ним не приставали. Кстати, они живут у меня, скрытно, разумеется. Время от времени они куда-то исчезают, наверняка проведывают родной Иттран, за что судить я их не имею права. Но в их отсутствие становится настолько скучно, что не знаю, куда деваться. Без них безобразия устраивать неинтересно. Но они всегда возвращаются, и веселье возвращается вместе с ними.

Спустя неделю после оных событий у нас был урок с третьим классом. Я знала, что Леха заболел – подхватил ларингит, и его на уроке не будет, так что придется мне сидеть с Райкой Корецкой, стервозной особой, которая неравнодушна к Лехе. У нас многие пацаны за ней ухлестывают. Она достаточно красива, но как-то неестественна, искусственна. Типа как размалеванная кукла, больше не назовешь ее никак. Постоянно волосы густо выкрашены в черный цвет, поэтому никто не знает их природного цвета, глаза до самых бровей намазаны голубыми тенями, на длинных ресницах огромные комья туши, а на губах – миллиметры красной помады. Короче, смотреть страшно, а Кретинов, сволочь, посадил меня именно с ней на случай болезни Лехи. Надо ему еще несколько раз это припомнить.

Зазвучал звонок, и все ввалились в класс истории. Райка презрительно фыркнула, видя меня, что она часто делает, и присела на самый краешек скамьи. У меня комок подступил к горлу, потому что помимо обильной краски на лице эта Корецкая вылила на себя как минимум три флакона дешевых вонючих духов.

Зашел Кретинов и стал спрашивать тему урока “Как отнеслось волшебное сообщество к изменениям России при Петре I”. Отвечать выскочил Саня Ганджубас, химик, с которым у меня довольно неплохие отношения, и начал бодро рассказывать:

– Магическое сообщество, хоть уже и перенесло свой штаб на планету Килли, имело весьма отрицательную точку зрения по поводу проводимых царем реформ, т.к. считало, что коренные изменения подрывают весь волшебный потенциал российских волшебников…

Я уже не помнила, что именно рассказывал Ганджа. Я только помню отвратительную вонь, идущую от Корецкой. Я пыталась от нее избавиться, вертясь по сторонам и нагло подглядывая в тетрадки оцепеневших от скуки однокашников. Даже Кретинов и тот тщетно пытался побороть зевоту.

Действительно, Саня рассказывал долго и нудно, и все начали открыто посапывать, уронив головы на скрещенные на парте руки. Только мне одной не спалось, потому что я спасалась от аромата “типа Шанель Љ5”. Блин, тогда и пересесть-то было некуда – все парты до единой заняты.

Я привстала со скамьи, чтоб подглядеть в тетрадь храпящего на соседнем ряду Антона Саккулина, как сонный голос Кретинова пригвоздил меня к месту.

– Адашева, что ты можешь дополнить по теме урока?

Я встала с места, косо глянула в тетрадь Корецкой, и громко заявила:

– Еланский – дегенерат!

Стекла и даже стены затрещали от грянувшего хохота всех присутствующих и проснувшихся в классе, за исключением Кретинова и самого сони Ваньки Еланского, который сидел позади нас с Райкой, и еще не продрал глаза.

– С чего ты взяла? – скучающим тоном осведомился Кретинов, когда хохот немного улегся.

– А это в тетрадке у Корецкой написано! – невинным тоном ответила я.

Райка взвизгнула – Ванек со всей силы дернул ее за длинные черные волосы. Она же в отместку двинула его учебником по голове. У Еланского глаза целеустремленно скрестились на переносице.

– Садись, Адашева, – сказал Кретинов и стал что-то писать в журнале. – В чужие тетради заглядывать нехорошо, напоминаю. И ты, Александр, иди на место.

А мне по фигу. Я приподнялась, чтобы посмотреть, что Кретинов поставил Сане. Наверно, выражение лица у меня было более чем нахальное, или же Кретинов разозлился на то, что я не понимаю с первого раза, но он вскинул на меня карие глаза, и в них была такая злоба, что я мгновенно и без базара плюхнулась обратно на скамью.

– И в журнал заглядывать, Адашева, тоже нежелательно! – с нажимом произнес он.

Прозвенел звонок. Ай да Саня! Весь урок рассказывал! Пятерка ему, наверное…

– Все свободны, – сказал Кретинов. – Адашева останется. Вытрет доску. И, Адашева, я тебя прошу – не открывай ты шкаф! Ну не заглядывай!