Текст книги "Жанна д'Арк"
Автор книги: Режин Перну
Соавторы: Мари-Вероник Клэн
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)
Режин Перну, Мари-Вероник Клэн
Жанна д'Арк
Введение
Еще одна книга о Жанне д'Арк!
Такова, вероятно, будет реакция многих читателей, которые увидят эту биографию в книжном магазине. Но ведь Жанна д'Арк – неисчерпаемая личность, о которой всего не будет сказано никогда. Однако именно на это претендует предлагаемая работа: собрать все, что достоверно известно о ней. И поскольку осуществление подобного замысла превосходит силы и компетенцию одного автора, мы работали, чтобы достичь этой цели, вдвоем и даже втроем, так как моя сестра Мадлен Перну помогала Мари-Вероник Клэн и мне.
Это тройное соавторство позволило разрешить первую трудность, встающую перед тем, кто решил описать жизнь Жанны д'Арк: ибо, рассказывая о деяниях и подвигах юной девушки, погибшей в девятнадцать лет, постоянно задаешься вопросами, которые возникают буквально на каждом шагу. Начнем с ее имени. Книга озаглавлена "Жанна д'Арк". Мы бы предпочли назвать ее "Жанна Дева"; только так называли ее современники. Но нам заметили, что для общей биографии необходимо сохранить имя, под которым ее знают в наше время. А необходимые разъяснения по поводу имени не позволили бы нам сразу же приступить к изложению фактов.
Биография Жанны д'Арк часто сводится к рассказу о ее участии в событиях, потрясавших нашу страну с начала XV века; отсюда возникает необходимость начать с общей характеристики ситуации во Франции и даже в Европе в этот грозный период средних веков. В результате приходилось приступать к повествованию о самой Жанне лишь после бесконечных предварительных пояснений. Разве не предпочтительнее отказаться от написания широкого исторического полотна и привести основные сведения, ныне достаточно хорошо известные, в отдельном документальном разделе, к которому читатель может в любой момент обратиться: общая хронология, маршрут Жанны, краткие биографии основных действующих лиц, связанных с историей ее жизни, и т. д.?
Мы по крайней мере пришли к такому заключению, когда вместе обсуждали план этого исследования. Нам хотелось прежде всего в доступной форме рассказать о жизни личности, ставшей нам близкой за годы работы в Центре Жанны д'Арк в Орлеане (Centre Jeanne d'Arc d'Orleans) и о которой я уже рассказывала несколько лет тому назад. Вместе с тем нам казалось необходимым привести в книге точные названия мест, даты, имена, упомянуть о трудностях, связанных с интерпретацией фактов; представить на суд читателя противоречивые мнения, когда-либо высказанные по поводу изложенных нами событий, но правоту тех или иных точек зрения можно доказать, только если мы обратимся к подлинным документам. В силу этого мы решили разделить книгу на три части: повествование о событиях, и две документальные части: в одну входят биографические справки, необходимые при рассказе о столь удивительной личности, тесно связанной с событиями исключительной важности, в другой рассматриваются некоторые спорные вопросы, касающиеся проблем изучения истории Жанны д'Арк.
Никто не смог бы составить документальный раздел лучше, чем Мари-Вероник Клэн. Уже семь лет, а может быть, и больше она ежедневно отвечает на вопросы, которые задают нам в письмах (число их достигает примерно тысячи в год) или же устно посетители (около 25 тысяч ежегодно) Центра и Дома Жанны д'Арк. Под ее руководством организуются и проводятся экскурсии для школьников и других посетителей. Именно она принимает французских и зарубежных исследователей, стажеров, приезжающих в Центр для научной работы. Множество диссертаций было подготовлено с ее помощью: вспомним о работе Герда Крумейха из Дюссельдорфа; Робина Блейца из Нью-Йорка; Деборы Фрайоли из Сиракуз, штат Нью-Йорк; Энцо Джибеллато из Милана; Марины Варнер из Лондона; не говоря уж о Марселине Брен из Орлеана и о многих, многих других. Все они скрупулезно изучали документы в Центре Жанны д'Арк, что позволило им успешно завершить свои научные труды. Мари-Вероник Клэн также постоянно организует выставки в Доме Жанны д'Арк.
Наряду с этим Мари-Вероник Клэн занимается собственными исследовательскими изысканиями: во-первых, при написании работы в Высшей школе исследований (Ecole des Hautes Etudes), когда она опубликовала "Beauchamp Household Book", а затем при подготовке диссертации "Источники по истории Жанны д'Арк".
Таким образом, главы, где делается попытка ответить на вопросы, которые, вероятнее всего, возникнут у читателя, принадлежат Мари-Вероник Клэн.
Мы хотели вместе сформулировать эти вопросы по ходу нашего повествования, последовательно излагающего историю самой поразительной жизни, какую только можно себе вообразить. Жизни, по правде говоря, настолько удивительной, что такие определения, как "миф", "легенда", "фольклор", неоднократно возникали под пером многих, писавших о ней. Но только не у историков, так как, если уж речь идет об Истории, о подлинной научной Истории, то все, что относится к Жанне д'Арк, основывается на документах, строжайшим образом отобранных при помощи самого взыскательного исторического метода. Поскольку она удивляла своих современников (в той же степени, как она удивляет нас самих), не существует хроник или мемуаров той эпохи, где бы не упоминалось о Жанне, не говоря уж о частных и официальных письмах, реестрах Парижского парламента и т. д. И что особенно важно, существует – в трех экземплярах каждый – подлинные манускрипты, заверенные нотариусами, с текстом двух судебных процессов, устроенных над Жанной, сначала при ее жизни, а затем после ее смерти. Иными словами, историк, произнесший по ее поводу слово "легенда", дисквалифицировал бы себя.
Вопросы о жизни Жанны д'Арк возникали и будут возникать у каждого нового поколения, слава о ней распространилась на все континенты. Нет в мире ни одной страны, ни одного народа, который не завидовал бы нам, потому что у нас была Жанна д'Арк.
Мы положили в основу нашей работы непременное условие: насколько это возможно, излагать события в полном соответствии с историческими документами (сегодня с ними можно ознакомиться в Центре Жанны д'Арк в Орлеане, где они пересняты на микрофильмы). Это позволило нам подкрепить каждый исторический факт самыми достоверными свидетельствами очевидцев, т. е. передать по мере возможности то, что реально происходило. Поэтому мы начали наш рассказ с первых слухов о Жанне Деве, распространявшихся в 1429 году. Затем мы постарались проследить весь ее путь и только в конце книги вернулись к ее детству и юности. По логике следовало бы сказать об этом в начале, но узнать о ее детстве и юности – согласно историческому ходу событий – стало возможно лишь тогда, когда начался процесс об отмене приговора и назначенные судом духовные лица отправились в Домреми-Грё, где родилась Жанна, чтобы расспросить о ней жителей деревни, в которой она росла. Мы предпочли ход истории требованиям логики.
Возможно, также покажется странным, что мы уделили много внимания пребыванию Жанны в тюрьме и обвинительному процессу. Но ведь ослепительный и краткий путь Жанны состоит из двух этапов: год битв и год тюрьмы. Как раз об этом втором этапе историки не всегда рассказывали достаточно подробно. Будучи прототипом прославленной героини, Жанна была также прототипом политического узника, жертвы захвата заложников и других форм подавления личности – столь обычного явления в нашем XX веке. Вторая часть повествования кажется нам не менее важной, чем первая, посвященная победам. Личность, одиноко противостоящая удушающим идеологиям, убийственному фанатизму, – вот кто такая Жанна д'Арк. И если мы не приводим здесь имен, которые приходят на ум сегодня, то лишь потому, что их список был бы слишком длинным, и потому, что на смену выпавшим на их долю страданиям ежедневно приходят другие, еще более страшные.
* * *
За последние полвека было написано множество работ о Жанне д'Арк и сделано много открытий.
Первое – и одно из самых важных – касалось, без сомнения, идентификации Пьером Шампьоном приблизительно в 1930 году третьего подлинного манускрипта так называемого оправдательного процесса, манускрипта, считавшегося потерянным. Это произвело сенсацию в ученых кругах: речь шла о манускрипте из Хранилища 84 Британского музея, который с тех пор используют все специалисты, занимающиеся Жанной д'Арк. Несколько позднее в содержательных работах отца Донкёра и Ивонны Ланер сообщалось о существовании епископальной записи этого процесса об отмене приговора, предшествовавшей той, которую следует рассматривать как нотарильную копию, как это установил Пьер Дюпарк (См: Duparc P. Proces en nullite do condemnation de Jeanne d'Arc. Paris, 1977-1983, t. I, p. ХШ – XVII).. Те же авторы, опубликовавшие различные тексты, остававшиеся неизданными или малоизвестными (мы отсылаем читателя к их перечню в библиографии), дали исследованиям о Жанне д'Арк решающий импульс. Имеется в виду новая публикация текстов, ранее изданных Кишера: "Обвинительный процесс" – издание, подготовленное Пьером Тиссе и Ивонной Ланер; "Процесс об отмене приговора" – издание, подготовленное Пьером Дюпарком; публикация стала возможной благодаря Обществу истории Франции, департаменту Вож и в особенности благодаря замечательному ученому, бывшему директору Школы архивов (Ecole des Charles) Пьеру Маро. Очень надеемся, что выйдут в свет два последних тома Кишера, о которых Мари-Вероник Клэн упомянула в своей диссертации.
Итак, усилия ученых привели к существенным результатам. Не меньший вклад внесен публикациями, доступными широкой публике. Мы вновь отсылаем читателя к библиографии, выделяя работы, которым во многом обязан настоящий труд; особенно отметим Пьера Рокаля, Жака Прево-Буре, полковника де Лиокура, Анри Батайя из Вокулёра, покойного Яна Грандо – это только самые близкие нам по духу авторы, к ним нужно прибавить всех участников коллоквиума, посвященного Жанне д'Арк, проходившего в Орлеане в 1979 году, его материалы под заголовком "Жанна д'Арк, эпоха, влияние" были опубликованы в 1982 году Национальным центром научных исследований (С. N. R. S.) под редакцией Жана Глениссона, директора Института исследований и истории текстов.
Сожалеем, что не смогли пока использовать работу "Карл VII", обещанную нам Филиппом Контамином.
Весьма впечатляет то внимание, которым пользуется Жанна д'Арк во всем мире: в самых разных странах стремятся знать обо всем, что ее касается. Особенно нас порадовало пожелание фирмы Мицукоши организовать в 1982 году выставку в Токио, хотя нам и было уже известно от профессора Такаямы, который перевел на японский язык "Обвинительный процесс", об интересе к нашей героине в Японии.
Здесь самое время вспомнить о таких крупных специалистах по Жанне д'Арк, какими были в Англии преподобный Скотт, а в США отец Дэниел Ренкин. Дэниел Ренкин воспользовался двумя важными книжными собраниями США, посвященными Жанне д'Арк: фондом, хранящимся в Колумбийском университете, и личной библиотекой кардинала Джона Райта (в наши дни она передана в собственность муниципальной библиотеке Бостона). Клэр Кентоль, помогавшая Ренкину, продолжает его работу; она недавно опубликовала исследование о сестрах ордена Жанны д'Арк. В США, как известно, существовал орден, основывавшийся на религиозности и духовности Жанны д'Арк; орден возник еще до того, как Жанна была причислена к лику святых. Подобным же образом в Бельгии организация "Работницы-миссионеры" относит себя к последователям Жанны.
Весьма ценен тот факт, что на другом конце света, в Советском Союзе, есть два историка, глубоко изучивших историю Жанны д'Арк: Анатолий Левандовский и Владимир Райцес; последний, превосходно знающий французский язык, историю и культуру нашей страны, был консультантом знаменитого режиссера Глеба Панфилова, который в 1970 году посвятил Жанне д'Арк прекрасный фильм "Начало".
Все это означает, что и на дальнем Востоке, и на дальнем Западе Жанна Дева признается всеми прежде всего как персонаж мировой истории, как любимая всеми личность. О ней прекрасно сказал Андре Мальро: она жива "в сердцах живых".
Режин Перну
25 марта 1986 года
Часть I. Деяния
Глава I
«Говорят, что Дева…»"Говорят, что некая дева [1]1
В отечественной историографии принято именовать Жанну д'Арк Девой. В переводе книги Р. Перну и М.-В. Клэн эта традиция сохранена, хотя называть Жанну Девой не вполне точно. Девой (фр. la Vierge, лат. Virgo) именовали Деву Марию. А Жанну при жизни называли не «la Vierge», a «la pucellе», что означает буквально «девственница», а также «девушка из простой семьи». Народная молва приписывала Жанне роль орудия Божественного провидения, она была «la pucelle» – «простая», «чистая» – в противовес «высокородным», «знатным» дамам, которые, по бытовавшим представлениям, «погубили Францию» (см. предисловие). Широкое распространение получила мысль, неоднократно повторяемая хронистами: «Франция, погубленная распутной женщиной, будет спасена девственницей».
[Закрыть], направляющаяся к благородному дофину [2]2
Дофин (dauphin – фр. букв. «дельфин») первоначально родовое имя графов Оверньских и Вьеннских. С XIII в. – титул владетелей области Вьеннуа (позднее эта область по титулу получила название Дофине). С XIV в. после присоединения Дофине к французской короне – титул старшего сына короля.
Дофином Карла VII называли потому, что он, провозгласив себя королем после смерти отца, не был ни коронован, ни миропомазан в Реймсе, захваченном англичанами. Таким образом. Карл VII не обладал сакральной властью и являлся лишь правителем и наследником (дофином) королевства.
[Закрыть], чтобы снять осаду с Орлеана и сопроводить дофина в Реймс, дабы он был миропомазан, проехала через город Жьен". Это «говорят» и знаменует появление в Истории той, кого мы называем Жанной д'Арк.
Сообщает нам об этом событии один из его участников, тот, кто по своему положению лучше, чем кто-либо иной, был осведомлен о происходящем: Жан Бастард [3]3
Бастард – внебрачный сын влиятельной особы (короля, герцога и т. д.). Жан Бастард, Орлеанский Бастард – внебрачный сын герцога Людовика Орлеанского и сводный брат герцога Карла Орлеанского, племянника короля Карла VI, во владениях которого находился город Орлеан. Поскольку герцог Карл Орлеанский с 1415 г. находился в плену в Англии (см. прим. 6), Жан Бастард возглавил оборону города. Он был одним из тех, кто поверил в миссию Жанны д'Арк, и принимал самое активное участие в сражениях с англичанами в период, когда ее воля направляла действия французских войск. Жан Орлеанский оказался талантливым полководцем, в дальнейшем выдвинулся на службе Карлу VII, получив титул графа Дюнуа.
[Закрыть], больше известный под именем графа де Дюнуа – титул, полученный им позднее. Он продолжает: "Поскольку мне была поручена охрана города (Орлеана), так как я был королевским наместником во время войны, я послал к королю сира де Виллара, сенешаля [4]4
Сенешаль – в средние века во Франции и Англии высшее должностное лицо на службе у феодала. Должность сенешаля получали лица благородного происхождения.
[Закрыть]Бокэра, а также Жамэ дю Тийе, ставшего впоследствии бальи [5]5
Бальи – в северной части средневековой Франции королевский чиновник, глава судебно-административного округа (бальяжа).
[Закрыть]Вермандуа, дабы получить подробные сведения о сей деве".
Орлеанский Бастард защищает город своего сводного брата Карла, герцога Орлеанского, находившегося в то время в плену где-то в Англии [6]6
Герцог Карл Орлеанский (1391-1465) – старший сын Людовика Орлеанского, один из лидеров придворной группировки арманьяков, названной так по имени фактического ее главы графа Бернара д'Арманьяка, тестя Карла Орлеанского. Арманьяки («орлеанская партия») вели борьбу за регентство при психически больном Карле VI с бургиньонами, т. е. бургундцами, сторонниками дяди короля герцога Бургундского Филиппа Смелого, а после его смерти – его сына Жана Бесстрашного. Бургиньоны после убийства Жана Бесстрашного поддержали претензии английской короны на французский престол. Арманьяки выступили в поддержку прав сына Карла VI, дофина Карла. Карл Орлеанский был взят в плен англичанами в битве при Азенкуре в 1415 г. и провел в плену 25 лет. Англичане долго препятствовали его освобождению; лишить арманьяков их лидера и усилить тем самым своих союзников – бургиньонов отвечало их интересам целиком и полностью.
[Закрыть]. У Бастарда плохо заживает рана, полученная во время неудачного нападения на английский обоз с продовольствием. В начале боя его ранило в ногу стрелой из арбалета; два лучника [7]7
Лучники – пешие и конные воины, вооруженные луками. В XIV-XV вв. лучники в Англии были вооружены длинными луками, стрелы которых пробивали рыцарские латы на расстоянии 150 м. Лучники обеспечили превосходство английских войск над французскими рыцарями в сражениях при Креси, Пуатье и Азенкуре. После этого Франция довела численность своих лучников до половины всего состава армии.
[Закрыть]с большим трудом вытащили стрелу и помогли ему сесть на лошадь; после этого стычка приняла плохой оборот. Несколько храбрых воинов остались на поле боя: Луи де Рошешуар, Гийом д'Альбрэ и Джон Стюарт Дарнлей, отважный шотландец [8]8
Шотландцы находились на службе у Карла VII, так как именно его они признавали преемником французской правящей династии (даже после договора в Труа в 1420 г., см. прим. 26), которая с 1295 г. состояла в официальном военно-политическом союзе с шотландской монархией. Шотландия рассматривала этот союз как наиболее реальное средство, способное подорвать силы Англии в войне и тем самым уменьшить опасность насильственного присоединения к английской короне. На протяжении всей Столетней войны шотландцы не раз разворачивали военные действия против англичан на севере, вблизи англо-шотландской границы, вынуждая Англию вести войну на два фронта.
[Закрыть], который, по правде говоря, и был причиной неразберихи, так как вступил в бой вопреки заранее обусловленному плану действий. В конце концов неудачная операция против горстки людей, сопровождавших обоз, обернулась полнейшим поражением. Враги язвительно насмехаются над этим «днем селедок» – был Великий пост, и обоз вез в основном бочонки с предназначенной для армии соленой сельдью.
Жителей города все больше охватывает отчаяние. В тот роковой день 12 февраля 1429 года граф де Клермон не спешил вывести войска на поле боя, чем все и погубил. Он покинул Орлеан и увел за собой находившиеся в полной растерянности отряды. Многие капитаны [9]9
Капитаны во Франции назначались королем и возглавляли гарнизоны в городах и крепостях. Они получали жалованье за службу и казенное обеспечение для содержания гарнизонов.
[Закрыть]последовали его примеру, и среди них был даже Этьен де Виньоль. обычно всегда готовый вступить в бой.
Судьба Орлеана была предрешена. Бастард, который уже ничего не может изменить, вспоминает о том, как прекрасно складывалась ситуация в дни осады Монтаржи два года назад: с тем же Этьеном де Виньолем по прозвищу Ла Гир они быстро выбили англичан, начавших под командованием капитана Солсбери окружать город; 5 сентября 1427 года Солсбери со своими людьми был вынужден поспешно отступить, и возможно, что он вернулся через год и осадил Орлеан, желая отомстить за свое поражение. Одну за другой возвел он укрепленные бастиды [10]10
Бастидами во Франции называли укрепленные населенные пункты или небольшие фортификационные сооружения. Они возводились с целью защиты границ и усиления стратегически важных военных крепостей и городов на случай войны. Некоторые бастиды со временем превращались в довольно крупные города, становясь также центрами ремесла и торговли.
[Закрыть]перед каждыми из городских ворот, как бы закрыв их на засов.
Недоверие к защитникам Орлеана растет; жители города даже направили к герцогу Бургундскому [11]11
Попытка жителей Орлеана передать город под покровительство герцога Бургундского Филиппа Доброго была в первую очередь продиктована отчаянием, так как их сюзерен находился в английском плену, а у Карла VII не было реальных сил, чтобы защитить город. Герцоги Бургундские с 1416 г. – официальные союзники англичан, но вместе с тем они представляли ветвь французской правящей династии. Основатель Бургундского дома Филипп Смелый был четвертым сыном французского короля Иоанна II. В битве при Пуатье он, четырнадцатилетний юноша, стоял плечом к плечу с королем на поле боя, был ранен и вместе с монархом взят в плен. В конце 60 – 70-х гг. имя Филиппа Смелого тесно связано с правлением Карла V, немало сделавшего для освобождения Франции от англичан. После смерти Карла V Филипп Бургундский и его сын Жан Бесстрашный первоначально близкие советники Карла VI, затем яростные его противники и союзники англичан. Обращение горожан Орлеана за защитой к герцогу Бургундскому Филиппу Доброму (сын Жана Бесстрашного, внук Филиппа Смелого (Филиппа I) Бургундского) может рассматриваться как попытка вернуть его на сторону французского правящего дома. Город был готов покориться бургундской, но не английской власти. Однако против этого возразил английский регент во Франции герцог Бедфорд (см. прим. 19), и герцог Бургундский Филипп Добрый увел свое войско из-под Орлеана.
[Закрыть]посольство с просьбой пощадить город, господин которого находится в плену. Это их последняя надежда: воззвать к тому, что еще могло остаться от рыцарских чувств, – ведь в рыцарские времена никто бы и не подумал осаждать замок или город, законный хозяин которого в плену! Но для Жана Бастарда, пытавшегося защитить город вместо своего брата, такой поступок жителей Орлеана унизителен. Горожан гложет лишь одна забота – поесть сегодня. Недаром в эти дни в «Дневнике осады Орлеана» упоминается только о прибытии продовольствия: то это «семь лошадей, груженных сельдью и другим провиантом»; то – два дня спустя – девять лошадей, также с продовольствием, въехавшие в город с восточной стороны через Бургундские ворота, единственный подъезд к городу, который захватчики не сумели еще блокировать. Никто не осмеливается об этом упоминать, но все помнят рассказы об осаде Руана десять лет тому назад: дойти до того, чтобы есть лошадей, собак, кошек, крыс и в конце концов открыть ворота города случайному победителю, продержавшемуся там, правда, недолго.
Стратегия осады Орлеана, по сути дела, была той же, что для нормандского города. К ней обычно прибегали во время долгих методичных осад: враг знает, что его самый верный союзник – голод (а вместе с ним и упадок духа у жителей) – находится внутри крепостных стен.
БлокадаКонец февраля 1429 года – критический момент для Орлеана, именно с этой даты начинаем мы наш рассказ. Жан Бастард ошеломлен, убит неудачей, к тому же из-за раны он не может двигаться, и у него достаточно времени для того, чтобы проанализировать сложившееся положение. Город окружен, все выходы, за исключением одного, перекрыты.
Капитан Солсбери – опытный вояка. Приняв командование над английскими отрядами, он прежде всего пошел в наступление на Турель, то есть укрепления, преграждавшие доступ к мосту на левом берегу Луары: две башни давали возможность блокировать с юга проход через большой каменный мост – мост с 19 пролетами, центральной опорой которому служил один из островов, которых в этом месте реки множество. Город Орлеан – это прежде всего мост, соединяющий две Франции, северную и южную.
После того как в июле 1428 года небольшие городки района Бос-Анжервиль: Тури, Жанвиль, Артенэ, Пате и некоторые другие – были один за другим взяты англичанами, горожане поняли, что наступление на Орлеан не за горами. Когда же 7 октября один из соратников Солсбери, Джон Поул, которого французы называли Пуль (Курица), занял Оливэ, дальнейшее развитие событий уже ни у кого не вызывало сомнений. Начали поспешно разрушать строения на левом берегу Луары, предместье Портро, а также церковь и монастырь августинцев [12]12
Августинцы – католический нищенствующий монашеский орден, основан в XIII в. Устав этого ордена был написан на основе сочинений видного христианского богослова Августина (354-430).
[Закрыть]. Скажем прямо, для жителей Орлеана это практически обычное дело, рутинная работа, ибо вот уже двадцать лет (после разгрома при Азенкуре) [13]13
Битва при Азенкуре состоялась 25 октября 1415 г. на побережье Северной Франции, недалеко от Кале, закончившись полным поражением французской армии. (См. об этом сражении в предисловии.)
[Закрыть], как население Орлеана постоянно находится в состоянии боевой готовности. Счета города и крепости тому свидетельство: отправка гонцов, то есть лазутчиков (а чаще лазутчиц), и конных отрядов для наблюдения за передвижением войск и банд наемников к Этампу и Сюлли-сюр-Луар, усиление дозоров на крепостных стенах, покупка стрел для арбалетов, а затем бомбард для защиты города – расходы оборачивались для горожан увеличением тальи [14]14
Талья – королевский налог, который был введен во Франции взамен воинской повинности при Людовике IX (1214-1270). До этого тальей называли один из видов податей, которые сеньоры взимали с крепостных крестьян.
[Закрыть]– все это стало частью повседневной жизни. Хуже того, старики, сохранившие в памяти впечатления детства или истории, которые передавались из уст в уста, рассказывали, как в 1359 году пришлось разрушить почитаемую всеми церковь Сент-Эньян, около которой произошло одно из первых столкновений французов с англичанами; тщетно каноники пытались спасти свою древнюю, основанную еще во времена христианизации этой области церковь, которую посещал после введения в сан каждый орлеанский епископ, дабы почтить реликвии великого предшественника, защищавшего город от натиска Аттилы [15]15
Атилла – предводитель крупного племенного союза гуннов (434-453). В 451 г. войско Атиллы вторглось в римскую провинцию Галлию – на территорию будущей Франции. В битве на Каталаунских полях Атилла потерпел поражение от войск Западной Римской империи и ее союзников.
[Закрыть]. Каноникам не удалось уберечь церковь; базилика была заново построена по приказу мудрого короля Карла V [16]16
Карл V Мудрый (1338-1380) – правил Францией с 1364 г. Этот третий по счету представитель династии Валуа на французском престоле стал регентом королевства еще в 1356 г., после поражения Франции в битве при Пуатье и пленения англичанами его отца, короля Иоанна II Доброго. После заключения в 1360 г. перемирия с англичанами в Бретиньи принял ряд мер, направленных на укрепление королевской власти, реорганизовал армию, упорядочил налоговую систему. В конце 60-х и в 70-х гг. при Карле V французам удалось добиться временного успеха в войне против английской монархии и почти полностью освободить территорию Франции. Сам Карл V не принимал участия в сражениях, выдвинув для непосредственного руководства военными действиями талантливого полководца Бертрана Дюгеклена (см. прим. 51). Карл V оказывал покровительство наукам и искусствам. Собрал значительную для своего времени библиотеку, оказывал существенную поддержку развитию Парижского университета.
[Закрыть]лишь после того, как мир вернулся на эту землю, что случилось через двадцать лет, в 1376 году.
Жители Орлеана помнили о бесчисленных нападениях банд наемников [17]17
Мародерство, разбой, бандитизм были весьма характерными явлениями в феодальных войнах. Отряды наемников, набиравшиеся для конкретной военной кампании, подчас не желали быть расформированными и сохранялись как военная единица, не подчиненная какому-либо командованию и превращавшая военную добычу в источник своего существования. Отряды наемников-мародеров стали особенно многочисленными во Франции после ее первых неудач в Столетней войне в середине – второй половине XIV в. Часто их называли бригандами.
[Закрыть], рейдах англичан, расположившихся вокруг города и обрушивавшихся, как стервятники, на Оливэ и аббатство святого Бенедикта [18]18
Бенедиктинцы – члены самого богатого и влиятельного монашеского ордена в период средневековья. Орден основан святым Бенедиктом Нурсийским в 529 г. в Монтесскассино. Согласно уставу, бенедиктинцам вменялся в обязанность труд, как физический, так и умственный: воспитание послушников, толкование (и изготовление) книг, собирание библиотек. Именно благодаря бенедиктинцам сохранились шедевры древнегреческой, древнеримской и средневековой литературы. В XII-XV вв. насчитывалось свыше 15 тыс. бенедиктинских монастырей.
[Закрыть]на Луаре или угрожавших самому Орлеану; они не забыли тот день «великого страха» в 1418 году, когда англичане одновременно наступали на Руан и Париж и казалось, что осада города неминуема.
Поражение английских войск при Монтаржи ("Первая выпавшая мне удача!" – воскликнул дофин Карл, скрывавшийся в то время в Бурже) вернуло толику надежды населению, но очень скоро наступило разочарование, и пришлось вновь разрушать предместья, давать приют беженцам в городе и принимать другие серьезные меры. Одновременно с наступлением на форт Турель англичане предусмотрительно разобрали все двенадцать водяных мельниц, снабжавших город мукой; пришлось сразу же выстроить одиннадцать мельниц в самом Орлеане; жернова, растиравшие зерно для горожан, приводились в движение лошадьми.
17 октября начались военные действия. Одна из трех бомбард, только что установленных англичанами в Сен-Жан-ле-Блан вблизи от покинутого монастыря августинцев, нанесла небольшой урон городу и около Потерн-Шено убила наповал женщину по имени Бель. Через пять дней колокол сторожевой башни вновь подал сигнал тревоги; чтобы остановить захватчиков, орлеанцы спешно разрушили одну из арок моста и укрепили островок Бель-Круа, служивший ранее мостовой опорой. Это означало, что пожертвовали фортом Турель и больше его защищать не будут. Англичане продолжали методично окружать город, располагая на основных подступах бастиды: по дороге на Блуа – бастида Сен-Лоран; по дороге на Шатоден и Париж – бастиды, прозванные англичанами Лондоном и Парижем; бастида, названная Руаном, служила связующим звеном между ними. Еще одна фортификация блокировала дорогу на Жьен на перекрестке с дорогой на Питивье – бастида Сен-Лу. Но с этой стороны – к востоку от города, – несмотря на все усилия врага, блокада никогда не замкнула в своем кольце город.