Текст книги "Без ума от тебя (ЛП)"

Автор книги: Рэйчел Гибсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– И она заехала на машине в его гостиную? Намеренно?

– Лили всегда говорила, что у нее нога соскользнула из-за мигрени, – ответил Нил. Парни засмеялись, и Нил продолжил: – Она ни в чем не призналась, но все уверены, что Сумасшедшая Лили Дарлингтон заехала на машине в тот дом намеренно. И была на волосок от кода 5150. – Нил пожал плечами. – Но она и так провела в госпитале несколько дней, так что это не имело значения.

5150? Такер выезжал на 5150 в прошлом году в Южном Хьюстоне. Женщина-шизофреничка три дня сидела взаперти в спальне и питалась матрасом.

– Хорошо, что Ронни избавился от своей последней пассии, – добавил Марти.

Святые угодники. Такеру снились сумасшедшие сексуальные сны, и он желал сумасшедшую женщину. Которая, вероятно, пыталась убить бывшего мужа, заехав на машине в его дом, и которую едва не заперли по коду 5150. Этой информации должно было быть достаточно, чтобы заставить скукожиться хозяйство Такера. Но ничего подобного. Он подумал о Лили и Пиппене, и ее неукротимости. Подумал о ее руках на своей груди, и своих руках, скользящих по ее длинным ногам. Он не знал, кто из них более сумасшедший. Он или Сумасшедшая Лили Дарлингтон.

ГЛАВА 4

Лили завела «джип» в гараж и оставила ворота поднятыми. Она уже забросила Пиппена в школу и заехала к Альбертсону за продуктами. И ей еще много чего нужно было сделать, прежде чем сын вернется домой из школы.

Выйдя из машины, Лили подошла к тротуару. Пиппен был так взволнован после вчерашнего разговора с Ронни. Мысль о поездке в Одессу с отцом держала его в возбуждении весь день и всю ночь и не давала уснуть.

На тротуаре стоял большой бежевый мусорный бак, и Лили взялась за ручку, чтобы затащить его в гараж. Прохладный пластик холодил ей ладонь. Лили подняла взгляд, когда на соседскую подъездную дорожку заехал серебристый автомобиль Такера. Она быстро махнула соседу в ответ и наклонила голову, таща бак в свой гараж. Сын и о Такере говорил не переставая. Тот собирался научить Пипа выполнять броски сверху и штрафные. Что бы это ни значило.

Лили прислонила бак к стене, подошла к «джипу» и открыла багажник. Она слушала Пипа до тех пор, пока не почувствовала, что уже не в состоянии выносить этот поток слов ни единой секунды. Тогда развела руки в стороны и спросила:

– Кто я? Пенек, полный пауков?

Пип закатил глаза.

– Ты просто моя мама.

Да, просто его мама, а он считает, что солнце встает и садится в заднице Ронни. Лили взялась за ручки пакетов с продуктами и услышала шаги Такера за мгновение до того, как его тень упала на порог гаража.

– Я возьму это, – сказал сосед.

Лили взглянула на него через плечо, когда он остановился рядом. В своей коричневой куртке и удручающих брюках. Потом повернула голову еще сильнее и посмотрела себе за спину. Такер, играющий в баскетбол на ее подъездной дорожке с Пиппеном, – одно, а помощь с сумками – другое. Лили – мать-одиночка в маленьком городке, который никогда полностью не забудет ее дикое прошлое. Казалось, никого из соседей нет дома.

– Можете забрать остальное, – сказала она и поспешила к черному входу. – Спасибо.

– Не за что. – Такер взял оставшиеся четыре пакета и закрыл багажник «джипа».

– Пип говорит, вы собираетесь научить его выполнять верхний бросок. – Лили нажала большую кнопку за лестницей, и гаражная дверь закрылась.

– Постараюсь. – Сосед прошел за Лили на кухню и поставил пакеты на стол рядом с ее сумками. – Сначала ему нужно поработать над техникой.

Лили расстегнула куртку и повесила ее на крючок у двери. Этим утром она надела розовые штаны для йоги, белый спортивный бюстгальтер и топ из спандекса, потому что позже собиралась вытащить коврик, поставить видеодиск с Родни Уи и постоять немного в позе «собака мордой вниз» в своей гостиной. Лили посмотрела на профиль Такера. На его подбородок и рот, и широкие плечи. Кроме ее шурина и племянника, Пиппен был единственным представителем мужского пола, который когда-либо бывал в ее доме. Присутствие Такера ощущалось здесь странно.

– Еще раз спасибо.

– Поблагодарите меня чашечкой кофе. – Он повернулся к ней лицом и взялся за молнию темно-коричневой куртки. Длинные пальцы потянули «собачку» вниз. Один медленный сантиметр за другим, пока взгляд совершал ленивое путешествие по телу Лили, демонстративно оценивая ее.

Она должна была сказать что-нибудь умное и язвительное или возмущенное, но, как всегда рядом с Такером, мыслей в голове не обнаружилось. Очевидно, его тестостерон нарушал равновесие в этом доме. Нарушал равновесие Лили.

– Кофеин же помешает вам заснуть.

Такер поднял взгляд к ее лицу, задержавшись на мгновение на губах, прежде чем посмотреть ей в глаза.

– У меня выходные сегодня и завтра.

Боже, его энергия создавала вихрь бабочек у нее в животе. Яростных и опасных, тех, что она не позволяла себе чувствовать очень долгое время. Подойдя к кофе-машине, Лили наполнила контейнер зернами итальянского кофе. С Такером не стоял вопрос о том, что она себе позволяет. Это, скорее, походило на бомбардировку.

– У меня сегодня тоже выходной. И миллион дел перед мероприятием в салоне в субботу.

Не было необходимости намекать Такеру, чтобы уходил. Пока. Через несколько минут она его выставит. В жизни Лили было время, когда ей нравилось играть с огнем, но теперь она была сознательной матерью десятилетнего сына. Теперь такие игры ей не подходили.

– Вы работаете в салоне?

Одна чашечка, и Лили его выставит. Она взглянула на Такера через плечо, когда тот подошел к маленькому кухонному столу и повесил свою куртку на спинку стула. Подобно двум тонким стрелкам двойные вытачки спускались вниз по его спине от плеч до талии, словно указывая на симпатичную накаченную задницу в этих ужасных брюках.

– Я владелица салона в Амарильо. – Лили занялась кофе: налила в графин воды, затем вылила ее в аппарат. Не каждый парень смог бы заставить эти брюки выглядеть хорошо. Она нажала кнопку «включить» и повернулась лицом к Такеру. – Салон красоты «У Лили Белль». – Он взял сине-белое приглашение из маленькой стопки на столе. – У меня большой праздник в эту субботу. Вам надо прийти и выиграть массаж лица, – пошутила она.

– Я даже не знаю, что это такое. – Он положил приглашение обратно. – Белль – ваше второе имя?

– Да. Мама назвала нас сестрой в честь цветов.

– Как мило.

За спиной Лили пришел в действие аппарат, наполнив воздух кофейным ароматом. Такер прошел через кухню. Такие же вытачки спускались от темно-коричневых погон на его широких плечах, скользили под золотой звездой, табличкой с именем и карманами на груди. Взгляд Лили следовал за тонкими линиями вниз по плоскому животу и дальше.

– А где ваше, – она указала на свою талию, а потом на его, – полицейское добро?

– Мой рабочий пояс?

– Ага. – Лили снова посмотрела вверх в карие глаза. – Ваше оружие и наручники?

– Заперты в машине. – Такер смотрел прямо на Лили и даже не пытался прятать свой интерес. Это было страстно и горячо, заставляло сладко сжиматься низ ее живота и жарким пламенем прокатывалось по всему телу. – И как давно вы владеете своим салоном?

– Три года. – Она отступила влево, отвела взгляд от его глаз, сбегая от замешательства, что они вызывали, и открыла шкафчик. Там стояли разнообразные кружки. Лили взяла парочку. – Хотите сахар или сливки?

Одна кружка. Всего одна кружка. Лили повернулась и чуть не задела грудь Такера розовой сверкающей чашкой с надписью «Диан Дудс».

– И то и другое. – Он забрал у нее чашки и поставил на стол рядом с ее бедром. – Но не в мой кофе. – Обхватил руки Лили и провел ими вверх по своей груди. – Потрогай меня, – сказал он. И его голос отозвался низкой вибрацией под ее рукой.

Лили подняла взгляд от их ладоней, лежавших на его груди, к глазам Такера. Внезапно стало невозможно сглотнуть или вздохнуть. Он был опасен, и Лили вытащила ладони из-под его. Холодный воздух остудил разгоряченную кожу, и она сжала пальцы в кулаки.

– Пожалуйста, Лили.

Едва сдерживаемому желанию в его голосе эхом вторило тайное желание в ее душе. Такер наклонил голову, и Лили резко выдохнула.

– Что ты делаешь? – прошептала она, когда его теплые губы скользнули по ее щеке. – Я не думаю, что это хорошая идея.

– Тогда не думай вообще. – Его жаркое дыхание согревало ей кожу. – Мне вот трудно думать рядом с тобой. – Он поцеловал ее под ухом.

– Не говори так.

– Почему?

– Ты не знаешь меня.

– Давай это исправим. – Такер прижался приоткрытым ртом к ее чувствительной коже. – Рядом с тобой мне трудно делать что-то, кроме как хотеть тебя.

– Слишком быстро. Это несерьезно. – Лили склонила голову набок.

– Это правда. Ты хочешь, чтобы я лгал?

Слишком быстро. Нет. Иногда Лили нравилось быть несерьезной, но она знала, что не должна делать этого. Знала, что не должна позволять ему целовать себя в шею. Должна заставить его остановиться, но не могла.

– Обними меня, – прошептал Такер, лаская губами ее кожу. И Лили разжала кулаки и провела ладонями вверх по его груди и плечам. От прикосновения к его обнаженной шее по позвоночнику пробежала дрожь. – Хорошо. – Его губы скользнули по ее щеке и прижались к губам.

Это действительно происходит? Она действительно позволит этому случиться? Прямо здесь на кухне? Где она готовит завтрак своему сыну?

Такер обхватил ладонью затылок Лили и заставил откинуть голову назад, касаясь губ в обещании поцелуя. Теплые мурашки пробежали у нее по спине, и Такер поднял голову. Его губы дразнили Лили, и ей пришлось приподняться на цыпочки, следуя за его ртом. Очевидно, она позволит этому случиться. Прямо здесь на кухне, где готовит вафли и тосты.

Под легким давлением губ Такера губы Лили приоткрылись, и его язык скользнул внутрь. Страстный и жаркий, он порождал вспышки пламени у нее в горле, спускавшиеся по груди к сжавшемуся в ожидании животу.

Такер положил руку на талию Лили и притянул к себе, прижав грудью к своему телу. Поцелуй стал еще глубже. Такер слегка прикусывал ей губы, касаясь языком языка, и это было так грязно и так восхитительно, что огонь в животе Лили охватил ее бедра и заставил соски напрячься.

Низкий стон завибрировал у Такера в груди. Рука на талии Лили напряглась, расслабилась, сжалась, а затем опустилась ей на ягодицы. По коже прошлась вспышка удовольствия, и Лили открыла рот шире, целуя Такера еще глубже. Она скользила руками по его плечам и груди. Он выпутал пальцы из ее волос, погладил ей шею и пока языком ласкал рот Лили, большим пальцем провел по спандексу, задев ей грудь. Вперед и назад, сводя Лили с ума от желания его прикосновений. Ее грудь напряглась, а тело плавилось от страсти. Лили все сильнее вжималась в Такера. Ощущала жесткие очертания его члена и потиралась о него, наслаждаясь этим чувством. Размером, весом и твердостью.

Руки Такера скользнули по ее спине, пальцы коснулись обнаженной кожи над топом. Нужно было это остановить, но Лили не хотела. Не сейчас. Сейчас ей нужно было больше. Это было сумасшествием. Она сама была сумасшедшей. Как все и говорили. Сумасшедшая Лили, которая хотела своего соседа, и ее это совсем не смущало. Такер разбудил в ней что-то, чего она уже очень давно не ощущала. Сумасшедшее, всепоглощающее желание.

Такер сделал шаг назад, удерживая ее за плечи. Руки Лили скользнули по его рубашке. Под ладонью оказалась холодная звезда. Мощная грудь вздымалась от тяжелого, хриплого дыхания.

– Лили. Мне нужно больше.

Великолепно. Ей тоже нужно больше. Она сделала шаг вперед, но руки Такера на ее плечах напряглись, удерживая Лили на расстоянии. Она не понимала. Если ему нужно больше, почему он ее отталкивает?

– Мне тоже, – сказала она, хотя считала это очевидным.

– Я хочу тебя. – Он опустил голову, не отводя тяжелого взгляда от ее глаз. – Всю тебя.

Лили подняла руку ко рту и коснулась своих влажных, онемевших губ. Он что, говорит о какой-то странной сексуальной позиции? Если так, она к этому относится нормально. Вероятно, Лили ко всему отнесется нормально. Вероятно, она уже делала это. Несколько раз. Но Такер молод, а она на восемь лет опытней. Возможно, именно это привлекало его в ней.

– Чего конкретно ты хочешь?

Но была одна часть ее тела, которая всегда оставалась девственной. Лили не осуждала женщин, которые заходили настолько далеко. Просто она была не из таких.

– Когда я увидел тебя сегодня, понял, что хочу тебя всю без остатка. Хочу узнать каждую часть тебя.

Лили опустила руки.

– Ты сказал это. – Она действительно не хотела идти напролом и говорить такое, но… лучше сразу расставить все точки над «и», потому что настоящие леди не делают этого сзади. – Моя задница – не взлетно-посадочная полоса.

Брови Такера сдвинулись в линию над внезапно посуровевшими карими глазами.

– Что?

– Я просто подумала, что ты должен знать.

– Спасибо, что прояснила этот вопрос. – Он нахмурился и сделал еще шаг назад. – Боже, Лили. Ты решила, что я хочу анального секса?

Она покачала головой, чувствуя еще большее смущение, чем прежде. А Такер очень хорошо умел смущать. Сжала руками голову и медленно выдохнула.

– Это не только непонятно, но и оскорбительно.

– Я непонятна? – Лили положила ладонь на его грудь. – Ты сказал, что хочешь узнать каждую часть меня. Так вот, эта часть закрыта для посещений.

– Ради Бога, я говорил не о твоей заднице. – Он поднял руку ладонью вверх. – Я говорил о тебе. Твоей жизни. Твоем сердце и душе. – Ее сердце и душе? – Мне нужно больше, чем секс.

Повернувшись, Лили схватила кружку, чтобы хоть чем-то занять руки. Чего он мог хотеть? Большего, чем секс? Все мужчины хотят секса. Ее сердце и душу? Лили взяла кофейник и стала наливать себе кофе. Что это значит?

– У меня были отношения, которые ограничивались лишь сексом. Я больше не хочу этого. Я не хочу этого с тобой.

– Отношения? – Кофе перелилось через край кружки с надписью «В Техасе все большое», и Лили повернулась к Такеру.

– Оторваться от тебя оказалось самым трудным решением в моей жизни. – Он потер лицо ладонями и опустил руки. – Все еще не могу поверить, что сделал это, но я не хочу начинать таким образом.

– Начинать? Мы ничего не можем начать. У нас не может быть отношений.

– Почему?

– Потому.

– Это не причина.

– Ладно. – Лили указала на него пальцем: – Тебе тридцать, а мне тридцать восемь.

– И?

– И у меня маленький сын. – Она опустила руку. – Я просто… просто не могу встречаться… с тобой.

– Потому что мне тридцать?

Лили уже так много пережила.

– Люди будут болтать.

А было так хорошо заходить в комнату и не слышать шепот за своей спиной.

– И что?

Если Такер так говорит, значит, люди никогда не болтали о нем.

– Они скажут, что я извращенка, и что ты, наверное, захотел найти кого-то, кто бы содержал тебя.

– Чушь. – Он прошел через кухню и взял свою куртку. – Ты недостаточно старая, чтобы быть извращенкой. – Надел ее. – У меня есть дом, машина и деньги. Мне не нужна женщина, чтобы содержать меня. Я сам могу содержать себя и еще кого-нибудь. – Он промчался через кухню, но чуть притормозил в дверях, чтобы сказать: – Сегодня я пытался поступить правильно, но когда в следующий раз ты окажешься в моих объятиях, я не остановлюсь. – Лили услышала, как он прошел через гостиную и открыл входную дверь. – Здравствуйте, миссис Брукс.

Дерьмо! Мама.

– Помощник шерифа Мэтьюс? – Лили поднесла руку к горлу, рот у нее открылся. Пожалуйста, Господи, пусть ее мама просто зайдет в дом, не останавливаясь, чтобы поболтать. – Как ваша кошечка?

Очевидно, Бог не слышал Лили Дарлингтон. Вероятно, из-за того, что она обжималась с молодым соседом.

– У Розочки все хорошо. Спасибо, что спросили.

– У Мэрилил Джефферс была такая же черная кошка, как у вас. Мэрилил заболела диабетом, и ей пришлось отрезать ступню. – Неудивительно, что Лили иногда поступала необдуманно: у ее матери явно были не все дома. – Ногу тоже.

– О, как жаль.

– Потом она подхватила плеврит и умерла. Я не говорю, что это из-за кошки, но Мэрилил была ужасно неудачлива. До этого ее ударила…

– Мам, ты весь дом выстудишь! – перебила Лили, заглядывая в гостиную. Она не могла смотреть на Такера, поэтому уставилась на копну седых волос матери. Лили была уверена, что щеки у нее ярко-красного цвета, и не знала, что смутило ее больше: то, чем занимались они с Такером, или глупая болтовня матери. – Спасибо еще раз, что помогли мне донести пакеты, помощник шерифа Мэтьюс.

– Пожалуйста. До встречи, леди.

Луэлла Брукс посмотрела на закрывшуюся дверь, потом перевела взгляд на младшую дочь.

– Ну…

В этом одном возгласе содержалось очень многое. Лили спряталась обратно в кухню, посмотрела на две кофейные кружки и поднесла ту, что с надписью «В Техасе все большое», ко рту. И умудрилась проглотить половину. Кофе обожгло язык и горло, и Лили поставила кружку обратно, когда в кухню зашла мать.

– Он, определенно, красивый мальчик.

Лили сглотнула, не обращая внимания на обожженные вкусовые рецепторы и горло. Взяла свою розовую кружку от «Диан Дудс» и повернулась с легкой улыбкой на лице.

– И милый. Помог мне донести покупки.

Морщинистое лицо матери посуровело.

– Ты одинокая женщина, Лили. И должна смотреть, кого пускаешь в свой дом.

– Он помощник шерифа. Что, по-твоему, он собирался сделать? Убить меня?

Коснуться меня? Поцеловать меня? Сделать меня такой сумасшедшей, как считают окружающие?

– Я говорю не о твоей физической безопасности.

Лили понимала.

– Он просто принес мои покупки и выпил полчашки кофе. – Свободной рукой она указала на кружку, стоявшую на столе. – А потом ушел.

Благодарение Господу. Если бы Такер не остановился тогда, когда сделал это, ее мать воспользовалась бы своим ключом и прокралась в дом. Мысль о матери, которая увидела бы их с Такером, была слишком ужасной, чтобы допустить ее в голову.

– Осторожность будет не лишней, когда речь идет о репутации одиноких девушек. Вот недавно электрик провел в доме Дорин Яворски три часа. – Мать бросила на Лили многозначительный взгляд. – Починка проводки не занимает три часа.

– Ма, Дорин семьдесят лет.

– Именно. Она всегда одевалась немного неожиданно. Конечно, это было до того, как она вышла замуж за Лина Яворски…

…и это доказывает, что память у людей длиннее, чем ириска.

Прикрыв глаза, Лили подула на кофе.

– Ее дочь Дорлин не падала с того дерева. Она…

Лили не стала останавливать мать. Луэлла будет говорить, пока у нее не кончатся слова, что могло занять некоторое время. С того момента, как она ушла на пенсию из «Ужина Дикого Койота», болтовня ее стала еще хуже. И Лили не могла ничего поделать с этим, кроме как отрешиться от голоса матери и уйти в собственные мысли. К сожалению, ее мысли были наполнены Такером. Он сказал, что хочет отношений, но он не знал ее. Не знал ее прошлого и того, что говорили о ней. По крайней мере, пока. Без сомнения, он передумает, когда услышит о происшествии с Ронни в две тысячи четвертом.

Лили глотнула кофе и вздрогнула, когда жидкость попала ей на обожженный язык. Но прошлое было не самой главной причиной того, что любые отношения были невозможны. Лили была занята. У нее не было времени. Она не могла связаться с Такером.

Ему тридцать. В тридцать Лили даже не знала, чего хочет.

Может, у него и не было проблем с разницей в возрасте, но у нее были. Люди назовут ее извращенкой. Сумасшедшей извращенкой Лили Дарлингтон. Если бы все это касалось только ее, она бы рискнула. Могла бы показать миру средний палец. Но речь шла не только о ней. Она знала, что значит быть школьницей, чья мама не особо держит себя в рамках. Дети могут быть очень жестоки, и она не могла поступить так с Пипом.

ГЛАВА 5

Светильники в салоне красоты «У Лили Белль» сияли золотым огнем, отражаясь от блесток на наряде хозяйки. Платье с длинными рукавами закрывало Лили от ключиц до середины бедра и могло бы считаться скромным, если бы не обрисовывало каждый изгиб тела. Тела, которое Лили сохранила подтянутым с помощью тяжелой работы, Родни Уи и занятий пилатесом в одной из подсобок салона. Она не только делала стрижки, но была лицом своего бизнеса, и ей было очень важно создать положительный, здоровый имидж.

Волосы Лили собрала в свободный сексуальный пучок и, болтая с посетителями, стояла в центре салона с первым бокалом шампанского за весь вечер. Праздник официально закончился полчаса назад, и Лили не могла дождаться, когда сможет снять сверкающие золотые туфли на шпильках. Салон продал товаров и услуг более чем на десять тысяч долларов, и множество клиентов записалось на спа-процедуры. Учитывая затраты на организацию вечеринки, Лили решила, что покрыла свои расходы, и это радовало. Ей нужно было привлечь новых клиентов и сделать их счастливыми, чтобы они снова вернулись. А с каждым повторным визитом счастливые клиенты обычно хотели попробовать новейшие процедуры для лица или самые последние продукты по уходу за собой.

– Мне нужно идти, – к Лили, надевая коричневый тренч и вытаскивая светлые волосы из-под воротника, подошла ее сестра Дэйзи. Она была на шестом месяце беременности, и красное платье для будущих мам облегало ее животик. Дэйзи была старше, а Лили – выше. Между ними имелись еще кое-какие различия, но девочки Брукс были достаточно похожи, чтобы в них безошибочно угадывали сестер.

– Я провожу тебя.

– Не надо.

– Я хочу. – Лили поставила бокал на стол и прошла через салон к входной двери. – Я так рада, что ты пришла сегодня.

– Хотя я ни черта не выиграла.

Улыбнувшись, Лили открыла дверь.

– Не переживай. Я знаю хозяйку и познакомлю тебя с ней.

– Хорошо. Потому что когда родится этот малыш, мне нужно будет покрасить волосы и сделать пару уколов ботокса в лоб.

Лили сложила руки на груди, съежившись от холода ночи.

– Я пыталась уговорить маму на ботокс, ты же знаешь, она не хочет колоть «наркотик» себе в лицо.

Дэйзи засмеялась.

– Как вчера прошло с Ронни?

Лили пожала плечами, пока они шли через парковку к новому фургончику сестры, стуча каблуками по асфальту.

– Ронни, конечно, опоздал на час. Но приехал.

– Разве мы не считаем, что это прогресс?

Лили покачала головой, и золотая сережка-кольцо коснулась ее шеи.

– Мы считаем, что это счастливая случайность. Он тупее, чем дорожная ящерица, и признал, что последняя подружка сбежала вместе с его телевизором и приставкой. Когда Ронни найдет себе новую пассию, то снова забудет о Пиппене.

– О, Боже, – произнесла Дэйзи голосом полным отвращения. – Он все еще играет в приставку? В его-то возрасте? Ну и дебил.

– Я знаю. Правда ведь? – засмеялась Лили. – Тридцативосьмилетний «геймер». Он, наверное, сидит на диване, держа одну руку на джойстике, а вторую у себя на яйцах.

– Фу.

– Какой позор, что я была за ним замужем.

– Ну, по крайней мере, Пиппен пошел в тебя. – Между сестрами повисло напряженное молчание, потом Дэйзи сказала: – У тебя были трудные времена, но ты со всем справилась. И посмотри на себя теперь. – Они остановились у фургончика, и Дэйзи открыла водительскую дверь. – Я действительно горжусь тобой, Лил.

На сердце у Лили потеплело.

– Спасибо.

– И я хотела спросить, не будешь ли ты возражать, если мы назовем эту малышку в твою честь?

Согревшееся сердце сжалось, а в глазах у Лили защипало.

– Ты уверена?

– На сто процентов.

– А Джек? – Учитывая прошлое Лили, это могло быть тем, с чем малышке придется мириться.

– Изначально это была его идея, но как только он озвучил ее, я поняла, что тоже хочу назвать малышку именно так. Это просто кажется правильным, но я хотела удостовериться, что ты не планируешь однажды завести свою собственную малышку Лили.

Лили засмеялась.

– У меня даже любовника нет. – По какой-то странной причине у нее в голове всплыло лицо Такера. – И я не вижу какого-либо мужчину в своем будущем. Не думаю, что хорошо в них разбираюсь.

– Этот ублюдочный крысеныш не в счет. Он твоего мизинца не стоит, а ты заслуживаешь кого-то такого же классного, как ты, Лили. Кого-то, кто будет смотреть на тебя и знать, что он – счастливчик.

Кто-то вроде Джека. Джек смотрел на Дэйзи именно так.

Лили обняла сестру:

– Сейчас расплачусь. – Она сделала шаг назад и помахала рукой перед лицом.

Дэйзи забралась в фургончик:

– Иди обратно, пока не замерзла до смерти.

– Езжай аккуратно и позаботься о маленькой Лили.

Лили отошла, когда сестра завела двигатель, и махала рукой, пока Дейзи выезжала с парковки. Маленькая Лили. Снова сложив руки на груди, Лили улыбнулась, подходя к входной двери в салон. Несколько лет назад сама она отказалась от мечты найти хорошего мужчину и подарить Пипу сестренку или братика, хотя всегда хотела иметь счастливую семью с двумя детьми и собакой. Но у судьбы были свои планы на ее счет. И это было нормально. Семья Лили была не идеальной, но счастливой.

Открывая дверь в салон, она широко улыбалась. Когда-то они с Дэйзи не были так уж близки, а теперь та называет свою малышку в ее честь. Маленькая Лили.

Пока хозяйка салона была на улице с сестрой, все клиенты ушли, и осталось только несколько сотрудников. Салон наполнял звук женского смеха, а когда поставщики провизии начали собирать столы, этот смех смешался с низким мужским смешком. Лили резко остановилась, ее взгляд метнулся к знакомому темноволосому затылку, широкой спине, сужавшейся к талии, и симпатичной заднице. Лили не нужно было видеть униформу или старую толстовку, чтобы узнать Такера Мэтьюса.

– Помощник шерифа Мэтьюс.

– Привет, Лили. – Он обернулся и окинул ее всю взглядом карих глаз. – Ты сказала, я могу зайти и получить уход за лицом.

Лили посмотрела на сотрудников, уставившихся на нее. На любопытные взгляды своей помощницы, двух косметологов и дерматолога.

– Помощник шерифа Мэтьюс – мой сосед, и я сказала, что он должен прийти и выиграть процедуру по уходу за лицом. – Лили повернулась к Такеру: – Я не думала, что ты поймаешь меня на слове.

– Да. Я заметил, что здесь сегодня нет других мужчин.

Некоторые женщины притащили своих мужей или бойфрендов, но те ушли, как только был разыгран главный приз. Лили посмотрела на часы, висевшие на стене над столиком для маникюра.

– Вечеринка заканчивается через пятнадцать минут. Если ты хотел выиграть уход за лицом, то опоздал.

Улыбка Такера говорила, что он знал об этом.

– Ты должна показать мне свой салон. На случай, если мне понадобится, – он огляделся, – постричься или еще что-то.

Нет, не должна. Поставщик провизии поймал ее взгляд и кивнул.

– Мне нужно подписать несколько чеков, – сказала Лили. – Может, одна из девушек покажет тебе.

– Я покажу, – вызвалась молодая, самоуверенная Мелинда Хартли.

Такер приподнял бровь, и шрам у него на лбу изогнулся.

– Извини, – и Лили прошла в свой кабинет.

Поставщик провизии последовал за ней. Она села за стол, на котором лежали бумаги и большой открытый ежедневник; на одном конце стоял компьютер, а позади него висело массивное изысканное зеркало, которое когда-то украшало бордель в Таскозе. Поставщик провизии сел напротив, придвинул большое красное бархатное кресло к столу, и они с Лили занялись счетом. И пока подсчитывали выпитые бутылки вина, шампанского и стоимость дополнительных скатертей, которые Лили заказала в последнюю минуту, ее разум был занят чем угодно, но только не салоном. Мелинде Хартли около двадцати пяти. Она симпатичная и очень хороший колорист. А также немного высокомерная и громкая. Если Мелинда заходила в комнату, все тут же узнавали об этом. Вульгарная девица. И Лили пришлось поговорить с ней о поддержании приличной беседы на рабочем месте. Если бы не тот факт, что на техасских равнинах было очень трудно найти хорошего колориста, Лили уволила бы Мелинду несколько месяцев назад.

А теперь она тут. В салоне. С Такером. Может быть, рассказывает ему о своей сексуальной жизни. Такер – парень. Ему, вероятно, понравится.

Лили написала сумму, которую была должна поставщику, оторвала чек и протянула тот через стол. Несколько секунд смотрела, как поставщик выходит из кабинета. Мелинда была ближе Такеру по возрасту, у нее не было ребенка и незавидного прошлого. Лили подвинула бумаги на столе, раскладывая по пачкам анкеты клиентов и графики процедур. Она не видела Такера с того самого утра на кухне пять дней назад и до сегодняшнего вечера, но слышала от сына, что они играли в баскетбол, когда Пип возвращался домой из школы и перед тем, как сосед уходил на работу. К тому времени, как Лили приезжала домой, Такер уже уезжал, и это было хорошо. Он явно не подходил ей во всех отношениях.

– Это было не очень мило.

Лили подняла взгляд: Такер, прислонившись плечом к дверному косяку, стоял на пороге ее кабинета. В сером свитере с вырезом лодочкой и «Левисах» с ширинкой на пуговицах. Стоял, скрестив руки на груди, и выглядел раздраженным – раздраженным и достаточно аппетитным, чтобы попробовать его со всех сторон.

– Что?

– Мелинда.

Встав с кресла, Лили обошла стол:

– Она тебе не понравилась?

Такер пожал плечом.

– Нет. Громкая и слишком болтливая. – Он оттолкнулся от косяка и закрыл дверь. – Хотела, чтобы я нагнул ее на массажном столе.

Это было немного грубо, и смысл его слов дошел до Лили через минуту. Как и неуместность того, что он закрыл дверь, но сначала она хотела узнать…

– Мелинда в самом деле сказала это?

– Не совсем так. Она гораздо более ярко описала то, чего хотела.

– О. – Лили прошла мимо красного кресла к центру стола и присела на краешек. – Мелинда может выдавать совершенно неприемлемые и оскорбительные вещи. Она из тех, кто не фильтрует, что говорит, но я не думала, что она может зайти так далеко.

Такер пожал плечами.

– Я не оскорбился. Я провел в армии десять лет. Приходилось слышать и что похуже.

Лили вдохнула и медленно выдохнула.

– Спасибо, что не стал раскладывать ее в массажной комнате.

Такер подошел ближе.

– Она – не та, женщина, которую я хочу разложить на столе. – Он остановился перед ней, и Лили встала, чтобы не задирать голову. Лишь несколько миллиметров отделяли ее грудь от его. – И не ее трусики я хотел бы увидеть, стянутыми на лодыжки. – Такер взял руку Лили и провел ею по своей груди. – Ты – та женщина которую я хочу усадить на стол со стянутыми трусиками.

– Такер! Не говори таких вещей.

– Почему нет? – Он запутался пальцами в ее локонах. – Это правда. Я говорил тебе, что чувствую. Я хочу тебя. Хочу всю тебя. И получить тебя обнаженной – лишь одно из моих желаний. – На двенадцатисантиметровых шпильках Лили была почти одного роста с Такером, и он прижался лбом к ее лбу. – И я знаю, что ты хочешь того же.

После встречи тем утром Лили не могла отрицать: она была слишком стара для игр в неприступность.

– Сюда может войти кто угодно.

Огонь, появившийся в ее венах несколько дней назад, опалил ей грудь. Сумасшедшая всепоглощающая страсть, которой здесь явно было не место.