Текст книги "Амор(т)альная история (СИ)"

Автор книги: Рената Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

При взгляде на него Рэй мигом вспомнил свою любимую тряпичную куколку Пьерышко, которому оторвала голову вредная старшая сестрица.

В балаганах некоторые мимы специально подводили глаза черным цветом и рисовали углем слезки. Брату – латинисту, напротив, критически не хватало улыбки. Любой, хотя бы вырезанной в уголках рта.

–Вы меня звали, отче? – Рэй почувствовал, что вот – вот заплачет. На некоторых людей нельзя было смотреть без слез.

–Да! – Пантелеймон украдкой смахнул слезу – Прочти мысли брата следопыта.

–Хорошо отче! – юноша слабо кивнул и сполз с коня. Рэю показалось, что ступив на землю, брат – литанист уже не встанет.

Бледная рука опустилась брату – Следопыту на макушку.

Всегда довольный, деятельный и полный жизни брат – следопыт замер, плюхнулся на задницу и завыл. Лошади святого резерва заволновались.

–Ну как, брат? – в голосе Пантелеймона звучало нетерпение.

Бледный юноша ничего не ответил. Он лишь слабо всхлипнул и прикрыл глаза. После отнял руку и вытер слезки.

Брат-Следопыт отскочил в сторону и начал кататься по листве, стараясь как можно скорее избавиться от жуткого запаха давно прогоревших восковых свечек.

Брат – Литанист взмахнул руками. Над его головой возникла светящаяся черная лента, наподобие тех, которыми обычно обрамляли траурные портреты. Она пару раз крутанулась, словно хотела как можно скорее избавиться от общества святого брата, после дернулась и указала на север.

–Нам нужно идти в ту сторону – слабым голосом поведал брат.

–Благодарю, чадо, ступай, ступай, ты можешь идти!

–Вы уверены, отче?

–Да, мать твою, и побыстрее! Ой, то есть я хотел смиренно разрешить...

– Прошу меня простить. Я рад, что мог быть вам полезен.

Рэя передернуло. В устах брата – Литаниста слово "радость" звучало так же дико как слова "счастье", "удача", и "хороший секс".

–И что вы на это скажете? – Пантелеймон вопросительно смотрел на паладина. В глазах Рэя стояли слезы. Священник его понимал и ни в коем случае не осуждал. Редко кто мог пережить встречу с братом – Литанистом и не попытаться после этого вскрыть себе вены.

–Я хочу напиться!

–Я тоже, но это подождет! Мы пойдем по следу?

–Деревенька в той же стороне! – Идальго стыдливо спрятал в карман гравюру своей давно умершей кошечки.

–Тогда по коням!

–Вы неважно выглядите, Рэй! – вскользь заметил отец Пантелеймон, забираясь в седло. Лошадь под ним просела, но выстояла.

–А вы выглядите так, будто только что пришли с кремации. Своей собственной.

–О, тогда нам срочно нужен брат – Оптимист.

–У вас и такие есть? – Рэю стало страшно.

–О да! Брат – Оптимист!

–Гыгыгыгыгы!

–Чего ржешь?

–У меня сдохла любимая канарейка.

–Разве это повод для смеха?

–Нет, зато сегодня на обед у нас шашлык. А еще вы не представляете, как прикольно было топить в море лишних щенят моей сучки Якишки.

–Останься с нами, брат Оптимист! Хотя бы ненадолго!

–Да как два пальца обо...Так любил шутить мой дядя!

–Он был комедиантом?

–Нет, фрезеровщиком!

– Идальго?

–Хм?

–На что мы подписались?

Глава одиннадцатая

414 год от первого пришествия

Четвертый Корниган Врожупуха месяца

Кусты на пути в запретное королевство.

Утро застало настоятельницу и гоблина сидящими в кустах неподалеку от рыцарской стоянки. За это в родном храме Магдалу сожгли.

Из их места засады открывался полный вид. Кусты давали хороший обзор – посередине небольшой полянки горел костерок, над котором висел полупустой котелок. Рыцари сидели вокруг костра полукругом, постелив под себя походные мешки. Магда насчитала семь штук. Она искренне надеялась, что Гронд успел отомстить за сына.

За это в родном храме ее бы сожгли уже во второй раз.

Рыцари сидели с крайне скорбными минами. Вид у них был потрепанный. Некоторым заканчивали как раз пришивать отрубленную руку, у некоторых были сломаны мечи и порваны плащи. На ногах у некоторых стояли тарелки, от которых шел дымок.

–Жрут, твари! Когда я уходил, они только – только костер разжигали.

–То есть, когда ты здриснул как послений поц – снова не к месту вспомнился послушник Веня.

–Ты точно настоятельница? – с недоверием спросил гоблин. Тут его нос странно дернулся, а глаза мигом стали добрые – предобрые. – Ммм...макарошки!

–Ты любишь макароны? – Магда с интересом уставилась на счастливую зеленую рожу.

Только сейчас она поняла, что знает об этом странном народце возмутительно мало. Она всегда думала, что гоблины питаются исключительно мясом, и желательно, чтоб мясо при этом еще бегало.

–Обожаю!

–Понимаю!

–Смотри – палец гоблина указывал куда – то в просвет между одноруким и рыцарем с перебинтованной головой.

–Какая – то куча!

–Это командир!

–Но как? – только слегка прищурив глаза, Магда увидела, что гигантская, неряшливо сваленная у столба дерева куча, ни что иное, как сам громила Гронд.

– Мы поможем ему бежать! – маленькие глазки гоблина зловеще вспыхнули.

–Да! Но как? Хотя...макароны, говоришь?

–Эй, вы кто... – кусты неподалеку зашевелились, из них выбрался здоровенный усатый детина в блестящих латах.

Настоятельница и гоблин перевернулись. Магда зажгла руки, Гобли криво ухмыльнулся и достал ножичек. Пришлось импровизировать.

414 год от первого пришествия

Четвертый Корниган Врожупуха месяца

Тайное логово аморталов

–Вот это рыло!

–Оболт, как тебе не стыдно! Прекрати тыкать ему в нос, ему же больно!

–Это что, еще и живое?

–Гры гры гры!

–Скажите своей ручной обезьянке, чтобы она не трогала каменного грына, если ему еще дороги пальцы!

С сарказмом у аморталов было все нормально, а вот с простым юмором амазонок не очень. Ответ Сотлиссы о том, что с ней путешествует пара ручных обезьянок, был принят за чистую монету.

–Слышал? – великая героиня наставительно подняла палец вверх.

Оболт с трудом удержался, чтобы не спилить его под корень недавно выученным заклинанием бензопилы.

–Мы пришли! – Нарылглот был идеальным персонажем для рассказа краткой формы и настоящей катастрофой для тех, кому платили за объемы произведения.

За всю дорогу он сказала только слов "Сюда!", "Порожек!" и "Заткнитесь!". Последнее повторялось не единожды.

Герои пригнулись и всмотрелись в темноту. Убежище недовольных сложившейся политической ситуацией Запретного Королевства находилось глубоко под землей и, как ему и полагалось, было погружено в абсолютную тьму.

Героев вели по длинному темному коридору, освященному редкими факелами, которые повесили, скорее всего, специально для гостей.

Аморталы прекрасно видели в темноте, и последнее им ничуть не мешало, чего нельзя было сказать о ручных обезьянках.

Стоило только им остановиться, как Миневра туту же кинулась поправлять сползший лифчик, а Оболт – ковырять засевших в носу козявочек.

–Долго нам еще идти? – Мастер – вор пребывал в нетерпении. Он не крал уже два часа и у него чесались руки.

–Нет! – сегодняшний лексикон Нарылглота расширился еще на одно слово. Амортал опасался, что к концу дня он охрипнет. Никогда раньше он еще не говорил такое большое количество времени.

–Какой ты нетерпеливый, какой горячий! – Алесса не изменяла тону похотливой шлюшки даже когда разговаривала с дважды покойниками. – Племянничек, ты придумал приветственную речь, с которой ты обратишься к своему народу?

–Я должен буду что – то сказать, тетушка?

–Да, как именно ты хочешь чтобы тебя убили – сначала вырвали глаза, а потом сердце, или наоборот?

–Прости, я забыл...Алесса!

–Мы пришли! – Нарылглот с легкостью отодвинул огромный булыжник, за которым оказался проход в просторный зал.

Сотлисса открыла рот – вот где нужно было проводить семинары, а еще лучше – вот куда нужно было выкинуть ассистентку, предварительно отобрав у нее все колюще – режущие предметы.

Зал просто кишел аморталами различного возраста, роста и окраски. На Ифрита они смотрели как на жутко дорогой свадебный торт – вроде как и портить жалко, и перекусить хочется, деньги – то уплачены.

–Ифритик! – к монаху кинулась одна из пожилых аморталок. Отчего – то она казалась смутно знакомой. Такие милые древние бабушки всегда кажутся тебе знакомыми. Даже если при этом них на шее висит ожерелье из маленьких человеческих ног. И это при том, что некоторые ноги еще шевелились – Я так по тебе соскучилась! Как ты похудел!

–А вы ...кто?

–Ты что, не признал? Я – твоя родная бабушка!

–А как вас зовут?

–Зачем тебе, зови меня просто баба Ба

–Здра...вствуй...те, ба...ба... Ба – захват у бабушки был сильнее объятий голодного питона.

Аморталка душевно прижала к себе внука еще пару раз. Перед глазами Ифрита поплыли разноцветные круги.

–Как же ты похож на свою матушку.

–Такой же красивый? – рискнула спросить Алесса.

–Такой же худой! – в глазах бабушки полыхнул нехороший огонь -Ты почему не следила за внучком моим, прошмандовка? Знаю я тебя, лишь бы мужикам своим хвосты крутить, а как за деточкой приглядеть – так дулю!

–Я была с ним все эти годы!

–Правда? А я тебя почему – то не видел! – простодушно спросил монашек.

–Это было...тайно.

–Ври больше! – бабуля сварливо уперла руки в боки.

Воспользовавшись тем, что в легкие снова поступает кислород, Ифрит потер горло, украдкой разглядывая старушку.

Он впервые видел старую аморталку. Седые волосы завивались в жесткие проволочные колечки, и при желании их можно было ставить в часы в качестве пружинок.

Миндалевидные глаза смотрелись просто замечательно, если бы не утопали в обрамляющих их морщинках. Бабуля была прекрасна. Лет этак пятьсот – шесть сот назад, однако почему то Ифрит был уверен – если бы хоть кто – то осмелился намекнуть демонессе на ее возраст – мигом бы закончил свой земной путь, насаженным на что -нибудь острое.

–Итак, все в сборе? – Нарыглот обвел залу тяжелым взглядом. Под его взглядом грозные аморталы чахли на глазах как цветочки, которым перекрыли весеннее солнышко. – Я собрал вас здесь сейчас чтобы сообщить...

–К нам идет святой отряд – кривенько хихикнул кто – то сзади.

Сотлисса и Мастер – вор переглянулись. Отчего – то вспомнились геройские семинары и планктон. Среди аморталов тоже хватало идиотов.

В отличие от той же ассистентки, Нарыглот не стал увещевать недалекого самоубийцу. Вместо этого он распахнул пасть и дыхнул на него струей раскаленной плазмы. В зале раздался небольшой взрыв.

–Еще вопросы есть?

Зал не шелохнулся. Сотлисса поняла, что в программе реабилитации героев срочно нужно было что – то менять. И чем скорее, тем лучше.

–Друзья! – Нарыглот сказал это с таким видом, что Сотлисса мигом пожалела врагов. Если те ,конечно, еще были живы. – Сегодня у нас прекрасный день!

Оптимизма и радости в его голосе было не более чем на поминках.

–Сегодня вернулся...долгое молчание. Сотлисса прекрасно знала такой вид публичного молчания, когда человек вначале хочет сказать одно слово, но мучительно подобрать к нему менее обидный синоним, чтобы не материться – ...сын моего друга – голос Нарыглота предательски дрогнул.

Сотлиссе показалось что она ослышалось – короля Запретного Королевства Риглота, которого предательски убил его собственный брат, этот мерзавец Бисмарк.

Начинающийся шепоток в зале сник как по мановению волшебной палочки.

–Иди сюда....Пауза Диролгур.

Ифрит не сразу сообразил, что обращались к нему.

–Ну давай, пошел! – пинок от тетушки Алессы был очень хорошей заменой ускорению.

Ифрит обреченно вышел на помост. Как же их было много. Отчего – то сразу вспомнилась его несостоявшаяся казнь в Гротах.

–Это он...

–Надо же...

–Я и не думал, что доживу до этого дня.

–А уж как я надеялся, что не доживете...

–Ах ты паразит, тьма тебя побери!

–Тихо – рык Нарылглота мигом заткнул всех недовольных. – Скажи что – нибудь, сын Риглота.

Ифрит обвел зал глазами и глубоко вздохнул. Глаза самых разнообразных форм, расцветок, размеров и количества на лице, взирали на него с удивлением, настороженностью и предвкушением...

Публичные проповеди он и раньше читал и в этот раз должно получиться.

–Братья и сестры!

И тут Сотлисса поняла: что – то пошло не так.

По дороге в Запретное Королество.

Все было кончено. Но, какой ценой?

Гобли только сейчас понял, какой страшный и подлый враг им достался. Забрало лежащего рыцаря было залеплено макаронами. Что макароны сделали с остальными, Гобли даже не хотел вспоминать. После этого он никогда к ним не притронется!

Жуткая монашка тем временем пыталась привести в чувство Гронда. Громилу сидя приковали к толстому стволу дерева. Командир истекал кровью и был весь в ожогах и подпалинах. На месте одного глаза зияла страшная дырка. От сильной кровопотери он потерял сознание.

Но это было не самое страшное. У его ног лежал разрубленный труп его сына.

–Командир! – гоблин пискнул и принялся перегрызать сковывающие гиганта цепи. После пары клыков, гоблин решил поменять тактику и взялся за ошейник.

–Ааахх, зараза! – ошейник успели пропитать какой – то святой дрянью. Могучую шею Гронда пропекло до мяса, но гоблин мужественно пытался его расстегнуть.

–Ыыыы!

–Да ты ж его так добьешь! – то, что Магда видела перед собой, не входило ни в какие рамки и полностью ломало все е понятия о рыцарстве. – Дай я!

Руки снова зажглись.

Вера в то, что рыцари – мудрые и непогрешимые создания, прошла у нее лет в пять, когда она впервые увидела, как один из пьяных паладинов позвал к себе одну из сестер, якобы чтобы покаяться. Маленькая Магда не знала, в чем именно раскаивался рыцарь, но сестра во всем с ним соглашалась и кричала "Да да да!"

Но то, что творилось сейчас...

Она была уверена – воины света и нечисть можно было спокойно поменять местами. Литании повиновались эмоциям настоятельницы. Под их действием ошейник хрупнул и опал. Следом полетели цепи.

–Тво мать...ты можешь его хоть немного привести в чувства? – попросила похороненная под телом Гронда лепешка, некогда бывшая гоблином.

–Сейчас!

Тело Гронда выгнулось дугой и завибрировало. Он открыл глаз.

–Гронд?

–Командир, ты – живой! – снова ставший выпуклым гоблин счастливо тявкнул и обнял огромную тушу.

–Гронд?

–Это она мне помогла! Это она тебя вылечила!

–Гронд! – глазищи, в которые раньше Магда не могла смотреть без содрогания, смотрели с искренней благодарностью.

И тут его взгляд упал на сына.

–Гронд! – громила схватился за голову.

–Командир мы не могли ему помочь.

–Гроооооооонд !

–Я помогу с похоронами – Покойников Магдала отучилась бояться быстро. Когда тебя стрех лет таскают по панихидам смотреть "как работает дядюшка", быстро учишься не обращать внимания на такую ерунду.

–Гроооонд! – на плечо настоятельницы опустилась грузная лапища. А в глазах – Магда готова была поклясться – в этих глазах этого существа было гораздо больше человечности, чем у той же Киргады.

Громила вопросительно посмотрел на Гобли, словно ища его одобрения.

Тот горячо закивал.

–Командир, не дрейфь, она сделает все как надо!

–Гронд? – в голосе еще слышались нотки недоверия.

–Командир я те отвечаю. Ты бы видел, что она творит с макаронами!

***

–А вот этот рубец остался у меня после сражения за Холм Безликих, а эту ногу оторвало при взятии Крепости Грамунгул в устье реки Парманда.

–Как оторвало, а это что?

–Ты очень наблюдателен, брат Вырви – глаз и – печень! – Пантелеймон, привычно подавил в себе желание запустить в излишне глазастого брата пращей. – Рыцарь Идальго является отличным примером того, как Криатура ниспосылает нам свои милости. Мать – создательница, видя подвиги сего славного мужа, смилостивилась и подарила ему новую конечность, а старую залила в мрамор и поставила в свои чертоги, как напоминание о величии человеческого духа.

–Это было так?

–Нет, мне просто пришил ее местный знахарь!

–Ну уж!

–А эта страшная рана сбоку? Похоже на когти пещерного Скоропута!

–Нет, это я просто брил подмышки!

–Надо же, вы были в юности слепым, а я и не знал!

–Хэй хэй хэй! Там, кажись, вашего главного убили! – брат – оптимист неизменно излучал радость и благодушие.

–Это очень печально – Пантелеймон почувствовал, как его руки сами тянутся к ножу, чтобы зарезаться.

– Я готов отпеть паладина Рэя в любое удобное для него время – Брат – Литанист вынырнул из ниоткуда черно – белой тенью и зажег руки. Даже руки и те горели как то уныло

–Благодарю, думаю, этого не потребуется, брат! – Пантелемон свернул маленький походный окуляр. Приближающийся к отряду Рэй и правда выглядел несколько помятым, однако на мертвого или на ожившего трупа ни капельки не тянул.

Зато маленький сморщенный старичок, который сидел у рыцаря за спиной – вполне.

–Что здесь происходит? – Идальго настолько удивился, что сгоряча даже забыл, где получил царапину, пересекающую лобок.

–Нечисть! – Пантелеймон сноровисто достал волшебный посох и врезал мужичку по шляпке. Тварь ловко уклонилась. Тяжелый, заряженный литаниями набалдашник ударил по голове самого Рэя.

–Сам ты нечисть, брюхо с ногами. – дедок ловко спрыгнул с начинающего оседать в обморок тела.

–Это... местный... лесник! – тихо прошептал Рэй. Идальго приложил руку к сердцу, молча отдавая последнюю почесть уходящему другу.

По правде, говоря, изначально Идальго не понял – является ли его новый знакомый человеком, или же это разновидность какого – то особого умного звереныша.

На лице деда росли самые настоящие грибы, а кожа отливала чем – то средним между благородным изумрудно – зеленым и обычной коричневой грязью.

Голову лесника венчала широкополая шляпа, под которой, Идальго был абсолютно уверен – где то внутри копошились мицелии.

Усыпанные бородавками лоб напоминал каменистое поле (а младший Рыцарь Кухарка потом клялся, что это, скорее всего, тесто с комочками), нос не слишком выступал, однако в длину он давно безоговорочно обогнал рот и теперь подбирался к шее.

Влажные черные глазки напоминали лесную смородину, которую выращивали на почве, богатой звёздно – полосатой рудой, отчего те сияли почище прожекторов.

– Ну что ты меня зенки пялишь, паскуда, знаю я, что тебе блевать хочется от вида только моего одного. Мамка с папкой перестарались, точнее папка, кобелина такой этакий, ни одной юбки ни пропускал ,даже не кобелина а извращенец! Он с кикикморой гулял...

–А, это тогда все ясно! – Идальго слышал истории про то, как некоторые полоумные специально ходя в лес, на болото или в пустыню, чтобы познать любовь живущих там духов. Пока же они познали там лишь только смерть от скорпионов, лесных тварей и агрессивных рыбок.

–Но ему, подлюке старому этого мало было и он потом еще к водянице сходил.

–После кикиморы? И она его приняла? Я слышал, смертного, который познал любовь одного дивного создания, неизменно отвергнут все остальные! – брат – Литанист уныло тянул свою речь.

–Тьфу ты мерзость какая, как будто в твороге прокисшем искупался ! – старичок как нельзя точно выразил ощущения, который Идальго испытывал последние минуты три. – Как тебя еще земля такого носит?

–Она право слово, иногда задает мне тот же вопрос.

–Да? – старичку всегда казалось, что его в его возрасте, с его – то внешностью, удивить хоть чем – то будет туго. Согласитесь, человек, в ушах которого вьют гнезда горные славки, не может обладать некой толикой здорового пофигизма. – Как?

–Спасибо что открыли мне глаза! А я все думал, откуда эти сонмы мух с агитационными плакатами, на которых написано "Сдохни, тварь, и не позорь нашу землю!"

–У нас и такие есть?

–Так батюшка был таким же! – после русалки он пошел на ламию, а потом на алконоста, но вот туту ошибочка вышла.

–Он оказался мужчиной?

–Нет, он сбросил его со скалы в бурлящее море.

–Так зачем ты здесь?

–Я слышал вы туточки ищете как побыстрее пройтить в Запретное Королество?

–Да!

–Тут у нас тварь не так давно завелась. Страшная, ну прямо тещенька моя. Людей ворует.

–И много своровала? – на лице брата оптимиста сияла все та же дебильная улыбка.

От общения с братом – оптимистом Идальго получал ни с чем не сравнимое удовольствие. Монах напоминал рыцарю о том, что не только у него все в жизни шло через задницу.

–Да порядка человек пять -шесть дедок задумчиво пожевал головой. Бородавки бегали туда – сюда.

–А что именно она с ними делает? – улыбка не сходила с лица неунывающего брата. Людям непосвященным она могла показаться гримасой боли.

Брат – оптимист и так не был особым красавцем, а при дневном свете его частенько пытались сжечь.

–Она разрывает людей ровнехонько наполовину. Ее коготь идет от лобка до самых ноздрей.

–Скажи, зачем нам столько подробностей? – вновь пришедшему в себя Рэю поплохело снова. Для светлого паладина у него было очень богатое воображение.

–Да чтобы до вас, великих да светленьких наконец – то дошло, что прихлопнуть ее надо. А то только и горазды что сидеть да сопли жевать желто – зелено – оранжевые!

–Здесь ты прав, сын мой – Пантелеймон не мог отвыкнуть от ощущения, что кинулся в чан с кипящим кефиром и медленно тонет тонет тонет...

–А раз прав, так пошли вона туда, в нашу деревню смердючую, пожрете помоев наших, а потом уже и на тварь пойдете, коли сразу от нашего мяса не околеете как тот скот с раздутыми боками.

–Слушай, зачем ты все это нам говоришь? – не выдержал Рэй – Зачем столько противным и мерзких подробностей? Или тебе это доставляет какое – то особое извращенное удовольствие?

–Это ты если палку деревянную сначала себе с задницу засунешь, а потом в рот – это и будет извращенное удовольствие, а правдивость у меня мамкина.

–Кикиморы известный своей откровенностью. – скорбно подметил отец Пантелеймон. При этом пастор умолчал о том, что в свое время сказали ему болотные ведьмы. Фраза "Ой какой червячок" и злорадный старушечий смех до сих пор всплывали у него в ушах.

–А там, в ее лежке и есть проход – то!

–А дорогу покажешь? – Идальго смирился с неизбежностью.

–А на шее прокатишь? – тотчас начал торговаться старичок.

–С радостью, но не могу!

–Почему?

–Мне ее открутил монстр – виверн Лын, когда я пытался украсть его племянницу.

И Рэй понял, что попал.

Специальные дороги со свернутым пространством, которые позволяли жителям Скалы путешествовать вверх, не рискуя сверзиться на край света.

Но это только у магов. Обычные люди справлялись своими средствами, Это и к лучшему, ибо и у магов не все всегда получалось. Попробуйте, к примеру, остановить диарею силой мысли?

А может, даже алгебры или нумерологии с тригонометрией – великая героиня не была полностью уверена. Все равно в ее словаре они были в списке под названием "То, что я никогда не скажу в этой жизни".

Второе Сотлисса поняла после огненного шара

Ну не надо, не закрывайте книгу и не швыряйте ее в огонь. Дальше будет интереснее! Пожалуйста!

Ну и еще ее воображаемая подруга – желтенькая уточка по имени Дагги, которая обычно приходила к ней после третьего бочонка пива.

Таким образом автор выражает свои соболезнования и поддержку всему украинскому народу.

Читай Р.Лукьянова Гемма, ода и другие. А лучше – скачай бесплатно в Интернете, все равно к этому времени наверняка уже спи...выложили!

Деньги Криатуре, как матери – Создательнице, были совершенно ни к чему. Вместо этого в жертвенную урну кидали бумажки с написанными на них благодарностями, просьбами, пожеланиями, или же просто скуренные бычки. Последних Криатура карала с особой жестокостью.

Никакой химии и гормонов, только свежий воздух, физическая работа и обед воздержания. За последнее святые сестры его тихо ненавидели.

Презервативы

В братских саванах обычно хоронили тех, кто хотел оставаться вместе даже после смерти. Зачастую там покоились закадычные друзья, неразлучные влюбленные, верные собутыльники либо же просто бродяги, которых было накладно хоронить поодиночке.

Музыкальный инструмент, сделанный из печени носорога, страдающего хроническим алкоголизмом. Внешне и по принципу работы напоминает волынку. Как и у волынки, с разных сторон к надутой печени приделаны небольшие узкие трубочки, через которых выходит звук и оставшиеся в печени алкогольные пары, из – за чего слушателям всегда кажется, что музыкант играет просто божественно

Святая жила так, как должен жить человек, который мечтает после смерти загреметь на самый низ преисподней. В три года она запила, а к одиннадцати открыла свой собственный бордель, которым руководила без малого пятьдесят лет. За это время духи – наблюдатели успели открыть на имя грешницы три архива, а демоны преисподней поглядывали на Вечные Врата, как их мелкие демонята в ожидании Околевшего Дедушки. Впервые за все свое бессмертное существование мракобесам хотелось не броситься мучить грешницу, а просто душевно пообщаться с хорошим человеком. Но время шло, а умирать Мирабелла не спешила. В возрасте девяноста шести лет она ни с того ни с сего кинула мелкую монетку в шапку ребенку – попрошайке, хотя раньше, самое большее, на что могли рассчитывать бедные детки, это как можно быстрее унять кровь. Так получилось, что именно в тот день Криатура устраивала ежегодные акции, дарующие прощение всех грехов за одно доброе дело. Таким образом Мирабелла и попала в пантеон, что лишний раз доказывает – одуматься никогда не поздно.

Читай, индульгенции. Сотлисса просто не знала, как правильно пишется это слово.

Как иногда любовно называл ее сам Моннак. Госпожа Ильганда была храмовым садовником.

Историки до сих пор гадают – был ли этот рыцарь переодетой дамой, или же ему просто по жизни не повезло

Угроза "глаз на жопу натяну" была самой любимой среди всех героев Скальномирья. Жаль только, что не всем удавалось ее осуществить ввиду неполных комплектов глаз, ног и рук

Не знаете кто это, не знаете да? А вас предупреждали – .надо было читать "Гемму, оду и другие".

Человек, в честь которого ее назвали, не только делал это с завидной регулярностью, но и частенько мстил подобным образом. Вы все еще хотите читать "Гемму, оду и другие"? Хм...странно!

Повелитель преисподней.

Налог, отдаваемый на нужды духовенства и – если не повезет – ритуальные услуги. Равен одной трети заработка монаха. По сравнению с братьями, некоторые нищие были просто миллионерами.

Если бы великая героиня прочитала эту фразу, она велела бы пристрелить издателя, а потом бы долго и с наслаждением плясала на останках. Она ненавидела, когда люди начинали коверкать слово "член"

В Скальномирье не было особого языка для богослужений. Криатура просто любила, когда в ее честь произносят много красивых и непонятных слов.

У Великой Сотлиссы всегда были нелады с точным изображением звуков.

Чаще всего их пациентами были женщины, которые перебарщивали с силой нажима при бритье ног.)

Сотлиссе было очень стыдно, но за столько лет она так и не придумала себе нормального боевого клича.

Тогда, что, простите, эта книга вообще делает у вас в руках?

Героиня знала только эти два названия.

Что очень ценили все путешествующие с ней герои, укрываясь под ее пышным бюстом от дождя

Равно как и терпение окружающих – ждать пока она наколдует сложнейшую многоступенчатую разрывную пулю не хотелось никому.

Чтобы не тратить время на объяснения, матушка попросту вселялась в тела детишек и показывала им все хитрости ведения хозяйства. Правда после этого за детишками отчего – то повадились бегать экзорцисты и вопить об одержимости.

Да и мозги, при такой – то внешности тоже были лишними.

Сотлисса никогда не претендовало на то, что ее метафоры назовут высокохудожественными.

Что было более уместно в данной ситуации

Насколько, конечно, это определение могло применяться к умершему, а потом насильно воскрешенному куску мяса.

Уроки волшебной физкультуры отличались от уроков физкультуры обычной. Хотя бы потому, что сами преподаватели там были трезвыми, а также и то, что они, в отличие от обычных физруков, даже умели бегать, а не только сидеть на стуле и издеваться над теми, кто не мог поднять ногу.

А те, кто знал, как правило, жили не более пяти минут.

Если при этом не вспоминать, как эта же самая голова лежала неподалеку от тела.

Даже учитывая то, что после смерти тело слегка усыхает