Текст книги "Амор(т)альная история (СИ)"

Автор книги: Рената Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

–Принимаю ваши клятвы – если бы Сотлисса хотела плюнуть, звук и то получился бы более нежным.– Да будет Криатура нам свидетель!

Минерва присела в радостном реверансе, Оболт ухмыльнулся своей разделяющий лицо улыбкой и изобразил кривенький поклон. Штанина слегка задралась, обнажив острую коленку с диатезной коркой.

Сотлисса приняла клятвы с фатализмом осужденного на смерть. А ведь буквально пару недель назад ей казалось, что творческий кризис – это самое худшее, что может с ней произойти.

Как же она ошибалась.

Глава вторая

414 год от первого пришествия

Третий Корниганн Врожупуха месяца

Санаторий неподалеку от Святого города Гротты

Разноцветные огоньки плясали вокруг маленького фонарика. Женщина не отрываясь следила за ними, вращая шеей. Глаза ее при этом были закрыты, но ей это нисколько не мешало.

Находились герои в прихожей санатория, адрес которого был написан на тетушкином конверте. Помещение было довольно миленькое.

Само здание имело в высоту два этажа. На первом, как успела вычитать Сотлисса на примерном плане эвакуации на случай Гнева Великого Духа – Хранителя Гротт, располагались жилые комнаты (что было разумно, ибо не все герои обладали достаточным количеством конечностей для того, чтобы подниматься по лестнице), на втором находились загадочные "Тренировочные классы".

Рядом с планом висело еще два. Один – на случай внезапного пришествия Криатуры (на котором все стрелки вели вниз, дабы быстрее пасть ниц) и Возможного конца света (Минерва с удивлением посмотрела на него, однако не обнаружила там ничего, кроме руин.)

–Бум..бум..бум... А капли все падают! Кап – кап– кап! Они наполняют чашу вселенной пока из нее не польется через край...кап кап кап– женщина наконец – то встрепенулась. Слова полились из нее бурным потоком. Только вот к ситуации они не имели никакого отношения.

– А вот пришел тигр! Вот и тигр! Привет, малыш, давай, посмотрим на твою черненькую кисточку...

–Может, быть ее следует разбудить? – Минерва боялась подходить ближе. Хоть она была и волшебницей, в руках девушка держала святой корешок.

–Не надо! У меня почти получилось! Сейчас я высеку огонь, и тогда она точно проснется.

–Оболт, прекрати немедленно! Палить живого человека – нехорошо! Тем более – без его ведома! – сестринская рука отвесила паразиту отрезвляющий подзатыльник.

–Да ты посмотри на ее рожу! Наша бабка и та живее будет!

–Оболт, она умерла пять лет назад...

–О том и речь!

–Аааай!

–Ну вот, я же говорил!

Сотлисса обернулась на сдавленный вопль. Маленький засранец таки добился своего.

Женщина замотала шеей как бешеная. Глаза ее так и не открылись. Минерва быстро наколдовала маленький дождичек. Все капли были идеально ровной форме и падали через идеально ровные промежутки времени, но легче погорелице от этого не было.

–Светлого мира вам, путники! – пламя унялось и женщина открыла глаза. Походить на ненормальную она от этого не перестала – Что привело вас в нашу скромную обитель?

Одета женщина была в длинную просторную тунику, которую, вероятно, красили по принципу " что за краска у тебя в руке? А ну, брось ее немедленно!", из – за чего одежда пестрела всеми цветами радуги. На поясе туника была подпоясана тесемочкой, что было очень хорошо, иначе в противном случае она бы просто бы упала с тощих ребер. На ногах женщины были просторные штаны такого же невероятного цвета и плетеные сандалии. Руки гремели от бессчетного количества фенечек и браслетов. Густые черно – синие волосы спускались по плечам длинным покрывалом. Бледное, тонкое, одухотворенное лицо, чем – то смахивало на лицо Красавицы – предпоследней лошади Великой Сотлиссы. Кони с Сотлиссой не ладили. Они ненавидели, когда их лупят грудью.

–Да никогда вот шизанутых не видели, решили вот...ай!

–Оболт!

–Вы – Наставница Хессильда Солнечная? – Сотлисса сверилась с надписью на конверте.

–Фрр фрр!

–Ну вот, она опять заснула! – Минерва потянула веко женщины на себя, чтобы проверить – реагируют ли зрачки на свет.

В глазу жила крохотная птичка. Она недовольно нахохлилась и показала табличку с надписью "Занято!". Минерва отпустила глаз.

–Наверное, ее вгоняет в сон этот фонарик!– Оболт выглядел несколько озадаченным. Впервые на его глазах человек спокойно спал с ожогом шестой степени.

Реакции Великой Сотлиссы всегда следовали по несколько упрощенной схеме. Минуя сложные нервные и мозговые центры, они сводились к одной – единственной цепочке: "Я что – то слышу – Я это делаю!".

Амазонка резко вырвала фонарик из длинный тонких пальцев. Женщина не шевельнулась.

–Тогда может просто пнем ее?

–Ай! – реакции великой героини сработали безотказно. Хессильда вздрогнула и открыла глаза.

Минерва удивленно крякнула. Зрачки женщины имели форму двух длинных спиралей.

–Мир вам, добрые путники! – но речи ее не отличались разнообразием. – Что привело вас ко мне в столь поздний час?

–Согласно единой принятой системе времяисчисления в данной часовой зоне, сейчас полдень! – педантично поправила ее Минерва.

–А можно в следующий раз покороче, лады? – Сотлисса все – таки не удержалась и, несмотря на данное тетушке обещание, достала свиток.

–И правда! – на губах женщины расползлась медленная, всепоглощающая улыбка. Хессильда обладала редким даром улыбаться всеми частями лица. Даже ресницы и те загнулись как – то особенно радостно. – Прошу меня простить, я слегка ушла в себя и совсем потеряла счет времени! Какое сегодня число?

– Потерялась? Да она ж чуть ли не окочурилась?

– Третий Корниганн Врожупуха месяца!

– О, Криатура, я забыла поздравить с днем рождения мою милую тетушку! Дайте мне еще минутку!

Женщина снова улыбнулась и вынула из – за пояса два длинных вьющихся побега и вставила в уши.

–Сейчас она опять войдет в свою кому и мы проторчим здесь до ночи, а я, между прочим, жрать хочу!

–Оболт, сколько можно думать о еде? Великие герои могут сутками обходиться без пищи!

–И так же быстро и подыхают!

–Постойте, скажите только... – Сотлисса попыталась остановить женщину и хотя бы спросить, где у них уборная, но на этот раз наставница быстро вышла из полудремы. Притаившиеся в глазах птички плакали.

–Ну как тетка? – Оболт решил проявить немного такта – Скрипит?

–Какой сейчас год?

–Четыреста четырнадцатый от перв...

–Она умерла!

–Простите! – Сотлисса изобразила специальный траурный жест для родственников сумасшедших, которые умерли в результате какого – нибудь досадного недоразумения, чаще – по недосмотру ближнего своего. Как правило, последним, что эти люди слышали в своей жизни, было "Да я тебе отвечаю, тут мелко!" или "Да брось ты, он не спит, он мертвый!".

– Все мы когда – нибудь придем в тот, лучший мир! – солнечная наставница мечтательно уставилась в небо. На плечо ей упала птичья какашка. – Но все же мы отвлеклись! Если вы выдернули меня из трехдневного транса, на то была высшая воля Солнца. Что же Криатура нашептала в ваши разломы?

–Никто мне ничего не шептал! Вот! – Сотлисса помахала конвертом перед носом женщины, на манер сигнальных огоньков.

Позади нее Оболт громогласно прошептал сестре на ухо какую – то пакость касательно глубины разломов. Девушка покраснела и огрела нахала посохом.

–О! – Солнечная наставница развернула бумажный комок ( искусство сложить бумагу по сгибу было для тетушки Леодоны чем – то из разряда Цынгь Цынгьского Оригами) и быстро пробежала по нему глазами.

–Так вы и есть – героиня Сотлисса Бесельведейская? – улыбка на лице наставницы выглядела пугающе.

–Да! – будь у амазонки чуть больше сообразительности, все могло бы получиться совершенно иначе.

–А это...

–Мои ученики!

–Превосходно – женщина тряхнула волосами, запрокинула голову к небу и тихонько засмеялась.

Смех пугал еще больше, чем улыбка.

–Что – то не так?

–Великая Криатура услышала мои молитвы! Как же мне повезло!

–Эээ, почему? – что – то подсказывало великой героине, что она не хочет знать ответ.

–Теперь я уверовала в истинную силу медитации на Сорок восемь лун! Высшие силы услышали мой зов! Я так мечтала заполучить кого – то вроде вас!

–Эээ...заполучить для чего?

–Как, разве ваша тетушка, храни ее Пресветлая, вам не сказала?

–Нет, она сказала только отдать конверт!

–О дура! – Оболт схватился за голову.

Минерва недовольно сдвинула бровки. В сторону брата полетело торнадо. Оно было настолько сильным, что могло поднять с земли пушинку и протащить ее в воздухе ровно десять сантиметров.

–То есть, вы не знаете, что там? – в голосе наставницы явственно слышался вопрос "Ну, и кто из нас двоих – ненормальная?"

–Понятия не имею! Я не читаю чужие письма! За это у нас в племени подвешивали за грудь к баобабу!

–На что мы подписались? – вопил Оболт, играючи отбивая прекрасные симметричные ледяные стрелы толщиной в иголку.

– Тогда – женщина метнулась к стойке со скоростью ветра и защелкнула на запястье великой Сотлиссы какой – то браслет. – Добро пожаловать на ПРГСКПВ!

–Вам плохо? Вы подавились?– амазонка потянулась похлопать наставницу по спинке.

–Нет-нет – Хессильда нырнула обратно за стойку. – ПРГСКПВ – это Программа Реабилитации Героев Страдающих Кризисом Пенсионного Возраста! Сотлисса? Сотлисса, не молчите! Сотлисса, скажите что нибудь! Светлое Солнце и Мать Влажна Земля, заберите у нее копье!

414 год от первого пришествия

Третья Руттона Врожупуха месяца

Святой город Гротты

Главная Обитель

–И э э э су до ми не

До на ре из реквием

И е е су до мине

До на ре из реквием!

Последний слог ударил по ушам, словно огромный храмовый колокол.

Витражи в окнах слегка дребезжали. Зал для воззваний в Гроттском храме был небольшой– триптих, парочка статуй святых -покровителей Гротт или просто хороших людей, священный будд, копилочка для пожертвований, источник с целебной водицей и фрески на стенах , но после воззваний настоятельницы Магдалы там гуляло эхо.

Настоятельница опустила руки и открыла глаза. Глаза младших монахинь, присутствующих на воззвании в первый раз, слегка остекленели.

Криатура блаженствовала. Воззвания каждого священнослужителя воспринимались матерью – создательницей по – разному. Одни напоминали слабый писк комарика, другие, вроде тех, которые исходили от аваторов типа полусвятого Авриима из Кетаналя , оставляли ощущение того, что богиня целую ночь квасила.

Взывающие литании столь сильно верующих как пресветлая настоятельница были сродни холодному душу после жесткого похмелья. Иногда Криатру побаивалась, что ее смоет.

–Это было...сильно! – наконец выдавила из себя Киргада, старшая сестра десятка и по совместительству заведующая храмовой казной.

Обе девушки начинали с простых монахинь, но если Магдала с самого первого дня отказалась от всех мирских удовольствий, целиком и полностью посвятив себя служению богине, Киргада быстренько смекнула что час молитв и бессмысленного битья лбом об пол вполне успешно могла заменить вовремя протянутая бумажка с чувствами.

Богиня ее не осуждала. Всем нам были не чужды маленький слабости.

–Да брось ты! – настоятельница поправила выбившиеся из – под капюшона локоны. – Обычная песенка хорошего настроения!

–Правда? – Киргада кивнула в сторону пары монахинь, которые до сих пор пялились в одну точку. По подбородку одной из них текла стекала тоненькая струйка слюны.

–Ну подумаешь, слегка переборщила!

–Сестра Главка до сих пор не может прекратить смеяться после вчерашнего молебена.

–Замечательно! Смех продлевает жизнь!

–С того момента она не пила, не спала и не ела!

–Она сама говорила мне, что хочет похудеть!

–А еще от смеха у нее вывалились три грыжи!

–Сплошное оздоровление!

–Нет, ты неисправима! – Киргада бессильно опустила руки. Эта фанатичная, странная, непробиваемая даже для настоятельницы, вера ее пугала.

–Перестань, все наладиться, вот увидишь!

Пресвятая сестра вздохнула. Эта фраза у подруги была на все случаи жизни.

Что странно – ей верили, и что более странно – практически всегда настоятельница оказывалась права. За исключением одного случая, когда рыбка все – таки умерла от желтухи.

Хозяйка животного была владелицей небольшой кантины и в харчевне "Булькни или умри" и на ужин того дня была уха. На следующий день коронную фразу настоятельницы повторяли все клиенты.

Сестры рангом пониже постепенно стряхивали с себя непонятное очарование и приходили в себя. На этот раз, хвала Криатуре, обошлось без жертв.

На выходе из молитвенного холла возникла небольшая толкучка и послышались женские смешки. С мужским вниманием в храме было туго, оттого при встрече с лицом противоположного пола монашеньки краснели и смущались как девочки.

Магдала мигом забыла про зудящую подругу, ибо на пороге появился он.

Несмотря на то, что все его детство прошло при храме, Ифрит до сих пор смущался и терялся при большом скоплении святых сестер.

Женщины находили это крайне милым.

Робкий рыжеволосый юноша с опущенным в пол взглядом, пробуждал в честных монашках самые противоречивые чувства. Ифрит, как назло, обладал внешностью, которая совершенно не вязалась с монастырской обителью.

Высокий, рослый, послушник ухитрялся одновременно обладать мускулами атлета . Ясные серо – голубые глаза, прямой нос и чувственные крепкие губы довершали дело и добивали бедных монашек наповал.

Сестры постарше ощущали что – то вроде прилива материнского инстинкта, когда дорогой сыночек вступает в тот самый возраст, когда его следует взять за ручку, отвести в лекарскую лавку и купить протеги.

Монашкам было абсолютно все равно, что невинное "дитятко" за последний год вымахало настолько, что головой задевало витражи, а силищи в "не до конца сформировавшемся тельце" хватало, чтобы приподнимать храмовые статуи одним пальцем.

Девушки помоложе млели от широких плеч и крепких мускул которые не могла спрятать ни одна монашеская роба. К своим шестнадцати годами Ифрит дорос до таких размеров, что рясу послушника ему перекраивали из двух обычных, или же перешивали оставшиеся братские саваны .

До этого дня он считал свои размеры просто результатом здорового образа жизни и хорошей наследственности ( хотя папеньку все чаще и чаще начинали путать с мумией) ...Что же будет дальше?

От мрачных дум молоденького уборщика отвлек слабый стон.

–Какие у него глаза! А губы! Их так и хочется укусить и мять, мять, мять пока не покраснеют! А какие у него руки! Как представишь, как эти самые грабли сжимают тебя за бедра и раз за разом насаживают на ...

–Сестра Виргиния, что вы сказали? Я не совсем расслышал! – маленький Ифрит воспитывался в соответствии с самыми строгими криатурианскими канонами. Разврат в списке пороков занимал первое место, а воздержание объявлялось величайшей добродетелью.

Только вот в канонах ни слова не было сказано про количество убийств, сделанных в состоянии этой самой добродетели.

– Я? – похотливые зеленые глаза пожирали сочного монашка с потрохами – Брат, вы что – то путаете, я молчала...

Ифрит нехорошо посмотрел на искушавшую его сестру. Если это испытание, ниспосланное ему Криатурой, он примет его со всем смирением и достоинством, если нет...

...Значит ему пора в дурку.

–О, Криаутра, неужели я совсем перестала себя контролировать и говорю вслух то, о чем дозволено лишь молчать? Как же иногда хочется ко всем шидоблям скинуть с себя это покрывало и показать всем, что одна грудь у меня на два размера меньше другой...

–Ифрит, в чем дело? Она действительно молчала!

Монаху оставалось лишь кивнуть и молиться, чтобы хвост снова не встал трубой.

К кучке монахинь подплыла сама настоятельница Магдала. Как всегда, она была потрясающе. Тяжелые золотистые косы. Ифрит как – то случайно (ну, по крайней мере, он думал, что случайно, на самом деле ушлая настоятельница просчитала все до мелочей и сбросила полотенце именно в тот момент, когда он вошел в купальню, чтобы поменять воду) были скрыты под капюшоном, на лицо лишь падала золотистая челка, и та была великолепна.

У настоятельницы были зелено – синие глаза, немножечко курносый носик и неяркие, но пухлые губки. Несмотря на регулярные посты, монахиня обладала довольно крепкой фигурой (ткань хламиды, где положено было быть груди и бедрам, всегда слегка натягивалась), но росту в ней было не много. Ритуальная хламида, как и полагалось по ее вере, была увита сочной зеленью, с – большая редкость – вкраплениями еловых иголок.

Иврит тотчас поклонился, наступив на хвост пяткой. Больно, но ради нее он бы вытерпел и не такое.

–С тобой все в порядке? – Магда кисло кивнула в ответ.

Вот так всегда. Стоит ей только показаться рядом, как он сразу же начинает играть в игрушку – болванчика.

–О да!

Магдала улыбнулась. А глазки– то у него – просто залюбуешься! Синевато – голубые, с легким серым налетом.

Монах принадлежал к счастливым обладателям глаз – хамелеонов, которые меняли цвет в зависимости от окружения и настроения владельца. Страшно подумать, что бы творилось с этими глазками в тот самый момент, когда зрачки заполоняют всю радужку от накатившего возбуждения...

–Мне нужно работать! – юноша вспыхнул, отбросил компрометирующую его швабру и пошел за веником. Вина бедной швабры была лишь в том, что она была женского рода.

Это точно испытание Криатуры! Настоятельница Магдала не могла помыслить такого! Отец был прав – это все его грязная, развращенная демоническая сущность, это все она, проклятая!

–С ним все будет в порядке! – заверила подругу Киргада, глядя, как Ифрит отчаянно лупит по статуям веником.

Стоило только Старшей Сестре отвернуться, как из – под метелки полетели некрупные огненные шарики. Монах боролся с искушением, как только мог.

– Турурурм туту ту тум

Снаружи бодро заиграла пЕченка.

–Что это? – Киргада повернула конопатый носик в сторону двери. – Магда, к нам приехали музы...О нет!

Было поздно. Настоятельница Магдала переступила черту. Вернее черту переступил неизвестный самоубийца, которому стукнуло в голову подудеть в пристанище Криатуры.

Киргада быстренько заткнулась и попыталась спрятаться за шваброй. Она хорошо знала настоятельницу, чтобы с уверенностью сказать – жить неизвестному осталось минут пять.

ПЕченка откашлялась и выдала бодрую трель. Тяжеленные, высеченные из цельного будда двери, легко отворились.

–Гэй нанэй, встречай, храм...

Гостя встретила волна чистейшей святой энергии

–Кто посмел дудеть в обители Божией?

Музыкантишка споткнулся на ровном месте и чуть не проглотил одну из трубок. Печенка съежилась и издала звук, похожий на отрыжку.

–Я нннээ...

– А ну, отвечать, когда с тобой разговаривает духовное лицо!

Паренек заскулил от ужаса. Внезапно его охватило непреодолимое желание запихнуть себе в рот оставшиеся трубки и проглотить их вместе с печенью, только чтобы избавить мир от такого ничтожества как он.

Когда на то были веские причины, настоятельница Магдала умела произвести впечатление. Как она сама потом признавалась, получалось у нее это "совершенно случайно". Также в ее последующих объяснениях часто фигурировали фразы типа "Я просто хотела воззвать к его совести" или "Я не знаю, почему он сгорел дотла!".

–Простиии...

–А ну пошел вон и дуделку свою захвати! А не то я сама ее тебе куда надо засуну и уже как следует дуну, Криатура мне помоги!

Криатура замотала головой и поспешила отгородиться срочным неотложным делом.

–Меня...заставили! – паренек быстро забыл, как сам умолял дать ему любую, хоть самую грязную работу, только чтобы люди перестали казаться ему свиными окорочками.

Народу его игра не сильно нравилась. То ли носорог попался особо пьющий, то ли зрители были не те, но единственное, чего он добился – это несколько случаев острого цирроза, из -за которого паренька частенько били.

–Свою голову надо на плечах иметь! – высунувшийся из – за статуи Ифрит поспешил притвориться мертвым.

Настоятельница Магдала была одновременно и ужасна и прекрасна.

Она никогда не знала, как у нее это получается, только потом (когда люди переставали заикаться) рассказывали, что видели, как глаза настоятельницы метали ослепительно – белые молнии, а волосы поднимались к небу и горели как столб чистейшего пламени.

–Я...я...ннне....

–А ежели нету, так нечего и всякими непотребствами заниматься! – вместе с последним словом из рук настоятельницы вылетел ослепительно – белый пульсар.

Киргада вскрикнула.

Магдала опомнилась и в последний момент изменила траекторию, отчего светящийся шарик приземлился на носу одной из статуй. Каменная Мирабелла Оквитантская, известная в пантеоне полусвятых под кличкой "Подфартило" рассыпалась мелкой крошкой. Под литым постаментом лежала чья – то заначка.

–Это не я... это все он! – паренек малодушно ткнул пальцем в сторону двери.

–Что за шум в родной обители? – один только звук этого голоса заставил бы изойти восхищенными слюнями самую отпетую мужененавистницу.

–Ах! – настоятельница Киргада сползла по стеночке в счастливый обморок. Над головой у нее кружил ореол влюбленных птичек.

–К тебе это тоже относится! У нас, между прочим, пост!

–Горячая, как всегда! – мужчина спокойно зажал рукой рваную рану на бедре. На этот раз под руку настоятельницы попался один из осколков статуи.

– С кем имеем честь? – Киргада быстро пришла в себя и смотрела на гостя, как на еще один кошелек, с которого можно слупить порядочно прощеных денег. В том, что неизвестный был грешником, сестра даже не сомневалась. Одного только взгляда на эти руки хватало, чтобы понять, что такой экземпляр свернул за свою жизнь ни одну шею.

Киргада перевела взгляд ниже.

И обрюхатил явно не одну женщину.

–Неужели не признали, святая сестрица?

–Что – то не припоминаю! – Киргада сощурилась, заслоняя глаза. Белоснежные зубы незнакомца отбрасывали блики.

Мужчина пригасил резцы и потупился, смущенно сцепив руки в замочек.

Идеально раскаченные мужские сиськи собрались вместе и надулись. Одна из монашек завистливо вздохнула. Грудь незнакомца была на три размера больше ее собственной.

– Рэй, неужели это ты?

–Собственной персоной! – мОлодец кивнул. По залу прошелся легкие ветерок от развевающейся золотой гривы. – Здравствуй, Магда!

Музыкант, пользуясь тем, что о нем забыли, подхватил инструмент и задком пополз к выходу.

–Это правда ты? – волосы настоятельницы уже успокоились и сами укладывались под капюшон. Глаза настоятельницы еще горели, что оправдывало ее прозвище "Неудержимой". Хотя, как некоторый считали, прозвище "Эпилептический припадок" подошло бы ей гораздо больше.

–Неужели я настолько изменился? – из глубины прозрачно – голубых глаз на настоятельницу смотрели ангелочки. Сексуальные, соблазнительные ангелочки, ростом под два метра, которые забыли одеть трусы.

– Только внешне! – глаза упорно отказывались потухать, с головой выдавая все мысли святой сестрицы. – Что тебе надо?

Они выросли вместе, однако со временем Магда все чаще стала замечать, что друг детства постепенно превращается в самого настоящего засранца. Типы вроде него прекрасно знали степень своего влияния на женщин и бессовестно этим пользовались.

В своей время она буквально поймала за юбки целую кучу молоденьких дур, которые намеревались прыгнуть с обрыва из – за несчастной любви.

–Все так же чтишь законы и блюдешь устав! – Рэй попробовал было сделать "влажные глазки котика", которые не раз и не два помогали ему разжиться бесплатным ужином и ночлегом.

–Чего и тебе советую! Ты не ответил на мой вопрос.

–Я приехал на каникулы! – на смену "глазкам" пришли "зубки бобренка, который потерял маму".

Рэй широко улыбнулся, сохраняя при этом невероятно скорбное выражение лица. Только он умел так корчить рожи и не заработать при этом спазм лицевого нерва.

–Хорошо, а здесь ты что забыл? – обычно на женщин "бобренок" действовал просто безотказно. Если дамы не падали к нему в объятия, то хотя бы просто давали мелкую денежку как юродивому.

–Я подумал, что храму может понадобиться хорошо обученный паладин. – Рэй признал поражение и говорил абсолютно нормальным тоном. Получалось не так экспрессивно, зато рыцарь перестал, наконец, напоминать страдающего запором мима.

–Конечно, нам нужен защитник! – мозг и здравый смысл сестры Киргады превратились в желе еще после "глазок". – Когда в округе бродит столько нечисти, нет ничего надежнее, чем ощущать рядом крепкое мужское плечо, и накачанную грудь, и упругую ягодиц...

–Сестра Киргада хотела сказать, что мы подумаем над таким щедрым предложением, а до этого прошу удалиться!

–Как "удалиться"? – Рэй и Киргада ответил почти хором.

–Постой! – внезапно юноша резко сделал шаг вперед и вынул из ножен сверкающий меч. Меч ругался и плевался железной стружкой.

–Поблизости затаились силы зла! – патетично сообщил паладин, грозно сверкая синими очами.

Протирающая гравюры, скособоченная бабушка покосилась на него единственным глазом, после метко плюнула на святой лик и продолжила уборку. Человек, доживший до ее лет, мог рассмеяться в лицо всем шидоблям преисподней и скучающим голосом попросить "А теперь, малыш, попробуй меня удивить!"

Перед глазами Ифрита пронеслась вся жизнь. Меч – демон отчего – то знал наверняка – был действительно страшной штукой. Кончик его хвоста начал меленько подергиваться. Веник в руках замер.

–Глупости! – Магдала топнула ногой. Косы яростно хлестнули в воздухе. Рэй вытер с лица плевок. – Пока я жива, ни один демон не перетупит порог этой обители!

Ифрит закусил зубы и снова наступил на хвост.

–Магда! – глазами подружки можно было давить лимоны – Давай хотя бы он снимет келью у нас. – Сестра быстро глянула на гостя из – под опущенных ресниц – Тот ответил ей улыбкой добродушного тарантула, который прекрасно видел, что бедной мушке некуда деваться. – За символическую плату.

–Надеюсь, настоятельница позволит старому другу остаться хотя бы на ночь? – Рэй церемонно поклонился. Из – под рыцарских рейтузов якобы случайно выглянул лоскуток розового нижнего белья.

Киргада довольно запищала. Магдала поспешно отвернулась, предпочитая смотреть на что – нибудь более приятное. Например, на то, как бабка протирала вставной глаз.

–Хорошо! – вид пожилых одноглазых женщин всегда действовал на монашку успокаивающе. – Сестра Киргада, покажите гостю его комнату!

–Непременно – сестра припустила к двери так, будто бы в рясу ей вшили пропеллер.

–Спасибо, Магда, ты очень добра! – Рэй потянулся чмокнуть настоятельнице ручку, но узрев на тонких пальчиках святой кастет, резко передумал.

–Нам пора! – Киргада нетерпеливо подпрыгивала на пороге.

–Комнату, а не свои выходные панталоны!

Святая сестра предпочла притвориться глухой.

Настоятельница проводила парочку взглядом и отвернулась. Завтра утром дружок наверняка нарисует себе еще одно сердечко в его так называемый "Свиток самца", который тот вел с десяти лет, а клочок нижнего белья доверчивой казначейки займет достойное место в его " коллекции тканей".

Взгляд настоятельницы на мгновение остановился на Ифрите, который как раз заканчивал сметать каменную крошку. Помимо воли губы сами растянулись в улыбке.

Уж кому – кому, а ему то точно в голову и не пришло бы хранить чьи – то трусы в память о былых победах. Это было похвально, это заслуживало одобрения, но с другой стороны...

Как же это иногда бесило!

Ифрит сгреб мусор, поклонился и молча шмыгнул за дверь, оставив настоятельницу наедине с совсем уж не благочестивыми мыслями.

Глава третья

– Для героев, «подверженным расстройствам нервов и временными умопомрачениями»? – великая героиня готова была испепелить бумажку взглядом. – Да за кого этот ходячий матюгальник меня принимает?

–Ну, пока все признаки налицо. – маленький паразит фамильярно похлопал героиню по плечу. – Не дрейфь, старушка, вылечат здесь твое бешенство!

Геройский сапог отпечатался на тощей заднице. Оболт обиженно вскрикнул и плюхнулся на только что наколдованный айсберг. Мамочка скрипуче хихикала.

Сотлисса прикрыла глаза, сложила губу в трубочку и шумно выдохнула.

–Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! – Хэлиссида потушила загоревшиеся волосы.

–Спокойствие? Да я сама адекватная из нашей семьи!

–О, я заметила! – наставница сунула нюхательную соль под нос свалившейся в обморок ассистентке.– А теперь, пожалуйста, ознакомьтесь с программой на эти две недели.

Сотлисса выхватила из рук тоненький буклетик и вперилась в него так, будто бы хотела просверлить глазами дырку.

– Вы зря так кипятитесь! – монотонно прогундела над ухом Минерва – Если смотреть на данную совокупность мероприятий с позиции общего оздоровления и духовного саморазвития, можно подытожить, что сия программа прекрасно подходит для вашей цели, сиречь – возвращения былого жизненного тонуса и вдохновения. Особо следует отметить пятый день, который подразумевает полный отказ от едв, питья и иных плотских утех.

–Да ну, дурь какая! – Оболт быстренько пробежался по буклетику глазами и теперь просто ловил кайф от того, что его макушку греет женская грудь – Хотя...когда пойдете на купание в пещерном озере с последующими задушевными беседами с русалками и кракенами, свистните мне! Для общего просветления!

Про подпись "в неглиже" маленький паршивец не стал говорить, чтобы не портить сюрприза.

–Только всяких дурацких семинаров мне не хватало! Я на отдыхе! – Сотлисса не могла разорвать буклет, ибо это шло в разрез с негласным кодексов всех сказителей. Вместо этого она просто смяла бумагу до размера молекулы.

– Герой имеет право отказаться от предложенного лечения. – с лица духовно просветленной наставницы не сходила благостная улыбка. – В этом случаем мы имеем право пользоваться иными, более эффективными методами.

Женщина очаровательно улыбнулась и отодвинула легкую занавеску из бусинок. За ней оказался длинный коридор, освященный редкими факелами. Сотлисса прошлась глазами вглубь и нервно сглотнула.

–Так когда там вводная лекция? – Оболт дошел взглядом только до второй решетки.

–Да-да! – Минерва горячо поддержала брата.

–Предатели! – зло прошипела амазонка.

–Так вы согласны? – занавеска вернулась на место.

–Я просто счастлива!

–Тогда подпишите здесь и здесь!

–Если, конечно, ты умеешь писать, старушка!

Оболт не забыл отскочить на безопасное расстояние. Плевок великой героини оглушил пролетающую мимо бабочку.

–Превосходно! – по лицу Хэлиссиды вновь расползлась дурашливая улыбка. – Пройдите к моей помощнице, пресветлой Тиланиии, она поможет вам с жильем, а меня прошу простить, я и так слишком засиделась!

–Но вы ведь тут работаете? – дотошно уточнила Минерва.

Молоденькая чаровница относилась к той группе людей, которые даже не зайдут в уборную, если стрелки на часах не покажут нужное время.

–О, дитя мое, я говорю совершенно о другом. – наставница поднесла фонарик к лицу и вгляделась в разноцветные шарики. Глаза ее закатились и куда – то уехали.

–Итак, вы будете жить...

–Наставница? – Сотлисса помахала руками перед носом женщины.