Текст книги "Хозяйка дома воздушных шаров (СИ)"

Автор книги: Регина Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 28

Погода наладилась. Ясное небо, щебет птиц, в воздухе – запах молодой травы и влажной земли. Бездомные кошки грелись на солнце, а я поправляла платье, готовясь войти в роль.

Хозяйка и главврач новой больницы, позаботилась, чтобы у нас была публика. Из окон с интересом выглядывали взрослые, а маленьким пациентам Рита Кроу предложила выйти на прогулку возле больницы.

– Давайте-давайте. Погода сегодня замечательная. Идите, подышите свежим воздухом, – велела она, мягко подталкивая последнего ребенка.

Сначала никто не понимал, что делать. Дети столпились возле клумб и от безделья начали играть в камушки.

Потом вдали показался… Подождите!

Кто это?

Что у него в руках?

По асфальту не спеша топал маленький Зайчик. Низенький, с натуральными ушами и хвостиком. Как я и думала, мне не хватило материала на взрослый костюм, зато его вдоволь хватило на размер ребенка.

Подрагивая искусственными ушами, Сева аккуратно нес голубой воздушный шар.

Следом за ним на "сцену" вышла Лисичка. Нет, в этот раз ее играла не я. Лисичку играла Лиза. И, честно говоря, ей эта роль невероятно шла.

– Смотрите! – воскликнули маленькие пациенты больницы.

На улице начал останавливаться народ. В легком ступоре, который проходил, едва они начинали понимать, что перед ними какие-то низкорослые актеры с ушами и хвостами.

Представление началось.

– Всем привет! – неуверенно помахал ребятам Зайчик. – Я побывал в доме воздушных шаров, и его Хозяйка подарила мне шарик!

– Фыр! – отозвалась Лиса. – Какой бесполезный подарок.

– Ничего он не бесполезный. С шариком можно весело играть, только я не знаю как. А вы знаете, ребята?

В рядах зрителей началось волнение.

– Н-нет…

– Нет.

– Не знаем, – нестройно ответили они.

Зайчик покачал головой.

– Какой ты неумеха! – фыркнула Лиса. – Дай сюда, я разберусь.

"Звери" начали понарошку драться – и шарик с громким хлопком лопнул.

Услышав хлопок, прохожие подтянулись ближе. Что там происходит?

– У-у-у! – заплакал Зайчик. – Мой шарик лопнул.

– Смотри, из шарика вывалились какие-то записки. Наверное, там были подсказки, как играть с шариком.

– Я читать не умею-ю-ю.

– Ну, ребята ведь нам помогут. Правда?

Переглянувшись, дети из больницы вступили в "игру".

На обрывках бумаги были написаны названия разных игр и краткие правила. Единственное, чего не хватало для игр с шариками, самих шариков.

– Балда, надо было взять больше шариков из дома Хозяйки.

– А давай попросим еще? Давайте все вместе позовем Хозяйку дома воздушных шаров и попросим ее дать нам еще шариков?

Как в новогодней сказке, Лиса и Зайчик вместе с ребятами начали хором звать "Хозяйку". Раз, два, три!

Упс! Кажется, мой выход.

– Здравствуйте! Вы меня звали?

Одетая в бирюзовое нарядное платье с розовым бантом, я вышла к публике. В руке – два десятка шаров, которые тут же подбежали разбирать дети.

– Каждому по одному. Всем хватит. Аккуратнее!

– Сегодня что, праздник? – спросила какая-то девочка.

Детские лица обернулись ко мне.

– Да. Сегодня мы отмечаем День Здоровья. В этот день надо много двигаться, играть и веселиться. Вы готовы праздновать?

Дети радостно закивали.

– Тогда… – я выбрала первую записку. – Первая игра "Зарядка с шариками".

Заиграла музыка.

Шарик вверх, шарик вниз.

Ниже к ножкам потянись.

Понеслась череда легких игр, которыми руководила либо я, либо Зайчик с Лисой.

Мы поиграли в зарядку, пробежали короткую эстафету, покидали шарики в корзинку. Побывали "котиками", которые играют клубочками. Водили хоровод, передавая шарик по кругу.

– Сегодня вы получили заряд бодрости и хорошего настроения. Стали здоровыми, сильными, ловкими. Вам понравилось?

– Да! – воскликнули ребята.

– А можно оставить шарики себе?

Я обвела взглядом детей и коротко кивнула. Что же, не обеднею, наверное.

Вдруг рванул ветер и у одной девочки шарик унесло в небо.

– Стой! – крикнула она, но воздушный шар уже скрылся за крышей больницы. – Ну вот…

Послышались тихие всхлипы.

– Не плачь, милая, – я опустилась на колени. – Говорят, если загадать желание и отпустить шарик по ветру, желание сбудется.

– Правда?

– Загадывай скорее, пока он не улетел далеко.

Девочка моргнула, мигом собралась и замерла на секунду.

– Вот и умница!

Я встала и вдруг заметила позади толпу детей.

– Мы тоже хотим желание.

– Ну… – я поразмыслила. – Эти шарики не полетят сами. Им нужен ветер.

– На втором этаже есть место, где всегда дует! – воскликнул один ребенок.

Мимо обескураженных зрителей они побежали на второй этаж. Столпились у окна и по моей команде по очереди начали опускать шарики по ветру.

Довольные, розовощекие, дети вернулись в палаты. Каждый из них загадал желание и пустил мои шарики в свободный полет.

Я оперлась на подоконник и посмотрела, куда они улетели.

Да… Возможно, мне всё же придется заплатить штраф за летающие по городу шарики. Мысленно улыбнулась. И пусть.

Надо было на них хоть адрес больницы написать.

Хотя в итоге этого не потребовалось. Людская молва быстро разнесла, откуда уши растут. Ой, то есть, шарики летят! И про странное здание новой больницы, и про детей, которые там лежат и которых так весело развлекают актеры.

А клумбы вы возле больницы видели? Очень красивые, яркие, видно, ухаживают за ними. И внутри чистенько. Надо бы заглянуть.

А еще в этой больнице работает хороший хирург, вы слышали? И я не слышал, а он работает.

Слухами наполнился город, и к новой больнице потянулись недоверчивые клиенты.

Не знаю, такого ли эффекта ждала Рита Кроу, но жители Фрица к новой больнице однозначно потеплели. Уже на следующий день приемная была забита, люди спрашивали, задавали вопросы, знакомились с новым, ярким, необычным. Рита Кроу осталась довольна, о чем сообщила лично и отвесила мешочек с почти сотней серебряных.

– Но это же так много!

– Больница принесет мне в разы больше, – улыбнулась главврач на прощание.

Ее ждала работа, знакомство с новыми посетителями, а меня – расчет.

– Двадцать серебряных?! – разинул рот Сева.

– Каждому.

Глаза Лизы блеснули, когда я передала ей мешочек с их долей.

– Сколько же стоил этот праздник?

– Я поделила поровну, с учетом трат на материалы, реквизит, шарики. Всё это стоило денег.

– Мы богаты! – весело воскликнул Сева.

– Идите домой, вечером обсудим, – велела детям. – Мне нужно еще отдать долг одному человеку.

Этим человеком был Светлейший. У меня впервые появилась большая сумма денег, и я смогла вернуть ему всё, что была должна.

– Алина, я думал, вы решили вернуться в мой дом, а вы… – он был недоволен.

– Простите.

В последнее время при каждой нашей встрече мне приходилось извиняться. Взгляд в пол, губа прикушена – это уже вошло в привычку.

– Бросьте, вы мне ничего не должны.

– Ну, теперь не должна. Спасибо за вашу помощь в начале моего пути.

– Мне казалось, я вам нравлюсь. Казалось, что я для вас что-то значу.

Вместо стыда, его слова вызвали во мне непонятную злость. Почему я каждый раз должна оправдываться, что хочу жить так, как хочу. И чувствовать то, что хочу. Неужели, всему виной этот долг?

Поскорее всучила ему мешочек с долгом и поспешила ретироваться. Я не была готова к этому разговору. Не сейчас.

– Мне просто нужно еще время, – выпалила очередное оправдание. – До свидания, Юстас!

Светлейший остался позади. В спину рванул ветер, будто подталкивая скорее уйти отсюда. И я отдалась его силе.

Забежала в хозяйственный магазин, купила смесь для ремонта стен в доме. Потом на рынок. Мясо, овощи, леденцы для детей и пачку горячего шоколада для себя.

Мы молодцы! Жизнь налаживается!

Так я думала, пока не вернулась домой.

Вместо веселого смеха я услышала удручающую тишину. В доме никого не было. Я метнулась на чердак – пусто.

Взяв свою долю, Лиза и Сева ушли.

Глава 29

«Шлеп», – залепила очередную трещину.

Сидя на лестнице, я занималась ремонтом. Еще минуту назад я могла в щель разглядеть улицу, услышать топот лошадиных копыт от проезжающей мимо повозки.

Теперь стало тише.

Лестница внизу скрипнула – и на меня чуть не наступил Демиан.

– Дьявол! Алина? Чего расселась на дороге?

Мужчина устал после работы и, видно, сильно нервничал. Рубашка расстегнута, рукава небрежно собраны.

– Пытаюсь понравиться твоим родственникам.

– Что? Не понял.

– Демиан Мор-Госсен, – я посмотрела на него снизу. – Почему ты запустил этот дом? Щели, сквозняки, осыпавшаяся краска. Твоим родителям бы это не понравилось.

– Только на этой половине.

– Очень странное решение – жить на одной половине дома, а другую забросить в край.

– Здесь раньше жил мой дед, Ульрих Мор-Госсен. Мы не сказать, чтобы ладили.

– И после его смерти ты решил превратить его часть дома в руины? Оригинально.

– Просто не люблю здесь находиться. Дед будто дышит в спину.

"Шлеп", – замазка потекла по стене.

– Непутевая, – Демиан отобрал у меня шпатель. – Надо вот так.

Потеснив меня на узенькой лестнице, мужчина принялся учить меня ремонту. С открытым ртом и ошалелым выражением лица я наблюдала, как он аккуратно втирает замазку в каждую трещину. Бормочет под нос, старается. Умеет ведь! Руки из нужного места растут. Чего же тогда ждал, пока дом развалится?

– А где твои бродяжки? – вдруг спросил он.

Я поникла.

– Ушли.

Демиан молча заделал последнюю дыру. Стена перестала походить на деревянное решето. И пусть поверх еще следовало положить краску, первый шаг был сделан.

– Не вини себя, они не простые дети.

– Другой человек говорил мне то же самое, – я вспомнила фокусника Густава.

– Эти дети многое повидали в жизни. Уж поверь, в полиции часто приходится работать с бродягами. При всей доброте, оказанной помощи, они никогда не остаются. Не верят людям. И это недоверие сложно преодолеть подарками, шариками и пирожками.

– Я уже поняла…

– Не грусти, – Демиан щелкнул меня по носу. – Дай им время.

Часто-часто заморгала. Ну вот, только отвлеклась, и опять подступают слезы.

Я успела привязаться к этим ребятам, хоть до последнего отрицала это. Почему-то видела в них себя, такую же потерянную в этом мире, ненужную, без средств и без будущего. Казалось, я смогла обеспечить им уют, дала ночлег, теплую еду. Но нет…

– Пойду, – вытерла руки о тряпку и поплелась к себе.

Как вдруг краем глаза увидела тень у лестницы на чердак.

– Лиза? Сева? Вы вернулись?

Метнулась к люку. Взлетела по узкой лестнице и не поверила своим глазам.

Нет, не вернулись.

Вместо них на чердаке вовсю хозяйничали синеглазые демоны.

Они кружились, играли в догонялки, отбирали друг у друга голубой шарик, оставленный Севой. Будто дети, играющие в невидимую игру.

Их синие глаза светились в темноте чердака, как яркие звезды на небе, и нисколько не пугали. Сотканные из тьмы, они почти сливались с пространством чердака. Если бы не яркий воздушный шарик, витающий в воздухе, я могла бы их не заметить.

Зрелище завораживало и пугало.

Вдруг одна из теней заметила меня. Синеглазые собратья дружно застыли на месте. Голубой шарик медленно опустился на пол.

– Играйте-играйте… – пролепетала и попятилась назад.

Что я несу? Демоны? Играют в шарики? Кажется, я дурно влияю на всех темных в этом доме. Демиан ремонтирует стены, его демоны резвятся на чердаке, как малые дети.

Дети.

А ведь точно. Ведут себя, как обычные дети.

Не понимая, что творю, я вновь посмотрела на дверцу люка. Ступая на цыпочках и стараясь не спугнуть, заглянула внутрь.

Демиан Мор-Госсен

Не помню, как отключился. Проснулся от бьющего в окно солнца, дурацкого щебета птиц за окном, в полном одиночестве. Скатился с кровати и первым делом задернул штору.

Весна. Худшее время года. У преступников весеннее обострение, у гражданских – любовные похождения в неположенное время и в неположенных местах. Весна так действует на людей. Становятся смелее, глупее, поступки – абсурднее. От того на работе весной всегда завал. С каждым годом всё хуже.

Только один свет меня не раздражал.

Алина.

Старик Ульрих непременно назвал бы меня тряпкой. А затем доходчиво прибавил клюкой. Сам-то он никогда не позволял женщинам согреть свое черствое сердце. Хотя, Берлингтон рассказывал мне одну историю. Будто мой дед в юности был влюблен. И не в кого-либо, а в светлую ведьму.

Ну, нет! Бред.

Только не Ульрих Мор-Госсен. Этот старый чурбан был влюблен только в свою черную тьму, безграничную силу, дареную власть. Его порождений боялся весь город. Черные вороны с огромными крыльями и острыми когтями предвещали скорое явление Темнейшего Мор-Госсена. Его никто не любил. Потому бред о его тайной любви к светлой я отрицал как самое абсурдное, что можно было придумать.

О чем я вообще?

Посмотрел по сторонам – тишина. По позвоночнику пронеслось странное беспокойство.

А где, собственно, мои демоны?

Я обошел весь дом, заглянул в кухню, вышел во двор, вернулся. Их нигде не было.

Шорох на потолке заставил вздрогнуть. Чердак!

Демоны были здесь. Все трое. Двое, которые воплотились, когда я был юным. И третий – тогда, в библиотеке…

Я хотел рявкнуть на них за непослушание, когда среди тьмы разглядел бледное тело.

Алина.

Внутри стало мертвецки холодно.

– Что вы с ней сделали?

Она лежала на тонком матрасе, на котором раньше спали бродяжки. Волосы разбросаны по подушке, будто просто спит.

Разогнав демонов, я схватил ее за плечи.

– Ай-ай! – она распахнула глаза, а я забыл, как дышать.

Жива.

– Прости меня, – порывисто прижал к себе. – Они больше никогда не притронутся к тебе. Обещаю.

– А? Кто?

Она не понимала. Ее чуть не сожрали!

– Мои демоны.

– Точно! Я должна сказать. По поводу твоих демонов.

Алина вырвалась из моих объятий, пугливой кошкой отпрыгнула на безопасное расстояние, вздернула нос и сообщила:

– Я решила. Теперь твои демоны будут жить со мной.

Глава 30

Алина Цветкова

В его бездонных глазах горело синее пламя. Еще чуть-чуть – и от пыльного чердака с его обитателями ничего не останется.

– Что, прости?

– Твои демоны замечательные! – заявила смелее. – Мы хорошо провели время, а потом вместе уснули. Они не причинили мне вреда. Они же как дети.

– Дети?

– Любят вкусно поесть, поиграть, порезвиться, им нужно внимание и ласка.

– И всё это ты поняла за одну ночь?

– Я и раньше подозревала, что они не чудовища. Приглядись.

Понурив головы, демонята вышли из тени. Задрожали от строгого взгляда "отца", пригнулись, побледнели.

– Никчемные, – отчеканил Демиан. – Вместо того, чтобы вырасти в страшных порождений тьмы, пугать и стращать, вы пригрелись в постели светлой попаданки.

И замолчал, будто задумался о чем-то.

Демонята потянули призрачными носами в мою сторону, мол, помоги, оправдай. Скажи, что мы хорошие.

Я встала грудью на их защиту.

– Демиан! Они рассказали мне кое-что.

– Ты теперь и разговаривать с ними умеешь?! – мужчина был крайне зол.

– Ну, не то чтобы… Они показали ваш семейный альбом, тут на чердаке лежал. Меня заинтересовала одна дата.

Я помедлила, взяла себя в руки и мягко улыбнулась.

– С днем рождения, Демиан.

На чердаке стало слишком тихо, мыши перестали шуршать, ветер – дуть.

Чтобы не пребывать в молчании, я залепетала всякую чепуху. Собрала в кучу все поздравления, которые помнила. Одну строчку, другую.

– Света, радости, тепла… – запнулась, желать темному магу света не очень хорошо.

– Светом пусть наполняется дом… – судя по изогнувшейся брови, тоже мимо.

– Успеха, смеха, позитива… – тут уже демонята замахали своими призрачными ладошками.

– Любить тебя я буду вечно… – ой, это из другой оперы.

– Чтоб исполнились желанья!

Вот!

Демиан усмехнулся.

– У меня сейчас только одно желание.

– М-м, какое? – я подобралась.

– Вырастешь, узнаешь.

Демиан коснулся моего лица, мягко, осторожно, будто боялся развеять странный сон.

– Та-а-ак, – я попыталась унять учащенное сердцебиение. – Где будем праздновать?

Он резко убрал руку, наваждение исчезло.

– В нашем мире редко празднуют день рождения. Это больше про старение, связь с предками, семейные традиции.

– Но что-то особенное ты всё же делаешь в этот день? Я с тобой!

– Уверена? – загадочно улыбнулся.

– На все сто.

***

Не то, чтобы я сомневалась. Хотя, когда мы проехали все известные мне кафе, общественные заведения, выехали за пределы города, я всё же немного напряглась.

– Демиан, мы точно не ошиблись дорогой?

Сидя на лавке в открытой повозке, я смотрела, как мимо проносится редкий лес, как он становится гуще. Асфальт плавно кончается и начинается грунтовка.

Нас высадили на перекрестке. Отсюда начиналась лесная тропинка, ведущая вглубь леса.

Демиан подал мне руку.

– Всё еще хочешь пойти со мной? – он очень старался держаться, но в последний момент его лицо пересекла шальная улыбка.

Он забавляется, да?

Зараза.

Я вложила свою руку в его и выбралась из повозки.

Ветки высоких деревьев зашевелились, и оттуда рвануло несколько воронов. С криками они закружились над нашими головами.

– Кар-р-р! – пытались прогнать незваных гостей.

Я с опаской посмотрела вглубь леса, куда вела узкая тропинка. Ничего не разглядеть. Густой лес, репей и папоротник.

– Мрачновато… Как на кладбище.

Демиан улыбнулся.

– Угадала. Ты же хотела приобщиться к нашим традициям. Посещение могилы предков – главная из них.

– Серьезно? Ты привез меня на кладбище? Кошмар!

Я запуталась в колючем кусте. Коварное растение намертво вцепилось в мою юбку.

– Почему меня угораздило попасть в этот циничный, нерадостный мир?

Демиан отцепил от меня колючие ветки и подтолкнул к центру тропинки.

– Возможно, нам здесь не хватало именно тебя.

Не поняла, он это серьезно или снова шутит. Чувство юмора у него было своеобразное. Окончательно я это поняла, когда мы преодолели лесную тропинку и вышли к железной калитке.

На покосившемся столбе выгравирована надпись: "Городское кладбище. Фриц".

Да… Точно кладбище.

Дальше – каменная дорожка. Шаги звучали глухо, я инстинктивно старалась не создавать лишнего шума. Не тревожить мертвых.

Сначала шли молча, я затылком ощущала взгляды ушедших душ. Или это просто каменные статуи смотрят вслед.

Камень повсюду. Каменные склепы, каменные надгробия, страшные горгульи с клыками и плачущие ангелы. Все наблюдают за нами.

Наплевав на приличия, я крепко схватилась в рукав Демиана. Пусть думает, что ему удалось меня напугать. По правде, так и было.

– А мы-мы-мы… – начала заикаться от холода, – мы идем куда-то конкретно?

– У каждой старинной семьи во Фрице есть фамильный склеп.

– А-а… Склеп! Замечательно.

– Не бойся, – Демиан усмехнулся, – здесь нечего бояться.

– Угу.

Я посмотрела на небо. Над головой сгустились темные облака, сквозь которые еле пробивалось тусклое солнце.

Свет упал на каменную статую на крыше большого склепа. Демиан остановился, и я поняла – пришли. Двухметровое серое здание было похоже на маленький дом. "Здесь жить можно!" – промелькнуло в мыслях.

Вход охраняли две мелкие горгульи с копьями, а на крыше стояла самая страшненькая, с огромными крыльями.

Прогулка по кладбищу позволила еще больше узнать об этом мире. О разделении на светлых и темных. Здесь эта разница была чересчур преувеличена. Склепы светлых охраняли ангелы, на каменных стенах были изображены летящие птицы, цветы, солнце. А склепы темных вселяли страх. Страшные чудовища, уродливые изваяния, вороны и насекомые на каменных стенах.

– А твои родители, они… – я побоялась спросить.

– Умерли очень давно. Я их почти не помню. Меня воспитывал дед, Ульрих Мор-Госсен. Чертовски строгий, дотошный, наказывал за любую провинность.

– Полегче.

– Он носил звание Темнейшего, еще до Берлингтона. Ему было положено держать подчиненных в узде. И внука тоже. Я на него не сержусь, хотя и мог бы.

– А он… – я посмотрела на черную дыру на месте входа в склеп Мор-Госсенов.

– Да, он там.

Я поежилась. Перед глазами возник страшный старик с плетью.

– А он точно не будет против? Ну, чтобы я…

– Думаю, будет, – прикинул Демиан. – Постоишь снаружи.

– Что? – запаниковала. – Оставишь меня здесь одну?

Мужчина осмотрел территорию вокруг.

– Здесь никого нет.

– Но… Тут очень холодно! – выдала последний аргумент.

Он молча снял пальто, накинул мне на плечи. Тепло его тела согрело на миг и тут же улетучилось.

– Я быстро, – бросил и скрылся в темном проеме.

Я осталась одна.

– Ды-ды-ды-ды, – со стороны чужих надгробий повеяло могильным холодом.

Переступила с ноги на ногу и бочком отошла обратно к склепу. Чем ближе к Демиану, тем лучше. Рукой нащупала мелкую каменную горгулью и вцепилась в нее, как в опору.

Просто подожду чуть-чуть. Подумаешь, одна посреди кладбища.

С крыши склепа каркнул ворон – и я пригнулась от страха.

– Негодник! – бросила в птицу камушек.

Ворон увернулся и заливисто закаркал, будто смеялся надо мной.

– Смешно тебе? – надо же, разговариваю с птицей. – А мне совсем не смешно.

Птица посмотрела на меня умными глазами, и мне начало казаться, что она что-то понимает.

– Голодный? – я сунула руку в карман в поисках хлебных крошек. – Извини, у меня ничего нет. Я сюда вообще на день рождения шла. А не чтобы мерзнуть и голодать.

Ворон глубокомысленно каркнул.

– Демиан такой черствый на вид, а на самом деле очень хороший. Пирожки мои лопает с удовольствием, шарики ему надувать понравилось. И еще.. кое что, что порядочным птицам знать не позволено.

Ворон расхохотался на своём, на птичьем.

– Хочу, чтобы этот день рождения он запомнил надолго. Как думаешь, ему понравится торт?

Птица скептически осмотрела меня с ног до головы.

– Ты прав, конечно понравится. Даже самые темные маги любят внимание и тортики.

Со стороны склепа раздалось шуршание.

– Алина? С кем ты говоришь? – Демиан спешно подошел ко мне.

– А? – подскочила от неожиданности. – Там черный ворон.. сидел. Куда он делся?

Я покрутила головой.

– Идем, я сделал всё, что хотел.

Демиан привычно взял меня за руку и повел к дороге.

Краем глаза заметила у него в кармане какой-то старинный блокнот.

– Что это?

Мужчина хмыкнул.

– Личный дневник деда. Когда он умер, я отнес все его вещи сюда. Не хотел, чтобы они засоряли дом. А сейчас… Кажется, я готов узнать, чем он жил.

– М-м-м… – мне было не понять их сложные семейные отношения.

В город возвращались молча. И только у самого дома я вспомнила, что красителей для торта у меня нет. Есть только смесь для горячего шоколада. Хотя… Возможно, так даже лучше. Темный шоколадный торт для темного мага.

Загадочно улыбнувшись, я первой забежала в дом и скрылась на кухне. Длинные волосы завязала в пучок, надела фартук и принялась вытворять.

Не то, чтобы я была специалистом по выпечке тортов, но при желании могла сделать одноярусный торт с простым сметанным кремом. В тарелку с будущим бисквитом добавила ложку смеси для горячего шоколада. Совершенно не уверенная в пропорциях, я всё размешала и вылила в круглую форму. Плита слушалась беспрекословно. Я выставила температуру и занялась кремом.

Аромат шоколада наполнил кухню. И непременно привел сюда всех жильцов старого дома. Сначала прибежали демонята, а потом и сам Демиан.

– Что ты делаешь? – он с сомнением повел носом. Осмотрел беспорядок на кухне и остановился на мне, энергично взбивающей крем.

– Сейчас погоди, тут нельзя останавливаться.

Демиан подошел сзади. Смазал крем с моей щеки и попробовал на язык.

– Сладко, но не приторно, – вынес вердикт. – А что это?

– Крем для торта. Поможешь?

Это он зря заглянул на кухню. Следующие полчаса руки Демиана стали моими вторыми, а ладошки его демонят – третьими и четвертыми.

Вместе мы быстро управились и почти идеально исполнили мою задумку. Черно-белый торт. Коржи – шоколадный и простой бисквитный – чередовались. Крем я тоже замешала разных цветов. В итоге после долгих трудов перед нами стоял небольшой, но очень контрастный торт. Наполовину шоколадный, наполовину белый.

Последним я замешала глазурь.

"С днем рождения, Демиан!" – написала сверху.

Демонята хлопали в призрачные ладошки, а мужчина вдруг фыркнул.

– Его нельзя есть.

– Почему нельзя? – в голосе засквозило обидой.

– Он слишком красив. Как и ты сегодня.

М-м-м, да Демиан мастер комплиментов. Всё понимала, а щеки предательски покраснели.

Я удивилась, как быстро подкрался вечер. Как выключились уличные фонари, и на Фриц опустилась тьма. Меня здесь, в проклятом доме Мор-Госсенов, она нисколько не тревожила.

Торт мы всё-таки съели. По мне, получилось слишком пресно. Зато имениннику понравилось.

Стоя у окна, я смотрела на него издалека и на сердце становилось теплее. Мне нравилось быть здесь, рядом с ним. Нравилось ощущать его внимание, слушать нелепые комплименты. Заводиться из-за мелочей и так же быстро остывать.

Он заметил мой взгляд.

Медленно подошел к окну и хитро улыбнулся.

– Мне положен подарок.

– А как же торт?

– Я о другом подарке.

Его лицо оказалось слишком близко, я и не думала отворачиваться. Лишь краем глаза заметила движение на темной улице. А потом его губы завладели моими.