Текст книги "Поздние цветы"

Автор книги: Ребекка Уинтерз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Я так рада, что вы смогли приехать на обед. – Мишель обняла Шерилин и брата. – Хорошо бы вы остались на ночь.

– Мы бы остались, – заверила ее Шерилин, – но Линетт завтра утром начинает работать в магазине спортивных товаров. Мы должны быть рядом с ней.

– Конечно.

– Спасибо за все, что ты делаешь для Зака, – сказала невестка. – Он чувствует себя так, будто ничего не случилось.

– Я знаю. Он думает, будто уже может заниматься серфингом и пробегать десять миль.

– Ты не разрешай ему, – пробормотал Грэхем.

– Не бойся, дорогой брат. Я слышала все, что сказал ему доктор Теббс в пятницу. Пожалуйста, прошу тебя, будь осторожен в дороге. Позвоните, когда приедете домой.

– Позвоним. – Шерилин обняла ее и вышла через дверь, выходившую в аллею, где они припарковали машину.

Мишель смотрела им вслед, пока они не скрылись из виду. Потом закрыла и заперла дверь. К ее удивлению, в доме зазвучала музыка. «Кармен» Бизе. А Зака на кушетке в гостиной не было. Мишель обнаружила его на террасе.

Солнце погружалось в океан. Был один из тех умиротворяющих вечеров, которые слишком совершенны, чтобы быть реальными.

Зак стоял лицом к неумолкающему прибою. Ноги чуть расставлены. В руках бокал. Могучая фигура в отрезанных до колен джинсах. Силуэт на фоне окрашенного закатом неба. Мишель застыла. От этого образа останавливалось дыхание.

Он обернулся, поймал ее взгляд и быстро поставил бокал на стол.

– Волшебное время. Иди ко мне.

– Я приду, как только приведу все в порядок.

– Работа подождет. – Он подошел к ней и взял ее руку. – А этот момент – нет.

Если бы она попыталась вырваться, то могла бы повредить ему.

Бок о бок они прошлись по террасе. Она в шортах и блузке без рукавов. Их руки и ноги соприкасались. Пламя разливалось по венам.

– Надеюсь, ты не против, если я обопрусь на тебя.

Он встал сзади и обхватил ее за талию, прижавшись подбородком к ее плечу.

Тепло его дыхания на щеке. Чарующая любовная песнь где-то в глубине дома. Можно представить себя умирающей от наслаждения прямо здесь.

– Тебе нравится здесь?

– Ты имеешь в виду в Карлсбаде?

– В Карлсбаде… В доме…

– Тебе было тринадцать, когда мы первый раз пошли погулять по этому отрезку берега. Помню, ты сказал мне, что когда-нибудь у тебя будет дом прямо здесь. И он будет очень красивым. Тебе удалось осуществить мечту.

– А ты помнишь, что я еще сказал?

– Да. – Она улыбнулась воспоминанию. – Ты попросил меня подождать, пока ты вырастешь и мы сможем жить в красивом доме вместе.

– А ты помнишь, что ты ответила?

– Я обещала, что буду ждать.

– Ты разбила мое сердце, когда вышла замуж за Роба.

Дрожь пробежала по его телу.

Сначала значение его слов не дошло до Мишель. Когда она поняла, то позволила себе ойкнуть и медленно повернулась к нему.

Его фигура загораживала свет из гостиной, и она не могла разглядеть выражение глаз.

– Ведь ты был мальчик…

– Ты обращалась со мной как с равным.

Его грудь тяжело вздымалась.

– Тогда браслет на лодыжку…

– Моя версия обручального кольца.

– Зак…

Глаза ее повлажнели.

– Пока ты его носишь, мне не о чем беспокоиться.

Она тихонько застонала. Потом, не сознавая, что делает, подняла руки к его лицу.

– Я обидела тебя, когда я не…

– Ты не дождалась, пока я вырасту.

Он взял ее руку и прижал к губам.

Одинокая слеза сбежала по ее побледневшей щеке.

– Зак, между нами не было ничего похожего на это…

– Ты была моим лучшим другом. – Голос стал резким. – Это единственные отношения, которые я понимал. Твой брат научил меня, что лучший брачный партнер – это твой лучший друг, а также и любовник. Он говорил, что нельзя делать женщине брачное предложение, если ты не можешь заботиться о ней.

– Конечно, когда ты повзрослел, ты увидел, что я слишком стара для тебя!

Она невольно всхлипнула.

– Я видел только одно, – он глубоко, с хрипом вздохнул, – с каждым днем рождения я приближаюсь к тебе. Я верил, если буду много работать и следовать своему плану, то добьюсь исполнения своей мечты.

Его признание ошеломило ее.

– Почему ты сейчас говоришь мне об этом? Я едва могу вынести твои слова.

– Как ты думаешь, почему? – спокойнейшим тоном спросил он. – Прошло два года с тех пор, как мы виделись в последний раз. Я заявляю тебе, что я наконец повзрослел и могу оказывать тебе поддержку.

Мир остановился, слушая его слова.

– Нет, Зак, – прошептала Мишель и попятилась от него. – То, что ты предлагаешь, невозможно.

– Невозможно? Я знаю, ты любила своего мужа. Но нас с тобой соединяют уникальные связи, за которые многие женатые пары отдали бы весь мир. Ты знаешь, что я прав. Мы оба почувствовали то же прежнее единство, едва ты вошла в этот дом неделю назад.

Душа Мишель заныла – он говорил правду.

– Я прошу только об одном, подумай об этом, пока ты заботишься обо мне.

– Мне не нужно думать об этом! – в панике воскликнула она. – Семейные связи и разница в возрасте для тебя не имеют значения. Поэтому ты так настойчив. Я должна тебе сказать, что для меня они очень важны. Мы долгие годы были семьей. Практически, Зак, я твоя тетя, пусть и не родная.

– Нет, ты не моя тетя, – он сощурился, – родная или какая-то другая. Я никогда не смотрел на тебя как на тетю. Я брат твоей невестки, а не твой племянник. И, насколько я понимаю, то, что мы принадлежим к одной семье, только делает картину совершеннее, – закончил он тем непререкаемым тоном, перед которым она всегда пасовала в прошлом. – Мы все знаем, что происходит в семье, и любим друг друга. Нам всем хорошо вместе. Мы радуемся нашим встречам. Сегодня мы наблюдали еще одно подтверждение этого, когда здесь были Шерилин и Грэхем. Когда мы с тобой поженимся, это будет естественное развитие событий.

– Естественное… – саркастически повторила она, чтобы скрыть смятение. – Ты считаешь естественным жениться на женщине старше тебя не только годами? У меня такой жизненный опыт, а ты совсем молодой человек… Уверяю тебя, сама мысль об этом противоестественна. Я состарюсь гораздо раньше тебя. Будь реалистом, Зак! Двадцативосьмилетнему мужчине нужна молодая, энергичная жена, которая отдаст ему лучшие годы своей жизни. Молодая обладает роскошью времени, она может носить и воспитывать детей.

За ее доводами последовало молчание.

– Мои лучшие годы ушли! – выпалила Мишель, стараясь вызвать его реакцию. – Ты и я не можем быть парой. Мы весна и осень. Два несовпадающих периода. Я всегда буду сознавать, что время нагоняет меня. А тебе будет отвратительна разница в возрасте, когда я начну стареть…

– Ты все сказала?

Тон у него такой, будто он отец, а она – раскапризничавшийся ребенок.

– Ты не слышал ни слова из того, что я говорила, – нахмурилась она.

– Напротив, я точно знаю, как работает твой разум. Я могу предсказать каждое слово, прежде чем ты его произнесешь. Как я сказал несколько минут назад, тебе надо подумать.

– Я забочусь о тебе, Зак, – возмущенно возразила она. – Я не хочу быть причиной еще больших огорчений. Попросив меня быть твоей сиделкой, ты только увеличил свои мучения.

– Я жил с ними годами. Могу справиться с ними и сейчас.

– Боюсь, что я не могу, – при этих словах она вздрогнула. Ветер с океана приносил прохладу. Она потерла руки, чтобы согреться. – Завтра я позвоню в медицинскую службу Риверсайда и попрошу найти для меня новую работу.

– Если это то, что, по-твоему, надо сделать, звони.

С каменным безразличием на лице он вошел в дом, оставив ее корчиться в муках. Она проводила его взглядом, пока он не исчез за дверью.

Если бы Зак оставил на террасе мину, она не нанесла бы такой ущерб. Взрыв мины означал бы лишь физическое уничтожение. Сейчас разруха была в душе.

Она сама во всем виновата! Пятнадцать лет назад она дала обещание ранимому подростку. И не вспоминала о дальнейшем развитии этого разговора. А он тогда так нуждался в утешении!

Зак был оригинальным мыслителем. Очаровательным. В любой ситуации он находил забавные стороны. Тогда он учился в колледже на первом курсе, а ей его компания нравилась больше, чем те парни, с которыми она встречалась. Он обладал качеством благодарного слушателя, одной из многих черт, которых так не хватало мужчинам, пытавшимся иметь с ней какие-то отношения.

Потом она встретила Роба. Человека старшего по возрасту, привлекательного, вполне подходящего для нее. Роб – врач-педиатр, весьма авторитетный в больнице, где она работала.

Одного из его пациентов, одиннадцатилетнего мальчика, катавшегося на скейтборде и сломавшего руку и ногу, перевели в ортопедическое отделение. Ей назначили три ночные смены подряд. Роб делал обход своих больных и остановился, чтобы посмотреть мальчика. Поговорил с Мишель. Пришел на следующую ночь. Затем на следующую. С каждым визитом оставался все дольше и дольше.

Первый раз Мишель встретила мужчину, обладавшего такими же качествами, какими обладал ее отец. Оказалось, что и Роб, удивительный человек, заботливый, преданный своей профессии, недавно пережил горькую потерю. Умерла его бабушка, которая вырастила его.

После двух недель свиданий Мишель пригласила его домой на обед.

Роб умел разговаривать с детьми и моментально наладил отношения с тринадцатилетней Линетт. Мишель быстро поняла, что брат с уважением и одобрением отнесся к Робу. У нее даже мелькнула мысль, что Грэхем тоже почувствовал в Робе те качества, которые они оба любили в отце.

В тот уикенд Зак случайно оказался дома, что бывало редко. Он вел себя с Робом так же, как и с любым гостем. Проявил вежливый интерес.

На следующий день Зак предложил ей пойти с ним поплавать к его другу Карлу. Она отказалась, объяснив, что Роб в любую минуту может заехать за ней.

Сейчас она вспомнила тот эпизод. После ее отказа вроде бы наступило тяжелое молчание. Потом Зак схватил свое пляжное полотенце и, не сказав ни слова, ушел из дома. Но тогда ее слишком интересовал Роб, чтобы обращать внимание на подростка.

Через шесть недель они с Робом обручились, и началась суета. Свадьба в церкви, традиционное белое свадебное платье – все, как положено.

Мишель попросила Линетт и двух других девушек быть подружками невесты. Гэйл, ее лучшая подруга, выступала в роли главной подружки, а Ренди, кузен Роба, участвовал в церемонии как шафер. Грэхем отдавал сестру замуж, то есть вел к алтарю.

Зака она не видела с того уикенда, когда отказалась пойти с ним плавать. Во время свадебной церемонии он сидел рядом с сестрой. Потом помогал ей принимать гостей в патио за церковью.

Когда пришло время уезжать в свадебное путешествие, Зак подошел к Мишель и поцеловал в щеку.

– Надеюсь, ты будешь счастлива.

Это все, что он ей сказал тогда.

С тех пор прошло пять долгих лет…

Мишель смотрела на океан. Волны выстраивали ряды и снова разбегались. Зак все эти годы любил ее. И молчал.

Слова, которые он сказал тогда, сейчас приобрели совершенно другое значение.

Им надо поговорить!

Она убрала со стола бокал и сдвинула стеклянные двери. Зак оставил музыку. Она выключила ее и принялась убирать кухню.

И, только переделав все дела и собравшись с мыслями, Мишель направилась к нему в спальню. Она вошла и обнаружила, что он уже принял душ, надел только нижнюю часть пижамы и лег в постель. За два дня ссадины и синяки почти исчезли. А пятно, оставшееся от повязки, уменьшилось. Со временем и шрама не будет видно.

Подготовка ко сну превратилась в рутину. Он автоматически прижал подушку к груди и начал кашлять. Больной и медсестра-сиделка. Постороннему наблюдателю и в голову бы не пришло, какой разговор произошел между этими людьми часом раньше.

Потом она измерила кровяное давление, послушала легкие и села на край кровати.

– Зак? – Она взяла его правую руку в свою. В этот момент она видела того подростка, с которым дружила годы назад. От прилива нежности к нему ее глаза потемнели. – У меня было достаточно времени, чтобы переварить все, что ты сказал на террасе. Ты удивил меня, и я ляпнула первое, что пришло в голову. Не сомневайся, я не собираюсь бросать тебя, пока доктор не скажет, что ты можешь вернуться к нормальной жизни. Ты не любишь меня, – продолжила она. – Боюсь, что в тот период твоей жизни, когда ты так нуждался в защите, я стала в твоих глазах чем-то важным, но далеким от реальности. Теперь положение изменилось. Роба нет. Ты жалеешь меня, потому что я одинока. Ты хочешь опекать и радовать меня. Ты всегда был для меня целым миром. Когда ты попросил меня быть твоей сиделкой, я так обрадовалась, что свободна и могу помочь тебе. И не только потому, что я хотела окружить тебя заботой, в какой ты нуждался, а и потому, что я скучала по тебе. – Она поцеловала кончики его пальцев и отпустила его руку. – Хорошо, что ты обо всем рассказал мне сегодня. Меня это так тронуло, даже невозможно выразить словами. Уверена, что и для тебя это стало разрядкой. Теперь мы можем оставить прошлое позади и двигаться дальше как друзья. И вместе, и каждый отдельно.

– Ты всегда, Мишель, будешь моим лучшим другом.

– А ты моим, – призналась она.

Такие интимные признания должны бы происходить между ней и Робом. Но как только он обнаружил, что умирает, он словно закрылся. Держал ее на расстоянии, стараясь уничтожить ее любовь.

– Ты был прав, когда говорил о нитях, которые нас соединяют. Когда я увидела тебя в доме, у меня создалось впечатление, что все происходит как в старые времена, годы назад.

– У меня есть идея. – Зак кивнул, лицо его прояснилось. – Помнишь, ты приезжала на каникулы на две недели и мы участвовали в соревнованиях по составлению слов?

– Разве можно забыть? – простонала она. – Мне никогда не удавалось собрать столько слов из этих чертовых кубиков, сколько собирал ты. А я ведь так старалась.

– Давай на будущей неделе займемся этим и начнем утром после завтрака.

– Но дай мне обещание, что не будешь играть по той версии, что у тебя на компьютере в офисе.

– Клянусь.

Его низкий смех волновал ее, как всегда.

– Хорошо. У меня годы практики этой игры, а в последний раз ты обыграл меня.

– Проигравший, – он лукаво улыбнулся, – пригласит победителя в следующую пятницу на обед. Выбор ресторана по вкусу выигравшего. А к тому времени у меня будет разрешение доктора.

– Не сомневаюсь, если выздоровление по-прежнему пойдет без осложнений. – Она встала с кровати. – Я принесу тебе холодной воды. Тебе еще что-нибудь нужно?

– Нет. Спасибо.

Когда она возвращалась в его спальню, прозвучал звонок мобильного телефона. Звонила его сестра, сообщала, что они благополучно доехали домой. Мишель поставила воду на столик возле кровати и шепотом пожелала ему спокойной ночи.

В своей спальне она раздвинула занавески и открыла раздвижную дверь. Подготовившись ко сну, она выключила свет и легла так, чтобы было видно океан.

Допустим, Грэхем и Шерилин не найдут ничего неправильного в том, что их брат и сестра будут вместе. Но их первая обязанность сказать Заку, что его будущее должно быть связано с более молодой женщиной.

Подростком Зак видел только то, что хотел видеть. Мужчина в соседней комнате – взрослый мальчик. На самом деле ему не нужна сиделка в роли пожизненного компаньона.

Пришла пятница, и Зак объявил себя победителем в соревнованиях по составлению слов. Мишель быстро воспользовалась случаем, чтобы сказать, мол, ее мозг медленно работает. Начался процесс старения. Но он так наслаждался победой, что позволил ее реплике пройти незамеченной.

Доктор Теббс сделал для Зака еще один сюрприз. Рентген показал, что все хорошо. Доктор подчеркнул, что пациент должен совершать ежедневные прогулки для восстановления сил. Пока ему еще нельзя водить машину, плавать в океане, ходить на работу. На следующей неделе Зак снова должен записаться на прием к врачу.

– Мы едем туда, куда я предполагал отвезти нас на удивительный обед?

Было шесть вечера. Мишель вывела машину из гаража. Зак надел хлопчатобумажный свитер на молнии и легкие шерстяные брюки с несминаемой складкой.

Собственно, с внешностью Зака, привлекавшей внимание почти всех женщин, не имело значения, что он надел: этот костюм или обрезанные до колен джинсы. Другим мужчинам рядом с ним просто нечего было делать.

– Направление – Ошен-сайд. Мы припаркуемся возле старого пирса и пойдем пешком в ресторан в его конце.

– Я помню это место. Там чувствуешь себя будто на корабле в океане. И помню, у них вроде бы хорошая рыба с чипсами.

– Это то, о чем я мечтаю.

Когда они приехали в Ошен-сайд, было еще мало народа. Мишель удалось поставить машину недалеко от перекрестка, откуда шла дорога к знаменитому старому пирсу. Она понимала желание Зака размять ноги, ведь он так долго никуда не ходил дальше террасы. Она тоже не возражала против неспешной прогулки.

На полпути к концу пирса она заметила рыбаков, стоявших по обе стороны дороги. Мишель на минутку остановилась у ограждения, чтобы посмотреть, поймали ли они что-нибудь. Вряд ли. При таком числе любителей серфинга, катавшихся на последних волнах перед наступающими сумерками.

– Черный твой цвет, – пробормотал Зак. Она обернулась и обнаружила, что он наблюдает за ней. А глаза у него зеленые, как океан. – Это, должно быть, новый костюм. Ты выглядишь потрясающе.

– Спасибо. От твоего вида тоже дух захватывает. – И правда, когда она его увидела, у нее перехватило дыхание.

Девушка, торговавшая в бутике, предложила Мишель черные вельветовые укороченные брюки и к ним черную в белую полоску рубашку с открытой шеей. Французские манжеты делали ее более нарядной.

Когда Мишель спросила, подходит ли этот костюм ей, не слишком ли стара она, продавщица засмеялась, а потом подвела Мишель к зеркалу. В результате она купила весь костюм и к нему еще пару черных танкеток.

– На закате твои волосы представляют удивительную смесь серебра и золота.

Она хотела что-то сказать, но он приложил палец к ее губам.

– Хоть один раз не порть момент пренебрежительным замечанием о своем возрасте. Пока я не вижу седых волос.

Он читал ее мысли с поразительной проницательностью.

Они двинулись дальше. Народу стало больше, и Зак взял ее за руку. Она ощущала взгляды людей, рассматривавших их.

Мишель не обращала внимания на взгляды мужчин. Она видела только женщин, которые разглядывали Зака с нескрываемым интересом.

Естественно. Ведь теперь она не сиделка, а он не тяжелобольной. Теперь они выглядели как пара, которая наслаждается вечером.

Радуйся этому!

В ресторане они оба ели рыбу и чипсы, потом пили молочный коктейль с двойной порцией жидкого шоколада. Из окна они видели вдали лодки. Волны били по пирсу, и он каждый раз чуть-чуть подрагивал. Создавалось впечатление, что они на корабле в открытом море.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, когда они кончили есть. – Если ты устал, можно нанять один из картов, и он подвезет нас к машине.

– Если по правде, то я не помню, когда последний раз чувствовал себя таким отдохнувшим и полным жизни.

– Шерилин говорила мне, что ты несколько лет не брал отпуск.

– Она говорила мне то же самое о тебе.

– Я не пожелала бы тебе несчастного случая, – Мишель посмотрела в свою пустую тарелку, – но раз уж это случилось, столь долгий перерыв в работе тебе полезен.

– Счет, пожалуйста. – Он оставил наличные для официантки. – Идем? Наш вечер только начинается.

– Что ты имеешь в виду?

У нее сердце пустилось вскачь.

– Увидишь.

Уголки его губ изогнулись в загадочной улыбке.

Они подошли к перекрестку. Мишель направилась к машине. Зак схватил ее за руку.

– Там в маленьком амфитеатре на открытом воздухе особое представление. Два квартала отсюда. Пойдем. Я знаю, тебе понравится.

– Если ты не чувствуешь усталости…

– Я дам тебе знать, если это случится.

– Обещаешь?

– Я когда-нибудь тебе лгал?

Он поймал ее взгляд.

– Нет.

– Тогда пойдем.

Когда они переходили улицу, он взял ее за руку. Она ждала, что он отпустит руку, когда переход останется позади. Он не отпустил. Побережье в этот уикенд заполонили молодые люди и студенты колледжа. Наверное, предположила она, это его способ охранять ее.

Видимо, они приближались к выбранному Заком месту. Донеслись звуки музыки островитян. Она вопросительно посмотрела на Зака.

– Это семья Мики и все его кузены со своими семьями. Время от времени они устраивают здесь потрясающие представления. Билеты надо покупать заранее. Уже началось, но Мики обещал нам оставить места впереди. Пойдем. Надо поспешить.

Взволнованная Мишель ускорила шаг, чтобы идти рядом с Заком. Когда они подошли к своим местам, она насчитала на сцене что-то около тридцати человек. Все, включая детей Мики, в полных церемониальных костюмах тонганов.

Темнело. Факелы освещали красивые лица и тела выступающих. За волнующими военными танцами с барабанами последовали очаровательные любовные песни, которые на время перенесли Мишель на остров Тонга.

После заключительного номера раздался гром аплодисментов. Постепенно шум стих, Мики объявил, что сейчас будет включена записанная музыка и каждый, кто хочет, может танцевать.

Представление собрало огромную толпу. Люди втекали в улицу, покачиваясь под музыку.

– Эй, Зак…

Мишель вовремя обернулась и увидела, как Мики и Мели пробираются к ним, а за ними не отстают их дети.

– Мы рады, что ты пришел, – Мики пожал Заку руку.

– Разве можно пропустить представление!

– Это было замечательно! – воскликнула Мишель. Она заметила двух мальчиков и обняла их. – У вас прекрасные голоса. Невероятно красивые.

– Ты хорошо выглядишь, Зак, – просияла Мели. – Это для тебя.

Она надела ему на шею венок. Мики надел венок на Мишель.

– Спасибо, – одновременно произнесли Мишель и Зак.

– Значит, ты в понедельник вернешься на работу?

– Боюсь, что нет. Дай мне еще неделю.

– Эй, побудь дома в согласии с собой. Возьми еще две недели, – со сверкающими глазами настаивала Мели.

У нее загорались глаза, когда она смотрела на них.

– Мальчики, как вы смотрите на то, чтобы потанцевать?

Мишель наклонилась к ним.

Амато захихикал, но младший Селу кивнул.

– Тогда пойдем.

Она повела его на маленькую площадку для танцев, к великому восторгу толпы. Очень скоро прибежал Амато, ему тоже захотелось танцевать.

– Они очаровательные.

Раскрасневшаяся Мишель вернула мальчика улыбающимся родителям.

– Ты хорошо ладишь с детьми.

Мели уперла руки в бедра.

– Теперь посмотрим, хорошо ли она поладит со мной? – поддразнил ее Зак, прежде чем вывести на площадку.

И так получился прекрасный вечер. Не надо бы с ним танцевать. Мишель это знала, но как-то вышло само собой, и она уже обнаружила, что прижата к нему. И ни одной осознанной мысли в голове. Ладно, один танец, решила она.

– Не поднимай руки, Зак!

Его полузакрытые глаза обжигали запрокинутое вверх лицо.

– Мы будем держать друг друга.

Он опустил руки ей на талию и притянул ближе к себе. Это заставило ее обнять его за шею. Щеки, прижатые к цветам его венка, словно впитывали их отравляющий аромат.

Их тела слились в одно. Очень приятно ощущать его. Он словно наркотик, которым нельзя напитаться вдоволь. Они медленно двигались под звуки божественных любовных песен тонганов, которые звучали одна за другой.

– Приятно, ты согласна?

Он погрузил лицо в ее волосы.

– Да. – Она боялась, если скажет больше, то голос выдаст желание, какое он возбуждает в ней. – По-моему, нам лучше перестать. Ты сегодня двигался больше, чем следовало.

– Ты сиделка. Дай мне знать, когда захочешь уехать.

Я не хочу никогда уезжать. Я хочу всегда обнимать тебя, как сейчас. Я хочу, чтобы ты всегда обнимал меня, как сейчас.

– Ты часто дышишь, – запинаясь, пробормотала она.

– Ты тоже. Может быть, если я это сделаю, проблема будет решена?

Она издала беспомощный крик, когда губы Зака проскользили по пылающей щеке и овладели ее ртом. Это не было похоже на нежное прикосновение губ, каким они обменялись неделю назад. Их рты испытывали испепеляющий жар долго подавляемой страсти. Она впилась в него с бездумной отрешенностью, не сознавая, что они перестали танцевать.

Она прижималась к нему все теснее и теснее, слабо осознавая, что ее засасывает пучина чувственного экстаза.

– Наконец это произошло. После стольких лет, – прерывисто дыша, пробормотал он, оторвавшись от ее рта. Глаза смотрели вдаль. – Спасибо, что ты не боролась со мной. Слишком долгие годы ты была моей фантазией.