Текст книги "Мой милый доктор"

Автор книги: Ребекка Уинтерз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава вторая

Кит вскинула голову, вызывающе выставив вперед нежный, округлый подбородок.

– Я перед вами в долгу. – Ее хрипловатый голос чуть дрожал. – Одежда замечательная. Прекрасно подходит. Обещаю возместить расходы, как только сумею. В данных обстоятельствах я считаю самым разумным немедленно уйти. Пока вы совсем не увязли в моих делах.

Он ничего не ответил, и она занервничала еще больше.

– Я прочла газету и сразу поняла, что рано или поздно таксист сообщит в полицию о вчерашнем происшествии. Если я уйду, вы без проблем сможете отвечать на их вопросы.

Его затянувшееся молчание обескураживало ее.

– Я… мне очень жаль, доктор Бэннинг, что я впутала вас в свои неприятности. Поставила, в общем-то, в ужасное положение. Иногда мне кажется, что уж лучше бы мне умереть, – шепотом закончила она.

– Не смейте так говорить! Это не выход, – резко ответил он, едва сдерживая гнев. – Думаю, вы можете начать возвращать мне долг с того, что объясните, наконец, в чем дело, что пожирает вас живьем. А я пока, состряпаю что-нибудь на обед.

– Но ведь чем дольше я остаюсь здесь…

– Хочу обратить ваше внимание, если вы еще не заметили, – прервал он, – что ночью выпало много снега. Вполне вероятно, таксист и не слушал новостей, у него достаточно работы: немногие захотят сами сесть за руль в такую погоду. И я сомневаюсь, что он свяжет фотографию серьезного инженера в очках и пиджаке с преследуемым лебедем, которого подобрал прошлым вечером. Даже я недоумевал, пока не обследовал вас.

– Неужели у меня все так здорово получилось?

В его глазах зажглись непонятные огоньки.

– Если бы таксист увидел вас сейчас, то ни за что не узнал бы. Конечно, если он сверхъестественно проницателен, то на него может снизойти озарение. Через месяц или два. Тогда он, вероятно, сообщит о вчерашнем инциденте в полицию. Но убежден, что в данный момент только я один знаю, где вы находитесь. И поскольку сейчас вы – главная забота штата Юта, думаю, я имею право получить ответ на некоторые вопросы.

Опустившись на стул, Кит смотрела, как доктор ставит мясо в духовку. Закрывая дверцу, он бросил на гостью пронизывающий взгляд.

– Вчера вечером я имел дело с женщиной, шарахающейся от собственной тени. Почему бы не начать с этого?

– Х-хорошо. – Кит судорожно вздохнула. – Месяца два назад я вошла в свой кабинет и нашла на столе записку. Простую записку, напечатанную на машинке: «Я слежу за тобой, Кит Митчел, настанет день, когда я с тобой разделаюсь». – Голос ее продолжал дрожать, и она ничего не могла с этим поделать.

– Вас зовут Кит?

– Только самые близкие друзья.

– Продолжайте.

– Сначала я приняла это за шутку. В «Стрэджи-Корп» мало женщин, и те секретарши, а не инженеры. Поскольку мужчины, работающие со мной над одними и теми же проектами, часто поддразнивают меня, я не очень расстроилась, и выбросила записку в мусорную корзинку. Два дня спустя я нашла такую же записку в деловом ежедневнике на своем столе. Тут уже я стала расспрашивать коллег, не знают ли они чего-нибудь об этих записках, может быть, что-нибудь заметили. Ответ был один: «нет». Джереми предположил, что это некий завистник, которого обошли по службе, и посоветовал забыть об угрозах. Я постаралась забыть, но случилось нечто гораздо худшее.

– Кто такой Джереми?

– Мой шеф. – Кит так разволновалась, что не могла сидеть и вскочила. – Я живу одна в кооперативном доме, с хорошей охраной, в хорошем районе. Я нашла еще одну записку, заткнутую в угол зеркала на моем туалетном столике. Можете представить, как это встревожило меня. Тем более что к угрозе была добавлена строчка: «Твои дни сочтены».

– Надеюсь, вы позвонили в полицию?

– Вообще-то, я позвонила своей сестре Лоре. Она и Росс Хантер, ее муж, тут же приехали. Я объяснила, что произошло, и Росс позвонил в полицию.

Доктор Бэннинг застыл с сырой картофелиной в руке, прислонившись спиной к рабочему столу.

– Как отреагировали полицейские?

– Полицейские решили, что это шутка кого-то из моего близкого окружения. Они пришли к тому же мнению, что и мой босс: завистливый сослуживец. Но начали расследование, и я стала спокойнее. Однако неделю спустя, когда я обнаружила еще одну записку в кармане рабочего халата, мой страх усилился. А еще через две недели я нашла аналогичную записку в кармане делового костюма, висевшего в шкафу в моей квартире. Офицер, ведущий мое дело, не находил объяснения, и к расследованию привлекли еще нескольких человек. Когда я рассказала Лоре, она и Росс настояли, чтобы я на некоторое время переехала к ним. Я так и сделала. Мне очень не хотелось нарушать их размеренную жизнь, однако я была им благодарна, потому что, кроме сестры и зятя, у меня никого нет. Росс договорился с полицией о моей защите.

– Переехав к сестре, вы продолжали получать угрозы?

– Да. Одна пришла по почте.

– Такая же?

– Всегда одно и то же. Три дня спустя еще одну нашли в газете, оставленной у парадной двери. – Кит затрясла головой. – Когда это случилось, я сказала Джереми, что должна взять отпуск за свой счет. А если он считает необходимым уволить меня, я не возражаю. Джереми пошел мне навстречу и заверил, что мое место будет меня ждать. Он видел, что эти угрозы вытворяют со мной, как это сказывается на моей работе. Но, несмотря на полицейскую защиту, угрозы не прекращались.

– Что показала экспертиза?

Кит пожала плечами.

– Абсолютно ничего. Полицейские зашли в тупик. Они больше не могли охранять меня круглосуточно. Я оставалась у сестры и вообще перестала выходить из дома.

– А угрозы продолжались?

– Да. – Ее нижняя губа задрожала. – Еще одну записку прикрепили кнопками к двери черного хода. Я очень испугалась. Если бы в тот момент Лоры и Росса не было дома, не знаю, что бы я натворила. Росс пришел в ярость и потребовал усилить полицейскую охрану. Проблема еще в том, что моя сестра никак не придет в себя после потери ребенка. У нее случился выкидыш, и она все еще находится на грани нервного срыва, и Росс тоже.

– Неужели полиция не использовала служебных собак?

– Использовала. Но как только появились собаки, угрозы прекратились. Ни одной за три недели. Ничего. Полицейские сказали, что это душевнобольной. Вероятно, ему надоело, и он сдался. Я очень надеялась, что они правы… До прошлого вечера…

Бэннинг закончил чистить картошку и сел за стол напротив Кит.

– И что случилось вчера?

– Росс решил, что мне вредно сидеть взаперти… что всем нам необходимо развлечься. Он купил билеты в театр и настоял, чтобы мы пошли. Я понимаю, он отчаянно старался взбодрить меня и Лору… доказать нам, что сам перестал тревожиться. Он даже отказался от собак. Его оптимизм придал мне мужества, и, поскольку я обожаю балет, мне хотелось поверить, что кошмар закончился… что я могу снова начать жить. – Обхватив себя руками, Кит прошлась по кухне, потом продолжила: – В антракте они вышли поболтать с друзьями, а я стала листать программку и нашла еще одну записку… – Там было сказано: «Сегодня вечером, Кит Митчел». – Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Ни разу за всю мою жизнь мне не было так страшно. Мой преследователь находился рядом, среди публики, и следил за мной. Я потеряла голову от страха.

– Могу себе представить, – сочувственно произнес он.

– Извините, доктор Бэннинг, но думаю, не можете. Полагаю, ни один человек, не переживший подобного, не может себе этого представить. Что-то оборвалось во мне, и я бросилась за Лорой и Россом. Но не смогла найти их. Потом я увидела мужчину в вестибюле. Мне показалось, что он странно смотрит на меня, и я запаниковала.

– В театре должен был находиться дежурный охранник. Почему вы не поговорили с ним?

– Что смог бы сделать охранник, если даже полиция оказалась бессильной?

– Очень многое. Но оставим это. Как вы поступили?

– Я решила исчезнуть.

– Вы очень находчивы, если смогли пробраться за кулисы и загримироваться.

– Я была в отчаянии.

– Как вы избавились от своих вещей?

– Содержимое сумочки я выбросила в унитаз, а одежду и кошелек спрятала в корзине с балетными тапочками. У меня было сорок пять долларов. Их я взяла с собой. Затем бросилась к пожарному выходу и помчалась по аллее. В ее конце стоял тот самый человек, словно поджидая меня, тогда я завизжала и кинулась искать такси. Если бы я не упала и не расшибла голову, то переночевала бы в приюте Армии спасения и сейчас бы уже ехала куда-нибудь…

Он поджал губы.

– Может, да. Может, нет. Тем не менее, полиция, скорее всего, уже нашла ваши вещи, хотя в газете об этом ничего нет. Естественно, ваше исчезновение связали с первой проблемой. Тайна в тайне.

Кит замерла.

– Я рассказала вам правду. Все, чего я хочу, – это затеряться и начать где-нибудь новую жизнь. – Она сглотнула комок, стоявший в горле. – Если бы вы купили мне парик! Мне больше ничего не нужно, чтобы остаться неузнанной. Я расплачусь с вами, клянусь.

– Какие у вас планы?

Кит выпрямилась, расправила плечи.

– Оказаться как можно дальше отсюда.

– Я имею в виду, что вы собираетесь делать?

– Я куплю билет на автобус в Неваду и уеду так далеко, на сколько хватит денег. Потом устроюсь, к примеру, уборщицей в мотеле. Для такой работы вряд ли нужны рекомендации.

Его лицо потемнело.

– Ваш страх я нахожу вполне оправданным, но ваше намерение лишь на очень короткое время отложит вашу проблему. Факт остается фактом: какой-то душевнобольной, болтающийся на свободе, хочет причинить вам вред. Если этого человека не найдут и не задержат, вы проведете остаток жизни под невыносимым бременем страха. Вы лишите себя права на жизнь, предназначенную вам судьбой. Вы этого хотите?

– Конечно, я не хочу этого, – согласилась Кит, уже не в силах сдержать слезы. – Но я так напугана, что больше не могу думать и действовать адекватно ситуации. Я понимаю, что веду себя как сумасшедшая.

– Вовсе нет. Ваш страх совершенно обоснован.

– Я ненавижу этот страх. Обстоятельства, в которых я оказалась, навредили моей карьере, поставили под угрозу проект, в котором я участвовала. Моя общественная жизнь больше не существует, потому что в данный момент я не доверяю ни единой живой душе, кроме Лоры.

Доктор поднял голову.

– Вы не доверяете ее мужу?

Кит ответила не сразу, но вдруг ее серо-зеленые глаза вспыхнули, и она с жаром выпалила:

– Ну, конечно же, доверяю. Но в полиции сказали, что тот человек находится совсем близко, и мне пришлось предположить, что Росса включат в любой список подозреваемых. Неужели вы не понимаете? Мне необходимо бежать, пока я не сошла с ума и не погубила всех вокруг себя!

– А вы не подумали, что ваше внезапное исчезновение расстроило вашу сестру?

Кит обхватила дрожащими пальцами горло.

– Я позвоню ей, как только доберусь до Невады, и сообщу, что со мной все в порядке.

– На это уйдет некоторое время, – тихо сказал он. – И принесет горе человеку, которого вы любите и которому всецело доверяете. Мне кажется странным, что вы не звоните прямо сейчас и не успокаиваете ее. Кит не могла посмотреть ему в глаза.

– Если вы так настаиваете, я могу объяснить. Дело в том, что как-то ночью я нечаянно услышала разговор Лоры и Росса. Лора была расстроена и спрашивала Росса, не полагает ли он, что я все это придумала, чтобы привлечь к себе внимание, так как не могу смириться с потерей отца, – неохотно призналась Кит. Ей все еще было больно, что родной сестре пришла в голову такая мысль.

– Значит, вы наказываете сестру за то, что она вам не верит, – заключил он. – И в то же время, готовы признать, что у вашей сестры стресс после выкидыша.

– Из ваших слов следует, что я чудовище!

– Я просто повторяю то, что вы сказали, – спокойно возразил он.

Кит обдумала его вывод.

– Может быть, я действительно хочу наказать Лору, но поняла это только сейчас.

– Желание нанести ответный удар человеку, который любит вас, – нормальная человеческая реакция.

– Но любит ли она меня?

– А разве нет? Разве на ее месте вы не задали бы тот же самый вопрос о ней? Вы сами признали, что полиция ничего не нашла.

– Нет, я бы не сомневалась, потому что знаю Лору: она неспособна на такую ложь.

Доктор резко встал и подошел к ней.

– Позвольте мне кое-что сказать вам, Кит… можно мне вас так называть? – (Кит утвердительно кивнула.) – Бывают обстоятельства, в которых человек способен на что угодно.

Она замерла.

– Вы думаете, что я все это сама спровоцировала?

– А вы спровоцировали?

Ее лицо застыло.

– Нет.

– Я верю вам.

Она только сейчас поняла, что затаив дыхание, ждала его ответа, и облегченно вздохнула.

– Насколько сильно вы хотите, чтобы этого человека поймали?

– Я бы сделала все, если бы думала, что это возможно.

– Вы верите, что в жизни все возможно?

Ее сердце забилось сильнее.

– До того, как это началось, я бы ответила «да».

– Вы можете скрываться в моем доме, пока преступник не будет задержан.

– Послушайте, доктор Бэннинг. Я и так достаточно бесцеремонно вторглась в вашу жизнь. Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, но вряд ли имею право и дальше злоупотреблять вашим гостеприимством.

– Никакого злоупотребления, если вы временно согласитесь работать у меня регистратором.

– Что?

– Мне нужен человек, который отвечал бы на телефонные звонки и записывал пациентов. Как я уже объяснял, я только открываю клинику. Вы могли бы помочь мне организовать работу с документацией.

Он застал ее врасплох.

– Но почему вы делаете это для меня? Я не понимаю.

– Естественно, ради вашего блага. Мне хотелось бы, чтобы вы вернулись к своей обычной жизни. Я также признаю, что мне любопытен человек, терроризирующий вас. Иногда в медицинской практике приходится работать вместе с полицией и судом. Один мой хороший друг, раньше занимавший высший пост в полицейском департаменте Денвера, живет сейчас в округе Саммит и время от времени занимается странными случаями вроде вашего. Я бы хотел получить ваше разрешение связаться с ним и объяснить ситуацию.

– Но он не сможет помочь.

– Доверьтесь мне, Кит. Это человек высокой квалификации. На вашем месте я только ему доверил бы свою защиту. Он определит гонорар, когда дело будет закончено. Если вы станете его клиентом, он будет заниматься только вами. Ради пользы дела вам придется принять его условия. Если вы будете работать у меня, мы сможем согласовать с ним ваш график.

Кит медленно отошла и выглянула в окно. Тишина и покой вокруг. Словно она оказалась в заколдованном белом царстве.

– Я не знаю, что и думать. Меня страшит даже мысль о том, чтобы снова пройти через все это.

Он подошел и встал за ее спиной.

– Не обязательно принимать решение прямо сейчас. Просто подумайте. Можете оставаться под моей крышей, пока не будете готовы двигаться дальше.

Кит оглянулась на него через плечо, пытаясь почерпнуть силы в его мудрости и спокойствии. Она завидовала этой его способности оставаться непоколебимым.

– Должно быть, вы считаете меня самой неблагодарной и эгоистичной женщиной на свете.

Она увидела в его глазах сочувствие.

– Вы стали жертвой определенных обстоятельств, совершенно вами не контролируемых. Тот факт, что вы отправились вчера в театр, свидетельствует о мужестве и твердости, таящихся в Кит Митчел. Но вы отказываетесь от посторонней помощи. Вы хотите оставаться свободной. Я готов предложить вам свою помощь, в обмен на вашу. И можете не благодарить меня. Благодарность в наше соглашение не входит.

– Вы – хороший человек, доктор Бэннинг. У вас должно быть очень много пациентов.

Уголки его губ дернулись.

– Ваше решение как раз и покажет, насколько я хороший врач. – (Кит отвела взгляд.) – При любом исходе дела остается проблема вашей временной маскировки. В противоположность, расхожему мнению большинство мужчин предпочитают брюнеток, но, если вы мне доверитесь, я выберу вам белокурый парик, чтобы замести все следы.

Она рискнула взглянуть на него и улыбнулась, и улыбка задержалась на ее губах.

– Блондинкой я выгляжу ужасно, так что ваш выбор безупречен… Особенно если волосы будут длинными.

Его взгляд скользнул по лицу Кит, и сердце девушки бешено забилось.

– Не ужасно. Странно. Экзотично. Но не ужасно.

Доктор Бэннинг стоял так близко, что Кит чувствовала тепло его тела и слабый лесной аромат какого-то чудесного лосьона. Она заметила, что подбородок у него вызывающе твердый.

После окончания университета она встречалась с мужчинами. Ничего серьезного. Ужин и кино. Они были очень милы и, как и она, увлечены их общей работой. Ни один из них не шел ни в какое сравнение с доктором Бэннингом. Кит вообще никогда не встречала никого, сколько-нибудь похожего на него. Если бы надо было охарактеризовать его одним словом, то более всего подошло бы «совершенный». Настоящий мужчина. Мужчина во всем. Мужчина, которому она поверила безоговорочно.

Кит глубоко вздохнула.

– Раз уж вы уходите, то купите мне какую-нибудь униформу. Если я буду вашим регистратором, то и выглядеть должна соответствующим образом. И, может, пару очков с простыми стеклами… чтобы не отпугивать пациентов.

Заговорщическая улыбка слегка скривила губы Бэннинга. Этими словами она дала ему понять, что полностью подчинилась его плану. Он уверенно протянул сильную руку и взял ее за подбородок.

– Вы – борец, Кит, и это решает все, – с чувством сказал он, хотя ей показалось, что его голос доносится издалека. Затем его рука опустилась. – Я ухожу. Если возникнут трудности с белокурым, как вы отнесетесь к рыжему парику?

– Рыжие волосы сделают меня слишком яркой. Вряд ли это подойдет вашей клинике.

– О, я не знаю, – поддразнил он с обезоруживающей улыбкой. – Между прочим, я перевел все телефонные звонки на службу секретарей-телефонисток и хочу, чтобы так и оставалось до конца дня. Так что не поддавайтесь искушению – не поднимайте телефонную трубку. Если захотите развлечься, в моей спальне найдете маленький телевизор, несколько книг и журналов. Располагайтесь как дома. Когда проголодаетесь, загляните в холодильник – там полно продуктов. А если вы трудолюбивы, то через полчаса можете обложить картошкой мясо.

Кит высоко задрала свой точеный носик.

– Выходит, все это время вам нужна была кухарка? Мне очень неприятно вас разочаровывать, но уже много лет я не орудовала кастрюлями.

В несколько длинных шагов, он покинул кухню, а его тихий смех остался. Это был очень веселый смех.

Как странно. Теперь, когда Кит наконец, решила остаться и принять его помощь, она чувствовала себя такой спокойной, какой не была целую вечность.

Встреча с доктором Бэннингом казалась ей чудом. Ничто в ее положении не изменилось, но она вдруг снова ощутила себя живой и свободной от парализующего страха. И в ней забурлила энергия. Она ознакомилась с его кухней и решила приготовить к обеду десерт. Может, удастся удивить его шоколадно-мятными пирожными, если, конечно, она найдет все необходимое. Это было любимое лакомство ее отца, единственный кулинарный рецепт, запомнить который она сочла своим долгом.

К ее удивлению, удалось найти почти все, кроме мятной приправы и шоколада, но она заменила их ванилью и какао, а затем выложила тесто на противень. Когда жаркое с картошкой будет готово, она испечет пирожные.

Освободившись, Кит решила совершить экскурсию по дому, не лишенному изящества благодаря высоким потолкам и деревянным панелям. Обставленный красивой мебелью, он выглядел бы очень мило.

Кроме кухни, все помещения первого этажа были отведены под клинику. Очевидно, прачечная находится в подвале. Верхний этаж состоит из трех спален и двух ванных комнат. Одна из спален пуста. В другой, с маленьким диванчиком под окном, стоят две одинаковые кровати, больше ничего.

В спальне доктора Бэннинга, – огромная незастеленная кровать. На единственном стуле – открытый чемодан с кое-какой одеждой. Кит почувствовала себя правонарушительницей, вторгающейся в чужие владения, и повернула назад. Но когда она шла к двери, ее взгляд упал на фотографию в рамке на комоде.

Два очень похожих друг на друга подростка лет шестнадцати и восемнадцати, на лошадях. В младшем Кит узнала доктора Бэннинга. Красивые, энергичные юноши, становящиеся мужчинами.

Несколько минут она смотрела на фотографию, затем спустилась на первый этаж. Ей не терпелось познакомиться с регистратурой. Это была первая комната направо от парадной двери, а прямо за ней – врачебный кабинет.

Как и во всех помещениях на главном этаже, полы от стены до стены были застелены широким ковром цвета лесной зелени. Белые стены – не ослепительно белые, а с сероватым оттенком – и темные панели из каштана придавали комнатам элегантный, успокаивающий вид.

Рядом с картотекой находится рабочее место секретаря с компьютером, телефоном и интеркомом – аппаратом двусторонней внутренней связи. Коробки с не распакованными документами, сложены у задней стены. Чтобы все рассортировать, потребуется несколько часов.

Кит не возражала против канцелярской работы. В юности она часто помогала отцу, когда кто-то из секретарей его юридической фирмы отправлялся в летний отпуск. В обмен на помощь доктора Бэннинга, она решила постараться и стать по возможности образцовым регистратором.

Поскольку ей нечего было делать, она начала распаковывать канцтовары, присланные местным поставщиком, и раскладывать их по своей собственной системе.

Обнаружив часы-радио, Кит включила их в сеть и настроилась на радиостанцию, передающую классическую музыку. Она любила классику и, когда училась в школе и университете, всегда занималась под музыку.

– Необязательно строить Рим за один день.

Услышав тихий, низкий голос доктора Бэннинга, Кит резко обернулась и быстро выключила радио. Ее смутило, что он услышал, как она мурлыкает, себе под нос.

– Надеюсь, вы не против того, что я разложила ваши вещи?

Не сводя с нее глаз, он снял дубленку.

– В настоящий момент регистратура – ваша епархия. Почему я должен возражать? – С небрежным изяществом он бросил дубленку на стул. – Как продвигается обед?

– Обед!

Кит бросилась в кухню проверить, что там происходит. Доктор вошел, когда она ставила в духовку тесто.

– Я только что звонил Дарту Тусону, частному детективу, о котором вам рассказывал. Говорил с его женой. Дарт перезвонит вечером, поэтому я попросил телефонную службу перевести звонок сюда. И хочу предупредить: на всякий случай не звоните пока сестре. Дарт наверняка захочет услышать все факты, чтобы посоветовать вам, как с ней разговаривать.

Упоминание о Лоре погасило радость Кит. Ее глаза затуманились печалью. Находясь в обществе чудесного доктора Бэннинга, она забыла о своем страхе, но лишь на некоторое время.

Не задумываясь о последствиях, девушка вручила свою жизнь и душевное здоровье человеку, которого едва знает. Может, она в конце концов, переступила черту, отделявшую ее от безумия…