Текст книги "Клинок ночи (СИ)"

Автор книги: Райан Кирк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Акира заметил погребальный огонь отца, который уносила его почетная стража. Слеза покатилась из его глаза, но он не думал, что кто-то видел. Тело его отца пронесли мимо, и Акира мог только думать о том, как скучал по отцу.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Рю злился. Он тренировался с Шигеру полный месяц. Месяц, и он все еще не стал клинком ночи. Он пытался напомнить себе, что потребуется много месяцев, но он не был терпеливым, тренировка шла медленно. Он не научился ничему полезному из навыков, которые делали клинков ночи и дня легендарными.

Они придерживались графика боевых и физических тренировок. Были дни отдыха, но отдых был в том, что не было особых тренировок в тот день. Шигеру отправлял Рю играть снаружи и помогать по дому. Рю был рад слушаться. Мягкие слова Шигеру были для Рю наравне с приказами человека ниже по статусу.

Солнце поднималось, Рю пытался не падать духом. Он научится. Он знал это. Шигеру не стал бы ему врать. Они поднялись, как обычно, и Шигеру повел его в лес. Рю шел следом, раздражение придавало сил его бегу. Было несложно поспевать за Шигеру. Он бежал за наставником и гадал, какой будет тренировка сегодня.

Они провели вчера физическую тренировку, но сегодня Шигеру не взял оружие, кроме меча и пары метательных ножей, которые никогда не оставлял. Когда они пришли на их привычную поляну, Рю остановился, но Шигеру бежал дальше. Рю последовал глубже в старый лес, там он еще не бывал. Он не признался бы, но глубоко в старом лесу ему было страшно одному. Все знали, что от старого леса стоило держаться подальше. Там было темно, лес был густым и влажным. И его воображение легко создавало монстров в этой тьме.

Но с Шигеру во главе он шел без вопросов. Он не боялся, когда Шигеру был рядом.

Они не зашли далеко в старый лес. Он старался не проявлять эмоции, но радовался. Он доверял Шигеру, но в старый лес просто так не ходили. Это было глупо. Рю плохо умел оценивать расстояние или время, но ему казалось, что они зашли так, чтобы лес окружил их. Деревья и растения, к которым он привык, тут отсутствовали.

Шигеру усмехнулся ему и спросил:

– Как твои навыки карабканья?

Он указал наверх.

Рю проследил за его пальцем, увидел, что на одном из деревьев была платформе. Она была на высоте трех ростов Шигеру, но для мальчика путь был далеким.

– Я не смогу туда залезть.

– Я так и думал. Там есть веревка, которую я могу тебе сбросить, – Рю не знал, как хоть кто-то мог забраться по дереву. Ближайшие ветки были выше Шигеру. К изумлению Рю, Шигеру отошел на пару шагов и подбежал к дереву. Он вскочил, уперся правой ногой в дерево. Для Рю казалось, что он оттолкнулся той ногой, одним движением смог забраться на нижнюю ветку. Оттуда он смог забраться по веткам до вершины. Это заняло у него пару мгновений. Если бы Рю не следил, он упустил бы это.

Рю стоял внизу, раскрыв рот. Он много тренировался с Шигеру, и он всегда знал, что Шигеру сдерживался на тренировке. Но он забыл, каким способным был Шигеру.

Шигеру сбросил веревку, и Рю смог забраться. Он был впечатлен своими навыками. Месяц назад он не смог бы так легко подтянуться по канату. Тренировки с Шигеру сделали его сильнее. Это было доказательством, что он делал прогресс.

Когда он забрался наверх, Шигеру пригласил его встать на миг и оглядеться. Вид был поразительным. Они были не так близко к верхушке дерева, но их точка позволяла увидеть разные пути по лесу. Рю забыл, что должен был бояться леса. Деревья были другими, обвитыми лозами и другими растениями. Некоторые окружали разные растения. Рю слышал птиц и других зверьков, хотя не видел их. Рю не знал, были ли истории, которые ему рассказывал отец, когда он был младше, ошибочными. Он думал, что старый лес умирал, был жутким, полным духов, призраков и монстров. Вместо этого лес бы живее того, где он играл каждый день.

Его отвлек Шигеру, тихо заговоривший с восторгом в голосе:

– Знаешь, я раньше часто сюда приходил, почти принимал это как должное. Но не теперь. Жизнь была неспокойной в последний месяц, но чудесно вернуться сюда снова. Ты можешь понять, почему я построил эту платформу?

Рю огляделся внимательнее. Вид потрясал, но он не видел ничего, что стало бы причиной построить платформу здесь. Шигеру не шпионил отсюда за кем-то, это было понятно. Больше ничего не пришло в голову, и он пожал плечами.

– Потому что я охотился в лесу. Видишь тропу там? – он указал, и то, что Рю не видел до этого, стало ясным, как день. Этого было не так много, но тонкие тропы тянулись под их ногами там, где растения постоянно тревожили.

Рю вдохновился и огляделся.

– Много путей тут проходит. Отсюда можно увидеть разных зверей, проходящих тут.

Шигеру был рад догадливости ученика.

– Верно. А еще мне всегда нравилось лазать, так что отчасти причиной было веселье. Ты знаешь, почему мы пришли сюда сегодня?

– Охотиться?

Шигеру покачал головой.

– Это будет позже. Я хочу, чтобы ты развил некоторые навыки до того, как мы попытаемся охотиться вместе. Сегодня я привел тебя сюда, потому что я начну учить тебя чувству.

Дыхание Рю застряло в горле. Было сложно признать, как он хотел научиться.

Восторг угас, и Рю ощутил смятение. Он не мог стать клинком ночи. Монахи проверяли его, как и всех его возраста. Рю старался. Он хотел впечатлить монахов, показать им, что он был хорошим воином, которого они искали. Но они просто покачали головами, и Рю помнил, как его потом обнимала мама.

Он пытался стереть это воспоминание. Каждый раз, когда он думал о матери, перед глазами всплывали воспоминания с кровью. Было проще забыть, подавить туда, где он не мог вспомнить.

Поток эмоций пронесся по нему, и осталось только отчаяние из-за того, что мечта не сбылась, и гнев из-за потери родителей. От этого он плохо отреагировал.

– Вы можете меня учить, но я не смогу это сделать. Монахи сказали, что мне не быть великим клинком ночи.

Шигеру рассмеялся, и это только усилило раздражение Рю.

– Это не смешно, – он скрестил руки и попытался топнуть ногой, но он едва мог шевелиться на дереве, так что пришлось лишь шаркнуть ногой в детском гневе.

Шигеру все еще смеялся. Но то, что Рю все еще злился, заставило Шигеру успокоиться.

– Прости… я понял, что тебе не смешно, – Шигеру опустил ладони на колени. – О, видел бы ты свое лицо. Это было бесценно. Прости, я порой забываю, как тут уважают монахов. А если я скажу тебе, что монахи, которых ты знаешь, глупее заячьего помета?

Рю взглянул на Шигеру, решив, что он шутит. Он выглядел серьезно, хотя его глаза блестели.

– Они не могут быть глупыми. Они в ответе за то, чтобы чувство было защищено, и они защищают наши королевства, чтобы больше не было великой войны!

Шигеру захихикал, но в этот раз успокоился быстрее.

– Поверь, это все не правда, но пока что не об этом. Есть проблемы серьезнее, и сначала нужно научить тебя использовать чувство.

Уважение Рю к Шигеру билось с внедренным в него страхом и уважением к монахам.

– Я стану клинком ночи? Даже если монахи сказали, что я им не буду?

– Думаю, ты станешь. Я надеюсь на это. Большей частью. Решать тебе. Будет не всегда легко или весело, но тебе решать, продолжать ли тренировки.

Рю не колебался. Он боялся монахов, но доверял Шигеру.

– Тогда начнем.

Шигеру кивнул и махнул ему лечь.

– Проще начать, когда ты расслаблен и сосредоточен.

Рю лег и постарался расслабиться. Было сложно из-за волнения, гудящего в теле.

– Первое и самое важное, что нужно знать: весь мир вокруг нас живой. Я не говорю, что у мха в ручье есть чувства, или что у деревьев есть мысли, как у тебя. Но во всем есть энергия, связь. Проще говоря, твоя способность с чувством – ощущать эту энергию, знать, где живые существа, и как они будут двигаться. В реальности чувство – просто способность получить чуть больше информации, чем могут другие вокруг тебя.

Рю не понимал, о чем говорил Шигеру. В его голове все было связано веревкой, но все застряло на месте, потому что было связано с остальным. Весь мир был в большой паутине. Воображаемая картинка чуть не вызвала его смех, но он сдержался. Шигеру говорил тихо и с уважением. Не время для смеха.

Шигеру притих на миг, словно решал, что дальше сказать. Он перестал говорить о чувстве и стал давать Рю конкретные указания. Он лежал на платформе на дереве, Шигеру говорил ему сосредоточиться на дыхании.

Рю никогда еще не думал о дыхании. Шигеру учил его глубоко вдыхать, замедляя дыхание, и Рю казалось, что ему не хватало воздуха.

– Если слышишь, как вдыхаешь носом, ты дышишь слишком быстро, – потребовалось немного времени, но вскоре Рю нашел идеальный ритм.

Рю сосредоточился на дыхании, испытал странные ощущения. Он словно пытался закрыть окно для воображения, но чем больше он сосредотачивался, тем сильнее закрывался от мыслей, и больше света проливалось. Что-то происходило, но он не мог описать это словами.

Его глаза были закрыты по указаниям Шигеру, и его разум был расслаблен. Он ощущал пустоту. Часть его разума знала, что ветер шелестел деревьями, улавливала звуки леса, но он обращал внимание только на дыхание. Он знал, что олень подошел к дереву внизу, молодой самец.

Что-то щелкнуло в голове, и он понял. Оленя внизу не было. Он не видел и не слышал оленя, но знал, что олень был близко. Он сел, открыл глаза и увидел Шигеру, который с пониманием улыбался.

– Я увидел оленя. Мне показалось?

Шигеру молчал. Он слабо улыбнулся и указал левой рукой. Внизу приближался олень, которого ощутил Рю. Потрясение и восторг Рю боролись, восторг победил, словно вода разбила дамбу.

Возможности крутились в голове. Через месяц он сможет убивать бандитов с легкостью! Он представил славу, сражения, помощь тем, кто был слабее, своими навыками. Он мог находить потерявшихся зверей! Он будет охотиться, как Шигеру, ведь теперь Рю знал, как он это делал. Если он мог ощущать, где будет зверь, охота становилась простой.

Шигеру пытался заставить Рю сосредоточиться, но видел, что не выйдет. Рю пытался, но это было как бороться с бурей. Рю лег на платформу и попытался еще раз сосредоточиться, но восторг был слишком большим. Шигеру пытался скрыть разочарование. Ни у кого не получалось с первого раза. Это он знал. Мальчик смог, но ему не удалось повторить попытку. Шигеру ощущал, как внимание Рю раскрывается. Его чувство тянулось во все стороны, словно щупальца искали жизнь. Способность так просто использовать чувство поможет мальчику. Шигеру надеялся, что этот первый успех не будет последним.

Сегодня их не ждали еще успехи. Шигеру ощущал, что мальчик пытался сосредоточиться, но ему было шесть, у него не было высокого уровня контроля. Он мысленно вздохнул. Он начинал понимать, какими терпеливыми были его наставники с ним. Никто не мог обвинить Шигеру в нетерпеливости, но даже простое обучение мальчика толкало его к пределам.

Проблемой был его потенциал. Если бы мальчик был обычным или таким, каких находили и обучали в монастырях, Шигеру не ставил бы такие высокие ожидания. Но мальчик был особенным. Он управлял чувством старым методом, как учили самого Шигеру. Этот метод был естественным, сильным, но на континенте так уже не делали. Монастыри, испорченные влиянием политики, потерявшие часть знаний, передавали чувство новым методом, оболочка силы, которой они могли управлять. Потенциал Рю был огромным. Может, больше, чем у Шигеру, если он постарается.

Но Шигеру напоминал себе, что успех не придет за одну ночь. Он хотел, чтобы мальчик стал великим, почти так же, как сам мальчик.

* * *

Месяцы прошли незаметно. Рю думал, что тренировка до этого была сбывшейся мечтой, но новая тренировка, куда вошли чувство и бой, была наслаждением. Не было просто. Это было самым тяжелым заданием для Рю. Он проводил дни за тренировками и сражениями. А еще тренировал чувство. Снова и снова Шигеру доводил Рю до границы усталости, а потом возвращал его, давал ему день на отдых, пока они развивали его чувство.

Дни были полными дел. Работа дома, учеба, тренировка, работа дома. Рю не было скучно. Он учился готовить, выращивать растения, охотиться, понимать важность звезд на небе, и как искать путь в мире. Он изучал географию и историю Трех Королевств, мог перечислить важные родословные, пока выполнял упражнения.

Шигеру часто смешивал учебу с физическими заданиями. Они считали, пока бежали, или Рю отвечал на вопросы о мире во время сражения. Он стал экспертом в мышлении на ногах, пока мир двигался вокруг него.

Шигеру усилил любовь Рю к исследованиям. До встречи с Шигеру Рю интересовался миром вокруг, но с новым наставником смог направить это любопытство к полезной информации. Он научился понимать, когда человек врал, как смешивать то, что он видел вокруг с чувством, и он научился ощущать все, что происходило вокруг него в каждый миг. Тренировка длилась и во сне, Шигеру учил его поддерживать расслабленное ощущение себя ночью. Его чувство развивалось, и к нему, как к Шигеру, уже нельзя было подкрасться.

Так прошло два года. Зима давно стала весной, весна – летом, осенью и снова зимой. Рю определил, что жил в месте с умеренным климатом, в отличие от деревни, где родился. Зимой лежал снег, но ветер не дул так сильно у дома Шигеру, как делало в долинах в его раннем детстве. И летом было не очень жарко. Деревья бросали тень и прохладу на землю.

У Рю всегда было мало вещей, а Шигеру научил обходиться с меньшим количеством. У них было мало вещей. Шигеру носил всюду оружие, но кроме садовых инструментов и утвари на кухне в доме больше ничего не было. Порой Шигеру возвращался из путешествий с материалами для чтения Рю, но у Рю не было даже игрушек.

Весной Шигеру стал вести себя рассеянно. Рю видел, что что-то его беспокоило, но решил не спрашивать. Он раскроет со временем, если должен. Если Шигеру не говорил об этом, ему не нужно было это знать. Но это отвлекало его каждый день. Рю часто замечал, как Шигеру глядел вдаль, словно горизонт таил ответ, который он искал.

Одним вечером за ужином правда раскрылась:

– Рю, через пару дней я уйду. Я отправлюсь в новолуние, чтобы отслеживать время. Меня не будет несколько дней, а то и дольше. Я бы хотел, чтобы ты остался тут.

Рю принял новость без комментариев. Он ожидал что-то такое. Он часто оставался один в хижине, но не дольше, чем на пару дней. Его детские страхи выбирались наружу из-под слоя защиты, куда он их убирал.

Шигеру взвесил слова.

– Думаю, мне пора в путь. Это касается моего прошлого, и я не был уверен насчет этого, но теперь решил. Я думал взять тебя с собой, но будет опасно, так что тебе лучше остаться тут.

– Я справлюсь тут без тебя? – в голосе Рю звучали сомнения.

Шигеру улыбнулся.

– Вряд ли ты понимаешь, но, хоть тебе всего восемь, ты, наверное, самый сильный воин, кроме меня, в этом месте. Уверен, ты справишься, и вряд ли сюда кто-нибудь придет. Я оставлю припасы. Я не хочу, чтобы твои тренировки менялись. Ты умеешь доводить себя до предела. Ты делал это несколько лет, и ты сможешь сам тренироваться несколько дней.

Утром, когда начался новый месяц, Шигеру подготовился уходить.

– Надеюсь, меня не будет всего полмесяца, но если увидишь полную луну до моего возвращения, прими, что со мной что-то случилось. Тогда ты спустишься в деревню, как я в прошлом. Скажешь им, что я – твой дядя, но я пропал. Почти все в деревне будут готовы тебе помочь. Просто не пересекайся с монахами. Если я выживу, я тебя найду.

Рю кивнул, но все равно подбежал к Шигеру и обнял его. Это удивило Шигеру. Они обычно не обнимались. Но Шигеру обнял мальчика в ответ, растрепал волосы Рю. Он развернулся и ушел, не оглянувшись.

Отсутствие Шигеру повлияло на Рю не так сильно, как он думал. Он следовал указаниям Шигеру. Занятия не давали ему думать об одиночестве. Каждое утро он занимался делами в доме и тренировался. Потом немного играл и заканчивал день упражнениями. Он даже представлял неодобрительные взгляды Шигеру, когда ошибался. Это было несложно сделать.

Ночью его страхи проявлялись. Порой Рю снились кошмары. Когда он просыпался, он уже не помнил лицо матери. Он хотел, чтобы у него был рисунок или вещь на память, но она была в его воспоминаниях, запертых днем. Каждый раз, когда она приходила в его разум, Рю мог думать только о ее последнем взгляде, но даже тот взгляд сгнивал в его памяти, оставляя только чувство ее смерти, преувеличенное с каждым появлением.

Рю вставал и шел в домик ночью, когда его будили кошмары. Он выходил голым ночью, прохладный воздух окружал его, пока он глядел на ночное небо. В пасмурные ночи ему не становилось легче, но в ясные Рю смотрел на луну. Шли дни, и она стала расти понемногу с каждой ночью. Она росла, и Рю смотрел на нее и думал: «Шигеру скоро вернется. Еще несколько дней, и он придет. Нужно быть сильным. Он будет смеяться надо мной, если поймет, как мне было тяжело без него». Рю повторял это снова и снова, пока засыпал.

Шигеру вернулся за два вечера до полной луны. Их встреча была теплой. Рю ощущал, что он прибыл издалека. Он вышел из дома и встретил его глубоко в лесу. Рю ожидал, что его накажут за такое, но Шигеру промолчал, улыбнулся в ответ на энтузиазм Рю. Они многое оставили невысказанным в тесных объятиях.

Шигеру не говорил о цели путешествия, но с ним был большой мешок. Он был длинным и узким, обмотанным грязной тканью. Вряд ли за таким стоило путешествовать много миль. Когда они прошли в дом, Шигеру выгнал Рю играть. Рю знал, что его отослали из-за свертка. Любопытство кипело в нем, и он пытался пробраться в дом, но чувство Шигеру нельзя было обмануть, и он каждый раз кричал из-за закрытой двери. Рю сдался и убежал играть в лес.

Когда Рю вернулся под вечер, Шигеру был готов. В доме было несколько новых вещей, но Рю знал, что было скрыто что-то еще. Сверток был слишком большим, и новые вещи в доме не заняли бы все место в мешке. Новый котелок и немного специй не требовали долгого похода. Шигеру знал, о чем думал Рю. Он рассмеялся.

– От тебя нет смысла скрывать, да?

Рю покачал головой. Шигеру застонал, задумался на минуту, глядя на Рю жутко. Казалось, Шигеру пытался увидеть его душу. Наконец, наставник принял решение.

– Думаю, ты готов, хотя бы для подарка. Я покажу тебе цель похода завтра. То, что я хочу сделать, нужно делать в свете дня, так что тебе придется подождать еще ночь.

Еще одна ночь ожиданий не была проблемой для Рю. Он устал от бессонных ночей, так что рано уснул и поздно встал. Он проснулся растерянно. Обычно Шигеру не давал ему долго спать. Но когда он огляделся, Шигеру тоже спал.

Рю решил приступить ко дню. Он постарался быстрее завершить дела в доме, но, к его недовольству, Шигеру решил проспать весь день. Рю сделал все дела и утреннюю тренировку, и Шигеру, наконец, пошевелился.

К разочарованию Рю, Шигеру занялся утренними делами, словно ничего не изменилось. Он проснулся, позавтракал и провел утреннюю тренировку. Рю смотрел на наставника, отца, ведь ему было больше нечем заняться. Шигеру был таким быстрым, что, хоть Рю учился у него почти три года, он не мог уследить за всеми движениями, хоть и стал лучше в этом.

Шигеру закончил тренировку и вернулся в дом. Рю сел, изображая терпение. Когда Шигеру появился, Рю снова увидел большой сверток в грязной ткани. Шигеру кивнул, и они пошли вдвоем. Вскоре Рю понял, что они шли к полянке в лесу.

Они пришли, и Шигеру сел на колени на землю, опустил сверток перед собой. Рю последовал примеру наставника, сел лицом к нему в трех шагах от него.

Рю затаил дыхание, пока Шигеру разворачивал сверток. Его действия были размеренными, словно он осторожно разворачивал ребенка. Это была пара мечей, длинный и короткий. Ножны были черными, но красивыми. Они были похожими на мечи Шигеру. Рукояти были простыми, но когда Шигеру поднял меч, Рю понял, что подарок был поразительным. Клинок был хорошим, как у Шигеру, и Рю знал, что такое оружие было уникальным в Южном королевстве. Это был меч для принца.

Рю опустил лоб к земле, когда Шигеру протянул ему меч.

– Эти клинки принадлежали моему дорогому другу. Думаю, она была бы рада, если бы ты получил их.

Рю отметил слово «она». Шигеру никогда не говорил о женщинах. Он запомнил это, пока разглядывал подарок.

– Прошу, заботься о них.

Рю поднял голову. На лице Шигеру было удивительно много эмоций.

– Буду.

Шигеру кивнул. После пары мгновений молчания он взял себя в руки.

– Всегда помни. Ты держишь оружие, созданное забирать жизнь других. Это орудие убийства. Никогда не забывай это. Но, может, смертью одного человека ты можешь защитить другого. Надеюсь, ты преуспеешь в своем деле.

Рю был переполнен благодарностью и радостью, но смог уловить то, что Шигеру сказал едва слышно:

– Надеюсь, ты справишься лучше меня.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Первые три года службы Такако были настолько приятными, насколько могло быть в борделе. Расставаться с отцом было сложно, но она всегда искала хорошее, и она вскоре привыкла к новой жизни. Мадам не давила. Она проверяла Такако каждый день. И хоть Такако пыталась считать ее злой, было сложно не уважать ее. Когда она приходила, она вела себя тепло, как мать, задавала вопросы и слушала ответы Такако. Она хмурилась, когда Такако была расстроена, и улыбалась, когда Такако расслаблялась.

Такако всегда ожидала внутреннюю сталь, которую ощутила в первую встречу с Мадам. Но она не проявилась, и Такако стала думать, что ей показалось. Мадам была заботливой. Может, Такако рано сделала выводы?

Она решила подождать. Если Мадам была доброй, то и Такако могла быть доброй. Но она не собиралась расслабляться. После четырех дней поведения пленницы она решила принять то, что ее ждало. Она не могла оттягивать вечно, даже если бы хотела.

Мадам дала ей работу, едва она вышла, и после того Такако была слишком занята, чтобы отвлекаться на депрессию. Она рано вставала, убирала после ночи. Нужно было постирать простыни, вычистить комнаты. Дела занимали почти все утро. Когда она заканчивала, она шла на кухню учиться и работать. Она училась готовить и печь хлеб. Она училась соединению пряностей, чтобы создавать вкусные, сладкие или соленые блюда. А еще она училась тому, откуда были разные растения, сколько стоила еда и прочим темам для разговора с мужчинами, которых могла интересовать еда.

Уроки всегда были практичными. Она получала указания, связанные с удовлетворением мужчин и женщин, которым она будет однажды служить. Мысль не беспокоила ее, ведь она знала, что ее накормят порцией того, что она сама готовила.

После обеда Такако получала обучение, о котором всегда мечтала. Хоть работа была сложной, это была любимая часть дня. Она училась читать, писать, считать, и это радовало. Ей нравилось записывать свои мысли. Она ощущала силу, записывая что-нибудь, и кому-то мог помочь ее опыт в другое время или в другом месте. Но больше всего ей нравилась история и уроки о Трех Королевствах. Пока она росла, она училась истории деревни, но это было ограниченными знаниями. Были истории и слухи о мире снаружи, но все занимались своими делами. Выживать было сложно. Истории о старых временах восхищали, истории о героях и злодеях, изменивших ход истории. Ее часто ловили на том, что она отвлекалась, представляя, как попала в одну из историй, которые ей читали.

Такако узнала о Великой войне, и как жестокость клинков ночи была навсегда стерта из общества. Как и все в Трех Королевствах, она слышала о них раньше, но теперь узнала, почему Чистка была необходима. Она узнала о монастырях, и как они работали для защиты Трех Королевств.

После уроков днем Такако давали время на отдых.

Она могла играть с игрушками, а когда научилась читать, ей дали книги. Вечером в доме было шумно, и часы между учебой днем и работой вечером были самым ценным временем. Ей давали бумагу, чтобы она могла писать, но не очень много. Бумага была дорогой, и Такако была благодарна Мадам, что ей позволяли писать. Она писала письма отцу маленькими аккуратными буквами, чтобы на страницу влезло как можно больше. Она не спрашивала, могла ли отправить их, боялась, что Мадам откажет. Когда она заполнила бумагу с обеих сторон мелким почерком, она свернула страницу и убрала к своей небольшой коллекции вещей.

Вечера были заняты делами и учебой. Некоторые ночи она проводила в тени клиента или одной из женщин. Такако учили быть внимательной, замечать, как женщины радовали мужчин, заставляли их хотеть женщин. Женщины Мадам были лучшими в городе. Они были образованными, говорили о философии, теологии, политике, истории, еде, напитках – обо всем, что интересовало мужчину. Клиенты знали это. Секс было просто найти в Новом Убежище. Было много борделей, женщины были и на улицах. Мужчины приходили к Мадам, потому что хотели чего-то большего, были готовы заплатить за это. Они хотели иллюзию отношений, с кем-то поговорить, когда переживали только об их самочувствии. Такако от этого было не по себе. Многие приходящие мужчины были женатыми, многие были средних лет или старше.

Такако со временем научилась не только тайнам женщин, работающих на Мадам, но и тайнам города. Она поняла, что почти у всех важных в Новом Убежище были отношения с Мадам. Она знала многих чиновников, генералов, солдат и шпионов. Она знала даже настоятеля ближайшего монастыря. Такако была юной, но понимала власть, которую знания женщин приносили Мадам.

За первые три года Такако встретила и узнала почти всех важных мужчин в городе, и казалось, почти все знали ее. Хоть этого не говорили при Такако, ни один мужчина не пытался купить ее услуги. Они часто тепло приветствовали ее, и пара стариков приносили ей угощения, словно она была им внучкой. Она была слугой в доме, но ее судьбу все знали. Она уже подслушала шепот о будущем. Мужчины предлагали ужасные суммы денег за первый раз Такако. Мадам была рада и заставляла их ждать.

Работницы дома воспринимали ее по-разному. Некоторые пытались взять ее под крыло, рассказывали, как быть успешнее в доме. Многим было на нее плевать. Она была дополнительным присутствием, ее было легко игнорировать. Она еще не была одной из них, не стоила их времени и внимания. Они не обходились с ней плохо, но и не дружили с ней. Последняя группа женщин была из тех, кто враждебно относился к ее присутствию среди них. Женщины дружелюбнее заявляли, что так было, потому что Такако была юной, красивой и неиспорченной. Другие женщины завидовали. Как бы там ни было, Такако научилась держаться подальше от них. Они давали ей дополнительные задания, отпускали едкие комментарии, и она их слышала.

Те женщины были осторожными. Все-таки дом принадлежал Мадам, и ее слово было законом. Она приняла Такако, и пока Такако слушалась правил дома, ее уважали, как и других женщин. Женщины могли подступать к линии, но никто не осмеливался пересечь ее. Их профессия была из низших, но они были выше всех в нижней части общества, и никто не хотел рисковать своим местом.

Неприятностью в жизни Такако были только разговоры с генералом Нори. Такако слышала истории, преследующие его как тень. Она понимала, что он был самым влиятельным в регионе. Он был генералом второй армии Южного Королевства, один из четырех самых властных людей в Королевстве. Он был частым посетителем дома Мадам.

Он отличался от других. Многие клиенты приходили к кому-то, чтобы сделать вид, что они были с человеком, который заботился о них. Для Нори поход к Мадам не отличался от похода в низший бордель. У него была жена много лет назад, она родила ему наследника. Жена умерла при родах. Нори с тех пор часто ходил к Мадам, когда был возле города.

Никто из женщин его не любил. Несмотря на их отношения с Такако, все старались держать ее подальше от него. Она была приемной дочерью дома, а он был с женщинами грубее всех. Был бы Нори другим, Мадам убила бы его. Но генерал Южного Королевства был неприкасаемым, и он пользовался этим, обходился с женщинами Мадам, как хотел. Только Генерал мог поставить Мадам на колени. Она ничего не могла с этим поделать, и Такако слышала, как некоторые женщины говорили, что он даже не платил полную цену.

Это было невыносимо, потому что генерал положил глаз на Такако. Каждый раз, когда он проходил мимо, он посылал приглашение ей, и она не могла отказаться. Она шла к нему и подавала напитки, пока он проводил время с другой женщиной. Он не пытался с ней спать, и это радовало и запутывало Такако. Он приходил в этот дом не ради общества женщины. Он приходил только ради секса, так почему так вел себя с ней?

Такой его интерес был даже хуже. Порой Такако ловила себя на мысли, что было бы проще, если бы он взял ее в постель и покончил с этим. Было что-то грозное в мужчине, который не был заинтересован в сексе с тобой, когда ты работала в борделе.

Нори был уникален и в том, что часто видел Мадам. Мадам переживала из-за своей секретности, редкие мужчины видели ее лицо. Это защищало ее дом, ее женщин, но Нори потребовал это. Он мог сжечь дом, и никто не стал бы перечить. Каждый раз он заходил на чай к Мадам, и Такако казалось, что он насмехался над ней.

Каждый раз, когда генерал приходил на чай, он просил, чтобы Такако обслуживала его. Этот день не отличался. Генерал Нори даже не сообщал, что прибудет. Несмотря на грубость, Мадам не застали врасплох. У нее было достаточно ушей в городе, чтобы слышать все, что нужно было знать. Она знала, что Нори был в городе, и если он был в городе, он всегда заходил. Вопросом было, когда. Она предупредила всех девушек, отменила заказы у девушек, которые нравились ему больше всего.

Для Такако жуткие новости содержали каплю радости. Ей нужно было быть готовой быстрее подавать чай, и она могла пропустить тяжелые занятия в дни, пока они были настороже. У нее остались уроки и несложные задания, чтобы она была занята, но она не бегала по дому, потея, это уже радовало.

Ожидание визита Нори для Такако было похоже на ожидание смерти. Ты знал, что это наступит, и страх мог парализовать, но способа избежать этого не было. Потому приходилось продолжать. Она так и делала. Она решила сделать себя как можно счастливее, стараясь игнорировать судьбу.

Прибытие Нори было неизбежным, как и чей-то путь к Великому циклу. И когда он прибыл, это никого не удивило. Такако переоделась, чтобы принять его, и пошла на кухню, чтобы взять чай.

Такако не могла войти в приемную, не думая об отце и их расставании. Прошло три года, а память о том дне все еще обжигала, будто это произошло вчера. Она прошла место, где они с отцом обнялись в последний раз, она осторожно приблизилась с чаем, улыбаясь, чтобы весь мир знал, что она была счастлива обслуживать этого мужчину.

Генерал Нори был грозным. Он был выше многих мужчин, тело было крупным. Он был одним из самых сильных в мире когда-то. Он старел, тело увядало, но он все еще был самым сильным из тех, кого видела Такако. Он мог сломать ее отца пополам, и она подозревала, что он мог превзойти младших стражей дома. Говорили, он все еще был лучшим мечником в Трех Королевствах.