Текст книги "Влюбить в себя"

Автор книги: Раиса Рябцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Это нечестно, Женя, – укоризненно сказала Анастасия. – И потом, вы заключили с нами договор. А там, между прочим, есть пункт о неустойке.

– Хорошо, хорошо, беру свои слова обратно. Анастасия, давай будем откровенны. Я не понимаю, почему ты меня пробрасываешь. Только из-за того, что мы один раз проснулись вместе в одной постели? Но ведь в ресторане тебе ничего страшного не грозит?

Наконец Настя сдалась.

– Хорошо.

– Тогда встретимся в час в вестибюле гостиницы «Космос». Там есть отличный ресторан на втором этаже.

– Хорошо, – сказала Анастасия и положила трубку.

Когда она вышла из кабинета, Маргарита посмотрела на нее с сожалением.

– Никита рвет и мечет. Он говорит, что выбросит все твои вещи на помойку.

– Ты видела его?

– Я его не просто видела, – усмехнулась Маргарита, – я зашла к вам… то есть, к нему, в час ночи.

– Зачем?

– Хотела проверить, дома ты или нет. Мы с ним разговаривали до пяти часов утра.

– Извини, Рита, я не подумала, что ты будешь так беспокоиться.

– Ну так что ты собираешься делать?

Анастасия как-то странно улыбнулась.

– Я думаю о свадьбе.

– Правда? – обрадованно воскликнула Маргарита. – Ты все-таки решила выйти за него замуж?

– Нет. Я думаю совершенно о другой свадьбе. О той, которая состоится в эту субботу в ресторане «Золотой телец».

– Ты о чем? Какой еще «Золотой телец»?

– Это небольшой частный ресторанчик на Таганке, сразу за мостом.

– А кто женится?

– Дочка Кондратьева выходит замуж.

– Какого Кондратьева?

– Президента и основного владельца «Аргоса».

– Да он же, наверное, страшно богат.

– Насколько я знаю, у него несколько миллионов долларов.

– Миллионер по баксам?

– Вот именно. Я хочу попасть к нему на свадьбу.

– Да ты с ума сошла. Кто тебя туда пустит без приглашения?

– Вот и я об этом думаю. У меня появилась одна мысль. На этой свадьбе, наверное, будет куча народа. Может, никто и не станет проверять там приглашения?

– Конечно, – скептически протянула Маргарита. – А охрана на входе?

– Не забывай о том, что я актриса. Почти. С мужиками уж как-нибудь сумею разобраться. Кому надо – подмигну, улыбнусь, и вообще, можно сделать вид, как будто я забыла приглашение дома.

– А зачем тебе это надо?

– Я хочу поговорить с Кондратьевым.

– Но ведь вы незнакомы.

– Ну и что? Это же свадьба, там многие друг друга не знают.

Маргарита покачала головой.

– Настя, по-моему, ты сходишь с ума все больше и больше. Тебя могут выгнать с работы уже только за то, что ты выдаешь себя за Воронину. А если этот Кондратьев узнает, что ты самозванка? Тебя и с этой свадьбы вышвырнут, как помойную кошку.

– Да мне нужно-то всего лишь пять минут. Я хочу просто поговорить с ним, и все.

– Нет, посмотри мне в глаза. Вот так. И не отводи взгляда. А теперь скажи – ты хочешь попасть на эту свадьбу, чтоб найти себе богатого жениха?

– Ты что, белены объелась? – фыркнула Анастасия. – О каком женихе сейчас может идти речь? Я хочу сделать дело, от которого зависит мое будущее.

– Да у тебя же ничего не получится – это ежу понятно. Смешно даже слушать. Какая-то вшивая секретарша… Ну ладно, извини, не вшивая, все равно. Тебе какая-то блажь в голову втемяшилась, и ты занимаешься ерундой. Тебе надо сейчас домой бежать, с Никитой мириться, а ты думаешь о каких-то делах.

– Перестань, – поморщилась Анастасия. – У нас с ним и так было все ни шатко, ни валко. Теперь еще эту дуру Надьку в постель притащил. А я теперь должна бегать и расшаркиваться перед ним? И вообще, с чего это вдруг ты решила ему помочь?

– Да я не ему решила помочь, а тебе. Ты же моя подруга. Он хочет извиниться, хочет, чтобы все было, как раньше.

– Ах, так он хочет извиниться, хочет, чтоб все было, как раньше? Так, как было, не будет. Я уже не сопливая девчонка.

Маргарита оскорбленно поджала губы.

– Что ж, раз ты такая умная, тогда делай, что хочешь. Скоро вернется Воронина, и тебе дадут пинка под зад. Посмотрим, куда ты после этого сможешь устроиться. Билетером в каком-нибудь театре?

– У меня, между прочим, есть незаконченное актерское образование. Как-нибудь не пропаду. Я знаю, что делаю. Мне нужно довести до конца задуманное. А потом видно будет.

– Ты свою жизнь коту под хвост засовываешь.

– Я только начинаю создавать свою собственную жизнь. Я знаю, на что способна, и хочу этого добиться. Если я буду сидеть сиднем на одном месте и смотреть в рот другим, то вся моя жизнь так и пройдет за этим вшивым столом. Да, я уже наделала в своей жизни огромное количество ошибок, но теперь у меня появилась возможность исправить их.

– Вот так, одним махом?

– Именно так, одним махом. А по-другому не делается. Во всяком случае, у меня нет другого выхода.

– Ты – авантюристка…

– Да, я – авантюристка, но сейчас наступило мое время. Я слишком многого боялась и сомневалась. Если уж на то пошло, то мне, вообще, нечего было приезжать сюда. Я за Никитой потащилась. Но теперь, когда я здесь, и когда у меня появился шанс, я его не упущу.

Маргарита пыталась еще что-то возразить, но в этот момент зазвонил телефон. Настя тут же схватила трубку.

– Приемная Глазуновой слушает. А, это ты, Татьяна. Нет, нет, извини, я, конечно, ошиблась.

Это твоя приемная. У меня так, случайно, вырвалось.

– Есть хорошие новости, – сообщила Воронина. – Меня выписывают через неделю.

– Через неделю? Но ведь это раньше, чем ты думала, поздравляю.

– Спасибо. Врач говорит, что у меня прекрасные кости. Он сам тоже неплохой парень, молоденький такой. Я хочу, чтобы ты меня встретила. Я прилетаю в следующую пятницу, в Шереметьево-2.

– Хорошо. Ты молодец, Татьяна.

– Я знаю, что я молодец.

Настя положила трубку и показала телефону язык. Маргарита, которая присутствовала при разговоре, осуждающе покачала головой.

– Знаешь, Настя, я часто хожу по дому и распеваю песни Пугачевой, но от этого я Пугачевой никогда не стану. И не хочу ей быть. Пока.

Она вышла за дверь, едва сдерживая слезы. Настя обхватила руками голову и погрузилась в мучительные раздумья.

Анастасия и Евгений обедали в небольшом, но очень уютном и спокойном ресторане французской кухни. Бронников привез Настю к гостинице «Космос» на своем серебристом «мерседесе-300».

Официант в ослепительно белой рубашке с бабочкой подал Анастасии карту вин, которая вызвала у нее замешательство. Здесь было не менее сотни наименований. Совершенно незнакомыми ей были и названия блюд в меню, поэтому обязанность выбирать Анастасия предоставила Евгению. Он заказал «Стейк-тартар», объяснив, что его готовят прямо при клиентах из сырого мяса, французский зеленый салат, бутылку красного вина «Горон» и сыр «Грюйер».

Когда официант отправился выполнять заказ, Настя спросила Евгения:

– А почему ты не заказывал десерт?

– Десерт отдельно, – ответил он, – после того, как мы закончим с обедом.

– И что мы будем заказывать на десерт?

– Здесь подают великолепные взбитые сливки. И кофе, конечно. Тебе обычный или крепкий?

– Можно крепкий.

– Значит, «Ристретт».

– Пока нам не принесли еду, я хотела бы поговорить о делах.

– Нет, – решительно сказал Бронников, – никаких дел. Только после обеда. Нельзя портить себе впечатление от прекрасной французской кухни деловой болтовней. Это ухудшает пищеварение.

Разговор пришлось отложить, а пока они занялись блюдами.

И лишь после того, как официант принес горячий кофе и взбитые сливки, Бронников позволил себе обратиться к делам.

– Ты уже занималась предварительными расчетами?

– Пока нет.

– Почему?

– У меня еще нет уверенности в том, что эта идея будет реализована, поэтому я хочу сначала переговорить о ней.

– С кем переговорить?

– С Кондратьевым.

– С нашим президентом?

– Да, а что в этом такого?

Бронников решительно отодвинул чашку кофе.

– Погоди, погоди, у нас еще нет никакого экономического обоснования, никаких, даже самых минимальных расчетов, а ты уже хочешь идти к моему шефу. У меня сегодня в пять совещание по этому поводу у его зама. Ты, наверное, плохо знаешь Кондратьева или вообще его не знаешь. Ему, кроме идеи, нужны еще цифры. Не человек, а калькулятор.

– Я… я подумала, что сначала нужно поговорить с ним, а потом начинать подсчеты. Ты же сам говоришь, что у меня есть дар убеждения. Ты с ним еще не разговаривал?

– Нет, – с некоторым смущением признался Бронников и принялся объяснять: – У меня же не было на руках никаких выкладок…

– Вот и не надо. Я в субботу поговорю с вашим шефом, а уже после этого можно будет приниматься за расчеты.

Бронников с уязвленным видом умолк и принялся жевать соленый сыр «Грюйер».

– Ладно, – наконец сказал он, – когда ты договорилась с ним о встрече?

Настя замялась.

– Дело в том, что он… не совсем ждет… нас обоих.

– Что это значит? – возмущенно произнес Бронников. – Ты хочешь все без меня провернуть?

– Нет, конечно. Я бы такого никогда не сделала.

– Но ты же договорилась о встрече без меня. Что это такое? Разве так ведут дела? Ты пытаешься прыгнуть поверх моей головы.

– Да успокойся, Женя, не надо так нервничать.

– Я не могу успокоиться! – завопил Бронников.

Он умолк, поймав на себе изумленный взгляд метрдотеля, и после этого уже более сдержанно продолжил:

– Ты знаешь, что такое бизнес? Бизнес – это такая область человеческих отношений, где все держится на честном слове. Ты один раз подведешь своего партнера, и больше с тобой никто не будет иметь дело. Я не слишком давно занимаюсь бизнесом, но уже встречал немало случаев, когда молодых толковых пацанов выбрасывали на улицу только потому, что они пытались что-то там провернуть сами, а у их ничего не вышло. И я не хочу, чтобы дела, которые касаются меня, кто-то – пусть даже это будешь ты – решал через мою голову. Я не хочу, чтобы меня обошли.

– Да успокойся ты, успокойся, никто тебя не обойдет.

– Ну да, – признался Бронников, – пока что я занимался какими-то мелочами. Но я хочу вести дела честно. Думаешь, я не понимаю вот этой психологии? Хапнуть – и сбежать, а потом хоть трава не расти. Если ты во мне сомневаешься, так скажи мне это прямо в лицо. Мы разбежимся, и все.

Настя положила ладонь на его руку.

– Никто в тебе не сомневается, – улыбнулась она.

Он обиженно надул губы и пробормотал:

– Если тебе так хочется встретиться с Кондратьевым, то давай сделаем это вместе. Ты же его не знаешь, а я кое-чем смогу помочь. Ладно, так когда и где мы с ним встречаемся?

– Это будет в субботу.

– В субботу? Так у него в субботу дочка замуж выходит.

– Именно об этом я и говорю.

– Да ты что, с ума сошла? – изумленно вытаращился на нее Бронников. – Кондратьев никогда не мешает работу с удовольствиями.

– А я думаю по-другому. Он же будет счастлив, выпьет шампанского. Я уверена, что он меня выслушает. Мне нужно только пять минут. Кстати, тебя на эту свадьбу пригласили?

– Да, где-то валяется приглашение.

– Отлично, – просияла Анастасия. – А то я уже думала, что придется в свадебный торт прятаться, чтобы туда проникнуть.

Глава 7

Новенькие, сверкающие лаком иномарки одна за другой подкатывали к подъезду ресторана «Золотой телец». В этот прохладный октябрьский день здесь собиралась вся столичная элита. Перед Анастасией и Евгением из ярко-красного «вольво» вышла Лайма Вайкуле в сопровождении телохранителя, следом подъехал «кадиллак» американского посольства. Такого количества золота, бриллиантов, норкового меха Настя никогда в своей жизни не видела. На свадьбе присутствовали известные финансисты, депутаты, люди из правительства, мэрии, звезды кино и телевидения, эстрады, художественная богема. Было просто удивительно, как они могли разместиться в таком, казалось бы, небольшом ресторанчике.

Настя в длинной, до пят, норковой шубе и ослепительно белом платье, позаимствованных в гардеробе Ворониной, выглядела не хуже других. Особый блеск ее внешности придавала молодость.

Бронников помог ей раздеться, и они прошли в зал, переполненный гостями. Звучала негромкая музыка, которую заглушали веселые голоса, смех, звон бокалов.

– Свадьба еще не начиналась, – сказал Бронников, наклонившись к Анастасии. – Видишь, жениха и невесты нет.

К ним подбежал распорядитель – вертлявый молодой человек с напомаженными волосами.

– Добрый день! Добрый день! – залебезил он. – Вы уже знаете, где ваш стол?

– Разумеется.

Бронников сунул распорядителю в ладонь зеленую бумажку, и молодой человек немедленно растворился в толпе.

– Я надеюсь, что мы здесь не будем задерживаться, – без особой радости сказал Евгений.

– Почему? Посмотри, сколько известных людей. Это, наверное, будет очень весело. Почему у тебя такое плохое настроение? Может быть, ты стыдишься меня?

– Как тебе могла прийти в голову такая глупость? – буркнул Евгений. – Я просто не люблю все эти массовые мероприятия с участием огромного количества абсолютно незнакомых людей.

– Да их вся страна знает, – Анастасия обвела рукой зал, – посмотри.

– Страна знает только их лица, а что у них за душой – одному Богу известно, – проворчал Бронников.

– Да ладно тебе, хватит дуться. Давай потанцуем.

– Погоди ты со своими танцами, надо пойти поздороваться с Кондратьевым, засвидетельствовать, так сказать, свое почтение.

– Отлично. Надеюсь, ты и меня представишь?

Взяв Анастасию за руку, Евгений протиснулся через толпу в дальний угол, где принимал поздравления Владимир Константинович Кондратьев, глава и владелец «Аргоса».

Чтобы поздороваться с ним и выразить свое восхищение, пришлось отстоять в очереди. Наконец, Евгений с Анастасией подошли к супругам Кондратьевым и поздравили их с таким знаменательным днем. Кондратьев, невысокий полноватый мужчина лет шестидесяти, несмотря на присутствие рядом жены, заметил:

– Евгений Вячеславович, у вас самая красивая спутница. Приятно сознавать, что у твоих сотрудников такой хороший вкус. Ну что ж, ребята, гуляйте.

Евгений с Анастасией отошли в сторону, и Бронников чертыхнулся.

– Никак не могу понять, когда он шутит, а когда говорит серьезно.

– Ты считаешь, что он пошутил, когда сказал, что я самая красивая на этом вечере?

Евгений отмахнулся.

– Ладно, я вовсе не о том. Мне надо выпить.

Он подошел к стойке бара и заказал коктейль.

– Ты пока побудь здесь, – сказала Анастасия, – а мне нужно отлучиться по женским делам.

Она пошла на эту хитрость для того, чтобы Бронников не мешал ее разговору с Кондратьевым. План действий созрел у нее уже давно. Евгений и так чувствовал себя неловко и был уверен в том, что из этой затеи ничего не выйдет.

Воспользовавшись моментом, Анастасия подошла к Кондратьеву, когда он остался один.

– Вы знаете, – взяв его под руку и улыбаясь самой очаровательной улыбкой, на которую только она была способна, сказала Анастасия, – мир очень тесен. Я работаю у вас, но только сейчас получила возможность с вами познакомиться.

Кондратьев хмыкнул.

– Что-то я не припоминаю вас.

– Может быть, я не так выразилась. Скорее, я работаю на вас. Наша фирма занимается разработкой одного вашего делового предложения – насчет телекомпании. Мой шеф говорит, что вы очень упрямый и ничего, кроме телекомпании, вас не интересует.

– Вздор какой-то, – пожал плечами Кондратьев. – Я вовсе не упрям.

– Вот именно, – радостно подхватила Анастасия, – я тоже так думала. Не может быть упрямым человек, который за несколько лет поднял такое дело. О вашей фирме в Москве ходят легенды. Все завидуют вашим сотрудникам, потому что у них есть такой шеф.

– Это правда? – польщенно улыбнулся Кондратьев.

– Разумеется. Я подумала, что вы с удовольствием вложили бы деньги, например, в радиостанцию, ведь вы человек, который всегда видит то, что скрыто от остальных и действует, на несколько ходов опережая время. Вы прекрасно понимаете, что значит сейчас получить выход на рынок средств массовой информации. Закрепившись на нем, можно будет двигаться дальше.

– По-моему, вы правы…

– Ну, конечно, ведь это откроет новые горизонты. Не только финансы, но и политика будут в сфере ваших интересов.

– Если есть какое-нибудь интересное предложение, я готов его выслушать.

В этот момент ее разговор с Кондратьевым был прерван появлением жениха и невесты. Гости тут же стали шумно аплодировать и требовать родителей новобрачных.

– Я бы с удовольствием с вами поболтал, но мне нужно идти, извините, – сказал Кондратьев.

– А когда мы сможем поговорить?

– В понедельник с десяти я буду на месте. Как ваша фамилия?

– Глазунова. Всего хорошего, Владимир Константинович. Еще раз поздравляю вас.

В этот вечер среди гостей, присутствовавших на свадьбе, Настя и Евгений были едва ли не самыми счастливыми. Узнав о разговоре, который состоялся у Анастасии с Кондратьевым, Бронников смог, наконец-то, расслабиться. После этого они от души повеселились.

В понедельник с утра Анастасия отправилась в «Аргос». Но Бронников встретил ее невеселыми новостями.

– Приехали американцы. Кондратьев сейчас занят.

– Что же делать?

– Попробуем договориться с его замом, он нас примет.

Заместитель Кондратьева, вице-президент «Аргоса», оказался желчным сухощавым мужчиной лет сорока пяти, который с выражением крайнего скепсиса выслушал Анастасию. После этого он заявил:

– Нет, радио «Классик» нас не интересует. К тому же, насколько я знаю, банк «Русский кредит» собирается вложить в них деньги. Мы не хотим участвовать в этом аукционе.

Анастасия опешила.

– Но ведь я разговаривала с Владимиром Константиновичем, он сказал мне совсем противоположное.

Чуть поморщившись, ее собеседник ответил:

– Насколько я знаю Кондратьева, он такими мелочами заниматься не будет.

Давая понять, что разговор закончен, он встал из-за стола. Анастасия чувствовала растерянность.

И в этот момент прозвучал спасительный телефонный звонок.

– Да, да, Владимир Константинович. Хорошо.

Увидев красные пятна, которыми покрылось бледное лицо вице-президента компании «Аргос», Настя поняла, кто звонил.

– Это был Кондратьев? – спросила она.

– Да, – мрачно ответил ее собеседник. – Он сказал, что принимает ваше предложение.

– А как он узнал, что мы здесь?

– Он все знает.

Едва закрыв за собой дверь кабинета вице-президента, Бронников привлек Настю к себе и поцеловал. Она не сопротивлялась. Это был момент их общего триумфа. Они почувствовали, как необходимы друг другу. Не обращая внимания на изумленно смотревшую на них секретаршу, они несколько минут одаривали друг друга горячими поцелуями.

Сегодня ни о каких делах уже не могло быть и речи. Они продолжали целоваться в машине, в подъезде, на лестничной площадке, потом в квартире Бронникова.

Не отрываясь друг от друга, Евгений и Анастасия сбросили верхнюю одежду, потом стали торопливо раздеваться донога.

Страсть у них разгорелась с новой силой, когда их обнаженные тела соприкоснулись. Оставив всю одежду на полу в прихожей, Евгений подхватил Настю на руки и отнес на постель. При этом они продолжали целоваться.

Они наслаждались друг другом до вечера.

Наконец Настя обессиленно откинулась на подушку.

– Я есть хочу. А у тебя, наверное, как всегда, пустой холодильник.

– А откуда ты знаешь, что он у меня всегда пустой? – лукаво улыбнулся Евгений.

– Предполагаю.

– Правильно предполагаешь. Но… – Бронников поднял вверх палец, – есть выход.

– Я никуда не хочу идти, – в изнеможении застонала Анастасия. – Ты оставил меня без сил, я даже рукой шевельнуть не могу.

– А тебе и не надо шевелиться, – засмеялся Бронников, – все будет подано в постель.

– У тебя что, есть волшебная палочка?

– У меня есть телефон.

Спустя четверть часа в дверь квартиры Евгения Бронникова позвонили. Он поднялся с постели и как был, голышом, отправился открывать.

– Женя, – окликнула его Анастасия, – может, ты все-таки оденешься?

– Да ну его, – он махнул рукой, – кто сейчас голых мужиков не видал?

– Не болтай глупостей.

– Ладно.

Прежде чем открыть дверь, Бронников зашел в ванную и обернулся полотенцем ниже пояса. Настя осталась лежать на постели, блаженно зажмурившись и раскинув руки.

Весело насвистывая, в комнату вернулся Евгений. В руках он держал поднос с несколькими бумажными тарелками со вкусно пахнущими закусками.

– Ой, что это? – радостно взвизгнула Анастасия.

– Пища, – торжественно провозгласил Евгений. – Теперь мы живем в цивилизованном мире, где обед можно заказать по телефону.

Он поставил поднос на постель и, присев рядом с Анастасией, нежно поцеловал ее в губы.

– Потом, – засмеялась она, – очень есть хочется.

Бронников с явной неохотой оторвался от ее губ и показал на тарелки.

– Салат из крабов, рыбное ассорти, мясо, запеченное в тесте по-французски, сыр.

Настя стала с аппетитом поглощать крабовый салат, а Евгений ограничился кусочком сыра.

– Почему ты ничего не ешь?

– Я после этого дела есть не хочу.

– Это у тебя привычка такая?

– Да, выработал за долгие годы холостяцкой жизни.

– У тебя, наверное, было много женщин.

– Ага, целые табуны.

– Нет, ну правда? – засмеялась она. – Расскажи мне о них.

– Никто из них даже в подметки тебе не годится.

– Тебе понравилось?

– Ты была несравненна.

Она заметила шрам у него на груди.

– Откуда у тебя это?

– Это? А, ерунда. Однажды вечером шел домой, двое каких-то козлов к девчонке приставали.

– Серьезно? – она вытаращила глаза.

– Конечно, нет, – засмеялся он. – Однажды у меня в постели была одна жгучая брюнетка. Мы перевернулись на бок, я немного не рассчитал, упал на пол и оцарапался каблуком ее туфли.

Настя засмеялась, оценив шутку.

– И с тех пор ты всем рассказываешь эту историю?

– Нет, – серьезно ответил он, – ты единственная, кто знает правду об этом шраме.

– Но ведь об этом знает еще и она.

– Кто?

– Та жгучая брюнетка.

– Нет, – он покачал головой, – я заставил ее исчезнуть.

– Какой ты жестокий… – с притворной укоризной проговорила Настя.

– Да, а ведь девушка была хорошая. Какая жалость, что ее больше нет…

– А ведь она, наверное, на многое надеялась, – добавила Настя.

– Теперь это уже не имеет значения. Лучше расскажи мне о себе.

После этого вопроса у Насти почему-то ухудшилось настроение. Она отодвинула от себя поднос и вытерла губы салфеткой.

– Спасибо, было очень вкусно.

– Так почему ты молчишь?

– Я не знаю, что рассказывать.

– Мне про тебя все интересно.

– Ты хочешь, чтобы я рассказала правду?

– Конечно.

– Правда не всем нравится.

– Я не люблю ложь.

– Но ведь ты понимаешь, что в жизни бывают такие ситуации, когда легче соврать.

– Да, иногда бывают, – согласился Бронников. – Но это не может продолжаться долго. Помнишь банальную истину? Тайное всегда становится явным. И никакая ложь во спасение не поможет.

Настя вздохнула.

– Да, наверное, ты прав. Ну что ж, попробую быть с тобою честной.

Но в тот момент, когда она уже собралась с силами и решилась на откровенность, зазвонил телефон.

– Черт, – ругнулся Евгений, – наверное, с работы. Я ведь никого не предупредил.

Но звонки были длинными.

– Это межгород, – сказала Настя, – подойди. Может быть, что-нибудь важное.

Евгений провел пальцем по ее груди.

– А разве может быть сейчас что-нибудь важнее нас с тобой? Нет, не буду подходить.

– Женя, ну, пожалуйста, возьми трубку. Мне будет очень неловко, если из-за меня…

– Ладно.

Евгений легко спрыгнул с постели и, шлепая босыми ногами по полу, подошел к столику.

– Да, – бодро сказал он, и в то же мгновение на его лице появилась странная гримаса – как будто ему было неприятно общаться с человеком на другом конце провода. – Да… э… то есть, нет… Да, я знаю… У меня было много дел.

Настя сразу же поняла, что он разговаривает с женщиной. Возможно даже, что с той самой брюнеткой, о которой недавно рассказывал.

– Послушай, но ведь это были обычные выходные. К тому же, у меня… просрочен паспорт. Да, хорошо, я буду ждать. Позвони, когда вернешься. Пока. Да, я тебя тоже. Пока.

Он положил трубку и вернулся к Насте. Но стоило ему потянуться к ее губам, как она отвернулась. Евгений, не скрывая своего смущения, потер подбородок.

– Ну ладно, хорошо… Есть одна женщина. Но у нас с ней все кончено. Но…

Настя молчала.

– Ну, то есть, – сбивчиво продолжал Бронников, – официально, вроде бы, мы с ней еще не разошлись, но я для себя уже все решил. Я хотел сказать ей об этом. Почему ты молчишь? Это же правда.

– Ладно, – с напускным безразличием в голосе сказала Анастасия, – можешь мне ничего не объяснять, это же твои дела.

– Я говорю правду. Мы должны были уехать вместе пару недель назад. Я хотел сказать ей обо всем, но не получилось…

– Ты напрасно оправдываешься.

– Я не оправдываюсь, я объясняю, как было дело. У меня было много работы, с документами задержка вышла. В общем, так ничего и не получилось. Она уехала одна. Потом она ногу сломала, когда на лыжах каталась. Ну и, в общем… Я, конечно, мог бы сказать ей все по телефону, но ты и сама понимаешь, как это выглядит. Как будто я просто прячусь. Это нечестно. Может быть, я вообще не стал бы ей ни о чем говорить. Так получилось…

Странно, но после этих слов Настя почему-то не испытывала никакого волнения. Не стало учащенно биться сердце, не задрожали губы. Все произошло абсолютно буднично.

Настя повернулась на спину и посмотрела в глаза Евгению.

– Таня?

– Да, – удивленно ответил он. – Таня Воронина. А ты откуда знаешь? Кто-нибудь из моих сотрудников сказал?

Ничего не ответив, Настя снова отвернулась.

– Но почему ты молчишь? Это Ленька Князев тебе проболтался?

– Я устала, – еле слышно промолвила Анастасия, – давай немножко поспим.

Следующие несколько дней пролетели совершенно незаметно. Настя погрузилась в дела и только в среду вспомнила о том, что послезавтра из Швейцарии возвращается Воронина. Нужно было срочно привести в порядок квартиру на Кутузовском, где Настя жила после расставания с Никитой. Нужно было позаботиться о крыше над головой для себя, и половину дня в четверг Анастасия просидела на телефоне, звоня по объявлениям о сдаче квартир.

Наконец, ей удалось найти более-менее приемлемый вариант. Она сняла однокомнатную квартиру на Первомайской, сгоняла туда на такси и оставила хозяевам задаток. После этого она сдала в срочную химчистку все вещи, которые позаимствовала из гардероба Татьяны, выдраила до блеска ее квартиру, собрала все свое добро, упаковала его в чемоданы и к вечеру, оставив квартиру Ворониной на Кутузовском проспекте в первозданном состоянии, перебралась на новое место.

Утром в пятницу она заглянула на работу, сделала несколько звонков и на служебной машине отправилась в аэропорт Шереметьево-2 встречать свою начальницу.

Воронина вошла в зал ожидания с огромной плюшевой обезьяной в руках. Увидев Настю, она тут же направилась к ней. Татьяна выглядела свежей и отдохнувшей, несмотря на то, что на ее правой ноге красовался гипс. Она приветствовала свою секретаршу радостной улыбкой.

– Настена, здравствуй, я вернулась!

Воронина вручила огромную плюшевую игрушку водителю служебной машины, который привез Настю в аэропорт, и обняла Анастасию.

– Господи, как мне надоело в этой больнице! Все эти швейцарцы смотрели на меня так, как будто я только что приехала из джунглей. Они, наверное, думали, что я привезла с собой медведя.

– Как ваша нога? – спросила Настя.

– Они сказали, что мне еще нужно недельку полежать дома в гипсе, а потом все будет нормально. У нас в машине телефон есть?

– Да.

Воронина тут же направилась к выходу, повторяя на ходу:

– Мне нужно поскорее добраться до телефона, поскорее.

Потом, спохватившись, она бросила через плечо:

– Настя, захвати мой багаж.

Кренясь под тяжестью двух тяжелых чемоданов, Анастасия кое-как добралась до автомобиля. Здесь уже сидела Воронина с телефонной трубкой У уха.

– Женечка, ну пожалуйста, хотя бы на минуту оторвись от своих срочных дел. Мне нужно увидеться с тобой. Нет, Женя, я хочу поговорить с тобой. Мы должны встретиться у меня. Да, я сейчас в аэропорту. Ты должен отложить все дела и приехать ко мне. Я жду тебя через час. Все, пока.

– Здравствуйте, Татьяна Дмитриевна, – приветствовал Воронину милиционер, дежуривший в подъезде ее дома на Кутузовском проспекте. – С возвращением!

– Спасибо, Леша. Как приятно наконец-то увидеть знакомые лица.

Когда Настя открыла дверь ее квартиры, Воронина с радостью воскликнула:

– Наконец-то я дома!

Припадая на загипсованную ногу, она направилась в гостиную. Следом за ней вошла Анастасия, нагруженная чемоданами. Под мышкой она держала большую плюшевую игрушку, которую Татьяна привезла с собой из Швейцарии. Ее настроение, в отличие от Татьяны, никак нельзя было назвать радостным. Это возвращение оказалось так некстати. Мало того, что рушатся все планы, в подвешенном состоянии оказались и отношения с Евгением Бронниковым.

«Господи, – думала Анастасия, – куда ни кинь – везде клин. Мало того, что она моя начальница, так у них еще и с Женей роман… Чтоб ты себе обе ноги сломала, прости Господи…»

Настя с огромным облегчением поставила на пол в прихожей чемоданы и прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Чемоданы были такими тяжелыми, как будто в них хранились золотые слитки. Настя потрепала по голове милую плюшевую обезьяну.

– Ну что, Чики?

Откуда-то из глубины квартиры донесся голос Ворониной.

– Настя, иди сюда!

Усадив обезьяну на чемоданы, Анастасия прошла в рабочий кабинет. Компьютер на столе был включен, на монитор была выведена информация, касающаяся планов финансовой группы «Аргос». Воронина сидела рядом и испытующе смотрела на Анастасию.

– Это ты включала мой компьютер?

Настя прикусила губу.

– Я просто хотела посмотреть…

– Значит, ты читала мои записи? Я так и думала.

Непонятно, кто должен был испытывать смущение – то ли Татьяна Воронина из-за того, что она воспользовалась чужой идеей, то ли Анастасия, которая об этом узнала. Первой начала оправдываться Воронина.

– Знаешь, после того, как я немного обдумала твою мысль, мне показалось, что она заслуживает внимания. Я собрала кое-какую информацию и решила все проверить. Ну и, в общем… я подумала, что если ты включала компьютер, то могла бы подумать, будто я украла чужую мысль.

Настя промолчала.

– Нет, ты не подумай ничего плохого. Я, конечно, могла бы сделать все так, что никто никогда ни о чем бы не догадался. В конце концов, у нас же все воруют.

Настя густо покраснела. Отчасти Воронина была права. К тому же, Анастасия чувствовала за собой вину.

– Кстати, – продолжила Воронина, – у одного моего знакомого, Жени Бронникова, были из-за этого неприятности. Нет, он, слава Богу, ничего не воровал. Кто-то из подчиненных наклепал на него начальству. Конечно, стукача в итоге выгнали, но сама понимаешь – кому такое приятно? Кроме того, в бизнесе есть определенные нормы… – при этом Воронина посмотрела на Анастасию и странно сверкнула глазами.

– Почему вы мне об этом говорите? – спросила Настя.

– Я подумала, что, может быть, ты решила связаться с Бронниковым насчет этой сделки. Смотри – он опасный человек. Нет, ты не подумай, что я хочу сказать о нем что-нибудь плохое, я о другом. Впрочем, это сейчас не имеет особого значения. А насчет этого твоего предложения… знаешь, одно дело сказать, что эту идею выдвинул твой коллега, но нельзя же признаться в том, что тебе такое посоветовала собственная секретарша. Надеюсь, ты меня понимаешь.