Текст книги "Лия (ЛП)"

Автор книги: Р. Д. Левис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Для этого никогда не поздно, – говорит он, понизив голос. – Прошлое не остается в прошлом. Его можно починить, Лия.

– Может быть, – с сомнением шепчу.

– Не может быть. Каждый момент у тебя есть шанс осознать свои ошибки, измениться, сказать кому-то, что даже если прошло много времени, ваши чувства не исчезли.

Он как будто слушал кого-то другого.

На ощупь он взял мою руку. Я не знаю почему, но позволила ему. Мне было так приятно снова чувствовать его. Он сжал каждый палец, как раньше, все время глядя на меня с этим вдумчивым, заботливым взглядом, который оставил меня в ловушке.

– Ты другой, – я обнаружила, что говорю, как сгусток эмоций застрял в моем горле.

– Я чувствую себя иначе, – мягко ответил он. – Я знаю, чего хочу.

Да, внезапно он начал ебать мой мозг. Могу ли я серьезно раскрыть все те чувства, которые так долго хранила? Мысль испугала меня, и все же волнение пробило мою систему, напомнив мне, насколько живой он заставлял меня чувствовать.

– Ты знаешь, чего хочешь, – тихо говорю больше себе, чем ему.

– Да, – отвечает он медленным кивком.

– И чего ты хочешь?

Он отпустил мою ладонь, и я почувствовала, как его рука прошлась по моей руке. Он оставил огонь позади своих прикосновений, и я согрелась, когда его пальцы зацепили мою ключицу. Все это время он смотрел на меня, поднимаясь к горлу и подбородку.

– Я хочу то, на что смотрю, – шепотом ответил он. – И я буду бороться за нее, несмотря ни на что. Потому что это не изменится. Это никуда не денется. Я хочу тебя. Нет необходимости, Лия. Хочу.

Я не могу ответить. Я слишком потеряна для слов в данный момент и нерешительна в своих эмоциях. Мое тело – расплавленная лава под его прикосновением. Его большой палец зацепил мою нижнюю губу, и он уставился на мои губы, как будто в этой жизни он не хотел ничего больше, чем заполнить их своими.

В этот момент мне было трудно осторожничать. Я обвинила алкоголь, но действительно знала, что это моя душа, которая была на высоте от его прикосновения. Моя душа, как всегда, была податлива в руках Картера.

И мой мозг был безмолвным, безмолвным, безмолвным, как только может быть.

– Я хочу поцеловать тебя, – тихо сказал он, и я увидела этот мимолетный страх в его глазах, как будто он наступал на территорию, которая была на грани краха под его ногами.

Я дрожала, и он терпеливо ждал моего ответа.

– Маленький, – говорю я.

– Маленький? – повторил он, с призраком улыбки на лице.

– Типа, крошечный, – торжественно объяснила я.

– Хорошо, я могу дать тебе немножечко.

– Окей.

Он повернул голову ко мне, медленно, не отрывая глаз от моих. Его дыхание поднялось, когда он прикоснулся к моим губам. Я закрыла глаза и изо всех сил старалась не двигаться. Его рот прижимался к моему, сначала слегка, со временем еще сильнее. Нежный поцелуй совсем не был чопорным, особенно когда моя рука прошлась по его груди и шее. Я потянула его рот к себе сильнее. Мое тело согрелось еще больше, когда его тело прислонилось к моему. Его рука схватила мои волосы, направляя мое лицо к его, молча умоляя меня о большем. Я нуждаюсь только потому, что была очень пьяна. Водка сильно ударила в голову. Алкоголь был очень плохой вещью, особенно когда появлялся с детской любовью и рок-звездой, и хуже, если они были одним и тем же.

Поцелуй вышел из-под контроля. Его язык боролся между моих губ, и я раскрыла их для него. Другая его рука бродила по моему телу, крепко хватаясь за грудь. Он застонал, и я чуть не упала, услышав его удовольствие.

Его вкус.

Его уста.

Его прикосновение.

Я нуждалась и дрожала, чувствуя, что его член затвердевает между моих ног. Мои руки спустились по его твердой спине, и он остановил меня. Я оторвалась от его поцелуя и застонала, моя голова жала от движения, потому что он все еще держал мои волосы. Его другая рука огибала мои ноги, слегка прижимая к центру через мои пижамные шорты. Вкусное покалывание прошло через меня, и я ахнула против его рта.

Я не чувствовала себя так довольно долго. Я горю и восприимчива к его каждому прикосновению. Я схватила его и позволила его рукам идти туда, куда они хотели. Он отпустил мой рот и целовал меня в шею, его зубы царапали мою кожу, когда он сосал ее.

– Черт, – прошептал он, облизывая мне ключицу. – Я мечтал об этом, детка.

Его пальцы проскользнули под резинку моих шорт, и я открыла глаза, бездыханно глядя на темный потолок, дрожа при спуске покалывания, стреляющего в мое тело. Он слегка потер меня между моих мокрых складок, и я повернула бедра, поощряя его продолжать прикасаться ко мне. Казалось, что я никогда не была так далека от его прикосновения, и я собиралась рухнуть в считанные минуты.

Он выругался под нос и его рот вернулся к моему. Он слегка укусил мою нижнюю губу, и это напомнило мне все времена, когда он делал это раньше.

Слишком быстро. Мой мозг внезапно выстрелил в меня. Слишком.

– Нет, – говорю, хотя не хотела говорить это проклятое слово.

Он остановился и подтолкнул, чтобы посмотреть на меня вниз своими похотливыми глазами.

– Что? – он задыхался.

– Нет, – повторяю, и больше ничего не выходит.

– Слишком быстро?

Я не ответила.

Он вытащил руку из моих шорт и сразу же отстранился от меня. Я смотрю на его руки, покачав головой. Он собрал их в кулаки и уставился на потолок, его грудь двигалась вверх-вниз, быстро и жестко. Я толкнула его через край с такой же необходимостью. Я быстро села и двинулась к краю кровати.

– Черт, – я слышала, как он бормотал.

Я тоже задыхалась. Все мое тело было покрыто потом. Я дрожала и смущалась в неверии. Мое зрение было немного мутным. Я закрыла глаза и попыталась успокоить свое бьющееся сердце, но дрожь не уходила, даже спустя время после того, как мой пульс успокоился.

– Я такая глупая, – гневно шепчу себе.

– Почему? – спросил он.

Я качаю головой.

– Прости, – сказал он. – Я погорячился.

– Я не могу быть здесь. – Я встала, и голова закружилась от внезапного движения. Черт, я действительно много выпила.

– Лия, не уходи.

Я повернулась к нему лицом. Он сидел, медленно двигаясь к краю кровати.

– Я вижу тебя несколько часов, и мы вернулись к старому, – я хотела сбежать. – Это нереально. Хуже. Это шокирует!

– Нет, – мягко ответил он. – Это значит, что мы принадлежим друг другу.

Я издаю фальшивый смех.

– Мы, блядь, должны быть вместе, Картер? Это то, что ты только что сказал?

– Именно так.

Я качаю головой в недоумении.

– Ты не веришь в подобные вещи …

– Я долго не верил в это, – резко отрезал он. – И это потому, что я был молод и глуп, Лия, и я не знал о настоящей потере, пока вы с папой не ушли.

Я положила руки на бедра и выглянула в окно. Все это было неправильно. Я должна была прожить свою жизнь непрерывно. Всю гребаную бойню, которую он мне устроил, я не могу забыть обо всем этом.

– Я не хочу больше быть с тобой, Картер, – говорю, решив сохранить все, что осталось от моего прогресса. – Я больше не могу справиться с «нами». Я тоже изменилась. Теперь я другая, и я больше не могу быть тем человеком. Я не хочу быть слабой, зависимой и постоянно бояться. Я не могу быть той, Картер. – Он лежит и слушает, как у меня начинается истерика и мое сердце разрывается. – Я не собираюсь туда возвращаться. Никогда.

– Хорошо, – говорит он мне тихо, как будто я какое-то дикое животное, которое нужно было убаюкать и отправить обратно в клетку. – Хорошо, Ангел. Я понимаю, хорошо? Я буду уважать это. Просто... возвращайся в постель. Ты много выпила, и ты… устала. Я не буду переступать границ. Я обещаю. Просто... иди сюда.

Я внимательно смотрю на него, видя умоляющий взгляд в его глазах. Мои плечи обвисли, и я вернулась к кровати. Я рухнула рядом с ним, и мы не говорили. Тишина вернулась, и на этот раз было тяжело и неудобно.

– Мне жаль, что я подтолкнул тебя, – он извинился, конечно.

– Нет, – бормочу я. – Я сделала это с собой.

Больше тишины.

Затем:

– Если тебе станет легче, твои губы стали лучше, чем я помню, и я хочу поблагодарить тебя за то, что ты дала мне привилегию снова поцеловать их.

Я собиралась посмеяться над его чушью, пока не повернула голову и не увидела, какой он безмятежный и честный. Сердце разрывалось, и слезы навернулись на глазах.

Господи Иисусе, он действительно серьезен.

Он думал, что поцеловать меня являлось... привилегией.

– Ты устала, – заявил он.

– Да, – я вынудила его дрожать.

– Можно тебя обнять? Не целовать тебя или что-то еще. Я просто хочу тебя обнять.

– Я не думаю, что это разумно.

– Но мы никогда раньше не спали вместе, так что ты не можешь знать. К тому же, что изменится за ночь? Я не увижу тебя еще долго после этого.

Я остановилась. У него была своя точка зрения, и я все еще была слаба.

– Окей.

Матрас сдвинулся, когда он приблизился ко мне. Он не говорил. Не тогда, когда обмотал меня руками, и не тогда, когда втянул меня в свои объятия. Моя голова прижалась к его шее, когда он искупал меня своим теплом. Это было бесспорно удобно, и я не хотела уезжать.

Это был наш маленький пузырь, который мы только что сформировали, и ничто за его пределами ничего не изменит. Мы забудем об этом утром, и все будет снова хорошо. Я заверила себя в этом, и было грустно, потому что он делал то, о чем я мечтала так долго, но слишком поздно. Он нежно потер мою спину, и я вздохнула ему в грудь.

Медленно мои глаза становились тяжелее, и я впала в глубокий сон в комфорте его рук.

Глава 9

Картер

Больно желать то, что не можешь иметь. Это словно кинжал, погруженный в грудь, который пронизывает до самой души.

Я думал, что нахождение рядом с Лией поможет, но мне было больно. Больно воздерживаться от желания прикасаться к ней, быть с ней и даже открывать рот, чтобы сказать ей, что я хотел большего во второй раз.

Она думает, что я сумасшедший. Для неё всё слишком внезапно, но она не знала о бесчисленных часах, которые я провел, возвращаясь ко времени, когда мы были вместе, понимая, как непостоянна жизнь. В мгновение ока все кончилось. Мы просто пыль в конце. Однажды никто не вспомнит, как мы ступали по земле, оставляя следы среди запутанного моря других.

Мы непоправимые существа. Мимолетные маленькие монстры, родившиеся однажды утром, умершие следующим. И хотя это пиздец как уныло, полагаю, это действительно привело мысли в порядок. Я хотел состариться, делиться воспоминаниями с кем-то, кто знал меня до того, как я стал знаменитым. С кем-то, кто не смотрел на меня, как на гребанного Бога. С кем-то, кто заставлял меня чувствовать, что все это по-настоящему.

Был только один человек, который мог это сделать, и это Лия. Это всегда была Лия. Она знала меня изнутри и снаружи. Терпела меня, даже когда я жил в отрицании, скрывая любовь к ней, потому что я был в ужасе от того, что это означало. Испугался ебанного подъема. Боялся, что потеряю ее, потому что сломленная любовь – это все, что я узнал в детстве.

Мне казалось, что часы тикают. Она собиралась ускользнуть из моих рук, влюбиться в кого-то лучшего, кого-то более достойного. У них были бы отношения, рожденные из обещаний и обязательств.

Ничего похожего на прошлое, которое мы разделили.

Мысль заставила меня прижать ее к себе, когда она спала на моих руках.

– Я не хочу потерять тебя снова, – беспомощно шепчу я. Но утром я вернусь к своей пустой жизни и наполню ее отвлекающими факторами.

Отвлекающие факторы бессмысленны, окруженные одинаково бессмысленными людьми.

Я крепко держу ее перед собой. Она мой отвлекающий фактор сегодня. Идеальный вид.

Я мог пережить ее отказ, но не могу смотреть, как она полностью уходит от меня. Я не хотел, чтобы она влюбилась в кого-то другого.

Может быть, уже слишком поздно, и мои надежды бесполезны.

Может, все закончилось до того, как началось.

Поэтому я просто держу ее перед собой и делаю вид, что мы против всего мира. Сегодня она была моей, навсегда и всегда. И в каком-то другом измерении мы всегда существовали бы вот так, с ней на руках, дыша воздухом, заставляя чувствовать себя здоровым.

Это странно поднимает настроение.

10 лет назад

– Мне жаль, что я испортила твою гитару, – слезно говорит она мне.

Я сглатываю комок в горле и смотрю на нее, стоящую передо мной. – Все в порядке, мам.

Она садится рядом со мной на кровать, и я хватаю гитару отца. Она старая и пыльная, но играла, и я не хотел, чтобы она забрала ее от меня.

Она смотрит в глаза, мое тело напрягается, когда я прижимаю гитару к себе.

– Я не буду трогать ее, – успокаивает она меня. Я смотрю на нее, оценивая. Это мама, которую я любил? Или та, которая хотела уничтожить все вокруг?

– Тогда почему ты здесь? – Она не часто приходит. Она была в больнице пару недель, и папа сказал, что ей стало легче. Теперь ей стало лучше, но я знал, как быстро ее настроение может измениться.

– Папа говорит, что у тебя красивый голос, – тихо сказала она, кладя руку мне на спину, ласково прижимая меня. Она ко мене больше не прикоснется. В течение нескольких лет. Я не привык к этому, особенно после того, как увидел все разрушения, которые произошли от тех же самых рук.

– И? – Отвечаю, пожав плечами.

– Поэтому я хочу научить тебя петь.

– Ты умеешь петь?

Она кивает с улыбкой.

– Да, дорогой, умею. Так я познакомилась с твоим отцом. Я пела в баре, и однажды он подошел ко мне после моего выступления.

– Она была красивой, – вдруг перебил ее папа. Я взглянул за ее плечо и увидел, что он стоит в дверях, глядя на нее с любовью, сияющей в глазах. – Я не мог устоять. Знал, что если я не попрошу ее потанцевать со мной, то никогда больше не наберусь смелости.

Мама посмотрела на него, ее глаза блестели, словно они потеряли себя друг в друге. В такие моменты я знал, что они любят друг друга. Все эти уродливые драки ничего не значили, если бы у нас были такие дни, как сегодня.

Она сидела со мной весь день, и мы пели вместе. Я никогда раньше не сближался с мамой, но мы нашли, чем заняться вместе. Первая песня, которую она пела мне, – “Спасибо” от Led Zeppelin, и я никогда не забуду озноб, который почувствовал, когда слова лились из ее рта, будто они предназначены для этого. К вечеру она стала немного беспокойной и вдруг слезы полились из ее глаз. Она извинилась и исчезла в своей комнате.

– Ты ничего не сделал, – успокоил меня папа, когда позже пришел посмотреть, как я. – Мама просто немного больна, понимаешь?

Я нахмурился.

– Ей же станет лучше?

Он кивнул, с обнадеживающим взглядом на лице, когда отвечал:

– Если она продолжит принимать лекарства, она будет на правильном пути.

Существовал строгий режим приема лекарств. У него был ключ от шкафчика в ванной комнате, заполненной всеми ее предписанными лекарствами. Иногда, когда он знал, что остается на работе, он давал мне запасной ключ и говорил использовать его только в чрезвычайных ситуациях. Если она потеряет таблетку, я могу заменить ее.

– Никогда не отдавай ей ключ, – говорил он мне каждый раз, когда это делал. – Спрячь его где-то, где она никогда не найдет.

– Ладно, – отвечал я.

Обычно я прятал ключ в кроссовках или под ковриком где-то в доме. Иногда я держал его в кармане, чтобы убедиться, что он со мной. Она никогда, никогда не находила его, но опять же, она никогда не просила ключ.

Я сблизился с ней, когда она принимала лекарства. Она становилась яркой и веселой. Была ласковой и теплой. Она становилась такой, какой должна быть мать для своего маленького мальчика, и я любил ее. Сильно. Она так много значила для меня.

Но были еще темные дни.

Мой отец говорил, что теперь всегда будут темные дни.

Глава 10

Лия

На следующее утро, когда я проснулась, он уже не спал. Мир вернулся, и реальность быстро обрушилась, но теперь мое сердце билось по-другому. Оно хотело его снова и снова, и я застонала про себя, что оно так быстро подводит меня.

Мне нужно было уйти.

Я оказалась слабой. Такой слабой. В идеальном мире я была бы настолько сильной женщиной, что подставляла бы вторую щеку человеку, ответственному за столько эмоциональных потрясений. В том мире я бы искала силу и решительность. Но в реальном мире, во всех своих уродливых истинах, я не была такой девушкой. Я была просто сосудом эмоций. Не могла их отключить.

Я встала с постели, надела рубашку и шорты. Когда я присоединилась к ним на террасе за завтраком, то была счастлива, что Молли действительно исчезла. Я чувствовала взгляд Картера на мне, когда заполняла тарелку беконом и яйцами. Мой взгляд нашел его на пути к стулу рядом с Марленой. Он дал мне задумчивую улыбку, и я была слишком потрясена от событий прошлой ночи, чтобы вернуть ее.

Мы говорили часами.

Мы выпили.

Мы поцеловались.

И мы обнимались.

С моей стороны это был грандиозный провал.

– Погода прекрасна, – заметила Марлена. – Жарко, но не влажно.

– Это не Лос-Анджелес, – ласково подметила Алиса.

– Извини, Эбботсфорд не подбавил проблем, – саркастически ответила я, не в силах скрыть язву в тоне. Я чувствовала себя как дерьмо. Моя голова раскалывалась от похмелья. Когда я стала такой поверхностной?

Рим выстрелил мне предупреждающим взглядом, и я проигнорировала его, когда взяла маленький кусочек еды.

– Погода – это погода, – проворчал Гарольд.

– А люди – люди, – вставил Картер. – Трудно угодить.

Рим выдохнул от раздражения, а Алиса закатила глаза. Остальные улыбались, пока ели.

Марлена повернулась ко мне, подталкивая локтем.

– Сегодня я готовлю ужин. Ты должна прийти. Ты мне нравишься. Это было так давно, правда? Ты можешь пригласить Мелани.

Рим заметно застыл.

– Нет, мама, без Мелани.

– Почему нет? Мне нравится Мелани. Она была невероятно активна в баре, и не жалуется по пустякам. – Глаза Марлены мгновенно мелькнули по Алисе, и я поняла суть того, к чему она стремилась.

– Она работает, – сказала я, и, к счастью, это правда.

– Значит, тогда только ты? – с улыбкой спросила Марлена.

Я немного подумала, снова взглянув на Картера.

– Не получится, – ответила, пожав плечами. – У меня долгая смена на работе. Не смогу уйти.

– Когда ты уйдешь? – внезапно спросил меня Картер.

– Хм, в полдень, – отвечаю двусмысленно. Я не хотела давать обещания, которые не смогу сдержать, и это связано с возвращением сюда, чтобы мои чувства очистились от великолепного голубоглазого парня, который без труда ослепил меня одним взглядом.

– Так приходи после, – ответил Картер. – Мы будем здесь.

– Потому что мы не можем никуда уйти, – скулила Алиса. – Ты не взял парней.

– Каких парней? – спрашиваю я.

– Телохранителей, – вздохнул Рим. – Я подумал, что мы будем здесь только две ночи.

– Но я хотела выйти, – жаловалась Алиса, ноя, как трехлетний ребенок. – Я никогда не застревала часами в доме.

Я заметила раздраженный взгляд Марлены на Гарольда. Гарольд, как всегда, делал вид, что не обращает внимания. Мне было не по себе из-за них, особенно когда Рим начал спорить со своей девушкой о том, чтобы остаться.

– Ты хоть немного должна войти в положение, – внезапно говорю я, глядя на Алису.

– Может быть, в твоем мире ты можешь выйти и делать то, что ты хочешь, но мы приехали не ради тебя. Речь идет о Риме, он навещает своих родителей впервые за десять месяцев.

Алиса тут же заткнулась, надувшись и отвернулась от меня. Я знала, что это не мое место, чтобы говорить такое, но, тем не менее, я была права. Марлена была слишком хороша, чтобы поставить ее на место, а Рим был просто тряпкой.

Какой у меня был выбор?

Проверяя время, я быстро доела и выпила сок. Затем встала и собрала вещи.

– Мне нужно идти, – сказала я. – Моя смена начинается через час, и я закрываю ее. Спасибо за встречу, ребята.

Картер отодвинул стул и встал.

– Я провожу тебя до машины.

– Что я только что сказал о выходе из дома? – возразил Рим.

– Я провожу ее до конца подъездной дороги, Рим. Успокойся.

– По крайней мере, надень кепку.

– Да, я сделаю ее из воздуха, спасибо.

– У Гарольда висит одна внизу лестницы, на крючке, – сказала Марлена. – Ты можешь воспользоваться ей, если кто-то будет поблизости. У нас не было толпы репортеров очень долгое время, но на случай, если они рядом, это лучше, чем ничего.

Не совсем. Ничто не могло замаскировать Картера. Он словно бельмо на глазу, куда бы ни пошел.

– Увидимся позже, Лия! – крикнул Рим из дома.

– Увидимся, Рим, – ответила я.

Картер внимательно следил за мной, пока я спускалась по лестнице к входной двери. Внезапно отодвинувшись от меня, он схватил кепку на одном из крючков на стене и открыл дверь передо мной. Очаровательно улыбнувшись, он взмахнул рукой.

– Просто пытаюсь быть джентльменом, – объяснил он, когда я озадаченно его оглядела.

– Не думала, что в тебе это есть, – шучу я, выходя.

Он надел кепку на голову, и это выглядело чертовски хорошо, когда его длинные волосы торчали в стороны.

– Теперь ты выглядишь, как южный человек, – дразню я, скрывая улыбку.

– Благослови свое сердце, – ответил он сильным южным акцентом. – Это делает меня счастливее, чем торнадо в парке трейлеров.

Я рассмеялась.

– Торнадо в парке трейлеров?

Он пожал плечами, отбросив удивление от акцента, когда ответил:

– Я встретил немало южан. Некоторые из них говорят странное дерьмо.

– Уверена, что так.

Он шел рядом со мной к машине, и мы улыбались, несмотря на неловкую ночь. Я могла думать только о проклятом поцелуе и невероятных ощущениях. Он тоже был отвлечен мыслями, и у меня было ощущение, что мы думаем об одном и том же.

– Мне нравится твоя машина, – говорит он, глядя на мою помятую, как дерьмо ребенка, машину.

Я тоже смотрю на нее, чувствуя, как моя грудь вздымается от гордости. Я спасла этого младенца, борясь за каждый цент.

– Да? Лучше, чем твои Ламборгини?

Он издевается.

– У моего Ламбордгини ничего нет на толстой заднице.

– Это верно.

– Ты купила большого мальчика со всеми этими знаками и вмятинами?

Я изучила его на мгновение.

– Э... С некоторыми из них.

Осмотрев несколько длинных полос со стороны водителя, он, глядя на меня, сморщив брови.

– Это кто-то сделал?

Я рассеянно пожала плечами.

– Да, недавно кто-то поцарапал.

– Ебланы.

– Я заслужила это. Поставила машину на парковке для инвалидов.

Он закусил губу, чтобы перестать улыбаться.

– Ты думаешь, что какой-то инвалид поцарапал ключом твою машину?

Я кивнула.

– О, да. Мы с Мелани увидели запись, когда пошли в комнату безопасности в торговом центре. Это было идеальное видео с несчастным стариком с тростью, и он ударил по машине, прежде чем порезал ее. Ему сошло это с рук.

– Ублюдок.

– Я же сказала, что заслужила это.

Опираясь на машину, он говорит:

– Немного.

– Мне выписали штраф. Поговорим о карме.

Он посмеялся.

– Билет на отвратительную царапину. Ничего хорошего, Ангел.

Я открываю дверь, мучительно осознавая, как он смотрит на меня.

– Штраф был ударом. Мне все равно, как выглядит машина.

– Ты никогда не думала о внешности, – мягко ответил он. – Это выделяло тебя. И это все еще так.

Я искоса смотрю на него.

– Моя бедность выделяет меня? Приятно знать. Но, глядя на тебя, я не вижу, чтобы на твоей руке висели безделушки.

Он покачал головой.

– Нет, черт возьми. После того, где мы выросли, я не мог насмехаться над вещами. У меня даже нет Ламборгини.

– Это позор.

– Пока ты не узнаешь, сколько стоит страховка. Рим разорится с гаражом.

Я смеюсь. По мне поползли мурашки, когда он оттолкнулся и схватил верх двери машины, наклонившись ближе ко мне.

– Сейчас я нахожусь на чертовски высоком уровне, – шепчет он мне, его дыхание опаляет мое лицо, чувствуя тонкий и вкусный аромат. – Я не уверен, что смогу дождаться до полудня, чтобы увидеть тебя, Лия.

– Ну, ты ничего не можешь с этим поделать, – шучу я. – У меня действительно ужасный босс, и я не могу уйти со смены. Так что это неизбежно.

– Ты же не терпишь его дерьма. Я знаю тебя.

– Когда дело касается людей, которые платят мне деньги, Картер, я должна мириться с их дерьмом.

– Ну, мне понравилось, как ты говорила с Алисой. Она немного зазвездилась и заслуживает того, чтобы ее поставили на место. На всякий случай, когда ты почувствуешь, что перегнула палку, знай, что это не так.

Я пожала плечами.

– Даже если это не очень приятно, думаю, ей нужно было это услышать. Сомневаюсь, что она перестанет скулить.

Он покачал головой.

– Нет, не перестанет. Скоро она надоест Риму, я в этом уверен. Обычно так и бывает.

– Знаешь, – тихо говорю я, осторожно приблизившись к нему, —она ведь похожа на Мелани, да?

Он ухмыльнулся мне, синие глаза заискрились.

– Она в значительной степени ее копия. Более скучная версия.

– Я знала! Он одержим Мел?

– Если и так, он не признает.

Я хмурюсь, закатывая глаза.

– Они такие дети.

Он усмехнулся.

– Итак, ты вернешься?

– Хм, не знаю.

– Почему не знаешь?

– Потому что... Я боюсь.

Он склонил голову в сторону.

– Чего?

Я показываю ему в общем направлении.

–Тебя. Я не знаю, разумно ли возвращаться и видеться с тобой.

Его красивые глаза сузились.

– Я испугал тебя тем, что сказал?

Я колеблюсь. Нет смысла ходить вокруг или притворяться, что я была Мисс Уверенность, которая двигалась дальше. Честность – благородный путь. Итак, я ответила:

– Да.

Нахмурившись, он почесал подбородок, и я заметила щетину. Я почувствовала покалывание в ладони, которое умоляло прикоснуться к ней. Я любила в Картере то, что он не выглядел как посредственный рокер. Во всяком случае, в обычной одежде. Он действительно был простым, как и я.

– Это была правда, – тихо сказал он. – Я не только что придумал то, что сказал тебе прошлой ночью. Я не говорю это, чтобы получить что-то от тебя, Лия. Я не заберу свои слова обратно. Но постарайся не задумываться над ними.

– И как же это сделать?

– Живи настоящим. Перестань много думать. – Его рука взлетела вверх, и он слегка коснулся моего подбородка пальцем. – Я был бы счастлив, если бы ты вернулась, и я думаю, что ты тоже.

Воздух покинул мои легкие, когда я посмотрела ему в глаза и кивнула.

– Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать, – выдохнула я, быстро отстранившись от его прикосновения. Он затуманил мои чувства, когда коснулся меня, и мне нужно было расстояние.

Он отступил и наблюдал, как я завожу машину, ужасно выезжая на улицу. Я видела, как он улыбался в зеркале заднего вида моим водительским навыкам. Высунув руку из окна, я показала ему в средний палец. Я наблюдала, как он смеялся, когда я повернула по улице. Когда он скрылся из виду, я поехала дальше по нескольким улицам и сделала небольшой перерыв. Я чувствовала, как мое сердце бьется в теле.

Что ты делаешь, Лия?

В одну минуту он покинул меня, а в следующую оказался в моей жизни, как будто никогда не уходил.

***

Мелани: Не возвращайся. Он причинил тебе боль. Он может причинить тебе ее снова.

Я смотрела на ее текст дюжину раз во время обеденного перерыва в задней части магазина. Я рассказала ей о том, что случилось, когда добралась до кондоминиума сегодня утром, и она не была рада.

С тех пор она отправляла мне сообщения, отталкивая меня от Картера, и я прилагала все усилия, чтобы послушать.

Честно, прилагала.

Вспоминая вчерашний вечер, я была счастлива, что прервала поцелуй. Это могло бы закончиться по-другому, так, что мне пришлось бы сгореть от стыда.

Еще одно от Мелани.

Мелани: Будь сильной.

Я вздохнула.

Затем открыла интернет-браузер на телефоне и посмотрела музыкальное видео, о котором Картер рассказывал вчера вечером: он в кафе поет девушке, похожей на меня. Я нервно жевала ноготь, когда включила песню, и почувствовала себя подавленной, как только появилось лицо девушки со светлыми волосами и карими глазами. Я не могла бороться с робкой улыбкой на лице, когда смотрела на нее с другой точки зрения, чем в первый раз. Я больше не надеялась, что она упадет головой в яму с огнем, когда она танцевала вокруг Картера. Само видео было интригующим. Он относился к ней, как йо-йо, отталкивая в одну секунду, и снова возвращал ее в свои объятия. Это было классическим переосмыслением нас.

Как я этого раньше не заметила?

Ты хорошая девушка, а не вычурный тип.

О, так что я была чертовой идиоткой в значительной степени.

Когда песня закончилась, я поставила ее на повторе и кусала свой ноготь. Я едва могла услышать голос Гэри на заднем плане, и знала, что он разговаривает с клиентом. Это означало, что ленивый член собирался передать его мне через 3, 2, 1…

– Лия!

Мои плечи упали, и я громко выдохнула.

– Ты сейчас серьезно?

– ЛИ-И-ИЯ!

Я засунула телефон в карман и поспешила назад, чувствуя себя более сильной, чем когда-либо прежде. Мои руки скрестились, моя улыбка Джокера подергивалась, когда я увидела, что он стоит у стойки спиной ко мне, лицом к лицу...

Я остановилась в середине шага и уставилась на Картера. Он посмотрел через плечо Гэри, его взгляд встретил меня, и он озорно улыбнулся. Гэри почувствовал мое присутствие и обернулся, его потное лицо покраснело.

– Вот ты где, – сказал он грубо. – Возьми свои вещи и уходи. На оставшуюся часть дня.

Я удивленно моргнула.

– Чего?

– Убирайся, – повторил он.

– Я не могу...

– Тебе будет выплачено то же самое. Относись как к празднику, но отгул без бумажки.

Больше не говоря ни слова, Гэри прошел мимо меня за дымом номер тридцать шесть. Оставив меня наедине с Картером, который выглядел так, будто действительно гордился собой с этой нахальной улыбкой.

– Удивлена? – сказал он.

– Ты не должен покидать дом, – тихо говорю я.

– Это не проблема, если никто не знает, – ответил он, посмеиваясь над моим недоумением. – К тому времени, когда кто-то сообразит, будет слишком поздно. Важно, что мы на шаг впереди. Захвати свои вещи, и мы убежим.

– Но… – Я смотрю через плечо на случай, если Гэри поблизости. – Как ты это сделал?

– Ты упомянула, что он мудак; потряси перед мудаком деньгами и готово.

Я недоверчиво качаю головой.

– Старый трюк?

Он подмигнул.

– Отлично работает. В любом случае, поторопись.

– Подожди, чью машину мы берем?

– Мою. Оставь свою на рабочей автостоянке, я потом привезу тебя сюда. Нам нужно идти. Уверен, что люди заметили, как я перехожу через улицу, чтобы добраться сюда, и я немного параноик.

Так много всего, чтобы держаться подальше.

Я снова иду в заднюю комнату и поспешно хватаю сумку. Я молчу, задаваясь вопросом, не могу ли я позволить Мелани узнать, что только что произошло, но я сопротивляюсь. В конце концов, она узнает.

На данный момент мне понравилась идея провести некоторое время с Картером.

Пока мы не одни в спальне с бутылкой водки.

***

Мы совершили наш «побег» в одном из черных BMW, которое он взял. Окна были тонированы, но он надел кепку Гарольда, вливаясь в поток машин.

В вождении Картера всегда было что-то невероятно сексуальное. Я не могу точно определить, что именно. Может быть, сосредоточенный взгляд на его лице. Или, как он проводит зубами по нижней губе, что заставило меня захотеть, чтобы его рот был на моем. Или что у меня был прекрасный вид на его выступающие бицепсы, классический показатель того, насколько он силен.