Текст книги "Дженни ниоткуда: Ночные призраки (СИ)"

Автор книги: Полина Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 18. Убийцы и чудовища

Противники катались в луже среди кусков льда, эти куски и комья грязи взлетали фонтанами, сыпались во все стороны, это мешало разглядеть, кто одолевает. Да еще темнота и невероятная скорость обоих – Дженни едва успевала заметить какие-то рывки сплетенных тел, куда уж тут разобрать, где чьи конечности.

Она чувствовала, что встать не сможет, и попыталась хотя бы опуститься на четвереньки, чтобы подползти поближе. Уже почти получилось, когда в лоб врезался приличный кусок льда. И странным образом погасил мерцание зеленой плесени. Все погрузилось в темноту. Дженни свалилась на живот и завозилась в грязи. Пока она смогла согнуть колени и приподняться, зрение немного восстановилось. Но от этого стало только хуже, потому что зрелище было не из приятных.

Вот противники на мгновение замерли – Волк сверху. Она скорее угадала, чем рассмотрела быстрое движение его головы. Клацнули клыки, но Эрик успел увернуться, согнул ногу и ударил коленом в мохнатую грудь. Волк отлетел, и Эрик прыгнул следом, на лету исчезая, превращаясь в размазанную полосу. Взметнулась волосатая лапа, блеснули когти. Эрик издал такое рычание, что Дженни передумала приближаться к ним. Волк, вдавленный противником в грязь, захрипел. Однако ему удалось перехватить руки Эрика и оторвать от горла. Они снова замерли, только облезлый хвост вяло шевелился среди ледяных обломков. Потом что-то произошло. Что именно, Дженни не поняла, потому что движения обоих убийц были слишком быстрыми.

Переплетенные грязные тела перевернулись, теперь рычал Волк, и сверху был он. Эрик почти не просматривался под этой тушей. Пришла злость: только она нашла брата, только позвала его – и он пришел. А тут это чудище! Веспер бы его взял, зачем оно появилось? Пришел и все испортил!

И Дженни наконец-то смогла подняться, злость обволокла жаром и придала сил. Один-единственный шаг, потом она свалилась на бьющиеся тела, нащупала скрюченными пальцами волосатый судорожно вздымающийся бок, вцепилась в ребра, обтянутые грязной шкурой, и дала волю своему гневу. Да так, что аж в глаза ударило ярким пламенем. Повалил дым, завоняло жареным мясом и паленой шерстью. Рык Волка превратился в визг, он рванулся, лапы взметнулись в неуловимо быстром движении и смели Дженни с хребта. В полете она смогла разглядеть, как грязные пальцы Эрика сомкнулись на башке Волка. Хруст – Эрик свернул чудищу шею… а Дженни врезалась в стену.

Пришла она от того, что кто-то тянул ее за руку и пищал:

– Вставай! Вставай! Зачем лежать? Зачем всем лежать? Вставай!

И этот кто-то, конечно, был Шейс Бешеный. В чем-то он был несомненно прав… лежать в грязи вроде бы незачем. Но вставать так не хотелось! Это было просто-напросто рискованно, потому что нет гарантий, что весь организм не развалится на куски. Он, этот организм, так болел в разных местах, что непонятно, удастся ли ему не развалиться, когда пошевелишься. Вот пока лежишь, все на своих местах. Кажется.

– Вставай, – снова запищал ратлер, – ты открыла глаз, я видел.

– Только один глаз? – уточнила Дженни. – Маловато. Не встану.

Сама она не чувствовала, что там у нее открылось, потому что все равно ничего не видно.

– Два, уже два! – радостно сообщил крыс.

– Тогда, наверное, придется вставать. Два, это уже серьезно. Это значит, я в порядке.

Она, кряхтя и хватаясь за разные точки тела, села в грязи. Зрение начало проясняться. Посередине зала валялся Волк. Приятно знать, что он больше не опасен. А рядом скорчился Эрик. Брат не шевелился, с другой стороны, пока он так лежит, его лицо обращено к Дженни той стороной, которая осталась знакомой. Гоблин едва виднелся под обвалившейся на него землей. И тоже не шевелился.

– Шейс, как ты уцелел?

– Я быстрый! Я самый быстрый! Я убежал! Я знаю щели, в которые Волку не пролезть, вот туда и убежал. Я залез, а он не может. Потом вернулся на старое место, а этот добрый человек ломает пол и смотрит на меня. Он тоже быстрый, но я быстрее всех.

– Ты привел Эрика сюда? – уточнила она.

– Он сказал, покажи дорогу. Я показал. Он чужой, не знаю. Но подумал, хуже не будет. Ведь хуже было некуда, Волк пошел по твоему следу. Хуже не будет, да. Он быстрый. Он сильный. Я не сильный. Я самый быстрый.

Ратлер склонился над ней и виновато посопел, блестя круглыми глазками.

– Я не сильный, – повторил он.

– Шейс, ты герой, – она погладила мокрую шерсть на тощем загривке. – Сделай еще один подвиг, а? Найди Макса.

Шейс опустился на четыре конечности, поводил носом, втягивая воздух, радостно пискнул и пошлепал прочь, а Дженни встала и принялась бродить по пещере, втаптывая в грязь куски льда. Может, не заметят, когда очнутся? Когда она старательно трудилась над особо большой ледышкой, раздался голос Эрика:

– Не старайся, я все видел.

Он по-прежнему лежал в грязи, не сменил позы. Только голову повернул к Дженни. При виде его новой, чужой, половины лица пропало всякое желание броситься к брату и обнять.

– Эрик. Не могу поверить, что это ты. Это же ты, правда?

– Я, Дженни.

– Ты не такой как раньше. Ты должен мне все рассказать.

– Ты тоже.

– Ты расскажешь первый.

– Нет, ты. Ты больше изменилась.

– Нет, ты. Я первая спросила!

Это было настолько похоже на старые добрые времена, что она не выдержала. Подбежала к нему, плюхнулась в лужу рядом, обняла… Слезы сами заструились по щекам. Не ледяные и не обжигающе горячие, а самые обычные, человеческие.

Потом она почувствовала его руки на своих плечах. И увидела его слезы, стекающие по ненормальной улыбающейся половине лица.

* * *

– Почему ты не пришел? Где ты прятался? Я же почти нашла тебя, Эрик! Я была в Башне Безумия, я видела… я нашла… но тебя уже не было. Почему ты не пришел ко мне после? Почему?

– Потому что за твоим домом следила тайная стража Вулкана. Но когда ты уходила из дома, я шел следом. Я часто был рядом, просто ты не видела.

– Это когда ты переоделся трубочистом?

– А ты полезла на дерево за кошкой. Постой, ты была в Башне Безумия?

– Я, и Морко, и Квестин. Вон он, Морко Гучих, лежит.

– Так это была ты? Твои друзья убили Грегила?

– Ну да! Разве Ингвар тебе не сказал?

– Он просто сказал, что Грегил мертв.

Дженни отстранилась и села в холодной грязи, поджав ноги. Так-так… А что еще Ингвар ему не сказал?

– Эрик, это он тебя заставил сделаться убийцей? Он превратил тебя в Пожирателя? Ингвар, Хозяин Льда?

Эрик тоже сел и провел ладонью по лицу, словно сдирая что-то невидимое. Ладонь была грязной, и он почти совсем замазал то чужое, что изменило его и превратило улыбку в злобный оскал. Теперь это был совсем-совсем Эрик. Прежний. Грязный, конечно, но разве она не видела его грязным? Да тысячу раз видела. Просто раньше брат всегда смеялся и не бывал таким задумчивым. Он заговорил, медленно, словно рассуждал вслух, а не обращался к Дженни.

– Не совсем так. Все было немного иначе, это я сам захотел. Пожиратель? Я не слышал, чтобы нас так называли. Сын Гианзы, вот кто я теперь. А Ингвар… Он меня вытащил из башни Вестокена, привел в храм на болоте, потом мы убегали от тайной стражи, он тащил меня на спине, потому что я не мог идти. Это уже потом мы смогли потолковать как следует. Он мне объяснил, что Вестокены хотели пробудить во мне дар Повелителя Огня. Знаешь, для этого нужно испытать боль, страх, возмущение, гнев, какое-то очень сильное чувство. И еще пролить немного крови.

– Я-то знаю.

– Да, конечно.

Эрик опустил глаза и продолжил, разглядывая тающий в луже лед:

– Я видел, что ты владеешь этим даром. Огонь, да и лед тоже. Вестокены думали, что это я потомок Хозяина Льда и Повелительницы Огня. Ингвар сказал, что они послали за Гренвеем и Аметильдой погоню. Не вернулся ни один, но и о парочке никто больше не слышал. А потом оказалось, что Папаша возит в своем фургоне серебряную звезду Гренвея. Значит, она была твоя… Насчет этого Ингвар ничего не объяснил. А вообще он мне много чего рассказал.

– И сделал тебя чудовищем.

– Нет, он просто предложил. Я ведь мог и отказаться… Он тоже сперва думал, что я сын Гренвея, поэтому и пришел меня спасти. А когда выяснилось, что это не так, он сказал, что я свободен и могу делать, что хочу. Я хотел только одного, убить Грегила и его подручных. Но это было невозможно, Ингвар мне объяснил, что я опоздал.

Эрик невесело усмехнулся:

– Когда я услышал, что Грегил мертв, мне захотелось прикончить того, кто лишил меня мести. Я же не знал, что это ты.

Вообще-то лорда Вестокена убил Морко, но Дженни не стала этого говорить. Она слушала, а Эрик продолжал свой рассказ:

– Тогда я сказал Ингвару, что хочу убить всех Повелителей Огня. Ингвар предложил мне способ, стать Сыном Гианзы. Так что я сам выбрал этот путь. Он привел меня к Морнольку.

– Это еще кто?

– Это был последний из Сынов Гианзы, он совершил обряд и сделал меня вот таким, каким видишь. Теперь я его ученик.

Дженни передернуло.

– И ты съел сердце?

– Это не обязательно. Обряд заключается в том, что я получаю Волос Гианзы и отдаю ей половину себя. После этого могу пользоваться силой черных ягод. Это такие…

– Я знаю, что это. Они растут на Фирийских островах.

– Да. Обычный человек от них умирает в конвульсиях, а Сын Гианзы получает силу. Я прошел этот обряд. У Морнолька и раньше был ученик, только сбежал от него, избавился от Волоса, и стал служить Грегилу Вестокену.

– Винс.

– Да, его звали Винсент, и я с ним был хорошо знаком. Это он пытал меня в Башне Безумия. В общем, Морнольку нужен был новый ученик, он взял меня.

– А что такое Волос Гианзы?

– На вид это просто волос. Его зашивают под кожу на лице, после этого ты всегда улыбаешься улыбкой Гианзы. Пока Волос с тобой, ты можешь пользоваться силой черных ягод. И обязан служить, исполнять волю наставника. Но Винс от Волоса избавился, просто вырезал его. Правда, добрым человеком от этого он не стал, так и остался злобным уродом со шрамом через всю морду. И часть силы сохранил. Поэтому, когда я согласился на предложение Ингвара, то знал, кем стану.

– Ты стал убивать лордов. Зачем ты оставил знак Черной Руки?

Эрик поднял голову и ухмыльнулся. Теперь он улыбался обеими половинами лица, одной нормально, другой – как Пожиратель. Дженни стало больно глядеть на эту картину, и она невольно отодвинулась. Они так и сидели в грязи, но ни сил, ни желания подняться не было ни у кого.

– Черная Рука получился случайно, – объяснил брат. – Я же попал на виллу через дымоход, как трубочист. С меня сажа сыпалась. Я решил раздеться, иначе слишком много следов бы осталось. Представляешь горы сажи по всему дому? Я скинул одежду, оперся рукой о стену, когда вылезал из брюк. Остался отпечаток. А потом… хе-хе… потом я почитал, что пишут газеты о Черной Руке и начал делать эти знаки уже нарочно. Это их пугало. Веспер свидетель, я был счастлив, когда видел, как они трясутся. И пусть боятся, это правильно. Я приду за всеми, я заберу каждого, одного за другим, одного за другим. Я убью их всех. Ни один Повелитель Огня не заслуживает жизни.

– А слуги?

– Винс, и Толстый Роджер, и Гловер…

– Это слуги Вестокенов?

– Точно. Они все… ты не представляешь, какие у них были морды. Скучные, вот какие. Как равнодушно они меня били, резали или прижигали, – половина улыбки пропала, теперь правая сторона лица Эрика стала жесткой, как камень. – Я бы еще мог понять, если бы они меня ненавидели. Но нет, они просто причиняли мне как можно больше боли, потому что такая работа. Им велел хозяин, и они старались. Вестокен все ждал, что во мне проснется огненный дар, у него хотя бы была причина… А слуги… Это не люди, это бездушные твари. Все слуги тоже умрут. Они не лучше лордов, они даже хуже, если хочешь знать. Все умрут, все. Один за другим. Медленно.

– Эрик…

– Я не спешу, я все сделаю медленно. Чтобы у них было время бояться.

Он приподнялся и сжал кулаки. Изодранная рубаха на груди распахнулась, и в зеленом свете плесени Дженни разглядела шрамы. Они теснились, пролегали параллельными полосами, наползали один на другой, складывались в страшный узор. Похоже, Эрик совсем оправился после схватки с Крысиным Волком. Он снова сделался быстрым, так что за его движениями стало не уследить. Подавшись к Дженни, он страстно выдохнул:

– Я убью всех. Ни один Повелитель Огня не должен жить!

– Эрик, а я?

Брат тряхнул головой, его горячий порыв пошел на убыль, и он уставился на Дженни, приходя в себя и силясь понять, о чем она говорит.

– Я ведь тоже одна из них. Я Истригс по матери. Ведь родителей не выбирают, правда?

Правда, не выбирают. Наверное, их подсовывает Хогорт, бог случайных совпадений. Ну и еще Трохомор, бог запутанных дорог.

* * *

– Братьев тоже не выбирают, их любят такими, какие есть, – добавила Дженни. – Эрик, остановись. Пожалуйста, избавься от всего этого, а? Ведь если у Винса получилось, то и ты тоже можешь?

Эрик молча глядел на нее, и от этого молчания стало страшно. Потом он чуть подвинулся, и это движение снова вышло молниеносным. Только что он был рядом, дышал чуть ли не в ухо, и вот уже в двух шагах от Дженни.

– Беда в том, что мне незачем останавливаться, – задумчиво произнес он. – Я ведь уже не тот мальчик, которого ты знала. У того вся жизнь была впереди, тысячи миль дорог, сотни веселых девчонок, славная семья, годы счастья. А у Сына Гианзы – только сила. Вместо всего, что хочет человек, вместо всех радостей жизни – умение убивать. Я же сказал, что от меня осталась только половина, вторую я отдал Гианзе. Если избавлюсь от богини, половина души так и останется пустой. Но зато у меня есть цель, отомстить Повелителям Огня и их псам. А ты не из них, потому что твоей отец Хозяин Льда. Мне проще думать, что ты такая, как Ингвар, а не одна из Истригсов.

– Неправда, – буркнула Дженни. Она считала, что брат неправ, только не могла найти слов, чтобы переспорить. Ей и раньше-то редко удавалось его переубедить. – Все, что ты говоришь, неправда.

– Почему же? У меня осталась только половина души, и она хочет мести. Я хочу убивать, и я могу это делать.

– А вот и нет. Еще ты можешь спасать и защищать. Ведь ты же защитил Ирви, когда на нее напали грабители.

Эрик улегся на спину, прямо в грязь, заложил руки за голову и уставился в потолок пещеры, усеянный пятнами светящейся плесени.

– Ирви, – задумчиво произнес он. – Значит, ее зовут Ирви. Когда я ее увидел, то в самом деле подумал, что, может быть, рядом с ней я смог бы… она же не такая, как остальные, верно? Она особенная, в ней что-то есть. Ирви… Может быть, она бы и могла что-то изменить. Только я ей не нужен. Зачем ей человек с половиной души? Она заслуживает целого.

Дженни глядела на брата и пыталась придумать, что бы сказать об Ирви… но нужные слова никак не желали приходить. Однако главное, что Эрик больше не убегает от нее. Может, она и сможет придумать, как его переубедить. А если не сможет она, то Ирви точно сумеет.

Додумать эту мысль она не успела, потому что Морко завозился и стал пытаться встать. Комья земли осыпались, и он тяжело перевернулся.

– Морко, ты как?

Гоблин откашлялся и торжественно произнес:

– Я получил ценный опыт. Насколько я знаю, ни один из гоблинов моего поколения не дрался с ужасом Саалха. Мне все будут завидовать.

– Ты цел?

Она подбежала к гоблину и помогла приподняться. Тот пошарил среди камешков и комьев грязи, нащупал свой нож и сунул под полу.

– Пока не знаю, – признался он. – Единственное, что могу сказать, я жив. И рад, что ты тоже жива. А где наш юный герой, отважный исследователь подземелий Максимилиан?

– Макс успел сбежать. Я попросила Шейса, чтобы нашел его.

– Шейса? О, так это ходячее недоразумение тоже выжило? – он уставился на Эрика. – И это, конечно, твой брат. А вон там дохлый Волк? Надо бы посмотреть на него. Я же теперь живая легенда, мне придется тысячу раз рассказывать о Волке во всех подробностях.

Морко, кряхтя, поднялся, сделал шаг и едва не свалился. Отстранил Дженни, которая бросилась на помощь, и заявил:

– Ничего страшного. Просто мой протез сломался. Он не так прочен, как я. А я крепок, как сталь. Я дрался с Крысиным Волком!

Эрик хмыкнул, слушая эту похвальбу. Он снова улыбался обеими половинами лица. В подземном ходе рассыпалась дробь легких шагов.

– Нашел, нашел! – пропищал Бешеный, влетая в пещеру. – Маленький человек живой, живой. Только не хочет идти сюда.

– Почему не хочет? – удивилась Дженни. – Ты ему сказал, что чудище убито?

– Сказал, сказал, сказал! – Бешеный подпрыгнул на месте. Возможно, на него снова накатил приступ безумия, и он таким образом гасил лишнюю энергию. – Он не хочет. Он нашел выход, он забрался в ливневую канализацию, он сидит под решеткой, там свет сверху, там видно небо. Он не уйдет, не уйдет, не уйдет, не уйдет. В темноту – нет. Там свет. Там видно небо сквозь решетку.

Произнося эту невероятно длинную для ратлера низшей касты тираду, Шейс вертелся, приплясывал на месте, а его хвост выписывал замысловатые вензеля.

– Наверное, нам лучше всего присоединиться к нему, – пошатываясь на сломанном протезе, – предложил Морко. – Жалко уходить, я бы еще долго смотрел, как Крысиный Волк валяется в грязи и напоминает своим видом, что любая победа и любое поражение превращается в грязь… но мальчишку лучше найти, пока он еще куда-то не убежал. А потом мы все через ливневый сток выберемся в город.

– Ступайте, – кивнул Эрик. – А я вернусь домой. Придется объяснять учителю, что случилось. Я скажу, что ратлеры пытались пролезть в дом, пришлось прогнать их.

Снова отпустить брата? И потом неизвестно, удастся ли его снова увидеть! Нет, это не входило в планы Дженни. У нее созрел план, как вернуть ему человеческую сущность, и сделать это нужно было именно сейчас. Поэтому она медленно встала, но тут же охнула и снова опустилась в грязь.

– Что с тобой? – Эрик еще раз продемонстрировал свои новые способности.

Дженни даже не поняла, как он оказался рядом. Раз – и уже склоняется над ней и берет под руку.

– Ничего, ничего, я справлюсь, – тут важно не переигрывать. Она, конечно, великая актриса, кто бы сомневался? Но и у Эрика тоже есть актерский опыт. – Ничего страшного, не беспокойся.

– Я видел, с тобой что-то не так. Ты ранена?

– Да нет же, – она изобразила легкое раздражение. – Со мной все в порядке.

– Не ври, я тебя знаю!

Он всегда был таким наивным. Дженни мысленно улыбнулась. И это была очень загадочная улыбка, уж поверьте.

И брат передумал.

– Вот что, я иду с вами. Только лицо нужно спрятать, а то ваш мальчишка будет задавать лишние вопросы.

Эрик проворно оторвал рукав рубахи и обмотал половину лица, ту самую, что ухмылялась вечной Улыбкой Гианзы. После схватки с чудовищем повязка смотрится естественно.

После этого помог Дженни встать, и они захромали следом за Шейсом. Морко припадал на сломанный протез, Дженни старательно изображала страдающую калеку, и только ратлер беспечно скакал впереди, убегал, возвращался, заглядывал в глаза и забавно фыркал. Только сейчас было очень уж не до смеха.

Путь показался бесконечно далеким. Тесные ходы, в которые Морко протискивался с трудом, сменялись широкими, попадались участки, мощеные каменными плитами, со сводчатыми потолками, а затем снова тянулись земляные стены. И ни одного ратлера! Наверное, Крысиный Волк так всех напугал, что они сидят по щелям и трясутся?

И только Шейс все скакал впереди, сворачивал на перекрестках, пищал что-то жизнерадостное… далеко же завел Макса страх! Дженни уже убедилась, что никаких серьезных повреждений в драке не получила. Но все равно старательно хромала, издавала тяжелые вздохи и наваливалась на брата.

Ратлер умчался вперед, взвизгнув напоследок:

– Пришли, пришли! За мной!

И вскоре проход перегородила стена. Шейс протиснулся в щель, образованную вывалившимися камнями. Когда преодолели эту преграду, оказались в длинном широком проходе, по дну которого медленно текла грязная вода. Далеко впереди со свода струился свет, разделенный на одинаковые потоки. Дженни догадалась, что это и есть канал для дождевой воды, он проложен под какой-то улицей. Вместе со светом сверху падали крошечные серые точки – шел дождь, и капли проникали между прутьев решетки. Свет был тусклый, серый, но после темноты подземелья он казался очень ярким.

В световое пятно вступил Шейс, помахал лапкой и позвал:

– Сюда, сюда!

Они заковыляли из последних сил, миновали поток света и водяных брызг, дальше показался следующий, точно такой же столб серого света. Под ним и сидел Макс. Скорчился, обхватил себя руками и глядел на приближающуюся процессию. Чего это он так странно смотрит? А, понятно. Вывалянные в грязи, помятые после драки с Крысиным Волком, они сейчас сами на себя не похожи.

– Так вы в самом деле живые? – недоверчиво спросил Макс.

– Нет, – сурово ответила Дженни. – Даже не надейся. Мы очень сильно мертвые и пришли за тобой. Ты пойдешь с нами.

Мальчишка с минуту подумал и заявил:

– Очень смешно. Зато теперь я вижу, что ты не пострадала. А это кто с вами?

Дженни уставилась на Эрика, который поддерживал ее под руку.

– Это? Он случайно проходил мимо. Давайте лучше не терять времени и выбираться в город.

До решетки, сквозь которую сеялся мелкий дождь, было около семи футов. Наверное, если пройти по коллектору, найдутся места и пониже, где проще добраться до решетки. Ведь ратлеры как-то выбираются на поверхность. Но никому не пошло в голову куда-то идти, и так уже сколько бродят под землей.

Морко встал под решеткой, для устойчивости уперся руками в стену, Эрик мигом оказался у него на плечах, поднял руки… Одно движение – и решетка над ним исчезла. Мгновением позже раздалось дребезжание – выломанная железка покатилась по булыжнику. Так же легко и быстро Эрик взмыл навстречу дождю и свету, растворился в сырой пустоте. Потом снова возник в проеме и опустил руку:

– Хватайтесь, вытащу.

Первым на поверхность отправили Макса, следом Дженни, Морко был последним. Когда она взяла Эрика за руку, тот так резко выволок ее на мостовую, что даже дух захватило. Тусклый свет дождливого вечера заставил моргать и щуриться. А потом она огляделась… и не узнала Эверон. Это был какой-то другой город.

– Что здесь случилось? – растерянно прошептала Дженни. – Куда мы попали?