Текст книги "Говорящие Со Зверями (СИ)"

Автор книги: Полина Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5. Весперово Колено

Бывалые путешественники на жарком Гранделине предпочитают отправляться в дорогу ночью. Поэтому Реми явился к Дженни и Квестину поздним вечером.

– Прошу вас, – пробубнил он, глядя в пол, – занять места в фургоне его милости.

– Похоже, ты не рад, что мы отправляемся на войну? – подколола старого приятеля Дженни. – Да еще в таком чудесном обществе.

– Война не так уж страшна, – еще тише ответил господин секретарь второго ранга. – А вот твое общество…

Смысл его слов Дженни поняла чуть позже, когда пассажиры стали размещаться в фургоне, выделенном Повелителю Огня. Это было длинное сооружение с бортами из толстых досок и с узкими окнами. Из таких удобно отстреливаться из арбалетов, если в пути попадешься в засаду. Уж в подобных вещах у Дженни был богатый опыт. Фургонов она перевидала на ярмарках немало, а в одном так даже провела большую часть жизни.

Место возницы занял молчаливый широкоплечий тип, слуга и, вероятно, телохранитель лорда Готвинга. А внутри фургон был разделен перегородкой на две части. Впереди были сидения, на которых расположились Повелители Огня и Квестин. Свободное пространство заняли вещи лордов.

Задняя часть предназначалась для багажа – такие фургоны, как объяснил Реми, в мирное время совершали регулярные рейсы между городками на побережье и в ближайшей округе. Их довольно мало, потому что у моря больше пользовались каботажными судами. Ну а сейчас все повозки в Абадохе конфискованы генералом Истригсом для нужд армии. Этот фургон достался Готвингам, потому что остальной транспорт еще хуже.

Так вот, теперь задний отсек предназначался для менее важных пассажиров – то есть Реми и Дженни. Ночь наедине! Этого-то и опасался господин второй секретарь.

– Не бойся, – заверила его Дженни, – нас ждет романтичное путешествие. Ты его на всю жизнь запомнишь!

– Я был бы весьма признателен, если бы ты воздержалась от своих обычных шуточек, – вдохнул толстяк, – я собираюсь использовать эту ночь для работы. У меня с собой кое-какие документы, хочу их почитать.

– Обычных шуток не будет! Я придумаю что-нибудь уникальное, – пообещала спутница. – И к утру ты будешь готов яростно броситься на Погонщиков Ветра, лишь бы оказаться подальше от меня.

Когда все разместились в повозке, она со скрипом тронулась с места. В узких оконцах проплывали серые слепые стены глиняных домов Абадоха, шуршала пыль под колесами, скрипели ступицы, фыркали лошади…

За городом их фургон оказался в длинной-предлинной веренице упряжек, на каждой повозке горел фонарь, и нескончаемая огненная река текла по пустыне. В стороне огоньки отмечали путь продвижения колонн пехоты, иногда фургон обгоняли отряды всадников. Генерал говорил о десяти тысячах эверонских солдат в Абадохе, к такому войску прилагался огромный обоз, а теперь вся эта масса людей и животных устремилась в путь.

Реми подвесил к потолку масляную лампу, вытащил пачку исписанных листов и погрузился в чтение. Дженни попыталась подсесть ближе и бесцеремонно заглянуть в его записи, но Реми не позволил:

– Это дипломатическая документация, так что держись, пожалуйста, подальше.

– Вот еще! На дипломатических депешах всегда стоят печали! А у тебя просто какие-то записочки. Любовные, небось? Вот я расскажу Эльсбетиноре.

Реми не ответил. Похоже, угроза его не впечатлила:

– Это секретные циркуляры, поэтому без печатей. Дженни, почему бы тебе не поспать?

– Эту возможность я оставляю на крайний случай, если не удастся придумать ничего более захватывающего. Но, похоже, общение с тобой не так увлекательно, как сон. Пожалуй, займусь и я делом.

Дженни достала свой блокнот, в котором все страницы пока что были чистыми, за исключением двух, изрисованных сердитыми рожицами. Она стала чиркать грифелем, старательно пытаясь попасть в такт дорожной тряске. И при этом бубнила себе под нос. Сперва что-то откровенно неразборчивое, потом закончила более отчетливо:

– …Под видом секретных дипломатических документов. Хотя нет сомнений, что на самом деле он шпион Погонщиков Ветра и составляет донесение для принца Сакхлиха о тайных планах нашего штаба. Точка.

Наконец-то Реми не выдержал. Он прекратил чтение и, хлопая глазами, уставился на Дженни:

– Ты что там шепчешь?

– Я пишу донос. Нашла шпиона в наших рядах. Нужно как следует проверить документы, которые он таскает с собой.

Хотя даже слепому было видно, что это шутка, Реми всполошился:

– Ты кого имеешь в виду? Кто шпион? Какой еще шпион? Зачем проверять документы?!!

– Шпион Погонщиков Ветра, – обстоятельно объяснила Дженни. – Они всегда ближе, чем кажется. И могут принять любое обличье, чтобы втереться в доверие. Сейчас, на марше, наша армия особенно уязвима. И вот шпион сообщает об этом Сакхлиху, принц посылает летучие отряды, чтобы напасть на нас в походе…

Ее перебил шум, проникший снаружи сквозь узкие окна. В степи что-то происходило – кричали люди, ржали лошади.

– А вот и они! Легкая кавалерия Погонщиков! – удовлетворенно отметила Дженни.

Но это, разумеется, не было нападением неприятеля. Река из огоньков, в русле которой оказался фургон лорда Готвинга, встретилась с другой такой же бесконечно длинной рекой – еще одна колонна присоединилась к шествию. Вдалеке проревел тролль, и Дженни поняла, что войско, исполняя план генерала Истригса, соединяется для общего удара всеми силами.

И тут же, словно напоминание о том, что планы строит не только лорд Сертиас-младший, над головой Дженни отчетливо каркнула ворона. Загадки и тайны, преследующие Дженни ниоткуда, следовали той же дорогой, что и планы генерала. А кстати! Тайны и загадки! Дженни бросила быстрый взгляд на бумагу, которую так и не выпустил прильнувший к окну Реми. Пока он подслеповато моргал, вглядываясь в мельтешение огоньков, кое-что удалось разглядеть. Во всяком случае, одно имя, но и это многое объясняло!

А господин второй секретарь еще некоторое время любовался движением в ночной степи, потом отодвинулся от окна и внимательно посмотрел на Дженни.

– Не подействовало! – заявил он.

– Что не подействовало?

– Вот эти подколки. Если заглянуть в твой блокнот, там не найдется никаких доносов.

– А если заглянуть в твои бумажонки, там не найдется никакой тайной дипломатии, а только описание приключений Готвинга Мореплавателя на Фирийских островах.

Реми с опаской поглядел на Дженни, перекатывая в голове какие-то мысли.

– Ну да, – наконец решился он признать очевидное. – Это копии писем, отрывки из воспоминаний и все такое. В общем, разрозненная информация о его войне с Пожирателями, все, что Эльсбетиноре удалось тайком найти для меня в закрытом фонде библиотеки. Ее накажут, если узнают, понимаешь?

Реми с тревогой вгляделся в лицо спутницы – прониклась ли она серьезностью признания? Дженни поспешила успокоить:

– Реми, ты хороший друг и можешь не волноваться: этот секрет в надежных руках. Я вас не выдам, обещаю. Просто ехать скучно, и, если бы ты читал вслух, это могло бы скрасить скучное путешествие.

– Да зачем тебе какие-то острова? – Реми захлопал глазами. – Вот мне эти записки сослужили отличную службу, я получил назначение! Потому что, когда искали сопровождающего для его милости лорда Готвинга, оказалось, что я знаю о Фирийских островах больше всех.

Вообще-то, Реми был прав: Дженни острова ни к чему. Но ведь никогда заранее не знаешь, какая именно информация может понадобиться. И потом, чем скучнее чтение, тем легче заснуть!

– Жалко тебе, что ли… Ведь там нет дипломатических секретов, а мне так интересно!

Тогда Реми сдался и начал читать вслух. Он читал о прекрасных зеленых островах среди голубого моря, о ярких цветах, о пестрых птицах, перелетающих с одного цветка на другой и кричащих почти по-человечески. О мирных добрых жителях, вожди которых умеют говорить со зверями, а потому эти люди всегда пребывают в гармонии с окружающим их миром. Они чувствуют себя частью мира – частью сообщества зверей и птиц, населяющих поросшие лесом горы, частью этого леса и частью этих гор… Безглазые змеи, обитающие в недрах гор, приносили Говорящим Со Зверями дивные самоцветы, которыми эти славные люди украшали себя. Готвинг Мореплаватель очень много говорил об этих драгоценностях, они его очень заинтересовали. Но еще больше он говорил о красоте принцессы Говорящих.

Это было так благостно, что Дженни уже почти уснула, но тут Реми добрался до рассказа о Пожирателях. Эти страшные существа не были другим племенем – скорее сектой, частью народа Говорящих Со Зверями. Женщины Пожирателей не упоминались ни разу, речь всегда шла о молодых мужчинах. Они приходили ночью.

Ничто не могло остановить Пожирателей, они были ужасно сильны и двигались так быстро, что опережали полет стрелы и удар копья. Они убивали, кого хотели, забирали добычу и растворялись в ночи. И всегда вырезали сердца у своих жертв. Никто, конечно, не видел, чтобы они пожирали сердца, но все были уверены, что это часть их мерзкого ритуала.

Кстати, не брезговали они и драгоценностями. К тому времени, как Повелитель Огня попал на Фирийские острова, большая часть самоцветов, добытых змеями, была похищена Пожирателями, а все, что еще оставалось, добрые аборигены обещали отдать пришельцу, если он избавит их от напасти.

Готвинг утверждал, что отказался от награды, просил только выдать за него принцессу.

– Все правильно, – зевнула Дженни, – оставшиеся камни все, до единого, как раз и были на принцессе. Сам подумай: диадема, браслеты, ожерелья, серьги, перстни. Чтобы не тащить этот груз самому, умный Готвинг решил получить это барахло в комплекте, и чтобы несчастная девушка сама принесла все богатство племени на себе. Сгибаясь под такой тяжестью, разумеется – ведь дивные самоцветы положено оправлять в золото. Целая груда золота! И такая тяжеленная!

– Можно подумать, ты знаешь принцесс и их убранство, – буркнул Реми, недовольный тем, что его перебили во время чтения.

– Я знаю лордов и их пристрастия, – отрезала Дженни. – Этого достаточно! А уж как они обходятся с девушками…

Реми бросил еще несколько строгих взглядов на слушательницу, потом вернулся к чтению. Храбрый и умный Готвинг не стал меряться силами с непобедимыми Пожирателями в поединках. Он выжег их пещерные храмы и уничтожил своим пламенем часть леса, где они укрывались. Эта тактика совершенно не соответствовала представлениям аборигенов о гармонии с природой, зато оказалась действенной. Пожирателей на Фирийских островах не осталось, а Готвинг получил свою принцессу. Но этого Дженни уже не слышала – она спала.

***

Утром она проснулась в стоящем фургоне. Реми похрапывал, отодвинувшись от Дженни как можно дальше – можно сказать, забился в угол. Папку со своими драгоценными записями он прижимал к груди – даже во сне очень крепко. Но Дженни это уже было не интересно – она получила то, чего добивалась, сказочку на ночь. Реми, в ее представлении, вряд ли мог дать больше!

Дженни выбралась наружу. Они стояли посреди все той же пыльно-каменистой степи, какой, кажется и был весь Гранделин.

Моря не было видно, за ночь обоз удалился от берега. Вокруг стояли всевозможные фургоны и повозки – весь транспорт, что нашелся в Абадохе и теперь был конфискован генералом Истригсом для нужд армии. Небось, все местные теперь исключительно ходят пешком. Солнце, раздутый оранжевый шар с подрумяненными красными боками, висело над краем равнины.

Солдат поблизости Дженни не заметила – ни конных, ни пеших. Они ушли вперед, обогнав обоз.

Кучера на облучке не наблюдалось, из передней, пассажирской части никто не показывался, и Дженни решила немного пройтись, чтобы размять ноги, которые затекли после ночи, проведенной на мешках и баулах. Когда над головой захлопали крылья, и знакомая ворона плюхнулась на землю рядом с Дженни, она уже не удивилась. Птица стала что-то клевать, то и дело косясь блестящим глазом. Появление пернатой знакомой Дженни уже не развлекало, и она пошла дальше. Возницы спали. Да весь остановившийся обоз спал в розовых лучах рассветного солнца. Понурые лошади замерли, опустив тяжелые головы, возницы дремали, кто где пристроился. Но за рядами повозок раздавался голос – человек говорил размеренно и громко, будто обращался к собранию. Никто не отвечал, это не было беседой.

Дженни обогнула вереницу фургонов и увидела преподобного Остерна – проповедника с «Удачи». Морское путешествие священнослужитель переносил плохо, почти не появлялся на палубе и в кают-компании, зато на твердой земле он чувствовал себя уверенно и, видимо, пользовался всякой возможностью, чтобы нести слово Тедзинга Победителя заблудшим душам.

Сейчас он призывал обозную прислугу быть милостивыми к побежденным дикарям, не ведающим истины. Глупое занятие, решила Дженни: возницы вряд ли смогут применить на практике духовный опыт, внушаемый этим странным человеком. Они и врага-то, может, не увидят – где уж тут проявлять милосердие.

– Преподобный, доброе утро! – окликнула его Дженни, когда он сделал паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. – А вы не думаете, что о милосердии нужно говорить с кем-то другим, а? Возницы Эверона до сих пор не отличались кровожадностью, так я слышала. Может, вам следует отыскать боевые части и попробовать там? Ну, например, познакомить с Тедзингом Победителем… гоблинов? Ручаюсь, они в ответ познакомят вас со своим божеством.

Дженни подумала, что зеленокожие попросту закидают священника грязью. Заспанные возницы уставились на Дженни – кто зевал, кто улыбался, удивляясь встрече с юной девицей в далеком походе.

– Слово истины я буду нести там, куда забросит меня судьба, хоть среди гоблинов, хоть среди этих славных людей, – с достоинством ответил проповедник. – Но вы правы, миссис, я поищу боевые части. За ночь они оставили нас далеко позади.

Дженни пожелала ему счастливого пути и отправилась к своему фургону. И вовремя, как оказалось! «Дядюшка» уже успел обнаружить ее отсутствие и собирался мчаться на поиски. Кажется, его даже слегка разочаровало, что Дженни не попала в беду – все его увещевания быть осторожней не получили примера, который бы их подкрепил.

Оба Повелителя Огня в это время стояли у фургона и наблюдали, как Квестин живописует «племяннице» все ужасы, что приключаются с девушками на войне: копыта конницы, несущейся во весь опор, разъяренные рукопашной пехотинцы, мародеры, почуявшие вкус крови… Старший лорд улыбался.

– Мы в обозе, – объявила Дженни, – так что оказаться в гуще сражения в данный момент мне не светит. Зато я видела ворону и повстречала еще одного пассажира «Удачи». Помните Остерна, проповедника?

Улыбка Морвига Готвинга исчезла. Он задумался, пытаясь вспомнить священника, которого вряд ли хорошо разглядел на корабле. Знатному лорду было непривычно вспоминать мелких людишек.

Мимо проскакал всадник – день начинался, и генерал рассылал новые приказы. За первым последовал второй вестник, третий… Группы повозок тронулись с места, обоз пришел в движение. Лорда Готвинга тоже удостоили послания – ему надлежало присоединиться к штабу главнокомандующего. В предстоящей битве найдется работа всем Повелителям Огня, которые участвуют в походе.

– Я надеялся, что обо мне забудут, – пробормотал старый лорд, забираясь в фургон. – Но делать нечего. Следуй за мной, Уотс.

Внук тяжело вздохнул и тоже направился к повозке.

– Сегодня день подвигов, ваша милость, – заявила ему в спину Дженни, чтобы подбодрить унылого юношу. – Он будет вписан золотыми буквами в скрижали истории, и там упомянут всех лордов! Даже младших!

Уотс ответил слабой улыбкой. Но у деда оказался хороший слух, он тоже услышал слова спутницы. И пробурчал из фургона:

– Конечно, конечно, миссис! Сегодня мы совершим подвиги. Но вся слава достанется великому победителю Истригсу. Золотые буквы… их всегда не хватает на всех. Впрочем, это естественное свойство золота.

Убедившись, что лорды не слышат, Дженни спросила Квестина, как прошла ночь. И рассказывал ли его милость что-нибудь сверх того, что изложил в каюте? Нет, ответил Квестин, ничего нового. В сущности, отставной префект стал всего лишь телохранителем. А может, его присутствие добавляло Повелителю Огня уверенности. Ему так хотелось быть уверенным в себе, как и подобает Повелителю Огня! Да только Черная Рука лишил его покоя.

Пора было выступать, и Дженни полезла в свою часть повозки. Реми уже проснулся и снова взялся за чтение. При появлении спутницы он торопливо спрятал записи.

– Эй! – возмутилась Дженни. – Там картинки, я видела! Ты утаил самое интересное!

– Всего лишь планы местности, – как можно более равнодушно ответил Реми. – Это не те картинки, которые интересно смотреть.

Дженни собралась спросить, зачем планы местности нужны дипломату, но тут повозка выехала из скопления обозных телег, и в оконцах открылся вид на степь, по которой брели тролли. Дженни никогда прежде не видела их с оружием и теперь с любопытством уставилась на чудовищные дубины, больше похожие на тараны, которыми разбивают ворота крепостей. Да и щиты троллей как раз походили на эти самые ворота.

Это зрелище отвлекло ее от темы рисунков, исполненных рукой Эльсбетиноры. Забавно, что и эта начитанная особа оказалась способна на правонарушения – проникла в запретный фонд библиотеки! У скучных людей и преступления скучные, вот единственная мысль, которую вынесла Дженни из разговора.

Тем временем их повозка съехала с дороги, которая, в сущности, представляла собой просто накатанные колеи, там разве что было меньше камней и больше пыли, чем в окружающей пустыне. Всадник, присланный генералом, скакал впереди, тяжелый фургон грохотал по ухабам следом, а марширующих троллей скоро скрыла вереница повозок и вьючных ослов, смотреть на которых было неинтересно, но которые поднимали тучи пыли. Тогда Дженни заговорила о Фирийских островах, потому что других тем не смогла придумать.

Правда, Реми и не собирался поддерживать беседу, да только выхода у него не было. Дженни заметила, что он одобряет мирный образ жизни туземцев. Чтобы поддеть приятеля, она объявила, что считает их жизнь в мире с животными глупой:

– Подумать только, они, наверное, просят прощения у поросенка, прежде чем его зажарить!

– По-моему, они не употребляют в пищу мясо, – вступился за островитян Реми. – Это и есть по-настоящему мирный образ жизни. Бетти тоже считает, что есть мясо зверей неправильно, она придерживается растительной диеты, и мы с ней решили…

– Чепуха! – перебила его Дженни. – Это свидетельствует разве что о недостатке воображения. Эти люди не решаются съесть собеседника, но способны говорить только с теми, кто достаточно похож на них. А вот будь у них побольше фантазии, чтобы поговорить с морковкой…

Фургон вернулся на дорогу, когда обоз остался позади. Теперь они догоняли колонны пехоты. После короткой остановки на рассвете армия продолжала марш к Весперову Колену.

***

Пыль, поднятая колесами, вилась следом за фургоном, справа и слева от тракта куда более густые тучи мелкого серого праха поднимали топающие колонны пеших солдат. Ночью было холодно, и выпала роса, но чем выше поднималось солнце, тем жарче и суше становилась степь, и тем более густые клубы пыли застилали горизонт.

Пыль начала проникать сквозь окна в фургон, и Дженни отодвинулась подальше – в полутемную глубину. Снаружи степь превратилась в океан пыли, в сплошную туманную стену, вставшую до самого неба. В этом мареве проплывали заросли наконечников копий, свернутые и закрытые чехлами знамена, крыши фургонов и изредка плюмажи на шлемах кавалеристов.

А повозка лорда Готвинга все катила и катила, обгоняя марширующие толпы. Вестник генерала Истригса скакал впереди, он оглядывался и кричал – глухо из-под повязки, закрывающей лицо, и вознице приходилось следовать за ним. Реми уже не пытался читать, он утирал мокрое лицо платком и размазывал пыль по щекам. Солнца почти не было видать, оно едва светило бледным бельмом сквозь мутную пелену, но жара становилась все сильнее и сильнее.

Наконец повозка остановилась. В темной коробке кузова было ужасно душно, пыль стояла столбом, и Дженни на подгибающихся ногах, цепляясь за поклажу, побрела к двери – посмотреть, куда ее притащили. Она распахнула дверцу и вывалилась наружу…

Взгляд скользнул по россыпи булыжников, уперся в лошадиные копыта. Выше, выше… богатая сбруя, конская морда… Из пыли донеслось:

– Миссис Дженнифер, какая неожиданность! Я, кажется, велел выделить вам местечко в обозе?

Это произнес лорд Сертиас Истригс-младший, а позади него, верхом на роскошных жеребцах под развевающимися в жарком мареве пропыленными знаменами толпились высшие офицеры, Повелители Огня и тому подобная публика, на глаза которой Дженни как раз меньше всего собиралась попадаться.

Ну и лорд Истригс, конечно, снова был подобен статуе в собственную честь – гордо выпрямившийся в седле, в блестящих доспехах, на, которые, кажется, даже пыль не садилась. И такой же сосредоточенный. И снова глядящий на Дженни сверху вниз!

– Место героев – на передовой, – прокашляла Дженни. – Это ведь передовая, верно? Надеюсь, что так. Потому что больше не смогу выносить тряску и пыль. Я слыхала, что война – грязное дело, но ведь не до такой же степени!

Ей, конечно, сейчас следовало отвесить поклон, ведь перед ней был великий генерал, лорд Вулкана, главнокомандующий и так далее… вплоть до определения «мраморная статуя в человеческом облике». Но с другой стороны перед ней был зазнавшийся красавчик, возомнивший себя игроком, а Дженни – фигурой на игровой доске. И больше всего хотелось не проявлять приличную вежливость, а доказать ему, как он ошибается! Веспер его забодай!

К тому же, после гонки в тряском фургоне снова разболелось ушибленное плечо, отчаянно ныла поясница, а онемевшие коленки дрожали и норовили подогнуться. Поэтому Дженни вместо поклона положила ладони на талию и с наслаждением потянулась, чуть прогнувшись в поясе. Что-то громко лязгнуло в районе позвоночника. И это, конечно, был нож, подарок Морко Гучиха, который Дженни решила теперь постоянно таскать с собой. Ну, чтобы не быть застигнутой врасплох, как тогда, в темных заколках на окраине Абадоха.

– С вами все в порядке, миссис Дженнифер? – с прежним спокойствием осведомился лорд. – Я вроде расслышал странный звук.

«Странные звуки раздаются всякий раз, как ты открываешь рот, высокомерный болван, – подумала Дженни, – а говоришь ты постоянно и слышишь исключительно себя одного!» К счастью, эти мысли она сумела придержать при себе. Но как же он был хорош в доспехах и на прекрасном коне! И как же, Веспер его забодай, хотелось доказать ему, что Дженни – не марионетка на ниточках!

– Вы слышали лязг моих боевых доспехов, ваша милость, – пробормотала она. – Я собираюсь вызвать на поединок принца Сакхлиха, потому что вы не оставили мне другого выхода, ведь принц теперь считает меня личным врагом. Вряд ли во всем войске на это способен кто-то, кроме меня. Все только и умеют, что совершать маневры. Маневры, маневры, маневры… а пыль глотать приходится бедной девушке, которую судьба занесла на эту дурацкую войну.

– Лорд Истригс, – произнес за спиной Дженни старик Готвинг.

– Лорд Готвинг, – слегка согнул голову генерал. Пыльные перья на шлеме качнулись.

Между собой Повелители Огня были до чопорности обходительны.

– К вашим услугам, – отвесил легкий поклон старик. – Вы изволили пригласить меня.

Дженни ощутила, что ее нет. Во всяком случае, ее никто не замечает. Но, пожалуй, именно сейчас такое положение было даже полезным. Неприятным, но полезным – иначе она бы сейчас наговорила такого, о чем после придется пожалеть. Все полезное неприятно!

Она отступила к борту фургона и постаралась затеряться в тени.

– Мы примем бой в этих местах, – говорил тем временем лорд Сертиас. – Армия уже достигла основания Весперова Колена, и разведка доносит, что войска Сакхлиха еще вчера стояли под стенами Одвика. Ночью он здесь не проходил. Он в ловушке! Полагаю, сейчас принц сам придет нам навстречу, вот и подождем его здесь.

– Диспозиция сложилась в полном соответствии с вашим планом, лорд Истригс. Поздравляю.

– Благодарю. Но предстоит бой. И мне понадобится весь огонь, какой я могу заполучить.

– Неизменно к вашим услугам, лорд Истригс, – снова церемонно поклонился старик. – Я и юный Уотс. Наш огонь в распоряжении главнокомандующего.

– Весьма признателен, лорд Готвинг.

Дженни поняла, что ее здесь в самом деле нет. То, как общаются между собой Повелители Огня не укладывается в ее представления. Она бы не смогла стать одной из них и вот так раскланиваться, и вот так изъясняться… Это просто невозможно!

Оставалось постаралась вжаться в теплые грязные доски борта и помалкивать. Тем временем вокруг пылили отряды солдат, проходя мимо группы конных, замершей под знаменами. Старый лорд обменялся с генералом еще несколькими фразами, затем вернулся в фургон, чтобы облачиться для сражения. Пока они с внуком натягивали кольчуги и каски, Дженни скрылась в своем отсеке, откуда благоразумный Реми осторожно наблюдал за разговором лордов. Ему снова повезло – вот-вот предстояло стать свидетелем еще одного исторического события, кровопролитнейшей битвы на Весперовом Колене! Странно, что его круглая физиономия не светится счастьем!

– Ты слышишь, как они разговаривают? – прошептала Дженни. – Страшные люди!

Реми захлопал глазами, потом наконец решился прошептать:

– Они не совсем люди. Пожалуйста, не высовывайся больше, не выходи наружу! Ляпнешь ненароком лишнее слово, и его милость сожжет фургон.

– Не бойся, не сожжет, – утешила Дженни. – Потому что здесь багаж Готвингов. И вообще, я не собираюсь торчать снаружи, рискуя оказаться под копытами кавалерии. Мой опыт учит, что лучшее место для наблюдения – крыша фургона. Ни из какого другого места не увидишь столько интересного!

К счастью, Реми не стал интересоваться, что это за опыт такой у племянницы префекта Квестина, которая всю жизнь провела в провинциальной глуши. И Дженни тоже решила не развивать щекотливую тему.

Она перерыла ворох тряпья, сваленный в углу, нашла кусок парусины и кивнула Реми:

– Главное, не говори дяде, а то наживешь неприятностей. Я имею в виду, что он позовет тебя стаскивать меня с крыши, а зачем тебе лишняя морока? Один-то он с этим делом точно не справится.

Она только-только успела обойти вокруг замершей повозки и вскарабкаться по пропыленным доскам, как внизу раздался голос Квестина:

– Дженни, ты там? Наверху?

– Я думал, она пошутила, – проблеял Реми, – поэтому не позвал сразу…

– И не подумаю спускаться! – отрезала Дженни.

Но отставной префект удивил «племянницу», он решил присоединиться к ней на ее наблюдательном пункте.

– Руку дай, – ворчливо потребовал он.

Дженни с удивлением помогла ему взобраться на крышу. Они легли рядом на разогретое иссушенное солнцем дерево и накрылись парусиной. Было душно и жарко, но Квестин решил довериться опыту спутницы, а она считала, что нужно прикрыться. От стрел не спасет, но пыли будет много, так что парусина не помешает. И главное: под ней наблюдателей труднее заметить.

А тем временем равнина вокруг пригорка, на котором стоял фургон, заполнялась войсками. Здесь были и конные, и пешие – отборные части, которыми генерал решил окружить свою ставку. Справа и слева по равнине расходились, образуя линию, колонны пехоты, над головами людей и гоблинов громоздились фигуры троллей. Заметила Дженни и отряды низкорослых арбалетчиков в тяжелых латах. Свозь завесу пыли подробности были неразличимы, но Дженни решила, что это гномы.

Над головой каркнула ворона. Квестин с «племянницей» уставились вверх – ворона выписывала круги около фургона. Они молча переглянулись. Что тут сказать? Ничего нового не случилось.

Тем временем лорды, к которым присоединились Готвинги, спешивались, роскошных жеребцов увели оруженосцы, выпрягли и лошадок, которые притащили сюда фургон.

– Когда Повелители Огня используют свой дар, лошади могут испугаться, – шепотом пояснил Квестин. – Они предпочитают сражаться пешими.

– Это дает преимущество Погонщикам Ветра? – тут же спросила Дженни. Обо всем, что касалось войны, она было осведомлена чисто теоретически.

– Конечно, – согласился отставной префект, – Зато в морских сражениях Погонщики стараются поменьше использоваться свои таланты, их корабли куда хуже эверонских, и во время бури больше рискуют.

Ворона каркнула последний раз и, развернувшись в крутом пике, улетела прочь. Птица мчалась на юг – туда, откуда пришло войско. Дженни проводила ее взглядом и подумала, что это нехорошее предзнаменование. И тут Квестин заметил:

– Скоро начнется. Ветер поднимается. Они идут!

И верно, с севера повеял легкий ветерок, который креп на глазах. Клубы пыли ползли со стороны невидимой отсюда крепости Одвик на разворачивающуюся армию Эверона. Приближались Погонщики Ветра, и Дженни на всякий случай покрепче вцепилась в края парусины.