Текст книги "Говорящие Со Зверями (СИ)"

Автор книги: Полина Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 12. Силы стихий

Прежде, чем Дженни надавила рычаг, Квестин успел спросить:

– Может, ты подождешь нас здесь?

– Что? Здесь? Одна-одинешенька? Ни за что!

И Дженни рванула рычаг с такой силой, будто верила, что снаружи ждет победа и спасение. И тут же на смену тишине пришел гром бури. Или гром сражения? И то, и другое. Спокойствие царило лишь в темноте Дороги Безглазых, стоило сделать шаг наружу, как земля содрогнулась под ногами. Вокруг все дрожало и грохотало – и каменные плиты пола, и стены, и лестница, под которой заканчивался подземный ход.

Сверху со скрежетом сдвинулись ступени, свалилось несколько осколков мрамора. Дженни, прикрывая голову руками, бросилась в зал, спутники тоже поторопились покинуть опасное место, где вот-вот осыплются тяжеленные обломки лестницы. Они выскочили из здания в тот самый миг, когда снизу по склону с ревом бросилась толпа вооруженных мужчин. По серым просторным халатам и кривым мечам Дженни сразу узнала воинов Погонщиков Ветра. Сверху с воем, пронесся сгусток пламени, ударил в каменные ступени, спускающиеся по склону горы. Пахнуло жаром, от брызнувших во все стороны искр зарябило в глазах. Атакующие замешкались, они пятились, прикрывали лица от нестерпимого жара.

Дженни бросилась назад, под шевелящиеся и крошащиеся перекрытия – огонь был страшнее! Она только успела заметить, что лестница покрыта черными подпалинами от прежних выстрелов Готвинга, и на ступенях грудами тряпья громоздятся мертвецы.

Троица пересекла зал и побежала наверх по пляшущим мраморным ступеням. Ведь наверху был непобедимый Повелитель Огня!

Под ногами змеились трещины. На втором этаже их едва не встретили ударами копий, но солдаты узнали эверонскую форму Ирви, это спасло. В зале было несколько десятков человек, и эверонцы, и люди принца Кехлинка. Похоже, они собрались сюда со всего острова, поэтому появление еще троих таких же растерянных беглецов не вызвало вопросов.

Старый Повелитель Огня пригнулся у окна, выходящего на обращенный к пристани склон горы. Рядом с ним двое солдат держали наготове щиты, чтобы прикрыть лорда, если снизу полетят стрелы.

– Дженни, за мной! – бросил через плечо Квестин. – Мы должны быть рядом с его милостью.

Снаружи стал нарастать рев бури. Вой делался все пронзительней и сильнее, солдаты отшатнулись к стенам – и тут-то все завершилось гулким ударом. Невероятной силы порыв ветра ворвался сквозь окна и расшвырял тех, кто не успел прижаться к стене или колонне. Наружная каменная кладка с душераздирающим хрустом стала осыпаться, в проломах показалось черное небо, в котором сквозь завесу дыма холодно сияли огромные звезды.

Дженни замешкалась, не зная, куда бежать… шарахнуло о стену, в глазах стало двоиться, и она сползла на пол, который дрожал под ней, как припадочный.

Куда пропал Готвинг, она не поняла, но у окна его больше не было, да и окон не было тоже. Большая часть стены пропала в клубах пыли. На лестнице раздался крик – атакующие наконец-то ворвались во дворец. Несколько человек поднялись и, пошатываясь, пошли к двери, чтобы встретить приступ. Ирви Сервейс был среди них – бледный, засыпанный мраморной пылью, но настроенный решительно. Когда он поднял копье, наконечник не дрожал.

Дженни нащупала сзади под ремнем складной нож, но не успела его вытащить, потому что перед глазами рассыпался ворох разноцветных звезд. Таких ярких искорок в небе ей не приходилось видеть! Только почему-то их появление сопровождалось болю в макушке. А потом окончательно наступила ночь. Звезды погасли, и вообще весь мир погас, кто-то задул его, словно свечу. Дженни даже не поняла, что ей на голову свалился кусок резного карниза. А если бы и поняла – вряд ли ее утешил бы тот факт, кто резьба была очень изящной.

***

Когда мир вернулся к Дженни, или вернее, сказать, когда она вернулась в этот мир, то мгновенно пожалела. На этот раз мир встретил ее своей самой негостеприимной стороной. Было темно и очень больно. Болела голова, ушибленная камнем. Затекла шея, ныли плечи… Болели руки… если они вообще были. В этом Дженни усомнилась – она не могла пошевелить даже пальцем, вообще не чувствовала собственных рук. С другой стороны, если бы их не было, то что тогда болело? И как болело!

А уж как было темно! Абсолютно черный и беспросветный мрак царил в том мире, в который угодила Дженни. И как угодила-то – Дженни не стояла, не сидела и не лежала, пробуждение застало ее в очень странной позе. В прежнем мире Дженни таких поз не принимала, не любила темноты и старалась избежать боли. Здесь было гораздо хуже!

И что совсем скверно, в темноте она была не одна. Что-то возилось и шевелилось совсем рядом. Веспер бы взял эту темноту! Но произнести это вслух Дженни не решилась, чтобы не потревожить того, кто шевелится рядом. Она старалась быть тихой, не издавать ни звука. Мало-помалу разобралась, где низ, и где верх. После этого даже догадалась, что случилось с руками. Открытие не слишком порадовало – ей связали запястья за спиной, а веревку закрепили где-то вверху, поэтому руки и болят. Она почти висит на этой веревке, опираясь спиной о стену. Когда Дженни смогла утвердиться на подгибающихся ногах и ослабить натянутую веревку, тот, кто возился в темноте, услышал шорох и задвигался энергичнее. Выносить неизвестность и дальше сил не было, и Дженни осторожно спросила:

– Кто здесь?

– Это я, Сервейс, – ответили снизу, с пола.

– Ты можешь меня развязать? Руки очень болят.

– Не могу, – вздохнул тот. – Я лежу на полу связанный. Никак не освободиться…

– А где мы?

– Не знаю. Я не помню, как нас сюда тащили. Наверное, мы в подвале. Во дворце Кехлинка есть подвал?

– Должен быть. Значит, мы в нем? А что с Квестином, ты не видел? Хоть кому-то удалось спастись?

Ирви не ответил. Повозился у ног Дженни, потом с горечью пожаловался:

– Хотел умереть, как мужчина. И то не вышло.

Дженни собиралась объяснить этому странному существу, что боги подают ему знак: если не вышло умереть мужчиной, то остается противоположное. Жить женщиной. Но тут руки пронзила боль, в затекших онемевших пальцах зашевелились противные мурашки, и она еле сдержала стон.

А потом и вовсе стало не до разговоров – где-то рядом простучали шаги, ближе, ближе… в темноте возник дрожащий красноватый контур двери. Потом она со скрежетом распахнулась. На пороге стоял Сакхлих с лампой в правой руке. Левая покоилась на рукояти того самого роскошного меча, который хотел бы повесить на стене в парадной зале лорд Истригс-младший. Похоже, в ближайшее время это мечу совершенно не грозило. Сакхлих улыбался, он был доволен собой. Он победил! И Дженни догадывалась, что он нарочно медлит – растягивает удовольствие. Веспер бы взял лордов с их дипломатией! Теперь Дженни, которая была свидетелем неудач Погонщика Ветра, должна стать свидетелем его успеха. Вот он и наслаждается каждым мигом, пока разглядывает ее, скорчившуюся у стены в неудобной позе. А Ирви словно не замечает.

Дженни огляделась – теперь, при свете лампы, по крайней мере, можно увидеть, куда ее приволокли. Ничего интересного, какой-то погреб с низким потолком и крюками на стенах. К одному их таких крюков ее и подвесили. Ирви лежал на полу, как тюк, перетянутый веревками.

– Так-так-так, – произнес Сакхлих, проходя в помещение и вешая лампу на свободный крюк. – Эверонский солдат и женщина этого надутого тухлыми ветрами бурдюка, лорда Истригса. Может, не слишком богатая добыча, но уж точно больше, чем я надеялся найти на этих убогих островах.

– Убогие острова – вот все, что вы можете получить после проигранного сражения, – поддела его Дженни. Интересно, как скоро он выйдет из себя? Чем раньше его проймет, тем раньше закончится это идиотское висение на крюке. Неважно, чем закончится, лишь бы поскорее. – Между прочим, я была на Весперовом Колене и видела, как вы сбежали. Поздравляю, это было очень быстро. Блестящий маневр. Я уже слышала, что принц Сакхлих действует молниеносно, но не думала, что можно так быстро удирать.

– Да, я проиграл битву из-за того, что Истригс обманул меня, – с деланным спокойствием проговорил принц. – Но чего он добился своей победой? Теперь я здесь, и уже отправил людей искать подходящую гору. С ее высоты я пошлю свои ураганы, и флот Эверона снова будет заперт в портах. Не с Весперова Колена, так отсюда, я смогу запереть море. Для ваших лордов важно одно – чтобы их корабли с товарами беспрепятственно плавали во все порты. Я знал, что, заняв Весперово Колено, заставлю их сразиться. Они ответили обманом? Что ж, теперь я буду осмотрительнее.

– Теперь у вас нет войска!

– Оно мне не нужно, трусливые островитяне не помеха, а эверонский флот сюда не сунется, когда я устрою шторм. Новые переговоры пройдут по моим правилам. И закончатся другим договором. Совсем другим! А Истригс пусть сидит на Гранделине, отрезанный от своей базы. Тебе этого не понять, женщина, но я уже выиграл войну.

Он прошел мимо Ирви, остановился перед пленницей и повторил:

– Но все-таки! Женщина лорда Истригса. Это приятный приз к моей победе! Маленький, однако очень приятный!

– Во-первых, я не его женщина, – заявила Дженни. – Во-вторых, вы что же, ревнуете, ваша милость? Вам бы хотелось, чтобы рядом с Истригсом была не я, а вы?

Она надеялась разозлить принца, чтобы тому надоело играть. Эта улыбочка казалась просто невыносимой. Но принц был слишком доволен собой. Либо очень удачно притворялся. Продолжал скалиться и разглядывал Дженни. Потом протянул руку и, подцепив пальцем ее подбородок, заставил поднять лицо.

– У лорда плохой вкус, – заявил он. – Но, как знать, может ты обладаешь некими скрытыми достоинствами? Надо проверить.

Его рука скользнула ниже, по шее, по ключице, зацепила воротник блузы…Дженни задергалась, чтобы избежать этого прикосновения, но веревка потянула ее руки вверх, и движение отозвалось новой болью в онемевших запястьях.

– Не смей! – взвизгнула она.

Но единственное, чего добилась – улыбка Сакхлиха стала шире.

– Эй, ты! – выкрикнул, извиваясь на полу, Ирви. – Не смей ее трогать! Убери свои лапы!

Сакхлих, даже не удостоив его взглядом, чуть взмахнул левой рукой – и резкий порыв ветра поволок беднягу Ирви, окутав, вдобавок, тучей пыли. Оказывается, в подвале ее собралось порядочно. Сервейс стукнулся всем телом о стену и вскрикнул.

– Хорошо, – мягко произнес принц, по-прежнему в упор разглядывая Дженни. – Я не прикоснусь к тебе даже пальцем. Это было бы невежливо по отношению к моему благородному противнику лорду Истригсу, прикасаться к его женщине! Мы, хозяева стихий, должны быть обходительны друг с другом.

Рука принца отодвинулась, но Дженни по-прежнему чувствовала назойливое прикосновение и видела, как ткань на груди сминается. Она отшатнулась, вернее, попыталась это сделать, но веревка заставляла стоять на месте.

– Перестань! – взвизгнула она. – Убери… это!

Вот теперь ей впервые стало по-настоящему страшно. Пальцы Сакхлиха дышали ветром, она чувствовала его жесткое, вполне осязаемое, прикосновение. Страх вспыхнул горячим комом где-то в глубине, под сердцем, по лбу заструился пот. Будь у Дженни свободны руки, она бы отскочила, увернулась… Так вот что такое настоящий страх! Раньше с ней ничего подобного не случалось.

Горячие струйки пота скатились под рукавами, смочили веревку, и Дженни показалось, что сейчас она сможет растянуть узлы и стряхнуть путы. Она напрягла руки, но все было напрасно, и внутренний жар стал затухать, словно выдохся, весь ушел в бесполезном усилии. Осталась растерянность. Как непривычно было – не распоряжаться собственными движениями!

– Убери! – не помня себя, выпалила Дженни. – Скотина ты! Мерзавец! Да у нас в Эвероне любой грузчик после обеда пускает ветер сильнее тебя! Только твой воняет хуже!

Рука Сакхиха дернулась в резком жесте, и лицо Дженни обожгло, словно пощечиной. С разбитой губы закапала кровь, потекла по подбородку. На смену страху пришла ярость, холодная ярость. Сакхлик снова пошевелил пальцами, и пораженная Дженни уставилась на свою блузку – ткань натянулась, а пуговки, те самые, о которых она столько раз тревожилась, дождем посыпались на пол! Одежда распахнулась почти до пояса!

– Я так и думал, – удовлетворенно произнес Сакхлих, и в его глазах гулял шальной ветер, – никаких скрытых достоинств. Что он в тебе нашел? Похоже, Истригс научился обманывать не только меня, но и себя.

Вот теперь Дженни ощутила уже не страх, а холодную ярость. Просто ледяную!

– Не смей! – прошипела она, но ее злость только рассмешила принца. – Или я… я тебя… уничтожу!

– Смелая женщина, ты грозишь владыке стихий? – кривя пухлые губы в издевательской усмешке, спросил принц Сакхлих.

За спиной Дженни что-то тонко стеклянно тренькнуло, и руки оказались свободны. От неожиданности Дженни пошатнулась и, чуть не свалившись, перехватила запястье Сакхлиха. Того, что случилось потом, она уж точно никак не ожидала! Принц завыл, в его глазах возникло странное выражение, они выпучились, словно гулявший в них ветер распирал изнутри. Он попятился, тряся рукой, на которой повисла Дженни. Да она не смогла бы отцепиться, даже если захотела, ноги-то не держали!

Ирви Сервейс завозился под стеной и попытался перевернуться, чтобы увидеть, что происходит, и почему принц орет. А тот отступал, выл, как ураган в печной трубе, и дергал рукой. Дженни волочилась за ним, носки сапог скребли по полу, загребали пыль. Сакхлих пустил в ход левую руку и все-таки сумел отшвырнуть Дженни. Она шлепнулась на пол, а принц бросился к выходу. Врезался плечом в дверной косяк, споткнулся о меч, неудачно качнувшийся на бегу и угодивший между его коленями… и скрылся, тряся высвобожденной рукой. Его вой и топот стихли, и Дженни, постепенно успокаиваясь, села поудобнее, разглядывая свои пальцы. Что она сделала? Почему принц визжал, как ратлер, которому тележное колесо наехало на хвост?

– Эй, помоги! Скорее! – позвал Сервейс.

Дженни поднялась с пола и шагнула к нему, под подошвой что-то хрустнуло и рассыпалось. Она подняла странную штуковину – кусок льда, в который вмерзла веревка с узлами. Что это? Откуда взялось? Как?..

Догадка оглушила, словно удар дубиной – это же веревка с ее запястий! Вон обрывок до сих пор болтается на крюке, и кусочки льда тают на нем! Кусочки льда! Лед плавал в луже, когда она очнулась после гибели семьи на площади Тысячи Столбов! Вот оно как… Лед и Дженни…

Она бросила быстрый взгляд на Ирви: догадался или нет? Сообразил ли, что произошло? Хорошо бы, он ничего не понял…

Дженни присела над солдатом и принялась распутывать многочисленные узлы, но они были слишком тугими и их было слишком много. А Дженни не чувствовала в себе силы, чтобы попытаться повторить фокус, при помощи которого освободилась сама. Знать бы, как ей удалось! Ведь и сама-то толком не понимала, что сделала. И почему вдруг это получилось?

Повелителей Огня инициируют, заставляя пережить сильное чувство, причиняют боль, иногда требуется выпустить несколько капель крови. Она пососала разбитую губу и снова занялась узлами. Догадка медленно складывалась в голове из разрозненных кусочком мозаики. Это не Эрик, это она была наследницей леди Аметильлы и ледяного принца.

Грегил Вестокен напрасно пытался пробудить талант, скрытый в Эрике, он не там искал! О, Трохомор, Хогорт, Тедзинг и все остальные боги! О, Веспер!.. Да, именно Веспер, рогатый проказник – не иначе, именно он все это подстроил! Я – чудовище, сказала себе Дженни.

Наконец ей удалось освободить руки Сервейса, и тот сел, внимательно разглядывая спасительницу.

– Ой! – Дженни вспомнила о пострадавшей блузке и торопливо запахнула полы.

– А у тебя грудь не больше, чем у меня, – заявил Ирви.

– У меня больше тактичности! – отрезала Дженни, связывая полы блузки узлом и подтягивая повыше. – Мог бы и не напоминать! И вообще, ноги развязывай сам! А я гляну, что там, снаружи? Странно, что Сакхлих не вернулся с подкреплением…. Э-э… Я хочу сказать, теперь пусть только сунется. Я ему еще не так всыплю!

За распахнутой дверью, в которой исчез принц Сакхлих, было темно. Где-то вдалеке Дженни разглядела свет, проникающий сверху, и ступени. Значит, они в самом деле находятся в подземелье. Это что же, у Говорящих Со Зверями тоже есть тюрьма? Странно, они такие благостные, добренькие…

С лестницы донеслись негромкие звуки – хриплое сопение, шорох, клацанье. Что-то приближалось – что-то небольшое, потому что свет, текущий сверху оно не заслоняло.

– Что там? – спросил Ирви.

Он вынес в коридор лампу, и Дженни больше не различала сумеречный свет на лестнице, теперь коридор казался погруженным с сплошной мрак.

– Тише! Ты слышишь? Кто-то идет.

– Похоже, зверь. Кажется, когти по ступенькам клацают… Может, фамильяр? Потерял хозяина и бродит по подвалам.

– Угу. У принцессы Лоянны, например, была пантера. Здоровенная, помнишь?

Ирви судорожно сглотнул и поднял лампу повыше. Зверь уже преодолел спуск и медленно крался по подземелью в темноте.

Ирви попятился, фонарь в его руке задрожал, и по стенам заплясали тени. Дженни тоже стала отступать, чтобы остаться в световом круге, а шаги приближались… И вот из тьмы проступила очерченная тусклым светом фонаря уродливая морда – сплошные морщины и складки. Голая, лишенная шерсти шкура собралась уродливыми валиками и мешала определить форму черепа странного существа, эти валики непрерывно шевелились, будто опутавшие зверя черви, живущие собственной жизнью. Одно хорошо – страшилище было небольшим, морда покачивалась на уровне коленей Дженни.

Зверь сделал еще шаг, тогда из мрака показалась шея, плечи и передние лапы, кривые, вывернутые, с острыми когтями.

– Что это? – дрожащим голосом прошептал Ирви.

Зверь замер, спустя несколько мгновений его ноздри расширились, верхняя губа приподнялась, обнажая здоровенные желтые клыки. Он глухо зарычал, тихо, едва слышно. И тут случилось странное – пыль, обильно покрывавшая пол и стены подземелья, пришла в движение. Потоки мелкого праха с шорохом устремились отовсюду к зверю, свертываясь в спирали, закручиваясь вокруг приземистой фигуры твари. Она стала расти, складки сглаживались, покрытые пылью, тощие бока раздались вширь, морда стала массивной, мощной…

– Это дэв… – поняла Дженни.

То ли Ирви успел наслушаться страшных рассказов об этих тварях, то ли хватило одного вида растущего чудовища… Ирви взвизгнул, как девчонка, и бросился по коридору. Дженни промедлила лишь миг. Этого мига хватило, чтобы дэв, сверкнув глазами, сделал еще один шаг. Теперь его башка раскачивалась на уровне не коленей, а пояса Дженни. Чудище рыкнуло, снова показав клыки… Мигом спустя Дженни осознала, что бежит. Под ногами шуршала пыль, летящая непрерывным потоком к дэву, впереди раскачивался огонек лампы. А сзади… о нет, Дженни вовсе не хотела знать, что там сзади!

Коридор оказался длинным. Ну, еще бы, достаточно вспомнить, каким просторным был зал, куда приволокли пленных погонщики – вдоль такого зала должен идти длинный коридор! Наконец встретилась еще одна дверь, и Ирви бросился внутрь. Дженни – следом. В отличие от прежнего, этот зал не пустовал. Вдоль стены выстроились бочонки и высокие глиняные сосуды с длинными тонкими горлышками. Громоздились коробки, на них были свалены головки сыра, корзины с сушеными фруктами… На стенах, на таких же крючках, что и в соседнем зале, висели пучки сушеной травы, связки каких-то корешков…

– Это не тюрьма, это склад! – выдохнула Дженни. Как ни странно, страх не совсем вытеснил из памяти сомнения в том, для чего предназначены погреба под дворцом принца.

Она захлопнула дверь, и вдвоем с Ирви стала подтаскивать к ней все, что попадалось под руку – тюки, корзины, ящики. Дэв отстал совсем немного – и вскоре дверь, засыпанную продуктами до половины, сотряс удар. Потом раздалось разочарованное рычание. Потом – протяжный шорох. Дэв подтягивал новые и новые порции пыли, чтобы набрать вес и высадить дверь. Удивительно умная скотина!

Беглецы успели подтащить еще несколько коробов, когда дэв повторил попытку. На этот раз он подготовился получше – удар вышел таким, что подземелье вздрогнуло, и в глубине зала посыпались коробки и корзины. Дверь исчезла в клубах пыли…

Беглецы переглянулись и стали пятиться. Когда пыль немного осела, дверь на прежнем месте так и не появилась. Вместо нее зияла дыра, в которую дэв пытался просунуть раздувшуюся морду. Никаких складок и морщин – теперь это была бронированная гладкая болванка, больше всего похожая на таран, каким взламывают ворота крепостей. Ну и размером примерно такая же.

Дэв шумно выдохнул, и часть пыли мягко осыпалась с морды, теперь зверь мог войти. Что он и сделал.

Беглецы переглянулись и бросились вдоль череды ящиков и бочонков.

– Сюда! – крикнул Ирви.

Стену склада пересекала трещина. Вряд ли она образовалась от удара дэва в дверь – скорее, раньше, когда ветры Сакхлиха рушили дворец. Но, так или иначе, расселина выглядела достаточно широкой, чтобы в нее можно было протиснуться, а за ней чернела пустота.

Ирви боком сунулся в трещину, Дженни изо всех сил толкала его и косилась через плечо – как там дэв? Зверь уже был внутри и снова накручивал на тощие бока потоки пыли, выращивая панцирь. Дэв двинулся к Дженни, она схватила первое, что попало под руку и швырнула в зверя. Это оказался кувшин с маслом. Сосуд раскололся, и густая жидкость разлилась по полу. Дэв остановился и удивленно рявкнул: поток пыли, окутывавший его, сделался вязким и тягучим. Шаг замедлился… а Ирви наконец протиснулся в цель.

Дженни сунулась следом… и застряла. Дэв медленно шагал к ней, с трудом выдирая лапы из клейкой массы, в которую превратились пыль и разлитое масло, с его боков к полу тянулись жгуты этой массы, они мешали двигаться, зверь вертел башкой, щелкал зубами, вязкие нити истончались и лопались, опадали тяжелыми каплями, которые снова катились по полу к зовущему их дэву… а Дженни дергалась в жестких тисках. Стена была мощной, девушка оказалась в каменной толще почти целиком, с другой стороны Ирви стал тянуть и трясти ее, ухватившись за руку. После особенно энергичного рывка, некоторая часть Дженни все-таки преодолела преграду. В основном это была нижняя часть, из-за этого Дженни потеряла равновесие и менее удачливая верхняя ее часть сползла на пол. Обе руки погрузились в шевелящееся месиво из пыли и масла. Дэв уже почти добрался к стене, Дженни видела его уродливую морду над собой, видела лапы с когтями, похожими на кривые меч Погонщиков. Даже если это пыль, дэв сумел сделать их прочными и смертельно опасными.

Сквозь щель проникало достаточно света, чтобы разглядеть, как из перекошенной пасти зверя тянутся ниточки слюны. Это был мерзко и страшно. Даже холодом проняло, до того пугающим и омерзительным было зрелище. В маленьких глазках дэва, почти скрытыми под серым пылевым наростом, горела злоба. И еще там было отражение Дженни. В глазах чудища злоба и Дженни… Они слились, спутались, стали единым целым. Злоба, злоба…

Что-то лопнуло у Дженни внутри, что-то, что держалось из последних сил, злоба и страх выплеснулись наружу… Она с удивлением уставилась на свои ладони, упершиеся в пол. От грязных исцарапанных пальцев мгновенно растеклось белое, побежало по вязкой грязи, разбрасывая тонкие, словно иглы, отростки. Вроде ледяного узора на замерзшем стекле. Белизна растеклась по полу, добралась к дэву, тот задергался, хрипло и порывисто дыша, покрывшая его маслянисто-пыльная корка стремительно густела, твердела…лед стиснул его, сдавил со всех сторон. Пылевой панцирь отвердел и замер.

Ирви, который теперь тянул Дженни за ногу, уперся сапогом в стену, дернул, что было силы и втянул спутницу к себе. Оба повалились на пол рядом с равнодушно горящей лампой и несколько минут лежали, переводя дыхание. Из трещины в стене доносилось только легкое потрескивание, это хрустел ледяной капкан, сдавивший бока дэва.

***

– Нужно выбираться отсюда, – хрипло выдохнул Ирви. – А то дэв догадается сбросить пыль, тогда сможет протиснуться.

Дженни поднялась и отряхнула ладони. Она была согласна – нужно убираться отсюда, пока спутник не догадается заглянуть в щель и не увидит ледяную статую. Незачем ему знать… Чудовища разбираются между собой без свидетелей.

Место, куда они угодили, больше напоминало пещеру, чем зал – стены неровные, пол завален обломками. Но вдалеке брезжил свет – там был выход. Часть свода пещеры обвалилась, и по нагромождению булыжников можно было выбраться.

Свет, струящийся сквозь расселину, был тусклым и серым, как в сумерки. Страшная ночь закончилась, близился рассвет. И наверху шел бой. Дженни уже научилась догадываться, какие звуки можно услышать на поле сражения. Резкие отрывистые выкрики, лязг стали…

– Посмотрим? – шепотом предложила Дженни.

– Оружие бы какое-то… – неуверенно отозвался Сервейс. – У меня же ничего нет!

– Думаешь, тебе оружие поможет? Идем уж, воин.

Но оба никак не решались сделать первый шаг. И в подземелье оставаться было страшно, и неизвестность того, что творилось наверху, пугала. Как ни странно, после всего пережитого, Дженни почувствовала странную неуверенность. Может, жизнь, спасенная с таким трудом, стала казаться ей более ценной? Или это оттого, что она нашла в себе чудовище и не знала, как полагается поступать чудовищам?

Нащупав в темноте руку Ирви, она подумала, что ее спутник – тоже не совсем обычный человек, и умеет как-то ужиться с остальными. А тот с готовностью ухватился за ладонь Дженни. Так, держась за руки, они и стали подниматься по осыпи. Медленно, шаг за шагом – навстречу свету и грозному шуму.

***

Наверное, это был один из задних коридоров в части дворца, отведенной под службы. Во всяком случае, здесь не было украшений под потолком, ни резьбы, ни карнизов. Да и от потолка осталось не слишком много. Дворец сильно пострадал при штурме, и даже здесь, далеко от парадного входа, часть перекрытий не выдержала. Потолок местами осыпался, по оставшимся перекрытиям змеились трещины. Выглядело очень угрожающе. Сквозь щели местами было видно серое предрассветное небо.

– Идем скорее, – позвал Ирви. – Того и гляди, нам на голову камни будут сыпаться.

По-прежнему держась за руки, они выскочили в коридор и, прижимаясь к стене, побежали к светлому пятну в дальнем конце. Дженни прикинула, что там должен быть зал у входа во дворец. Тот самый, в который попадаешь, если подняться от пристани. Уж там-то точно будет видно, что происходит, и кто с кем бьется. Коридор был завален обломками обвалившихся перекрытий, раскрошенными в щепу досками, пластами штукатурки. Из-под груд мусора торчали ноги в туфлях, какие носили на островах, виднелись засыпанные алебастровой крошкой спины и затылки. Несколько дворцовых слуг оказались застигнуты здесь обвалом, и тела никто не удосужился убрать. Похоже, Погонщики Ветра, хотя и смогли захватить дворец, не успели еще почувствовать себя хозяевами острова. И вскоре стало ясно, почему.

Дженни не ошиблась – за коридором располагался тот самый зал. И там не было ни единой живой души, только десятки мертвых тел. Дженни подумала: что случилось с Квестином? Он пропал на втором этаже. Увы, сейчас нет никакой возможности подняться туда и посмотреть. А вдруг он сумел уцелеть, спрятаться?.. Как только ситуация позволит…

Лязг оружия доносился снаружи, с лестницы, ведущей от берега к дворцу. Оттуда тянуло дымом. Пожар, сопровождавший ночной штурм, уже давно должен был закончиться, ведь дворец захвачен? Но в дверной проем и в окна полз густой дым.

Сервейс не выпускал руки Дженни, и она была ему благодарна – иначе могла бы попросту свалиться. Пожатие твердой теплой ладони немного добавляло уверенности. Похоже, рядовой Сервейс чувствовал то же самое и цеплялся за руку спутницы, как корабль – за якорь в бурю. Он на ходу подобрал среди мертвецов копье со сломанным древком, но храбрости от этого не прибавилось.

Они крадучись пробрались к дверям, сорванным с петель. Дженни осторожно выглянула. Сервейс, привстав на носки, высунулся в проем над ее плечом и засопел от волнения. Вид с вершины горы открывался незабываемый.

Горели корабли Погонщиков Ветра, пришвартованные у дворцовой набережной. Слабый сумеречный свет и густые клубы дыма мешали разглядеть берег. В воздухе порхали какие-то невесомые хлопья. Сажа? Пожалуй, больше похоже на птичьи перья. Точно – над островом кружили в нескончаемом хороводе птицы, огромная стая.

Дженни различила, что из дыма торчит целый частокол мачт – десятки больших и малых кораблей сгрудились у дальнего края причала, подальше от огня, там, где в мирное время швартовались рыбацкие лодки. Похоже, лодок там тоже хватало, и к ним присоединялись все новые и новые – весь пролив был покрыт маленькими суденышками, все спешили к острову князя.

Воины Погонщиков Ветра выволокли из дворца обломки мебели и стащили на лестницу обгорелые стволы деревьев. Выворотили несколько верхних ступеней. Из всего, что нашлось, они выстроили подобие стены и готовились отражать атаку.

Дворец снова брали приступом, только теперь оборону держали недавние победители. И было сотни две или три, и командовал Сакхлих. Понятно, почему он забыл о пленниках, отправив в подземелье дэва – возникла куда более серьезная проблема!

Дженни с удовлетворением отметила, что меч принц сжимает в левой руке. Он распоряжался обороной, указывая своим людям взмахами клинка, где занять позиции.

Внизу начал нарастать крик – фирийцы двинулись вверх по лестнице. И их было очень много, судя по количеству голосов. Дженни не могла разобрать, что они орали – все сливалось в единый вой. А еще она слышала стрекот и хриплое рычание, какое могут издавать звери. Сверху человеческим и звериным голосам вторили птицы. Гигантская стая, до сих пор державшаяся на большой высоте, стала снижаться. Первые десятки уже проносились над изломанной крышей дворца, но громадная масса все еще описывала широкие петли, постепенно сокращая высоту…

На гребне баррикады встали двое в просторных серых халатах, одновременно подняли руки, простирая растопыренные пятерни к клубам дыма, в которых нарастал крик атакующих. И тут же крик смолк, заглушенный ревом ветра. Эти двое оказались Погонщиками – созданный ими ураган мгновенно развеял дым, смел и расшвырял все, что клубилось у основания горы. Тучи пыли, зола, изломанные ветки, куски осыпавшихся стен дворца – все это покатилось и полетело вниз по лестнице, по выгоревшим склонам горы, обрушилось на корабли, собравшиеся у пристани… где-то среди рукотворного урагана вопили люди, подхваченные ветром и обвалом. Теперь этот крик звучал вовсе не грозно.

Птицы черным дождем обрушились на баррикаду с серого неба. Принц Сакхлих словно ждал этого мига – он оказался рядом со своими подручными, и его меч уже был в ножнах, а левая рука обращена вверх. И снова визг и рев урагана…